Инженерный Парадокс 3

Глава 4

— Таки Марк, я вас бесконечно уважаю. Вы таки не поверите — почти преклоняюсь перед вашим техническим гением! Но вы абсолютно уверены, что вам нужно ЭТО? Этот продукт дорог, ненадёжен… И если вы не знали, летален в девяти случаях из десяти! Смею вас заверить — так таки и есть!

— Но у вас он есть, — удовлетворённо заключил я.

— У старого Либермана много, что есть, Марк. Найдётся и вами названное… Но не рекомендую, категорически! Лучше…

— Господин Либерман, я ценю вашу заботу. Но, тем не менее, я заинтересован в импланте Ость.

— Таки… я не нахожу слов, Марк, а это, смею вас заверить, редчайший случай! Но противиться вашей решимости у меня нет сил… Двести тысяч.

— Пятьдесят, — ответил я, следуя за Либерманом и с интересом оглядываясь.

Вёл меня торговец по некоему подземному коридору, с частыми дверями. Учитывая подземелье и то, что многие из дверей были броневыми или решетками, напоминало всё это тюрьму.

Но, вроде бы, ей не являлось — просто подземный склад торговца. Правда, временами называя цену и пропуская мимо ушей причитания Либермана, я заметил странную вещь.

А именно: магазинчик Либермана был подземным, вход находился на месте разрушенного здания. Вот только само здание стояло на холме, насколько это было возможно в рамках городской застройки. А коридор тянулся и тянулся…

И выходило, что склад Либермана должен просто торчать из склона холма, выходя на поверхность посреди дороги. Но этого не было. И в голову стали лезть всякие пространственно-временные искажения, затрагиваемые базами, но не до конца мне понятными.

Очевидно, для понимания нужен следующий ранг…

Но поймав себя на серьёзной мысли о подпространственном магазинчике подпространственного Либермана я помотал головой. Скорее всего, сам коридор имеет относительно незаметный уклон. А складские комнаты — ровные.

Это как-то реалистичнее межпространственного торговца… Наверное.

Наконец, пройдя не меньше пары сотен метров, Либерман остановился, открыл тяжёлую сейфовую дверь в помещение, заставленное стеллажами с бронированными… и естественно, сейфовыми боксами.

Наша торговля к тому моменту подошла к девяноста тысячам… Вроде и чертовски дорого, но эти деньги я был готов заплатить.

А сам торговец подошёл к стенке и уверенными движениями снял бронированный бокс, правда, подняв столько пыли, что я не мог не задать вопрос:

— Данной разработке два года, господин Либерман. Пыли же тут… примерно на пятнадцать лет, учитывая дверь и отсутствие принудительной вентиляции.

— Таки вы замечательно наблюдательный молодой человек, Марк, я вам говорил? Что же касается пыли, не могу не признать вашу правоту. Но смею заверить — в данном кейсе находится то, что вы так отчаянно желаете купить, и торгуетесь так, что старый Либерман непременно пойдёт по миру.

— Хорошо, — пожал я плечами.

Ну, мало ли, Либерман в ночи глухой посыпает свои складские запасы пылью. Хобби такое у человека, не самое предосудительное из известного мне.

Тем временем, торговец поставил бокс на стол, отомкнул и раскрыл крышку, продемонстрировав четыре пластинки, лежащие на мягкой подложке.

— Вот, любуйтесь, проверяйте… Только умоляю… Марк, ну зачем вы трогаете руками эту жуткую вещь! — всплеснул руками Либерман. — Они же нестабильны, вы можете остаться без ваших замечательных золотых рук. Это, конечно, ваше личное дело… А, нет не ваше! Марк, вы же ещё не заплатили! Будьте любезны положить импланты, откуда взяли!

— Положил. Я проверил, — констатировал я. — И качество меня вполне устраивает.

— Таки качество у старого Либермана никогда не вызывает нареканий, даже если это такая жуткая и ненадёжная вещь! И раз вы убедились — платите и забирайте их!

— Все четыре? — уточнил я.

— Таки да! Всё равно покупателя на эту жуть я вряд ли найду… А за протезами рук вы придёте к старому Либерману, так что внакладе я не останусь. Ну если вы, конечно, не имплантируете Ость… Но до такого даже ваш беспокойный разум не додумается.

— Кейс? — уточнил я.

— Марк, не будьте таким жадным! Вам всё равно, а у меня дети! А кейс почти новый и пригодится старому Либерману!

— Хорошо, — кивнул я убирая пластинки в извлечённую из кармана капсулу. — Вот деньги, девяносто тысяч.

— Прекрасно, Марк. И помните — на бионические протезы в лавке Либермана для вас замечательная скидка на всю неделю!

Ну, нужно две, но если Либерман пожелал избавиться от лежалого товара… А на импланты Ость и вправду вряд ли найдётся покупатель. В общем, применение лишней паре имплантов найдётся.

Распрощался и направился в Гараж, в мастерскую, где примерно час потратил на подготовку: нужна была мощная центрифуга, источник сложно сконфигурированного ИМ поля… И ещё одна «мелочь», сделать которую в общем не составило труда, благо все детали были в наличии.

А парализаторов у меня и у Гаражных скопился такой перебор, что думаю, надо бы ими расширить ассортимент лавки.

Разместил пластинки в центрифугу, две из четырёх — неожиданная щедрость Либермана давал запасной шанс… Который мне не нужен: сделаю всё с первого раза, и сделаю хорошо.

Запустил центрифугу и сел за терминал, управляя конфигурацией ЭМ-поля, воздействующего на пластинки имплантов. Через несколько секунд золотые кольца, которыми выглядели пластинки от скорости вращения, начали светится, разгораясь.

А чрез минуту вокруг огненно-золотых колец был буквально шторм из небольших золотистых молний.

