Инженер 2.1

Детство

У меня была мысль, что я сделаю четыре миллиарда ядер CPU и с их помощью сплету память моего компьютера. Но если разложить количество задуманных ячеек памяти на эти четыре миллиарда ядер, то получится, что каждое ядро должно сплести 2^96 ячеек. Совершенно очевидно, что ни о каком разумном сроке построения такой системы речи вести не получится. Орион-128 будет создаваться миллионы если не миллиарды лет.

После того, как я сделал четырёхядерный прототип, я сразу же протестировал его работу, отладил на нём часы и… задумался.

Выходов из ситуации немного. Первый вариант — каждое ядро моего CPU плетёт 16-128, ну в крайнем случае 1024 ядер CPU и столько же ячеек памяти. Ядра, вступившие в работу в начале, конечно сплетут больше, но в среднем, получается, чтобы сделать компьютер за разумное время соотношение ячеек и ядер нужно брать приблизительно таким.

Второй вариант — компромиссный. Сплести 4 миллиарда ядер, а затем оставить 2 миллиарда ядер вечно плести ячейки памяти. Один CPU сейчас плетёт одну ячейку памяти около 40 секунд. Это с учётом всей инфраструктуры: селектор адреса и так далее. Получается, что два миллиарда CPU будут плести приблизительно 50 миллионов ячеек в секунду. С учётом того, что у меня пока нет даже ни одного компилятора или интерпретатора с какого-либо языка программирования, то я конечно не скоро смогу догнать растущий на четыре терабайта в сутки предел-ограничение по памяти.

Но, с учётом того, что я буду программировать один, ну максимум Кора и конструкты в чём-то помогут, то программировать буду неоптимально. И, например, алгоритм сжатия видео я вряд ли напишу самостоятельно. А видео, я, разумеется, собираюсь и писать и обрабатывать. Вполне может оказаться, что памяти когда-нибудь станет не хватать.

В общем я подумал-подумал и решил, что пусть Орион-128 имеет 2 в 128 степени ядер CPU. Одно ядро, плюс одна ячейка памяти расчётно строится у меня за двадцать пять минут. Таким образом, весь компьютер может быть построен за двое с хвостиком суток! Что интересно: регистровой памяти в таком компьютере будет существенно больше чем просто памяти!

Решив двигаться в этом направлении, мы с Корой засели за доделку перфокарт (я продолжаю называть это перфокартами).

Мы доработали управляющий регистр каждого CPU и сделали по аналогии с шиной данных ещё одну шину, позволяющую любому CPU обратиться к управляющему регистру любого CPU: так можно остановить или запустить программу на другом процессоре. Добавили в каждый CPU регистр работы со стеком, а так же команды перехода по относительному (плюс-минус указанное количество ячеек) адресу. Теперь любой кусок программы, можно свободно копировать в другое место и от этого она не перестанет работать.

Сборку компьютера мы решили совместить с программой “озеленение острова в океане”. Информацию об этом острове нам передал Кмэл, с которым, у нас наладились пусть не дружеские, но доверительные отношения.

На следующий день, после того, как мы услышали шёпот кмэла, мы делая вид, что продолжаем осматривать достопримечательности, дошли наконец до этого умного дерева ногами. Я не смог найти ничего плохого в линиях будущего от того, что мы попытаемся поближе пообщаться с кмэлом, поэтому мы не сильно опасались прямого контакта с ним.

— Привет! — послал я дереву мысль-эмоцию, в которую Кора добавляла нежности и теплоты.

— Это снова ты? — спросило дерево с опаской.

— Да, хочу рассказать тебе случай из моего детства. Может быть тебе понравится.

— Зачем мне это?

— Разве тебе не хочется иногда как-то скрасить свою жизнь? — спросил я. — Когда людям скучно, они общаются друг с другом. Неужели у тебя не возникало иногда желание узнать что-то новое или познакомиться с кем-то?

— Я вижу, что вы от меня что-то хотите. Что?

— Вчера мы почувствовали что ты несчастно. Мы хотели бы помочь тебе, подружиться с тобой. — Отправила мысль Кора.

— Теперь вас снова несколько, но это не сознания одного существа. — прокомментировало дерево свои ощущения.

— Нас двое. — сказал я

— Что ты хочешь мне рассказать?

— Хочу показать тебе свои воспоминания. Я загляну своим сознанием в твоё, а ты смотри, хорошо? Я не буду пытаться нанести тебе вред, обещаю!

— Интересно. — сказало дерево.

Я открыл ему своё сознание и стал вспоминать.

…

Я — маленькая девочка. Я вернулась из школы и швырнула портфель на пол. Бросая, я хотела, чтоб звук его падения был как можно более громкий. Чтобы папа обязательно обратил на это внимание.

— Привет, Светлячок! — Папа обнял меня и посадил на колени. — Ну как прошёл день?

— Плохо! — Капризно скривилась я. — Галина Алексеевна сказала: “я вижу, что дневник погоды вы заполняете от фонаря”. А ещё надо было листья для гербария собрать, но ты вчера работал и мы не пошли. Будет двойка!

— Было бы из за чего расстраиваться! — папа погладил меня по голове — Сегодня же сходим и соберём этот гербарий. Не волнуйся… — он задумался на минутку — А хочешь мы сделаем такое, что Галина Алексеевна тебе и в четверти пять поставит и в году тоже?

— Что?

— Мы снимем таймлапс! Знаешь что это такое?

— Нет. — ответила я.

— Это такой видеофильм, который состоит из отдельных кадров. Где наш фотоаппарат? Тащи его сюда!

Пока я бегала в другую комнату, папа полез за инструментами, достал их и стал раскладывать на полу.

— Это зачем? — спросила я.

— Вот это подойдёт. — сказал он, вертя в руках странную штуку с винтиком.

— Что это?

— Струбцина. Ей мы прикрутим штатив к стулу, чтобы даже случайно нельзя было его сдвинуть.

— А где мы возьмём штатив?

— А сейчас пойдём и купим, одевайся! — скомандовал папа.

Мы вышли из дома, сели в автобус и проехали несколько остановок до магазина фототоваров. В нём папа выбрал недорогой штатив с уже приделанной к нему струбциной.

— Получается, наша струбцина не нужна? — спросила я

— Так даже лучше! Я думал, что придётся городить огород — ответил папа.

— А ещё вам пригодится вот такая лампа. Тогда и со светом не нужно будет возиться. — вставил продавец.

— Хм. — задумался на секунду папа. — Хорошо, пусть будет и лампа.

Купив и лампу и штатив на струбцине мы вышли из магазина и я попыталась было завернуть к автобусной остановке, но папа остановил меня.

— Мы не домой? — спросила я

— Нужно же собрать тебе листьев для гербария и заодно зайти в магазин за яблоками.

— Но я не люблю яблоки! Ты же знаешь, я их не люблю!

— Я хочу яблоко. Это для меня. — успокоил меня он.

Домой мы шли пешком. Был тёплый октябрьский день, я собирала листья от разных деревьев, а папа называл мне их.

— А это что за лист?

— Эм… Клён?

— Ну, папа! Как так можно?

Я знала, что папа притворяется, но мне очень нравилась эта игра.

— Ну тогда… дуб?

— Какой дуб? Каштан! Ты разве не видишь? — строго говорила ему я.

— Какая ты у меня умная! Без тебя, Светлячок, я не смог бы разобраться!

— Ну а этот лист?

— Этот уже точно дуб!

— Как можно назвать это дубом?! Это же клён!..

Около дома мы зашли в продуктовый и папа купил себе яблок.

— Я не люблю яблоки! — повторила я.

— Я сам их съем! — снова успокоил меня папа.

Дома он поставил в углу стул и прикрутил к его спинке струбцину штатива. Повесил фотоаппарат и отрегулировал его так, чтобы объектив смотрел прямо на стул.

— Что это будет?

