Голубая луна

Глава 34

С самого начала поездки на ужин Ричард не говорил ни слова. Он снял резиновую ленту со своих волос и играл с нею, то растягивая, то отпуская, скатывая, раскатывая, скатывая, раскатывая. Обычно у него таких нервозных привычек нет, и это был нехороший признак.

Я зарулила на стоянку и заглушила двигатель. Ричард сидел посередине, вытянув длинные ноги. Он предложил вести мне, отговорившись тем, что так близко к полнолунию он легче отвлекается от дороги. С другой стороны сидел Шанг-Да. Каждый раз, когда я на него смотрела, страшные следы от когтей казались все менее заметными. Завтра к закату все совсем заживет. Это было потрясающе, и любой, кто его увидел бы, понял бы, кто перед ним: оборотень.

Двигатель смолк.

— Ты не собираешься делать глупостей? — спросила я Ричарда.

Лента лопнула с громким щелчком и отскочила в пол.

— Почему ты так решила?

Я тронула его за руку, он поглядел на меня. Глаза у него были шоколадно-карие, совершенно человеческие, но в глубине этих человеческих глаз чувствовался кто-то другой. Зверь Ричарда крался за темной завесой этих глаз.

— Ты можешь все это высидеть, не выпустив его? — спросила я.

— Могу.

— И так и сделаешь?

Он улыбнулся мне натянуто, и мне не понравилось выражение его лица.

— Если я выпущу публично подобную злость, когда луна над головой, я могу перекинуться. Не волнуйся, Анита, я умею смирять свою ярость.

С виду он отлично держал себя в руках, будто ушел в себя, за тщательно построенные стены. Но в этих стенах дрожало, рвясь на свободу, зловещее создание. Если колдун Фрэнка Найли будет с ним, он (или она) что-то такое почует. Конечно, они знают, кто такой Ричард, так что ничего страшного.

Шанг-Да подал Ричарду пару черных очков на все лицо. Ричард их взял и надел, проведя руками по волосам, распуская их по плечам. Еще один нервозный жест.

— Никогда не видела тебя в темных очках.

— Это на случай, если глаза изменятся.

Я посмотрела на Шанг-Да, который очков не надел.

— А ты?

— Я с этой девушкой не встречался. Мне она даже не нравилась.

Ага.

— Ладно, пошли.

Мужчины пристроились за моей спиной, подобно телохранителям. Их энергия крутилась вокруг парапсихической стеной. От нее у меня кожа на спине натягивалась и чесалась.

Толкнув дверь, я вошла в обеденный зал и стала искать Найли. Зал был в стиле пятидесятых годов, длинный и узкий спереди, а дальше сбоку было расширение, выглядевшее более поздней пристройкой. Посередине тянулся длинный стол с небольшими круглыми табуретками. В зале было полно местных и семейств, соответствовавших машинам на стоянке с номерами из других штатов.

Официантки были одеты в розовую форму с небольшими бесполезными передничками. К нам подошла улыбающаяся белокурая девушка.

— Привет, Ричард, привет, Шанг-Да, всю неделю вас не было видно! Я же знала, что вы не проживете без знаменитого рагу Альберта!

Ричард просиял улыбкой, от которой любая женщина таяла как снегурочка. Тот факт, что он сам этого не сознавал, только усиливал разрушительный эффект.

Шанг-Да ей кивнул, что в его исполнении означало самое радостное приветствие.

— Привет, Эйджи! — сказал Ричард. — У нас тут встреча с одним человеком, Фрэнком Найли.

Она наморщила лоб, потом кивнула:

— Вон там за углом они, за большим столом. Дорогу вы знаете, а я прямо сейчас принесу воду и меню.

Ричард пошел среди тесно стоящих столиков, выставленных буквой "Г", и у конца, возле окон, выходящих на прекрасный горный ландшафт, сидели наши сотрапезники.

Афро-американский телохранитель, Майло, был одним из трех, сидящих за столом. При виде нас он встал. Высокий, мускулистый без жира, стрижка боксом, красив холодной мужской красотой. В длинном плаще ему, пожалуй, жарковато было.

Я поймала Ричарда за руку, чтобы он замедлил ход.

— Пожалуйста, — сказала я.

Ричард глянул на меня своими темными очками. Я никогда раньше не обращала внимания, насколько выражение его лица зависит от глаз. Сейчас я не могла прочесть его мысли. Приложив некоторое усилие, я могла бы это сделать, но меньше всего мне хотелось пускать в ход метки в присутствии людей Найли.