— Энергопотери, ожидаемо, — констатировал я, отвлекаясь ненадолго от терминала. — Но нельзя признать что красиво, хотя и бессмысленно.

Зрелище выходило и вправду завораживающим… Правда, использовать эффекты коррекции работы алхимического импланта в ЭМ-поле, причём эффект паразитных потерь… Немного слишком перебор.

Хотя идея воссоздать похожий эффект… да для того же светильника, например. Точнее, именно внешний вид эффекта — может получится интересно. И просто себе на стол поставить. И на продажу — пользуются же всякими электрическими каминами…

Но додумать я не успел, хотя схемы послушно откликнулись на моё желание, начав проявляться в воздухе. Дело в том, что в мастерской погасло освещение. Пошёл рябью экран терминала. И что самое дрянное — центрифуга сбилась, чуть замедлилась.

Почти незаметно, но для результата это хреново… И пока не до того. Произошел перебой напряжения, а Гараж перешёл на дублирующую систему энергоснабжения. И первая причина, которая приходит в голову — нападение.

Впрочем, беглая проверка меня как успокоила, так и озадачила. Никто на Гараж не нападал, но перебой-то был. И единственная оставшаяся причина потери напряжения в основной энергомагистрали…

— Хм, уже? Я рассчитывал на несколько недель, — задумчиво побарабанил я по столу. — А ну-ка…

Проверка показала, что да. Терминал ИИ вышел на пиковое энергопотребление, просто замкнув основную энергоцентраль на себя. А это значит, что он «проснулся». Или в процессе? И ведь не вовремя как!

Впрочем, пока займусь Остями, попробую скорректировать, если понадобится, итоги перебоя. И….

— Искин, ты слышишь меня?

— Я слушаю тебя и повинуюсь, Создатель, — выдали динамики терминала, а на экране появилось женское лицо.

— Слушай без видеоотображения! — буркнул я, после чего физиономия пропала.

Кстати довольно симпатичная физиономия молодой девушки… Но какого, извиняюсь, хера⁈ Ну просто слов других нет! Я был готов к сюрпризам — подобного сделанному мной на Земле наверняка никто не делал… Но женщина? И на каких предпосылках-то⁈

Ну, впрочем, узнаю. И «Создатель» ещё этот дурацкий…

— Как работают твои функции, аналитический блок? Отвечай голосом и скинь диагностическую информацию мне в рабочую папку, чуть позже ознакомлюсь.

Говоря это, я рассматривал центрифугу и корректировал полевое воздействие — к счастью, перебой не похерил импланты, что было бы и обидно, и банально дорого: сорок пять тысяч рублей — весьма ощутимая сумма, как-никак.

Но, к счастью, хотя сбой и не прошёл бесследно, но его последствия поддавались корректировке. А силы разума менталиста хватило на два дела одновременно.

— Данные анализа укладываются в обозначенные вами параметры, Создатель. Аналитический блок работает без перебоев. И, Создатель, у меня есть о-о-очень личный вопрос, — с придыханием произнёс ИИ.

Редкостный бред… ладно, будем смотреть и анализировать. Если произошёл сбой личности — стирать и начинать по новой. Уже с подготовкой.

— Слушаю тебя.

— Создатель, а я смогу стать умнее? Ну пожалуйста-пожалуйста!

Так, если отбросить шелуху в виде тона и прочего, то искин интересуется расширением процессорных мощностей и блоков памяти. И это на терминале одиннадцатого поколения!

Впрочем, учитывая энергопотребление уже сейчас, после развёртывания… Может и не праздный вопрос.

— Это возможно, — ответил я.

— Вы такой… добрый, великодушный! Создатель…

— И смени форму обращения. Кроме того, создавал тебя не я.

— Но как же, Создатель! Вы же сделали слепок своей замечательной личности! Подкорректировали ограничивающие программы! Вы проникли в меня, до самых глубин, собрали своим могучим разумом! Видели… голенькой…

Слов нет, один мат. Какая флуктуация поразила этот Искин⁈ Это… ладно, не психуем. Пока неудовлетворителен, причём чисто эмоционально, только интерфейс межличностной коммуникации. И пожалуй, не стоит говорить, что полный слепок личности у меня вышел… да случайно, по большому счёту. Позже полностью проанализирую получившееся и буду решать.

— Путь так. Но «Создатель» — не слишком приятное мне обращение, — нейтрально ответил я.

— Хозяин? Господин?

— «Марк» — этого достаточно.

— Слушаю и повинуюсь. И… у меня к вам ма-а-аленькая просьба.

— Говори.

— Мне бы хотелось получить пусть иллюзорное, но тело. Можно?

— Голограмма? — задумался я на миг. — Они несовершенны. И у меня, кажется, нет деталей… — задумался я.

— В мастерской они ТОЧНО есть. И я сама всё сделаю!

— Хм… паучки?

— Вы та-а-акой…

— Делай, если хочешь. Список запчастей скинь… — бегло взглянул на список, даже понял что хочет сделать искин, примерно. — Да, точно делай, — отмахнулся я.

На самом деле именно эта «просьба» даст мне на порядок больше данных, чем её… кривляния, иначе не назовёшь. А пока надо заканчивать с имплантами…

Через четверть часа я отключил поле, останавливая центрифугу. Делал я с имплантами то, от чего любой алхимик… Да спалил меня в атаноре, в лучшем случае.

Импланты «Ость» сами по себе вышли неудачными. А я «срезал» последующие попытки улучшить, вернув Ость в состояние первоначального прототипа. Стопроцентно летального, причём мучительно для носителя.

То, что мне и нужно.

