Граф Суворов 2

Глава 18

— Приготовились? Начали! — отдал команду Строганов, и сотня бойцов, так же как мы почти неделей ранее, юркнула в окопы. А через три секунды по последним, дальним окопам, слаженно ударили гранатометы. Оранжевое облако краски осталось в местах соприкосновения с щитами инициированных, но несколько бойцов с матом замерло на дне окопа, стараясь убрать с забрал краску.

Похоже противники Герба отлично пристрелялись, потому что следом за первым залпом пошел второй, а затем и третий. Щиты мигали и растворялись в воздухе, где-то впереди уже строчил пулемет страуса, рвались гранаты. И наконец на перекопанное поле боя вышли бронеходы атакующих. И это стоило видеть.

Страусы не ковыляли, едва перебирая ногами, а летели над окопами как настоящие птицы. Совершенно не сдерживаясь, они мчались по полю боя, поворачивая верхнюю часть туловища и при этом поливали противника в восемь стволов. Выглядело это на столько естественно, что я даже на мгновение засомневался, что там нет нормального стабилизатора. Это на сколько же у нас с девушками руки кривые? Или скорее на сколько отличными пилотами являлись третьекурсники, пошедшие под командование Герба.

Захлебнувшиеся ответным огнем пулеметные гнезда в замке не могли ничего противопоставить движущейся бронетехнике. Защитники на стенах еще пытались огрызаться, но больше попрятались за зубья замка. И единственные кто вел ответный огонь — одаренные гранатометчики.

И надо отдать им должное — подготовка у стрелков была на уровне. Граната в щит, установленный над страусом, взрыв и техника рассыпается, мгновенно возвращаясь в изначальную божественную материю. И тут же вторая граната — взрывающаяся в броне страуса. Шагоход даже не шелохнулся, покрываясь оранжевой краской. Еще бы, заряд пороха убрали до минимума, а кумулятивную струю заменили на резиновый мячик. Но по правилам страус пал, и скорлупа кабины распахнулась.

Новая граната зависла в метре над пилотом, спрыгнувшим в окоп. В отличие от остальных я видел, что это именно его резонансный конструкт, но это было не так важно. Радужное свечение отразило гранату и исчезло, только чтобы загореться снова через несколько секунд. А в это время пехота уже выстраивала порядки под самой стеной замка.

— Быстро они. — не сумев скрыть восхищения проговорил Шебутнов.

— Три минуты, а они уже под стенами. — поморщился Таран, сверившись с часами. — Такими темпами они замок за полчаса возьмут.

— Как бы не быстрей. — кивнул я, всматриваясь в ситуацию на поле боя.

Сместив линию соприкосновения к замку, Герб и его подручные потеряли три страуса из четырех, но зато полностью выиграли поле для маневра, задавили противника и высвободили себе тактические пути. Теперь пехота, почти не скрываясь подошла вплотную, развернулись осадные порядки и уже автоматный прицельный огонь не позволял защитникам высунуть носа.

Гранатометчики новичков били навесом, перекидывая через стену заряды, но в отличие от нападавших у них были одна существенная проблема — учти со стен они не могли. Так что спустя всего пять минут им только и оставалось, что отстреливаться наугад, в то время как осаждающие били прицельно.

— Залп! — послышалась команда Герба, и сразу десяток гранатометов пальнул в небо. Первые пять снарядов поймали на себя щиты. Я видел, как они гаснут, пересекаясь с товарищескими, как ломаются плоскости, установленные противником. На стене было полно инициированных. Княжеские и боярские дети. И все же три гранаты достигло цели разом выкосив под десяток обороняющихся.

— Залп! Залп! — вновь и вновь повторял Герб, пока на стене не осталось противников. И только после этого рота Альфовцев пошла на штурм. Но он продлился не долго. Меньше получаса — и гордый своей работой Герб спускает флаг врага.

— Это было… познавательно. — пробормотал я. — Если мы с ними сойдемся, не уверен, что победим.

— Даже при твоем тактическом гении? — грустно усмехнулся Таран. — Они потеряли от силы два десятка человек. Почти не потеряли тихнику и тяжелые доспехи. Да блин, у него больше семидесяти процентов могут поддерживать щиты, а у нас — только десяток. Без вариантов.

