Иной мир. Дорога домой

Глава 28

Бандиты устроили лагерь у подножия холма, там местность относительно пологая и имеется приличный ручей, из которого можно брать воду. На то, что с соседних холмов можно вести наблюдение, и даже прицельную стрельбу, они скорее всего закрыли глаза. Надеялись, наверное, что нападать на них никто не будет.

– Кое-кто рассчитывал увидеть совершенно другую картину… – пробормотал Саня, изучая открывшийся пейзаж при помощи бинокля.

– И не говори… – так же тихо ответил я, занимаясь тем же самым.

Я и Бодров отправились на разведку и то, что мы увидели, не обрадовало. Не раз думал над тем, что масштабы деятельности похитителей могут оказаться чуть больше предполагаемых. Но, чтобы реальность настолько не соответствовала моей фантазией – нет, о таком даже не задумывался.

Саня, вытащив из кармана смартфон, максимально приблизил изображение, а затем, включив видеозапись, начал комментировать:

– В трёх бараках, так понимаю, содержат похищенных, потому что они совсем невзрачные, нормальный фермер в таком строении даже навоз складировать постеснялся бы. Но похищенные вряд ли имеют право жаловаться, они люди невольные, так что терпят, деваться некуда. А вот тем, кто ими распоряжается, получше живётся, построили себе три дома, которые баракам в площади почти не уступают, а вот в комфорте превосходят в разы, потому что имеют капитальные и не продуваемые ветром стены, а также окна со стеклами и, судя по торчащим из крыш трубам, печи. По всем строениям отлично видно, что они свежие, им не более месяца, второпях возводились и мусором занимать никто не захотел. Охраняется периметр лагеря по-простому, четыре небольших вышки, на каждой сидит снайпер. Контролируют как остановку снаружи, так и внутри условного периметра, потому что забора лагерь не имеет, даже маломальскую загородку из жердей возвести поленились. Ещё есть пешие наблюдатели, их пятеро, показываю каждого по отдельности, все с оружием, прогуливаются неспешно, друг с другом не общаются, дисциплина имеет место быть, и это плохо. А также плохо, что в наличии банды есть тяжёлое вооружение. Зенитная установка, имеющая четыре пулемёта калибра не менее четырнадцати с половиной, очень страшная вещь, такую я бы даже сидя в танке боялся, много нехорошего может наворотить. А вот про древнюю пушку много говорить не буду. Она есть, а значит и снаряды к ней тоже имеют место быть. Калибр не большой, вряд ли больше пятидесяти, но и мы бронёй не хвастаемся, так что дальнейшие рассуждения просто не нужны. В завершении скажу про транспорт и предполагаемое количество личного состава. Мы видим три тентованных грузовика, и пять внедорожников. Если предположить, что на каждую единицу техники приходится по четыре человека, то получаем в общей сумме двадцать с небольшим бандитов. При том вооружении, что у них в наличии, даже пятеро человек могут доставить нам фатальные проблемы. В общем и целом, нечего здесь делать, таково моё мнение.

Саня, выключил запись и, вернув смартфон в карман, спросил:

– Всё правильно расписал, да?

– Можно считать, что да, – ответил я. – Ты не упомянул лишь про портал, ведь место, где его каждый раз устанавливают, хорошо заметно по вытоптанной полосе, рабы всю траву вышаркали, одна земля осталась. Три линии идут от каждого барака, соединяются в одну большую, а затем она резко обрывается. Кстати, я думаю, что оборудование для открытия порталов хранится в грузовиках под тентами. Рабов копят, а затем большими партиями отправляют в неизвестное нам место. Очень хотелось бы узнать куда, но, скорее всего, обычные исполнители такой информацией не обладают. Вот бы кого-нибудь из Древних языком взять, но это уже что-то фантастическое, мечты и не более. Древние, уверен, в этом месте гости редкие.

– Погоди, Ермак… – Бодров почесал макушку. – А как они их отправляют? Порталы ведь не работают. Или я что-то не понимаю? Или внутреннее перемещение всё ещё работоспособно? И было ли оно вообще до появления Древних или это только их личный вид транспорта? Я короче вообще ничего не понимаю!

