Голова оборотня

Глава 4

После прощания с нищим братством друзья нашли пристанище в гостинице, расположенной на улице Медников, в паре кварталов от рынка, где лекарь с пращником так неудачно закончили свою аферу с головой оборотня.

На следующий день после вселения в непритязательную комнату, ремонт которой откладывался экономными хозяевами, наверное, уже больше, чем стукнуло ее постояльцам, Вилт с кислым выражением на круглом лице пересчитал оставшиеся у них деньги и, огорчившись от результата, в сердцах швырнул кошель на изрезанную крышку стола.

– Клянусь бубенцами Киргала, я не намерен сидеть в этом клоповнике! К Турулу Силара и всех жрецов, я собираюсь стрясти денежки с ублюдков, из-за которых мы лишились такого источника дохода и вернуться в Лантар!

– Я с тобой! – подал голос Тейрам, наблюдая через окно, как хорошо одетые торговцы и мастера быстро пересекают улицу под лучами утреннего солнца, спеша заработать очередную горсть серебра, а то и золота.

– Да, пора нам всерьез заняться нашим будущим, – протянул Хемилон. – Я готов ограбить даже Инбалта, лишь бы покончить с этой проклятой неопределенностью!

– Ну что же, тогда я отправляюсь на рынок за кастетами, – подытожил Мерги, приподнимаясь со стула.

Остальные на миг удивленно замолкли, пока до них не дошло, что сапожник шутит.

– Каждому по два, и бери с шипами, я найду, чем их смазать, – отозвался коротышка, радостно обнажив крепкие зубы в широкой ухмылке.

– Значит, все согласны рискнуть шкурами, чтобы вернуться в Лантар не с пустыми руками, – педантично заключил Мерги. – Остается решить, кто возместит нам наши убытки, судья, мерзавец Касан или таинственный негодяй, который подставил вас, чтобы отнять голову.

– Разумеется, судья! – воскликнул практичный Вилт, – с сотника хватит и удара кирпичом по его лживой башке где-нибудь в подворотне.

– А того, кто поживился нашей головой, можно искать до посинения, – перебил лекаря Тейрам.

– Я смотрю, вы неплохо спелись, – хмыкнул Хемилон, – но в этот раз я с вами полностью согласен. Судья наиболее подходящая кандидатура.

– Слава богам, что я с вами, иначе вы бы наломали дров! – Мерги с укоризной обвел взглядом друзей. – А не кажется ли вам, что вы выбрали добычу не по зубам? У судьи, я полагаю, охранников побольше, чем у иного богатого ростовщика или купца. Даже если мы проникнем к нему в дом, то деньги наверняка охраняются магическими ловушками. Вы подошли к делу не с того конца.

– Неужели?! – Вилт бросил недоверчивый взгляд в сторону сапожника.

– А вам не приходила в голову мысль, что судья получает взятки отнюдь не с помощью глашатаев, и конечно, не собственной персоной?

– Должен быть посредник, – сообразил Тейрам.

– Разумеется, и думаю, что он тоже не беден, особенно если имеет дело не только с этим судьей. А это более чем вероятно, в подобных делах избегают лишних людей.

– И где нам его искать? – кисло поинтересовался Вилт, видя, что судья избегнет даже небольшой толики справедливого возмездия за позорную порку.

– В суде и среди посетителей, приходящих в его дом, – отозвался Мерги. – Предлагаю поступить следующим образом: я буду высматривать посредника в зале правосудия, а вы будете наблюдать за домом Рагбода. Хемилон, – обратился сапожник к астрологу, – ты будешь главным. Ваша задача – запоминать всех хорошо одетых гостей, Вилт с Тейрамом будут сопровождать их до дома. Работа, конечно, не для самых умных, но я надеюсь, что с моей помощью мы быстро сузим круг поиска. Мало кто из людей будет одновременно ходить в гости, чтобы потом припереться к хозяину на его работу в суд.

– Жаль, что мы не поинтересовались у Медяка, через кого гильдия подкупала судью, – протянул Тейрам.

– Оно и к лучшему, и предполагаю, что это не уровень Медяка. В любом случае, гильдия с ее связями вряд ли обратилась к постоянному посреднику Рагбода. Нищие имеют выход на судью через своего человека. Они слишком осторожны, чтобы вмешивать посторонних людей. Судья работает через посредника только со случайными людьми.

– Правосудие на вынос, – тихо произнес Тейрам.

– А что делать, если мы случайно столкнемся у дома судьи с Касаном? – поинтересовался Вилт, сосредоточенно грызя дынные семечки.

– Смываться оттуда побыстрее! – резко отозвался сапожник. – У этих людей цепкая память, а уж вас он точно запомнил. Но риск небольшой, вам больше надо опасаться ларморцев.

– Эти церемониться не станут, кинжал под ребра и привет Турулу, – досадливо произнес Хемилон. – Я не сомневаюсь, что они все еще вас ищут.

– Спасибо за утешение! – буркнул Тейрам.

– Это еще одна из причин, по которой нам надо поскорее убираться из города, – сказал Мерги.

Поздно утром, плотно позавтракав, Мерги пошел к зданию суда. Остальные решили, что посредники до полудня валяются в кроватях, а не шляются по городу, поэтому можно последовать их примеру.

Протиснувшись сквозь толпу, Мерги стал в углу зала позади плечистого бездельника, одновременно обеспечив себе хороший обзор для слежки. Рагбод в тот день рассматривал одно из тех тягомотных дел о споре за пустячное наследство, которые тянутся годами, разоряя мелочных наследников и не имея шансов обогатить служителей правосудия.

Судейский писчий скучал, не особо скрывая зевков, Рагбод обреченно выслушивал истицу, низкую полную женщину с раздражающим ржавым голосом. Мерги тихо вздохнул, и прислонился к стене. До обеда судья успел рассмотреть еще несколько незначительных дел, и объявил перерыв.

Перекусив неподалеку от дворца правосудия, сапожник вернулся к наблюдательному пункту, чтобы, с таким же успехом дождаться окончания рабочего дня в суде. По дороге в гостиницу Мерги купил еды на ужин, так как готовка, предлагаемая владельцами гостиницы, была единодушно признана несъедобной, и стал дожидаться товарищей. Вернулись они, когда звезды уже высыпали на черный бархат неба, намекая людям, что пора оставить в сторону дневную суету.

– Пока ничего нет, – сдержанно ответил Мерги на вопросительные взгляды друзей.

– У нас тоже пусто, – Тейрам пригладил влажные волосы, которые он намочил, освежаясь у фонтана неподалеку. – К дому судьи никто не приходил.

– Придется запастись терпением, – откликнулся Мерги, разрезая хлеб на золотистые ломти и, кладя на них толстые куски копченой свинины.

– Терпение – это единственное, чем меня обделили боги, – недовольно произнес Вилт, разливая темное пиво в выщербленные глиняные кружки.

– Это одно из достоинств, которое человек способен обрести без помощи высших сил, – Хемилон присел к столу и сделал большой глоток живительной прохлады. – Нужно иметь только силу воли. Надеюсь, ее тебе боги дали достаточно?

– Достаточно, чтобы удержаться от твоего совета, – парировал лекарь.

– А я помню, как ты хотел стать боевым хитрецом, – невинно произнес Мерги. – А без терпения им не стать никогда.

– Вместо долгой засады я предпочитаю быстрый натиск, – Вилт с голодной жадностью набросился на снедь.

– Здесь натиск не поможет, – немногословный Тейрам вновь наполнил опустевшую кружку и продолжил, – у меня предчувствие, что слежка займет не меньше времени, чем поиски черепахи Киргала.

Мерги, бывший боевой хитрец и обладатель огромного терпения, поперхнулся и закашлял, бросая красноречивые взгляды на пращника.

– Ха-ха! – залился Вилт, первым заметивший лукавую улыбку на лице Тейрама. – Если даже Мерги боится использовать свое безграничное терпение, я выпью следующую кружку в знак признательности богам. Они, оказывается, меня наградили, а не обделили! Друзья, вам посчастливилось встретиться с самим совершенством, не забывайте хотя бы раз в день поблагодарить за это небеса!

– Жаль, что Рагбод и Касан этого не поняли, – усмехнулся Хемилон.

– Судьба их за это еще накажет! – с многообещающей улыбкой ответил лекарь.

Мерги хмыкнул, но промолчал.

За последующие шестнадцать дней королевское правосудие в лице Рагбода сумело разобраться со всеми исками без золотой смазки, что крайне раздражало Вилта. В доме судьи текла размеренная жизнь, наполненная ежедневными походами сурового вида худощавой кухарки на рынок за свежей провизией, и прогулками двух дочерей судьи с подружками и ухажерами на открытых экипажах, запряженных породистыми скакунами. Никто не ломился в ворота, сжимая в руках тяжелый позвякивающий мешок, и не крался в сумерках, чтобы выстучать на створке ворот замысловатый пароль.

Дом Рагбода стоял в одном из зажиточных районов столицы, за вторым крепостным валом недалеко от Южной улицы. Друзья устроились для слежки в небольшом парке, коротая скуку игрой в кости и разглядыванием горожанок с последующим сравнительным обсуждением. Хемилон как-то в шутку прошелся насчет того, что если бы самый одаренный среди них женился на богатой сарбератке, то все их проблемы исчезли. Вилт для вида отмахнулся, но слова ларморца крепко засели у него в голове. Провожая взглядами симпатичную фигурку, коротышка придирчиво оценивал стоимость одежды и пытался определить семейное положение ее владелицы благодаря многолетнему опыту продаж своих эликсиров и снадобий. Увы, но к огорчению лекаря, на своих ногах передвигались только небогатые симпатичные девушки и склочные вдовы мелких торговцев и ремесленников, чье скромное наследство вряд ли возместило бы душевные травмы Вилта от тяжелого нрава и оплывших форм одной из них.

Незамужние представительницы, отвечающие строгим матримониальным требованиям пройдохи перемещались по городу исключительно в каретах или ландо в сопровождении обеспеченной юности или кучеров, в круг обязанностей которых входило и бесплатное угощение кнутом всех желающих породниться с господской дочерью с короткого разбега по грязной мостовой.

Мерги, опираясь, как обычно, о стену, чуть не заснул под монотонный бубнеж Рагбода. Судья медленное зачитывал необычно длинное обоснование своего вердикта двум полунищим любителям голубей, вздумавших увеличить число пернатых любимцев за счет одного из богатейших столичных голубятников, и сапожник едва не пропустил долгожданное появление светловолосого крепыша среднего роста в неприметной одежде мелкого чиновника. Мужчина наклонился к уху писца и начал что-то шептать. Работник гусиного пера оживленно кивнул и принялся быстро перелистывать страницы книги регистрации слушаний дел. Найдя нужную запись, он показал ее неизвестному, после чего последний ловко протиснулся сквозь толпу и покинул помещение.

Сапожник, потеряв незнакомца лишь на несколько мгновений, выскользнул в коридор и увидел спину преследуемого, который выходил из здания. Проследовав за ним до свободного извозчика, он с видом праздношатающегося прошел мимо кареты в тот момент, когда любопытный блондин сообщал кучеру адрес поездки. Им оказался дом возле арки императора Сигерта, недалеко от Третьих Западных ворот.

