Империя крови

Роковые известия

Второй Командир Приас был из тех, кто наслаждается властью. Его положение соответствовало уровню командующего легионом или командующего-прокуратора и допускало почти полную свободу действий, одним словом, Защитник стал влиятельной фигурой в империи.

Марицию встревожило, но не удивило раболепное почтение, которое оказывала Приасу командующая Килона и другие офицеры Защитников. Ко времени его приезда уже более половины легионеров и жителей столицы должны были бросить постоянные работы и заняться восстановлением Храма.

Подъехав к строящемуся зданию, Мариция увидела не меньше сотни воинов Хрустального легиона. Многие были переброшены в резчицкие мастерские, где изготавливались гигантские секиры и птицы в камне. Но не только Предшественники, из которых набирался Хрустальный легион, суетились на стройке. Было множество других — командующая разглядела воинов Снежного Ястреба и даже двоих-троих из собственного легиона.

Сам Защитник со стальными глазами, облаченный в черную с золотом мантию, встречал ее на ступенях. Четыре стража ни на шаг не отступали от Приаса, несмотря на его шлем и огромную булаву, способную дробить кости и камни с одинаковой легкостью.

— Дорогая леди Мариция! — воскликнул он, когда дочь Хотака приблизилась. — Твое появление — настоящая радость! — Второй Командир низко поклонился. — Если бы я заранее знал о твоем визите, непременно подготовил бы надлежащую церемонию...

— Ты отвлек множество солдат для своих целей, Приас. В этом нет необходимости.

Но тот не выглядел обескураженным.

— Минотавры — душа империи, а Храм — душа минотавров, миледи. Нет ничего важнее веры.

— У нас полно других дел: поставки, строительство жилищ, враги...

Приас посмотрел в сторону и махнул офицеру из легиона Летящего Грифона:

— Возьми солдат и обработайте молотами вон то богохульное изваяние!

Декарион бегом бросился исполнять приказание, а Мариция увидела, как минотавры облепили одну из статуй Бранчалы, некогда стоящих у входа. Большинство остальных скульптур уже было разломано на куски.

— А почему просто не закопать их в землю и не сэкономить время?

— В присутствии того, кому мы служим, не должно быть статуй ложных Богов или других идолов, — нахмурился Приас. — Как дочери верховной жрицы и сестре императора тебе должно быть известно об этом лучше всех!

— Я легионер, Приас, как и мой отец, поэтому хорошо разбираюсь лишь в военных вопросах.

— Ведомые предками, мы все работаем на своих местах во славу расы минотавров и того, кому мы служим.

Стараясь не раздражаться, Мариция сказала:

— Если я и понимаю, почему твои сторонники помогают в строительстве, то не понимаю, почему к складам приходят странные тревериане и пытаются провести учет припасов легиона. Последний раз такого гостя пришлось выгонять мечами!

— Это просто недоразумение, — сладко пропел Приас. — Тревериан перестарался. Но теперь продовольствие Амбеона и другие запасы находятся под покровительством Защитников! Если такой порядок введен в Нетхосаке, то и колониям необходимо его перенять.

Мариции ужасно хотелось ударом кулака стереть ханжеское выражение с лица Приаса.

— Я военный командующий Амбеоном...

— А я просто следую указам императора, как и все мы...

Против такой постановки вопроса не поспоришь, но Мариция не сдавалась:

— Все равно, ты набрал слишком много помощников, нельзя подвергать опасности другие участки колонизации. Вот, например, легионеры Снежного Ястреба — они все должны быть в патруле. Если тебе надо больше рабочих рук, возьми сколько потребуется рабов...

Приас подскочил на месте и зарычал:

— Никто из мерзких эльфов не прикоснется к камням Храма Предшественников! Как я могу доверять этим отродьям! Да лучше позвать на стройку людоедов или овражных гномов! Всех рабов надо немедленно казнить! В новом, чистом государстве их не должно быть!

Уж насколько Мариция презирала эльфов, но тут не смогла сдержать улыбки:

— Ладно, раз уж так надо... только в следующий раз согласовывай со мной отбор солдат для работ.

Выражение лица Приаса вновь изменилось — он рассыпался в любезностях, словно получил роскошный подарок:

— Обязательно! Непременно! Буду рад снова встретиться с тобой, миледи!

Мариции показался знакомым такой взгляд. Любовников у нее хватало, но никогда еще ею не увлекался Защитник. Последний раз ей пришлось терпеть заигрывания от Главы Высшего Круга Лотана... Если Приасу вздумалось подняться еще выше, используя ее, он очень ошибается...

— Можно просто прислать пергамент, — проговорила командующая.

Защитник не выказал разочарования, а вместо этого посмотрел куда-то за спину Мариции.

— Мне кажется, или один из адъютантов разыскивает тебя?

Дочь Хотака редко появлялась в штабе, но всегда говорила, где ее можно найти в течение дня.

