Хроники далекой Галактики

Восход Империи. Многое впереди

Темнота надежно скрывала худощавую фигуру, растворяя ее в себе и не позволяя заметить никому.

Он невольно улыбнулся, оценив двусмысленность этой фразы – то же самое можно было сказать и не только об отсутствии света, но и о Темной стороне. Что поделаешь, в современном бейсике хватает возможностей для игры словами…

Еще несколько шагов; медленных, спокойных, без губительной спешки. Терпение превыше всего – это он усвоил еще в самом начале жизненного пути.

Как давно это было…

Набу. Двадцать четыре года назад

Мягкий климат планеты ему всегда нравился. Чем-то она напоминала родной Муунилинст… хотя, конечно, деловая жизнь тут была куда слабее. Да и людей было значительно больше, чем представителей других рас.

Впрочем, чему тут удивляться?

Высокий сухощавый муун в темной одежде остановился у дерева, протянувшего ветви над оградой сада. Белые пальцы коснулись нескольких листьев; он прикрыл глаза, ощущая ток Силы в этом саду. Хм, похоже, за ним весьма грамотно присматривают – тут и птицы, и звери…

Муун вновь открыл глаза как раз когда с другой стороны ограды подошел пожилой человек в рабочей одежде.

– Вам нравится сад, сэр? – улыбнулся садовник. – Простите, мне тут чуть ветку подрезать надо…

– Разумеется, – муун отступил на пару шагов. Бросил взгляд мимо садовника, заметив движение.

Мальчик. Человеческий ребенок лет десяти, с рыжеватыми волосами, синеглазый. Одежда… вероятно, она на что-то указывала, но в набуанских традициях он разбирался слабо.

Мальчик поймал взгляд чужестранца и ответил столь же внимательным. Муун сощурился, пуская в ход Силу… и с трудом удержал на лице невозмутимое выражение.

А мальчик-то одарен. Причем очень неплохо, раз это чувствуется даже без анализов.

Подумать только, он ведь зашел сюда совершенно случайно… мог и пропустить. Хоть цитируй измышления джедаев о «воле Силы».

Неужели он найдет, что искал?

Мальчик, явно несколько занервничавший под пристальным взглядом, отступил назад, и исчез среди деревьев.

– А что это за юный помощник у вас? – поинтересовался муун, кивнув в глубь сада.

– Он тут неподалеку живет, – охотно ответил садовник, закончив работу. – Очень любознательный и с живым воображением паренек. Ха, говорит, что мэром Тида станет, и тогда у нас еще больше порядка будет.

– Мечты иногда сбываются, – ответил усмешкой муун. – У вас прекрасный сад. Рад был побеседовать.

– Спасибо, – вежливо кивнул садовник вслед уходящему гостю.

«Итак, живой ум, любознательность… и стремление к власти в некоторой форме. Хорошая комбинация. Очень хорошая».

Муун вновь улыбнулся бледными губами.

Добыть карту Тида – несложно. Покопаться в муниципальных архивах и выяснить, кто именно живет рядом с садом – тоже не так трудно. И еще проще добыть сведения о самих семьях и изучить.

Муун задумчиво пролистал на экране строки биографических данных, сведений об уплате налогов, семейном положении… обычная семья. Зажиточная, но не сверхвлиятельная. Выходец из такой имеет шансы добиться высот только при большом упорстве и желании.

Он остановился на холоснимке младшего члена семьи. Похоже, в этом же году и снимали… Имя он и запоминать не стал; все равно придется менять.

«Что ж, юный человек, мы с тобой вскоре познакомимся поближе».

Сила скрывала его от посторонних глаз; сейчас это было необходимо. Следовало удостовериться, что мальчика нет дома, а для этого приходилось проводить крайне тщательное сканирование, которое в движении невозможно.

Что ж, теперь он абсолютно уверен. Можно действовать.

Гражданские муниципальные системы так скверно защищены… при должных знаниях и некотором снаряжении совершенно несложно все подготовить и добиться желаемого эффекта.

Пальцы нащупали пульт в кармане и вдавили клавишу.

