Инженерный Парадокс 6

Глава 1

Центральный штаб Картеля, Подземелья Верхнего Города, под границей Золотого Кольца, Новгород

В небольшом, но очень удобно и функционально обставленном кабинете, за терминалом сидел мужчина, лет шестидесяти на вид. Ещё не старик, но явно приближающийся к этому званию. Отличительной особенностью его была некоторая… неопрятность и взъерошенность. Несмотря на идеально сидящий серый пиджак, аккуратно зачёсанные на пробивающуюся лысину волосы, он казался перекошенным, вымотанным и скособоченным.

Впрочем, подобные мелочи не интересовали ни самого Евграфа Мартыновича, ни его начальство. Возможно — волновали коллег… Но на последних Евграф с чувством глубокого внутреннего удовлетворения плевал, подчас — в прямом смысле слова. С тех пор, само собой, как занял в иерархической структуре Картеля достаточно высокое положение, чтобы это было безопасно.

Евграф отдал Картелю тридцать лет своей жизни, принёс в жертву знакомых и саму свою жизнь… Как сказал бы невнимательный сторонний наблюдатель. На самом же деле секретарь по сношениям с Имперскими службами просто… выслуживался. Хотя и не так «просто», как кажется на первый взгляд. Карьера Евграфа шла в гору, доносы на знакомых, шутки и оговорки которых Евграф раздувал чуть ли не в заговоры — упрочили его репутацию у начальства.

И сейчас, спустя долгие годы, карьерист был буквально в шаге, считанных минутах от того, чтобы уйти в отставку. В отставку в статусе «золотой служащий» Картеля, недостижимой мечте тысяч. Не более одного процента не выполненных и проваленных дел. Великая редкость — но и великая награда. И Евграф уже предвкушал омоложение в Имперских клиниках, которое вернёт ему потраченные годы.

А кроме этого — свой угол. Непременно с зависимыми от него людьми: красивыми женщинами, слугами… Возможно, даже рабами, хотя это довольно непросто и опасно в Империи. И несколько лет он будет наверстывать упущенное, за время службы. А потом — будет видно.

Вот только лицо Евграфа Мартыновича, помимо свойственной ему скособоченности, выражало и раздражение.

— Ну вот же неймётся! — возмущённо пробормотал он, хватая трубку телефона. — Даже кофе не дают попить!

Гнев же его был вызван тем, что он «вёл» вопрос корпорации графа Мехова. Точнее, вопрос не создания этой корпорации, причём успешно. Но очень хлопотно. Постоянные звонки и сообщения чиновникам, обещание и выделение «подарков», изыскание через прочие отделы компромата — не все нужные люди соглашались «одариваться». Или просили подарки настолько большие, что это никак не окупалось пользой.

Впрочем, до конца последнего дня службы Евграфу оставалось не больше часа. После его место займёт заместитель… Которому Евграф Мартынович не завидовал: дело с корпорацией было откровенно «тухлым». Создать препятствия, затянуть и помешать — да, возможно. Но этот Мехов или его представитель — решительно неугомонные люди!

И то, что корпорация будет создана, а его заместитель получит в дело чёрную метку — не изменить. По законам уж точно, разве что пристрелить этого Мехова. Но «чёрная метка» бесталанного и серого заместителя была Евграфу совершенно неинтересна. Вот только постоянные звонки нужным людям, вслед за бешено мечущимся представителем, неимоверно раздражали.

— Так, надо дело продвинуть, — забарабанил пальцами по столу Евграф. — Пилов… возьмёт же несусветные деньги! Впрочем, главное — дело будет сделано. А траты — уже не моя проблема, — мелко захихикал он. — Господин статский советник, прошу простить, что беспокою… Ах, узнали! Вашей памяти одарённые менталом позавидуют… Да, дельце. Небольшое, не заслуживающее вашего внимания, но всё же… Вот и отлично, господин статский советник!

После чего Евграф рассказал, что не хочет, чтобы корпорация графом Меховым была создана. А Пилов назвал сумму… От которой Евграф поперхнулся несмотря на то, что деньги были не его.

— Ну а что вы хотели, Евграф, — брезгливо цедил Пилов. — Я наложу Имперский Мораторий! — на что Евграф мысленно присвистнул — на фоне ТАКОГО сумма переставала казаться несусветной. — На двадцать пять лет! Цените!