— Тащи куклу, попробуем! — скомандовал папа.

Я принесла маленького пупса. Папа поставил его на стул, сделал фотографию. Потом подвинул его и сделал новую. Сняв кадров двадцать он скопировал их все в компьютер и склеил их все в мультик.

— Вау! — воскликнула я, глядя на неуклюжие движения моего пупса на экране.

— А теперь вместо куклы мы поставим сюда вот эту кружку с землёй и положим в неё семечко.

— А где мы возьмём семечко?

— Из яблока. Для того мы их и купили.

— И что дальше?

— А дальше, каждые четыре-пять часов нужно снимать одну фотографию. Гасить лампу мы вовсе не будем. И через месяц у нас будет видеофильм.

— Фи! — закричала я — Я не хочу через месяц! Я хочу сейчас!

— Через месяц это будет очень интересный фильм. Вот увидишь! — пообещал мне папа.

Я плохо помнила как прошёл этот месяц. Иногда я вспоминала о фотоаппарате, подходила к стулу и щёлкала затвором. Чаще я забывала о нём, но папа напоминал мне.

— Светик, сегодня ты ещё не делала фото.

— Па, сделай сам!

— Тогда Галина Алексеевна поставит пятёрку мне, а не тебе!

— А кто ей расскажет?

— Я. Врать ведь нехорошо. Иди, нажми кнопку!

Я вставала и снимала кадр.

Внизу, под объективом почти ничего не менялось.

Зелёный росток показался только через десять дней. Папа уже считал, что он не появится и придётся посадить другое семечко. Ещё через пару недель два слабеньких листика достигли сантиметров трёх в высоту.

Щёлканье затвором фотоаппарата стало для меня какой-то трудовой повинностью. Я уже не помнила зачем это нужно и кому. Всё изменилось, когда папа позвал меня и, усадив на колени, вместе со мной начал монтировать фильм.

— У нас уже около сотни кадров. Можем посмотреть что получается. — сказал он.

Я сидела и скучая смотрела на экран. Земля. Чёрно-коричневая земля. Сперва она начала шевелиться. Будто кто-то пытается из под неё вылезти. Этот кто-то делал попытки очень долго. Он мучился, расталкивал кусочки земли и наконец, отодвинув последний тяжёлый комок высунул зелёный носик и… замер, будто запыхавшись.

Глядя на это, я поняла, что мы очень глубоко закопали это семечко, что ему было очень трудно добираться до поверхности. Выбравшись наружу оно отдыхало! Потом, собравшись с силами полезло дальше, выше. И… фильм кончился.

— Ему было тяжело! — сказала я.

— Да, видишь сколько он отдыхал! — согласился папа

— Оно живое!

Мне говорили, что растения живые, но по настоящему я поняла это только тогда, сидя у папы на коленях, глядя в тот фильм, который он собрал из кадров, которые я снимала…

Я забыла зачем мы всё это начали. Вернее мне стало это неважно.

Я продолжила снимать кадр за кадром вплоть до самой весны. Росток превратился в несколько веточек. А в какой-то момент он стал таким большим, что фотоаппарат даже пришлось переместить на другой стул.

Раз в пару-тройку недель мы с папой монтировали новый, всё более длинный фильм. В правом верхнем углу каждого кадра папа стал подписывать номер дня, в который он был сделан и наблюдать за развитием моего яблока стало ещё интереснее.

Весной мы пересадили этот росток на улицу. Я ходила мимо него в школу. Всякий раз, встречаясь с ним, я здоровалась. Когда учебный год кончился, то я стала приходить к нему просто так. Летом, в сухие дни я выходила с баночкой и поливала его.

А потом папе пришло назначение в другой город и мы уехали. С тех пор я не видела моё деревце. Вернее нет. Я до сих пор часто вижусь с ним, но во сне! Теперь оно должно быть стало большим и каждую весну покрывается красивыми белыми цветами.

…

— Зачем мне это воспоминание? — спросил кмэл. — Для чего ты мне его показал?

— Воспоминания из детства самые приятные. — ответил я. — Я хотел поделиться с тобой чем-то хорошим.

— Но я же вижу и знаю, что у тебя была цель. Какая?

— Когда я услышал тебя, я понял что ты несчастно. Я хочу украсть одно из твоих семян и посадить где-нибудь, где его не смогут изменить. А может быть не одно.

Ты же видело, что яблоко мы с папой не изменяли. Просто вырастили. Мы не эльфы, поэтому я не собираюсь изменять твоих детей. Мне просто хочется сделать это для тебя.

— Но зачем? Зачем это тебе?

— Не знаю. — честно ответил я — Мы, люди, не всегда можем объяснить свои поступки. Я услышал твой шёпот и мне захотелось помочь тебе. Я могу взять одно или несколько семян, отвезти их подальше от эльфов и посадить. Когда они вырастут ведь никто не сможет их изменить. Я правильно понимаю?

— Чтобы моё семя проросло, ему нужно дать маны и синевы.

— Я смогу найти это для тебя. — ответил я. — Но получается… я только сейчас до конца понял твою беду!

— Что ты понял? — спросило дерево.

— Ты говорило, что семена прорастут и их убьют. Но, если прорастают они только получая ману и синеву, то получается это ты даёшь её им? Зная что их потом убьют, всё равно даёшь им энергию?

Кора всхлипнула. Эмоции Коры накатили и на меня и кмэл увидел их. Мы все замолчали.

Дерево ушло в себя, стало ясно, что больше разговаривать оно не будет. Я взял Кору под руку и мы потихоньку пошли в направлении к границе города.

— Как же так? — спросила Кора

— Это родительский инстинкт. Пока дети с ним, оно не может не делать для них того, что заложено природой. У людей так же. Какая бы опасность не грозила матери или малышу, она всё равно будет заботиться о нём, даже зная о неминуемости гибели.

Вечер был испорчен. Мы вернулись к себе. Чтобы как-то отвлечься, Кора занялась Орионом-128, а я продолжал исследовать подземный город конструктами.

На минус одиннадцатом этаже я нашёл несколько комнат со стационарными телепортами. Шесть телепортов, расположенных здесь, куда-то вели. Иногда в них входили и выходили эльфы.

Чтобы узнать точки выхода этих телепортов, я решил сделать конструкт, который перейдёт на другую сторону в чьей-то ауре, а затем вернётся ко мне.

Ещё с Земли у меня остаётся нерешённой проблема определения геопозиции. Если конструкт выходит в том же городе, то он поплутав, может найти дорогу ко мне, а вот если он выйдет на другом материке?

Обдумывая эту проблему, я вспомнил про мои опыты с нитями, про то, как однажды с их помощью мне удалось найти телепорт. Поразмыслив, я решил и сейчас использовать нити.

Я создал конструкт, который начнёт тянуть нить от центра города. Потом, когда он перейдёт телепорт, то у него будет точное направление для возвращения. Вернувшись, он будет искать меня. Таким образом я узнаю куда ведут эти телепорты. Для конспирации я не буду тянуть нить к себе: мало ли кто заинтересуется странными нитями.

Я создавал конструкты-разведчики, наблюдая другим сознанием за тем, как Кора модифицирует управляющие регистры будущих CPU. Эта работа поглотила меня и Кору с головой. На улице стемнело, но мы продолжали начатое.

В конечном итоге, доделав очередной промежуточный вариант, записав его на перфокарты, отпустив конструкты в поиск, мы отправились спать. Возня с нитями, логическими элементами, регистрами вымотала нас, поэтому уснули мы быстро.

Казалось прошло всего-ничего времени, по ощущениям мы только-только уснули, как вдруг мы оба проснулись, будто от толчка.

Я открыл глаза: вокруг уже понемногу начинало светать. Кора лежала у меня на плече. Она не шевелилась, но я понял, что она тоже уже не спит.