Мууну не требовалось смотреть на хроно; он, как и многие его сородичи, превосходно чувствовал время. И мог точно сказать, что именно происходит в каждую из последующих минут.

Но зачем? Главное – результат.

Главное – что огненный цветок, распустившийся внутри дома, выбивает окна и разносит на куски крышу. У тех, кто внутри, нет шансов уцелеть… а если какая-то невероятная удача их и спасет, то придется исправить ошибку лично. Благо передвинуть обломок Силой и ударить – совершенно несложно.

Но не пришлось.

Интересно, что бы сказали джедаи в таком случае? Наверное, что ситх наслаждается убийством невинных… но нет.

Вид горящего дома доставил разве что удовлетворение от верно выполненной работы. Он даже никогда не встречался с этими людьми – какое тут наслаждение?

А теперь осталась самая тонкая часть.

Они снова встретились на одном из тидских мостов. Мальчик стоял у перил, глядя на воду; мууну очень не понравилось его напряжение, прямо-таки читавшееся в Силе вокруг. Чего доброго, еще что-нибудь с собой сотворит…

– У тебя что-то случилось?

Мальчик вздрогнул и обернулся.

– Простите?

– Я иду мимо, и вижу тебя. За милю видно – что-то неладно.

– Да, – он отвернулся и вновь уставился на воду. – У меня семья погибла.

– Сочувствую.

Теперь взгляд был через плечо. И тон, с жестким сомнением:

– Правда?

– Если хочешь правды, – муун наклонился, чтобы юному собеседнику не приходилось совсем уже задирать голову, – то нет. Я не могу искренне сожалеть о гибели тех, кого никогда не встречал.

Ответный взгляд синих глаз был откровенно изучающим и задумчивым.

– Странно.

– Что странно?

– Другой стал бы уверять, что, конечно, искренне… и звучало бы это жутким враньем.

– Я – не другой, – заметил муун. – Я знаю про светские обычаи, но придерживаюсь тех, которых хочу.

– Не все позволяют.

«А довольно взрослые у него рассуждения. Хотя, наверняка, образование хорошее».

– Да, не все. Но я – могу.

Некоторое время они просто смотрели друг другу в глаза; пожалуй, заинтересованность прочли оба.

– А я вас помню, – вдруг заявил мальчик. – Видел тогда, у ограды сада; вы с Диртаном говорили.

– Да, это так, – кивнул муун. – И я тебя помню.

Короткое молчание.

– И что ты теперь собираешься делать?

– Не знаю, – мальчик старался не выдать чувств, но голос все же задрожал. – Раньше хотел… окончить школу, поступить в университет… дальше добиваться в жизни всего. Мэром хотел стать. Может, сенатором. А теперь… ну заберут в приют. И конец…

Он махнул рукой и отвел глаза; договаривать не требовалось. Конечно, имелся в виду не конец жизни – но честолюбивые мечты воплотить будет стократ сложнее.

– Не обязательно в приют, – задумчиво сообщил муун. – Есть и другие пути, куда более эффективные.

Мальчик вскинул голову.

– Правда?

Муун чуть не рассмеялся. Ребенок…

– Вот теперь – правда. Тебе повезло, что мы встретились.

– Что… – к надежде во взгляде примешалось и подозрение. – Кто вы?

– Хороший вопрос, – улыбка тронула бледные губы. – Ты знаешь, кто такие ситхи?

Мальчик наморщил лоб.

– Что-то из древней истории, – протянул он. – Вроде они с Республикой воевали… потом все погибли, тысячу лет назад…

– Не только воевали. И не погибли.

– Вы?.. – очевидная догадка.

– Да. Меня знают под именем Кэйна Хита, но мое настоящее имя – Дарт Плэгиус. И я – нынешний Темный Лорд ситхов.

«В десять лет так легко поверить в ожившую легенду, – подумал муун, следя за выражением лица мальчика. – И этой легенде так легко поверить…»

Они сидели в небольшом открытом кафе на окраине Тида; мальчик не сводил с Плэгиуса глаз. А тот, неспешно помешивая каф, рассказывал.