— Миледи! — подбежал запыхавшийся легионер. — Людоеды у северных ворот!

— Людоеды? — подозрительно, прищурился Приас и начал махать руками, созывая солдат со стройки.

— Остановись, Приас, — резко приказала Мариция и посмотрела на посыльного. — Сколько их? Они нападают?

— Четыре, миледи. Двое жирных из Блотена и парочка помельче из Керна. Передали письмо...

Мариция взяла запечатанный пергамент с грубым изображением мастарка на печати. Если письмо передают людоеды, значит, написать его мог только...

Голгрин.

Лучше всего было бы прочитать послание в одиночестве, но любопытство пересилило. Игнорируя Приаса, Мариция повернулась к нему спиной и сломала печать.

«Я жду тебя».

Три слова... но Мариции их было достаточно. Свернув пергамент и бросив его в сумку, она кивнула Защитнику:

— Прости, Приас, но новости очень важные и требуют немедленного действия.

— Любой из трудящихся легионеров тотчас же может встать в строй...

— Они наши союзники, как ты помнишь, да и маловато четырех людоедов для нападения.

— Может, основная армия прячется? — настороженно спросил Приас. — Будет лучше, если я пойду с тобой и удостоверюсь сам.

— В этом нет необходимости.

Прежде чем Защитник успел возразить, Мариция унеслась прочь. Шпионы Приаса скоро все разнюхают, но до этого она успеет встретиться с Голгрином.

Зачем он отправился в такое далекое путешествие?

Четверка людоедов сидела у ворот, но Великого Лорда среди них не было.

— Ждите здесь, — приказала Мариция стражам.

— Миледи...

— Со мной все будет в порядке. — Она подъехала к людоедам. — Куда мы направляемся? Это близко?

Людоед-блотенец хрюкнул, вероятно отвечая положительно. Оставив встревоженных легионеров, Мариция углубилась в лес. Несмотря на внешнее спокойствие, она уже знала, как поступить, если все происходящее просто ловушка. Ударить тварь слева, а когда та упадет, перескочить через людоеда. Она знала несколько хитрых оврагов и спусков, которые задержат любую погоню.

Все мысли о побеге исчезли, когда навстречу на гнедом коне выехала закутанная в плащ фигура. Голгрин был на фут ниже обычного людоеда и в два раза стройнее, потому Мариция узнала Великого Лорда еще до того, как тот откинул коричневый капюшон.

Людоед улыбнулся... возможно, это выглядело бы очаровательно, если бы не уродливые клыки. Мариция почему-то была уверена, что именно так Голгрин улыбается, когда хочет перегрызть горло жертве.

— Потомок Хотака, командующая Амбеоном и добрый союзник Свободных Людоедов Керна и Блотена... Мое искреннее почтение!

Мариции не хотелось улыбаться, наоборот, она бы с большим удовольствием нахмурилась. Слишком уж жизнерадостно выглядел Голгрин, да и сам факт его появления в Амбеоне...

— В свою очередь, приветствую Великого Лорда... — Она опустила перечень титулов, занявших бы минуты три. Если он проехал столько миль, то Мариции не терпелось услышать новости. — Я удивлена твоим визитом — есть же надежные патрули, передать весть можно было и через них.

Было две настоящие пограничные станции, одна на стороне людоедов, другая в Амбеоне, на которых всегда находилось несколько посыльных. Если поступало сообщение из Блотена, людоед приносил его минотаврам, после чего гонец отправлялся в столицу. Система надежно работала и в обратном направлении. Несколько раз пробовали разводить почтовых птиц, но пернатые не выживали в неуклюжих руках подданных Голгрина.

— Тут... очень деликатный вопрос. — Добродушное выражение исчезло с лица людоеда. Он махнул единственной рукой, отсылая остальных. Обрубок Голгрин прятал под плащом.

Людоеды вскочили на лошадей и поехали на восток, но один, как заметила Мариция, устремился в другом направлении. Отметив этот странный факт, она посмотрела на Голгрина:

— Требуются новые поставки продовольствия? На границе с Неракой неспокойно?

— Нет, все хорошо, — со сдержанной гордостью ответил Великий Лорд. Разгром Рыцарей Тьмы осуществлялся с некоторой помощью минотавров... Но главные сражения выиграл сам Голгрин. — Насколько мне известно, в Сильва... извиняюсь, в Амбеоне также все мирно.

— Если все мирно, то, во имя секиры отца, что заставило тебя рискнуть приехать?

Людоед посмотрел в сторону, куда уехал одинокий всадник. Мариция удивленно приподняла брови, увидев, как тот возвращается с оседланной лошадью в поводу.

— Что происходит? — спросила она, внезапно насторожившись.

Голгрин указал на животное:

— Я возвращаю тело лорда Бастиана. Увы, он мертв.

Мариция замерла в седле, не в силах говорить.

— Я не лгу, — покачал головой людоед.