Ричард пропустил меня чуть вперед. Шанг-Да надел сегодня спортивный пиджак на белую рубашку и черные брюки. Он меня удивил тем, что взял с собой тупоносый револьвер тридцать восьмого калибра с хромированными накладками. Кобура на пояснице практически не выделялась под пиджаком. Когда я спросила насчет револьвера, он ответил:

— Это же не полисмены.

С этим логичным ответом он машинально проверил, заряжен ли револьвер. Кажется, он привык к обращению с ним. Первый за мою жизнь ликантроп, который носит оружие и умеет с ним обращаться.

А вообще это хорошо, что на нашей стороне буду вооружена не только я.

Двое других остались сидеть. Один — моложе двадцати пяти лет, с курчавыми каштановыми волосами, коротко стриженными, лицо у него было такое широкое, что казалось удивленным. Это не Найли. Второй был ростом шесть футов и весить должен был под триста фунтов. Производил впечатление именно крупного, а не жирного. Волосы у него были черные, с резкими залысинами на лбу, которые владелец никак не пытался скрыть. Даже наоборот: остальные волосы, очень сильно прилизанные, подчеркивали залысины. Из-за отсутствия волос лицо казалось непропорционально маленьким по сравнению с широкими плечами.

Темный дорогой костюм в светлую полоску поверх белой рубашки, гладкой и тоже дорогой. И еще он был в жилете, но без галстука. Из широкого белого ворота пробивался клок седеющей растительности на груди. Он улыбнулся нам навстречу, когда мы шли между столиков с туристами и их галдящими детьми.

Глаза у этого человека были приятные и пустые, как у приветливой змеи. Он помахал нам большой рукой с квадратными пальцами, на каждом — золотое кольцо.

— Миз Блейк, я очень рад, что вы пришли.

Он не встал мне навстречу, и я подумала, что может лежать у него на коленях. Обрез, быть может. А может быть, его чересчур воспитанная речь — это всего лишь аффектация, и он не знает, какими она должна сопровождаться действиями. Или не считает меня леди. Все может быть.

Шанг-Да сместился в сторону, так что они с Майло оказались друг напротив друга. Я сузила поле своего обзора до Найли и того, что помоложе. Он казался кротким и выглядел так, что ему бы сидеть за каким-нибудь другим столом с нормальными людьми, занятыми нормальными делами.

Найли протянул мне руку, я ее приняла. Его рукопожатие было слишком быстрым, коротким прикосновением.

— Это Говард.

Говард мне руку не протянул, и потому я протянула ему руку сама. Большие карие глаза стали еще больше, и я поняла, что Говард меня боится. Интересно.

— Говард за руку не здоровается, — сказал Найли. — Он довольно сильный ясновидец — я думаю, вы понимаете.

Я кивнула:

— Никогда не видела сильного ясновидца, который по своей воле притронулся бы к незнакомцу. Слишком много на тебя обрушивается чуши.

Найли кивнул — небольшая голова мотнулась над широкими плечами.

— Совершенно верно, миз Блейк. Совершенно верно.

Я села. Ричард скользнул в кресло рядом со мной. Найли перевел взгляд на него.

— Ну, мистер Зееман, наконец-то мы встретились.

Ричард посмотрел на него из-под черных очков:

— Зачем вы ее убили?

От его грубого тона я вздрогнула. Очевидно, Ричард это заметил, потому что он сказал:

— Я пришел сюда не для того, чтобы ходить вокруг да около.

— И я тоже, — сказал Найли. — Если вы соблаговолите пройти со мной в туалет, я проверю, нет ли на вас подслушивающих устройств. Майло проверит вашего телохранителя.

— Шанг-Да. Его зовут Шанг-Да.

Найли улыбнулся еще шире. Если он и дальше будет расширять свою улыбку, то скоро у него рожа треснет.

— Да, разумеется.

— А кто будет обыскивать меня? — спросила я. — Говард?

Найли покачал головой:

— Мой второй помощник немного запаздывает.

Он встал — на коленях у него ничего не было. Опять у меня паранойя.

— Пойдемте, мистер Зееман? Кстати, могу я называть вас Ричардом?

— Нет, — ответил Ричард голосом глубоким и низким, будто хотел еще что-то добавить.

Когда он проходил мимо меня, я тронула его за руку и заглянула в лицо, пытаясь сказать ему взглядом, чтобы не делал глупостей.

Найли взял Ричарда под другую руку, как влюбленный, вышедший на прогулку с подругой. И потрепал его по плечу:

— Ну-ну, какой же вы красивый мужчина!