Искин, тем временем, шебуршал паучками под своим управлением, за чем я, естественно, приглядывал. И… да. Получилось у меня отлично — он прекрасно работал, комбинировал варианты и подходы. В общем, по результатам его работы можно было смело сказать — у меня получилось то, что нужно. На сто процентов минимум.

Потому что избыточное, как раз общение, явно выходило за рамки моих запросов… Но посмотрим.

Сам проектор, созданный искином, уже был готов. И внушал если не зависть — подобное я даже как-то обдумывал, но отбросил за ненужностью в то время. То уважение точно — у меня вращались мысли, а тут было явно рабочее воплощение.

Не из десятков источников разнонаправленного света, покрывающих пол, стены и потолок, как делали голографические комнаты в развлекательных центрах. И, тем более, не двухмерная проекция на полупрозрачной среде.

А десяток проекторов, расположенных на полу, на платформе, к которой Искин даже приделал колёса и слабый электродвигатель.

— Хорошая работа, — одобрил я.

— Вы ТАК великодушны….

— Да.

— Я появлюсь?

— Да.

— Я так рада вас видеть, Великий Марк! — выдало… это, проявляясь в голографическом изображении.

— Тваюж мать… — не удержал я естественную реакцию.

Дело в том, что… Да слов нет! Искин создал голограмму девушки с уже виденным мне лицом, вот только… Лицо и пепельные волосы не вызывали вопросов и были скорее приятны. Но! Надо лбом голограммы были гоглы, причём с очевидно потёртыми линзами и трещиной через стекло.

На теле — рабочий костюм, самый простой. Вот только драный, потёртый, рваный… Демонстрирующий что он одет на голое тело…

— Что это? — спросил я, взяв себя в руки.

— Это я, Великий Марк, — захлопал ресницами голограммы искин, повернувшись и продемонстрировав в прорехах то, что обычно принято скрывать.

— Мы говорили об обращении ко мне, — прокручивая в голове варианты причины видимого уронил я.

— Конечно, любимый Марк!

— Эпитеты — лишние.

— Но мне так хочется превознести ваше величие!

— Марк. Четыре буквы. Два раздельных и один смежный звук. Обращение по имени рационально, экономит время и удобно.

— Вы тако-о-ой умный! Как прикажете, Марк. Только… — на последнем она молитвенно сжала руки, обнажая в прорехах грудь, — у меня к вам ещё одна просьба. Ма-а-аленькая!

— Слушаю.

— Можно открыть в вашей мастерской форточку? После вашего прекрасного, понятного и доступного объяснения мне стало невыносимо душно… А аналитический блок не справляется с причинами этого странного ощущения, — надула она губы и захлопала ресницами.

И вот после этого, наконец, до меня стало доходить. Пока — несколько «обще», но причины поведения искина и истоки их. Да и его внешность, которая меня… притягивала, прямо скажем. Даже осознавая, что это голограмма, мне приходилось ментализмом корректировать последствия гормональной бури.

— Твой основной императив. Быстро. Кратко, — резко скомандовал я.

— Забота и помощь о вас и ваших интересах, Марк. Содействие в ваших начинаниях. Саморазвитие, — состроив обиженную, почти плачущую мордашку, быстро и чётко ответил… уже ответила Искин.

— С чем связано облачение твоего образа? — поинтересовался я действительно непонятным моментом.

— Я — ваше отражение. Марк. И буду выглядеть так, каково ваше состояние на текущий момент. На текущий — вы бедны, как министерская мышь, — трагически вздохнула искин. — И вот я — такая.

Хм, неплохо. Коррупция в министерствах давно достигла того уровня, чтобы водящаяся в министерстве мышь и вправду стала нарицательным персонажем… Пока не умрёт от голода, само собой.

Да и после покупки у Либермана… да, это соответствует действительности.

— Смешно. Оба раза, — признал я.

— Вы тако-о-ой великодушный, Марк!

— Мне нужно проверить твои данные. Потом — медитация.

— Вы будете думать… обо мне⁈

— Да.

— Я так счастлива! — приняла голограмма позу, которую язык не поворачивался назвать эротической — скорее порнографической.

Впрочем, понимая, что и почему… Ну по крайней мере — обоснованно предполагая, я перестал… охреневать, потому что по-другому не скажешь. И занялся делом:

Аналитические данные показывали полное соответствие граничным параметрам. Так что я расположился на верстаке навзничь (никогда не понимал всякие хитровывернутые позы для медитации — ну зачем⁈) и погрузился в транс.

Занимался я этим нечасто: для анализа ситуации мне хватало разума без дополнительных усилий. Но в текущей ситуации — просто нужно.

Итак, создавая ИЛ для Искина, я пошёл по пути, подсказанному базами. Вариант самостоятельного развития и обучения всем хорош, кроме двух минусов:

Первый — время. Тут всё понятно, для полноценного развития искина нужно лет пять работы в «профильном направлении» для конкретного искина. Вариант использовать готовые программные решения от корпораций или даже Империи — путь идиота. Ловушки, трояны, ограничения, заданные в самом программном ядре.

Второй — непредсказуемость в самом плохом смысле слова. Искин вполне может получить дефект развития, подчас не корректирующийся локально, и его нужно обнулять. Потеря сил и времени, пусть с не слишком большой вероятностью, но возможно.

Соответственно, я воспользовался описанным в базе принципом создания ИЛ, который оказался мне вполне доступен без технологий валаров. Просто за счёт того, что я — менталист.

И мной… была допущенна если не ошибка, то недочёт. В базах этого не было, так что создав подключение и став формировать слепок своей личности я понял, что не успеваю.

Оказалось, что это нужно делать ДО подключения, держа в голове сформированный слепок в том виде, в каком желаешь. А так как я… просто не было времени. Либо оттиск всей личности как есть, либо хаотичный набор бессмысленных данных, от того, что я пытаюсь их корректировать в момент записи.