— Ценю, господин статский советник, — подобострастно ответил Евграф, распрощался и с облегчением положил трубку.

А сам откинулся в кресле, чего практически никогда не позволял себе на службе. Но дело было сделано, часы отсчитывали последние минуты — а дальше уже не его дело. Его делом будет наслаждаться заслуженной наградой и удовольствиями. На последнем Евграф прикрыл глаза, наслаждаясь мечтами. И так прошло несколько минут, как вдруг внимание его привлек мигающий значок письма на терминале.

— Ну что там ещё, — пробурчал Евграф, открывая электронную почту. — Пилов?… посмотрим…

А через секунду у него похолодело… всё. В коротком, без подписи, сообщении от Пилова, писалось: «Корпорация создана. Ничем не могу помочь». Это было отвратительно, но самое ужасное — что часы отмеряли… Последние секунды службы. И письмо пришло тогда, когда Евграф был на нёй. А зная финансистов, он прекрасно понимал — имея малейшую зацепку они лишат его «золотого статуса».

А тут — не зацепка. А реальная причина… Серебряный, ни на что не хватит, метались мысли Евграфа по мере того, как в сердце наливалась боль, а монитор перед глазами заволакивала тёмная дымка.

Я ехал в Военную Канцелярию Империи. А в папке у меня, помимо прочих документов, лежал один, который я не рассматривал как важный… Но который оказался спасением в текущей ситуации. Точнее — окажется, потому что препятствий текущему плану просто не может быть. Интересно, когда ныне дохлый начальник базы Де-Кастри пихал мне эту бумажку, он хотя бы мог предположить, какую ценную услугу он мне оказывает?

Впрочем, вряд ли. В его эмоциях в тот момент читалось пожелание крушения всех планов и мучительной смерти. Ну да и чёрт с ним, мысленно хмыкнул я.

Машина, тем временем, остановилась. А я, вбивая со звоном трость в брусчатку, позвякивая орденом и медалью (с лентой, чтоб его!) направился к Канцелярии. На входе меня встретила охрана и секретарь… впрочем, медали и трость, вместе с одухотворённо-героическим видом, сделали своё дело. Такие ветераны были в Канцелярии не редкостью, а скорее автохтонной формой жизни. При этом, насколько мне известно, именно тут их не «посылали», а относились по-человечески.

Так, в общем-то и оказалось: бригадный генерал, к которому меня провели, смотрел на меня вполне благожелательно. Без особой приязни, конечно, но в моём деле, похоже, он станет скорее помощником, чем помехой.

— Мехов, Мехов… — после приветствия прищурился он. — Это не тот, который надрал задницу Восходникам на Сахалине?

— Тот самый, — кивнул я.

— Это тогда? — сочувственно спросил дядька пятидесяти лет, указывая на прислонённую к креслу трость.

— Не хотелось бы это обсуждать, — изобразил я каменномордие на лице.

— Понимаю, — понимающе кивнул генерал. — И что же вас привело ко мне, есаул Мехов?

— Служба Империи, конечно! — честно соврал я.

— Это отлично, но вы… Впрочем, внимательно вас слушаю.

— Лучше взгляните на это, господин генерал, — протянул я патент и список.

— Это… заслуживает уважения, — пролил он слезу, прочитав бумаги.

Правда, в эмоциях до слёз ему было далеко — актёрствовал, как понятно. Но, всё же, некоторые положительные чувства испытывал. Естественно — не до «слёз».

— Но всё же, капитан Мехов, что вас привело в Военную Канцелярию? Патент у вас открытый, вы в своём праве.

— Две вещи, господин генерал. Первая: доставить документы в Канцелярию лично. Это правильно, как мне видится!

— А второе? — заинтересовался генерал.

— Несколько увеличить патентный список. В плане техники и людей.

На последнем генерал буквально стал потирать руки, смотря на меня, как на друга Империи и Канцелярии. Дело тут вот в чём: именно получить патент на создание отряда с тяжёлой техникой — непросто, обычно требуется много усилий, прошения… Но у меня он уже был. А дальше в дело вступал тот момент, что патент выдавался на «призываемые в случае нужды войска».