— Ну тут ты зря. Я все же верю в чудеса. — усмехнулся я. — К тому же с ними мы биться не будем. По крайней мере в ближайшие два раунда. Мы в крайних сетках.

— Ну, дойти до полуфинала — тоже большое достижение. — заметил Леха. — Думаю нас за это отметят. Да только какая разница? Главный приз один и мы уже половину своей доли отдали девчонкам.

— Не половину, а пять мест. — поправил я его. — Это, к слову, надо будет еще Строгонову сообщить, когда он освободится. И числом записать, чтобы потом к нам вопросов не было.

— Ты всерьез думаешь победить этого монстра? — удивленно посмотрел на меня Таран, показав на наслаждающегося моментом славы Герба.

— Да. У этих парней был шанс победить. Прямо сейчас. Но они оказались неспособны оценивать ситуацию под другим углом. — хмыкнул я, глядя на Альфовцев. — Эти ребята играют, а мы будем сражаться. А это всегда хитрости, если не сказать подлость. До которой благородные может и не опустятся, но мы же не благородные, верно?

— Верно. — многообещающе усмехнулся Таран. — Уже есть идеи?

— Куда без них? Но пока — занимаемся тренировками и обеспечением. — ответил я. — И будем молиться, чтобы нам выпало оборонять крепость в темноте.

Учитывая освещение и мои способности, я всерьез рассчитывал на определенное время суток. Понятно, что в одиночку крепость не удержишь, точно так же как и взять ее в одну каску не выйдет, но у нас было достаточно как преимуществ, так и очень больших минусов. Слабостей, с которыми мы еще долго ничего не сможем сделать. До самой инициации и совершеннолетия.

К сожалению, большую часть планов пришлось менять тем же вечером. Василий не врал про репортеров, а им нужна была красивая сочная картинка. Откуда-то притащили прожекторы, пусть и не так много, но установили их на столбах так что рядом не встанешь. Хотя новые темные зоны тоже можно было использовать.

А через два дня я убедился в том, что тренировки и стратегия — главное в противостоянии большого скопления людей. Нет, понятно, что личные качества тоже никуда не денутся, а уж с учетом разных рангов аристократов, силы резонанса и все такое… Но главное — братское плечо и сила оружия.

В результате из шестнадцати команд, только три прошедших в четверть финал, оказались новичками, что само по себе не плохо. И пусть со слаженностью у них было все плохо, нельзя сбрасывать со счетов что все они были инициированными дарниками двенадцатого, а то и одиннадцатого рангов.

Лучшие результаты показали Альфовцы, рота князя Долгорукого и… мы. По очкам мы даже лидировали. А когда мне объявили с кем предстоит сражаться — даже стало как-то жаль будущих конкурентов. Сборная сотня дворян, только вчера с трудом отразившая атаку наших третьекурсников потеряла до трети личного состава.

Понятно, что не убитыми, а раненными, но даже сильные ушибы существенно снижают эффективность бойцов. У меня же все были более-менее здоровы. С трещинами в костях — семь человек, с едва желтеющими следами от синяков — половина. Но ни одного хромого или косого. Чего не скажешь о врагах.

— Да они еле на ногах стоят. — пробасил Таран, на построении. — Нам такое точно запомнят.

— На войне все средства хороши. — пожал я плечами. — Тем более что правила устанавливаем не мы, как и очередность. Я вчера разговаривал об этом со Строгоновым, но, если хочешь — можешь сам поинтересоваться.

— Мне что, больше делать нечего, кроме как полумарафон бежать. — тут же фыркнул Таран, идя на попятную.

— С чего нас ставят против этих побитых господ? — ткнул меня в бок Леха.

— Слушай внимательно, может до тебя дойдет. — огрызнулся я, когда по нам скользнул взгляд проходящего мимо Строгонова. Сегодняшнюю речь перед нами будет произносить Роман, что даже интересно, учитывая ее статус, а Василий просто исполнитель, даже не высокопоставленный. И все же ребята боялись именно мастера-наставника, а совсем не командующего имперской гвардии.

— Равняйсь! Смиррна! — гаркнул Строганов.

— Здрав жлаем, ваш сиятельство. — нестройным хором поприветствовали мы взошедшего на трибуну графа Суворова.

