Хулиганы города Китежа. ч.2 Дебильный демон

Глава двадцать третья. Где хамство и зависть не остаются безнаказанными

Суббота

17 апреля

Полшестого утра. Пахнет сыростью от только что прошедшего дождя. Темень ещё такая, что за кругом света под фонарём, кажется, что чёрная стена стоит. А в центре освещённого круга — личная Прелесть гражданина Шпинёва.

Жорж Шпинёв обошёл свою «Волгу» с наслаждением касаясь её холодного бока. Пальцы скользили по серому блестящему покрытию собирая капельки, которой была покрыта машина. Он опасался, что где-то что-то ему попортят, покорёжат или открутят. Но всё было на месте. Даже весьма вероятного, хулиганского трёхбуквенного, накарябанного гвоздём рукой подростка и то не было. Всё чисто. Всё цело.

Шпинёва-старшего таки выпустили. Выпустили, так как не нашли ничего, чтобы ему можно было бы предъявить. Его прогнали по всем проверкам на магию, проверили даже на детекторе лжи. Но... Ничего, что могло бы заинтересовать магов «Подразделения К».

И всё-таки, ПОКА не нашли. А раз не нашли с налёту — пришлось отпускать.

Однако, ОБХСС всё-таки заинтересовалось «случаем». С подачи КГБ. Но им ещё много «копать». А то, что сам «Жорж» Шпинёв об этом никаким боком не знал и не подозревал... Так это его проблемы.

Да, внимание такой уважаемой «конторы» как КГБ «пачкает».

Ведь в глазах многих обывателей, «дыма без огня не бывает» (а в данном случае даже очень «не бывает»!). Следовательно... Кое-кто, (и этих «кое-кто» случается очень много в некоторых кругах), начинают шарахаться от «запачкавшегося», чтобы самим не попасться в списки проверяемых и подозреваемых.

Чаще всего, такие ожидания и опасения — чушь. Ведь если кого-то проверяют, проверили, то и круг его друзей, приятелей и знакомых проверяют. Так что если и надо было шарахаться от таких как Шпинёв, то весьма заранее и задолго до.

Однако Жорж мыслил прагматично и считал, что даже такую неприятность, как внимание «органов» можно и нужно повернуть в свою пользу. А для этого, по его мнению, сгодятся и наглая ложь с самовосхвалениями, и многозначительные намёки с лично распространяемыми слухами.

Его проверяло само КГБ? Так ведь ничего не нашли! И если он на свободе, то он ещё покажет разным, на него ногу задравшим! Ведь если не нашли, значит он чист! И это же значит всеми «инсинуациями», что многие распространяют про его тёмные делишки, займётся уже само КГБ чтобы защитить его попранную честь.

И вообще — КГБ его защищает так как он выполнял его задания (последнее уже как слух и намёки) у чёрта на куличках, аж на самой Камчатке.

Всегда нелишне прикинуться эдаким «тайным агентом», сексотом «Великой И Ужасной Конторы» чтобы боялись и смотрели только снизу вверх.

Именно с такими мыслями он вышел рано по утру к своей машине, намереваясь выехать в райцентр и пробежаться по своим «связям», обозначив не только возвращение, но и пустив нужные слухи. Ясно дело слухи про себя. С намёками на Высокое Покровительство. Но так как ехать до райцентра аж три часа, то и отправиться он решил пораньше, чтобы приехав туда часам к девяти, иметь возможность пробежаться по точкам как общепита, так и торговым. Ясное дело, в последние заходя «со двора». Ведь «кто рано встаёт, тому сам Бог подаёт!».

Но Жорж Шпинёв был бы не Жоржем Шпинёвым, если бы не заявил о своём намерении куда-то поехать максимально громко. А что? У него есть машина. Двигатель надо прогреть. А что с «Волгой» всё в порядке, так само КГБ(!) его лично уверило, что с она в полном порядке.

Кстати, ещё одно свидетельство, что За Ним Контора! Ведь если следили — значит, следили! За сохранностью его драгоценного личного транспортного средства. Надо на этом же сыграть.

