ГРАЧ^2 (БоярЪ-аниме)

Глава 17

— Да уж, Дениска, устроил ты мне бессонную ночку, — произнёс потный старик.

— Вы сами того пожелали, — усмехнулся я, — ещё кружок вокруг поместья или поединок на мечах?

— Нет, ты забываешь, что мне уже больше века, а моё тело не настолько уж моложе истинного возраста.

— Да чего Вы прибедняетесь, Салтыков? Вам максимум шестьдесят и даже скорее меньше, чем больше.

— Хо-хо, «консерванты» сработали неплохо, но с твоими не сравнить. Но с учётом твоего жизненного пути, на размен я бы не пошёл. Боль я не люблю, да и лучше век в своё удовольствие… чем так. Ты даже не понимаешь всей красоты женщин, как по мне, это первый признак ненормальности для мужчины.

— Разве? — удивился я.

— Очевидно. Не могу себе представить молодости без женщин. Это сейчас я… эх, бесполезен. А вот девяносто лет был о-го-го!

— Не понимаю, о чём речь?

— В этом твоя проблема, но и моя выгода. К Варваре не пристанешь, — усмехнулся Шкипер, но пояснять ничего не стал.

— Вернёмся к разговору, начатому до ночной зарядки. Я ведь правильно понял, что Инга… — начал я.

— Да, моя дочь. Одна из последних, — кивнул старик.

— Понятно, у неё есть дар? — уточнил я.

— Она его не открыла, а принудительная проверка и тем более насильное пробуждение до восемнадцати не рекомендованы по последним исследованиям. Так что пока она даже не в курсе, что мне родственница, но в завещание её я конечно вписал. Пока же пусть потрудится и немного обучится, там и в университет определю, конечно, если дар будет достаточным. Если нет, пусть сама выбирает, платное отделение тоже можно оплатить.

— Понятно, значит, Ваши дети схожи с Журавлёвыми, девочки обладают волшебством почти гарантировано, — произнёс я гораздо тише.

— Всё не совсем так. У Журавлёвых ген несколько слабее. Дочери-волшебницы появляются только среди детей мужчины-Журавлёва. У внучек всё реже, у правнучек статистика не выше, чем у простолюдинов. У меня все дети обладали даром, причём в основном ментальным, с некоторыми исключениями. У внучек и правнуков гарантии стихии разума нет, но талант был у всех, вот у четвёртого поколения пока статистика невелика.

— Ладно, это просто болтовня на отвлечённую тему, вернусь к сути. Почему исчезли Прокуроры Разума? — спросил я.

— Уже прочёл учебники?

— Да. Ранее я о них не слышал, но мне показалось, что весьма логично использовать магов разума для предотвращения преступлений и выявления правонарушителей, — заявил я.

— Ментальный маг может подчинять, промывать разум и даже внедрять свою личность, но без артефактов просто человек. Достаточно перегрузить его целями или атаковать чем-то бездушным, как все плюсы превращаются в сплошной минус.

— Это не ответ. Я же читал, что эти прокуроры-мозгоклюи успешно раскрывали самые запутанные дела, используя разные приёмы по чтению информации и разума людей. Судя по Вашему возрасту, Вы были среди них, — произнёс я.

— Был. И единственный выжил, так как аристократам и в том числе Императорской семье идеи монарха по нашему применению не понравились. Стоило выйти раз, другой, третий на родственников Алексея IV, отца моего названного родителя, бывшего тогда монархом, как Император подумал и решил закончить этот эксперимент. Я пытался добиться продолжения, чтобы хотя бы помогать простым людям, но меня отправили работать в твой клан под прикрытием. Тогда было подозрение, что твой отец замыслил государственный переворот, — чему-то усмехнулся старик.

— И что? — спросил я.

— Ничего. Клятвы клану и Государю блокировали чтение мыслей почти у всех. Искажали. Но несколько лет варки у вас дали мне понять несколько вещей: графство Грачёвых по размеру и силе превосходит большинство более знатных родов, фактически является вторичным кланом для династии, но при этом там такой гадюшник, где крамольнее дела скорее норма, чем исключение, — последние слова Салтыков буквально процедил.

— Можно подумать, Грачёвы чем-то отличаются от других аристократов, — сказал я, только потом осознав, что мне стало обидно слышать свои мысли от кого-то постороннего.