– Я тоже многое не понимаю, Сань. И поэтому хочу выяснить. Но ты ведь знаешь, что если мы так и будем здесь сидеть, то новой информации вряд ли будет в избытке. А вот если мы спустимся вниз и уже спросим всё у бандитов… И спросим правильно, не жалея их, то инфы будет значительно больше. Согласен?

– Не замотивировал ты меня, Никита, ни разу не замотивировал. Да, я согласен со сказанным, но нет, я не идиот, чтобы вот так просто идти на самоубийственное дело. Давай мы просто вернёмся к своим и уже там всё толпой обсудим. Одна голова хорошо, две лучше, а когда их больше десяти – вообще прекрасно. Вот смотрю я туда и вижу, что нам надо… ух ты, Ермак, гляди! Это что ещё за хрень, а?

В голосе Сани было много эмоций и прежде, чем вновь взглянуть на лагерь через бинокль, я уже примерно знал, что увижу. И не ошибся с предположениями, увы, а хотелось бы. Вот нет чтобы заранее такую мелочь подметить, но каюсь, упустил из виду, невнимательный дурак!

В двух домах двери нормальные, где-то в районе двух метров, считай стандарт. А вот в третьем, с этого ракурса сложно заметная, дверь увеличенная, метра три с плюсом и шириной чуть ли не в половину. Если бы увидел её раньше, то сразу бы обо всём догадался, а вот сейчас догадки уже не нужны, потому что древний явил себя и с его появлением в лагере началась очень нездоровая суета.

Саня запричитал:

– Ермак, он ведь в нашу сторону часовым указал! Он нас каким-то образом учуял, да? Ну не молчи, скажи мне хоть что-то!

– Да, Сань, он почувствовал нас и сразу же оповестил остальных. Мог бы и сам разобраться, но не стал, чем немного продлил наши жизни. Надо сваливать, и сваливать быстро. До машины всего ничего, километр, беги давай.

– А ты? Я тебя не оставлю!

– А меня оставлять не надо. Навстречу поедешь, так явно быстрее получится. Давай уже, рви когти!

Меня отговаривали, не хотели отпускать в разведку, но я был непреклонен. Ранения ещё минимум три дня будут доставлять дискомфорт, а это значит, что полноценным бойцом мне быть будет не дано. Там, среди своих, незначительная потеря в скорости не казалась большим минусом. Почему-то наивно полагал, что всё пройдёт гладко. Не прошло! Прямо череда неудач какая-то, с самого начала всё не задалось…

Древний чуть отличался от Скарга размерами, пониже и полноват, хотя одет он был аналогично, в универсальный костюм, который по желанию хозяина мог трансформироваться под ту или иную цель. Есть нужда залезть в огонь – покроет полностью, будет огнеупорным и даст воздух для дыхания. Надо под воду – всё то же, но без огнеупорности. Появится баллистическая угроза – среагирует по мере сил, наростит на особо важных участках толстую броню, а под ней много компенсационного материала. Эх, мне бы такой костюмчик сейчас совсем не помешал. В железного человека с ним не превратишься, функции полёта там точно нет, но зато имеются другие, такие как усиление возможностей опорно-двигательного аппарата и встроенный регенератор. Можно будет бегать чуть медленнее гепарда и не бояться автоматных пуль. Вот бы устроил им развлечения, недовольных бы точно не осталось. Эх, мечты-мечты…

Наблюдая, как восемь вооруженных до зубов дядек уселись в два внедорожника марки Тойота, я решил, что стоять и дальше на одном месте не имеет смысла. Мои ноги идут медленно, но они всё равно идут и лишние пятьдесят-сто метров пути тоже скажутся на итоговом времени. Что если мне не хватит какой-нибудь секунды? Будет очень обидно. Эх, Саня, ну давай же, жми на газ, спеши!