— Что это? Что случилось? — прислала мысль Кора

— Кажется тряхнуло. Землетрясение?

— Я нашло вас. — Будто из ниоткуда проявилось сознание кмэла.

— Теперь наша очередь испугаться. — улыбнулся я.

— Испугаться? — переспросил кмэл.

— Когда я в первый раз с тобой заговорил, кажется я тебя напугал. Один-один.

— Мне нравится как вы себя ведёте. Я ведь могу убить вас обоих. И днём тоже могло. Почему вы не боитесь меня? — спросило дерево.

— Мы не сделали тебе ничего плохого. Ты выглядишь разумным. Я не вижу причин почему бы ты хотело нанести нам вред. — ответил я

— А эльфы всегда защищаются от меня. Хотя они и любят меня… По своему. Но всегда боятся.

— Можно я спрошу? — подала мысль Кора. — Если для тебя это неприятный вопрос, то не отвечай. Но мне хочется знать.

— Спроси. — ответило дерево.

— Для чего эльфы изменяют твоих детей? И что это значит?

— Если они будут размножаться обычным для людей способом, то их дети будут людьми. Но если их женщина смешает свою ауру с аурой моего ребёнка, когда они решат зачать своего, то в результате получится эльф. Их ребёнок с моими магическими способностями. — кмэл покопался в нашей памяти — Оборотень. Вы называете таких людей оборотнями.

— А тех детей, которых они не изменяют они убивают. Зачем?

— Если кмэл вырастет без их опеки, он сможет защищаться от них.

— Ты говорило, что сможешь чувствовать сознания своих детей. Если мы посадим семя где-нибудь далеко отсюда, то ты будешь слышать его?

— Да. Все кмэлы знают всё, что знают их предки. Все кмэлы знают всё, что знают их дети. Поэтому эльфы не дают нам размножаться. Если они и сажают неизменённое семя, то всегда от одного и того же кмэла. Его детей они не изменяют, поэтому он не держит на них зла.

— Сколько может прожить семя до посадки? — спросил я. — Завтра мы можем забрать его, а посадить получится только через какое-то время. Нужно выбрать место, удалённое от эльфов, спокойное.

— Место? Да это важно. Где вы его хотите посадить?

— Мне кажется, что неподалёку от горы Баанг ему было бы неплохо. Правда там степь и суховато, но я думаю приспособить водного элементаля для постоянного снабжения его водой.

— Элементали! Значит это ваши проделки?

— Проделки? Ты о чём? — удивился я.

— Об элементале, перемещающем водные слои у моих корней.

— Если это плохо, то…

— Я само умею ими управлять! — перебило меня дерево — Если мне вдруг понадобится вода, то здесь будет вода. Если понадобится огонь, то будет огонь.

— Прости, если мы помешали тебе. Мне казалось я как-то смогу улучшить твою жизнь.

Дерево замолчало. Оно перестало отвечать на наши вопросы.

— Оно ушло? — полуутвердительно спросила Кора.

— Надо же! Мне казалось, что мы установили с ним контакт и на тебе! Прежде чем заниматься добрыми делами, стоит сперва выяснить: а нужны ли они кому-то? Мда.

— Я чувствую себя несмышлёным ребёнком, которого ткнули в то, что он пытается помочь, там где не может и где не просили. — сказала Кора.

— Да, я тоже. Ну что же. Мы не будем пытаться навязать ему свою помощь. Это будет нам уроком.

Кажется пора вставать? На улице уже светло.

— Какие у нас планы на сегодня?

— Разобраться с тем, куда ведут телепорты. Больше здесь мы ничего не узнаем. Разве что правда взять пленного и доставить его Инроргну.

— Ему уже не нужен пленный, он поверил тебе.

— Да, но я не знаю что ещё мы можем сделать. Сидеть в городе и ждать год? А дождёмся, что делать? Непонятно. Нужна какая-то новая информация. Возможно пленный её даст. А если даст, то можно отдать его Инроргну. В качестве кандидата на пленного можно выбрать того же Мюллера.

А ещё надо отойти от города и посмотреть на него в телескоп.

— В телескоп? Мы же уже смотрели на город через него.

— Я хочу поглядеть с ракурса, где видно вход в ратушу. Я обследовал это место конструктами и понял, что когда дверь открыта, когда кто-то входит или выходит, то можно увидеть телепорт. Он крайне странно выглядит в Сути, я помню его другим. Хочу увидеть его глазами. Жаль, пока нет фотоаппарата, ну да Драко поможет.

— То есть предварительный план такой. — Резюмировала Кора. — Разбираемся куда ведут телепорты, затем покидаем город. Смотрим оттуда в телескоп. После этого, либо движемся к месту выхода телепортов, если посчитаем что там есть что исследовать, либо возвращаемся и берём пленного.

— Да, примерно так.

— А моё семя вы брать уже не планируете? — вставило мысль-вопрос дерево.

— Только, если ты согласно. — Ответил я чуть опешив. — Мне показалось, что мы обидели тебя и ты не хочешь продолжать с нами общение.

— Каждый из моих цветов находится под присмотром. Попытка сорвать приведёт к срабатыванию сигнализации. Вас схватят.

— Я думаю, что сумею забрать одно семя дистанционно. Даже если сигнализация и сработает, то поймать никого не смогут.

Однако, мы думали, что нашли все сигнализации в округе, но почему-то ничего не знаем о той, о которой ты говоришь. Не объяснишь нам, почему?

— Её нити идут внутри моих ветвей.

— А ты не знаешь, каким способом эльфы планируют защищать тебя? — спросила Кора.

— Защищать меня? От кого?

— Через год они собираются запустить какой-то артефакт, который уничтожит жизнь на планете. Если они, как ты говоришь, любят тебя, то должны попытаться как-то тебя сберечь.

— Я не знаю ничего об этом. Я попробую разобраться, но потом. Расскажите ещё раз, куда вы хотите его посадить?

— Около горы Баанг есть место, где не проходят торговые пути. То есть они там проходят, но в стороне. Все обходят гору или у одного угла или у другого — противоположного первому. Оставшиеся углы посещаются людьми крайне редко. Вот около одного из этих углов я и думал посадить семя.

Я представил себе схему-расположение того места, о котором я думал, чтобы дерево могло понять.

— Чтобы новое дерево смогло защищать себя, оно должно дорасти минимум до высоты в четыре ваших роста. Для этого нужно много синевы и маны. У меня столько нет, думаю и у вас столько нет.

— У меня есть план, где добыть довольно много синевы. Я хочу отнять у эльфов накопитель. Здесь внизу, на седьмом подземном уровне. Это же между твоими корнями, думаю ты можешь посмотреть. Ты не могло бы проверить хватит этого количества или нет?

— Я посмотрю. — сказало дерево — Но позже.

— Ты хочешь предложить другое место?

— Да. На западе, в океане есть небольшой архипелаг. Когда-то я росло там. Те острова больше не обитаемы и я хочу, чтобы вы посадили семя на каком-нибудь из них.

— Можешь представить где это? — попросил я. В ответ получил такую же картинку-схему, как сам недавно показывал.

— Нам надо найти способ туда добраться. Думаю мы можем попробовать. Это приблизительно одна пятидесятая длины экватора отсюда. Не так уж и далеко. Может быть телепортом? Ты не сможешь выдать чёткую картинку, как выглядит какой-нибудь из островов?

— Наверное нет. Это было восемь тысяч лет назад. Потом эльфы переселили меня сюда.

— Получается, что эльфы не недавно появились в нашем мире, а давно? — удивилась Кора.

— Они всегда были здесь.

— А телепорт? — спросил я.

— Телепорт — это просто связь с другими планетами. Иногда он работает, иногда закрыт. Сейчас он закрыт.

— Как всё запутано. Но давай подведём итоги. Ты должно посмотреть достаточно ли синевы в хранилище у эльфов внизу. Я собираюсь украсть её.