Открыв переднюю дверцу, он придирчиво осмотрел салон, принюхался. Салон был в порядке. И запахи были привычные - пахло кожаной обивкой кресел. Сам лично заказывал дорогую обивку! Чтобы заменить заводскую, и всем сразу было видно, - не просто так у него машина! Не поскупился! Ещё немного пахло смазкой, немного горючим и дорогим французским одеколоном, который он долго «доставал» и которым орошал физиономию, когда собирался на встречу С Очень Уважаемыми Людьми. Одеколон был, судя по всему, ядрёным, если запах так въелся в обивку салона автомобиля.

Шпинёв осмотрел последствия «диверсии».

Дырка в крыше салона была заделана так, что даже следов не осталось. И это удивило. В то время как дырка в коже сидения от проклятой железяки так и осталась. Придётся же теперь переобивку делать. Заштопанное отверстие не будет смотреться. Это ведь только нищеброды заштопанными дырками светят. У Уважаемых же Людей всё должно быть с иголочки!

Жорж плюхнулся на сиденье, и злобно хлопнул дверцей. То, что раннее утро субботы, предполагает то, что большинство отсыпаются после трудовой недели, его не волновало ничуть.

Наоборот!

«Ничего! - билось у него злорадное в голове. - Пусть все знают, что сейчас Жорж Шпинёв, на СВОЕЙ «Волге» выезжает! Пусть завидуют!».

Взревел двигатель.

И вдруг во дворе стало чуть светлее. И ещё светлее. И ещё...

А всё потому, что в двух девятиэтажках, стоящих рядом с площадкой, где находилось транспортное средство Шпинёва-старшего, стремительно загорались окна в квартирах. Спустя полминуты сияли обе девятиэтажки.

Тут бы Шпинёву задуматься: «А с чего бы это?». Но он был занят своим любимым делом — Объявить О Выезде Важного Лица. А это: погазовать, проверить как сигнал работает...

Зря он так.

Да и не знал он, что те заклинания, что обнаружила в своё время Людмила Зверева, никто и не думал снимать.

А что? Очень даже странные и... полезные заклятья! Ведь защищают пассажиров!

Но вот другая часть того же заклятья...

Что не всё так просто в этом мире, возвестил Шпинёву страшный грохот. Первый из многих.

Старый засохший фикус, в простеньком глиняном горшочке воткнулся прямо в капот. Шрапнелью разметало осколки разбившегося горшка вместе с засохшей землёй окатив грязью лобовое стекло. Но это было лишь начало. Прямо вслед цветочному горшку, прилетела бутылка из-под шампанского, наполненная, для весомости, водой. Вот этот снаряд проделал вмятину в капоте почему-то гораздо большую, нежели безвременно погибший, от отсутствия полива, цветок.

И как прорвало.

Град тяжёлых и не тяжёлых, мелких и больших предметов обрушился на бедное авто. Казалось, весь мусор и накопившиеся ненужные предметы в одну минуту отправились в свой последний путь — с балконов возмущённых внезапной побудкой (в субботу!!!) граждан, на ненавистную «Волгу», вконец оборзевшего хама.

Надколотые банки, что не пошли в закатку, остатки запасов бутылок, что остались с последнего праздника; кирпичи, что использовались где как подставка, где как наковальня, где... да много ли как, но отправились в свой последний полёт. В «Волгу» внизу. Чтобы разбиться. Чтобы пробить багажник, чтобы смять и уничтожить.

Как ни странно, никто не желал Шпинёву смерти. Даже увечия. Даже ушиба. Все, как один, почему-то были уверены, что городской хам надёжно укрыт под крышей своего авто и ему ничего не будет.

...Даже от массивного шлакоблока, только что воткнувшегося в салон, в районе заднего сиденья... Даже от пропавшей рыбной тушёнки, неким товарищем закатанной аж в трёхлитровый баллон, и только что пробившего лобовое стекло.

А хлам всё падал, падал и падал...

Странно: процесс выкидывания хлама и мусора, у граждан обоих девятиэтажек, занял всего-ничего — от силы минуту-полторы. Но находящемуся в салоне «обстреливаемой «Волги» Шпинёву, казалось что сей Армагеддон всё длится, длится и длится. Нескончаемо.