Бодров успел, и успел с солидным запасом по времени. И я, конечно же, тут же пожалел, что не стал пытаться подстрелить кого-нибудь из бандитов. Из оружия с собой была снайперская винтовка, дистанция для работы являлась вполне комфортной, снять пару часовых точно смог бы. Но и минус был, ведь они бы тоже не стали без дела прозябать, стреляли бы в ответ и, кто знает, могли попасть. Так что надо радоваться, что вообще цел остался и молиться, чтобы не убили в ближайшие минуты, потому что бандиты уже на хвосте и скоро будут палить по нам из множества стволов. Как же хорошо, что у нас есть пулемёт Корд…

Я стоял за пулемётом и ждал появления преследователей в зоне видимости, чтобы тут же открыть огонь, когда услышал крик Сани:

– Ермак, справа, смотри! Страшно!

Мне пришлось прилично извернуться, чтобы увидеть то, что напугало товарища. И меня увиденное тоже без эмоций не оставило. Мы вроде бы далеко от людей забрались, до ближайших поселений сотни километров, а ощущение складывается такое, будто где-то неподалёку от Иерихона катаемся. Вот там, да, вероятность встретить группу из восьми далеко не популярных машин весьма высока. И, тем не менее, такая группа далеко не мираж, вполне реальна и сейчас она движется прямо к нам. Не было печали, да на древнего попали…

– Что делать, Ермак? У них на крыше пулемёт двухствольный, там стволы с руку мою, как пальнут, так ничего от нас не останется! Про остальных вообще молчу, особенно про БТР. Да блин, Никита, что мне делать, говори уже, не молчи!

– Тормози, Сань, – спокойно крикнул я и продолжил ждать появления преследователей. Восемь неожиданно появившихся машин и сидящие в них люди агрессии пока не проявляли, а значит и мы будем вести себя аналогично. А вот с теми, кто едет за нами след в след у меня будет совсем другой разговор. Давай, счастливчики, выкатывайтесь, время раздачи подарков пришло…

Никто не приехал, хотя уже должны были. Видимо заподозрили неладное и решили рвануть за подмогой. Эх, надо было оставаться там, на высоте, оттуда стрелять из пулемёта было бы просто сказкой, с расстояния в километр не проблема работать была. А здесь мы, получается, в каком-то кармане находимся, неудобная низина. Вот если проехать ещё с парочку километров до одной заранее примеченной точки, то там у нас будет просто колоссальное позиционное преимущество. Но кто же мог знать, что восемь странных машин встретим именно здесь? Они вот, получается, тоже встречи не ожидали. Или всё-таки ожидали?

– Ермак, а это нормально, что БТР к нам двигает? – спросил Саня и зачем-то заглушил двигатель.

– Не знаю, но стрельбы не наблюдается, а мы мишень прекрасная. Хотели бы уничтожить, то уже давно бы сделали это.

БТР с довольно странной внешностью грозно промчался в опасной с нами близостью и взял курс как раз туда, откуда должны были показаться машины преследования. Наводчик и мехвод сидели по-походному, но из-за шлемов и очков не удалось разглядеть их лиц. Могли хотя бы руку поднять, махнуть мне в ответ, но нет, сделали вид, будто мы элемент ландшафта.

Головная машина колонны, разукрашенный и обвешанный всякой ерундой до неузнаваемости Тигр, дождалась удаления БТР и только тогда подъехала к нам. Водитель, русый дядька в штанах и клетчатой рубашке, приоткрыл дверь и на русском крикнул:

– Ермаков среди вас имеется?

Он глянул куда-то в сторону салона, вроде бы на фотографию посмотрел, а затем вновь перевёл взгляд на торчащего по пояс из крыши меня и заулыбался:

– Можно было и не спрашивать, ты слишком похож на него, чуть ли не копия. Ко мне подойди, поговорить надо.