Если синевы достаточно, то мы можем высадить семя где угодно. Даже совсем недалеко отсюда. Если недостаточно, то нам придётся попробовать попасть на эти острова. Или найти другое укромное место, которое мы можем достичь. Семя я готов забрать прямо сейчас. Если ты согласно, то я отправлю конструкт за ним.

— Синевы там недостаточно. То есть почти достаточно, но немного не хватает. — сказало дерево.

— У меня есть некоторое количество своей, правда значительно меньше чем я планирую украсть. Наверно и с моими запасами не хватит.

— Люди всегда считали синеву высшей ценностью. Вы готовы расстаться с таким сокровищем для моего ребёнка?

— То люди. А мы, считай демоны. — Я подмигнул Коре. — Ну что, я забираю семя? Представь цветок и покажи какое. Я отправлю Драко за ним.

— Я убью вас обоих, если вы его измените.

— Договорились! — сказала Кора.

Дерево помолчало, а потом я увидел нужное место. Цветок, на который указало дерево, уже закрылся в коробочку и был совсем сухой. Внутри него созрело четыре зёрнышка. Дерево выбрало то, что было ближе к стволу.

Драко запомнил и улетел. Мы стали ждать его возвращения. Все трое, включая кмэл.

— Оно пропало! — сообщил нам кмэл

— Значит всё получилось. Через пару минут оно будет здесь. — Ответил я. — А сигнализация сработала?

— Да. Сейчас сюда придёт группа эльфов. Я вызвало элементаля огня. Несколько веток сгорит, но зато никто не хватится…

Дерево прервалось на полуслове. Вернее на полумысли. Мы почувствовали боль, которую оно испытывало. Ветки его горели, цветы, коробочки тоже были в огне.

— Оно подожгло себя? — воскликнула Кора

— Думаю, сегодня из дома лучше не выходить. Будет жарко, как бы опять не заявились тёмные. Я заберу у тебя пока Риту, отправлю её за синевой. Пока там сыр-бор, она её утащит.

Я сделал для Риты пяток конструктов-разведчиков, пяток воров. В этот момент вернулся Драко и я отправил его.

— Передумал? — спросила Кора

— Нет. Драко вернулся… Какой лапочка! Не сдержал я эмоций. Прямо котёнок! А кмэл говорил, что сознание у него появится только когда оно прорастёт!

— Да, когда прорастёт, он станет самостоятельным. — Преодолевая боль, прислал нам мысль кмэл.

Котёнок Косм

Котёнок — это, пожалуй, самая близкая аналогия к тому, что я почувствовал взяв семечко в руки. Маленький котёнок, который жалобно мяукал, разместившись у меня на ладони.

Оно было живое, я слышал его мысли. Оно было умное. Гораздо умнее, чем только что родившийся котёнок. Думаю, что умнее чем пятилетний ребёнок.

Но при этом оно было маленькое. И вело себя как новорождённый.

— Кушать! — прислало оно мысль

— Чем же тебя кормить? — спросил я

— Его можно кормить? — спросила Кора

— Мана. — Ответило дерево. Отзвуки боли всё ещё чувствовались в его мыслях, но было видно, что оно скрывает их. От него?

Я направил небольшой поток маны в ауру зёрнышка и она запереливалась, а эмоции его сменились с жалобно мяукающих на тёплые.

— Как тебя назвать? — спросил я, вглядываясь в огромную Суть маленького зёрнышка. — Такое маленькое, а внутри целый космос! Космос! Или нет, Косм! Так тебя назову. — решил я.

Я мысленно погладил Косма по загривку, а сам положил семечко в нагрудный карман.

— Косм? — спросила Кора. — Кажется он согласен, гляди! Пригрелся и радуется!

— Вы дали ему имя? — Спросил кмэл настороженно.

— Он живой, должны же мы как-то его называть. А что, нельзя?

— Теперь я верю, что вы его не измените. Имя дают тому, кто будет жить, а не тому кого планируют изменить.

— А у тебя есть имя?

— Роха. Это значит “неспокойная”.

— А Косм, будет значить “огромный”, “бесконечный”. — Прокомментировал я имя котёнка.

— Синева пропала. — С некоторым сожалением сказала Роха.

— Я подумал, что пока там в городе переполох, это будет незаметно. Синева для Косма, как мы и договаривались. Что-то не так?

— Всё так. Пусть будет так. Без синевы они не смогут восстановить меня. Ну что же, придётся потерпеть.

— То есть, когда город охватывала зелёная стена, это эльфы давали тебе синеву? — догадался я. — Хочешь, мы отдадим тебе часть, когда Драко вернётся?

— Нет. Это для Косма. Я потерплю.

— Играть! — потребовал Косм.

— Как с тобой поиграть? — Задумался я.

— Покажите ему что-нибудь. — с теплотой прислала мысль Роха.

Я представил детский калейдоскоп. Будто подношу котёнка к окуляру и там внутри переливаются, моргают различные фигурки, комбинации, цвета.

— Ещё! — с азартом потребовал Косм.

— Ух ты какой прыткий! Ну ка, давай попробуем не просто смотреть, а что-нибудь делать с твоим участием. Смотри, вот струны!

Я представил арфу или нечто похожее на арфу. Множество струн, каждая из которых должна звучать по своему. Я не умею играть ни на каком музыкальном инструменте. Но одним пальцем я мог на пианино сбренькать кусочек из “Собачьего вальса”.

Я подёргал струны проиграл повторяющуюся комбинацию. Та-да-дам-там-там. Та-да-дам-там-там.

В какой-то момент я почувствовал струны под пальцами, совершенно как настоящие! Я так удивился, что вывалился из этого состояния и арфа пропала из моей головы.

— Да. Астральные картинки он должен хорошо воспринимать. Как ты догадался? — спросила Роха.

— Астральные картинки?

— То, что ты сейчас показывал.

— Вот значит что это было! Я сам не знал что я такое умею!

— Разве ты не умеешь? — удивилась Кора. — Ты же придумывал смерть эльфийки после нападения на караван. Это были не астральные картинки?

— Я просто прокручивал в голове сценку, стараясь продумать подробности. Но я не видел её, а сейчас вижу. Так! Молчите все, я ещё раз попробую! — Отправил я мысль.

Глянув на Драко, вернувшегося с синевой, приказав ему отправить её в накопитель, летающий на большой высоте, я закрыл глаза и попробовал снова представить себе арфу и котёнка сидящего под ней.

— Та-да-дам-там-там. Та-да-дам-там-там. — услышал я мелодию, которую играл не я. Котёнок сидел у арфы и трогал струны правой лапой.

Я поднял взгляд: вокруг было какое-то синее марево без какой-либо детализации. Хорошо видно было только котёнка и арфу.

Справа еле различимо проступал силуэт дракона. Я всмотрелся в него и увидел Драко, причём с такими подробностями, которые я никогда не представлял. Чешуя была чёрная, отливающая в фиолетовое. Каждая чешуйка собственной формы. Глаза большие, с зелёными радужками. “Странно, почему зелёные? У дракона должны быть красные!” — подумал я и глаза Драко поменяли свой цвет.

Вдруг из за Драко выглянул какой-то страшный, почему-то оранжевый, крокодил. Он посмотрел на меня и мороз прошёл по моей коже.

Из оцепенения меня вывел проблеск расходящихся по воде кругов. “Это же моё творение!” — догадался я. Когда я мимоходом придумал этого крокодила, то совсем не думал о его цвете. Получается цвет образовался сам собой? Цвет по умолчанию? Хм…

— Эт, а ты можешь заглянуть сюда? — отправил я мысль в другое сознание.

Из марева выглянула красивая головка с рожками и тремя цветками в тёмных волосах. Я пригляделся: это те самые цветы, что я подарил ей в первый раз.

