Грозный отряд

ПРОКОПЧЕННЫЕ ПОТОЛКИ

Снаружи донеслась какофония животных звуков, возвещая о прибытии Собратьев.

Илландрис торопливо поднялась, стряхивая пепел с облегающей грудь шелковой шали. На бронзовой коже выступили бисеринки пота, которые скатывались вниз по идеально плоскому животу. Цвет ее волос, настолько темный, что казался почти фиолетовым, сочетался с темно-лиловой краской, которой она подкрашивала губы. Илландрис встряхнула головой, и волосы заструились почти до талии, эта впечатляющая грива напоминала о грандиозной Хайлендской кошке — величественном, грациозном существе, которое могло быть очень злобным, если его рассердить.

Илландрис улыбнулась, обнажив совершенные белоснежные зубы. Царственная, грациозная и смертельно опасная — именно так она охарактеризовала бы себя.

Она зас ы пала землей тлеющие угольки. Скромная деревянная хижина, которая была ее домом, вызывала у нее отвращение, но мучиться в ней осталось недолго. Илландрис — возлюбленная Магнара, короля Высоких Клыков, пользовалась его особой благосклонностью, и, если духи будут добры, не пройдет и года, как она воссядет рядом с ним в Великой Резиденции как королева и супруга.

Откинув медвежью шкуру, которая закрывала вход в ее хижину, Илландрис вышла наружу. На нее тут же налетел ледяной ветер, осыпав кожу, совсем недавно покрытую потом, многочисленными снежинками, так что ее начало покалывать. Насколько хватало глаз, Сердечный Камень был завален снегом. Столица и крупнейший город Высоких Клыков превратился в белое море, усеянное курганами и холмами, — вот и все, что осталось от обычных хижин и длинных домов, засыпанных ночным снегопадом. Окружающая город высокая деревянная стена угрожающе вздымалась из густого тумана, который скрыл из вида замерзшее озеро Драгур.

Илландрис шла по колено в снегу, и влажные ступни в сапогах мерзли. Она не обращала на это никакого внимания, ведь она — чародейка и дочь горцев. От таких неприятностей могли пасть духом мягкотелые хлыщи в Низинах, но она — из теста покруче. Кроме того, она ни за что не проявит слабости перед Собратьями.

Их восемь. Эту охоту возглавлял Гаэрн; сидя на корточках перед стаей, он тяжело дышал. На его морде застыла кровь, но Илландрис не знала, его ли это кровь или чья-то еще.

Она прищурилась. Огромный серебристый вепрь лежал, опустив голову на снег. Дыхание животного было неглубоким, вдоль его левого бока тянулась неровная рана. Похоже, серьезная. Это почти чудо, что он сумел вернуться в Сердечный Камень.

Ей хватило мгновения, чтобы вспомнить его имя. Торн. Он провел с Собратьями двадцать лет. Он уже седел, когда обратился, и был пожилым даже по меркам воинов-ветеранов Высоких Клыков. Для вепря, животного, с которым горец соединился во время ритуала Шамана, он был определенно очень стар.

— Кто сделал это с тобой? — с досадой спросила она.

От морды до конца хвоста в Торне было восемь футов, и весил он почти полтонны. Даже прайд горных котов воздержался бы от нападения на такого гигантского зверя, особенно заметив в его пристальном взгляде проблеск человеческого разума.

Илландрис положила руку на голову Торна, которая смахивала на валун. Глубинный анализ мыслей был практически безнадежным делом в отношении горцев, но Собратья — больше не люди. Ее народ обладал врожденной сопротивляемостью насильственному проникновению в мысли, но те, кто превращался, это свойство утрачивали.

В голове чародейки возникали образы. Она увидела великанов, уродливых и неуклюжих, в полтора раза выше человека, которые орудовали грубыми дубинами и топорами из дерева и камня. Собратья набросились на них на гребне горы, возвышавшейся над заросшей соснами долиной. Превосходя великанов численностью, противники ошеломили их скоростью и мастерством. Она увидела, как Гаэрн, получив удар дубиной в морду, поднялся с могучим ревом и обхватил лапами гиганта, который нанес ему удар. Превращенный медведь сомкнул массивные челюсти на шее великана и разодрал ему горло, откуда хлынул фонтан крови.

Некоторые из Собратьев получили незначительные раны, но встреча с великанами оказалась всего лишь развлечением. Не за гигантами они охотились.