— Отличаются. Каждый дом «хорош» по-своему. Но Грачёвы — вообще отдельная песня. Поначалу я думал, меня отправили туда расследовать, только потом я осознал, что я там работал. А о моём «задании» были в курсе практически все, с кем я контактировал. Тогда я был молод, неопытен и достаточно слаб, так что играл на потеху… всем.

— И что собрали? — с интересом уточнил я.

— Много и разного. Но ничего выше ожиданий Императора, так что моё досье просто скомкали и выбросили, отправив меня на очередное задание. Тогда я не понимал, что Грачёвы — винтик системы. Вскоре взошёл на престол следующий Император, ставший моим названным отцом. Он пытался осуществить революцию сверху, но никому это не было нужно, а силы у него на фоне семьи не оказалось.

До этого мы шли в сторону особняка, но я остановился и тихо спросил:

— В смысле?

— В нашей стране аристократы это рабы Императорской семьи. А простолюдины могут казаться свободными, но дворяне стоят выше них. «Рабства у нас нет» — девиз известный. Конечно же, «нет». Веками у нас структурированное общество, в котором укоренился и пестуется консерватизм и самоподдержание «правил и устоев». Конечно, я про Двор. Провинции и Сибирь — это своя отдельная клоака, — проворчал дед, затем остановился около дерева и обстучал обувь, стряхивая грязь.

— Кажется, я всё равно не понимаю общей картины, — честно признал я.

— Вот смотри. Ты в курсе о монстрах, да? — риторически спросил Салтыков. — У нас есть свои древние монстры типа тех, что пасут Зан с коллегами. Огромные змеи людей-то не особо едят, только глотают во время самозащиты, в надежде прочистить желудок. А вот среди остальных чудовищ есть и откровенно враждебные к нам, как к виду. Те же снежные люди, что похищают людей, или особые паразиты, призванные британцами когда-то на территорию Ярославля, но так до конца и не уничтоженные. Если бы Российская Империя работала против чудовищ, давно бы их одолела, — проворчал Салтыков.

— Вы сами в курсе, почему так не происходит. Вокруг враждебные страны или те, кто притворяются друзьями, — спокойно сказал я, понимая, что мы здесь оба всё понимаем и просто по-стариковски брюзжим, — вот и используем одних чудовищ против других, а ещё одних против соседей. Круговорот хрени в мироздании.

— И стоит начать нарушить что-то в угоду идеалам, как в самый ненужный момент хрень и происходит. Да-а-а, то британцы, то какие-то японцы, то вообще не пойми кто тупо лезет из пространственных врат и сносит десятки кварталов, утаскивая народ. Так что в какой-то момент даже у меня и моего названного отца исчезли пыл что-то исправлять, а огонь в глазах потух. Нам бы тупо не посрамить своё имя в истории и сбагрить детям что-то лучше, чем получили сами.

— И к чему мне все эти мысли перед экзаменом?

— А кукушка его знает. Ты мне мозг загрузил делом тех придурков, потом втянул в тренировку тела, вот и я в отместку тебе мозг немного поломал. Живи с этим, — усмехнулся Салтыков и отправился в поместье.

Я же из-за некоторых навыков спать теперь хотел гораздо реже, а потому тренировал тело в свободное время.

Учиться не видел смысла, максимум я запомнил, а повторить и осмыслить можно и при нагрузке. В отделе внутренних дел показания от меня не потребовались, всё разрулил Салтыков.

Главное, что я провёл тест.

Навык «Глас Сильного» был далеко не так силён, как мне хотелось бы.

Нельзя заставить побеждённого нанести себе физический вред и тем более убить себя.

Человек слышит меня не дальше, чем в двадцати метрах. Через два часа приказ перестаёт действовать. Охранники, которые не успели написать добросердечное признание, попробовали улизнуть из отделения. Но к тому моменту туда уже прибыл Салтыков, которого попросили приехать из-за странного поведения группы лиц.

Приказ исполняется только в рамках возможного для конкретной персоны. То есть мага воды не заставить использовать иное волшебство или неизвестные ему навыки.

После проигрыша другому человеку приказать цели ничего уже нельзя. Это я проверил, когда Антона побили местные хулиганы, у которых он спросил: «Как пройти в библиотеку?».

Потом пришлось отбивать свой образец. Конечно, против гопников тот уже не мог показать максимум из-за потраченного лимита таланта, а заклинания я ему запретил использовать.

Собственно по читке и стало ясно, что «Глас Сильного» утратил эффект.