— Так ему будет удобнее! — сказала Эт и посмотрела на котёнка. Под действием её взгляда он преобразился в маленького мальчика, перебирающего пальчиками по струнам.

— Это что, какая-то виртуальная реальность?

— Астральные картинки. — Сказала Эт. — Я думала что ты умеешь их создавать.

Я вытащил на свет крокодила. Морда его была испачкана… кровью?

— Ты что, кого-то сожрал? — спросил я его строго.

— Одного. Или двоих. Или пятерых. — Ответил он голосом Портоса. Почему-то пасть его шевелилась совершенно не в такт произносимым словам.

Он привстал на задние лапы, поднял невесть откуда взявшееся ведро и вылил его содержимое в меня. Не на меня, а именно в меня.

— Ты что творишь? — прикрикнул я на него.

— Улов. — Сказал он и я понял о чём речь.

Я огляделся. Мне нужно было посмотреть на мою ауру.

— А как отсюда вернуться обратно в обычный мир? — спросил я у Эт.

— Сделай выход. Придумай его.

Я повернулся к двери, открыл её и вышел.

— Иногда мне кажется, что я давно сошёл с ума. Вероятно нахожусь где-нибудь в больнице для психических. В жёлтом доме. А всё окружающее меня — какая-то больная галлюцинация. — Пожаловался я Коре.

Заглянув в свою ауру, я нашёл там тринадцать клеточек. А было ведь двенадцать. То есть то, что сожрал крокодил в этом выдуманном мире, принесло совершенно невыдуманный профит! Получается, что и меня так кто-нибудь может схарчить?

— Я никогда не слышала, чтоб через астральные картинки кто-то атаковал. Вероятно, это чародейство.

— Во, надо попробовать и сплести там что-нибудь.

— Плести там не получается, там нет маны. Только энергия жизни.

— Я не всё ещё там рассмотрел, давай ещё раз попробуем!

Я зацепился сознанием за арфу и снова заглянул в этот мир. Здесь ничего не изменилось. Хотя ребёнку уже наскучило играть и он смотрел по сторонам. Взгляды, бросаемые им, были будто материальны. Они продавливали синее марево, меняли его.

Ходячие эльфы

Взяв Космика на руки, я представил что мы находимся у большого холма, покрытого зелёной травой с жёлтыми одуванчиками. Внутри холма находилось Самое Безопасное Бомбоубежище. Я приложил руку к потайному месту и огромная, в виде шестерёнки дверь-плита отъехала внутрь холма, открывая проход.

Мы вошли, я нажал кнопку на стене и дверь мягко стала закрываться. Внутри был очень широкий хорошо освещённый коридор, с несколькими дверями, ведущими каждая в свою комнату. На стенах висели мониторы, показывающие что происходит снаружи.

Я взглянул на один из них и увидел несколько крокодилов, занимающихся поисками кого бы сожрать. А потом весь холм вместе с убежищем затянуло непроглядным туманом. Если кто-то сюда и доберётся, то прежде чем он найдёт здесь что-либо, его отыщут мои крокодильчики… по запаху.

Это убежище будет моим местом в этом мире. Оно Самое Безопасное. Ни ядерный ни термоядерный взрыв не способны преодолеть, повредить эти стены! При желании, отсюда можно активировать лазерные и плазменные турели, которые уничтожат всё на поверхности. Драко сможет ими управлять.

— Ну ты и нагородил! — сказала Эт, оглядываясь.

— У меня идея! Только надо переместиться. Космик, посидишь пока здесь?

Я усадил Косма в детское креслице, положил перед ним листы белой бумаги, взял фломастеры и нарисовал пару котят и птичку.

Ребёнок с азартом взялся за новую забаву. А мы с Этерой вошли в телепорт, находящийся в одной из комнат убежища.

— О! Я знаю это место. — воскликнула Эт.

— Живые мертвецы опасны, поэтому давай-ка посмотрим на это с высоты! — предложил я.

Мы взлетели и поднялись метров на тридцать. Как раз на то место, откуда ударила моя молния.

Степь в том месте, где оборотни и эльфы нападали на караван уже скрыла почти все следы недавней битвы. Большинство вещей гномы собрали. Те, что остались, были покрыты травой и землёй. Только место гибели Винни и Иа всё ещё оставалось не тронутым жизнью. Коричневая с чёрным земля засохшими кусками укрывала мёртвое тело эльфийки.

В этом странном мире, почему-то сразу ясно что что значит. Любой, кто посмотрит на это место поймёт: это могила эльфийки. Он поймёт это даже если вообще ничего не будет знать о ней.

— Что это? — В ужасе закричала Эт, заметив, как земля шевельнулась.

— Вирус. Смотри. — сказал я.

Подёргивающиеся движения под землёй то возобновлялись, то прекращались. Было похоже, что кто-то давит, бьёт по земляному потолку, но земля поддаётся с трудом. От ударов сперва образовался холмик, затем вдруг его пробила рука. Это была рука очень толстого человека. Голубовато-синие пальцы, будто сосиски, не хотели сгибаться: жир мешал им.

Рука шевельнулась, затем стала давить ладонью, сдвигая слои земли. Было видно, что обладателю этой руки чрезвычайно трудно это делать, но значительные массы двигающейся глины говорили о том, что силища в этих руках огромная. В какой-то момент рук стало две и они заработали помогая друг другу. Из под земли показалась перепачканная чёрным, толстая, мёртвая рожа эльфийки с жутко светящимися глазами. Глаза были закрыты, но зелёный свет пробивался изнутри сквозь веки. В этом было что-то дьявольское, не предвещавшее ничего хорошего.

Откуда-то в руках прибавилось силы, они опёрлись о землю и вытянули голову и плечи наружу. Одежда на ней давно истлела. Жирная, отливающая синевой грудь вывалилась наружу. Эльфийка повращала головой по сторонам, а потом, повернув к нам лицо, открыла глаза.

Стах, чернота, смерть взглянули в нас. Нас так пробрало, что мы взлетели повыше. Открыв глаза, эльфийка страшно зашипела и очень быстро выбралась на поверхность вся целиком. Побродив под нами и убедившись, что мы вне её досягаемости, она повернулась в сторону Цехина.

Было совершенно чётко понятно, что именно в Цехине она планирует найти то, что утолит её Голод. Немного постояв, будто сомневаясь, она сделала шаг, второй, потом перешла на бег. Жуткая, безобразная полнота не помешала ей развить большую скорость. Было понятно, что она очень скоро доберётся до своей цели. Вероятно дня через два-три. Горе тому, кто попадётся ей на пути!

Этера с открытым ртом смотрела вслед скрывшейся за горизонтом эльфийке.

— Это чего такое было? — тихо спросила она.

— Они ищут эльфийку, всё что с ней связано. Пусть поразбираются с зомби. Такую хреномать ночью во сне увидишь, подушкой не отмахаешься. Будем воспитывать в их видящих устойчивость к стрессам. — сказал я. — А если она кого-то покусает, то так тому и надо! Нечего подглядывать!

— В вашем мире происходят подобные вещи? — спросила Эт.

— Это фантазии голливудских режиссеров и сценаристов.

— Фантазии? — Не верящим голосом спросила Этера.

— Кажется, что на трезвую голову они очень давно ничего не придумывают. Чаще всего это следствие действия разного рода тяжёлых наркотиков. Потом они эти фантазии показывают другим в качестве развлечения. Иногда это имеет успех, иногда нет.

Как думаешь, воскрешение суккуба и оборотня сейчас сделать или попозже?

Я поглядел вниз. Было видно, что процесс ещё не кончился. Земля шевелилась, по ней носило пепел.

— Суккуба? Нет, мне хватит зрелищ! — сказала Эт.

— Ну хватит, так хватит. — ответил я, и понемногу всё происходящее внизу заволокло серым дымом. Что-то страшное происходит в этом дыму? Лучше убраться отсюда подальше!