О первых ситхах и их могучей Империи. О великом Рагносе и его последователях. Об ондеронской династии, основанной Фридоном Наддом. Об Экзаре Куне, Улике Кел-Дроме и Войне Ситхов. О Реване и его попытке перестроить Республику. О джедае Фаниусе, ставшем Дартом Руином и периоде Новых Войн. И наконец – о человеке по имени Бэйн и «правиле двоих».

Он говорил не обо всем, иначе рассказ получился бы слишком длинным. Но была и еще одна цель – выделить кое-что конкретное. Колоссальные знания, которыми обладали ситхи. Огромная власть, которой они распоряжались. Абсолютный контроль над своими…

И Плэгиус чувствовал через Силу, что поступил верно. Именно это интересовало мальчика больше всего; знания, власть и контроль. Как раз то, что нужно.

– «Правило двоих», – задумчиво повторил он, когда муун умолк и поднял чашку с кафом. – Значит, вам нужен ученик? Именно я?

– Незаменимых нет, – честно ответил Плэгиус. – Но я приглашаю именно тебя. Хотя и должен сказать, что обучение будет очень нелегким. И очень опасным.

Ответ последовал не сразу; ситх не спешил, давая возможность представить перспективы жизни на Набу и сравнить их с перспективами воспитания у ситха.

– Я согласен, – выдохнул мальчик.

– Тогда давай проведем последнюю черту, – сухо улыбнулся Плэгиус, ставя чашку на стол и поднимаясь. – Тот садовник… Диртан, да? Ты его хорошо знаешь?

– Ну… да. Он всегда ко мне по-доброму относился. Дядя, считать можно. Кажется, даже усыновить хотел… ну, сейчас, когда родители погибли.

– Он сейчас работает?

– Вроде еще должен пару часов быть в саду, – удивленно отозвался мальчик. – А что?

– Пойдем, – проигноировал вопрос ситх.

Когда они добрались до сада, уже стемнело; муун отметил про себя, что это и к лучшему. Только бы садовник еще не ушел…

Нет, не ушел. Калитка не была заперта, и они очень быстро отыскали Диртана.

– Привет, – обрадованно улыбнулся мальчику садовник; седые брови поднялись, когда вслед за ним из сумрака выступил высокий муун. – Сэр? А вы что здесь…

Невидимая хватка сжала Диртана, вздернув над землей; горло Плэгиус пережал прежде всего, так что у набуанца и шанса на крик не оставалось.

Мальчик резко развернулся к ситху, глядя со смесью восхищенного изумления и гнева.

– Некогда у ситхов был обычай – уходя в Орден, жертвовать кем-то из прежней жизни, – пояснил Плэгиус. – Кем-то дорогим… и тем самым окончательно рвать прежние связи.

Мальчик помолчал, обдумывая сказанное.

– Мне тоже надо так сделать? – слегка дрогнувшим голосом спросил он.

Плэгиус улыбнулся.

– Путь к силе требует жертв. Решай сам.

Мальчик задумался; муун свел вместе руки. Коснулся скрытого в кобуре под запястьем небольшого бластера. Если он откажется… что ж, попытку придется признать неудачной и пресечь утечку информации. Или проще стереть память?

– У меня нет оружия, – наконец прозвучал ответ.

Плэгиус развел руки в стороны, извлекая бластер; повернул в пальцах, протянув мальчику. Тот вздрогнул, явно сообразив, что выстрел мог достаться ему… но решительно сжал рукоять.

Садовник, все еще висевший в захвате Силы, смотрел с ужасом; он попытался дернуться, когда на него уставилось черное дуло.

– Извини, – сказал мальчик. – Но у меня многое впереди.

В вечерней тишине выстрел прозвучал неправдоподобно громко.

Еще шаг. Осторожно, как можно более осторожно…

Невольно подумалось – а как бы он себя повел, наткнись на давние записи учителя раньше? Если бы узнал всю историю, предшествовавшую ученичеству, не через двадцать с лишним лет?