«Неплохо зарабатывает, если живет рядом с рынком сирпалидов», – пронеслось в голове у Мерги, пока он высматривал свободную карету. Как на зло, в этот момент на площади не было ни одного извозчика. Решив не привлекать к себе внимания, Мерги пошел пешком к дому судьи, рассудив, что на выяснение рода занятий ускользнувшего блондина все равно уйдет несколько дней. Вполне возможно, что судейский писарь обделывает мелкие делишки за спиной Рагбода, сообщая проходимцам информацию, которая позволяет им выудить несколько монет из сутяг в обмен на пустые обещания о помощи.

Подойдя к парку, сапожник ощутил легкий ветерок, который приятно охлаждал тело, вспотевшее от прогулки под жарким солнцем. Отыскав взглядом друзей, Мерги подошел к их скамье и с удовольствием дал отдых натруженным ногам. Троица прекратила болтать и расплылась в предвкушении хороших новостей:

– Неужели ты его нашел? – выдохнул Вилт, измотанный долгим бездельем.

– До конца не уверен, поэтому я здесь, – ответил Мерги, надолго припав к кувшину с прохладным квасом. – Выискивайте крепкого блондина лет сорока ростом с Тейрама, одетого в светло-серую тунику с широким кожаным черным поясом. Если заметите, проследите за ним на обратном пути. Я знаю, что он сегодня ездил к арке Сигерта. Если он отправится туда же, то его адрес у нас есть.

– Хоть что-то, – сказал Хемилон. – Кто пойдет за ним?

– Если на улице будет еще светло, идет Тейрам, если стемнеет, то придется идти тебе, он парень крепкий, и не обратит на тебя внимания, если заметит. Тейрам и Вилт, вы пойдете тогда за Хемилоном в восьмидесяти-ста шагах позади него. Вы должны видеть только спину Хемилона. А я возвращаюсь в суд, всякое может случиться. Вдруг это не тот человек.

– Если он достаточно богат, то станет тем самым, – отозвался Вилт. – Мне все равно, какой мошенник лишится золота.

– Еще немного, и честный лекарь превратится в мирного разбойника, – произнес Тейрам и хлопнул приятеля по плечу.

– Ладно, пошутим вечером, сейчас надо работать, – с этими словами сапожник пошел назад в суд.

К удовлетворению Мерги, больше никто не хотел общаться с нечистым на руку писцом, тем самым, увеличивая надежду сапожника на действительно удачный день.

После духоты в зале суда Мерги неторопливо сделал приличный крюк, чтобы посидеть немного у прекрасного фонтана у святилища Хаграта, морского божества, покровителя моряков, купцов и пиратов, наблюдая за горожанами, прогуливающимися после знойного дня. Неподалеку от сапожника расположился бродячий музыкант с видавшей лучшие времена арфой и принялся играть фривольную балладу о похождениях находчивого гвардейца, зарабатывая себе на ужин в близлежащей харчевне. Мерги бросил артисту с пяток медяков и попросил сыграть «Дом у Вента». Устремив задумчивый взгляд в Лазурное небо, сапожник слушал печальную песню, невольно вспомнив счастливые лица родителей в далекой юности. После того, как музыкант замолк, и затихли последние звуки арфы, Мерги еще долго сидел с отстраненным лицом, устремленным в синеву неба. Потом встал, бросил артисту полурта и направился к харчевне за ужином.

После возвращения Мерги собрал на стол нехитрый ужин и уселся на стул возле окна ждать друзей. Улица погружалась в вечерний сумрак, который постепенно перешел в темную южную ночь. Заслышав в коридоре топот и громкие голоса, Мерги открыл дверь, пропуская друзей. Судя по их виду, они не очень утомились, а по оживленной болтовне Мерги заключил, что сегодня им действительно повезло.

Усевшись ужинать, Мерги поинтеросовался у Хемилона:

– Он действительно живет возле арки?

– В неплохом двухэтажном домишке, – опередил Вилт ларморца.

– И как все прошло? – Мерги посмотрел на сосредоточенно жующего астролога.

Ларморец кивнул в сторону лекаря, который принялся рассказывать с набитым ртом, помогая себе активной жестикуляцией при пережевывании особо большого куска мясного пирога.

– Появился этот голубчик, когда стало темнеть. Пару раз ударил дверным молотком и его тут же пропустили внутрь. Через часа два он появился, причем, похоже, судья его изрядно нагрузил вином.

– Не слишком он был-то и пьян, – возразил Тейрам. – Вертеть головой по сторонам он не забывал.

– Поэтому мы решили, что лучше не рисковать и отправили Хемилона, – продолжил коротышка.

– С каких это пор я у вас на посылках? – возмутился ларморец. – Я принял решение проводить этого блондинчика сам, а этих двоих оставил сзади.

– Вы к утру доберетесь до его дома или нет? – не вытерпел сапожник.

– Уже добрались, – хихикнул Вилт. – Наш ученый друг умудрился незаметно для себя наступить на конское яблоко и выругался так, что блондинчик сразу перестал оглядываться на Хемилона. А может это была умышленная уловка? – Что скажешь, Хемилон?

– Скажу, что какая-то безмозглая лошадь помогла мне больше, чем твоя глупая болтовня, – огрызнулся астролог.

– Где он живет?! – потерял терпение Мерги.

– Второй дом на улице Писцов, слева от арки, если идти от нее в сторону, где мерцает шпиль башни Фегана, – отозвался по-военному Тейрам, с улыбкой наблюдая за товарищами.

– Наконец-то! Но вы не думайте, что теперь сможете весь день ничего не делать. Завтра опять пойдете дежурить. На всякий случай. А я посмотрю в суде, чем закончится их дело.

Утром под напутственную речь Вилта, который сладко потягивался в постели, Мерги пошел в суд за неопровержимыми доказательствами связи вчерашнего подозрительного знакомого с мздоимцем Рагбодом. К его радости, светловолосый тип стоял во втором ряду недалеко от группы хорошо одетых людей, среди которых выделялся кряжистый высокий мужчина в дорогом темно-синем камзоле и такого же цвета штанах из плотной лагратской хлопковой ткани. Довершали картину роскошные башмаки из латисской кожи, украшенные серебрянными застежками.

Рагбод, войдя в зал, окинул взглядом помещение, на мгновение задержавшись на камзоле франта и объявил заседание королевского суда открытым. Затем сухо произнес:

– Королевский суд Сар Берата начинает рассматривать иск члена купеческой гильдии Сар Берата Гаодра о признании его опекуном несовершеннолетней племянницы Мигралы с правом управления завещанной ей собственности в связи с невозможностью ответчика должным образом исполнять свои обязанности. Ответчиком является Теония, старшая сестра Мигралы. Истец и ответчик должны занять соответствующие скамьи.

Сапожник с интересом посмотрел на скамью ответчика, возле которой стояла стройная черноволосая девушка лет двадцати-двадцати трех с припухшими глазами, одетая в скромное темно-зеленое платье.

В течение следующих трех часов Мерги узнал, что объектом корысти Гаодра стали обширные заливные луга, отошедшие к сестрам после преждевременной смерти их отца. Все свои сбережения этот бывший торговец лошадьми вложил в землю, оставив дочерей без средств к существованию. Тучные пастбища обещали в будущем большие барыши тому, кто сумеет организовать на них разведение лошадей. Как понял Мерги, Гаодр, дядя наследниц по материнской линии, решил без особого труда и угрызений совести воспользоваться половиной пастбищ. До совершеннолетия младшей племянницы оставалось пятнадцать лет, за это время оборотистый дядя вполне мог нажить несколько состояний на дармовой земле.

В ходе неприятного заседания правосудие выяснило, что моральные качества сестры вызывают сомнения. Несколько свидетелей с бегающими глазами показали, что в доме опекунши постоянно ночуют разные мужчины. Яростный крик девушки о том, что это гнусная ложь Рагбод проигнорировал. Зато дал возможность истцу обрушился с обвинениями в неспособности опекуна обеспечить сносные условия для существования младшей племянницы.

– Как может человек, с трудом сводящий концы с концами стиркой чужой одежды досыта накормить бедного ребенка? – патетически восклицал Гаодр. – Если уважаемый суд не выступит в защиту моей маленькой племянницы, то несчастный ребенок вырастит больной рахитичкой, которая скоро угаснет.

– Госпожа Теония, вы в самом деле зарабатываете на жизнь стиркой? – обратился Рагбод тоном обвинителя к растерянной девушке.

– Я…, я лишь временно, мне уже пообещали подыскать покупателя на мою половину земли, – пролепетала Теония, с мольбой глядя на суровый лик слуги правосудия.

– После прошлогодней засухи цены на землю упали, а в этом году опять обещают засуху, – прокаркал дядюшка.

– А мне вчера один мошенник-купец обещал потоп и тоже падение цен на землю, – не сдержавшись, громко произнес Мерги, одновременно надежно скрываясь за спинами стоящих впереди него соседей от взоров судьи и посреднника.

Большинство присутствующих засмеялись, верно оценив правдивость бессовестного родственника. Побагровевший судья грохнул по гонгу и прорычал:

– Тишина!

Потом погрузился в долгое чтение кодекса, и через несколько минут он объявил:

– Королевскому суду ясна суть рассматриваемого дела. Признавая несомненные права ответчика Теонии на премущественное право опеки над несовершеннолетней Мигралой, королевский суд обязан в первую очередь обеспечить права ребенка на достойные воспитание и условия жизни, которые ответчица, как выяснилось в ходе судебного разбирательства, не в состоянии обеспечить. Поэтому, руководствуясь мольбой о помощи к хранителю справедливости Сарису и законами Берата, королевский суд Сар Берата постановляет передать права опеки над Мигралой истцу Гаодру до достижения последней совершеннолетия. Суд объявляет перерыв.

Грохнув по гонгу, Рагбод поспешил удалиться через дверь позади него, оставив за спиной громко торжествующего Гаодра и рыдающую Теонию.

Мерги перехватил кивок Гаодра в сторону блондина, с ругательством плюнул под ноги и, бросив сочувственный взгляд на содрогающиеся от плача плечи девушки, быстро пошел к выходу.

– Скоро пойдем в гости к этому ублюдку! – отрывисто известил друзей сапожник, подходя к сидящим на скамье в парке друзьям. – Здесь вам делать больше нечего. Идите в гостиницу. А я послежу за домом посредника.

– Ты что-то не в духе, – заметил Хемилон, отряхивая со штанов крошки съеденной сдобы.

– Суд далек от балаганного веселья, – сухо ответил сапожник, – и от справедливости тоже.

Кивнув на прощание, Мерги пошел осматривать место предстоящей операции.

Двухэтажный особняк с высокой кирпичной стеной и темно-вишневой кровлей сильно контрастировал с его владельцем, который предпочитал неброскую одежду и пешие прогулки вместо подходящего конного выезда и пары помощников. Сначала у сапожника мелькнула мысль, что блондин вполне мог оказаться лишь на посылках у настоящего хозяина роскошного дома, но, поразмыслив, отказался от этой идеи: Рагбод не выглядел жадным глупцом, готовым рисковать, имея дело с ненадежными помощниками, и уж точно не поил бы их вином у себя дома.

«А дело может оказаться сложнее», – нахмурился Мерги, устроившись на противоположной стороне улицы возле крохотного кондитерского магазинчика. Держа в руках сладкую творожную слойку, сапожник обратил внимание на лай, который изредка доносился из-за ограды интересующего его дома.