Так-так, нарисовалась какая-то кампания, которой нужен именно я. Сказать, что это как минимум странно – промолчать. Надо подумать, быстро подумать, и сделать это нужно, отталкиваясь от имеющейся информации. Интересно он сказал, назвал меня похожим, почти копией… Ну, на ум приходит только один человек, и это Михаил Росс. Он что, каким-то образом сумел выбраться из тюрьмы Основы? Допустим, чисто теоретически, что это возможно. И даже можно предположить, что у него появилось множество единомышленников. Но почему он отправил по мою душу именно их, а не приехал сам? Или боится, что не сдержится? Да нет, он не такой, зла точно не держит, а если и держит, то не покажет этого. Эх, одни загадки. Надеюсь, что этот странный дядька хоть как-то прояснит ситуацию.

Рация в салоне Тигра проснулась как раз тогда, когда я был возле него:

– Николаич, мы засекли их и немного угостили. Им понравилось, аж пылают от радости! Что дальше делать? Можем вернуться, а можем скататься до их базы. Ты спроси там, они ведь наверняка разведку провели, знают, что да как.

– Знаешь? – спросил уже не незнакомец, а некий Николаич. Удивительно, но есть ощущение, что я уже где-то видел этого человека. И даже больше, мы с ним вроде бы общались.

– Пушка самое опасное оружие, калибр примерно пятьдесят, вряд ли больше, – ответил я, а затем спросил: – Мы, случаем, не знакомы?

– В этой реальности не были. – Николаич очень хитро улыбнулся. – В других, возможно, были, но мне это неизвестно, мне память не сохранили, не тот уровень. Если что-то вспомнишь, то расскажи, мне тоже интересно. – Он взял в руки тангенту и, нажав на кнопку, скомандовал своим: – Возвращайся, Японка, нечего тебе там делать, у них пушка есть.

– Японка? – удивился я. – У вас в команде есть японец?

– Бурят есть, японца не припомню. БТР у нас японец, от этого и позывной. Но сейчас мы не об этом поговорим, Никита Андреевич. В городе Светлом я много всего о тебе и твоём «великом» походе узнал. И то, что вас на холме потрепали, тоже знаю, мы ведь след в след ехали, ошибиться сложно было. Вас ведь не двое осталось, верно? Остальные машины ушли направо, а вы так и по накатанной двинули, правильно?

– Нет, мы со своими съездили, а затем уже на разведку двинули. И должны вернуться, иначе наши поедут нас искать. Время уже вышло, собираются скорее всего.

Николаич, не сдержав смешка, сказал:

– Да, интересно ты работаешь, Ермаков, очень интересно. Я немного другое рассчитывал увидеть, но да ладно, не моё дело. Помощь вам не предлагаю, мы просто за вас всё сделаем, и это не обговаривается. Не подскажешь, там есть большие человечки или только такие, как мы? Ну и насчёт мишек тоже интересно, этих тоже много в анабиозе выжило и все агрессивные, исключений пока не было.

– Большой один, остальные маленькие, – сказал я, а затем вкратце поведал Николаичу обо всё, что видел во время наблюдение за лагерем бандитов. Он выслушал не перебивая, а затем сказал, что пора бы и делом заняться. И предложил нам с Саней два варианта – либо скататься с ними, либо ехать на встречу к своим. Мы выбрали первое, потому что знали, что свои приедут сами…

– Знаешь их? – это было первое, что спросил Саня, когда я вернулся в машину.

– Лично не знаком, но общие знакомые, вроде бы, имеются.

– Вроде бы? А это как?

– Вот так. Сам удивлён, Сань. И ты давай, запускай мотор и трогай машину, наше место в хвосте колонны, мы поедем с ними.

– А куда? БТР их, тот странный, за теми двумя джипами ведь уехал, я правильно понял? Думаешь догонит?

– Догнал, потому что правильно использовал искривление местности. При помощи снарядов догнал.

– Да уж, тем ребятам можно только посочувствовать, думали будут охотиться, а стали дичью. Ну, посочувствовали и хватит, теперь и делом заняться надо бы. Что дальше, куда едем? – Саня выполнил моё требование, встал в хвост колонны.