Кроме того приказ начинает действовать на человека только после того, как он сам осознал, что проиграл. Это мне сказал уже Салтыков.

То есть без осознания поражения приказать ничего нельзя. А для «победы» требуется нанести урон или просто подавить человека демонстрацией силы, внушившей страх или панику. Буквально надо довести врага до состояния, словно у животных, когда те готовы лечь животом вверх, показывая полную покорность.

Утром я и Салтыков отправились в университет, где мне предстояло пройти вступительные экзамены.

— Запомни: вне особых мест магию там нельзя использовать, к ним которым в основном относятся кабинеты, лабораторные комнаты, спортивные и тренировочные зоны. На всей остальной территории, в том числе на улице, магия будет заблокирована. Есть узкие места, где может сработать талант, но далеко не во всю силу. Так что ты превратишься почти в обычного человека. ГРАЧ-и там, например, лишаются своих сил, — уже в третий раз мне говорил старик.

— Если это не ловушка, чтобы убить лично меня, то ладно, — заявил я.

Уточнять некоторые приколы ГРАЧ-ей я не стал. Верит, что в подобных зонах на все способности блокировка действует одинаково? П усть верит.

Бессмертие имеет массу нюансов, но в антимагических зонах оно не исчезает совсем. По крайней мере, таковы были опыты на мне и моём отряде в прошлом. Да, у голодных регенерация серьёзно замедляется, но всё равно это было не так уж критично.

— Этикет особый не требуется, но не советую оскорблять или брызгать сарказмом. Это может навлечь неприятности на Варвару, а в таком случае наше соглашение будет разорвано. Понял? — продолжал старик.

— Да я уже понял по списку преподавателей, что этот ГИУДВА (Государственный Императорский Университет Дисциплин Волшебства и Алхимии) — чопорное сборище теоретиков, часть которых трётся на разных симпозиумах с европейскими магами настолько тесно, что они буквально сливаются в своих мыслях в однородную массу, — проворчал я, потихоньку сортируя вещи в пространственном перстне. — Не понимаю, как вообще можно членов высшей аристократии и тем более Императорской Семьи учиться у тех, кто призывает свергнуть монархию, пусть и скрытно?

— Открыто ни один такого не сказал и не заявил, — усмехнулся Салтыков. — Что за гору оружия ты оставил в оружейной комнате?

— Трофеи. Без патронов просто бесполезны. Был там один весьма симпатичный револьвер, но, похоже, снаряды к нему больше не производят. Так что можете сдать на металлолом или каким-нибудь коллекционерам. Деньги пополам.

— А ты щедр.

— Ну, у вас настолько бедная оружейка, где нет нормальных пушек и снарядов, что так и хочется подать милостыню, — проворчал я.

— Но от денег ты не отказался, — ухмыльнулся старик.

— Я ж не знал о столь бедственном положении. Да и негоже снижать цену за свою работу.

— Ладно, хватит паясничать. Последний раз напоминаю, начнёшь подбивать клинья к Варваре, я устрою на тебя настоящую охоту. Вся Империя будет… — начал Шкипер.

— Да-да, боюсь-боюсь, сам участвовал в загоне враждебных магов, но я не понимаю, что значит «подбивать клинья»? Это типа осиновых кольев в сердце? Так убивать Вашу подопечную не планирую.

Почему-то Салтыков ударил себя по лбу, затем ладонь опустилась до подбородка, и старик чему-то усмехнулся:

— Да, ладно, не того я предупреждаю. Короче, если провалишь теорию, оплачивать обучение будешь сам. На этом всё. Охрана Варвары во время первого семестра на тебе только во время прогулок вне территории университета. В остальное время ты свободен.

Я не говорил о том, что у меня хорошая память, но повторения одного и того же от этого Шкипера начинают надоедать.

— Я всё понял. Давайте помолчим до места назначения, — проворчал я.

— Грачёв Денис Денисович, не граф? — повернувшись к коллегам, спросил один из трёх преподавателей, обладавший густой чёрной бородой, но в остальном лысый и с татуировками рун на голове. Судя по узорам, это был маг земли.

— Нет, однофамилец. Это понятно по статусу «Сударя 15 класса». Есть какие-то достижения, но засекреченные, — продолжая изучать документы, ответил седовласый азиат внешне лет сорока. Судя по серьгам и перстням синего и голубого цветов, этот человек — маг воды.

