Граф Суворов 2

Глава 8

Первым моим чувством была паника. Я никогда не был на официальных приемах и балах аристократов. Да что там, даже с олигархами за одним столом никогда не сидел. И теряться нельзя, пусть подобного я не ждал, но подготовка предполагала нечто подобное, так что я быстро сумел взять себя в руки. Осталось понять, что делать.

— Что я здесь делаю? — шепотом спросил я, но спину выпрямил, стараясь смотреть на окружающих не исподлобья, а открыто, и улыбаться краешком губ.

— Следуйте за мной. — не отвечая на вопрос сказал Василий, и ловко лавируя между гостями зашагал вперед. Мне ничего не оставалось, кроме как держаться у него в хвосте, повторяя аккуратные кивки-поклоны, которые он то и дело отвешивал обращающим на нас внимание господам.

Но то ли я кланялся не слишком низко, то ли выражение моего лица не нравилось гостям — многие оставались недовольны. Я прямо видел, как пара мужчин, завидев меня, скривились, и поспешили покинуть зал. Блин, обидно будет если из-за моего незнания ситуации я запорю какие-то сделки или договоренности Суворовых.

А с другой стороны, кто в этом виноват будет? Нет бы мне все объяснить, заранее провести инструктаж, да те же уроки этикета провести. Хоть парочку. А то с денщиком мы проходили только общую теорию, не вдаваясь в подробности. Тут же меня буквально выкинули в высшее общество ничего не говоря.

— С дороги, холоп! — прикрикнул шагнувший от столика с закусками мужчина, и вклинился между мной и Василием. От такой наглости я даже на мгновение растерялся, но глаза мои инстинктивно забегали в поисках знаков различий или хоть какой-то подсказки, как себя с данным господином вести.

Он же, наверное, восприняв мою замешку за слабость, незамедлительно обрушил на меня пресс! Слабенький, но вполне ощутимый. Резонансное поле начало давить мне на голову и плечи, заставляя согнуться. Окружающие, даже Василий, стояли ничего не предпринимая, будто не видя, что происходит.

Блин, они же и в самом деле могут не видеть той радужной фигни, что сформировалась у меня над головой и неумолимо вдавливает в пол! Пресс довольно ограниченный, что по объему, что по силе воздействия. Как на зло я стоял в отдалении от остальных, и конструкт не задевал окружающих.

— Мы не представлены. — хрипло произнес я, попробовав сместиться с оси удара, в сторону хама, но тут же обнаружил, что между нами силовая стена. Более того, по бокам от меня — тоже поля. А значит против меня сейчас стоит либо очень умелый дарник, 5-4 ранга, либо это заговор и заранее подготовленная ловушка. И судя по ехидным рожам, оторвавшимся от банкета — поставить стоит на второй вариант.

Сдаться? Отступить? Склониться неизвестно перед кем? Да черта с два!

— Кадет императорского военного училища, имени Александра Васильевича Суворова, Иванов. — представился я, козырнув, и подняв руку к виску влил прану через грудную чакру в кончики пальцев. Стоило поднять их чуть выше, и наши конструкты соприкоснулись, миг, и давление полностью исчезло.

Мне даже послышался едва заметный звон, с которым пресс лопнул. Не убирая подпитки энергией, я махнул рукой, вставая по стойке смирно, и в процессе задев три из четырех стен. Отдача от разрушения резонансных конструктов ударила по их создателям, и я увидел скривившиеся удивленно-недовольные лица.

— Ваше имя мне, пожалуй, неинтересно. — сказал я, глядя на ошарашенного мужчину. — Но лицо я запомню. Всех вас.

Не став дожидаться ответа, я шагнул прямо к противнику и тот, от неожиданности, сделал шаг назад, непроизвольно уступая мне дорогу. Василий лишь дожидавшийся меня, тут же зашагал дальше, и хотя на первый взгляд выражение его лица не поменялось, мне показалось что я вижу злобную удовлетворенность от моей выходки.

Спустившись в общую залу, мы прошли сквозь толпу и остановились в десятке шагов от небольшого возвышения, где восседал сам граф Суворов, с супругой и ближайшими родственниками. По правую руку от Мирослава сидела жена — Людмила Меньшикова. По левую — Роман. Чуть дальше вдова Бронислава — Ольга, в черном платье с закрытым фатой лицом. Оставалось еще одно место, пустующее.

— Ждем. — сказал шепотом Василий, когда я, не выдержав, вопросительно посмотрел на него. Отлично блин. Чего ждем?