Переместившись немного подальше, к небольшому переулку, Мерги заметил крепкого парня, открывшего ворота для экипажа, который подъехал к дому посредника. Регулярно меняя места слежки на длинной улице, лысый наблюдатель к вечеру выяснил, что помимо самого хозяина, в доме обитают не меньше двух служанок, престарелый шепелявый слуга и молодчик с коротким мечом в потертых ножнах.

Вечером сапожник закончил свой рассказ о своих наблюдениях следующими словами:

– Для верности удвоим численность служанок, не забудем о конюхе, и предположим, что ночной покой блондинчика тоже кто-то охраняет. Н-да, двое с оружием, конюх с каким-нибудь ножом и почти полдюжины визжащих баб, – Мерги задумчиво почесал лысину. – Если попадемся, то придется несладко. Убежим не все. В лучшем случае, серьезно попортят шкуры.

– Значит, надо, чтобы убежали они, – Вилт рукой сделал неопределенный жест в воздухе и закончил его ударом кулака по столу, заставившего подпрыгнуть посуду.

– Магический кристалл с какой-нибудь дрянью не помешает, – догадался Тейрам.

– Вообще-то мы идем грабить, а не за славой ночных мясников, – кисло заметил Хемилон. – Я не хочу обагрять кровью руки из-за кучки жалких монет!

– Не забывайте о псе, который поднимет на ноги весь дом, если не придумать, как его обезвредить. – Судя по рыку, там фаланский пес.

– Мясо с отравой? – неуверенно предложил Тейрам. – Хотя шанс маленький, их обучают не брать пищу из чужих рук.

– Ничего вы не понимаете в собаках! – ухмыльнулся Вилт.

– В таком случае, на тебе пес, а я придумываю, как тихо связать остальных, – решительно заявил сапожник, прерывая очередной болтовню лекаря.

– Когда я должен притащить решение этой труднейшей задачи? – Вилт широко зевнул и беззаботно посмотрел на Мерги.

– Притащить? – удивился Хемилон.

– А что я, должен на себе тащить суку? – попытался возмутиться Вилт.

– Какую суку? – изумился Мерги.

– С течкой, какую еще, – весело откликнулся коротышка. – Возьму дворнягу за несколько медяков у какого-нибудь мальчишки, и фаланец забудет обо всем на свете.

Друзья изумленно воззрились на лекаря. Первым не выдержал Тейрам:

– Ха-ха, от суки пес ни за что не откажется, цепь порвет, а если не сможет, вместе с будкой побежит за ней.

– Какой будкой, его на ночь спускают с цепи, – возразил Мерги. – Идея неплохая, если получится, то вообще отличной станет.

– Конечно, получится, против природы животное бессильно, – Вилт довольно осклабился.

– Вот только внесем кое-какие изменения, – добавил Мерги. – В день проникновения ты походишь перед воротами без собаки, тебе хватит и тряпки в кармане с ее выделениями. Пусть фаланец поймет, где ждет его гостья. А ночью мы ее приведем.

Так, с фаланцем все ясно, остались охранники и конюх, – произнес Мерги, откинувшись на спинку стула и, прикрыв глаза.

– А что, если в дом нагрянет группа девиц из ближайшего веселого дома? – азартно предложил Вилт, светясь от собственной смекалки.

– Прекращай молоть языком, – приказал сапожник, – люди не кобели, иначе все охранники были бы евнухами.

– Будь у меня возможность, слил бы в дымоход сонного зелья, – мечтательно произнес неугомонный Вилт.

– Выпей его сам, а то из-за твоей болтовни я не могу сосредоточиться, – рассердился Мерги.

– Молчу, – примирительно произнес Вилт, – я лучше пройдусь по окрестностям, поищу бродячую собачку. Медяки на дороге не валяются.

Тейрам увидел, что Мерги не склонен к разговорам и предпочел пойти с лекарем. Хемилон сосредоточенно чертил на куске пергамента загадочные фигуры, пытаясь составить гороскоп на предстоящее насильственное изъятие наличности у плохого человека. Из-за неизвестности знака, под которой родился негодяй, дело продвигалось со скрипом. Отрешившись от посторонних звуков, Мерги сидел с закрытыми глазами, перебирая различные варианты проникновения в дом. Вариантов было немного.

Через день, поздним утром, Вилт прогуливался по улице, где жил посредник. Коротышка иногда останавливался у ворот, и начинал обмахиваться большим платком грязно-белого цвета, при этом брезгливо морщась. Всякий раз, когда лекарь остужал голову, фаланский волкодав за воротами принимался отчаянно рвать цепь. Затем раздавались удивленные ругательства невидимого охранника и Вилт, удовлетворенный реакцией стража врат, спешил удалиться на противоположную сторону улицы. На третий заход Вилт, удостоверившись, что никто за ним не следит, вытер платок о нижний край ворот и пошел искать торговца прохладным квасом. День выдался жарким. К вечеру взбешённый охранник был готов прибить тупого пса, который мешал ему сосредоточиться на службе в тени беседки с кувшином прохладного темного пива.

Довольный результатом своей задумки, Вилт поспешил на постоялый двор к друзьям.

Переступив порог комнаты, которую Мерги тут же запер, он увидел на кроватях одежду из черной ткани. За столом Тейрам возился с колпаками, вырезая на них прорези для глаз.

– Все в порядке, кобель готов забраться хоть на дерево, если наверху его будет ждать наша собачка – радостно оповестил коротышка товарищей, и бросил взгляд на крупную темно-рыжую беспородную суку, привязанной веревкой к ножке кровати.

Мерги придирчиво осматривал четыре дубинки, обтянутые толстой воловьей кожей. На краю стола лежали четыре небольших кинжала.

– Пора и мне заняться делом, – негромко произнес Вилт и, смахнув готовые колпаки со стола на кровать, поставил на столешницу маленький котелок, в котором накануне вечером готовил сонное зелье. Лекарь осторожно перелил бурую жидкость в небольшую кожаную фляжку, закупорил ее и принялся дразнить ногой собаку. Псина с тихим рычанием следила за грязным башмаком коротышки.

– Оставь ее в покое, лучше примерься к дубинке, – Мерги бросил увесистую палку коротышке.

– Жаль арбалета нет, при нем любой болван с мечом становится послушной овечкой, – со вздохом сожаления произнес лекарь и взял со стола один из кинжалов.

– С арбалетом и кристаллами с боевыми заклинаниями перестает работать голова, – возразил сапожник. – А дурак с любым оружием найдет свою смерть.

– Кстати, а что мы будем делать, если не найдем в доме золота, а посредник откажется указать место тайника? – поинтересовался Хемилон.

Мерги, вспомнив рыдания девушки в суде, сжал губы и жестко заявил:

– С этим ублюдком я не собираюсь церемониться. Из-за таких сволочей как он и Рагбод, Тейрам и Вилт чуть не загремели на каторгу, не говоря уже о десятках других несчастных. Если я не найду и медяка, я не пожалею об этом, потому что этой крысе деньги больше не понадобятся.

После этих слов в комнате наступило долгое молчание.

Когда ночь перевалила за невидимую границу и стала на несколько часов глухой, заодно притупляя слух и ретивость городской стражи, авантюристы принялись без суеты переодеваться в черные штаны и рубахи. Потом набросили на себя плащи, чтобы не вызвать тревогу у случайных прохожих и вооружились. Вилт отвязал поводок от ножки кровати, не без труда с помощью пращника засунул упирающуюся псину в мешок, и первым покинул комнату через окно, про себя похвалив сапожника за предусмотрительность, выбравшего для проживания второй этаж гостиницы. Первые этажи гостиниц традиционно не имели окон и использовались самими хозяевами и их слугами.

Сверху Вилту спустили шевелящийся мешок. Вскоре лекарь шел по ночному городу с собакой, настороженно прислушиваясь к звукам. Хвала богам и Киргалу в особенности, на всем пути до арки им не пришлось скрываться от патрулирующих улицы городских стражников. В сотне метров позади коротышки шли остальные. Мерги нес в руках наполовину полный кувшин с дешевым вином, за спиной Хемилона торчала дека треснувшей мандолины, которую Вилт нашел на свалке во время поиска собаки. Решив, что ночью никто не будет проверять наличие струн, лекарь уговорил астролога взять ее с собой. Если бы им не удалось разминуться с ночной стражей, то Тейраму пришлось бы горланить песню, требуя при этом от ларморца, чтобы он ему подыграл на мандолине.

К облегчению пращника, ему не пришлось демонстрировать свое невысокое актерское мастерство. Улица за аркой была пустынна и погружена во тьму. Трое друзей спрятались в ближайшем переулке и принялись ждать сигнала коротышки.

Вилт подошел к воротам и остановился, крепко сжимая в руке веревку поводка. К разочарованию лекаря, проклятый фаланец где-то бегал по обширному двору, вместо того, чтобы томиться в ожидании хвостатых подружек. Тихо ругаясь, Вилт вытащил влажный платок, связал его в узел и перекинул через стену. Через несколько бесконечных минут, когда недомерок готов уже был позвать друзей, чтобы перекинуть собаку через стену, у ворот раздалось тяжелое дыхание крупного животного.

– Иди сюда, дружок, – тихо произнес Вилт и прошелся с дворнягой вдоль ворот туда и обратно. По другую сторону ворот фаланец скреб твердый грунт. Лекарь тщательно привязал свободный конец веревки к дверному молотку, расположенному на дверце в воротах, и пошел к друзьям.

– Фаланцу теперь не до нас, – тихо прошептал он товарищам.

Оставив ненужное барахло в переулке, и надев колпаки, авантюристы встали у стены на максимальном удалении от ворот и Тейрам соединил руки в замок. Мерги опустил ногу на ладони наемника, затем перенес другую ему на плечо и схватился за край кирпичной ограды. Подтянулся и, повиснув на руках по другую сторону стены, осторожно спрыгнул. Моля богов, чтобы волкодав не решил пробежаться в его сторону, сапожник бросил веревку друзьям. Первым рядом с Мерги оказался Вилт, затем Тейрам помог Хемилону, и после этого сам быстро перемахнул через ограду.

Крадясь, друзья приблизились к погруженному во мрак дому и обошли его, чтобы оказаться у заднего входа. Тейрам достал спрятанный под плащом небольшой ломик, сплющенный с одного конца, вставил его внизу между деревянной дверью и косяком, где предположительно должны была быть дверная петля, и налег на него. Дерево не выдержало и негромко затрещало. Тейрам замер и прислонил ухо к двери. Через минуту, не услышав ничего подозрительного, он дожал инструмент до упора. Затем поднял ломик повыше и повторил действие. Остальные затаили дыхание, Мерги то и дело оглядывался по сторонам, держа в руке обнаженный кинжал.

Ухватившись за ручку двери, пращник осторожно надавил на дверь со стороны сорванных петель. Дерево подалось внутрь с тихим скрипом. Хемилон молил Линна и Итал, чтобы обитатели дома не услышали, как Тейрам выносит дверь. Хотя ларморец ничего не знал о способах взлома, но подозревал, что Тейрам пользуется методом пьяного медведя, далекого от воровской практики.