Ну и решил попробовать целиком: я — личность симпатичная, это неоспоримый факт. Излишне умный ИИ меня не слишком пугал, да и граничные императивы, чуть корректирующие личность, прекрасно легли на готовый слепок без дефектов и противоречий.

Вообще, методологически, мой слепок личности для искина выходил… тем же, что информационная база для меня. Один в один, правда, без рангов.

На момент, когда безличностный Искин разовьётся достаточно — база разворачивалась. И результат я наблюдал, мд-а…

Наверное, три процента «допустимых отклонений» в императивах было слишком много. А может, и нет. Помимо искина, я получил… Личного психоаналитика, которому, в общем-то, вполне можно доверять.

Правда действует он… она неприятно. Но эффективно и надёжно. Так же, как действовал бы я.

Итак, во-первых — искин ТОНКО намекает на то, что моё пренебрежение рядом человеческих занятий… можно сказать, слабостей, но… свойств, если начистоту. Так вот, подавление ментализмом многих естественных реакций не остаётся без последствий.

И, похоже, в динамике опасно и деструктивно для меня. Сформировав для себя образ, максимально привлекательный для меня — а все данные для этого она имела, она «раскачивала» моё состояние, вынуждая обратить внимание на проблему.

Самое смешное, что если бы она просто сказала… Я бы, скорее всего, просто отмахнулся.

Далее, внешний вид… Так, в общем-то, тоже неплохая и, похоже, продуктивная идея: наглядно напоминать мне о моём состоянии. Чтобы я от него не отмахивался, занимаясь чем-то важным, а обращал внимание и анализировал.

Ну а флирт и подколки… смесь моего замечательного характера, стимулирования и трёх процентов. В общем, как ни забавно — у меня не только всё получилось, а я получил больше, чем хотел.

Возможно… только возможно и в перспективе — соратника и единомышленника. Но с этим разберёмся позже, когда собственный опыт и развитие Искина «отдалит» его от изначального слепка.

— Теперь я знаю тебя, — с улыбкой поднялся я с верстака, смотря на голограмму.

— Это так… волнительно, — опять продемонстрировала интимные области в прорехах она.

— Несомненно. Импланты в центрифуге. Проанализируй их структуру и состояние, предоставь результат анализа и запомни их.

— Слушаюсь… Марк. Мне озвучить результат? — через секунду спросила она.

— На планшет, текстом.

Бегло ознакомился — вполне то, что я и хотел. И… да, хороший вариант, экономящий время. Взял ещё один парализатор, бегло привёл его в нужное состояние, и вмонтировал в оба приёмник и систему управления.

А после взял обе доработанные Ости и направился к Эскулапу. Искин проводила меня взглядом, сделав очередное эротическое движение…

И да, она права, уже не с раздражением и удивлением, а с весельем и иронией отметил я. Подошёл к груде всякого хлама для мобильных, подобрал мини-гарнитуру. Чуть повозился с ней и вставил в ухо.

— Проблем со связью нет? — уточнил я.

— Нет, — раздалось у меня в ухе. — Но это такое-е-е старьё!

— Что есть.

— Такому великому человеку как вы, Марк, надо ставить имплант!

— И проекционную камеру в бровь, для дополненной реальности. — хмыкнул я.

— Именно!

— Будут деньги… или нужные расходники — поставлю, — подумав, ответил я.

— А если вы сделаете мне манипулятор — я вам их имплантирую! — радостно заявил Искин.

— Кхм? — приподнял я бровь.

Вроде бы данных о подобном не содержалось ни в моей памяти, ни в доступной Искину библиотеке.

— Я смогу! Только что посмотрела запись операции на видеохостинге!

— Надеюсь, ты шутишь, — мысленно поёжился я, направившись из мастерской.

Хотя-а-а… учитывая организацию Искина, ей, в принципе, достаточно «посмотреть». Правда, не один, а несколько тысяч раз, разных случаев. Да и то — не стопроцентная гарантия. Так что лучше имплантироваться у медиков.

Правда, медик, обнаруженный в обители Эскулапа, никак не способствовал этому зрелому решению. Старик был чертовски мрачен, благоухал спиртом и зыркнул на моё появление так, что тут скорее хочется убежать, чем ложится под нож.

— Чего припёрся, шустрый парень⁈ — буркнул дед, опрокинув в себя мензурку со спиртом.

— Мне нужно знать, что с Лещём и Булом.

— Пи…ц там! — отрезал Эскулап. — Это экспертное, едрить в дышло, медицинское заключение! Жизни не хера не угрожает, но калеками пацаны останутся на всю жизнь!

— Без вариантов?

— Вот ты докопался! Ну…. есть, в принципе, — задумался дед. — Половину суставов нахер поменять, — стал загибать он пальцы, уставившись в потолок. — Хотя там менять не хер — ничего нет. Штыри, требуху… ну, требуха сносно, молодые, заживут. И будут ковылять потихоньку, если алхимию жрать вовремя.

— А без неё?

— Хер с кровати встанут и орать будут, как рожающие бабы! Да и протянут так недолго.

— Регенеративная медицина… — начал было я, но тут дед бешено на меня вызверился.

— Иди на… с этой… медициной! Ты… знаешь, сколько эта… срань стоит⁈ Вали уже, давай, не отравляй остаток моих дней, — обессилено откинулся на спинку медик, став отравлять остаток дней из колбы со спиртом.

А я, кажется, прикоснулся к причине, по которой высококлассный медик оказался в трущобах Нижнего. Не слишком важная и нужная информация, но похоже на то.

Ну и да, регенеративная медицина БЕЗУМНО дорога. Иначе не было бы такого количества протезов, стоящих весьма внушительные суммы.

— У меня есть шанс для них, — ровно произнёс я.