Хотя какая мне то разница, главное не трогают, есть пить не мешают. Остановились мы как раз у фуршетного столика, а с завтрака прошло не меньше часа. Так что вполне можно устроить и второй завтрак, и обед, если очень захочется. Но дело было в том, что не хотелось.

— Кто это был? — шепотом спросил я. — Тот который на меня прессом давил?

— Он давил на тебя прессом? — удивленно посмотрел на меня денщик. — Прошу прощения. На вас… вот же наглец. К сожалению, я ничего не почувствовал, так что предъявить ничего не смогу. Пока вы не признаны обществом и дворянским советом — по статусу вы вольный, и «холоп» — это конечно оскорбление, но недостаточное для вызова на дуэль… да и инициацию вы не прошли, ведь так?

— И долго надо мной так издеваться смогут? — спросил я.

— Минут пятнадцать. — довольно улыбнулся Василий, и мне ничего не осталось кроме как ждать. Можно было гадать, что же произойдет в эти четверть часа, но я предпочел заняться делом и очистить себя с помощью медитации. Со стороны, наверное, это смотрелось забавно — замерший с высоко поднятой головой и сложенными за спиной руками парнишка 15-16 лет. Стоящий как статуя.

Чем дольше мы ждали, тем больше заинтересованных взглядов я на себе ловил. Некоторые — едва заметные касания, другие — липкие и обволакивающие, будто пытающиеся забраться под кожу. Ни тем, ни другим я не отвечал, оставаясь монотонно спокойным и сосредоточенным.

Короткая схватка с неизвестным заставила меня выложиться, запас праны в восьмой чакре расположенной между огнем и третьим глазом, просел на четверть, и при этом я не мог восполнить ее с помощью единственной своей полностью раскрытой чакры — убежища души. И это было не слишком приятно, ведь остальные, даже не раскрытые, я подпитывать мог.

— Приготовьтесь. — услышал я голос Василия, и тут же вынырнув из медитации понял, что граф Суворов стоит, с бокалом шампанского в руке. Похоже настало время замечательных историй, или он просто готовится толкнуть речь. Угадал.

— Дорогие гости, друзья, соратники. — произнес генерал, и все разговоры в зале мгновенно стихли. — Я рад приветствовать всех вас, на этом первом открытом вечере с гибели моего горячо любимого сына и наследника, Бронислава. Почтим его минутой молчания.

Все за столом, а затем и в зале, склонили головы. Я слышал, как некоторые шепчут слова молитвы. Мирослав, тоже шевеливший губами, несколько раз перекрестился, а затем замер, прижав сжатый кулак ко рту, будто целуя крестик. Выдержав условленную минуту, он поднял голову и внимательно осмотрев зал, продолжил.

— Трагические события заставили империю содрогнуться, многие из вас потеряли родственников, близких и друзей. Мои вам искренние соболезнования. — сказал генерал и снова замолчал на несколько секунд. — Однако жизнь не стоит на месте, и дело павших должны продолжить живые. В соответствии с последней волей Бронислава. Исполняя давнюю, славную традицию Суворовых, я принял решение признать сына полка, лучшего учащегося — первогодку, наследником Бронислава. Александр, прошу, подойди ко мне.

Оп-па. Как неожиданно и приятно, аж ноги подкашиваются. Или это из-за десятков ненавидящих взглядов, что словно клинки вонзились мне в спину? И ведь некоторые из них, если не все, обладали вполне ощутимой силой, и не будь между нами Василия, вполне могли этими взглядами и проткнуть. На плохо слушающихся ногах я вышел вперед, и подойдя к столу Суворовых взял под козырек.

— Вольно. — по-отечески улыбнувшись произнес Мирослав. — В соответствии с волеизъявлением моего погибшего сына Иванов Александр станет Суворовым, как только пройдет инициацию и закончит это славное училище. У Александра выдающиеся результаты, он стал лучшим не только среди первокурсников, но и обогнал по своим показателям многих со второго. Так что я буду рад назвать его внуком.

— Рад стараться, ваше сиятельство. — снова козырнул я.

— Однако. — продолжил Мирослав, и, хотя он улыбался, от ледяного взгляда мне сало не по себе. — Покуда Александр не окончил училище, он останется в кандидатах на эту почетную роль. Кроме того, дабы сохранить силу крови рода Суворовых, я, с согласия его императорского величества, вынужден был поменять очередность наследия. И с этого момента главным и единственным моим наследником является Роман.

— Благодарю, батюшка. — встав и поклонившись проговорил командующий императорской гвардией. Ну вот совсем не удивили, я бы чужому ребенку тоже ничего не отдал, пока свой собственный жив. Правда непонятно зачем им я. Разве что верность данному слову и воле погибшего.