Уши «Жоржику» давно заложило от грохота. Он весь был в протухшей рыбе, земле, осколках эмали и ещё чёрт его знает в чём, что либо прилетело сверху и разметалось по капоту, либо откололось, отшелушилось, оторвалось от бедной машины под действием грандиозной бомбардировки.

Никто не промахнулся. Всё кинутое в авто Жоржа Шпинёва попало в цель - в авто Жоржа Шпинёва. И это действовала вторая часть заклятия, так и не снятого Людмилой Зверевой.

Да, она обнаружила его. Да, расшифровала, что для эксперта-криминалиста «Подразделения К» является основой профессии и как бы само собой разумеющимся навыком.

Но вот снять... А собственно зачем? Ведь по «Кодексу К» всё чисто! Ведь даже защищает тех, кто едет в этом авто.

Впрочем, защищает от повреждений, но не от конфузов.

Первое, что почувствовал Шпинёв, после бомбардировки, так это дикую вонь испортившейся тушёнки. Банка с нею, пробив ветровое стекло, разметалась по салону. Попытка выскочить наружу провалилась — заклинило дверь. Желудок не выдержал и изверг содержимое на руль и дорогущую дублёнку, которой Шпинёв щеголял перед Высоким Начальством.

Попытался выбить дверь, но ничего не получилось. Заклинило намертво. Видно злость всех жильцов обеих девятиэтажек поспособствовала этой неприятности, чуть «подправив» изначальное заклятие, запечатав виновника всех ранних побудок в салоне побитого авто.

Вот тут Жоржа охватила паника. Спешная попытка эвакуироваться другим путём также потерпела неудачу — противоположная дверца также не открывалась. А в проёме выбитого ветрового стекла он банально застрял — смятая крыша, упавшим с девятого этажа тяжёлым ящиком, настолько сузила проём, что вылезши по-пояс, Жорж позорно застрял. Причём так, что ни туда и ни сюда.

К тому же он почувствовал: штаны у него - мокрые.

Рёв раненого мамонта огласил округу.

Точно: это умение у Шпинёвых — родовое.

***

Утром, мимоидущие школяры были донельзя заинтригованы зрелищем извлечения застрявшего «Жоржа» Шпинёва из его же автомобиля. Жители близлежащих девятиэтажек и не почесались кого-либо вызывать для помощи ему. Кто по злобе, а кто в надежде, что это же сделает кто-то другой — например, сосед. Так и надеялись друг на друга, со злорадством прислушиваясь к воплям Шпинёва-старшего.

Тот по-началу, просто матерился, посыпал проклятиями «диверсантов» и «вредителей», после просто кричал «Помогите!». Под конец вообще принялся умолять «придти- помочь кого-нибудь».

Но всё было по прежнему: одни — злорадствовали, другие просто тихо надеялись, что Шпинёву кто-то поможет, но только не он. Ведь если кто-то сунется помочь, то именно на него после будет переведена вся та нерастраченная злость к Шпинёву, что всё равно оставалась у каждого. Злость на ранние и несвоевременные побудки как в рабочие, так и в выходные дни.

Где-то к началу восьмого часа, таки появились редкие прохожие, которые не имели отношения ни к какой из «конфликтующих сторон» и вообще часто вообще не знали кто такой Шпинёв-старший. Но получалось как обычно: пара мужиков мастеровитого вида, суетились вокруг побитого авто, изумляясь попутно количеству хлама, которой она усыпана, и довольно стыдному положению пострадавшего. Ведь застрял именно задницей.

Попытались поначалу, просто попытаться отогнуть, прижавшую Шпинёвский зад, крышу. Однако чуть не порезавшись об осколки остановились, соображая как ловчее подцепиться. Пришли к выводу, что стоит таки выпилить.

К этому времени, мало-помалу вокруг собралась уже изрядная толпа зевак, среди которой мелькала пушистая шерстяная шапочка эксперта-криминалиста «Подразделения К», Людмилы Зверевой.

Та тоже заинтересовалась что такое происходит. А обнаружив, с кем и из-за чего происходит, решила проконтролировать лично. Она явилась как раз к тому моменту, когда один из мастеровых прилаживал ножовку по металлу к краю изломанной крыши «Волги».