Бронеавтомобиль Тигр, два бронеавтомобиля Рысь, пара сотых Крузаков, Ниссан Патрол, БРДМ-2 и японский БТР под названием Тип 87 – таково было воинство Николаича. Небольшая армия, если судить мерками этого мира. И ещё радует, что ни одна из машин не пустует, свободных мест попросту нет, полный комплект по бойцам. Только мы неукомплектованные, получается, но это дело поправимое, если с основным отрядом соединиться.

– Николаич, так у них кличут главного, сказал, что они выполнят нашу работу. – Я показал примерно туда, где расположен лагерь бандитов, а затем провёл ребром ладони по горлу. – Таким воинством наши внезапные союзники там камня на камне не оставят.

– Ну это да, даже сомневаться не стоит… – Саня, глядя на меня как-то подозрительно, осторожно спросил: – А на зарплатах наших это как-то отразится или?

Я не удержался от улыбки, а затем уверенно ответил:

– Нет, ведь никто из вас не виноват в данном, хорошо, что положительном, форс мажоре. Сколько обещал, Сань, столько и заплачу.

– Вот это круто, Ермак, хороший ты человек…

Наша колонна проехала совсем немного и остановилась. Добрались до японского БТР, стоит на перевале холма, а впереди, примерно в метрах семистах, полыхают два внедорожника бандитов. Пятеро бойцов, о чём-то переговариваюсь, ждут начальство. Что-то подсказывает мне, что именно они отправятся в разведку. И это правильно, начинать бой без разведки точно нельзя, ведь многое могло измениться даже за эти пятнадцать минут.

Николаичу можно было дать лет сорок, не больше. Высокий и жилистый, он всем видом внушал надёжность. С таким командиром даже в сам Ад, если он существует, не страшно спуститься.

– Мощный мужик этот Николаич, – тихо сказал Бодров, встав рядом со мной. Мы не слышим, о чём командир разговаривает с бойцами, но и без этого понятно, что даёт указания к действиям.

– Соглашусь, – тоже не очень громко ответил я, а затем спросил: – И мне почему-то кажется, что раньше мы с ним пересекались. Ты что скажешь, знаком тебе этот дядя?

– Нет, точно не знаком, такого не забудешь. Блин, ну и широкий же он, удивительно даже, я таких плеч при таком телосложении никогда не встречал. И он выше меня, а я метр восемьдесят три, если что!

– Ты прямо любуешься, Сань, заканчивай.

– Ну да, любуюсь. Ну ты не подумай, тут чисто белая зависть, мне бы такую физику. Эх…

Я был полностью расслаблен и даже в мыслях не мог предположить, что нас решиться кто-то атаковать. А вот моё подсознание совместно с рефлексами было готово ко всякому и среагировало как надо. Уши только уловили знакомый звук, а мышцы уже сработали, бросили тело на Землю.

И падая я видел, что помимо меня на звук выстрела из гранатомёта среагировал лишь Николаич. Но ему это мало помогло, потому что находился почти рядом с японским БТР, который и стал целью реактивной гранаты.

Удар, огонь, боль – мне снова не повезло…

Потеря сознания была кратковременной, потому что, очнувшись я почувствовал, что меня кто-то куда-то тащит, а вокруг много пламени и сквозь гудящий заслон звуковой контузии слышны слабые звуки выстрелов.

Только полный идиот, будь он на моём месте, не понял бы, что на нас напали. Пока что неизвестно, каково число атакующих, но то, что у них есть гранатомёты, очевидно даже для дебила. Минус БТР и БРДМ-2, обе машины представляют из себя большие горящие железяки. Дымят знатно, шины уже занялись пламенем, да и топливо в стороне не осталось, полыхает будь здоров.

Остальным машинам так же досталось, но не сильно, скорее всего не было прямых попаданий, ударной волной лишь немного повредило. Да, не следовало нам кучковаться.