Наверное, обозлился бы. В молодости, как и все, был излишне эмоционален. Сейчас же… сейчас тактика учителя вызывала у него скорее восхищение. Изящное манипулирование событиями, предусмотренные варианты развития… полный контроль над ситуацией.

Хорошо все же иметь связи банкира и Темного Лорда. С планеты они ушли без всяких вопросов… и уже на пути к дому самого Плэгиуса он узнал гораздо больше и получил новое имя.

«Сидиус. Дарт Сидиус».

Имя было странно шипящим, совсем не похожим на звонкие набуанские. Похожими были и другие слова ситиса, древнего наречия ситхов.

Впервые услышав свое новое имя, он спросил: а что оно означает? Плэгиус усмехнулся и туманно ответил, что ученик поймет сам.

«Еще одно испытание», – прокомментировал про себя Сидиус, и временно отложил решение задачи. Хватало других дел.

Плэгиус взялся за обучение всерьез; он сам был немолод, и потому не мог позволить себе тратить годы на кропотливое обучение базовым навыкам. Конечно, и так спешить было некуда, но муун намеревался передать так много знаний, как возможно.

Начал он, разумеется, с простейшего – телекинез, фехтование, эмпатия… постоянно упоминая о том, что предстоит изучить. Выбрана тактика была верно – ученику страшно хотелось поскорее достичь высот, и он старался изо всех сил.

Уже значительно позже он перебирал в памяти время ученичества; при желании можно было вспомнить любой момент… но были и те, которые приходили на ум особенно часто.

– Сокрушить противника оружием далеко не всегда возможно, – удобно расположившись в любимом кресле, объяснял Плэгиус. – Особенно сейчас, когда ситхов должно быть лишь двое. Но настоящая сила – в том, что врага нужно как следует узнать…

– И что тогда? – поинтересовался Сидиус. – Ну, узнаешь, что у него за оружие, что умеет…

– Это как раз неважно, – махнул рукой муун. – «Узнать» – значит понять, как враг думает. Скажи мне, в чем ты сильнее всего – и я узнаю, как наилучшим образом сокрушить тебя; скажи, чего больше всего боишься, и я узнаю, с чем тебя надо столкнуть; скажи, что ты больше всего ценишь – и я узнаю, что надо отнять. Наконец, скажи, к чему ты стремишься – и я узнаю, в чем тебе отказать. Вот так. Если ты все это будешь знать… у противника не будет шансов.

– Да-а, – протянул мальчик. – Это действительно посильнее меча будет… А противник – это джедаи?

– Это все, кто помешают ситхам действовать и существовать, – ответил Плэгиус. – Не обязательно рыцари; иногда не-одаренные бывают куда опаснее.

– Но основной противник – Орден, так?

– Исторический противник, – усмехнулся муун. – Хотя нередко джедаи переходили на нашу сторону.

– Понятно… – протянул Сидиус. – А какие именно?

И пока Плэгиус подробно рассказывал об известных случаях перехода ко Тьме, ученик вновь и вновь повторял про себя только что сказанное.

Узнать, как враг думает – и сокрушить его же силой. Вообще-то, это и не только против врагов годится… так можно и союзников набрать. Наверное.

– Так не годится, – Плэгиус жестом остановил тренировку, и выключил меч. Посмотрел сверху вниз на ученика; четырнадцатилетний Сидиус уже основательно запыхался.

– Я же все верно делаю, – разочарованно заявил тот.

– Но слишком горячо, – раздраженно ответил муун. – Мы используем ярость… но именно используем, а не даем ей руководить собой! Будь терпелив. Я понимаю, что людям в юности это сложно, но постарайся. Ты помнишь, что я тебе говорил о власти?

– А это тут при чем? – искренне удивился Сидиус.

– Ты должен сперва обрести власть над собой, потом над другим, – повторил Плэгиус то, что говорил парой дней раньше, – потом над группой людей, организацией, планетой, расой, несколькими расами… и, наконец, над всей Галактикой. Так я говорил?

Ученик молча кивнул.

– Но все начинается с власти над собой. Без нее не добьешься ничего и никогда. Ясно?