Также стало ясно, что никто из присутствующих, и никто из жителей соседних девятиэтажек не позвонил ни в милицию, ни ещё куда, кто мог бы помочь в извлечении Шпинёва. Иначе бы тут от милиции и прочих служб было бы не протолкнуться.

Коля застал Иру и Андрея на детской площадке, где они, забравшись на детскую горку, сверху наблюдали за процессом выпиливания из автомобиля «Большого Человека и Высокого Начальника». Андрей просто пялился, широко открыв глаза и приоткрыв рот, а Ира, будучи всё-таки невеликого роста подпрыгивала на месте, пытаясь хоть как-то подсмотреть побольше деталей поверх голов зевак. Причём подпрыгивала, с портфелем в руках. Наверняка забыла про него.

Коле тоже стало интересно и он бесшумно взбежал на горку. Вот захотелось так, чтобы друзья его не услышали. Магии в этом приёме не было совершенно, но эффект превзошёл ожидания.

Тихо подкравшись сзади к Ире и Андрею, он громко спросил.

- И что тут происходит?!

Ира подпрыгнула и с разворота чуть не влепила Коле между глаз. Тот еле увернулся.

Андрей же поступил предсказуемо: вздрогнул и резко пригнулся втянув голову в плечи при этом разворачиваясь навстречу угрозе. У него всегда так: сначала - оборониться, а после — навалять обидчику.

А вот Ира удивила своей реакцией.

- У-у, какие вы страшные! - шутливым тоном произнёс Коля. - Чуть что — и сразу в драку.

- А ты не подкрадывайся! - почти прорычала Ира. С её невеликого роста это смотрелось забавно.

- Но реакция — правильная! - изобразив профессора, решил похвалить Коля и тем самым съехал с темы.

Расчёт был верный: Ира растерялась. То ли её похвалили, то ли Коля так тонко издевается, она так и не решила.

Для острастки топнув ногой и грозно сверкнув глазами она снова повернулась к происходящему зрелищу.

- Так вы не ответили. - напомнил Коля.

Андрей начал было, пространно объяснять что же это такое деется, но был прерван напрягшейся Ирой.

- Сейчас!...

- Что «сейчас»? - Не понял Коля.

- Я у мамы «тихой речью» спросила... Сейчас ответит.... Она вон там!

И показала пальцем.

Спустя секунд десять Ира начала говорить.

- Говорит, что старшего Шпинёва, жильцы обоих домов наказали... Когда он ночью снова устроил побудку, вышли на балконы и спустили весь хлам, что под руку попался прямо на его авто. Так как Шпинёв-старший был внутри, то ему ничего не прилетело, но машину побило....

Замолчав ещё секунд на десять, завершила.

- Говорит, что на авто, кто-то поставил хитрое заклятие. Всякий предмет, что будет брошен в авто — попадёт. Но попадёт так, чтобы не досталось пассажирам.... Короче, ей очень интересно, кто такой этот искуссник, что поставил его!

- Эт не мы! - испугавшись, немедленно выпалил Андрей.

- Да-а? - прищурившись с подозрением спросила Ирина.

- … Но если бы знали как, то обязательно поставили! - завершил Коля, и хищно оскалился.

Ира снова растерялась не зная что сказать. Пока она хлопала глазами, возле авто вдруг рассмеялась Зверева-мама. Видно, подслушивала диалог через дочку. Синхронно с ней и Ира стала подхихикивать.

- Что? - нахмурился Коля.

- Маме понравился твой ответ.

- И что? - всё равно подозрительно протянул Коля. Ему всё казалось, что в этой реплике есть ещё одно дно, где всё против него. Колина мама любила так разводить сына, чтобы тот не расслаблялся.

- Говорит, «Не по Сеньке шапка», в смысле не вашего уровня и умений колдовство, и «Месть — плохой советчик».

«Да-да! - внезапно «услышал» Коля «тихую речь». - Не рискуйте, а то увлечётесь и я буду вынуждена вас наказывать».

- Ой! - сконфузился Коля и покраснел. Он почему-то на минуту забыл, где мама Иры работает. Как-то автоматом воспринял её как и других родителей - одноклассников-обычников. Да и стояла она далековато.