— Скажи, как это произошло! — Мариция смогла немного овладеть собой.

— Я мало знаю точно, больше предполагаю. Тело, жестоко израненное, нашли воины Нагрока... Следы лошадей вели на северо-восток. Бастиан известен многим, поэтому его труп доставили мне. — Голгрин прикоснулся кулаком к противоположному плечу, отдавая дань уважения покойному. — Я был уверен, что сын Хотака давно погиб, но когда увидел тело...

— И где оно? Я вижу только лошадь.

Голгрин поморщился:

— Наша страна сурова для мертвых, так же как и для живых. Мы не смогли долго хранить тело и предали его огню — как положено урсув суурт. Я лично проследил за оказанием всех необходимых почестей.

Затем людоед подробно объяснил, где именно нашли Бастиана, а Мариция лишь бессильно скрежетала зубами. Брата убили недалеко от места их встречи, спустя несколько часов. «Неужели, — подумала она, — ему на роду было написано умереть от предательской руки?»

— Ниа орн и'фхание! — рявкнул Голгрин на спутника.

Тот быстро подвел к сестре Бастиана его лошадь. Именно на ней Мариция видела брата в последний раз... Командующая спешилась и быстро распотрошила сумки: кинжал, запасной плащ, забрызганный кровью, — почти ничего личного, но этот факт, по странной иронии, лучше всего убедил Марицию в смерти Бастиана.

Пока командующая разглядывала содержимое сумок, мысли вихрем проносились в голове. Так горько ей не было со времени смерти отца. Даже когда пришла весть о гибели Бастиана в море, она реагировала не так бурно...

— А раны? — спросила она, не поднимая глаз. — Опиши их.

Голгрин не отвечал, и Мариция вынуждена была посмотреть на него. Людоед казался очень обеспокоенным.

— Раны... — протянул он. — Ну, глубокая на шее сзади... еще на спине... Много, очень много ранений... Бастиан даже не обнажил оружия.

Уши Мариции прижались к голове. Все раны на спине. Оружие не обнажено. Жалкая смерть...

— А рядом с ним нашли трупы? Минотавры? Людоеды?

— Были неясные следы... Один разведчик утверждал, что видел минотавров, но он находился далеко, а те быстро исчезли...

Следы... Минотавры на лошадях... Другие мятежники? Фарос Эс-Келин! Наверняка это он, только зачем убивать Бастиана? Он приехал предложить мир и говорил с таким жаром... Возможно, Фарос приказал убить брата, если переговоры сорвутся? Эскорт Бастиана подло убил его! Какая постыдная смерть — быть преданным товарищами...

Мариция почувствовала, как кровавая пелена застилает глаза. Вся злость на Бастиана исчезла, сменившись ненавистью к племяннику Чота.

— Фарос, — пробормотала командующая.

Голгрин кивнул и медленно вытащил обрубок руки из-под плаща. Он задумчиво осмотрел шелковую повязку и произнес:

— Да, это мог быть Фарос... Я тоже подумал о нем...

— Да кто еще! — Мариция гневно завязала сумку и прыгнула в седло. — Кто еще может поступить так подло, кроме отребья из Дома Келинов?

— Миледи, — успокаивающе пробормотал Голгрин на всеобщем. — Новости грустные, я могу сопроводить тебя в город...

— Благодарю, но в этом нет необходимости, — сурово отказалась командующая. — Я уже оплакала брата один раз, просто теперь он мертв по-настоящему. Его убил Фарос, нет сомнения.

Она взяла поводья лошади Бастиана.

— Но клянусь, я еще увижу голову мятежника на конце своего копья!

— Прекрасная картина, — сурово усмехнулся Голгрин.

Мариция уже тронулась в путь, но обернулась:

— Благодарю тебя, Великий Лорд, я в долгу перед тобой. Если пожелаешь, предоставлю надежный эскорт, чтобы ты мог в безопасности отправиться на север...

Усмешка Голгрина стала зловещей:

— Он не был нужен мне раньше, не понадобится и теперь...

— Тогда удачного путешествия, Великий Лорд, — кивнула Мариция. — Спасибо за достойные похороны брата.

— Что должно быть сделано — сделай. — Голгрин, не прощаясь, повернул коня и понесся прочь.

Мариция уже забыла о людоедах — она во весь дух скакала к Ардноранти, с каждой минутой все сильней желая отомстить за смерть Бастиана. Запах крови Фароса щекотал ее ноздри.

— Я выслежу тебя, негодяй, — выплюнула она. — Загоню и забью, как последнего шакала...

Фыркнувшая вторая лошадь напомнила Мариции о Голгрине — он рисковал жизнью, чтобы доставить новости ей лично. Хоть минотавры и людоеды не доверяли друг другу, она была ему благодарна...

«Даже у людоедов, — подумала Мариция, — больше чести, чем у Фароса Эс-Келина».