– Ясно… только это, наверное, еще сложнее, чем над другими.

Плэгиус усмехнулся.

– Что есть, то есть. Но все равно необходимо. Отдохни несколько минут, и соберись с мыслями. Потом продолжим.

Мальчик кивнул, и уже отойдя, вдруг спросил:

– А «над всей Галактикой» – это возможно?

Плэгиус пожал плечами.

– Вряд ли при нашей жизни. Наше дело – все подготовить так, чтобы следующему поколению ситхов удалось достичь полного контроля.

На лице Сидиуса отразилось явное недовольство, и наставник рассмеялся:

– Не торопись так. Человеческая жизнь коротка, и достичь всего в ней невозможно.

– Не всегда, – пробормотал ученик.

– Бывает, что и в течение одной жизни достигаешь высот, – не стал спорить Плэгиус. – Но как раз для этого и нужно терпение и власть над собой.

– Я запомню, – пообещал Сидиус.

– А разве целительство – это не джедайская техника? – удивленно спросил Сидиус, и тут же поправился: – Впрочем, что это я… ее любой толковый боец освоить должен.

– Как раз бойцам она, увы, слабо дается, – заметил Плэгиус. – Каждому свое, как говорится… Но тут не в целительстве дело. Воздействие Силы на организм ситхи изучали еще во времена древней Империи; в основном, конечно, изменяющее. Но на деле, используя Силу должным образом, можно с живым телом сотворить почти что угодно; почему, думаешь, одаренные живут обычно долго? Они неосознанно поддерживают свое существование Силой. А вот если это делать со знанием… Впрочем, этим сейчас и займемся.

Плэгиус кивнул на стол, где был привязан одурманенный снотворным человек. Судя по одежде – какой-то из представителей совсем нижних слоев общества, из тех, кого никто не хватится.

Имени его Сидиус не знал, да и не хотел знать. Какая разница, откуда учитель добыл материал? Практические занятия проводить-то надо.

– Я подумал, что лучше начинать с твоего сородича – физиология уже знакома, – пояснил Плэгиус. – Начнем с удаления снотворного. Смотри, что именно надо делать…

Наблюдая за действиями учителя, и запоминая их, Сидиус представил сцену со стороны: пожилой муун и почти двадцатилетний человек хладнокровно работают над другим человеком. Жутковато, конечно, выглядит. Но ничуть не страшнее, чем врачебная практика.

А то, что пациент еще жив, сущности нисколько не меняет. Тем более, что это ненадолго.

Мысли об ученичестве неожиданно заставили вспомнить и о своем подопечном – о совсем еще юном алокожем забраке, ждущем сейчас вдали от дома Плэгиуса. Мальчик обещает стать великолепным воином… что от него и требуется.

А ведь с какой малости все начиналось…

Годовалый забрак неуклюже попытался пересечь комнату, но споткнулся и упал. Не заплакал; сосредоточенно пыхтя, он поднялся и вновь двинулся дальше.

Сидиусу, наблюдавшему с порога, такая целеустремленность понравилась. Прелюбопытнейшее зрелище.

На Иридонии он оказался, считай, случайно, выполняя одно из поручений учителя. И решил заглянуть в один из детских приютов; с некоторых пор он взял привычку навещать подобные заведения и проводить проверку детей на чувствительность к Силе. Конечно, скрытую от посторонних глаз.

А еще это серьезно помогало недавно начатой политической карьере, и создавало образ добросердечного государственного деятеля. Хотя на результаты набуанских выборов пока все равно не очень влияло… но сочиненную жизнь надо было наполнять деталями.

Побывав здесь днем, он вернулся вечером – чтобы отыскать вот этого ребенка. И если первое учитель одобрял, то о втором не знал ничего; Сидиус и не собирался ставить его в известность.

Плэгиус был прав в том отношении, что человеческая жизнь коротка. Кто знает, когда умрет сам муун, и когда Сидиусу придется искать собственного ученика? И успеет ли его воспитать должным образом?

Так что лучше было отыскать подходящего ребенка заранее. И не обращать внимания на «правило двоих»; конечно, можно подыскать такое оправдание, которое и Плэгиуса убедит… но не проще ли вообще не говорить?