То есть, по сути, я предлагал увеличить военную силу призываемых войск, что с учётом определённой репутации у военных — было именно «подарком». Не удивлюсь, если генерал в докладах припишет «расширение патента» себе, получив какие-то бонусы… Впрочем мне, в общем-то, всё равно.

— Это вполне осуществимо для вас, капитан! — торжественно заявил генерал. — Насколько желаете расширить патент?

— Имена и техника уже есть. И уже вписаны, — протянул я бумаги. — Правда…

— Что такое?

— Жандармерия имеет претензии к этим людям.

— Да?

— Она и ко мне имеет! — возмущённо заявил я. — Извольте полюбоваться! — положил я ещё одну бумагу.

— Ну-у-у… просто долбанулись, жандармские морды, — по-простецки почесал затылок генерал, смотря в бумаги. — А вы?

— Я-то понятно: пока нет предписания терминала по этим смехотворным обвинениям — плюю на них. А если какой-нибудь жандарм забудется… — не договорил я, кровожадно ухмыльнувшись.

— Так и надо! — горячо заявил генерал. — И у нас, у воинов, — приосанился он, — недолюбливают это крапивное семя!

Как будто я не знаю, мысленно хмыкнул я. И от дядьки, и из книг, и на опыте. Вообще, как мне кажется, неприязнь между жандармами и армией — этакая внутренняя политика Империи, следующая в этом принципу «разделяй и властвуй». Военные уравновешиваются правами жандармов, жандармы — силой военных, а неприязнь препятствует возможности лоббировать интересы или сплести совместный заговор.

— Кроме того, Мехов, хочу вам сообщить — вступившие в ваш отряд самим фактом этого вступления очищаются перед всеми обвинениями, настоящими или мнимыми! Как готовые жертвовать кровью и жизнью ради Империи!

Что я также знал. И расширил список именно поэтому: Гаражные в полном составе станут чисты перед Законом Империи. А навесить новые обвинения… да просто не выйдет в обозримой перспективе. Точнее, будет уже поздно, уже через несколько часов. Причём несколько часов — в худшем из возможных случае.

— Раз с этим разобрались, то я вношу ваш вольный отряд в военный реестр, капитан Мехов? — поуутвердительно уточнил генерал.

— Само собой! — изобразил энтузиазм я.

И буквально через пару минут стучания по клавишам в Империи появился новый «вольный отряд». Ну а в мирное время и вне призыва — просто военное наёмное объединение, с правом занятия коммерческой деятельностью — на последнее генерал только понимающе хмыкнул.

— Ну вот и всё. Не откажитесь ли выпить с нами стаканчик коньячку, капитан? Я хотел бы позвать пару сослуживцев: нам чертовски интересно было бы послушать про Сахалин и ваши подвиги там.

— Да какие подвиги, генерал, — проявил я подобающую скромность.

— Ваши! И награды в этом смысле говорят громче вас — они были! — подмигнул генерал.

А я… ну скажем так, потратить некоторое время — не помешает. Более того, то, что я делал — было практически автоматическим. Но всегда есть вероятность каких-то неприятностей. А благожелательно настроенный ко мне и нетерпеливо — на будущие блага генерал вполне может помочь с этой вероятностью.

Так что я ответил согласием, правда, отказавшись от выпивки, сославшись на проблемы со здоровьем. Вызвал сочувственные кивки у генерала и парочки его коллег…

И получил немало свободного времени. Просто эти господа не столько желали «послушать рассказы», на которые у меня ушло не больше пяти минут. Сколько выпить, ну и похвастаться, что они «покруче жгли», в своё время.

В «их время» — верю. В «покруче жгли» — ни черта. Но благожелательно настроенные военные не лишние. А их «токование» позволило мне воспользоваться мобильником, направив несколько прошений. И даже получить положительный ответ, переписаться с Федей.

Ну и подняться, вклинившись в паузу между очередным рассказом.

— Благодарю вас, господа! Вы оказали своей компанией удивительную честь! Но вынужден откланяться — дела не ждут.

— Отряд, понятно, капитан, — кивнул бригадный генерал.

Бросил взгляд на монитор, нахмурился.

— Погодите, Мехов. У меня что-то…

— А что такое?

— Ваш отряд не числится в списках Военной Канцелярии! А я только что, своими руками, внёс его…

— Так бумаги есть, Всеслав, — успокаивающе ответил ему коллега. — А со списками — сбой, поправят.

