Идут роботы

СТРАННЫЕ ШТРЕЙКБРЕХЕРЫ

Помрачнело утро. Ежеминутно может начаться дождь. У заводских ворот — шеренга полицейских, пристально охраняют завод от забастовщиков. Впрочем, заводские ворота охраняют не только полицейские. Недалеко от них стоит ещё большая шеренга рабочих, тоже охраняют заводские ворота. Но они охраняют завод от штрейкбрехеров. Рабочие не пропускают ни одного из них, хоть штрейкбрехеры и имеют специальные справки от желтой профсоюзной организации, которые подтверждают их «доброе намерение».

Рабочие сначала смеются, а затем слышится:

— Продажные души, забастовку сорвать хотите?.. Такое ваше доброе намерение? А ну, поворачивайте назад! И скорее, а то у нас руки-то чешутся…

Умный штрейкбрехер хорошо понимает такие намеки. Быстро разворачивается и спешит назад, не желая попробовать на своей спине тяжелых рабочих кулаков. Однако, некоторые из штрейкбрехеров пытаются пройти и спорят с забастовочными патрулями. Тогда им приходится не сладко. Рабочие хоть и помнят приказ забастовочного комитета «избегать столкновений и драк», — но трудно сдержать себя, когда видишь такого мерзкого человека, который хочет заработать на нищете забастовщиков!..

Тогда в воздухе раздаются ругательства, кто то кричит, кто-то бежит назад от завода, проклиная забастовку и рабочие патрули. Полицейские у ворот слышат это, но не вмешиваются: им пока запрещено вмешиваться в столкновения между рабочими, если такие схватки, конечно, не касаются непосредственно полиции.

Очевидно, Бирз ещё не сказал последнего слова. Он что-то ждет. Он хорошо видит, что забастовочный комитет не выполнил его предложений, — забастовка не прекращается. Однако, Бирз также не осуществляет и своих угроз. Тим сказал, что здесь что-то неладное: неужели Бирзу повезло окончательно наладить дело с роботами, что он бросил угрожать рабочим?..

Опять схватка между рабочими и очередными штрейкбрехерами, пытающимися пройти к воротам. Их двое: мужчина и женщина. У мужчины, пожалуй, болят зубы, его щека перевязана. Женщина тоже какая-то неуклюжая, тощая и грязная. Даже ее родственники не могли бы узнать под этой грязью свою мать или сестру.

Штрейкбрехеры пытаются пройти. Им кричат:

— Назад! Назад! Ты, чертов сын, не лезь, последние зубы выбьем!.. Удивительно, но оба штрейкбрехера все же прорвались. Они стремительно под громкие крики толпы подбежали к полицейским — и тут только почувствовали, что избавились от опасности.

— Ваши документы? — Сухо обратился к ним полицейский.

— Вот, пожалуйста, — вздыхая и поправляя повязку на лице, ответил человек, — всё в порядке. Меня и жену направляет сюда профсоюзная организация — убирать помещения, мыть окна и тому подобное. Ну и проклятые патрули, чуть не побили. И чего вы не помогаете?

— Проходите! — Вместо ответа приказал полицейский. И когда штрейкбрехеры прошли дальше, он строго сказал другим полицейским: — Не люблю я этих гадов-штрейкбрехеров. Конечно, я выполняю свои обязанности. Но, как вспомню, что они предают своих же братьев — с души воротит. Честное слово!..

Между тем штрейкбрехеры были уже далеко. Они шли рядом, молча. Пришли в цех. Разыскали смотрителя. Тот подозрительно посмотрел на них:

— Как вам удалось пройти?

— Ой, и не говорите! — Громко вскрикнул человек. — Едва костей не переломали. Женщина вот до сих пор стонет…

Смотритель улыбнулся:

— Вот, чёрт, хорошо охраняют завод, эти патрули. Как свой собственный. Ну, идите в цех, надо окна помыть.

Штрейкбрехеры направились дальше. Мужчина незаметно, чуть слышно, сказал женщине:

— Хорошо сказал этот смотритель: «охраняют, как собственный». А? Женщина не ответила. Она шла мимо железных чудовищ. Роботы стояли спиной к ним вокруг станков и спокойно работали. В цехе почти не было людей, только смотритель проходил время от времени мимо станков и внимательно присматривался к роботам. Иногда он замечал неверное движение, или нечёткое поднятие руки. Тогда останавливался, осматривал робота, что то исправлял. Иногда это ему не удавалось; тогда он звонил куда-то по телефону. Мужчина-штрейкбрехер услышал следующее:

— Лаборатория? № 468, литера С не доносит руки. Так, на том же самом месте, что и предыдущий. Так, наблюдаю каждое движение. Выполнено, буду рядом с ним!

Мужчина подтолкнул женщину:

— Здесь! Дальше не надо.

Затем громко спросил смотрителя!

— Можно начинать? Хорошо! Ну ты, неуклюжая, лезь вверх…

Женщина полезла по лесенке вверх, захватив с собой ведерко и приборы для мытья стекол. За ней полез и мужчина. Они взялись мыть стекла, перебрасываясь словами. Смотритель был далеко, можно было свободно говорить.

— Видите, неуверенные движения? Это значит — какое то индуктивное влияние. Но что именно?

— Откуда я знаю? Но, смотрите, робот совсем не то делает…

Они оглянулись: действительно, робот № 468, литера С испортился. Он размахивал руками, вращался, раскачивался. Смотритель немедленно остановил станок и попытался прикоснуться к роботу, выключить что то на его груди. Но из этого ничего не вышло, потому что робот, как живое существо, отмахнулся от него и продолжал свои странные движения. Смотритель бросился к телефону.