Сидиус нагнулся, и малыш поднял на него золотистые глаза. Ситх слегка успокоил неизбежное волнение забрака Силой и мягко ему улыбнулся; в ответ последовала куда более солнечная улыбка.

Они покинули приют через пару часов; предварительно Сидиус уничтожил все данные касательно малыша в архивах приюта и поработал с памятью тех, кто его хорошо помнил. Теперь прошлая жизнь стерта, а новую ученику он даст сам.

Осталось только придумать ему имя.

Обычная одежда, обычное поведение – туристы, каких на Корусканте неимоверное количество. Правда, пара не совсем обычная – взрослый человек и ребенок-забрак. Но это если обращать внимание… а пока покров Силы успешно отводил глаза всем.

Храм Джедаев возвышался даже среди столичных высотных зданий; Сидиус не мог не усмехнуться такому несовпадению заметности и проповедуемого Орденом аскетизма.

Внутрь Храма не пускали туристов, но во внешнем зале можно было побывать. И никто не заметил, как двое отделились от группы, уйдя в тень колонны… и укрывшись Силой.

Сидиус знал в лицо очень многих; шепотом он называл их имена ученику.

– Вот этот, длинноволосый – Куай-Гон Джинн. Считается в Ордене весьма эксцентричной личностью. А этот цереанин – Ки-Ади-Мунди. Женат, что, вообще-то, запрещается, но тут законы его планеты оказались строже. Сейчас в глубине зала идет мастер Дуку, потомок благородной семьи с Серенно. Вон тот твой сородич – Эет Кот, весьма уважаемый мастер.

– Джедай мне не сородич, – автоматически отозвался Маул, и Сидиус невольно испытал гордость за ученика. – А кто рядом с ним?

– Его надо очень сильно опасаться, – покачал головой ситх.

– Этого карлика?

– Этот карлик – Йода, старейший из нынешних джедаев, и едва ли не сильнейший из них. Не дай безобидной внешности тебя обмануть; он очень опасен.

Словно услышав эти слова, Йода повернул голову, и Сидиус замер, слегка сжав плечо ученика. Если магистр решит вглядеться, то придется усиливать маскировку… и увеличивать шанс, что манипуляции с Силой заметят.

Но нет, Йода двинулся дальше.

– Учитель, – тихо спросил Маул. – Я должен буду их всех убить?

– Не всех, – улыбнулся Сидиус. – Но многих – несомненно.

Это было приятно – совсем еще малыш, но правильное отношение к джедаям усвоил. Они – досадная и крупная помеха, от которой надо избавляться. И многое, нужное для устранения помех, сделает вот этот ребенок. Когда подрастет, конечно.

Сейчас Маулу было шесть лет, и обучение уже шло. Пока – только развитие тела, остальное можно привить чуть позже, когда соображение появится. Приятно, что даже в периоды долгого отсутствия учителя он не перестает заниматься – благо тренировочных дроидов найти было несложно. Ну конечно, разве Маул позволит учителю разочароваться в нем? Все сделает, чтобы оправдать ожидание и заслужить похвалу.

Хороший мальчик.

Хотя, увы, пока что из него получается только воин, а никак не возможный преемник политика. Плэгиус обеспечил будущих ситхов связями с банковскими кланами Муунинлиста, сам Сидиус уверенно делал карьеру политика… его подопечный должен принести больше, чем меч. Возможно, придется подумать о будущей замене, если Маул не переменится.

Замена… да…

– Наконец-то я уверен!

Сидиус еще никогда не видел учителя таким радостно-взволнованным. Вообще, в близкое к этому состояние Плэгиус приходил только когда ему удавался какой-то прелюбопытнейший научный опыт. И, судя по всему, то же самое произошло и сейчас.

– А что именно случилось?

– Мой основной проект, – радостно улыбнулся муун. – Я наконец выяснил, в чем были раньше ошибки, довел все до совершенства, и могу перейти к практической части. Такого, пожалуй, еще ни одному ситху до меня не удавалось!