— Кадеты — вольно! — отдал приказ Роман, чуть щурясь под светом прожекторов и вспышек фотокамер. — Вам выпала честь открыть четвертьфинал зимних военных игр. Сегодня сойдутся в равном бою наследники достойных родов и дворянских семей, взрослые, что уже дали присягу родине и его императорскому величеству. А с другой стороны — неинициированные кадеты, только готовящиеся к присяге!

— Ну эт он загнул. — пробормотал Таран не выдержав. — У нас после объединения с девушками почти сорок инициированных.

— Молчал бы ты лучше. — поморщился я.

— Обе команды прошли через жесткий отбор, и слабаков не осталось. Юноши и девушки. Кадеты! Я желаю вам сражаться честно и благородно, как всегда, поступала русская армия! — громыхнуло из динамиков. — За мирный народ, за царя и отечество!

— У-а! У-а! А-а! — ответили ему не слишком стройно больше двух сотен глоток.

— Занять позиции! — взревел Василий, и мы бросились к замку. Сегодня нам предстояло оборонятся. Так что у нас оставалось полчаса на подготовку, пока атакующие проверяют оружие и технику. Нам это тоже грозило, но пока я не собирался использовать страусов в открытом бою — только в качестве стационарных турелей.

— По местам! Бегом! — подгонял уже я своих бойцов. За прошедшие дни мы сумели выработать с Леной субординацию, так что девушка оставила общее командование на меня. Пререкания возникли только один раз, когда был нарушен порядок передачи приказов и взбрыкнула Ангелина. Пришлось объяснять, что до инициации, если она не готова вести за собой половину роты, ей придется довольствоваться своим взводом.

Правда после небольшого скандала мой авторитет только укрепился, и сейчас замер на недостижимой для других высоте. Где-то между Строгановым и зовущей на обед кухаркой. В любом случае ребята старались, выкладываясь на все сто.

— На рожон не лезем! Наша задача победить, а не выглядеть героями. Работаем по пристрелянным точкам. — отдавал я последние распоряжения, больше напоминая, чем надеясь на реальное выполнение поставленных задач. По ходу боя его рисунок будет меняться неоднократно, так что посмотрим, что выйдет.

— Надо было щиты взять. — недовольно проговорил Леха, пока построившийся на противоположной стороне противник выбирал себе дополнительное обмундирование.

— И слить весь запас в таком бою? Ты не шути. — покачал головой я. — Ладно. По местам, сейчас начнется.

Спустя минуту взвыла сирена, означающая готовность, а затем Строганов отдал команду на старт. В щиты наступающих тут же вонзились несколько автоматных очередей, а затем начали взрываться гранаты. Пусть такой точности как аристо у нас не вышло, но выпущенная из моей личной ракетницы граната взорвалась в дальних окопах, накрыв и без того раненных бойцов.

За пять минут от легкой пехоты противника ничего не осталось. Резонансные доспехи и страусы продолжили идти вперед, когда на них переключились гранатометчики, и вот тут сказалось наше подавляющее численное превосходство и преимущество возвышенности.

Пулеметные очереди перегружали щиты, и стоило на доспехаха появиться синей краске — как в них тут же прилетало по гранате, а то и две. Сорок стволов на такое же количество перебирающихся из окопа в окоп тяжелых и неповоротливых доспехов. Страусы до нас даже не дошли — все же надо быть достаточно талантливым пилотом, чтобы поддерживать высокую скорость при беге по пересеченной местности.

Когда одна из птичек споткнулась и рухнула прямо на свою же пехоту, я подумал, что бой надо останавливать, но повезло — внизу оказался резонансный доспех, который и принял на себя основную силу удара. А чуть погодя к окопу подбежали медики под щитом одного из преподавателей. И вот это выглядело эпично.

Огонь мы естественно не прекращали, но пули не просто застревали в воздухе, их словно отбрасывало вертикально вниз — на землю. Пара гранат, которые тоже полетели в направлении медиков, завибрировали, но не взорвались. Словно они не в сплошную стену попали, а в мягкую подушку. Разглядеть кто именно из учительского состава сегодня оберегал врачей я не мог, из-за её доспеха и полностью скрывающего лицо шлема, но фигура, а именно выпирающая даже под бронежилетом грудь, подсказывала что это могла быть Мария. Вот вам и «еще сдаю экзамен».

