Инквизиция и кошка 2: кровавая жатва

Глава 38. Повелитель чучел

Мой недавний соперник по метанию дротиков в несчастного волка. Взгляд Париса остановился на Солае, на несколько секунд замер, затем пробежался по нам с Марианной. Не найдя для себя соответствий уже сложившейся картины, парень прошмыгнул в другую комнату.

«Зал для господ» где расположились остальные, по всей видимости, управленцы артели, больше напоминал комнату отдыха нежели жилые апартаменты. Просторное помещение с несколькими дверями и плоскими согревающими пластинами по бокам действительно было тёплым.

С нас, кажется, шёл пар. Солая тоже заметила недавнего спорщика, но не подала виду. Нас с ней пригласили помочь в хозяйственном помещении с запасами, насколько только возможно применимо слово «пригласить» к прислуге. Господа внимательно присматривались, они, насторожившись, прекратили важные переговоры и в упор смотрели на Марианну, не понимая, зачем здесь эта дама.

Я и Солая прошли в отдельный блок, который скрывался за дверью, завешенной толстой шкурой. Отопления там не было и в помине, благодаря чему в шкафах оставались свежие продукты для нарезки. Сильно охлаждённые, редкие для местности овощи, маринованные деликатесы, ну, и конечно же, мясо, сыры, хлеб. Мы быстро уложили на несколько тарелок и переговорили о Парисе. Сдаст или не сдаст? Если до сих пор за нами не пришли разъярённые хозяева, значит, парень счёл нужным умолчать о том, что знаком с тремя странными дамами. В итоге мы с отшельницей пришли к выводу, что действовать нужно будет в соответствии с ситуаций, и, по возможности, лучше без жертв и крови. Не зря же мы наряжались?

На самом деле я чувствовала себя без амулетов почти голой. Наверное от того, что до конца ещё не была уверена в собственных силах. Отшельница смогла подбодрить, пообещав, что если что-то уж совсем пойдёт не так, и нам с Марианной будет грозить опасность, всегда сможет сработать вариант разнести здесь всё в сажу и пепел. С чувством юмора у Солаи было туго, поэтому её слова я приняла за чистую правду. Опасаться нечего. Кого? Магов-слабосилков?

Неся в каждой руке по две тарелки, мы с инквизиторшей, широко улыбаясь, вышли из морозильника. В комнате отдыха воцарилось оживление. Раскрасневшаяся от смеха и алкоголя Марианна махнула нам рукой, приглашая составить компанию. Мы немного помялись, как и подобало прислуге, но послушались госпожу.

Если в нескольких словах, то это было очень приятное времяпровождение. Мужчины, видимо, истосковавшиеся по живому женскому общению, запоем слушали «столичные» рассказы прекрасной чернокудрой Мариэллы, пристойно шутили и сами расрывалиси себя как больших детей.

Вызывал опасения только Парис: он ходил бледной тенью, мечась между работниками в цеху и нами, часто стоял в стороне, смущённо улыбаясь, но так и не проронил ни слова.

Близился вечер. Мы успели и пообедать, и поужинать в гостеприимных стенах скрытой от посторонних глаз фабрике по производству мелких хозяйственных безделушек. Пару раз я спускалась во двор, хотелось найти хотя бы небольшую зацепку на курьера, которого должны были сегодня привести. Но тщётно.

Артель жила маленькой жизнью: рабочие таскали тюки и коробки, грузили тележки, принимали и отправляли товар. Складывалось ощущение, что ничего незаконного они не делают: обычные уставшие лица, промёрзшие руки и слегка охрипшие от холода голоса. И воздух. Умопомрачительно чистый, прозрачный, разжигающий аппетит.

— Вы что здесь делаете? — в темноте вечерних сумерек подкрался Парис, наконец решившись спросить, что происходит.

Я была поражена его выдержкой: с самого раннего утра и до позднего вечера он умудрился не проронить ни слова, наблюдая за нашим поведением. Я промолчала, а парня будто прорвало:

— Ты думаешь, я бы вас не узнал? Ваша стерва-госпожа ещё вчера была серой мышью с надменным взглядом, ты — с кошачьими ушами и длинным хвостом, а сейчас вы такие добренькие и любезные здесь… Что происходит, Рийзе?

Молчать смысла не было. Хоть внешность Солаи и послужила маркером узнавания, манерность Марианны и мои привычные кошачьи движения никуда не исчезли.

— Мне нужны курьеры Астрид, — спокойно потребовала я лишь потому, что не знала, как поступить в подобной ситуации.

Оправдываться? Просить, чтобы парень молчал? Умолять?

Парис некоторое время стоял молча, очевидно, понимая, в какие щи попали те, кто развлекался наверху.

— Сколько у меня времени? — деловито поинтересовался парень, бегая взглядом по территории артели.

— То есть, ты не можешь мне сейчас сказать, где они?

— Ты сама дура или меня считаешь круглым идиотом? — нервничая, вопросом на вопрос ответил Парис. — Ты думаешь, я не понимаю, зачем вы устроили здесь цирк со шлюхами?

Я оторопела от таких заявлений. Цирк со шлюхами… Какая пошлость!

— Не надо изображать аристократку, Рийзе, тебе до Мариэллы как до Луны пешком. Ты не ответила на вопрос: сколько осталось времени до того, как вы здесь всё разнесёте?