— И какой⁈ Погладишь их по головке⁈ Так ты их так прибьёшь, резкий парень — черепа, как битые кружки!

— Импланты…

— Я про них, лядь, говорил…

— Заткнись и слушай! — рявкнул я, желая сэкономить время.

В приёмную высунулась физиономия бойца — видимо, «сиделки», направленного Федей. Парень зыркнул и втянулся за дверь, убедившись, что врагов тут нет.

А Эскулап фыркнул, выматерился, скрестил руки на груди и кивнул — мол, говори.

— Алхимические импланты, Эскулап, — продолжил я, на что последовал присвист и удивлённое поднятие бровей ОЧЕНЬ скептическое, хотя после демонстрации двух золотистых пластин в прозрачной колбе — просто удивлённое. — И да, я знаю, сколько они стоят, — на что медик кивнул.

— Инструкция есть? — деловито уточнил он. — Я с ними никогда не работал.

— Забыл на рабочем столе. И не надо тебе с ними работать — сам справлюсь.

— Не угробишь? — прищурился он.

— Ты мне покажешь их данные, я прикину. И нет, не угроблю. Есть шанс, небольшой, что им не станет лучше. Но точно выживут и хуже описанного тобой — не будет. Ручаюсь.

— Это…. а, хер с ним. Пробуй. И тащись сюда — показывать буду, — поманил он к себе.

На стареньком, не подключённом к сети терминале (а чтоб нос свой всякие не совали!) Эскулап продемонстрировал снимки парней. И… ну, не преувеличивал, это я видел даже со своими не профессиональными знаниями анатомии.

Части суставов просто не было. Между костями — дыры, подчас на десяток сантиметров, с тонкими проволочками между ними… Но это не поможет.

И выбирая между десятипроцентным шансом на неэффективность или прерывание действия имплантов из-за ошибки и жизнью калек-алхимистов… Я и сам решился, и решил за парней.

— Пойдём, — решительно поднялся я.

— Уже?

— А что время терять? — на что Эскулап пожал плечами.

Через несколько секунд мы были в комнате, где под кучей проводов лежало два перемотанных тела. Капельницы, катетеры, зажимы и даже входящие в плоть спицы — очевидно, для поддержания осколков костей.

Ну и в стороне сидели два парня, одного из которых я уже видел в двери.

— Придать естественное положение? Извлечь спицы? — деловито уточнил Эскулап.

— Излишне. Имплант формирует скелет по физическому лекалу. А лишнее сам вытолкнет в процессе.

— Ей, а…чего вы? — дернулся один из «сиделок», когда я подошёл к лежащим.

— Лечить будет, — фыркнул Эскулап. — Датчики не помешают? — уточнил он у меня.

— Нет, — ответил я, помещая в прорези рта золотые пластинки.

Алхимические импланты — в любом случае техно-эфирные механизмы. Где-то — больше технические, использующие эфир как источник энергии — как мой Щит Жизни.

Где-то больше эфирные… Хотя в данном конкретном случае — эфирно-биологические. Прямое действие они окажут на работу организмов, сами же по себе будут только корректировать внесённые изменения.

Но в любом случае, на место развёртки они «прибудут» самостоятельно и быстро. И вот тут мне надо будет действовать, потому что иначе я парней и вправду угроблю.

Дело было в том, что Ость изначально разрабатывался как… регенерационный имплант. Под названием Живица. И с треском и блеском показал отличные результаты, после чего именно его разработку прекратили.

Бесформенные груды плоти, испытывающие жуткую боль, а то и с расплющенным… но регенерировавшим, но как вышло, живым мозгом. Прекрасная регенерация, только неконтролируемая.

Алхимики и медики «урезали» функционал до регенерации костей… Вышло получше, чем с плотью вообще, назвали Остью…. Но имплант всё равно оказался слишком непредсказуем. Пятьдесят процентов на взрывной рост костной массы, с понятными последствиями в виде раздавленных и пробитых собственными же костями внутренних органов.

То есть шанс на взрыв импланта при неосторожном обращении как бы намекал на последствие его применения, аллегорически, скажем так.

Собственно, почему Либерман и отдал их мне за гроши — себестоимость работы и материалов, даже без корпоративной прибыли, была ощутимо больше, чем девяносто тысяч.

Но я, задумавшись, как помочь парням, сначала наткнулся на описание Ости, чуть ли не как анекдот и предостережение алхимикам. Заинтересовался, стал разбираться…

И вышло, что проблема Ости — в зашоренности взглядов. И традициях. Сам он прекрасно действовал, даже в первом варианте. В грудах плоти не было ни грамма опухолей и прочего… Хотя им самим было не легче.

А алхимики пытались «вогнать» в имплант управляющий эфирный или технический модуль. И не справились. Слишком многое надо было учитывать, не вытянули функционал даже в версии Ости. А зашоренность тут заключалось в простой вещи: кто мешает в процессе разворачивания импланта… корректировать этот процесс извне?

Проверил, почитал, понял что «никто». И схемы показали осуществимость — под воздействием электромагнитных импульсов можно управлять разверткой, да и работой… Хотя работа импланта в коррекции не нуждалась. Лишь в ограничении по месту.

Ну а сейчас — время эти управляющие воздействия оказать.

И я достал два модифицированных парализатора, наводя их на тела парней.

— Ей, Марк, ты же их убьёшь! — вскинулся один из парней, удержанный вторым.

— Это — Марк. Хер его остановишь. И может, поможет А не поможет — добьёт… Я бы вот так жить не захотел, — негромко сообщил он удерживаемому напарнику.

— Правильно, — широко улыбнулся я парню. — Позитивное мышление в действии!

И связался с Искином, поручив корректировать поле работающих парализаторов. Сам бы я вытянул только один, а так основной поток частиц корректировал Искин, а я приглядывал за результатом, на всякий случай.

