Инквизиция и кошка 2: кровавая жатва

Глава 23. Подарок

И всё-таки меня начало потихоньку отпускать. На первый взгляд, перед Цифралом у меня вовсе не было шансов. Никаких. Моим коньком стало самообладание, его сильной стороной выступили мощь и непробиваемость. В отличие от Лилин, я не жалела полусвина. И если к полукровке небесных охотников я относилась со снисходительностью, то второй мой соперник вызывал отвращение. Убить его в бою было для меня миссией. Именно так, без лишнего пафоса. Ведь если я его не остановлю, то скольких достойных он отправит из этого мира прочь?

Я нашла в себе силы после приёма лекаря вернуться на арену, но уже в качестве зрителя. Мел, завидев меня издалека, махнула рукой, приглашая сесть рядом. Справа от неё, кусая ногти, наблюдал за боем двух первокурсников Себарис. Оно и понятно: мы все ему были как родные. Именно этот невзрачный с виду парнишка вёл многих из нас, направлял, помогал справиться с первым шоком. Его роль сложно переоценить. Но почему он был сейчас рядом с Мел, а не внизу, среди своих воспитанников?

Хотела спросить куратора, но вовремя закрыла рот: хруст костяшек пальцев парня послужил мне сигналом пристальнее обратить внимание на бой. Я села слева от сестрёнки и пригляделась. Обычная девушка стояла против матёрого медведя. И она никак не вытягивала. Перевёртыши в обличье зверя не знают пощады и у пигалицы есть все шансы быть разорванной на куски. Она уступала косолапому почти во всём за исключением острейшей сабли, которая вполне способна как располосовать мишку, так и застрять в густой жёсткой шерсти. Чёрт! Зря я вернулась. Зрелище чужой смерти то ещё удовольствие…

— Мел, прости, — отвернувшись от поединщиков, пробормотала я. — Приходи вечером, не хочу на это смотреть.

Себарис оторвал взгляд от арены и обратился ко мне:

— Почти пять лет здесь, так и не могу привыкнуть. Для меня это тоже пытка, Ри. Кирин и Горто мне оба как родные.

Я даже не знала этих двоих. На первом курсе всегда очень много учеников, к своей бы группе не привязываться. Мне нечего было ответить куратору. Потери — это то, с чем сталкивается каждый в школе.

— Я пойду.

— Увидимся, Ри, — Мелоди посмотрела на меня своими огромными разноцветными глазками.

В общежитии будто всё вымерло. Редкие ученицы сновали вдоль по этажам, с лиц исчезли привычные беспечность и высокомерие, сменившись обеспокоенностью и страхом во взглядах.

Комната встретила тишиной. Я сбросила с себя всё, что можно было, и поплелась в душ: пот на теле обжигал, волосы неприятно липли к плечам.

Задержавшись перед зеркалом, внимательно себя осмотрела. Завтра меня ждёт бой с Лексой. Когда-то любимой и близкой подругой. Сейчас — чужим существом. Преимуществ больше не будет. Если её тренировал Толлин, то, скорее всего, по некоторым параметрам она меня будет превосходить.

Отогнав прочь мысли о неизбежном ближайшем будущем, машинально отбросила за спину толстую, непослушную, тяжеленую косу. Всё случится именно так, как должно быть. Светлейшая инквизиция не допустит смерти своего перспективного адепта. Об этом прямым текстом гласила записка Солаи. Значит, волноваться не о чем.

Коробило лишь то, что я не чувствовала поддержки ведьм ни в первом, ни во втором бою. Или просто не было того самого момента, где без их помощи не обойтись?

Едва вывалилась с клубами пара из ванной, как тут же пожалела, что не потрудилась завернуться в полотенце. Мелкая не стала ждать вечера, а ждала меня, сидя в кресле. Почему-то тут же вспомнились извращения, которые я устраивала там с безвинными девчонками, и стыд заставил покрыться яркими малиновыми пятнами.

Я скорчила важное лицо и быстрым движением надела лёгкий черно-красный халат, усевшись напротив сестрёнки.

— Я очень переживала за тебя… Опять. Когда вышло это железное чудовище, я поняла, что шансов нет, — отстраненно произнесла Мелоди. — Если бы не Себарис, я бы, наверное, сошла с ума, там, на трибуне. Но он сказал, что ты и на первом курсе побеждала тех, кто сильнее, несмотря на внешнюю неказистость.

Неказистость… Как она сказала-то!

— Кошки не могут быть неказистыми.

— Всё равно. По сравнению с ним ты выглядела безобидно. Даже с большой и страшной косой, — Мелоди продолжала смотреть невидящим взглядом в стену, будто ей было больно меня видеть.

— Может, хватит? — спросила я, не понимая, зачем мне слушать сейчас причитания Мел. — Я жива, и это главное.

— Я не буду завтра смотреть твой последний бой, — сквозь зубы процедила сестрёнка. — Прости, это выше моих сил. Себарис разрешил…

Я хмыкнула. Куратор ей разрешил!

— … с условием, что обязана буду пересмотреть в записи, когда исход станет известен. Ри, я не ожидала, что это будет настолько тяжело.

— Успокойся, пожалуйста, — я подошла к Мелоди, чтобы обнять её. — Почему-то в Тенебрис, ты, игнорируя опасность, со мной всё-таки увязалась.

— У меня есть Андроктонус. У тебя — нет. Я пошла, чтобы с тобой ничего страшного не случилось.

Вот же наивная!

— Не делай больше так, Мел. Я могу за себя постоять. Хорошо?

— Я не хочу мириться с мыслью, что могу тебя потерять, — сдавленным голосом выпалила Мел и расплакалась.

Её трясло, а мне ничего не оставалось, как гладить её по голове и шептать слова утешения.

— Возьми это, — Мелоди достала из сумки фиксатор для шеи в тон моему доспеху. — Это всё, что у меня есть.

— Не нужно, — я мягко завернула ладошку сестры. — Он будет мешать мне двигаться, и ты сама знаешь правила.

— В нём нет ничего необычного, у тебя не отнимут, — Мелоди настойчиво пихала мне ошейник золотистого оттенка.

Пришлось согласиться.

— Примерь.

Часть доспеха легла ровно так, как полагалось. Я повертела головой и наклонила шею: ничего не стесняло движений. Единственное, что напрягало, это явно треснувший камень в районе застёжки. Никакой функциональной нагрузки он не нёс, но выглядел очень странно.

Сестрёнка, поняв, что ошейник пришёлся мне по размеру, улыбнулась, и, в спешке распрощавшись, оставила меня отдыхать и набираться сил перед последним боем.