В этот момент щеколда не выдержала и если бы не ухвативший наемника Мерги, Тейрам грохнулся бы внутрь дома вместе с дверью, перебудив всех его обитателей.

Мерги помог незадачливому взломщику прислонить дверь к стене, а потом зажег свечу в самодельном потайном фонаре. Взяв в другую руку дубинку, он на цыпочках двинулся внутрь. Вслед за ним крался Тейрам. Хемилон достал веревку и неуверенно дотронулся до дубинки. Рассудив, что с палкой он скорее наткнется на что-нибудь особо гремучее или бьющееся, ларморец решил обойтись пока без оружия. План Мерги был прост – последовательно обойти все помещения на обеих этажах и связать всех, кто в них находился. Ближайшим помещением оказалась комната, приспособленная под хранение запасов провизии. Затем шла пустая кухня. В следующей комнате спали две служанки. Мерги и Тейрам зажали девушкам рты, а Хемилон и Вилт принялись их связывать. Оставив напуганных служанок с кляпами во рту, четверка двинулась дальше. Следующим в списке жерт ограбления оказался конюх, от которого разило пивом и чесноком. Рядом с ним спала раздобревшая кумушка в чепце. Судя по мужской обстановке в комнате и беспорядку в вещах, женщина явно не была его женой. Желания и времени выяснять узаконенность их отношений у авантюристов не было. Конюх без сопротивления дал себя связать, лишь с сожалением посмотрев на кувшин с недопитым пивом. Его подружка пыталась завыть, но увидев угрожающий жест дубинкой, который сделал Мерги, она молча принялась лить слезы на ночнушку.

В комнате напротив бесцеремонно разбуженный старый слуга с ужасом посмотрел на безликих грабителей и издал громкий стон, который, к счастью, никто не услышал.

Успокоенные легкостью, с которой проходила самая сложная часть ограбления, друзья тут же совершили ошибку, когда в закутке возле лестницы, ведущей на второй этаж, перед ними оказалась кровать с храпящим крепышом атлетического телосложения. Вместо того, чтобы сначала огреть молодчика дубинкой по голове, четверка по привычке навалилась на спящего, понадеявшись на численное преимущество. Здоровяк моментально понял ситуацию и борцовским приемом вывернулся из захвата Тейрама. Потом оглушительно заорал и двинул кулаком Мерги под ложечку. Опомнившийся Тейрам ударил вертлявого крепыша кулаком по скуле, а Вилт, перестав держать юркого противника за ноги, огрел его дубинкой по голове, что только усилило крики охранника. Мерги к этому времени сумел отдышаться и точным несильным ударом дубинки по виску заставил его повалиться обратно на кровать.

– Связывайте его скорее! – хрипло приказал сапожник и метнулся к выходу. Наверху лестницы раздался резкий голос:

– Бранс, что случилось?!

Вилт подскочил к дверному проему и, прижав ладонь ко рту, громко пробормотал:

– Эта сучка чуть не раздавила мне яйца!

– Что?! – хозяин резкого голоса стал спускаться вниз.

– Больно как, твою мать! – продолжил бубнить лекарь.

Держа в руке горящую свечу, светловолосый мужчина спустился с лестницы и решительно направился к дверному проему.

– Если ты разбудил меня из-за того, что одна из этих девок отдавила тебе хозяйство…

Договорить посредник не успел. Мерги выскочил из комнаты и прыгнул на хозяина дома, повалив его на пол. Подоспевшие друзья помогли ему дотащить его наверх в его комнату. Большая спальня шакала правосудия разделялась небольшой аркой на две половины. Дверной проем вел в рабочую ее часть, о чем свидетельствовал громоздкий секретер из орешника и стол, чьи размеры вполне позволяли одновременно придушить на нем его хозяина вместе с Рагбодом за все грязные делишки, свидетелем которых он был.

Мерги сбросил на пол массивную бронзовую чернильницу в виде распростершего крылья орлана вместе с ворохом пергаментных листов, которыми был покрыт весь стол, и приказал привязать изрыгающего проклятия и угрозы посредника к столешнице. А сам засунул ему в рот деревянный кляп. Распростертый на столе хозяин дома подергал путы и поняв, что ситуацией владеют другие, требовательно уставился на четверку.

– Посторожи его! – велел сапожник Хемилону, а сам вместе с остальными побежал осматривать остальные помещения.

К их облегчению, больше в доме никто не спал. Вернувшись в спальню, Мерги обернулся к Вилту и Тейраму и сказал:

– Начинайте искать золото!

Посредник, услышав слова сапожника, скривился в злобной гримасе и успокоился. Раз грабители не прирезали его, значит, он может выйти из этой передряги целым, ну а там негодяи пожалеют, что залезли в его дом. Жалеть будут мучительно и долго.

Мерги, неотступно следивший за лицом блондина, догадался, отчего на миг потемнели его бледно-голубые глаза, и участилось дыхание.

– Если ты скажешь, где хранишь ценности, то мне не придется причинять тебе боль, подонок – спокойно произнес сапожник. – Сейчас я вытащу кляп. Попробуешь вякнуть не то, что я хочу от тебя услышать, тут же заколю. Денег может я и не найду, но мне хватит и того, что одним мерзавцем на земле станет меньше.

Посредник испугался не на шутку.

Мерги вытащил кляп и приблизил острие кинжала к вспотевшей от страха груди связанного блондина.

– Я все скажу, только не убивайте меня, ради всех богов! – зачастил посредник.

– Как тебя зовут?

– Лиссарт, – проблеял светловолосый.

– Где ты хранишь золото и драгоценности?

Лиссарт на мгновение задумался и выпалил, глядя в глаза Мерги:

– В тайнике подвала, но его не могу открыть даже я. Магическую защиту может снять только маг, который ее ставил. Это сделано на случай подобных…, – Лиссарт запнулся, – случаев.

Вилт издал недоверчивый смешок и перешел от дорогого разломанного секретера к резному книжному шкафчику. Тейрам возился с кроватью в другой половине спальни, выискивая тайники. У его ног уже валялся фаланский кинжал и кристалл непонятного назначения, которые он обнаружил на подставке у изголовья.

– Какой ты предусмотрительный, – насмешливо цокнул языком сапожник. – Только, дружок, я не верю, что такой хитрый крысеныш как ты, не подумал о том, что в один неудачный для тебя день могут всплыть все твои грязные делишки с Рагбодом. Королевские следователи, конечно, тоже не без загребущих рук, но таких, как ты, им полагается ловить регулярно, чтобы руки им самим не оторвали. А ведь попадаются среди них еще и честные. Так что, кроме малой сокровищницы, у тебя должно быть не меньше двух ма-а-леньких тайничков на черный день, как у всякой крысы. И один из них должен быть в этой норе. Если ты сейчас вздумаешь кормить меня сказками, то я подрежу твой лживый язык. Где находится тайник, можно и написать. Ты у нас должен быть грамотным, раз дружишь с судейскими писцами. Они с невежами не общаются.

Лиссарт по тону неизвестного грабителя понял, что шутить с ним больше не намерены и тихо сказал:

– Над кроватью находится замаскированный тайник. Если по очереди нажать на три гвоздя у противоположной стены, на которых висят картины, то тайник откроется. Но он срабатывает только на меня.

– Помогите его развязать, – попросил Мерги друзей.

Тейрам и Вилт прекратили поиски, и довольные эффективной работой сапожника, быстро поставили Лиссарта в вертикальное положение, оставив свободной только левую руку.

Мерги, не доверяя посреднику, приказал связать его ноги, поэтому к стене с маленькими картинами на растительную тему Лиссарта донесли.

– Нажимай! – велел сапожник.

Блондин, мысленно пожелав грабителям смерти помучительней, нажал на гвозди. Высоко над кроватью на миг засветился бледно-лиловый квадрат размером с половину локтя. Наведенная магом маскировка исчезла, открыв темно-серебристую металлическую дверцу встроенного в стену сейфа.

– Что теперь? – нетерпеливо спросил Вилт.

– Ключ находится в ножке кровати возле ночного горшка, – сквозь зубы буркнул Лиссарт.

Вилт быстро открутил массивную квадратную ножку и, перевернув ее, поймал на ладонь короткий узкий ключ.

– Если с ним что-нибудь случится, тебе не поздоровится, – Мерги сильно тряхнув посредника за плечи.

– Там нет ловушек, – поспешил успокоить его Лиссарт.

– Тей…, – начал было Вилт, поняв, что дотянется до сейфа только в прыжке.

– Без имен! – сердито перебил его сапожник.

– Дядя, помоги мне открыть дверцу, – моментально нашелся лекарь.

Мерги предпочел не обращать внимания на выходку коротышки. Тейрам встал на кровать и, провернув ключ в скважине, со щелчком открыл сейф.

– Выгребай оттуда все! – распорядился с волнением Вилт.

– Возьми мешок! – Хемилон протянул пращнику коричневый мешочек с затягивающейся петлей на горловине и поднял повыше подсвечник.

Наемник при колеблющемся свете от трех свечей принялся складывать в него многочисленные столбики золотых монет. За ними следом последовали несколько колец, ценность которых можно было оценить только при дневном свете. Добравшись до задней стенки сейфа, Тейрам нащупал в углу кусок пергамента вместе с крохотным кожаным мешочком, в собратьях которого торговцы пряностями обычно продавали свой драгоценный товар из далекого Лаграта.

– Это брать? – наемник показал находку Мерги.

Лиссарт при виде находки еле заметно вздрогнул, что и решило дело.

– Забираем все! – распорядился сапожник. – Что это такое? – поинтересовался Мерги у посредника.

– Письмо моего брата, – мрачно произнес Лиссарт, стараясь прожечь дыру в Тейраме своим яростным взором.

– Если оно так дорого для тебя, можешь его выкупить у нас, – радостно осклабился коротышка. – Всего за пятьсот гемфаров.

Блондин не сдержался и выдавил тихое ругательство.

– Сколько там золота? – обратился сапожник к Тейраму, который тщательно завязывал мешок с трофеями.

– Триста-четыреста гемфаров и несколько колец, – пращник надел петлю мешка на руку и, затянув ее на плече, спрятал звякающую ношу под плащом.

– Маловато! – с досадой замелил лекарь.

– Мы только начали, – успокоил его Хемилон. – До рассвета еще часа три, не меньше.

– Золоченые подсвечники меня не интересуют, – раздраженно ответил Вилт и начал пристально смотреть на посредника.

– Я готов выкупить у вас письмо брата, – неожиданно предложил Лиссарт хриплым голосом. – В подвале хранится полторы тысячи гемфаров. Но вы должны поклясться Турулом, что вернете мне все, что нашли в сейфе, кроме золота.

– Ты же утверждал, что его сможет вскрыть только маг! – недоверчиво произнес Мерги.

– Так оно и есть, но на всякий случай владелец может открыть его сам, если прольет полкубка крови на магический замок, – со вздохом поведал Лиссарт. – Как вы понимаете, это не самое приятное занятие.

Друзья полминуты молча переваривали заманчивое предложение Лиссарта.

– Сколько ты получаешь за свое посредничество в деле, вроде того, что вы с Рагбодом обделали с купцом Гаодром? – неожиданно спросил сапожник, которому не понравилась неожиданная решительность Лиссарта.

– От ста до двухсот золотых, судьи получают втрое больше, – неохотно ответил посредник.