«Кстати вам пора в школу. А то опоздаете! - снова прилетело «тихой речью». - И раз уж такой серьёзный и умелый — позаботься там об Ире!».

Последнее было «сказано» с некоей ухмылкой. Как это было передано «тихой речью», было загадкой, но обстоятельный Коля воспринял всё серьёзно.

Также почему-то всплыло в памяти как папа его наставлял:

- Я вижу, что ты очень подружился со своей соседкой по парте. Будь осторожен.

- А чего? Она, что-ли, может мне подкузьмить?

- Не она. А учителя.

- А они с чего? - ещё больше удивился Коля.

- Дело в том, что среди них имеются такие вздорные тётки, которым подобная дружба очень не по нраву.

- Почему?!

- Завидовать будут! - послышался мамин смех с кухни.

Коля и не подозревал, что нарвётся в этот же день.

Известия, принесённые в школу троицей друзей, вызвали фурор. Федька Шпинёв сегодня отсутствовал и мгновенно распространившаяся по школе новость если и злила его подручных, но те вынуждены были скрипеть зубами и помалкивать. Организующей силы в виде атамана рядом как-то не наблюдалось, и они побаивались.

Побаивались как гнева учителей, так и других школяров. Ведь с недавних пор повелось, - могли и накостылять. Причём не в одиночку, а скопом. Как и они когда-то, но по отношению к отдельным школярам. Школьное сообщество внезапно изменилось. Резко и в худшую для хулиганов сторону.

Если для шпинёвских прихлебателей это было и в загадку, то для остальных... Просто почувствовали, что отныне, учителя не будут наказывать за благие дела. Не будут за то, что отбился от хулиганов. И общество сплотилось. Слишком уж сильно их допекла безнаказанность и кураж маленьких негодяев под предводительством Шпинделя.

Шпинёвская банда почувствовала, что отныне их будут бить часто и помногу. Только повод дай. Внезапно стали изгоями, хотя совсем недавно конкретно они устанавливали кто будет «королём», а кто изгоем.

Перед уроками Иру, Колю и Андрея замучили расспросами. Всем хотелось узнать как поломали «Волгу» Шпинёвского папика и как тот, - ненавистный гад, - «встрял».

Поперву было приятно рассказывать. Но когда одно и то же просили повторить раз «-надцатый», Андрей стал звереть, а Коля заикаться.

Хитрая Ира, спрятавшись за широкие спины друзей, по началу избегла сей участи, но подкравшиеся с тылу Юля и Маша быстро взяли в оборот и её.

Одно хорошо, что эти ведьмочки, памятуя личную лютую антипатию Иры к Димоевой и Журкиной, этих стервочек до источника информации попросту не допустили. И на том спасибо. Но после...

Говорят, что злорадствовать — нехорошо! Но почему-то, несчастия, обрушившиеся на семейство Шпинёвых, школяров обрадовали. А некоторых, кто реально и очень сильно натерпелся от Шпинёва-младшего, - вообще несказанно обрадовали. Коля как раз и относился к тем самым. Ведь Фёдор, будучи двоечником, пылал особой «любовью» к «заучкам» и «очкарикам». Особенно тем, кто младше него и заведомо сдачи дать не могут.

Ира тоже имела «большой зуб» на эту семейку. Ведь именно её, вместе с Колей и Андреем, Шпинёв-старший окатил с ног до головы грязью.

Да-да! «Я не злопамятная! Просто я злая и память у меня хорошая!».(С)

Всё было бы хорошо, но не стоило на радостях забывать об окружающих. А Коля и Ира как раз забыли. Они весело обсуждали прямо на уроке как выглядела побитая «Волга» которой когда-то (не так давно) её хозяин, окатил ребят грязью. Как жалко выглядел сам хозяин, нелепо застрявший в проёме лобового окна. Как его пытались выпиливать и какие ядовитые реплики отпускал по этому поводу народ, собравшийся вокруг.

Обсуждение велось «тихой речью», поэтому со стороны было похоже, что двое активно жестикулируют друг другу и строят рожицы.