Я вернул нас в комнату с мониторами. Косм увлечённо калякал фломастерами в альбоме. Он похоже и не заметил, что мы уходили. Я открыл телепорт и мы вернулись к себе в номер.

Жертва

— Давай восстановим хронологию. — продолжил архимаг — Сперва сработала сигнализация у кмэла. Она иногда срабатывает, но на неё никто не реагирует. То есть реагируют, но не считают крайне срочным. Следом за этой сигнализацией в том же месте подняла тревогу вторая, рассчитанная на огонь.

По этой тревоге группа реагирования прибыла максимально быстро. Однако они опоздали: к их прибытию элементаль огня уже развернулся практически в полную силу.

Целью, очевидно, был именно кмэл. Нападавшие, очевидно те же, что и в прошлый раз. Всё так же как и в прошлую атаку, когда мы их спугнули. Как только стихию удалось победить, мы задействовали видящего и он увидел эльфийку, воскресающую из мёртвых.

Её он называет мёртвой, но при этом она вылезла из могилы и направляется сюда.

Каким-то образом элементаль цветка одновременно со всеми этими событиями проник в королевские покои и украл наш последний резерв синевы.

Известно, что элементали цветка употребляют синеву на себя. Очевидно, что её нам уже не вернуть.

— Всё так. — Подтвердил Илли.

— Когда эльфийка доберётся сюда?

— Через два-три дня.

— А что ей здесь нужно?

— Эарвен предполагает, что эти металлические пластинки.

Архимаг задумался.

— Ладно. Разберёмся с этим позже. Сейчас вот что: у нас нет синевы, но смотреть на страдания кмэла я не могу.

— Вы предлагаете… — Илли осёкся.

— Да. У нас здесь расквартированы войска разных кланов. Выбери какой-нибудь самостоятельный отряд. Сотню-две. Выведи их на военную операцию, а затем… Восстановишь кмэл с их помощью.

— Но сейчас день. Нужно убрать всех гостей из внутреннего города.

— Вот пусть этот отряд и займётся гостями.

— Хорошо, Тиар, я сделаю это.

Илли справился с приступом тошноты и отправился выполнять поручение архимага. В такие минуты Илли сожалел, что занимает столь высокий пост. Вот бы не знать ни о чём! Ни о том, как восстанавливают кмэлы, ни о том что будет с кмэлом позже. Главное не оказаться в маленьком самостоятельном отряде.

— Вы звали меня? — спросил подошедший дежурный.

— Необходимо доставить на площадь артефакт Слёз Дракона. Мы возьмём его с собой на войсковую операцию.

— Когда это необходимо сделать?

— Ближайшие пол часа.

— Хорошо.

Илли прошёл по улице и спустился по лестнице, бросив беглый взгляд на телепорт. “Демоны! Работал бы ты, никаких проблем бы не было!” — с ненавистью подумал он. Спустившись наудачу на тридцать этажей вниз, он пошёл обходить расквартированных здесь вояк. Встретив несколько знакомых лиц, он вернулся к лестнице и спустился ещё на несколько уровней. Время утекало, найти совсем-совсем незнакомых не представлялось возможным.

— Позовите командира! — обратился он случайно встреченному рейнджеру.

…

— Быстро хватаем манатки и сваливаем отсюда! — закричал я мыслями.

— Что случилось? — спросила Кора.

— Потом! Всё потом! Держи четыре коротких телепорта. Нам надо быть вне города! Прыгай, я за тобой!

— Но сейчас день, кто-то может увидеть!

— Прыгаем быстро! Вышла из телепорта и сразу в новый! Нет времени, вперёд!

Кора прыгнула, через секунду я вышел в том же месте, но её уже не было.

— Что случилось? — спросила она, когда телепорты кончились.

Я огляделся.

— Давай вон в тот лесок. Оттуда попытаемся понять видел ли нас кто-нибудь! Вот ещё два телепорта. Поехали!

Я прыгнул и потом прыгнул ещё раз.

— Что происходит?

— Они подняли на поверхность артефакт “Слёзы Дракона”. Думаю, сейчас усыпят весь город, а потом обойдут всех спящих и тех, кого посчитают неблагонадёжными убьют. Видимо призыв элементаля Рохой они восприняли как диверсию, на которую нужно максимально эффективно прореагировать.

— Что будем делать? Наши вещи остались там.

— Посмотрим в телескоп. Кстати, если мы переместимся во-он туда, то заодно поглядим на вход в ратушу. Сейчас прикину хватит ли у меня коротких телепортов. Так, держи ещё десять!

— Они же дорогие!

— Зато я их сам плету. Сделаем компьютер, и он будет их плести тысячами. Погнали!

Мы скорректировали своё местоположение, нашли удобную полянку с упавшим деревом и разместились усевшись на нём.

Я собрал простой телескоп из четырёх линз и призмы и мы направили его объектив на площадь. По площади ходило штук тридцать эльфов, а ещё около пятидесяти бегало по радиальным улицам гоняя людей, гномов, демонов.

— Что они делают? Похоже, они собирают всех приезжих в кучу. Зачем?

— Нет, не в кучу. Поверни чуть левее. Они выгоняют их из внутреннего города.

— Хух! — сказал я. — Я уж думал, что сейчас они их всех убьют!

— Кушать! — вклинился Косм.

— Сейчас я тебя покормлю. — с нежностью ответила Кора.

— Всё, последнего прогнали. Гляди, у них построение! Прямо будто солдатики на Земле. Командует парадом Мюллер!

Мюллер шёл вдоль строя, очевидно произнося какую-то пламенную речь. Бойцы провожали его взглядами, поворачивая головы. Вели себя приблизительно так, как наши солдаты после команды “Вольно!”.

Вокруг Мюллера вдруг засветился купол защиты. Я отправил Драко осмотреть этот купол поближе. Мюллер развернулся и зашагал в обратную сторону, а затем махнул рукой.

Что-то произошло и весь строй, все до единого рухнули как подкошенные.

— Он их убил?

— Я понял для чего был нужен артефакт. А ещё отсюда не видно молоко. Оказывается, молоко и жёлтый туман видно только вблизи. Вероятно молоко — это атрибут восприятия.

Чёрт! Мой Драко там! Как бы не пропал.

— Я могу послать за ним Риту. — предложила Кора.

— Нет! Не хватало и её потерять. Поищем Драко когда всё кончится. Смотри!

Откуда-то прибежало человек шесть эльфов. Двое из них начали копать яму у корней кмэла. Четверо других стали подтаскивать валяющихся солдат поближе. Через некоторое время сложенные тела стали образовывать некоторый порядок. Каждый эльф был размещён так, чтобы голова его была обращена на кмэл, руки вытянуты по швам, а лицо его повёрнуто к земле.

— Я знаю что это. — тихо сказала Кора

— Я тоже догадываюсь. — прошептал я

Мюллер обошёл ряды тел, кого-то, лежащего неправильно, поправил. Удовлетворившись осмотром он встал в выкопанную яму, повернувшись правым боком к кмэлу. Положив руку на ствол дерева, он поднял вторую, развернув ладонь в сторону лежащих тел.

Шестёрка, помогавших Мюллеру эльфов, встала солнышком вокруг него. Правая рука каждого была направлена на левую руку Мюллера, а левая смотрела на свой сектор, образованный лежащими телами. На каждого из шестёрки пришлось по три ряда тел.

Все напряглись и, похоже, в кмэл потекла синева. Сгоревшие ветки зазеленели и начали выпрямляться.

Я перевёл телескоп на лежащих на земле эльфов. Каждое тело меняло свою форму, будто высыхая. При этом, похоже, что и кости их тоже испарялись. Прошло несколько минут и на площади, вместо тел, осталась только одежда.

Мюллер стоял, пошатываясь, и глядел на сгоревшие ветки кмэла. Некоторые из них восстановились, но значительная часть всё ещё представляла собой угли.