— Скорее всего, так, — согласился он. — Удачи, капитан! Служите с честью! — попрощался он.

— И вам удачи, и вам, господа. Прощайте.

И, громыхая тростью, вышел из кабинета. После не скрываясь улыбнулся: дело, несмотря на всяких сволочей, говнюков и уродов, было сделано. Причём… настолько изворотливо, что можно сказать «через задницу».

Итак, все Гаражные — «преступники». И решить это «в общем порядке» — невозможно. Кроме того, кто-то, скорее всего — охреневшие корпораты из Нижнего, «подмазли» массу чиновников. Просто вариантов некоего «одного недоброжелателя» — никаких. Слишком массированное и единодушное противостояние массы чинуш.

Соответственно, хотя путь «очиститься» оказался в руках, с корпорацией это бы не помогло. Вдобавок, подводило вообще всех Гаражных под призыв, что тоже не слишком хорошо. Однако, был возможен хитрый финт. Создание корпорации… точнее — переформатирование крупного военного отряда в корпорацию. Это, как по мне, был некий «пряник» для создателей независимых наёмных отрядов вставать в ряды призывников.

Только вряд ли этим кто-то вообще пользовался. Потому что, помимо всего прочего, для создания корпорации было несколько цензов. Производственных, имущественных, родовитых…

Короче, у того, кто создал наёмный отряд — потребность в нанимателях и деньгах. И вряд ли он «заработает» на корпорацию за всю жизнь. А у тех, у кого есть деньги и производственные мощности — просто не будут связываться с отрядом.

Ну а я, на месте, с мобильника, направил прошение в электронную приёмную Военной Канцелярии. Отсюда пришёл запрос в Канцелярию Финансов, в которой Федя позаботился о том, чтобы вопрос финансов Гаражных и достаточных производственных мощностей знал каждый уборщик.

Так что ответ пришёл безотлагательно, а подкупленные чинуши оказались не просто в «пролёте». Они даже не узнали об этом запросе. После чего Военная Канцелярия запрос, сплошь законный, одобрила. Запроса к жандармам, я думаю, даже не поступало: а смысл, если все члены отряда «чисты перед Имперским Законом» буквально несколько минут как.

Дальше — уведомление в Личную Канцелярию Императора… И Августейшее поздравление с основанием корпорации. Которая уже есть, а вот у подкупленных чиновников появились БОЛЬШИЕ проблемы: судорожно скрывать следы своей деятельности и сфабрикованные, внесённые в базы данных гадости.

А вот в приёмной уже стояли пять спецназовцев жандармерии в боевой броне. На них весьма недовольно зыркали как секретарь приёмной, так и охрана. Которой оказалось человек тридцать, в броне не хуже спецназовской и с оружием повнушительнее. Прогнать жандармов без основания они не могли, но явно контролировали спецназовцев.

Ну и «по чью душу» эти жандармы — понятно. Вот только… на этом я широко оскалился приближающимся жандармам.

— Мехов? — прогудел их старший.

— Имперский дворянин, граф Мехов. Кавалер Имперского Ордена «Ярость в Огне», вольный капитан Империи, — надменно бросил я.

— Неважно. Вы арестованы…

— Предписание трибунала! — гаркнул я, для убедительности с грохотом стукнув тростью в пол.

— Там разберутся…

— «Там» не разберутся, пока не будет предписания Имперского Трибунала. Пока у вас его нет — шли бы вы, господа жандармы, в жопу.

— Я вынужден применить… — протянул свою одоспешеную лапу ко мне жандарм и замер.

Ну, я бы тоже замер под прицелом трёх десятков тяжёлых стволов.

— У вас, господа, как я понимаю, нет предписания Трибунала? — уточнил секретарь.

— Это не ваше дело! Не препятствуйте!

— Беззаконию? А вы точно жандармы? — очень неприятно оскалился секретарь, кивая мне. — Законов Империи не знаете, сами же их нарушаете. Сложите-ка оружие, господа. «Для разбирательства», — буквально закапал ядом он.

— Вы препятствуете осуществлению Имперского…

— Беззакония. Оружие на землю!

— Благодарю, — кивнул я секретарю. — Лёгкой службы.