– Если бы мой внук не должен был стать жрецом, то стал бы судьей! – шепнул Вилт Тейраму, чтобы не мешать Мерги.

– А почему не сын? – тихо удивился пращник.

– Сыну придется потрудиться в своей лавке, чтобы заработать на теплое местечко в хорошем храме для сына. Моего золота, судя по всему, хватит только на дюжину хороших ставок на скачках.

– А если у тебя будет несколько сыновей или одни дочери? – спросил Тейрам, не спускал глаз с посредника и задумавшегося Мерги.

– Тогда все узнают о новой банде грабителей, обчищающих судей, – Вилт издал короткий смешок.

– Кончайте шептаться! – Мерги показал кулак болтунам и сказал, обращаясь к Лиссарту:

– Веди нас в подвал!

Спускаясь по лестнице на первый этаж, Вилт оступился, чуть не отправив блондина пересчитывать мраморные ступени лестницы. Хорошо, что Тейрам рванул заваливающегося Лиссарта на себя, чем заслужил сдавленные ругательства связанного хозяина дома. Лекарь ограничился краткой экспрессивной оценкой чванливых богатых недоумков, которые готовы строить закрученные как бараний рог лестницы даже в могилах.

Открыв незапертую дверь подвала, друзья вновь заметили лестницу. Вилт раздраженно плюнул, схватил поудобнее жилистое плечо посредника и поволок его вниз. Там авантюристов ждала еще одна железная дверь, на этот раз запертая на два замка. Лиссарт свободной рукой снял с шеи массивный серебряный медальон в виде черепахи и обратился к Мерги:

– Ключ от двери внутри медальона, надо сдвинуть одновременно назад передние лапы черепахи и сдвинуть ее хвост вправо .

– Ты бы еще приспособил амулет под ручку ночного горшка! – проворчал Вилт, забирая символ Киргала.

Хемилон хмыкнул, слыша эти слова от человека, который всего несколько лун назад пожертвовал богу удачи мешок желудей.

Лекарь тем временем с некоторым усилием развернул искусно сделанные лапы черепахи в противоположную сторону, отодвинул едва заметный хвост животного и удивленно воскликнул, когда на месте хвоста из амулета резко выдвинулся темный металлический стержень с характерным профилем на конце с множеством бороздок.

– Один ключ на два замка? – громко удивился Тейрам.

– Вставляй ключ сначала в верхнюю скважину, поверни его на один оборот вправо, – начал говорить Лиссарт монотонным голосом.

Мерги насторожился.

– Давай-ка сам открывай дверь, не надорвешься, – приказал он посреднику.

Взяв ключ, хозяин дома повернул его вправо, затем вытащил и, вставив его в нижний замок, провернул два раза влево. Потом вернулся к верхнему замку, и через два оборота в правую сторону дверь слегка приоткрылась.

– Как люди любят деньги, – с осуждением заметил Вилт, который и не подозревал о подобных хитроумных запорах. – Получу свою долю и поставлю две таких двери, чтобы спалось лучше, а …

– У нас нет времени на болтовню, – прервал его сапожник, со скрипом открывая дверь. Перенеся Лиссарта через высокий каменный порог, компания увидела абсолютно пустой узкий коридор длиной в пять-шесть шагов. Ширина комнатки не намного превышала ширину плеч Тейрама.

– И где здесь золото? – возмущенно вопросил Вилт, обозревая голые кирпичи.

– В таком же тайнике, что и наверху, – ответил Лиссарт. – Но сначала поклянитесь Турулом, что отдадите мне письмо с мешочком и кольца. А также оставите меня в живых.

Мерги с сомнением посмотрел в глаза посредника. Ему совсем не хотелось приносить клятву мрачному богу смерти, который не любил как тех, кто ее нарушает, так и всех тех, кто ее дает. По этой причине во всех странах Линмары, где за мрачную часть потустороннего мира отвечал бородатый Турул с большой стальной цепью на шее, с которой свисали могильные черви, требовать покляться богом смерти считалось крайне предосудительным поступком, за который можно получить кулаком в зубы.

– Я пришел сюда не молиться, мерзавец, – Мерги после короткого замаха двинул блондина кулаком в скулу, заставив того упасть на Тейрама сзади.

– Хорошо, хорошо, поклянитесь тогда светоносным Линном, что исполните свое обещание и оставите меня в живых.

– Клянусь Линном, отцом всех богов, что верну тебе твое барахло и не оборву твою жалкую жизнь, если ты честно выполнишь свою часть уговора, – пробурчал клятву сапожник. – А теперь, если ты сейчас не откроешь тайник, то встретишься с самим Турулом.

– Мне нужен острый предмет, чтобы вызвать кровотечение, – поспешно произнес Лиссарт.

– Я тебе сам продырявлю шкуру где надо, – Мерги вынул из ножен острый кинжал. – Ты говорил о полкубке крови, придется резать вену на запястье.

Посредник с испугом отшатнулся.

– Я постараюсь обойтись несколькими каплями.

– Лживый шакал, – произнес Мерги, которому все происходящее нравилось все меньше и меньше. – Еще одна ложь, и я пересчитаю тебе все ребра. Получай свои капли, – Мерги с удовольствием ударил кулаком в нос Лиссарта.

– Достаточно? Или добавить?

– Больше не надо, – злобно прогундел посредник, зажав рукой нос. – Мне надо встать у дальней стены.

– Помогите ему! – попросил Мерги лекаря и Тейрама.

– Мы полночи только тем и занимаемся, что перетаскиваем его тушу с места на место! – раздраженно заявил Вилт. – Слушай меня, крысеныш, внимательно, – обратился коротышка к мрачно сопящему Лиссарту, – если здесь окажется хоть на одну монету меньше полутора тысяч, я заставлю тебя съесть это проклятое письмо и закусить кольцами. Богам все равно, как ты получишь свое барахло. А на слабительное тебе одолжит судья.

– Тащите его к стене! – потерял терпение Мерги.

– Я говорил тебе, что лучше бы мы навестили Рагбода, – коротышка хекнул и вместе с наемником поволок Лиссарта вглубь комнаты. Хемилон последовал за ними, освещая путь.

– Мне надо встать у стены одному, – заявил посредник Мерги, бросив быстрый взгляд в сторону глухой стены. – Магический замок проверяет своего владельца. Стойте хотя бы в шаге от меня. Я не хочу вылить всю свою кровь на замок, эти устройства слишком капризны.

Сапожник поманил к себе Тейрама и Вилта:

– Станьте позади меня.

Лекарь пропустил слова друга мимо ушей и встал чуть впереди лысого авантюриста.

Мерги поудобнее перехватил рукоятку кинжала и принялся внимательно следить за действиями Лиссарта. Тот явно приободрился и уверенно капнул кровь с пальца на едва заметную выемку в одном из кирпичей стены слева от тупика. На противоположной стене вспыхнул знакомый друзьям лиловый прямоугольник, который своими размерами втрое превышал тайник в спальне.

– Открывай! – приказал Вилт, не скрывая радости как ребенок при виде магического фокуса.

– Бегите вперед! – крикнул Мерги, заметив злорадную улыбку на лице посредника, с которой тот начал пятиться назад к стене.

Вилт шустро прыгнул с места вперед и повалил Лиссарта на пол. Мерги лишь на миг отстал от коротышки, Хемилон зайцем скакнул вслед за Тейрамом и врезался в его спину. Оба упали под аккомпанемент громких щелчков позади себя. Наемник с руганью встал на ноги, помог подняться ларморцу и посмотрел туда, где они только что стояли в ожидании золота. Весь пол до самого входа в помещение был усеян метательными дротиками. На левой от входа стене зияли десятки небольших отверстий, откуда вылетело смертоносное оружие.

– Помогите мне! – прохрипел Вилт.

Мерги оторвался от неприятного зрелища, мертвыми участниками которого они чуть не стали, и развернулся к пыхтящему лекарю, которого душил Лиссарт. Сапожник подскочил к посреднику и ударил его кинжалом под печень. Блондин захрипел и ослабил хватку. Вилт спихнул с себя агонизирующего Лиссарта и нетвердо встал на ноги. Потом поднял один из дротиков, и с интересом осмотрел густую темно-бурую пленку на остром как шило наконечнике. Зачем-то понюхал его и изрек:

– А дротики, похоже, отравлены. Этот змееныш едва не отправил нас к Турулу!

– Смотрите, тайник исчез! – воскликнул возбужденно Тейрам, тыча пальцем в пустую стену без малейших признаков каких-либо железных дверей.

– Этот ублюдок нас провел как деревенских дурачков! – разозлился Вилт, бросая недобрый взгляд в сторону мертвеца. – Показал нам магическую обманку, а мы и купились, как дети.

– Чуть не провел, – уточнил Мерги. – Если я не ошибаюсь, яд на дротиках нужно регулярно обновлять.

– Эта гадость делается из озерного дурнишника. Чувствуете запах жёлчи? – подтвердил лекарь.

– Вряд ли Лиссарт тратил свое драгоценное время на бесполезное обслуживание ловушки, – произнес задумчиво Хемилон.

– Вот именно, только, похоже, что самим нам настоящий тайник не найти, – Мерги подошел к трупу. – Скоро светает, и могут пожаловать непрошенные гости, а Лиссарт часто принимал их с самого утра.

– Придется довольствоваться малым, – Тейрам уныло звякнул мешочком под плащом.

Вилт в унисон тяжело вздохнул, чувствуя, что всего в нескольких шагах от него лежит целая куча золота.

Сапожник склонился над мертвым телом, окунул палец Лиссарта в багровую лужицу под ним и вывел им на полу следующую фразу: «Судья Рагбод брал через меня взятки достаньте ублюд».

– Пусть королевские дознаватели попортят кровь судье, – пояснил со скупой улыбкой Мерги друзьям.

Лекарь одобрительно хлопнул сапожника по плечу. Тейрам хмыкнул:

– Слышишь, Вилт, и судье сумели передать привет. Это лучше лишней кучки золота.

– Почему справедливость и богатство всегда идут порознь? – задал коротышка вопрос в пустоту, подняв голову к потолку.

– Потому что за справедливость отвечает Сарис, а за богатство Рипуз, – вместо гласа с неба ответил ларморец. – Скажи спасибо и за то, что получил.

– С детства благодарю богов за все, чем они меня оделяют, – вполголоса буркнул коротышка, направляясь к выходу.

Друзья покинули подвал, пересекли темный этаж и через черный ход выбрались во двор. Чтобы не привлекать острозубое внимание волкодава, перелезли через ограду и отпустили дворнягу на волю. Затем темными переулками добрались до гостиницы и завалились спать, решив подсчитать добычу на свежую голову.

Раннее утро, когда напоенная свежестью прохлада располагает горожан поваляться в постели, заставило беспокойного лекаря вскочить на ноги и растолкать Тейрама, в чьей одежде лежала добыча поборников ночной справедливости. Чтобы не обидеть других, коротышке пришлось растолкать и сапожника с астрологом.

– Неужели нельзя было потерпеть еще пару часов и дать нам выспаться? – недовольно осведомился Мерги, протирая заспанные глаза.

– Золото, особенно чужое, требует бдительности и тщательного подсчета, – весело ответил Вилт, тормоша Хемилона.

– Хорошо, что оно не потребовало с нас кровавой жертвы, – проворчал ларморец, тщетно пытаясь вернуть стянутую с себя простынь.