Илландрис погрузилась глубже и сосредоточилась. Перед ней прошли разрозненные воспоминания: покрытые снегом долины и замерзшие ручьи, стадо лосей, которые в тревоге пустились врассыпную, когда мимо проходили Собратья. Затем она увидела чудовище и не сдержала изумленного возгласа. Это была невероятно высокая — даже выше Гаэрна, — гибкая чернокожая рептилия с крыльями летучей мыши и когтями, смахивающими на косы. Она напала на них из засады, когда они пересекали замерзшее озеро, спикировав с неба, и порвала Торна гигантскими когтями. Остальные тут же окружили демона, он уклонялся от их атак с ужасающей скоростью. Один из стаи, белый кугуар, которого она не знала, вскочил на спину монстру и вонзил когти в его чешуйчатую кожу. Демон вновь поднялся в воздух, стянул превращенного кугуара со спины и выпотрошил его на глазах у всей стаи.

Тогда Собратья отступили. Эту битву им не выиграть. Торн кое-как брел наравне с остальными, миля за милей оставляя на снегу липкий красный след. Теперь же его силы почти иссякли. Его угасающий разум словно подернулся дымкой, образы стали нечеткими.

Илландрис быстро убрала руку и прислушалась к последним вздохам, которые с хрипом вырывались из могучей груди. Они потеряли двоих из Собратьев. Нужно сообщить королю.

Обернувшись, она увидела небольшую толпу, которая собралась, чтобы поглазеть на происходящее. Одетые в меха мужчины и женщины, все гораздо бледнее Илландрис, уставились на нее. Мужчины носили свои длинные волосы распущенными, их бороды были покрыты снегом. Женщины заплетали косы. У многих на шее и запястьях болтались безделушки из кости и меди. Немало собравшихся смотрели на Илландрис с едва скрываемой враждебностью.

«Давайте же, ненавидьте меня, — думала она, усмехаясь им в ответ. — Я молода и красива, чародейка в милости у короля. Я могла бы в мгновение ока заполучить любого из ваших мужей в свою постель, и все вы это знаете. Никто из вас, кислорожих стерв, ничегошеньки не достигнет».

— Найди целителя, — приказала она старцу, стоявшему ближе всех. — Остальные, принесите соломенный тюфяк. Торна нужно доставить в Великую Резиденцию. Шевелите ногами, пока я их не подпалила.

Уверенная, что ее приказы будут исполнены, Илландрис направилась в Резиденцию. Многие из собравшихся горцев могли желать или презирать ее, в зависимости от того, что у них между ног, но еще больше они ее боялись. Помимо того, Собратья — их священные защитники. Никто не посмеет вызвать гнев Шамана, оскорбив одно из его существ.

Снег все падал и падал. Убедившись, что никто на нее не смотрит, Илландрис плотнее стянула тонкую шаль вокруг плеч.

Резко отличаясь от подавляющего большинства строений Сердечного Камня, Великая Резиденция являла собой огромное вытянутое величественное здание. Оно занимало центр города, где поднималось выше любого другого дома, взирая сверху вниз на свои владения, подобно одному из великих альфа-варгов, которые скитались по высочайшим вершинам. Илландрис знала, что Шаман бывал там, наверху, если только не удалялся на охоту. Их лорд-маг все меньше принадлежал миру людей, а когда бывал среди них, то предпочитал одиночество под звездами. Какая бы древняя трагедия ни побуждала его обособиться от всех на свете, она постепенно лишала его человечности.

Прежде чем войти, Илландрис на мгновение задержалась, чтобы окинуть взором Великую Резиденцию. Ее всегда охватывал трепет возбуждения, когда она приближалась к огромному сооружению. Здесь, на далеком севере, оно олицетворяло собой вершину власти для ее народа.

Она всегда восторгалась силой. С тех пор как ребенком она наткнулась на бездыханное тело матери на полу их хижины, встретилась взглядами с отцом и поняла, что он сотворил в то ужасное, безвозвратное мгновение, когда слишком далеко зашел, она поклялась любой ценой достичь могущества. Это единственное, что имеет значение.

За то преступление ее отца изгнали. Она стала подкидышем, питалась объедками, спала, где придется. Высокие Клыки — суровая и неумолимая страна, и ее жизнь могла быть гораздо мрачнее, не открой она в себе магических способностей вскоре после своего первого кровотечения. Круг колдуний в Сердечном Камне, поняв ее возможности, принял Илландрис под свою опеку. Они представлялись юной чародейке неприятными и язвительными старыми курицами, но их поучения оказались бесценными. Они, правда, даже не предполагали, что однажды их блудная дочь станет королевой, и их драгоценная иерархия перевернется с ног на голову.

Огромный воин, стоявший на посту у входа в Великую Резиденцию, кивнул при ее приближении и знаком пригласил войти. Она прошла мимо него через гигантские ворота, вдыхая едкие запахи старинного темного дерева, меха и кожи, витавшие в воздухе. «Так будет пахнуть дом — уже скоро».