Тряска головой не осталась незамеченной, Саня прекратил тащить меня волоком и, практически усевшись на мою грудь, начал орать:

– Ермак, ты как? Выжил? Нас расхлестали! Расхлестали нас, Ермак! Всё, это хана, нам всем хана…

Не знаю, сколько раз он готов был повторять одно и тоже, но мне хватило пары секунд, чтобы начать действовать. Скинув Бодрова с себя, занялся осмотром головы и пришёл к выводу, что ей снова досталось. Прилетело чем-то тупым, возможно какой-нибудь деталью экипировки кого-то из бойцов, пятёрка во главе с Николаичем ведь возле БТР стояла, вряд ли кто-то из них мог выжить.

Разговаривать с Бодровым не стал, потому что он хоть и не терял сознания, а контужен, похоже, похлеще меня, сам себя не слышит. А вот осмотром поля боя занялся незамедлительно и понял, что всё не так уж и плохо. Отряд, даже лишившись командира, быстро распределился на местности и занял выгодные позиции. Враг, напавший неожиданно, подавлен многочисленным огнём. Живём. С потерями, но живём!

Медик, дядька лет пятидесяти, пытался найти что-то среди горящих машин. Увидев меня и оценив состояние моей головы, он ни сказав ни слова начал оказывать помощь. Кровь не сказать, что хлещет ручьём, но идёт всё-таки прилично, поэтому остановить её не помешает, в этом я с ним полностью согласен.

Прилично налив в рану чего-то ядрёного, заставившего меня непроизвольно скрипеть зубами, он принялся бинтовать мою голову через подбородок. Действовал быстро и было заметно, что подобное проделывает не впервые, поэтому спустя несколько минут вся необходимая мне помощь была оказана. Убедившись, что Саня внешне цел и невредим, медик удалился заниматься другими ранеными.

– Вот вам и методы… а ещё говорили, что я интересно работаю… сами как глупо подставились… много не значит безопасно… – бормоча всё это я заставил себя подняться. Взрыв немного откинул нас, а затем Саня ещё метров на десять оттащил меня от пожара, но этого всё равно недостаточно, печёт знатно. Надо заставить себя отойти, даже смотреть на горящие машины выходит с трудом. Так, а там что, неужели шевеление? Нет, не может быть! Или всё же…

Движение всего лишь в метрах пяти от знатно полыхающего БТР и вправду имело место быть. Человек, придавленный парой трупов и какой-то железякой, начал подниматься. Сразу у него это не получилось, сказалось плохое состояние. Но, после примерно пары секунд борьбы с препятствиями и последующей победы над ними, выживший сумел поставить своё тело вертикально. А затем, будто не замечая жара, он побрёл в нашем с Саней направлении. Качался при этом знатно, и казалось, вот-вот завалится, но нет, всё же не падал и, кажется, каждый новый шаг делал увереннее предыдущего.

– Широкий! – воскликнул Саня, округлив глаза до размера теннисного мяча. – Выжил! Ермак, широкий выжил!

И это было правдой, Николаич каким-то неизвестным нам способом умудрился уцелеть вопреки всему. Узнать его, конечно, получается с трудом, обгорел знатно и если бы не уникальное телосложение, то легко можно было бы спутать с любым другим бойцом.

Медик, не успевший удалиться далеко, при виде обожжённого тут же бросился оказывать помощь. Николаич, увидев намерения, отмахнулся от него словно от мухи и, будто вообще не чувствуя боли, начал осматривать поле боя.

Только сейчас я заметил, что стрельба вокруг полностью утихла. Отряд держит оборону, за каждым пулемётом, даже установленным на мою Ивеко, сидит боец, но не раздаётся ни одного выстрела.

И это радует. Это значит, что врагов не осталось. Они либо уничтожены, либо отступили. Надеюсь, что не последнее…

В самое неподходящее время из-за холма показалась Шишига Зубаря. Наши решили броситься нам с Саней на помощь. Видимо они наконец-то увидели дым от горящих машин. И сейчас, судя по тому, как резко были развёрнуты пулемёты на крышах броневиков, старина ГАЗ будет уничтожен. Я даже кричать не стал, потому что знал – нет смысла, меня просто не послушают…

Ситуацию спас Николаич. Он, не смотря на своё не очень хорошее состояние, заметил появление Шишиги практически первым и, подняв руку вверх, каким-то жутким, словно могильным голосом прорычал:

– Не стрелять, это свои…

И тут же послышалось бормотание Сани:

– Реально терминатор какой-то…

Шишига подъехала осторожно, были хорошо видны лица Зубаря и Макса, они ожидали всякого, но стоило им увидеть меня и Саню, как напряжение тут же слетело. Поняли, что опасности нет.