– Тейрам, высыпай улов на стол, тарелки сложи на стуле! – распорядился Вилт, предвкушающее потирая руки.

– Не особенно велик этот улов, чтобы будить людей в такую рань, – заметил Мерги, надевая рубаху.

– Я предлагал ловить в пруду судьи, пеняйте на себя! – парировал коротышка, не отрывая глаз от сыпающихся из кожаного мешочка золотых кругляшей.

– Приятное зрелище, – не выдержал ларморец. – Жаль, быстро кончилось.

– Делим золото на четыре кучи и считаем, – предложил Тейрам.

Не встретив возражений, пращник быстро разделил монеты на части и друзья погрузились в приятное занятие подсчета монет.

– У меня сто двадцать один ларрис, – первым произнес Хемилон.

– Сто сорок пять гемфаров, – чуть позже добавил Вилт.

– Сто семнадцать, – флегматично оповестил Мерги, сгребая подсчитанные монеты в одну кучу.

– Сто двадцать восемь гемфаров, – Тейрам отодвинул от себя монеты.

Правильнее говорить «ларрисы», а не «гемфары», – не удержался въедливый Хемилон.

– Ларрисы чеканят в Гемфаре, так что особой разницы я не вижу, – пожал плечами наемник.

– Ты же не называешь серебряный урт урманом, хотя он чеканится в Урмане, – возразил астролог.

– Дай мне серебра на такую же сумму, и я готов называть урты хоть хемилонами, – встрял коротышка. – Все нормальные люди чаще говорят гемфар, а не ларрис, потому что один Гемфар ни разу не портил свою монету. Можешь расплачиваться хоть чеканкой двухсотлетней давности, никто не вернет ее.

– Говорите как хотите, если такие умные, – сдался астролог. – Я хотел, чтобы вы говорили как образованные люди, а не как все нормальные.

– У образованных хватает денег только на то, чтобы правильно называть золотые монеты. А у нормальных людей знаний хватает только на то, чтобы не ошибиться при подсчете гемфаров, – ехидно заметил коротышка. – Сколько у нас всего золота, Тейрам, – обратился лекарь к задумчиво шевелящему губами наемнику.

– Пятьсот один гемфар, – через короткой паузы ответил пращник.

Хемилон поджал губы при столь демонстративном отказе от грамотности, но промолчал.

Полтысячи золотом – это неплохо, – произнес Мерги и протянул руку к кольцам на столе. – Так, что тут у нас? Пара золотых колец и колечко с неплохим изумрудом. Сапожник начал внимательно рассматривать темно-зеленый камешек на свету.

– По три-четыре гемфара за кольца получим, – уверенно заявил Вилт, осмотрев тяжелые золотые кольца с печатками в виде льва.

– А за это кольцо в ювелирной лавке нам дадут сорок-пятьдесят золотых, камень мелковат и с легким изъяном, – Мерги положил кольцо на стол.

Тейрам, ни разу в жизни не державший в руках драгоценных камней, подставил кольцо под солнечные лучи, бьющие из открытого окна, и с интересом принялся разглядывать драгоценный камень в оправе, пуская светло-зеленые зайчики по стенам комнаты.

– Пятьсот пятьдесят ларрисов, – подытожил Хемилон. – И мертвый посредник.

– И проблемы у Рагбода, – широко улыбнулся Вилт. – Кстати, вы можете теперь опять поваляться в постели. А я пойду пройдусь, подышу свежим воздухом …

– … возле дома Лиссарта, – проницательно добавил Мерги.

– А хоть бы и там! Где хочу, там и гуляю, – не смутившись, ответил лекарь.

– Пойдем туда вдвоем и после обеда, – решительно заявил сапожник. – Порядочным людям нечего торчать с раннего утра у ворот дома, где произошло убийство.

– … порядочного мерзавца, – добавил лекарь, усевшись опять за стол. – Кстати, а вот и вещица, за которую Лиссарт пообещал нам полторы тысячи гемфарских хемилончиков.

– И по десятку отравленных дротиков на брата, – Тейрам развязал злополучный мешочек и высыпал на стол два свернутых кусочка пергамента.

– Что тут у нас? – произнес с любопытством Вилт, разворачивая одну из находок, выделанную из хорошей овечьей кожи.

На стол посыпался ярко-синий порошок.

– Клянусь бубенцами Киргала! – сдавленно просипел от сильнейшего волнения Хемилон и дрожащей рукой взял щепотку порошка.

Мерги последовал примеру друга и стал тереть между пальцев цветную пыль.

– Это то, что я думаю? – Мерги повернул мрачное лицо к ларморцу.

– А чем еще может быть при нашей удаче? – ларморец с непонятным ожесточением начал стряхивать порошок обратно на пергамент.

– Ларморская лазурь? – полуутвердительно спросил Тейрам, с интересом протягивая руку к порошку.

– Ого, что высыпалось из бубенцов Киргала! – ошеломленно присвистнул лекарь и начал растирать порошок на пергаменте между пальцев. – На сколько здесь его? Гемфаров на двести?

– На несколько веселых дней разговоров с палачом Лазурной стражи, – угрюмо заметил Тейрам, не разделявший легкомысленность друга.

– Давайте посмотрим, что в другом пергаменте, – предложил Мерги.

Развернув кожу, он негромко прочитал:

«Дорогой кузен, погода в Допале сулит нам этой осенью хороший урожай винограда. Секрет выращивания лозы в ларморских горах я тебе вышлю после получения второй половины денег. И следи, чтобы черные аисты незаметно не склевали наш урожай. От этих наглых птиц не застрахован ни один честный винодел, да поразят молнии их гнезда!

Да пошлют боги процветание и удачу в делах. Береги себя. Твой любящий кузен, Бригс».

– Что за чушь здесь написана?! – не выдержал Вилт, когда сапожник прекратил читать.

– Под виноградной лозой он имеет в виду лазурь, – сжалился Хемилон.

– Это и дураку ясно! – огрызнулся коротышка. – Я имел в виду аистов.

– Может, это написано для отвода глаз? – предположил Тейрам, внимательно слушавший послание неведомого кузена.

– Может и так, – согласился Мерги. – Суть письма нам понятна: кузену Лиссарта известен рецепт изготовления лазури. Осталось решить, как нам убедить ларморцев в том, что Вилт и Тейрам не убивали их товарища.

– Может, свяжемся с ларморцами и передадим им это письмо с нашим рассказом, как мы его получили? – предложил неуверенно Хемилон.

Мерги покачал головой:

– Если мы хоть словом намекнем, что держали в руках это письмо, нас прирежут, на всякий случай. Попробуй, докажи, что целью нашего визита были неправедные сбережения Лиссарта, а не это письмо. А потом возьмутся за этого кузена. Только нам уже будет все равно.

Вилт вскочил и яростно замахал руками:

– Вы глупеете на глазах! – завопил он. – Какие ларморцы? Какое письмо? Турул со всей Лазурной стражей и её секретами! Вы упустили самое главное! Половина денег за секрет уже отдана какому-то пронырливому негодяю в Допале. А мы должны довольствоваться жалкими пятью сотнями монет, рискуя напороться на кинжалы ларморцев?! Где справедливость в этом мире, я вас спрашиваю?!

Воздух в легких лекаря закончился и он судорожно перевел дыхание. И тут же продолжил:

– Вы как хотите, а я еду навестить Бригса. Помогу ему со сбором урожая, аистов погоняю. Всяко лучше, чем ждать ножа в спину.

– А потом махнем в Лантар! – твердо заявил Тейрам.

– Я соскучился по ворчанию Айто, – Вилт растянул рот до ушей, воодушевленный поддержкой. – И на две тысячи гемфаров можно уже купить какое-нибудь заведение, чтобы обеспечить себе достойную старость.

– Какие две тысячи? – изумился Мерги, сдерживая улыбку.

– Лиссарт пообещал нам полторы тысячи золотых, не одну и не две, – напомнил успокоившийся лекарь. – Думаю, это была вторая половина денег. Значит, у его братца Бригса имеется первая половина. И еще он ждет оставшуюся часть в скором времени.

– А ты что скажешь, Хемилон? – спросил у ларморца Мерги.

– Если вы позволите мне уничтожить описание изготовления лазури и закопать этот порошок, – астролог указал на лазурь, лежащую на столе, – то я отправляюсь с вами.

– А что делать с самим кузеном? – спокойным голосом поинтересовался бывший хитрец.

– Я предлагаю его припугнуть, – Хемилон осторожно свернул пергамент с драгоценным содержимым.

– Один такой испуганный уже чуть не отправил нас в сады Линна, – отозвался коротышка, ссыпая монеты обратно в мешок, который держал пращник.

– Значит, надо поменьше болтать в чужих домах, и побольше следить за их хозяевами, – не остался в долгу ларморец.

– Я говорил только по делу! – возмутился коротышка.

– Значит, едем в Допал, – прервал перепалку Мерги. – Тогда не будем терять зря время. Я сегодня же попробую купить места в повозке. Тейрам, после обеда сходишь к арке Сигерта, посмотришь, что там происходит. Мне некогда.

Мерги перевел взгляд на лекаря:

– Вилт, ты остаешься здесь. Должен же кто-то сторожить наш улов. Тейрам и без тебя все разузнает.

– А Хемилон на что? – недовольно спросил коротышка.

– Хемилон, покрутись невдалеке от дома Рагбода. Вилта судья запомнил, не будем искушать судьбу.

Астролог, который зашивал пергамент с лазурью под подкладку плаща, кивнул в знак согласия.

Быстро позавтракав, друзья ушли по делам, оставив лекаря одного. Вилт, не зная, чем заняться, еще раз пересчитал монеты, любуясь золотыми кружками и вспоминая недалекие времена, когда он радовался каждой серебряной монете. Скоро это занятие ему наскучило, и он обратил свое внимание на птицу в клетке, чистящую перья.

– Ну-ка, приятель, расскажи, чему тебя научил наш книгочей, – обратился коротышка к майне, поставив ее на стол перед собой.

– Зарра, тупая овца, я научу тебя, как грубить клиентам! – хрипло изрек пернатый ученик Хемилона.

Коротышка засмеялся.

– Нет, дружок, надо говорить: «Да здравствует король Керсал!». – Да здравствует король Керсал! – Да здравствует король Керсал!

Вилт с азартом битый час повторял приветствие королю. Майна, стоя на жердочке на одной ноге и склонив голову на бок, с интересом следила за орущим человеком. Потом ей это занятие надоело и она вернулась к чистке хвоста.

– Бестолковая птица! – в сердцах бросил коротышка, – пусть с тобой мучается Хемилон. Лекарь схватил со стола краюху хлеба, положил на нее ломоть ветчины, и устроился возле окна. Улица жила своей жизнью. Вилт принялся играть в свою любимейшую, после костей, игру: угадывать род занятий прохожих и дело, которым они сейчас заняты. Трое матросов, которые слишком часто вертели головами, явно искали развлечений, которые выходили за рамки услуг, предоставляемых портовыми заведениями.

– Я бы отправился на рынок, – подсказал шепотом коротышка, – там хватает балаганов с девками на веревках, с девками с ножами, и с глотающими огонь. На любой вкус.