Ричард глянул на меня, когда Найли его уводил. Много бы я дала, чтобы в этот момент видеть его глаза. Обычно плохие парни подбивают клинья ко мне.

Шанг-Да отодвинулся, чтобы Майло мог выйти из-за стола. Они пошли вместе, не касаясь друг друга, и напряжение между ними висело такое, что качаться можно было бы на нем, как на качелях.

Я осталась с Говардом и спиной к двери. Поэтому я пересела на место Майло, чтобы видеть вход. От этого я оказалась ближе к Говарду, и ему это не понравилось. Я почуяла на этом месте слабину.

— Насколько ты хороший ясновидец?

— Достаточно, чтобы тебя бояться, — ответил он.

Я сдвинула брови:

— Я же не из плохих парней, Говард.

— Я вижу твою ауру, — сказал он так тихо, что я едва расслышала за гулом голосов и стуком приборов.

Подошла официантка с бокалами воды и меню. Я ей сказала, что остальные вот-вот подойдут, но не знаю, все ли мы будем заказывать. Она улыбнулась и отошла.

Я снова повернулась к Говарду.

— Значит, ты видишь мою ауру. И что?

— Я знаю, насколько ты сильна, Анита. Я это чувствую.

— А я твоей ауры не вижу, Говард. Немножко я твою силу ощущаю, но не слишком сильно. Порази меня, покажи, что ты можешь.

— Зачем?

— Считай, что мне скучно. Для развлечения.

Он облизнул губы.

— Дай мне что-нибудь не злое. Не оружие, и ничего магического.

Это сильно ограничило мои возможности. В конце концов я сняла с шеи крест и подала ему на цепочке.

— Только не касайся меня, — предупредил он.

Я спустила ему в ладонь остатки цепочки, следя, чтобы не притронуться к его руке. Он сжал крест в кулаке. Глаза он не закрывал, но ресторана он в этот момент не видел, он смотрел куда-то мимо, и я почувствовала, как по моей коже мелкой рябью пробежала его сила.

— Я вижу женщину. Старую, это твоя бабушка. — Он моргнул и посмотрел на меня. — Она тебе это подарила, когда ты окончила школу.

Я кивнула:

— Впечатляет.

Этот крест я начала носить совсем недавно. Он мне был дорог, а за мои годы мне много крестов пришлось потерять. В последнее время я поняла, что мне нужно что-то особенное. Этот крест мне подарила бабуля Блейк с запиской: «Да будет вера твоя крепка, как эта цепь, и чиста, как это серебро». Да, мне теперь нужна вся чистота, которую я только могу добыть.

Глаза Говарда смотрели мимо меня, глядя на что-то в дальнем конце зала. Он на миг перестал дышать, будто неслышно ахнул.

Я повернулась посмотреть, что же так сильно привлекло его внимание.

Этот человек был под семь футов ростом и весить должен был более пятисот фунтов. Лицо его было совершенно лишено растительности, а не просто чисто выбрито. Ни ресниц, ничего — гладкая и нереальная кожа. Глаза серые почти до бесцветности, слишком маленькие для этого крупного лица. Одет он был в черную рубашку навыпуск поверх черных брюк, на ногах черные туфли. Кожа на руках и на лице неимоверно белая, будто он никогда не видел солнца.

Нельзя сказать, что я кожей ощутила его силу. На самом деле он, пока шел к нам, был слишком пуст, будто закрылся экраном.

Я встала. Отчасти из-за его размеров, отчасти оттого, что от этого человека ничего не исходило, будто его и не было. А я не люблю, когда кто-нибудь так тщательно себя экранирует — обычно такому человеку есть, что скрывать. И если это тот чернокнижник, что убил Бетти, тогда я точно знаю, что скрывает он.

Мужчина остановился прямо перед нами. Говард обхватил себя руками за плечи и представил нас:

— Лайнус, это Анита Блейк. Анита, это Лайнус Бек.

Голос у Говарда был неестественно высок, будто от страха. Да, он, кажется, очень многих боится.

Лайнус Бек улыбнулся мне. Когда он заговорил, его голос оказался до ужаса неподходящим высоким сопрано.

— Я так рад познакомиться с вами, Анита. Очень редко я встречаю коллегу по искусствам.

— Мы занимаемся разными видами искусств, Лайнус.

— Вы так уверены? — спросил он.

— Более чем. — Даже стоя, мне приходилось задирать голову, чтобы видеть его лицо. — Зачем это Найли нужны первоклассные ясновидец и чернокнижник?

Лайнус Бек улыбнулся, кажется, искренне.

— Вы знаете правильное название. Мне это приятно.