В результате точечного обстрела до стен замка добралось меньше двадцати противников. Но что характерно — все в резонансных доспехах и под щитами. Не многослойными, не отражающими, но и это совсем не мало. Нас наконец начали довить ответным огнем, тем более что доспех по правилам личным оружием вынести было нельзя, так что оставались наши птички-турели и гранатометчики.

— Залп! — попробовал повторить подвиг Герба командир атакующих, да только вместо слаженного огня десятка гранатометов на нас упало три-четыре снаряда, которые легко отразили Таран с Леной и одногруппницами. — Залп!

Не знаю почему, но мне даже послышалось отчаянье в голосе парня, стоящего внизу. Сам он держался превосходно, и даже прикрывал двух товарищей по бокам, вот только находящиеся чуть дальше аристократы были вынуждены выбирать — либо стрелять, либо держать щит. А самое поганое — даже это не гарантировало им победы.

На каждого их условного «выжившего» у нас было пять бойцов. Пулеметы не умолкали и поняв, что все потеряно командир в отчаянной попытке сам пошел на штурм. Я даже поразился его храбрости. Прежде чем пустить гранату прямо в поднимающийся над стеной замка стальной лоб.

Зарычав, он все же поднялся, но затем сел, прислонившись спиной к стене, и лишь несколько раз ударил головой о кладку. Учитывая, что был он в резонансном доспехе — кирпичи зашатались.

— Бой окончен! Выживших со стороны атакующих нет! — заявил через несколько минут Строганов, под звук фанфар.

— Не расстраивайтесь, у нас просто более слаженные отряды. — попытался Шебутнов приободрить сидящего на стене бойца в окрашенном оранжевым доспехе.

— Ничего, вы сейчас тоже схлопочите. — многообещающе усмехнулся тот, поднимаясь, и я с удивлением услышал женский голос из-под брони. Стоп, значит это не командир? А где же тогда парень?

— Щиты брать будем? — серьезно спросил у меня Таран, когда мы вернулись на построение. — Без щитов и кошек нам лезть на стены бессмысленно.

— Не, экономить будем. — хмыкнул я. — Даже если мы за четыре часа крепость не возьмем — все равно победили. Просто по очкам. Они за этот бой потеряли сотню, а мы полтинник получили.

— Ого. — задумчиво проговорил Таран. — Ну да, если с такой стороны смотреть.

— Взвод семь-десять, отдыхаете! — скомандовал я, и почти половина нашей легкой пехоты с благодарностью села на край поля. Возможно со стороны это выглядело как подачка противникам или пренебрежение, но туда я согнал всех реально раненных, кому требовался покой. Пусть выздоравливают пока есть возможность, впереди у нас куда более серьезные схватки.

— Приготовились! Начали! — скомандовал Строганов, и мы словно горошины попрыгали в окопы, но тут же начали перескакивать дальше. Не поверившие своим глазам противники не сразу сумели перевести огонь и подключить пулеметы, а когда гранаты начали падать в дальние окопы, легкая пехота уже заняла середину поля.

— Обходной? — спросила меня Ангелина, бежавшая не отставая.

— Нет, не сегодня. Пусть твои подруги поработают. — ответил я, прячась в бетонном стакане с двумя выходами. Сверху от гранат мы оказались прикрыты бревнами, а со стороны окопов можно было свободно перемещаться, а вот стрелять бы не вышло при всем желании, разве что из-за угла. — Все, ждем.

— Чего ждем то? Темноты? — удивленно спросила Ангела, но стоило показать ей на пол, как тут же замерла у стены.

На протяжении часа шла дуэль нашей легкой пехоты, прячущейся по окопам, и гранатометов противника. Учитывая, что здоровая часть наших дарников прикрывала мечущихся между укрытиями снайперов и автоматчиков вышло весьма недурно. А когда оранжевая краска начала оседать, а гранатометные выстрелы стихать — на штурм пошли все остальные части.

Схватки как таковой не случилось. Таран, прикрываясь щитом прорвался до середины стены, я же, видя силуэты противников, бил чуть на опережение. В результате единственной проблемой стал вымотавшийся и обескровленный отряд княжичей у самого флага. Они сражались как львы, до последнего, но противопоставить нам ничего не смогли.

Плюс двести пятьдесят очков, и мы первые кто взял границу в пять сотен.