— Играть! — прислал мысль Косм.

Я выделил одно из сознаний и нарисовал ему астральную картинку: класс, с учительским столом и одной партой. Позади стола была обычная школьная доска.

Я прошёл, держа Косма на руках, а затем усадил его за парту.

— Играть будем после урока. — Строго сказал я. — Сперва позанимаемся арифметикой.

Я взял с учительского стола цветные палочки и рассыпал их перед Космиком…

Другими сознаниями я продолжал наблюдать за происходящим на площади.

Оглядев результаты своих действий, признав их недостаточными, Мюллер отдал какие-то указания, а сам скрылся в ратуше.

Шестёрка эльфов занялась сборкой валяющейся на площади одежды, сваливая её в одну кучу. Когда все тряпки были собраны, один из них скастовал какое-то огненное плетение и куча загорелась. Огонь охватил её сразу со всех сторон. Поскольку огонь был магический, то он продолжал гореть даже тогда, когда стало очевидно, что гореть больше нечему.

Было похоже, что эльфы измотаны тем, что они делали. Они стояли и тупо пялились на огонь.

— Я нашла его. — Сказала Кора.

— Кого?

— Драко. Они же выключили артефакт, это очевидно. Ну и я отправляла Риту поискать его. Ты сможешь его разбудить?

— Да, давай его сюда. Спасибо!

Я попытался разбудить Драко, вливая в него энергию, но он не просыпался. Я добавил энергии, а потом ещё. А потом моя энергия закончилась. Если я не хочу потерять сознание, то нужно остановиться.

Раньше я держал в ауре энергетический накопитель на такие случаи, а сейчас вдруг оказалось, что его и нет: очень долго он был мне не нужен, и я сам не помню почему и когда я от него отказался.

Я взглянул на Кору и она влила в ауру Драко столько энергии, сколько смогла, но и её помощи оказалось недостаточно. Драко не просыпался.

— Что случилось? — спросила Кора.

— Не знаю. Почему-то энергия, что мы в него вливаем будто пропадает в бездне. Он уже не один раз попадал под действие этого артефакта, всегда было всё нормально. Что-то тут не так!

Я смотрел на тусклую ауру Драко и ничего не понимал.

— Рита говорит, что нашла его около Мюллера.

— Ну да, всё верно, я же посылал его посмотреть на его защиту… Чёрт! Я понял что произошло! Они и у Драко забрали синеву! Он попал в созданный ими энергопоток!

Однако, заглянув под ауру Драко, я увидел всё те же характеристические числа. Ячейки, мана, аура. Всё как обычно. Но Драко был без сознания. Я собрал материализатор в Сути и устроил ему подпитку энергией оттуда, а затем оставил его плавать внутри своей ауры.

— Он очнётся?

— Надеюсь! — сказал я. — Смотри, новое построение!

Мы снова сосредоточили своё внимание на том, что было видно через телескоп. В этот раз на площади собрался примерно вчетверо больший отряд. Что-то около тысячи человек.

— Они посмотрели, что синевы от тех хватило на три ветки и посчитали сколько ещё их надо убить, чтобы полностью вылечить кмэл. — догадалась Кора.

— А я знаю что происходит! Роха специально не лечила себя. Она собирала синеву для Косма! Сейчас они дадут ей ещё синевы и она выздоровеет полностью.

Смотри! Вместо Мюллера центральным проводником энергии будет кто-то ещё. Вероятно Мюллер не может это сделать, поскольку вымотан, либо потому, что тут сильно больше синевы нужно через себя пропустить.

— Отсюда не видно аур. — С сожалением сказала Кора.

— Я отправил конструкт поглядеть на него вблизи. Они уже выключили Слёзы.

Шестёрка эльфов раскладывала тела в виде солнечных лучей, с кмэлом в центре.

— Какое у них странное общество. — пробормотала Кора.

— Фашисты, натурально фашисты! — ответил я, глядя на иссыхающие тела. — Думаю, что сейчас они нанесли своим военным силам куда больше урона, чем получили его при том нападении, что мы видели.

Вернулся конструкт, которого я отправлял на осмотр ауры нового мага. Мда. Сильный дядька. Его характеристическое число ровно в десять раз больше моего.

— Четырнадцатая ступень. — Прокомментировала Кора. — Таких магов у нас немного.

— Думаю, что и у эльфов их тоже всего пара. О! Избавляются от свидетелей!

Шестёрка помощников валялась на земле, а Мюллер раскладывал их солнышком. Для того, чтобы забрать синеву у этой шестёрки, помощники этому крутому магу не потребовались. Он подержал руку над их головами и на траве осталась лишь их одежда.

Мюллера откровенно шатало из стороны в сторону. Он дважды упал на колени, один раз его вырвало. Но он упорно доделывал начатое. Собрал одежду оставшихся эльфов, сложил в ту же кучу и поджёг.

Покончив с делами оба эльфа постояли ещё некоторое время у кмэла, а затем развернулись и ушли в здание.

Минут через двадцать-тридцать появилась ещё шестёрка эльфов, они подняли артефакт Слёз и потащили его назад.

Перерождение

— Какой ужас то, что они сделали! — прошептала Кора.

— Как думаешь, стоит нам сейчас возвращаться? Или пока понаблюдаем отсюда? Эту пресловутую дверь открывали за сегодня, вероятно, раз сто, но я так и не удосужился поглядеть на телепорт.

— Давай пока останемся тут. Мне страшно сейчас туда возвращаться.

Я перенастроил телескоп на дверь и стал ждать.

— Что-то Драко никак не может очухаться.

— А что там Косм? — спросила Кора.

— Я его упахал занятиями по арифметике. Мы учили с ним счёт на палочках. Он устал и теперь спит. Глянь, какой милашка!

Этера заглянула в наш учебный класс. Посмотрела на доску исписанную мелом. В углу за партой она увидела детскую кроватку, где мирно сопел Космик.

— Я бы тоже хотела этому поучиться. — сказала она — Можно здесь поставить вторую парту?

— На этой планете главная моя роль — школьный учитель, — пожаловался я. — Видимо такая у меня судьба. Хорошо, пусть будет две парты.

Этера села за парту и сложила руки будто прилежная ученица.

— Что будет на первом уроке? — спросила она.

— Ничего. Давай не сейчас. Честно говоря, чтобы ухайдокать Косма, я уже итак выложился. А ещё в Драко вылил всю энергию. Сейчас я не в силах. Давай следующее занятие с Космиком будет и с тобой.

Эт сделала обиженное личико.

— Ну ладно. — Сказала она поднимаясь. — Значит будем смотреть на телепорт.

— Если тебя непременно тянет заняться делом, — сказал я раздумывая, — то, пока мы вне города, ты можешь выпить моего зелья. Это доставит тебе массу мучений, но зато потом ты сможешь… В общем многое сможешь.

— Прямо здесь? В лесу?

— А что бы и не здесь? Сейчас я достану воды и наколдую варево.

— Ты мне поможешь перетерпеть боль?

— Помогу. Но ты должна понимать, что совсем убрать её не в моих силах.

И ещё уровень у тебя понизится. Сейчас у тебя почти пятая ступень. А будет вторая.

— Ты говорил про это. Ну что же, давай.

Посуды не было, поэтому я сплёл подобие тарелки на основе плетения силового купола. Достав при помощи элементаля нужное количество жидкости, убедился, что моя посудина нормально её удерживает. Затем сплёл материализаторы и материализовал почти все недостающие ингредиенты.

— Ещё нужно горелое мясо. Варвара говорила что оно снижает болевые ощущения. Сейчас.

Я встал и дошёл до какой-то птицы, сознание которой я только что отключил при помощи конструкта.

Кора скривилась.

— Это обязательно?

— Да. Судя по тому, как протекал процесс с Сомой, лучше если оно будет. Отвернись, я сделаю всё так, чтобы ты не видела.