Две соседки на задней парте, с интересом прислушивались к «тихой речи» Коли, тем более, что тот по лени так и не научился её скрывать. И поэтому весь рассказ был широковещательный. Особо интересно было им слушать потому, что в отличие от сухого пересказа «как это было» выданного Колей до урока, сейчас он блистал деталями, эмоциями и красками.

Но всё равно стоило подумать, чем так «светиться».

Старая грымза, училка географии, такое поведение школьников на дух не переносила. Всё ей казалось, что если даже не шёпотом, но обсуждают её лично. Да и то, что эти двое увлёкшиеся «разговором» даже не слышали что говорила учительница, тоже имело огромное значение.

Первые минуты училка крепилась, так как «шума» не было. Но продолжающийся игнор урока, да ещё тот факт, что на пару(!) развлекаются мальчик и девочка, причём обоим это сильно нравится, мало-помалу довело её до белого каления. Она и раньше, успела «заточить зуб» на, как она выразилась, «эту сладкую парочку», а тут...

Увлечённые Коля и Ира даже не заметили как географичка к ним подкралась. Даже красноречивый толчок в плечо со стороны Юли, Колю не сразу образумило и он далеко не сразу заметил, что возле их парты возвышается тощая и злобная фигура училки.

Как-то у неё получалось, что когда она злилась, она начинала напоминать кобру. Если ядовитое пресмыкающееся, прежде чем кинуться в атаку, надувало «капюшон» и яростно шипело, то географичка поступала примерно также. Шумно, сквозь зубы, со свистом втянув в себя воздух она кинулась в атаку.

Следующие минуты Коля и Ира рады были бы куда-нибудь деться, но не судьба.

Они «узнали» какие они не просто плохие. Они узнали кучу новых слов, явно бранных эпитетов. Хорошо ещё что не матерных. Уж до этого брызжущая слюной географичка, к чести ей будь сказано, никогда не опускалась. В отличие, кстати, от преподавателя трудов, который нерадивых вполне мог «приложить конструкцией». Особенно когда балбесы нарушали технику безопасности. И, что характерно, действовало!

Географичка же ограничилась ором и длинными рассуждениями на тему нерадивости, невнимательности и распутства. Последнее было её любимой темой.

Хоть и не к месту сии сентенции были по отношению к шестиклассникам, но что поделаешь — больная тема!

Училки хватило минут на пять.

Слегка угомонившись и переведя дух она таки решила «добить»: «Вы двое и ваше поведение будет разбираться на общем собрании всех шестых классов! СЕГОДНЯ!!!».

Не понимающая за что её так разносят пара учеников аж пригнулась. Со страхом переглянулась, обменялась невнятными репликами «тихой речью».

«Это чего она так?!! - изумлённо спросила Ира. - Это всегда у неё так?! Мы же ведь не шумели!».

«Да она такая. - злобно ответил Коля. - Никогда не знаешь когда и на кого она оторвётся».

«Жуть! И что делать будем? Что там за собрание такое?».

Коля надулся ещё больше мрачнея.

«Происходит в актовом зале. Нас вызовут на сцену и будут ругать перед всеми. Для многих это совсем капут! Страшно аж жуть!».

«Тебя когда-нибудь так...» - начала было Ира.

«Не! Ни разу! Но ты не бойся. Прорвёмся. Ты вспомни, как тогда, на педсовете отбились!».

«Оптимист! - ядовито заметила Ира. - Тогда нам помогали. Тогда мама была рядом и поддерживала».

«Теперь я буду. Положись на меня».

Ира бросила непонимающий взгляд на Колю.

Коля же при этом вспомнил просьбу мамы Иры насчёт позаботиться. Не отказался, значит подписался. А раз взялся - придётся.

«Впрочем, не впервой быть громоотводом. Авось и сегодня сойдёт» - подумал Коля и на этой фаталистической ноте завершил душевные терзания.

Надежды на то, что «пронесёт», не сбылись. Это стало ясно, когда только-только поднимались на третий этаж, в актовый зал.

Географичка не на шутку разбушевалась. Даже если НЕ отбрасывать предположения, что она преднамеренно искала «жертву» на «мероприятие», всё равно уже по её виду было видно, что зла.