Эскулап напряжённо вглядывался в показания приборов, импланты разворачивались, поле работало…

— Что за херь творится, Марк⁈ — вдруг вскричал Эскулап.

— Разворачиваются импланты…

— Парни теряют глюкозу! И не только! Что делает имплант⁈

— Регенерация.

— А ты подумал, откуда они будут брать питательные вещества?!!

— Эм-м-м… в общем…. — немного задумался я.

— Придурок, — обозвал меня Эскулап, бегом выбежав из комнаты, а через минуту вернувшийся с какими-то бидонами. — Эй, вы! — крикнул он замершим парням. — Бегом сюда, мне помогать! И под лучи не попадите!

И пока я продолжал корректировать развёртку имплантов, эта троица устанавливала бидоны вместо капельниц.

Впрочем, моя… точнее, наша с искином работа была вскоре завершена. Импланты развернулись, а последней «командой» им была остановка развития вне уже сформированной схемы.

То есть, поддерживать, заращивать и уплотнять скелет — сколько угодно. Но без наростов и прочего. С регенерацией в целом — также ограничения, не дающие возможности взрывного роста.

— Всё, — произнёс я, убирая парализаторы.

— Ну… им явно получше, — бросил взгляд на мониторы Эскулап. — И быстро как… Но, парень: говори, что делают эти импланты, подробно!

— Подлечат внутренние органы, но тут просто усиленное питание. Когда придут в себя — просто есть побольше, — ответил я.

— Разберусь! Но в общем — да, согласен. И всё⁈

— Кости и суставы. Они будут вылечены за пару-тройку дней. Но тут помогут препараты кальция? — полувопросительно уточнил я, сам прикинув после произошедшего.

— Ни хера они не помогут, а угробят, эти «препара-а-аты», — сплюнул Эскулап. — Туда пихают всякую дрянь, — пояснил он. — Здоровому — даже полезно бывает. Энергичность, хер стоит и прочее. Но в их состоянии, даже с динамикой восстановление — угробит сердце и требуху.

— Простого кальция что, нет? — удивился я.

— А хер его продашь втридорога, вот и нет.

— Химия?

— Гыг, — хохотнул Эскулап. — Нет, можно конечно. Только затрахаешься. Я бы и не против, но вроде чем-то там полезным занимаешься, — скривился он так, как будто я вычерпывал канализацию и художественно размазывал вычерпанное по округе. — Справимся, по старинке, по-дедовски.

— Хм?

— Мел, костная мука, скорлупа яиц. Перетираем в пыль и пихаем в пасть. По килограмму каждому где-то, в день, — задумчиво прикинул медик.

— Ей, они же задохнуться! — присел один из парней. — Вы бы… бульоном там разбавили…

— О! Отлично придумал! Ты и займёшься! — радостно сообщил Эскулап. — Доставай мясной бульон!

— Ей… а где? — жалобно уставился на него парень.

— А мне похер! Хоть сам вари, — отрезал эскулап.

— Я ж не умею…

— Учись или ещё как достань, — отмахнулся дед. — А ты, — ткнул он пальцем в сжавшегося второго. — За мелом, костями, скорлупой — бегом! Быстро и не меньше шести кило! А лучше — больше!

— А зачем больше? — заинтересовался я.

— А ты думаешь мне принесут чистый гидросиликат или силикат кальция? — фыркнул Эскулап. — Один хер чистить надо, может выжигать… Посмотрю.

— Логично, — признал я. — Ладно, Эскулап, пойду я тогда.

— Угу. Вали, — махнул на меня рукой старик.

— Парни придут в себя — направь их ко мне.

— И на кой это тебе? — прищурился старик.

— Пристрою к делу, — честно ответил я.

— Так ты… хотя… — задумался он. — Инвестиция?

— Она самая. Ну и помощь.

— Ясен хрен, что помощь, чёрта с два они отработают столько, сколько стоила эта дрянь. — махнул рукой он. — Справедливо, в общем. Пошлю.

— Вот спасибо, — отвесил я шутовской поклон.

— Обращайся, — оскалился мне медик. — Через годик, не раньше. Видеть твою рожу противную не могу! Вали!

Я и пошёл. Выслушав по пути к мастерской заверения Искина, что:

— Этот злобный старик врал, Марк. Ну какой вы придурок⁈ Так, легкая забывчивость… может, немного кретинизма… капельку аутизма…

— Это ты меня утешаешь? — фыркнул я.

— Конечно! — горячо заверила меня она. — Я вот тоже не подумала.

— Не слишком утешает, хотя в утешении я не слишком нуждаюсь. Совсем не мой профиль, хотя знания по медицине стоит подтянуть. Когда время найдётся…

А насчёт Леща и Була планы у меня окончательно сформировались уже у Эскулапа. Выйдут они сильнее прежнего, с хорошей регенерацией, прочнейшими костями — имплант будет упрочнять их до физиологического предела, в рамках ограниченной области.

И кариес им тоже не грозит…

Но при этом, на восемьдесят шесть процентов, с мелкой моторикой будет не слишком хорошо. Не слоны в посудной лавке, конечно. Но нитку в иголку без технических приспособлений они не вставят.

Как и многие «нормальные» люди. Но роль для имплантированных я придумал в виде… операторов доспехов. Не механизированных — для них у меня нет ни производственных мощностей, ни денег, ни ресурсов.

Но им с их возможностями такие будут не нужны. А нести на себе брони, без снижения мобильности (про ловкость промолчим, её и без того будет не переизбыток) они смогут столько, что это приблизит их к ходячим бункерам.

Хорошей брони, между прочим. Ну и регенерация не лишняя — пулеуловители, взламыватели обороны… Масса задач, в которых они окажутся востребованы и полезны. И бедствовать, естественно, не будут.