– Это… тот самый? – только один проект Плэгиус называл «основным». – Сотворение жизни, воздействие на мидихлорианы?

– Конечно, – кивнул старший ситх. – Теперь только найти подходящую кандидатуру, и можно будет сотворить существо с изначально очень высокой одаренностью. Сильнее, чем мы оба, можешь себе представить?!

– Так что, будет у вас второй ученик? – усмехнулся Сидиус.

– Второй? – бросил в его сторону взгляд Плэгиус. – А… нет, «правило двоих» соблюдать надо… Хотя, конечно.

Он скомкал конец разговора, перейдя к чисто научным рассуждениям, но Сидиусу для размышлений хватило уже услышанного.

Все эти годы он, насколько возможно, помогал учителю в работе. В успехе с «основным проектом» есть и его собственная заслуга. И вот теперь у Сидиуса возникло и окрепло подозрение, что результатов он уже и не увидит.

Неожиданно припомнилась совсем давняя картина: набуанское кафе, свой вопрос – и спокойная фраза «Незаменимых нет».

Да. Незаменимых нет. Он и сам это прекрасно знает, и полностью согласен.

Но трудно соглашаться, когда сам оказываешься в числе предназначенных на замену. Особенно, когда так много планов…

Чтобы все еще раз обдумать и принять решение, Сидиусу потребовалось четыре дня.

Точнее – четверо суток и пара ночных часов.

Он остановился у открытой двери. Хорошо, что Плэгиус предпочитает спать, не закрывая дверь; любит хорошо проветриваемую комнату. Его можно понять… и сейчас Сидиус был ему за это искренне благодарен.

Он скрывал свое присутствие в Силе, но от эффективного светового меча пришлось отказаться; жужжание включенного лезвия могло пробудить чутко спящего мууна. И потому сейчас в руке у Сидиуса был обычный вибронож.

Ситх замер, неслышно и глубоко вдохнув. Сейчас – или никогда.

Прыжок. Три стремительных удара – в каждое из сердец, и завершающий – в висок, погружая лезвие в мозг. Все в точном соответствии с физиологией муунов, о которой ему так немало рассказал сам Плэгиус.

Он так и не узнал – успел учитель что-то понять, или нет. В Силе плеснуло слепым ужасом… и через мгновение ощущение погасло.

Все.

Сидиус медленно вытер нож и вызвал хозяйственных дроидов. Предстояло уничтожить тело и позаботиться о том, чтобы Плэгиус не стал призраком – это было бы исключительно неудобно.

Но перед тем, как дроиды занялись делом, ситх посмотрел в мертвое лицо.

– Прости, – негромко сказал он. – Даже если бы ты не решил меня заменить – я бы все равно так сделал. Терпение важно, но ты был слишком терпелив, учитель. Ты не верил, что при нашей жизни возможно чего-то достичь – а я, уж извини, считаю по-другому. Так и будет.

Он коротко улыбнулся.

– У меня еще очень многое впереди.

Парой дней спустя Дарт Сидиус (впрочем, к нему уже четыре года обращались «сенатор Палпатин») прошел в дом, и его встретила радостная улыбка ученика.

– Учитель, а вы надолго приехали? – спросил Маул, закончив взахлеб рассказывать обо всем, что было в отсутствие наставника.

– Теперь – надолго, – кивнул ситх. – Так получилось, что теперь я тут буду почти постоянно.

– Здорово! – восхищенно выпалил малыш. – Это…

Он задохнулся, пытаясь подобрать слова, и наконец выдохнул:

– Это очень хорошо!

– Куда уж лучше, – улыбнулся Сидиус, положив руку на плечо ученику. – Только это значит, что заниматься будем куда больше.

– Я готов, – кивнул Маул. – Прямо сейчас?

– Будь терпелив, – наставительным тоном сообщил ситх. – Не торопись так. У нас еще очень многое впереди.

«Надо вставить эту фразу в очередную речь в Сенате», – мимоходом подумал Сидиус и вновь вернул внимание сияющему от радости ученику.

07.02.2008 – 14.02.2008