— Рада слышать. А теперь ответьте на вопрос.

— Как только я проверю, что на вас нет микрофонов, я отвечу на любые вопросы.

Глядя на эти огромные белые руки, я не испытывала никакого желания подвергаться их прикосновениям. На них не было волос, даже на предплечьях. Как у младенца. Что-то у меня в голове щелкнуло, и я посмотрела прямо на него. Может быть, это отразилось у меня на лице, а может, он прочел мои мысли. Хотя вряд ли.

— Своею мужественностью я пожертвовал много лет назад, чтобы лучше служить моему господину.

Я заморгала:

— Вы евнух?

Он слегка кивнул.

Я хотела спросить, зачем это надо было, но не стала. Ни один ответ не имел бы смысла, так чего воздух сотрясать?

— А у вас какой диагноз: социопатия, психопатия, шизофрения?

Он моргнул глазками, улыбка его растаяла.

— Заблуждающиеся говорили мне, Анита, что я безумен. Но я действительно слышал голоса — голос моего господина.

— Ну да, но сперва это был голос господина или химический сбой в работе мозга?

Он нахмурился:

— Я не понимаю, что вы говорите.

Я вздохнула. Наверное, он действительно не понимал. Чернокнижники обретают магию посредством демонических сил, а то и еще худших. Они продают душу за деньги, комфорт, утоление похоти, власть. Но некоторые из них в той или иной степени одержимы: люди, ослабленные каким-то дефектом. Душевной болезнью или даже каким-то недостатком характера. Некоторые из этих недостатков привлекают к себе Зло.

Из-за угла появился Найли с остальными мужчинами. Они с Ричардом больше не держались за ручки. У Ричарда лицо натянулось от злости. Лица Шанг-Да и Майло не выражали ничего, будто ничего и не случилось. Найли был весел и доволен собой. Лайнуса Бека он хлопнул по спине, и евнух поцеловал ему руку.

Наверное, я знала о евнухах меньше, чем мне казалось. Я думала, что они равнодушны к половым вопросам. Может быть, я ошибалась.

— Лайнус вас обыщет и проверит, что на вас нет микрофонов, а потом мы поговорим.

— Я не хочу, чтобы он меня трогал. Извините, Лайнус, ничего личного.

— Вы боитесь моего господина, — сказал он.

— Это точно, — кивнула я.

— Я вынужден настаивать, чтобы это был Лайнус — на случай, если при вас есть что-нибудь магическое, что может доставить нам неприятности.

Я сдвинула брови:

— Например, что? Священная ручная граната?

Найли оставил эту реплику без внимания:

— Лайнус должен вас обыскать, но если вам хочется, один из ваших людей может вас сопроводить.

Мне совсем не хотелось, но вряд ли удалось бы выговорить что-нибудь лучшее. Тут подошла официантка принять заказ, и я поняла, что проголодалась. В нашем деле приходится научиться есть посреди разгрома и крови, иначе лучше сменить область деятельности. Здесь завтрак подавали целый день, и я заказала блинчики и бекон в кленовом соусе.

— Как ты можешь есть? — удивился Ричард.

— Либо привыкаешь есть посреди бардака, либо надо искать другую работу, Ричард.

— Очень практично, миз Блейк, — отметил Найли.

Я повернулась к нему и сама почувствовала, как у меня губы сводит ледяной неприятной улыбочкой.

— В последнее время, мистер Найли, я стала очень, очень практичной.

— Это хорошо, — ответил он. — Очень хорошо. Стало быть, мы понимаем друг друга.

Я покачала головой:

— Нет, мистер Найли, я вас не понимаю. Я знаю, кто вы, знаю, что вы делаете, но не могу понять, зачем.

— И кто же я, миз Блейк?

Я улыбнулась чуть шире:

— Плохой парень, мистер Найли. Вы — плохой парень.

Он кивнул:

— Это правда, миз Блейк. Я очень, очень плохой.

— Значит, мы автоматически становимся хорошими парнями.

Найли улыбнулся:

— Я знаю, кто я, миз Блейк, и меня это устраивает. А вас ваше положение устраивает?

Я ответила после паузы, глядя все так же ему прямо в глаза:

— Мое душевное состояние вас никоим образом не касается.

— Вполне достаточный ответ, — сказал он.

— Давайте заказывать, — предложила я. Все сделали заказ, и даже Ричард. Когда официантка ушла, Лайнус, Ричард и я направились в туалет, чтобы меня обыскали на предмет микрофонов и магических мин.

У меня был только один вопрос:

— А в какой туалет нам идти?