— И вам, граф, — кивнул он мне. — Я жду, неизвестные!

Ну а я спокойно вышел: даже если бы за меня не «вступились», шансов у этих жандармов не было. Да и приехали на единственном броневике, где остался только водитель. А у меня тоже была «подмога». Правда, сам факт её наличия вызывал у меня некоторые, не слишком приятные вопросы.

А именно, небрежно опираясь о борт джипа, около него стояла Глория в замаскированном под мотокостюм Келифе.

— Привет, Марк. Нас можно поздравить? — спросила Глория.

— С предателем дома — безусловно, — широко улыбнулся я.

— Я не предатель! — запищал динамик на браслете часов-коммуникатора голосом Икси. — Я думаю о семье!

— Я не знаю о какой семье ты думаешь, Икси…

— Не переживай, маленький, папочка шутит, — негромко произнесла Глория, похлопывая себя по животу.

И вот что-то, как-то, с чего-то мне немножечко поплохело. От трость пришлось опереться, да и не до конца исчезнувшие стигматы напомнили о своём существовании. А в голове судорожно, табунами, носились мысли. Нет, в то откуда берутся дети, и как туда попадают — я немного наслышан. И… Блин, у меня в планах нет никаких спиногрызов!

И что мне с ним делать⁈ А планы?!! Я даже Икси…

На последнем паника немного отступила, а вот внимание переключилось как на Глорию, так и на её эмофон. Шутница, чтоб её! И скалится, смотря на меня… Так, главное, насколько возможно — не показать, что я поверил и переживал.

— Поехали домой, Глория, — ровно произнёс я.

— Поехали, — вредно улыбалась она.

Но, вроде, получилось… Или нет? Впрочем, пока неважно — ближайшее время предстоит куча чертовски срочных и гора не столь срочных, но важных дел. А с Глорией… ну разберёмся, как у нас и что, само собой. Со временем. Наверное.

Бывшая Автомастерская, будущая штаб-квартира корпорации Гараж, Нижний город, Новгород, Артемий «Рукожоп» Тверской

Артемий сидел за терминалом, работал и… переживал. Не сказать, чтобы сильно, но вот сейчас, когда он успокоился и смог обдумать ситуацию… Ситуация выходила не очень. Он, в некотором роде, подставил Гаражных под ненужную войну. А уж сколько народу убито… Не то, чтобы Артемий жалел этого Зельца или его подчинённых, но всё же.

М Лета эта… нет, помог — это правильно. Но я что, влюбился? И из-за этого подставил…

Хотя нет, решительно помотал головой Артемий. Во-первых, Марк сказал — баланс пользы и вреда в пользу Артемия. А он могуч, талантлив, постоянно занимается и изучает новое! В общем — ОЧЕНЬ полезен, возможно, даже незаменим… Но на это, конечно, не стоит рассчитывать.

И не влюбился, а поступил, как подобает мужчине при виде девицы в беде! Красивая она, конечно. Но это не главное. Каждый в банде получает столько, сколько нужно и может позволить себе банда. И отдаёт столько, сколько может. Артемий отдаёт почти всё — так что всё правильно и закономерно!

И вообще, только дураки думают, что можно родиться лучшим. С кем-то, вроде сильных одарённых, это вроде и так… Вот только и им надо трудиться, развиваться. А так, как Артемий старается — так не делает вообще никто! Он и без тренировок — лучший! Но это не повод учиться, узнавать новое и развиваться.

Хотя с Гаражом, как ни крути, ему повезло. И ценят, и дело интересное.

А ещё, интересно, когда Лета проснётся. Хочется, всё-таки, с ней нормально поговорить…

На этом Артемий полностью переключился на работу над сложной задачей, вычистив метания мыслей из головы. Правда, вопрос с «влюбился» он толком не поднимал. Сам понимая, что это, скорее всего так. Но считая, что всякие «любви с первого взгляда» — для глупцов.

Я, выйдя из машины, стоял рядом с Глорией перед Гаражом. И прикидывал, что и как надо будет перестроить в связи с новым статусом. Хотя выходило — не так уж и много. Скорее, ряд косметических изменений, всякие украшения и интерьер. Некоторая роскошь, в умеренных пределах, просто необходима корпорации.

— Марк, банда уже собралась, — сообщил Федя коммуникатором.