Мимо окна прошел забулдыга с тележкой старьёвщика. Потом улицу пересекли двое болтающих подмастерьев с ящичками инструментов в руках.

Народу что-то маловато, – с досадой сказал коротышка, обернувшись к птице.

Тут же из-за поворота на улицу свернула толпа горожан в темных одеждах. Впереди них ехала повозка могильщиков со скорбным грузом.

– Ну и денёк, – сплюнул на пол Вилт и захлопнул окно. – Да здравствует король Керсал! Да здравствует король Керсал! Повторяй же!

Первым вернулся сапожник. Он поставил на стол кувшин с квасом и небольшую корзинку со снедью на ужин. Вилт лежал на кровати и смотрел в потолок. Мерги перевел взгляд на пустую клетку с открытой дверцей, стоявшую на подоконнике и вопросительно воззрился на лекаря.

– От нее никакого толку, пусть лучше летает на свободе, – сказал Вилт. – Проще заставить замолчать десятерых Лиссартов, чем научить говорить эту птицу. Хемилон – человек с безграничным терпеньем.

– Скажешь об этом ему сам, когда он вернется, – вымолвил Мерги, садясь на стул и вытирая пот с лысины. – Квасу хочешь?

– Как дела с поездкой? – спросил лекарь, подсаживаясь к другу и беря кружку с прохладной жидкостью.

– Послезавтра утром едем в Допал, – отозвался сапожник. – Из столицы в Лармор едет большой караван торговцев.

– Как бы не наткнуться на Лазурных стражников.

– От судьбы не убежишь, – усмехнулся Мерги. – Попробуй принести пожертвование Киргалу.

– Пока нечего ему дать, – ответил Вилт, копаясь в корзинке.

Тейрам и Хемилон вернулись почти одновременно, чуть не столкнувшись в дверях.

– Видели что-нибудь интересное? – поинтересовался Мерги, когда друзья утолили первый голод.

– Сначала пусть говорит Тейрам, – попросил лекарь.

– Там сейчас не продохнуть, – начал рассказывать наемник, – собрались бездельники со всего района. Одних стражников насчитал полтора десятка. И знаете, что я вам скажу, дело там нечисто.

– Как это? – откликнулся Вилт.

– Всю прислугу после допроса выперли из дома, а охраннику еще и дали пару зуботычин, чтобы поскорее убрался. После обеда приехала карета с нашим общим другом, сотником Касаном, чтобы ему пусто было. Вслед за ним из кареты вышли четверо амбалов с тяжеленным ящиком. Потом из дома выкинули стражников, оставив их отгонять зевак от ворот.

– А ты где был, если сумел рассмотреть ящик? – прервал его Мерги. – Они же должны были вытащить его у входа в дом, а не у ворот.

– Я же говорю, что народу там столько, что карета смогла доехать только до арки. Поэтому им пришлось идти до ворот пешком.

– Ублюдки! – лекарь вскочил из-за стола, чуть не опрокинув под собой стул. – Я один умный или и вы догадались, зачем Касану понадобился ящик?

– Успокойся и сядь, там и глупец догадался бы что к чему, увидя ловушку и дротики на полу.

– Полторы тысячи золотом! – простонал лекарь, – и кому? Этому сыну шакала?!

– Ты хочешь и к нему зайти ночью на огонек? – саркастически поинтересовался Хемилон, с улыбкой наблюдая над страданиями коротышки.

– А ты говоришь, пожертвуй Киргалу! – обернулся к сапожнику Вилт. – Сегодня ночью мы пожертвовали полторы тысячи гемфаров.

– С каких пор Касан стал служителем Дарующего Удачу? – спросил ларморец.

– С тех самых пор, как вместо золота мы получаем тумаки и обещания! Все, что не попадает ко мне, это неудача для меня. Значит удача для Киргала. Как этот сволочной божок распределяет ее среди мерзавцев, это вопрос не ко мне.

– Ни разу не слышал о подобном толковании пожертвования, – усмехнулся ларморец.

– Значит, сегодня у тебя выдался удачный день, – буркнул Вилт.

– Часа через три Касан и его люди вышли из ворот и уехали на карете, – скупо закончил наемник.

– В хорошем ящике можно спрятать и десять тысяч монет, если выкинуть оттуда кувалды, – проворчал лекарь, немного успокоившись.

– У меня день был поспокойнее, – произнес астролог. Около одиннадцати часов к дому Рагбода подъехала карета с уважаемым Касаном. Через час он с довольной рожей уехал, провожаемый хмурым судьей, наверное, отправился за кувалдами.

– О боги, протрите глаза, наконец, и накажите этого мерзавца! – взвыл от ярости Вилт.

– Благодаря мне сотник разбогател на несколько сотен золотых, – виновато протянул сапожник. – Старею, я полагал, что посланием на полу займутся королевские дознаватели.

– Мелковат Лиссарт для них, – вздохнул Хемилон. – Но попытаться стоило.

– Я уже говорил Вилту, что в Допал отправляемся послезавтра утром…, – начал говорить Мерги. Но тут его прервало падение клетки на пол. Обернувшись в сторону окна, друзья узрели майну, которая стояла на подоконнике.

– Вернулась! – громко заметил Вилт.

– Как это вернулась?! – неприятно удивился Хемилон.

– Я полдня без толку потратил на то, чтобы она выучила пару слов. Эта птица бестолкова как осел. Тот скорее заговорит, чем она. Поэтому я решил выпустить ее на волю, чтобы не мучить ее бесполезной зубрежкой. А она вернулась. Поняла, что свежие булки не валяются под ногами. Может и выйдет из нее толк, – с этими словами Вилт подобрался к окну и схватил не сопротивляющуюся майну.

– Я сам решу, стоит ли она моих усилий или нет, – ларморец сердито захлопнул клетку.

– Я не возражаю, – пожал плечами лекарь, – только учи ее лучше приветствовать не Керсала, а его сына. – Как зовут наследника короля?

Хемилон решил не вступать в спор с лекарем и принялся молча крошить хлеб.

Следующий день прошел в деятельном безделье. Так как укладывать вещи было не нужно из-за отсутствия последних, то друзья просто гуляли по городу, в который раз восхищаясь прекрасными статуями, причудливыми фонтанами и атмосфере благодушного довольства, в которую был погружен Сар Берат. На предложение Хемилона посетить храм какого-нибудь божества Вилт состроил кислое лицо и отмахнулся. Остальные тоже не проявили особого энтузиазма делиться награбленным с всемогущими дармоедами.

Спустя десять дней после того, как друзья покинули столицу, длинная цепь повозок приблизилась к воротам Допала. Миновав их после уплаты пошлины за износ городской мостовой, друзья тут же распрощались с владельцем повозки, столичным купцом, и поспешили быстро найти ночлег, так как солнце уже давно скрылось за покрытыми вечным снегом крутыми пиками Западного отрога Медных гор.

Сняв на удивление чистую комнату в гостинице недалеко от рыночной площади, искатели приключений первым делом смыли с себя дорожную грязь на заднем дворе постоялого двора, беря нагретую за день воду из огромной бочки, дно которой покрывали почти черные камни, что и нагревали воду, отдавая тепло, полученное от дневного светила.

– Это не мытьё, – не выдержал астролог, с недовольством разглядывая потемневшее полотенце. – Завтра же схожу в баню.

– А ты не боишься встретиться с кем-нибудь из алорских друзей? – хохотнул лекарь, вспоминая их проделку на пути в Лантар.

– Гораздо меньше, чем угрозу завшиветь от грязи в придорожных тавернах, – огрызнулся ларморец.

– В таком случае я пойду с тобой, давненько я не барахтался в теплом бассейне.

– Заодно и новости последние там узнаем, – с одобрением произнес Мергию

– А может повезет, узнаем что-нибудь и о самом братце Лиссарта, – оживился Тейрам, выливая на плечи последнюю бадью с водой.

– А может я и эликсирчики с собой прихвачу, сварганить их не долго, все равно через пару дней отсюда уедем, – с надеждой предложил коротышка, незаметно подмигивая Тейраму.

– Упаси боги! – скривился Хемилон, – ты же обещал покончить с шарлатанством!

– Кончай придуряться, Вилт, – твои шутки о бане уже приелись и действуют только на впечатлительного Хемилона.

– Мне и этого достаточно, – фыркнул лекарь, с удовольствием наблюдая за возмущенным ларморцем.

– Идемте ужинать, – предложил сапожник и направился к двери гостиницы.

– Что-то маловато сплетен в этом захолустье, – произнес укутанный в легкую ткань Вилт, развалившись на широкой скамье в зале, где отдыхали посетители после мытья и купания в горячей воде.

– Вполне соотвествуют размерам города, – возразил Мерги, лежащий по соседству.

– Хорошо, что нам не пришлось выслушивать, сколько родилось ягнят у соседа, – со вздохом облегчения произнес Хемилон. Настоящая тоска в деревне, где будущий урожай и размер приплода – как раз основная тема …

Его прервал подошедший с кувшином пива служитель бани, болтливый худой паренек с тощей шеей.

– В город только что приехал верховный маг Феган, – возбужденно оповестил он друзей, ловко разливая жидкость в глиняные кружки. – Говорят, он нашел в горах древний клад – кучу золота и корону последнего императора! Его охраняют полторы сотни королевских гвардейцев!

– Эй, парень, о каком золоте ты говоришь? – окликнул полуголого вестника упитанный торговец, расслабленно лежавший неподалеку от друзей.

Разносчик, подойдя к новому слушателю, громко повторил известие. Вскоре весь зал гудел от голосов посетителей, с азартом решавших, на что королю потратить привалившее сокровище.

Дойдя до гостиницы, друзья узнали подробности этого удивительного события. Фаворит и советник бератского короля, сильнейший в Берате алый маг, обнаружил в горах к северу от Допала легендарный тайник последнего правителя Бератской империи Рагильда Слабого. Теперь король Керсал Толстый стал обладателем императорских регалий и личной казны императора, которая исчезла вместе со священными атрибутами правителя.

Услышав эту новость, Хемилон долго не мог прийти в себя. Глядя на ларморца, Вилт толкнул локтем Тейрама и сказал:

– Похоже, наш ученый друг сам надеялся найти бератское золотишко, но его опередил какой-то магишка. Не тужи, Хемилон, наше золото хранится в сундуке, и чтобы его найти, нужно пройти всего лишь пару шагов!

Мерги тут же осадил болтуна, одновременно оглядываясь по сторонам:

– Если ты не закроешь рот, то оно исчезнет так же, как и казна императора!

– Ты слишком осторожен, – отмахнулся лекарь от замечания друга. – Я сначала посмотрел вокруг, а потом только открыл рот.

– Ты сначала думай, а не смотри! – парировал сапожник.

– Хемилон, что-то не так? – участливо поинтересовался Тейрам.

– Все не так, – резко ответил астролог. – Империя распалась три века назад. Теперь же, если не у Керсала, то у одного из его наследников может появиться сильное желание восстановить империю. Без короны и меча основателя империи Керсала Первого ни один бератский король не мог объявить себя новым императором. А мой Лармор некогда был одной из провинций Берата, как и Урдалан, Южный Урман и Западная Дангара.

– Помнится, ты рассказывал, что и без регалий находились короли, которые пытались восстановить империю, – заметил Тейрам.