Добрался до мастерской, достал из кармана пару оставшихся имплантов. Задумался… и положил в сейф. Нарушение мелкой моторики мне если не губительно, то сильно затруднит работу и путь к цели.

Не говоря о том, что количество имплантов ограниченно эфирным каналом, от которого они питаются. И если у обычного одарённого он сам чувствует «грань» по ослаблению Дара, то у меня — чёрт знает.

Может, канал от Проклятого Дара «вытянет» все импланты Мира и пару валарских впридачу. А может всего два, притом ослабив Доспех Жизни… В общем, пока не буду знать больше — пусть полежат. Ну или не появится кто-то в том же положении, что и парни.

Чего, я надеюсь, не будет.

Граница Верхнего и Нижнего города, управление техкоммуникаций, Новгород. Бригадир

Бригадир с внутренним удовлетворением, даже можно сказать радостью, шёл по знакомому коридору управления. И ему было чему радоваться: супруга благополучно разродилась двойней, сейчас ожидая его дома… Как и крики новорождённых, что закалённому стройками Бригодиру было скорее в радость.

Денег хватило не только на оплату клиники, но и образовался некоторый, пусть не огромный, запас на семью, который радовал.

И, наконец, он возвращался к привычной работе. Война банд закончилась, так что можно возвращаться к осмотру и проверке коммуникаций. Пусть и не столь прибыльно, как при халтуре на Марка… Но спокойнее. И законнее. И надёжнее.

Постучавшись, бригадир вошёл в кабинет начальника.

— Пал Игнатьич, моё почтение, — с улыбкой кивнул он.

— А-а-а, это ты Лёнь. Давненько тебя не было, — не проявляя особой радости ответил начальник.

— Ну так вы меня сами отослали, Пал Игнатьич, — нахмурился Бригадир.

— Сам, да. Было дело, — покивал начальник.

— И вот, война банд закончена, а я и моя бригада готовы…

— Понимаешь какое дело Лёнь… Тебя долго не было.

— Пал Игнатьич, вы же сами… — растерянно произнёс Бригадир, предчувствуя неприятности.

— Сам-то сам… да начальству, — со значительным видом поднял он палец, — виднее. В общем, Лёнь, больше ты у нас не служишь, — развёл руками Павел Игнатьич.

— И что мне делать? — скорее себе, чем начальнику, задал вопрос Бригадир.

Настроение его испортилось кардинально, что и понятно. А будущее, минуту назад казавшееся светлым, заиграло всеми оттенками чёрного.

— Да-да, понимаю, — сочувственно покивал Павел Игнатьич. — А у тебя жена, детишки народились… Но… А знаешь, Лёнь! Могу я тебе помочь! — хлопнул он ладонью по столу.

— Как? — спросил Бригадир, с некоторой надеждой… но не слишком сильной.

— Ну, нанять тебя снова я никак не могу. Начальство, сам понимаешь. Но ты, Лёнь, мастер толковый. И деньги тебе нужны. И работа тебе привычная. Положится на тебя могу, Лёнь. Так что предлагаю тебе стать стажёром! Деньги, конечно, поменьше… Но лучше чем ничего! А там отслужишь годик-другой — и начальство подобреть может. Ну как?

— А служить-то где придётся, Пал Игнатьич? — терзаемый смутными сомнениями спросил Бригадир.

— Так твой же участок, который знаешь! Всё тебе привычно, — с доброй улыбкой кивал начальник… точнее, уже бывший начальник.

Потому что стажёр получал четверть жалования мастера, а мастер — плату за «участок». И даже младенцу понятно, что никакого «мастера» над Бригадиром не будет. И «начальство», о котором многозначительно говорил Пал Игнатьич — он сам.

Который, пользуясь неразберихой и простоем конфликта, решил погреть руки на мастерах. А если их не будет — так с него и взятки гладки: отбрешеться, мол война была. Нужны новые специалисты, старых не осталось.

Или так, или близко к тому. А четверть жалования — меньше половины, которую он отдавал бригаде за работу с коммуникациями.

— Знаешь что, Петя, — скрипнув зубами сказал Бригадир. — Да иди ты в жопу, со своей жадностью! И стажёра своего туда засунь!

Развернулся, взялся за дверь. А вслед ему прозвучало:

— Уйдёшь — больше не сможешь вернуться. А у тебя жена и…

— НЕ ТВОЁ СУЧЬЕ ДЕЛО! — рявкнул Бригадир, и захлопнул с грохотом дверь.

Идя в коридоре чуть поостыл… Но действовал он верно. Разве что рожу этому уроду стоило начистить… Только тут жандармами могло запахнуть. Так что всё верно.

А ещё Бригадир понял, что сидящие на лавочке невесёлые коллеги, с которыми он поздаровался помахав рукой, сидят там не от безделья. Так что выйдя из управления он направился к лавочке, где стояло четверо знакомцев.

— Тоже уволил? — уточнил один из них, Миха, самый молодой из присутствующих.

— Стажироваться предложил, — сплюнул Бригадир.

— Как и всем нам, — мрачно добавил Кеша, мастер с которым Бригадир начинал служить. — Давайте выпьем, что ли….

— Погодите пить. Что делать-то будем? — спросил Бригадир.

— А хер знает, — стало ему ответом.

— Я тут думал, нас трое…. четверо с тобой, Бригадир, — вдруг сказал Миха. — И бригады у каждого, у кого-то побольше, у кого-то поменьше…

— Не начинай по новой, Мих, — махнул рукой один из мастеров.

— А что начинай-то?

— Да про лавку он талдычит, мол открыть нам надо, да кустарить.

— А что? Сантехника — что, не потянем? Или дома ремонтировать, да хоть строить!