— Так же, соблюдая традиции семьи, Роман решил взять себе преемника, который в случае его преждевременной кончины станет и наследником. — продолжил Мирослав. — Увы, время сейчас неспокойное, империя все еще находится под ударом, а родных внуков у меня нет. Твое слово, сын.

— Благодарю. — снова чуть поклонившись произнес Роман, и встав повернулся к залу. — Я, граф-наследник Роман Мирославович Суворов, объявляю что в соответствии с традициями семьи и просветлевшими указаниями его императорского величества к концу весны выберу себе преемника, коим станет лучший и сильнейший ученик младшего военного императорского училища имени моего прославленного предка. Для определения этого лучшего будет проведен турнир.

Зал, до этого слушающий с интересом, тут же разразился сотнями восклицаний. Гомон нарастал, пока Роман не поднял руку.

— Турнир будет проведен среди юношей до восемнадцати лет, обучавшихся в Суворовском училище не менее полугода. Только среди инициированных дарников, не зависимо от их чистоты крови или происхождения. — проговорил Роман, взяв со стола бокал. — И пусть времена сейчас тяжелые — победит сильнейший.

— Благодарю за речь, и полностью поддерживаю решение сына. — сказал Мирослав, когда Роман сел обратно. — Дамы, господа, я рад что вы присутствовали при объявлении этого, несомненно, важного решения. Прошу вас — развлекайтесь, ешьте и пейте. Александр, тебя же я приглашаю сесть к нашему столу, в знак моего расположения.

— Благодарю вас, ваше сиятельство. — склонившись чуть глубже чем до этого Роман, ответил я, и дождавшись пока Василий подвинет стул, занял предложенное место.

— Мог бы и отказаться. — наморщив носик произнесла в полголоса Ольга, рядом с которой мне пришлось сесть.

— Милая, на такую глупость даже этот мальчик не способен. — почти не открывая рта заметила Людмила. — Муж мой, ты не предупреждал о таком своем решении.

— Даже если бы предупредил, это что-то изменило бы? — прикрыв рот бокалом, едко спросил Мирослав.

— Нет. Ты прав, дорогой, многое поменялось. — ответила Людмила, положив свою ладонь поверх руки графа.

— Она имеет ввиду что всего несколько месяцев назад большинство в этом зале общались со мной и отцом только из-за нашей связи с Меньшиковыми. — улыбаясь произнес Роман, повернув голову к главе рода, так что со стороны зала его лица было не разглядеть. — Кто мы такие? Всего лишь военные, не решающие в мирной империи ничего. Так было, но больше так не будет.

— И ты прав, сынок. — широко улыбаясь ответила Людмила, а затем, сделав вид что промокает губы салфеткой добавила. — Но это еще ничего не значит. Род Меньшиковых в опале, но не навсегда. Земли, заводы, пахотные поля и капиталы — все это осталось за моими братьями, и все это знают.

— У тебя еще и отец жив. — заметил Мирослав, не снимая с лица улыбки. — и от того, что он скажет, когда его найдет тайная полиция, будет зависеть очень и очень много. По крайней мере помощники Константина наговорили ему на казнокрадство, так что вскоре у тебя может появиться новое поместье.

— У меня? Ты хотел сказать у нас, дорогой? — лучезарно улыбаясь проговорила Людмила. — Ты такой молодец, все в семью. Жаль только, что ради этого погиб наш сын, и моя племянница осталась вдовой, а ведь ее приданое не мало поспособствовало исполнению твоих задумок.

— Да, Бронислава жаль. — не сумев скрыть раздражения и скорби проговорил Мирослав. — Ему совершенно не обязательно было тогда погибать. А вот твоей крестницы — не жаль совершенно. Лучше бы Роман ее придушил в первую же брачную ночь. Говорят, ей такое даже нравилось.

— Не смей так говорить о сыне. — вспыхнула, но мгновенно взяла себя в руки Людмила. — Прости, дорогой. Я слишком его любила, и рана еще кровоточит.

— Да. Ты права. Просто больше не поднимай эту тему. — вздохнув проговорил Мирослав. — По крайней мере на людях.

— Прошу прощения… можно мне задать вопрос? — тихо сказал я, чем немедля заслужил гневный взгляд Людмилы и заинтересованный Мирослава.

— Ты его уже задал. — чуть улыбнувшись проговорил граф. — Но продолжай.