— Идём, — переглянулся я с Глорией.

И поднялись на обзорную площадку главного корпуса. Федя уже подготовил народ, хотя на его лице нет-нет, но проступало сомнение. Судя по всему, друг до самого последнего момента не верил, что всё выйдет. Ну и сейчас не до конца поверил, что вышло. Хотя скоро привыкнет.

А вот мне надо произнести обращение, как основателю корпорации. И постараться сделать это… ну порациональнее, что ли. Впрочем, как пойдёт, решил я.

— Соратники. Товарищи. Сегодня памятный, уникальный для нас день: основана корпорация Гараж. И вы все, тут присутствующие — члены этой корпорации. Ваше согласие на участие в вольном отряде дало возможность принять вас всех.

— Ей, а отряд на кой был⁈

— Чтобы избавить вас от обвинений перед жандармами, — ответил я, на что раздался понимающий, а частью — благодарный гул.

Расписывать всё я, естественно, не собирался. Расскажу Феде. Наверное — Кирпичу. И Глории, пока подлая Икси не разболтает всё… Надо бы, всё-таки, с этим разобраться… Или нет? Ладно, не до того.

Пока я расписывал перед Гаражными… членами корпорации Гараж, корпоратами, хе-хе… В общем, рассказывал, какие они молодцы, и как всё будет хорошо. Довольно нерационально вообще, но правильно: парни должны гордиться, чувствовать сопричастность. Да тот же самый корпоративный… хотя лучше — полу-семейный дух. Который был в банде.

На последнем я замолчал, и тут же раздался вопрос:

— Ей, я не понял: Марк выходит главный. А атаман⁈

— Теодор станет исполнительным директором корпорации. В общем — ничего не из…

— Изменится! — буквально подпрыгнул Фёдор. — Заместителей хочу! Куча дел, а заниматься я буду тем, что хорошо умею!

— Вот сам и наберёшь, — под уже не настороженными взглядами сообщил я.

— Это само собой, — задумался Федя, явно прикидывая, каким несчастным делегировать неприятные полномочия.

— Марк, слушай, — раздалось задумчивое от Тимохи. — А боевое крыло ждут изменения?

— Само собой, — кивнул я, вызвав вздохи и негромкую ругань.

Просто боевики прекрасно понимали, в чём их ценность, и на чём строится благополучие. Ну и естественно, опасались мирной деятельности и сокращения боевого крыла. И сокращения доходов, тоже забывать не стоит.

— Во-первых, — ухмыльнулся я. — Серьёзно займёмся вашим оружием и бронёй. Сделаем получше, помощнее.

— Ура-а-а… — негромко, скорее вопросительно прогудело в рядах боевиков.

— Ну и противники будет посерьёзнее…

— Ура!!! — грянуло со всей силы. — Ура корпорации Гараж!

А после того, как боевики проорались — стали интересоваться дальнейшими перспективами и остальные. Те же собиратели, та самая Даша, любовь всей косой жизни, например, полюбопытствовала новыми форматами их работы.

— Больше ответственности, сложнее добыча. И рост доли от добычи, каждому, — ответил я.

— Ура корпорации Гараж! — послышалось и от этой группы.

Задавали вопросы и автомеханики, и даже миньоны со стройонами. Впрочем, с ними я ограничился общими фразами — говорить тут будем отдельно. Ну и, наконец, послышался голос Рукожопа.

— А информационный отдел?

— Получишь новое кресло. Устойчивое к тебе, белоснежное, — хмыкнул я.

— Ура корпорации Гараж! — проорал радостный Рукожоп.

Народ переговаривался, перекрикивался и в целом — был позитивен. А я, прежде чем послать всех… работать конечно! Разгар рабочего дня, блин!

Так вот прежде, чем послать всех работать, да и самому заняться делом, я задержался. Смотрел на окружающий меня «сброд», чувствуя, как на лицо выползает не наигранная, а искренняя улыбка. Эти люди, которые стали в чём-то мне близки — основа корпорации. Которая потрясёт этот Мир.

Правда, уже с некоторым ехидством отметил я сам себе, то ли своими разработками и производствами. То ли тем, что в полном составе свалит, на основе своих же разработок с планеты. То ли и тем, и тем. Но точно потрясёт, хмыкнул я, направляясь в мастерскую.