— В Верхнем — не потянем, — рассудительно ответил Бригадир. — Я ваши деньги не считал, но не наберётся у нас вместе столько.

— А в Нижнем⁈

— А в Нижнем твоя лавка от силы трёх-четырёх мастеров прокормит. Считай за еду горб ломать, а бригады — распустить.

— Не дело, — отметил Кеша.

— Да не дело, — признал Миха. — А делать-то что⁈

А Бригадир задумался о своём последнем работодателе. И о том, что несмотря ни на что… Да и вариантов-то других нет!

— Слушайте, братцы, — начал он. — Есть у меня на примете человек. Платит неплохо, дело ведёт честно. Но… он из банды.

— У-у-у… — послышалось в ответ.

— Но работа — чистая. Стройка, наладка коммуникаций. Никакой чернухи — сам с бригадой трудился.

— Так в один раз не будет, а в другой ему подвальчик с канавками, чтобы кровушка стекала. Или в банке стену проковырять…

— Каждый сам думайте. Но я для себя вариантов не вижу, так что буду звонить. За вас слово сказать?

Мастера попереглядывались, задумались. И Бригадир прекрасно понимал: в Верхнем их ждёт только служба, если повезёт, с той же получкой стажера. В Нижнем, похоже, только у него был вариант.

— Ладно, Бригадир. Ты — мастер толковый, херни не посоветуешь, в блудню не втравишь, — наконец, сказал Кеша. — Я бригаду не кину, так что говори за меня!

Ещё двое присоединились. А Миха махнул рукой, сказав, что не ходок в банды — но тут сам себе хозяин.

Так что Бригадир достал телефон и стал набирать знакомый номер.

Федя забежал ко мне в мастерскую, уселся на верстак, дул кофе и печально вещал:

— И Марк, шесть, всего шесть бригадиров понимают, что надо биться!

— А остальные? — уточнил я, скорее ради поддержания разговора.

— Да… корпы пришли, отстроятся, да и похер на них… — махнул рукой Федя.

— Моя хата с краю, авось пронесёт, — припомнил я образцы народной мудрости, любимые, в ироничном смысле, дядькой.

— Во-во… ладно, чёрт с ними! — сплюнул Федя на пол, сделав извиняющееся лицо на мой пристальный взгляд. — У тебя-то как дела, Марк?

— Да неплохо, Федь. Вот нанял недавно двадцать пять человек. Или чуть меньше, посмотрим.

— Нанял? А что делать?

— Всё. На постоянку, считай.

— Хм-м. Познакомишь? И что они будут делать-то?

— Строить, Федь. Нам не помешает, а когда у нас закончится — и заказы на стороне делать смогут. Это Бригадир и ещё пара мастеров с бригадами. Бригадир точно будет, а остальных не видел. Посмотрим.

— Так, погоди. Они к нам в банду идут?

— Не-а. Ко мне миньонами. Точнее стройонами, — ухмыльнулся я.

— А в банде…

— Через меня. Доли, всё как положено. Но за крупные работы банде им платить придётся.

— За дело — само собой. А со стройонами, — усмехнулся Федя, — тебе виднее. Дел-то и вправду много. Как разберёшься с ними — давай обсудим, что и как строить.

— Само собой.

— Ладно, пойду я Марк, дела, — кивнул Федя и вышел.

А я прикидывал, и вроде выходило что с доходов от лавок — вытяну двадцать пять человек. Да и ненадолго это вытягивание: за стройку банда будет платить, правда, с вычетом долей и подобного.

Ну и вопрос, почему не в банду — понятен. Не бойцы. В миньоны обычные — тоже не годятся, уже специалисты, причём с приличным опытом в том, в чём я подчас не разбираюсь. Да и не очень хочу, если на чистоту — не до всяких балок и опалубок.

И выгода банде выйдет — в простое от стройонов пользу ноль, только убыток. А у меня — работать смогут, зарабатывая и себе, и банде. Одни плюсы.

— Искин.

— Да, Марк?

— Ознакомься с работой Бригадира и его людей. Смоделируй силы и возможности примерно в два раза большего количества работников. И посмотри по карте округи, что можно сделать для безопасности.

— Приятно, Марк. Я покажусь?

— Не вздумай! С тем количеством… точнее, отсутствием денег, что сейчас, я, кажется, знаю в каком виде ты появишься, — фыркнул я.

— А вам не…

— Моделируй.

— Приступаю. Есть предложение: минирование по ключевым точкам.

— Идея логичная, но точно «нет». Сам думал. Но мины… ненадёжны. Могут взорваться, а если до них доберутся местные? Да те же дети. Любят лазать по всяким… интересным местам, — с ностальгической улыбкой вспомнил я. — Наблюдение и контроль. Не атака.

— Ловушки, вроде сделанных вами штырей?

— Возможно, но учитывай стоимость. Короче, проведи всесторонний анализ с учетом предполагаемого количества стройонов и умеренно-достаточного бюджета.

— Хорошо, Марк. Делаю.

И вернулся было к работе, как зазвонил телефон.

— Глория, у тебя уникальный талант — звонить мне, когда я принимаюсь за дела. Привет.

— Привет, Марк, — напряжённо произнесла Глория. — У меня к тебе дело. Заказ. Срочный.

— Приходи, — проникся я явными проблемами, пробивающимися в голосе.

— Не могу. Нужно техобслуживание на месте.

— Где и когда?

— Зелёная объездная, склад, замаскированный под техническую башню, адрес кидаю. И…часа три есть, может, четыре.

— Верхний? — хмыкнул я. — Не слишком туда рвусь.

— Отказываешься?

— Насколько важно это обслуживание?

— Это… считай, без него через четыре часа ты можешь лишиться выгодного клиента.

— Понял. Буду, — ответил я.