Боков, первым покинув машину, почёсывая бороду сказал:

– Вижу, что без нас тут многое успело произойти… Ермак, ты не прекращаешь удивлять…

За спиной Андрюхи начали собираться остальные. Я не увидел женщин. Значит им хватило ума оставить их в нашем наспех поставленном лагере. И ещё с ними, как понял, остался Булат Мусин и Пашка Кузнецов. Остальные, включая Витю, здесь. Чувствую, что будет много вопросов…

Спустя пол часа был проведён полный разбор полётов. С нашей стороны потери оказались большими, двенадцать человек погибшими, трое тяжелораненых, почти два десятка легких и минус две единицы техники. Николаича и меня записали в тяжелые. Третьим тяжёлым в нашей компании стал боец с позывным Амур.

Увы, но у врага потерь было значительно меньше. Враг сработал хитростью. В машинах, которые якобы гнались за нами, было всего по одному человеку и выполняли они роль дичи, так у них было запланировано изначально. А вот пять человек, сидевших в засаде, уже выступали в роли охотников. И они, увидев БТР, почему-то не стали сразу уничтожать его, хотя тот не церемонясь разнёс две их машины в клочья. Скорее всего водилы успели доложить о размере нашей колонны по рации, вот и весь ответ. А затем вся наша колонна попала в засаду.

Только одно можно назвать настоящим чудом – у бандитов было всего два гранатомёта и по одному выстрелу к ним. Две реактивные гранаты были затрачены на БТР и БРДМ-2. Будь у них в наличии хотя бы вдвое больше боеприпасов, то расклад был бы намного хуже. Глупость и везение сработали одновременно. Как итог – враг потерял значительно меньше…

И совсем забыл про удивительное – живучесть Николаича. Дабы не ходить вокруг да около решил побеседовать с ним лично, но ответов на вопросы не получил. Но даже без этого могу сказать многое. Не прост этот дядька, совсем не прост, многое скрывает, очень многое. Обычный человек на его месте должен орать от боли, больше половины тела сплошной ожог, и степень ни разу не первая. А если говорить о спине и затылке, то там дело хуже всего, от одного вида жутко становится. Нет, тут дело совсем не чисто, человек либо не чувствует боли, либо я затрудняюсь ответить…

После того, как попытался пообщаться с Николаичем, мною тут же заинтересовались Боков и Зубарь. Дождавшись, когда рядом не будет ушей, они в голос задали мне один вопрос:

– Что он тебе сказал?

– Дал понять, что не любит, когда ему задают вопросы касательно внешности. Очень щепетилен в этом направлении оказался.

Боков, несильно ткнув меня кулаком в плечо, нервно выдал:

– Давай завязывай, Ермак, ты полюбому многое знаешь. Нам рассказывай!

– Увы, но нет, – спокойно ответил я. – Касательно себя могу рассказать, но касательно Николаича не знаю вообще ничего. И предположений строить не буду, даже не просите. Пусть пройдут хотя бы сутки, тогда посмотрим.

– Зачем? – тут же спросил Андрюха.

Зубарь опередил ответом:

– Регенерация. Меньше часа назад мы приехали, а этот терминатор уже меняется. В некоторых местах, если не ошибаюсь, кожа уже не выглядит обожженной, а смотрится так, будто с момента ожога прошло больше месяца. Я внимательный, глаз с него не свожу. Ты об этом, Никита?

– Да, я именно об этом, но изменений пока не заметил. Надо будет присмотреться. Если Николаич и вправду регенерирует, то это даст ответы на большую часть вопросов, касающихся него. Мне самому очень интересно понять, кто же он такой…