— Хорошо.

— И, поскольку мы в лесу, думаю мне можно любоваться на мою Эт. Здесь это неопасно.

Идеальная фигура Коры плавно трансформировалась в не очень складную фигурку Этеры.

Я сжёг до углей птицу и всыпал пепел в варево, подогреваемое плетением огня.

— А как это пить? — спросила Этера, повернувшись.

— Выпить это тяжело. Поэтому я думаю, что мы попросим Риту тебя напоить. Я заберу Риту себе пока ты будешь мучиться?

— Конечно. Но ты обещал помочь мне, чтобы я не мучилась.

— Я сделаю что могу, но гарантировать ничего нельзя. Главное помни: это всё закончится. Когда знаешь, что это ненадолго, то терпеть боль легче. Ну что, поехали?

— Поехали.

Я спустился с дерева и сел на землю, облокотившись на ствол. Потом уложил Эт себе на колени.

— Сейчас будет тошнить, но ты терпи, хорошо? — Я скользнул сознанием в её и перешёл на мыслеречь.

— Хорошо.

Рита стала грамм за граммом перемещать варево в желудок Эт. Сознанием, находящимся в Этере, я почувствовал тошноту и, сделав усилие, подавил рвотные позывы.

— Видишь? Вот так вот вместе, глядишь и справимся! — улыбнулся я ей, пытаясь что-то сделать с жаром, который начал распространяться по её телу.

Ощущения от перерождения при помощи варева и при помощи конструктов оказались приблизительно одинаковые. Тело Этеры будто поместили в огонь, боль охватила каждую клеточку организма. Сознанием, находящимся в ней, я пытался подбодрить её, переключить концентрацию с боли на что-то иное.

— Ещё! — прошептала Эт

— Три девицы под окном. — Начал я вторую сказку. — Пряли поздно вечерком. Кабы я была царица — говорит одна девица, то на весь бы мир одна наткала б я полотна! Кабы я была царица — говорит её сестрица, то на весь крещёный мир приготовила б я пир! Кабы я была царица — третья молвила сестрица…

— А-а! — закричала Этера.

Приступ боли усилился. В такие моменты, я, при своих перерождениях, видимо терял сознание. А здесь мы сидели вместе. И я, помогая ей справиться с болью, получается, оказал ей медвежью услугу. Сделал только хуже. Сознание Этеры не отключилось, а боль усиливалась усиливалась и в какой-то момент Эт не выдержала и…

— Нет! Не делай так! — попытался остановить её я. Но не успел. Её сознание скользнуло в моё. Оно искало спасения от боли и… нашло.

Лучше всего, конечно, полное слияние практиковать совместно с сексом. Но, что получилось, то получилось. Наши ауры соединились и боль затопила нас обоих. Волна боли, катившаяся по телу Эт, перекинулась и разлилась и по моему телу. Вернее, понять где было моё, а где тело суккубы стало невозможно. Разделившись на два тела, боль несколько утихла. Вероятно, запас её был рассчитан, если так можно выразиться, только на одного.

Эт-Я смотрела на меня-Эт снизу вверх. Несмотря на слёзы, застилающие глаза, она краем глаза заметила пролетающий по тёмному небу метеор.

— Компьютер. Доделаем компьютер и займёмся скафандром!

— Ещё не хватает шины по регистрам статуса каждого CPU. — ответила мне наша общая Шиза.

— И ещё нужны регистры управления памятью. Чтобы можно было выделять сегменты только для чтения. Это ещё одна шина.

— Да, в системе с 2^128 процессоров какая-никакая защита памяти нужна. А то одна ошибка и всё насмарку!

— Тогда у CPU появится второе, не прерывание, но исключение. Первое исключение уже есть — неизвестная команда. Вторым будет обращение к памяти, недоступной для записи.

Новая волна боли захлестнула нас и в этот раз мы с ней не справились. Наше общее сознание померкло.

…

— Кушать! — прислал мысль Косм.

— Чёрт! Только не сейчас!

— Кушать! — повторил он.

Я осмотрел свою ауру, в ней не было ни грамма маны. Открыв глаза, я увидел Эт, лежащую у меня на коленях. Её аура так же не содержала ни капли маны.

— Вот ведь хрень! — сказал я себе и поискал Риту. Риты не было. “Её нет вообще! Она погибла!” — понял я, поискав нити управления.

— Кушать!

— Варвара! — Позвал я.

Любопытный дух отозвался на мой зов и заглянул в мою ауру. Я попросил у него маны, но в ответ он развернулся и выпорхнул наружу.

— Кушать! — требовал Косм.

Я растянул ауру, собрал из окружающей среды крохи маны и направил в ауру Космика.

— Ой-ой! — очнулась Эт.

— Бандитка! Вставай, собирай еду для Косма. Он есть хочет! — не то сказал, не то послал мыслеформу я.

— Почему бандитка? — спросила она. Мысленно.

Я слышал её мысли не раздваивая сознание для этого!

— Потому что нельзя ставить эксперименты, если происходит нечто из ряда вон выходящее!

— Еду для Косма? Сплети материализатор. — прислала она мне мысль.

— А, точно!

Я заглянул в Суть и обомлел: огромное количество цветов, пожалуй гораздо больше, чем можно видеть обычным зрением, обрушилось на меня.

— Я тоже стала лучше видеть! — прокомментировала Эт.

— Я ещё и слышать тебя стал без слияния сознаний.

— И Косма я лучше слышу.

— И Косма — согласился я.

— А ты говоришь — бандитка! — укорила меня Эт. — Но я не специально. Так получилось.

— Я знаю.

— Кушать! — напомнил о себе Косм.

— Да, вот! — Я сплёл материализатор, потом ещё пару и стал наполнять наши ауры маной.

— У тебя много денег в банке? — вдруг спросила Эт.

— Эм? Я не помню. Несколько тысяч. А что?

— Похоже придётся с ними попрощаться. Слепки ауры не смогут идентифицировать нас. Это видно и без визита в банк.

— Продадим пару телепортов. Ничего страшного.

Я разглядывал свою ауру. Ячейки с Варварой не было. Всего ячеек было двадцать, так же как и у Этеры. Они опять поменяли форму. Были шарики, теперь что-то вроде твёрдых звёздочек. Я так и не разобрался что всё это значит, а тут какая-то новая хрень.

— А они у тебя есть?

— Что? Кто? — не понял я.

— Телепорты. У меня ни одной заготовки не осталось.

— Вот чёрт! И у меня тоже! Но это всё фигня. Жалко Риту и Драко. Они, похоже, погибли. А заготовки наворуем у эльфов. Давай поглядим, кстати, что у них там происходит?

Мы перевели взгляд наверх, на окуляр телескопа. Я подстроил резкость. На площади никого не было. Да и не удивительно: ночь на дворе.

— А как ты двигаешь линзы? — спросила Эт.

— А действительно, как? — Задумался я. Варвары в моей ауре нет. А управление водой есть. — Ну ка, попробуй и ты их подвигать! — потребовал я.

— Я не умею. Покажи!

Я показал и Этера перевела фокус телескопа на ту часть города, где мы арендовали квартиру.

— Где-то здесь наши окна? Вот, нашла!

— Да, но телепортов нет, даже коротких. Без Драко я буду плести короткий телепорт часа три. Чёрт!

— Вероятно вот до сюда — Эт указала точку — нам как раз часа три идти пешком. Так что успеешь сплести один.

— Думаешь, если я посажу тебя на плечи, то мы пройдём вдвоём в один телепорт?

— Можно даже проще — шагнуть в него одновременно с двух сторон. Ты не знал?

— Нет. Пошли!

— Учиться! — потребовал Косм.

— Эх, судьба моя нелёгкая! — посетовал я. — Д-з-з! Звонок! Кто опоздает, тот будет решать задачу у доски! — громко предупредил я всех своих учеников.