Весело гомонящая толпа школьников, повинуясь управляющим указаниям классных руководителей рассаживалась на стулья, рядами выставленные перед сценой. Было видно ,что большинству это мероприятие — пофиг. И если не пофиг, то как минимум повод развлечься, наблюдая страдания попавшихся на нарушении дисциплины.

- Первыми будем мы. Потому, что мы «А» класс. - многозначительно заметила Димоева, притёршись поближе к Коле и Ире.

Поздно заметившие это упущение Маша и Юля, тоже не переносившие «эту сладкую парочку» - Димоева-Журкина, - синхронно вздохнув и восприняв как данность уставились на «виновников».

- А раз мы, то... кого это будут разбирать? - тут же подхватила Журкина многозначительно покосившись на заводящуюся Иру. - Новосилина — нет. Савельев сидит один и тише воды ниже травы. Никого не задирает. Значит....

И обе плотоядно посмотрели на Колю, сохраняющего кирпичное выражение на лице.

Они было, попробовали и дальше «разогревать» Колю, чтобы зрелище сломавшегося на сцене пацана было как можно более красочным, но тут прямо над ними раздался рык классного руководителя.

- Прекратить болтовню! А то сами рядом станете! На сцену! Быстро расселись!

И указала куда. Обоим стервочкам.

Подосадовав на такое обстоятельство, в виде явно находящейся не в духе Кук, Димоева и Журкина потопали в середину ряда.

- Вам сюда! - рыкнула Кук на Звереву и Змиева, указав крайние стулья. Последнее было знаком, который проигнорировать невозможно. Последние призрачные надежды на то, что «пронесёт» рухнули. Лицо у Иры сразу стало грустным.

Наконец рассадили все три шестых класса.

Вышедшая на сцену исполняющая обязанности директора, строгим взглядом обвела зал и разговоры быстро утихли.

Дама была резкая, так что без лишних вступлений и разговоров перешла к делу. Все тут же вспомнили длиннющие речи ныне снятой с поста зама по воспитательной работе, и мысленно вздохнули с облегчением.

- Мы собрались здесь, разобрать учащихся, кто злостно нарушает дисциплину на уроках. Выслушать их оправдания, если они есть и принять меры воздействия. Вплоть до вызова родителей в школу и сообщения в детскую комнату милиции.

По залу пронеслось изумлённое «У-у-у!!!».

Ранее сообщать в детскую комнату милиции не то, что не торопились, - даже не заикались. Всё пытались выставить школу в самом выгодном свете, как самую благополучную, по части мелких хулиганств и прочих правонарушений.

Показав своим решительным видом таки осуществить угрозу, врио-директриса, открыла папочку и зачитала первую строку.

- Шестой «А» класс. Зверева Ирина и Змиев Николай. Прошу на сцену.

- Не дрейфь, прорвёмся. - буркнул Коля поникшей Ирине и решительно поднялся на ноги.

Почувствовав Колино спокойствие Ирина удивилась и спросила «тихой речью».

«Как ты собираешься «прорываться»?! Меня мама уроет! Я никогда-никогда не попадала на такое!».

«Не трясись! Мы снова не виноваты. Как тогда».

«За нами сейчас никто не стоит. Мама на работе!».

«И что? Как говорит папик - «наплюй». Ведь мы не виноваты».

«А твой папа случайно не говорил, как выворачиваться, если на нас сейчас всех собак спустят?» - ядовито заметила Ира. - «Вон георафичка аж дымится от злобы».

«Папа всегда говорил: «Соблюдай спокойствие». - И чуть помолчав, добавил. - «Спокойствие невиновных».

Пока перебрасывались «тихой речью» дошли.

Коля, громко топая по ступенькам поднялся на сцену. В отличие от него Ира, изрядно боясь экзекуции, прокралась как мыша перед кошкой. Бесшумно.

Прошли к директрисе. И стали рядом.

Ира тут же упёрлась взором в пол, а Коля смерил взглядом, снизу вверх, ВРИО. Та только покосилась на них, отмечая что таки пришли и разразилась обличающей тирадой.