— Вы прикрываетесь салфетками и бокалами, но разве нет техники резонанса, позволяющей слышать все в определенном секторе? — чуть смутившись произнес я. — Напитать третье ухо энергией, или направить слух воронкой, как в эндоскопе.

— Есть конечно. — ответил Роман. — Но мы отгородились от остального зала щитами, так что большая часть подобных техник просто отражается. Как и звуков. Но учитывая, что они прозрачны — чтецы по губам могут расшифровать нашу речь. Что же до устройств, одним из которых ты пользовался, они блокируются нашим резонансом.

— Спасибо за ответ. Да, я помню, как столкнулся с таким эффектом, когда находился под колпаком безопасника. — поблагодарил я, тут же нахмурившись. — А ещё не однократно слышал о менталах, но пока мало о них знаю.

— Ничего, это сложный вопрос, его вы разберете после инициации. — улыбнувшись произнес Мирослав. — Слышал твоя учеба проходит насыщенно. Выдающиеся оценки по сдаче экзаменов это важно, и меня радует, но все же количество конфликтов, крутящихся вокруг тебя, слишком велико.

— Что не помешало вам объявить о турнире, в котором могут участвовать все инициированные прошедшие обучение в училище на протяжении полугода. — произнес я, и тут же понял, что сболтнул лишнего. — Прошу прощения, был несдержан.

— Нет-нет, продолжай. — подбодрил меня Мирослав. — И к каким же последствиям, по-твоему, приведет такое решение?

— Если позволите… я считаю, что с завтрашнего дня в училище начнут переводиться все кому не лень. Ноября-декабря как раз хватит чтобы переполнить училище прошедшими инициацию юношами, которые к училищу никакого отношения не имеют. — проговорил я. — Тогда они к выпускным в июне как раз завершат обучение и попадут в обозначенные полгода.

— Верно. — улыбнувшись проговорил граф. — Чем больше претендентов, тем лучше. Сейчас даже некоторые захудалые княжеские рода будут готовы отдать свое чадо, чтобы породнится таким образом с Суворовыми, а после получить шанс стать наследниками. Но прошу прощения что перебил. Есть еще мысли?

— По итогам турнира вы сумеете выбрать и в самом деле лучшего. Возможно даже не интернатовского парня, а с детства тренированного высокородного. — проговорил я, пытаясь просчитать дальнейшие шаги. — Но раз это понял я, подросток, значит и большинство находящихся в зале тоже понимают. А раз так, то с переводом в училище дворянских и боярских сынков кто-то решит пристроить и своих дочек. Заранее или по глупости сформировать брак.

— Браки по глупости не формируют. — фыркнула, вздернув носик Ольга.

— Смотря какие. Условия в училище спартанские. В наших группах. — уточнил я. — Но переводиться будут на обычные факультеты, а там есть свободное время и недостаток девушек. Какие-то из них, подсуетившись, могут и забеременеть.

— У инициированных это не так просто, как кажется. — улыбнувшись проговорил Мирослав. — Но ты прав, такой шанс есть, и тогда брак придется проводить в экстренном варианте. Да еще и с выбыванием претендента из общего конкурса. Не может же род Суворовых принять и подростка, и его беременную жену. Это их собственный род и их проблемы. Но именно из-за этого таких случаев будет минимум. А вот внебрачные отношения скорее всего будут цвести и пахнуть.

— Знаем мы, чем они пахнут. — сквозь сомкнутые губы проговорила Людмила. — Позором, и для девушки, и для ее рода. Вам же, мужчинам, ничего не грозит.

— И все же пренебрегать осторожностью не стоит. Это не то, чем ты должен прославиться. — прокомментировал слова супруги граф. — Мне нравится, что в таком юном возрасте ты умеешь выстраивать верные логические цепочки, но прошу не передавать их своим однокурсникам, иначе многие отчаются, а нам еще пополнять уполовиненную в результате раскола гвардию.

— Как прикажете. — тут же кивнул я. — Но вы же понимаете, что в училище все равно об этом узнают? Если не сегодня — то вскоре, скрыть большое количество поступивших будет невозможно. Особенно на третий курс.

— Естественно, но не все смогут сделать верные выводы. К тому же, перспективы твоих одногруппников все равно лучше, чем их участь при Меньшиковых. — улыбаясь проговорил Мирослав, и мне показалось что он испытывает садистское удовольствие, лишний раз пиная супругу.

— Вы совершенно правы. — не стал спорить я. — Но… если позволите, где же вы разместите новых студентов? Места нет даже для текущего состава, слишком многое было разворовано при прошлом директоре.