По просторному холлу она проследовала к тронному залу, практикуясь в королевской улыбке на мужчинах, стоявших на страже по обе стороны. Шестеро входили в число лучших воинов Сердечного Камня, они поклялись защищать короля ценой собственной жизни. На стенах темного дерева висели оружие и щиты легендарных горцев, сверкающие в дымном огне факелов в канделябрах, расположенных по всей длине зала. Когда-нибудь у нее будут сыновья, и, несомненно, их оружие с почестями займет свое место среди вооружения героев прежних времен.

Помедлив минутку перед тем, как войти в тронный зал, Илландрис в последний раз поправила свою шаль. Кивнув каждому из стражей по обе стороны, она проскользнула через огромные двойные двери.

Магнар, король Высоких Клыков, смотрел, как она входит, со своего исполинского дубового трона, который стоял во главе длинного стола на рамной опоре, занимавшего большую часть зала. Восемь из десяти тронов поменьше, расположенных вдоль стола, пустовали. Берегундский Мясник Кразка Одноглазый жадно глазел на нее со своего трона по правую руку от короля. Оргрим Вражий Молот, сидевший слева от Магнара, нахмурился и сложил руки над своим внушительным брюхом.

Илландрис замедлила шаг. Она не ожидала, что Магнар окажется не один. Во всяком случае, не с этими двумя. Кразка и Оргрим — два наиболее могущественных вождя из тех, что правили десятью Пределами под общей властью короля, который, в свою очередь, нес ответственность перед Шаманом — в тех случаях, когда лорд-маг снисходил до того, чтобы погрузиться в дела государства.

— Илландрис, — протяжно произнес Магнар в своей утонченной манере. — Что привело тебя сюда?

— Женщина? — вмешался Оргрим, в голосе которого явно слышалась неприязнь. Он шмякнул кулаком по столу. — Мы здесь, чтобы обсудить войну!

Кразка облизнул губы. Илландрис не знала, от чего ей так не по себе: то ли от того, что глаз на правой стороне этого жестокого лица уставился на нее с бешеным вожделением, то ли от того, что слева на нее слепо пялилось мертвое, бесцветное око.

— Так это о ней ты говорил, Магнар? Твоя крошка-чародейка, да? Неудивительно, что тебе нравится держать ее подле себя.

Король жестом велел ей приблизиться. Он был молод по сравнению с вождями, сидящими рядом, прошло всего лишь несколько лет с его двадцатой зимы. Мускулистый и невероятно высокий, он разглядывал ее глазами цвета стали. Говорили, что Магнар владеет мечом так же мастерски, как любой из Шестерых — его элитной личной охраны. За недолгое время своего царствования он проявил себя прозорливым правителем.

«Грозный человек. Такой заслуживает женщины, равной ему». Она слегка присела перед ним в поклоне.

— Мой король, только что вернулась стая Собратьев. На них напал демон, каких я раньше не видала. Двое из стаи убиты: Торн и белый кугуар, имени которого я не знаю.

— Это тревожные новости, — изрек король.

Магнар был образованным человеком, быть может, чересчуробразованным, на вкус некоторых из его вождей. Его личное мастерство и беспощадность, проявленные за время правления, не позволяли вождям роптать открыто, но Илландрис знала, что кое-кто из них имел зуб на Магнара, и не только из-за его образованности и манер.

— Опиши мне этого демона, — велел король.

— Он был чудовищно высоким и черным, как ночь. Размах крыльев — почти с этот зал. Когти — размером с длинный меч, способны разорвать человека одним ударом. Я увидела все это у Торна, прежде чем он скончался.

— Хребет Дьявола затрахал нас, дальше некуда! — прорычал Оргрим. — Это проклятое место изрыгает все больше демонов день ото дня. Сколько Собратьев мы потеряли только в этом году? Если так и дальше будет продолжаться, Высокие Клыки опустошат.

Кразка наконец оторвал взгляд от ее груди. Он потер слезящийся мертвый глаз тыльной стороной руки, и на ней осталась липкая слизь.

— Дело не только в демонах, которые лезут из Хребта Дьявола. Они насылают великанов, и варгов, и черт знает кого еще. Последнее нападение — лишь верхушка айсберга.

Нахмурившись, король подался вперед всем телом.

— Это случилось в неудачное время. Мы планируем двинуться на Морозную Твердыню в ближайшие дни. Я намеревался послать Собратьев с нашими основными силами. С одобрения Шамана, разумеется.

Илландрис была сбита с толку. Морозная Твердыня? Это главный город Северного предела, которым правил Мехмон, один из старейших и самых уважаемых вождей Высоких Клыков. С чего бы это противостояние Морозной Твердыне?

Король заметил озадаченное выражение ее лица.

— Мехмон провозгласил независимость, — сообщил он. — Он больше не желает чтить Договор, заявляя, что его люди голодают. Если оставить его мятеж безнаказанным, другие Пределы последуют за ним. Мехмона следует отдать в руки правосудия, а Морозную Твердыню предать мечу в назидание остальным. Оргрим и Кразка вскоре вернутся в свои Пределы и подготовят людей.