— Хелло, Хелло — услышали те, что мыли окна, — лаборатория? Дело плохо, № 468, литера С совсем испортился. Не могу даже выключить его. Прошу прийти сюда.

А робот все откаблучивал какой-то дикий танец. Он словно сошел с ума, — крутил ногами и руками, кивал головой, раскачивался и переминался с ноги на ногу. Мужчина и женщина бросили мыть окно и смотрели на робота.

— Видите? Это значит, что его механизм может испортиться очень легко. Ладно, пока никого нет, — измерьте волну.

Женщина вытащила из кармана небольшой ящик и поставила его на лестницу. Затем повернула маленькую ручку на ящичке. Аппарат тихонько засвистел. Женщина поворачивала ручку дальше. Свист становился всё ниже, пока не исчез совсем. Тогда женщина посмотрела на цифры, которые были на ручке:

— Один метр и девяносто два сантиметра. — Сказала она, — ишь, какая короткая волна! Неужели такая частота может дать стабильную работу и надежную пересылку энергии?..

— Осторожно, Мадлен, идут! — Предостерег Тим (это был он).

Действительно, в цех вошли три человека. Мадлен склонилась над ведёрком. Тим машинально поправил повязку на лице: один из них был Томас Бирз. Все трое подошли к роботу. Смотритель подобострастно поклонился Бирзу:

— То же самое место, мистер Бирз. Не могу ничего понять..

— Это не ваша обязанность — понимать, — грубо прервал его Бирз, — ваше дело обслуживать. Ну, что с ним такое?

— Опять начал делать неуверенные движения, затем как взбесился, — ответил смотритель мрачно.

— Да. Значит, всё это было так, как и с предыдущим?

— Абсолютно одинаково.

Бирз подошел ближе к роботу и хотел прикоснуться к его груди, что то повернуть там. Но не повезло и ему, потому что робот с силой размахивал руками. Бирз выругался:

— Чёртов недотёпа! Скажите, чтобы отключили весь цех! — Приказал он смотрителю.

Тот бросился к телефону и передал приказ в лабораторию. Через мгновение всё остановилось. Роботы замерли — каждый в той позе, в которой застал его поворот выключателя.

Неожиданно раздался тяжелый удар: это упал робот № 468, литера С. Он упал на том месте, где стоял и лежал неподвижной грудой. Только руки его едва заметно подрагивали.

— Чего это он движется, мистер Бирз? — Спросил один из пришедших в цех вместе с Томасом. — Ведь энергия выключена?..

— Черт его знает!.. Какое то влияние. Надо как следует разобраться. Бирз повернул выключатель на груди робота — и руки номера 468 литера С перестали вздрагивать. Затем Бирз оглянулся, осматривая всё вокруг. Его взгляд остановился на толстых кабелях, они подводили в цех энергию для моторов, двигали станки. Эти кабели проходили за стеной близко от робота № 468, литера С.

— Не это ли… — неуверенно сказал Бирз.

Он снова повернул выключатель на груди робота. Робот пошевелился, и руки его вновь начали вздрагивать.

— Выключите ток питания моторов! — Велел Бирз.

Смотритель повернул рубильник. Станки остановились — и в тот же момент у робота, что лежал на земле, перестали вздрагивать руки.

— Вот! — Громко сказал Томас Бирз, — индуктивное влияние тока с кабелей. Интересная штука!.. Ладно, не ставьте сегодня на это место больше роботов. Потому что причина не в механизме роботов, а в этих чертовых кабелях. Сразу же отправьте сюда монтёров, пусть перенесут кабеля в сторону. Или не так, это лишнее. Пусть экранируют их железом. Это уничтожит индукцию.

Он повернулся, чтобы идти из цеха — как вдруг заметил мужчину и женщину, которые тщательно мыли окна.

— А это откуда люди? — Спросил он смотрителя.

— Прислала профсоюзная организация убирать цех, по нашему заказу. Немного намяли им бока забастовщики, пока они добрались до заводских ворот. Но ничего, работают.

— Хорошо. Слушайте, вы! — Крикнул Бирз вверх. — Передайте там подробно о том, что видели здесь, — как работают роботы. Скажите, что забастовкам пришел конец. Слышите?

Тим кивнул головой:

— Да, мистер, передадим! — Громко ответил он.

Бирз удивлённо посмотрел на него. Кого-то ему напоминает этот голос… И, вспомнив, быстро ушёл из цеха.

— Тим, почему вы так неосторожны, — с упреком сказала Мадлен, — ведь он мог узнать ваш голос.

— Что вы? Ему и в голову не придёт, что это чудовище с повязкой на лице может быть Тим Кровнти. Так же, как не может быть, чтобы эта грязная тощая женщина была очаровательной Мадлен Стрэнд. Ха-ха-ха!..

— Эй, вы, там, чего хохочете? Работать надо! — Строго крикнул на них снизу смотритель.

— Работать, так работать, — тихо ответил Тим. — Ну, я домою стекло, а вы, Мадлен, кончайте ваши измерения. Надо всё же скорее бежать, я не привык, откровенно говоря, тщательно мыть окна, так же, кажется, как и вы. Так значит, волна очень короткая?..

Однако, Мадлен не отвечала: она ушла в дальнейшие измерения.