— По тому, что нас собрали на консультацию, уже понятно, что конечно не граф и не из клана тех самых Грачёвых. Им не за чем иметь привилегии, неготовых сюда не направляют, — спокойно произнёс мужчина с ярко-красными волосами, которые пульсировали неярким светом. То ли маг лавы, то ли плоти. Оба варианта достаточно редкие и сильные.

С учётом проявления волшебства во внешнем виде у такого мага талант далеко не слаб. Определённо опасен.

— Хм, тут стоит, что его талант требует пробуждения в рамках экзамена, — удивился тем временем лысый бородач. Впервые кто-то из этой тройки задержал на мне взгляд дольше секунды. — И при этом привилегия?

— А спрашивать нельзя. Тут гриф «Секретно», но он приехал со Шкипером, — произнёс азиат, пролистнул страничку и добавил. — Работает стражем на В. Царскую. Так что, похоже, просто телохранитель.

— Ладно, ничего интересного пока не вижу в документах или в самом пареньке. Серость какая-то, — буркнул лысый бородач.

— Ну, не скажи Фёдор, — ухмыльнулся красноволосый, — такое тело к восемнадцати создать не так уж просто. Юноша, как минимум, весьма усердный.

— Да, какая разница? Вступительные испытания — не экзамены. Практикой не проверить, сплошные бумажки, Николаич, — проворчал бородатый маг земли, как я понял, по имени Фёдор. — Выдать в зубы стопку бланков, да пусть решает. А мы пока чаю попьём, у меня десятилетний как раз после сессии стоит, ждёт.

— С меня тогда сок. Французский с нотками муската и мяты, — добавил азиат.

— Ну, а я к вам с самоваром подойду. На ежевике, пока никто не ослеп. А за абитуриентом пусть аспиранты проследят, — кивнул красноголовый.

На этом комиссия ушла, а стоявшие около дверей трое парней подошли, положили около меня несколько стопок бумаг, после чего один из них буркнул:

— Списывать нельзя. Четыре часа на все предметы. В туалет только в присутствии одного из нас.

— Как? Не в горшок и здесь? Так было бы логичнее, — усмехнулся я.

— Не ёрничай, можем организовать и горшок, — процедил другой.

— Да, а то можешь остаться без света. Посмотрим, как ты сдашь экзамен без него. В правилах не сказано, что ты должен быть в комфортных условиях, — заявил третий.

— А в правилах есть запрет на ваше убийство, господа? Кажется, там только о запрете насилия в отношении комиссии, которая нас покинула? — улыбнулся я.

— Придурок, пойдёмте, — заявил один из тщедушных, после чего они отошли от моего стола.

Интерлюдия

В соседней комнате сидело три профессора.

— Кто-то из вас собирается проверять ответы? — спросил профессор с азиатской внешностью по имени Пётр Антонов. Он нарезал фрукты на четвертинки, готовя снедь к небольшому перекусу.

— У него привилегия Императора. Даже пожелай мы его завалить, ему достаточно 5% по каждой дисциплине или 10% по одной из них. Сорок вопросов из ста — тесты с 3–4 вариантами ответов на выбор. Баллы за каждое задание равнозначны. Так что шансов, что этого Грачёва ждёт провал, я просто не вижу. Надо быть полнейшим идиотом, чтобы провалиться с привилегией, — уверенно заявил Леопольд Орлов, доставая из пространственного предмета самовары, от которых пахло чем-то очень специфичным.

— Аспиранты с факультета «Экономики волшебства». Они к простолюдинам плохо относятся, поэтому я специально завёл разговор, чтобы показать статус этого паренька. Вряд ли вмешаются. Кто-то вепря будет? — спросил Фёдор Форт, доставая копчёную голову какого-то огромного существа.

— Не в таких объёмах, — усмехнулся красноволосый мужчина, — тем более кому-то из нас всё равно надо будет провести пробуждение волшебства. Оно-то на самом деле и решит: поступит юноша на бюджет или на платное отделение первого курса.

— Хорошо, предлагаю самый простой и честный жребий: играем в правду или действие в рамках этого кабинета. Кто проиграет, тот прекращает пировать и пойдёт проверять захудалый талант абитуриента, — произнёс профессор Антонов, задумчиво оценивая вереницу бутылок, небольшую тарелку фруктов и огромную ароматную голову хрюшки. — Кто-то против такого сценария?

— Начинаем игру!