— О, это сюрприз. Но поверь, его ты не пропустишь. — хохотнув произнес Мирослав, и сделал большой глоток шампанского, явно показывая, что разговор окончен.

— Прошу прощения, еще раз. — решился я, взглянув прямо в глаза Мирославу, и граф недовольно нахмурился, но затем кивнул, позволяя мне продолжить. — А что будет, если победу на турнире одержу я?

— Это просто невозможно! — звонко рассмеялась Ольга. — Ты же…

— Это будет очень интересно. — прервала ее Людмила, взяв племянницу за руку. — Однако это и в самом деле очень маловероятно. К тому же — опасно. Ведь турнир будет проходить среди инициированных, там слабого ненароком и прибить могут.

— Мы постараемся не допустить лишних смертей. — задумчиво произнес Мирослав, взглянув на сына, а затем на меня. — Слово сказано, но я бы предпочел, чтобы ты и вовсе не участвовал в этом предприятии. Время неспокойное, мой род возвысился слишком сильно и многие захотят щелкнуть нас по носу, даже пожертвовав вторыми-третьими детьми. Слишком опасно. К тому же тут я согласен с супругой. Тебе не победить.

— И все же, если это произойдет? — спросил я, переведя взгляд на Романа.

— Я от своих слов не отказываюсь. — хмыкнул командующий императорской гвардией. — Но пощады тебе ждать не стоит. Будет жаль, если мой потенциальный преемник убьет приемного сына Бронислава, но, уверен, мы переживем эту потерю. Все мы.

— Благодарю. Вопросов больше не имею. — проговорил я, поклонившись главе рода. Ну да, на что я вообще рассчитывал? Впрочем, даже так мое положение сильно лучше того которое могло быть. Граф Александр Суворов, пусть и не наследник рода, это куда лучше, чем Сашка Иванов, бесперспективный дворянчик. И все же меня что-то грызло изнутри весь оставшийся вечер.

Так и не сумев определить в чем дело, я поблагодарил хозяев за ужин, и только в шлюпе, везущем меня обратно, сообразил, что я теперь потенциально сын Ольги. Девушки что старше меня всего на пару лет, может на пять — и то чисто биологически. К тому же она такому признанию будет не слишком рада, и хотя раньше я слышал, что брак между Ольгой и Брониславом не консурмирован, и она формально девственница, вряд ли ее кто-нибудь возьмет замуж повторно. Особенно со мной в качестве «сына».

И только когда мы уже сели на площадке возле училища я наконец понял, что моя форма осталась в поместье Суворовых, а я, весь такой красивый, в шикарном костюме для приемов. Да еще и с гербом, вышитым на отвороте. Прекрасно… впрочем, рано или поздно об этом все равно узнают. А многие, в том числе Леха, давно догадываются что у меня с Суворовыми есть какие-то подвязки.

— Ладно. Будем решать проблемы по мере их поступления. — пробормотал я, подняв воротник и спрятав герб. В палатке у меня оставался комплект стандартной сменной формы, так что все нормально.

Пригороды Петрограда. Резиденция Суворовых.

— А мальчишка не дурак. Совсем не дурак. — проговорил Мирослав, рухнувший в кресло и расстегнув ворот рубахи взявший бокал коньяка. — Что будешь делать?

— О чем ты, отец? — удивленно спросил Роман, избавившийся от пиджака. — Сколь бы он не был умен, это не позволит ему прыгнуть через два ранга. Он еще даже не инициирован.

— Васька доложил, что он сумел разбить «пресс» Долгорукого. — усмехнулся глава рода, отхлебнув из стакана. — А ведь должен был только припугнуть, заставить просить помощи… не нравится мне это.

— Что именно? Парень может и умный, но пока делает все что нужно. К тому же — полезен. Одним сегодняшним заявлением мы заставили половину дворянского собрания сконцентрировать свое внимание на никому не нужном училище. — нахмурившись проговорил Роман. — Пока они будут гнаться за недостижимой мечтой, мы сумеем провести преобразование в армии и флоте. А потом мой преемник не переживет и первого учебного вылета. Ты же сам так приказал.

— Верно. — кивнул Мирослав, погружаясь в свои мысли. — И все же далеко не все планы завершаются так же легко как строятся. Авраам не просто так скрылся из вида, старый лис точно что-то готовит, и нам нужно быть начеку. К тому же мальчишка… Бронислав мог быть прав. Посмотрим.

— Хочешь сделать его наследником? — удивленно спросил Роман.

— Не раньше, чем на горе свистнет рак. — усмехнулся Мирослав. — Но тебе, сынок, стоит подумать о женитьбе.