От взгляда Илландрис не ускользнула страстная заинтересованность на жестоком лице Кразки. Берегундский Мясник приобрел свою репутацию три года назад, когда возглавил безжалостную резню в Берегунде. Восстал Зеленый предел, и город Берегунд был вырезан до единого человека. Без сомнения, Кразка уже предвкушал повторение кровавой бойни, которая окружила его имя дурной славой повсюду в Высоких Клыках.

— Этот демон породит хаос, если его не обуздать, — сказала она. — Он способен уничтожить целые деревни.

Магнар кивнул.

— Тогда я разделю Собратьев. Половина будет сопровождать военную экспедицию в Морозную Твердыню, тогда как другая половина выследит этого демона.

— Нет, — прозвучал низкий голос из темного угла зала.

В свет факелов выступил Шаман. Его смуглое тело словно колыхалось в оранжевом свечении, обнаженное, за исключением изорванных коричневых штанов. Он не был высок по меркам мужчин, находящихся в зале, но при этом — невероятно широк, три сотни фунтов мускулов на остове под шесть футов. Темные вены пронизывали его вздувающиеся бицепсы, выпирающую грудь и плечи. Его всклокоченные черные волосы доходили до талии, словно выточенной из камня. Он походил на бога или на какого-то героя из легенды.

«Он — ни тот и ни другой. Он принимал участие в убийстве Богов, что повлекло за собой Век Разрушения. Интересно, сколько времени он пробыл в зале?» — подумала Илландрис. Лорд-маг мог незаметно проскользнуть в тронный зал когда угодно, приняв вид любого существа, даже насекомого. Говорят, что на известной территории мира нет более искусного оборотня, чем Шаман.

— Я выслежу и уничтожу этого монстра, — прорычал Шаман низким, грохочущим голосом. — Пошли Собратьев в Морозную Твердыню. Они тебе понадобятся.

— Как прикажешь, — согласился Магнар.

Илландрис была несколько разочарована тем, что король так легко подчинился. Шаман редко вмешивался в управление Высокими Клыками — он возводил на престол нового короля, когда умирал прежний. Покорность Магнара напомнила ей о том, что, как бы высоко она ни поднялась, всегда будет существовать потолок для ее честолюбивых замыслов. Королевская воля всегда будет лишь на втором месте после произволения Богоубийцы, стоящего перед ней. Ни одному смертному не превзойти лорда-мага, когда речь идет о праве на суверенную власть.

Шаман сложил на груди свои ручищи. Даже Оргрим выглядел миниатюрным рядом с этим гигантом.

— Круг Морозной Твердыни могуществен. Пошли туда как можно больше чародеек.

— В Сердечном Камне их семеро, включая Илландрис, — ответил король. — Всего получается пятнадцать, вместе с кругами Восточного и Озерного пределов.

Он оглядел вождей по обе стороны от себя. Они склонили головы в знак согласия.

— Достаточно, — изрек Шаман. Подняв взгляд к потолку, он воздел могучие руки. — Прочеши Высокие Клыки. Найди любого человека, обладающего искрой магии, и приведи его сюда. Я создам больше Собратьев. — С этими словами он замерцал, его тело стало будто растягиваться и удлиняться.

Внезапно его изменяющаяся форма взорвалась, и от нее остался лишь плавающий над землей крошечный шарик света. Свечение погасло, открыв взорам присутствующих большого черного ворона, парящего в воздухе. Преобразившийся Шаман каркнул и вылетел через выходное отверстие для дыма в деревянном потолке.

Магнар, король Высоких Клыков, посмотрел на Илландрис и, поджав губы, вымолвил:

— Соберись в дорогу. Скажи остальным из своего круга сделать то же самое. Северный предел по меньшей мере в десяти днях пути, и это нелегкое путешествие. Я увижусь с тобой, когда ты вернешься.

Илландрис безмолвно чертыхалась, меча ядовитые взгляды в довольные лица Кразки и Оргрима.

— Да, мой король, — сказала она чуть любезнее, чем следовало.

Он сощурился. Не обращая внимания на его досаду, она склонилась в небрежном поклоне и, развернувшись на каблуках, вышла из тронного зала.

Она ожидала, что к этому времени окажется в его постели, как было у них заведено в последние несколько месяцев. Но теперь ей придется готовиться к неприятной поездке в студеный Северный предел и к противостоянию с враждебным кругом.

Одно она знала наверняка. Когда Илландрис и король Магнар из Высоких Клыков в конце концов соединятся и станут мужем и женой, она не будет молча сидеть на своем троне и выслушивать приказы чокнутого бессмертного.

Лорд-маг может умереть, как любой другой человек, уж в этом-то она была уверена.