Коля всё смотрел на неё. Но когда она закончила, обвёл взглядом зал.

Все смотрели на него. И ученики, и учителя.

Одни злорадно. Ведь попался один из «заучек».

Другие с предвкушением ждали «концерта» - когда под массированным эмоциональным и моральным давлением «этот хлюпик» расклеится и размазывая слёзы по лицу будет просить прощения и убеждать всех «пред лицом товарищей», «больше никогда-никогда».

В глазах же учителей читался недоумённый вопрос: «И-и? И что?!». Колю они знали как аккуратиста, ранее в хулиганствах не замеченного. И будучи наслышанными о «знаменитом педсовете», где он так ярко высказался, ждали чего-то не менее фееричного.

Коля покосился на совсем уж скусившуюся Ирину, почему-то считавшую себя главной виновницей попадания в хулиганы.

Давила обида. На откровенно несправедливое наказание.

Ведь эта моральная экзекуция, а она была именно моральной, наказание весьма тяжёлое для подростка.

Одно дело стоять перед небольшой группой взрослых, зная что тебя поддерживают родители, и совсем другое, когда вот так — когда большинство одноклассников из параллельных классов либо против тебя(им хочется развлечься за чужой счёт) или им откровенно пофиг твоя невиновность так как «не я же попался».

Учителя, за редким исключением, смотрели осуждающе.

А что им?

Ведь они не знают за что так «этих двоих» полоскают. Воспринимают как само собой разумеющееся их вину. И готовы обвинять и наказывать.

Коля почувствовал как в нём поднимается дикая обида и гнев. Каких сил ему стоило сохранить самообладание! Чуть не сорвался.

Но ведь НЕ сорвался. Не расплакался, как того хотели экзекуторы. Как того хотели и «зрители».

Сохраняя всё то же кирпичное выражение лица, он чётко и громко высказался.

- Мы не виновны!

Зал изумлённо загудел.

Учителя озадачились.

ВРИО-директриса же пребывала в ошеломлении.

- И как понимать твои слова Николай? - справившись с собой, наконец выговорила она. - Ведь ты, как говорит Зинаида Петровна, сегодня на уроке географии злостно нарушал дисциплину!

Коля честно глядя в глаза директрисе и, всё-таки с большим трудом сохраняя спокойствие, таким же спокойным и уверенным тоном ответил.

- Мы за весь урок не произнесли ни слова!

- ...Э-э! - потерялась ВРИО-директриса.

- ...И не дрались, - продолжил он. - И жёванной бумагой не плевались...

- Хорошо! - как-то осторожно и явно обескураженным тоном ответила директриса. И как бы зашла с козырей. - Тогда может быть саму Зинаиду Петровну про вас спросим?

- Вы наглым... самым наглым образом нарушали дисциплину на уроке!!! - выпалила Зинаида Петровна будто катапультировавшись со своего стула. - Вы нагло кривлялись друг другу!!! Ты и твоя соседка!!!

Половина учителей, присутствующих в зале, с осуждением глянули на географичку.

- И что ты НА ЭТО скажешь? - тоном прокурора спросила ВРИО.

«Что за чушь?! - Подумал Коля. - Мы никому не мешали. Ведь общались «тихой речью»..., хотя здесь это и нельзя говорить, но ведь от нас действительно никто и слова НЕ УСЛЫШАЛ. И глядели мы друг другу глаза-в-глаза, для лучшего самоконтроля. Но...»

И тут Коля вспомнил разговор дома предупреждение папы и реплику мамы. Он насупился и исподлобья посмотрев на Зинаиду Петрову выпалил.

- Вы нам завидуете!

Ученики, ничего не поняв (кроме Иры, Юли и Маши — те-то прекрасно поняли что имел в виду Коля), вытаращились на «смертника». Так нагло ответить учителям, да ещё в присутствии всех, никто из них бы не решился.

А вот учителя...

Они прекрасно знали что за грымза эта училка географии. Да и не любили её за склочность и злобность нрава. Кроме того прекрасно знали её «пунктик».

Им хватило лишь секунд пять, чтобы сдержаться.

Но потом...

Такого дружного и заливистого хохота со стороны учителей ученики не ожидали!