— С чего ты взял, что мы будем действовать настолько грубо? Хотели — давно бы всё с землёй сравняли, — и это была правда. И если в своих силах я и сомневалась, то Солая без доли зазрения совести снесёт всю артель, заодно и выкосит под корень всех её обитателей, вольных и невольных. — В твоих же интересах дать нам сведения.

— Я не могу сделать это здесь, — зашипел Парис. По нему было видно, что всё происходящее не с руки, но существуют какие-то неизвестные мне внутренние причины, по которым парнишка согласен идти на мировую.

В обществе великовозрастных дядек он казался помощником, но никак не мальчиком на побегушках. К нему обращались вежливо, но в то же время с видимым пренебрежением.

— Нам нужно место, чтобы уединиться, есть предложения?

Парис в задумчивости почесал затылок.

— Смотря для чего, — смущаясь, уставился на мою излишне пышную грудь он.

— Для того, чтобы подозрений не вызвать, — в очередной раз раздражаясь на типичную мужскую реакцию, ответила я.

На самом деле не очень приятно постоянно выступать объектом сексуального желания. В бытность рабыней, да и после первого курса я натерпелась достаточно излишнего внимания от особей мужского пола. Это утомляло.

— Давай сделаем так….

Вернулись мы с Парисом вдвоём. Под одобрительные взгляды инквизиторш, мы уселись рядом, присоединяясь к общей беседе. Парень поначалу совсем неуверенно обнимал меня, я же, задействовав все навыки, доступные мне, как женщине, наглядно показала оставшимся мужчинам, что дама на вечер занята.

Марианна, совсем потеряв стыд, уселась к «спасителю» Хогурну прямо на колени и ласково о чём-то с ним ворковала, то и дело отвлекаясь на общий диалог. Солая и вовсе выбрала себе двоих крепких, внушающих страх полумедведей с густыми бородами. Зная, что отшельница не любит излишней романтизации, я предположила, что именно из-за этого она тяготеет к более суровым типажам. Хотя, что может быт романтичнее мужчины с густой, ухоженной бородой? То-то же.

Уже совсем стемнело, когда мы разошлись по апартаментам. Некоторым из участвующих в небольшой вечеринке не хватило женской ласки, они угрюмо остались дегустировать остатки алкоголя.

Я и Парис удалились в другой домик: он был больше похож на холл небольшого отеля: длинный коридор с комнатами.

— А где ваши рабочие ночуют? — спросила я, созерцая совсем небольшое количество дверей. Их было восемь.

— Не забивай свою умную головку глупостями, — широко улыбнулся Парис.

Под конец вечера парень вообще потерял границы. То и дело щупая меня за совсем неожиданные места, он, похоже, резвился вволю. Или алкоголь на него наконец подействовал, кто знает?

Следом за нами в коридорчик ввалилась Солая под руку с двумя ухажёрами. Весело смеясь, они обошли нас и скрылись за одной из дверей. Ушки уловили типичную для таких ситуаций возню: шелест шнуровки корсета, сбрасываемые на пол туфли, сапоги и прочий хлам…

— Нам сюда, — сказал парень, толкая дверь.

Удивительно, но она даже заперта не была. Широкая тахта встретила нас скомканным постельным бельём и сбитыми простынями.

— Я очень беспокойно сплю, — ничуть не смущаясь, сказал мой спутник и повалил меня на постель.

Его крепкие объятия вкупе с тяжёлым мужским запахом щекотали ноздри. Но спать мне с ним не хотелось. Сквозь тонкие перегородки стен было слышно, что и Марианна не стала мешкать с уединением.

Из какой-то комнаты понеслись чувственные вздохи. Первый раз было такое, что я так и не смогла определить, какой из спутниц они принадлежат. Парис вовсю разыгрался, а я не могла толком расслабиться, ни сама удовольствие получить, ни его разочаровать.

— Иллюзия, ты здесь?

— Конечно, — её мягкий голос успокаивал.

— Заступишь на смену? Смотри какой симпатичный.

— Ну такое себе, — ответила она.

— Не будешь? — стоило признаться, фантом меня удивил. — А если очень хорошо попрошу?

— А ты мне что? — да, конечно, надо иметь в виду, что общаешься прежде всего с самой собой. Копия начала наглеть.

— А что тебе нужно?

Край зубов Париса слегка коснулся соска, меня передёрнуло, из груди невольно вырвался громкий вздох.

— Да, сладкая кошечка, кричи, — прошептал Парис, слегка покусывая грудь.

— Я хочу раз в три ночи выходить с тобой на прогулку, — капризно произнесла иллюзия.

— Добро, — ответила я. — Только избавь меня поскорее от этого…

Я оказалась чуть в стороне от двух сплетённых тел, распластавшихся на кровати. Фантом, взяв управление в свои незакомплексованные шаловливые пальчики, уже вовсю царапала спину Парису.

— Приходи через полчаса, — пронеслось в моей голове. — А пока я сделаю его чуточку счастливее.

Иллюзия с силой обнялапарня за бёдра ногами и перевернула, мигом оказавшись сверху. Онакрасиво изогнулась, ловко избавляя себя и партнёра от остатков одежды. Взяв его руки в свои, она положила их на сочную грудь, заставив с силой сомкнуть пальцы. Парис, будто марионетка, следовал за её намёками, и мне стало даже немного завистливо.

Отвернувшись, я осмотрела себя со всех сторон: уж слишком я полупрозрачна для живой сущности. Хотя, это даже достоинство: можно будет без оглядки на охрану хорошенько всё осмотреть.