– Ты упустил, что после смерти последнего императора, а он был бездетен, наместники провинций устроили гражданскую войну на несколько десятилетий, в которой победил выходец с юга, с Лерката, – нетерпеливо отозвался Хемилон. – А новая династия, не имея ни капли императорской крови, никак не тянет на восстановителей Великого Берата. Знатные аристократы готовы подчиняться королю, но не императору-выскочке, древность рода которого порой уступает даже родословным их конюших или майордомов.

– Вряд ли Керсал теперь откажется родниться с урманским королевским домом, – сказал дальновидный Мерги, – это дешевле, чем опустошать казну для войн. Стоит бератцу произнести слово «империя», и против него объединятся даже твой Лармор с Дангарой, не говоря об Урдалане. Урман тоже в стороне не окажется.

– Если бы короли думали так же, как и ты, – ответил знаток истории. – Посмотри на нашего принца: ему через луну жениться на дочери Керсала, а он берет с собой лантарских подружек.

– Я думаю, сейчас Керсал больше радуется найденному золотишку, чем какому-то мечу или короне, – вмешался Вилт. – Везет же людям, – позавидовал лекарь, – серебряные рудники и так дают немало, а теперь еще и золото. И зачем ему столько монет?

– Поверь, он их потратит раньше, чем Феган довезет находку до столицы, – засмеялся Мерги. – И я сомневаюсь, что золота много, иначе империя протянула бы подольше. И тогда в наемниках не было недостатка, лишь плати им вовремя.

– Насчет золота мне ничего не известно, – сказал астролог друзьям. – Старик Рагильд к концу своего правления стал чудить. Тайник был сооружен его верным другом Наппиром, тоже, кстати, алым магом. Как потом выяснилось, золото исчезло за полгода до кончины императора. А меч, корона и завещание Рагильда пропали сразу после объявления о его смерти вместе с магом. С тех пор о них ничего не известно. Хотя искали их тщательно, и не один раз. Единственное, что удалось узнать, так это то, что Наппира видели в последний раз на севере страны, у горной деревушки. Старый гвардеец, живший там, узнал мага, который заночевал в деревне под видом торговца лошадьми. Он не осмелился надоедать могущественному человеку, тем более что в деревне никто не знал о смерти монарха.

После деревни следы мага оборвались. Он исчез, будто растворился в горном тумане. Бывшего гвардейца на всякий случай кто-то прирезал, чтобы тот не вспомнил еще чего-нибудь. В то время враждующие группировки не были заинтересованы в находке завещания. Хотя, если найти корону и меч, можно изготовить любую подделку, – задумчиво произнес Хемилон.

– Ха-ха, – засмеялся Вилт, – все болтают о короне и золоте, а о завещании ни слова.

– Вряд ли кто осмелится спросить у Керсала, что в нем было написано, – заметил Тейрам.

– И нам об этом болтать не нужно, – предупредил всех Мерги. – Мне не охота добывать серебро для Керсала на его рудниках из-за капли чернил давно умершего старика. Лучше давайте подумаем, как побыстрей найти Бригса, братца Лиссарта.

– В этом городке должно быть не так много Бригсов, – с ленцой протянул Вилт, – не больше двух-трех дюжин, имечко довольно редкое. Из них половина под стол пешком ходит, еще четверть неграмотны. Так что найдем родственничка быстро.

– У меня нет никакого желания встречаться с каждым Бригсом и спрашивать, не он ли имеет кузена в столице, – возразил Мерги, сворачивая исписанный кусок пергамента. – Я лучше схожу на почтовую станцию и разузнаю, кто из Бригсов получает письма из Сар Берата.

– Вилт легких путей не ищет, – насмешливо сказал Хемилон. – Представляю, как он искал бы Бригса в Сар Берате, где не десять тысяч жителей, а все триста, если не больше.

– Тогда я бы нашел первого попавшегося судью по имени Бригс, – огрызнулся лекарь, – мне этого хватило бы.

Мерги обмотал свернутый пергамент тесьмой, соединил ее концы зеленоватым воском и не мудрствуя, запечатал ее медной монетой.

– Письмо от любящего Лиссарта готово. Я иду на почтовую станцию, а вы пока подумайте, как посильнее припугнуть Бригса, чтобы нам не пришлось заставлять его пить эликсиры Вилта.

Оставив за дверью возмущенного коротышку, сапожник осведомился у прохожего о месторасположении станции и направился в восточную часть городка, решив идти через центральные улицы. Времени это обещало занять больше, но сапожник рассудил, что путь через незнакомые закоулки часто оборачивается долгими блужданиями и встречей с нелучшими представителями человеческого рода. Большая часть Допала состояла из низеньких одноэтажных домишек, к центру переходивших в двухэтажные дома зажиточных торговцев, чиновников, жрецов и контрабандистов. Идя мимо крепостного вала, Мерги увидел, что на стенах города, несмотря на жаркую погоду, кипела работа. Каменщики укрепляли защитные стены города, заменяя многочисленную разбитую кладку. Мерги нахмурился – когда он с друзьями был недавно в городе, сопровождая принца в Сар Берат, никто не возился с потрепанными временем стеной. У южных ворот, через которые авантюристы вчера въехали в город, стоял усиленный караул во главе с сотником-гвардейцем. Сапожник вспомнил о золоте империи и усмехнулся. Его забавляла демонстративная показушность Фегана. «Пока последний бродяга не узнает, что именно великий Феган нашел реликвии исчезнувшей империи, маг не уедет из города. И так будет в каждом городе до самой столицы. Представляю, что будет твориться в Сар Берате. Это не встреча лучшего скакуна Урмана. Ради этого Керсал выстроит в шеренгу всю свою семейку и весь цвет аристократии», – с улыбкой подумал Мерги.

Дойдя до конюшни почтовой станции, сапожник вошел в небольшую пристройку, в которой ютился немолодой мужчина с усталыми глазами и редкими седеющими волосами.

– Добрый день, почтенный, – произнес Мерги, набросив на себя простоватый вид. Он подошел к почтальону, сидящему за большим столом, заваленным пергаментами. – Я Сертан, торговец из Сар Берата. Мой приятель Лиссарт попросил передать письмо своему кузену Бригсу, он здесь где-то живет, – сапожник показал мужчине изготовленное час назад письмо. – Только где он живет, совершенно вылетело у меня из головы, зря я тогда выпил столько вина, – смущенно улыбнулся Мерги.

– Если твой приятель настолько беден, что не может оплатить работу королевской почты, то должен хотя бы выбирать для отправки друзей с памятью получше, чем у тебя, – резко ответил почтальон. – А теперь я еще бесплатно должен искать для тебя какого-то Бригса. У нас четверть города зовут Бригсами.

– Я готов заплатить за твою работу, – смутившись, просительно ответил на отповедь «друг Лиссарта». – Сколько стоит обычная доставка письма из столицы в ваш город?

– Три бератула, – оживился почтальон.

Мерги со вздохом выложил на стол три монеты и сказал:

– Лиссарт частенько пишет письма Бригсу. Вряд ли у вас каждый Бригс имеет кузена в столице.

– Сейчас мы это узнаем, – довольно прокряхтел «почтовый голубь», пряча в кожаный клюв серебро. – Бригс, Бригс, а не тот ли это Бригс, который живет на улице Суконщиков? – обратился к самому себе почтальон. Из всех Бригсов он чаще всего пишет в Сар Берат. Есть еще Бригс с Мыловаренной улицы и Бригс с улицы Немых.

– Он точно не немой, – поспешно сказал сапожник.

– На этой улицы живут самые горластые, – успокоил его почтальон, листая толстую книгу, где регистрировались вся почтовые сообщения горожан. – Где живет его кузен? – спросил он Мерги.

– На улице Писцов.

– Немые отпадают, мыловарня тоже, – пробормотал почтальон. – Точно! Твой Бригс живет на улице Суконщиков, в прошлую луну он отправлял письмо в столицу, второй дом на улице Писцов, Лиссарту лично в руки, – прочитал вслух «голубь». – Бригсу почему-то не жалко расстаться с десятью бератулами, чтобы рассыльный мальчишка полдня ждал этого Лиссарта, а не бросил письмо в руки его служанки. А сам Лиссарт скупится из-за трех бератулов.

– Я полностью с тобой согласен, уважаемый, – быстро сказал Мерги. – Спасибо за быструю работу, за это не жалко заплатить и десять монет. Мне пора идти, хорошего дня.

Сапожник покинул довольного служителя почты и пошел искать улицу Суконщиков. Она оказалась в четырех кварталах к северу от гостиницы, где они остановились. Район небогатый, но относительно чистый. Улица могла похвастаться тремя коваными масляными фонарями, один из которых висел у входа в приличного вида таверну, а остальные висели на разных концах улицы, равнодушно освещая здоровенную лужу с одной стороны и кучу мусора с другой. Хорошо, что домик суконщика-винодела стоял на порядочном расстоянии от фонарей и давал Мерги надежду на незаметное для посторонних общение с его владельцем. Двоюродный брат Лиссарта вместо кирпичной ограды и мордоворота с мечом у ворот довольствовался неприметным забором из необструганных и потемневших от времени толстых досок. Ворот не было, видимо с хозяевами карет Бригс не водился. Деревянная дверь, обитая несколькими железными полосами ничем не выделялась на фоне соседних дверей.

«Скромный владелец обычного дома со скромной кучкой лазури», – подумал сапожник, в последний раз осматривая жилище контрабандиста. То, что Бригс контрабандист, у него не вызывало сомнений. Чтобы выйти на людей, обладавших секретом делания лазури, нужно иметь связи обширнее, чем у скромного ремесленника.

Купив веревку в лавке, Мерги после возвращения рассказал друзьям о своих поисках и соображениях о том, как без лишнего кровопролития пообщаться с Бригсом.

– Хорошо, что мы не выкинули свою одежду, – произнес Тейрам, разворачивая узел с тряпьем из черной ткани.

– А мне вот совсем неохота занозить руки, перелезая через забор, – добавил Хемилон. – А если там еще и гвозди понатыканы…

– Через забор полезет только Тейрам, – успокоил ларморца Мерги. – Мы пройдем через дверь.

– Дубинки надо было с собой захватить, – заметил Вилт.

– И маски, а лучше в них и ехать сюда, чтобы не тратить время на переодевание, – поддакнул сапожник. – Маски смастерим из этого, – Мерги поднял с пола мятую ткань, в которую была завернута их ночная одежка.

– Кто бы мог подумать год назад, что я привыкну бродить по ночному городу с кинжалом за поясом, – вздохнул астролог.

– Можешь гордиться, ты стал первым ночным астрологом, – поздравил его Вилт. – Твои гороскопы пользуются популярностью. Кому еще платят в Линмаре по пятьсот гемфаров за общение с астрологом? А сегодня заплатят не меньше пятнадцати сотен золотом.

– Благодаря твоей поддержке я скоро начну гордиться этим, – кисло парировал Хемилон.

– Может тебе стоит открыть свою школу астрологии? – Вилт мигнул Тейраму. – Дубинка и кинжал позволят твоим ученикам всегда точно угадывать будущее клиентов и гарантированно получать высокую плату за работу.

– При условии, что вы станете моими первыми учениками, – согласился звездочет.

– Тогда приступим к предсказанию на сегодня? – предложил Тейрам. – Что там звезды обещают Бригсу?

– Расставание с желтым металлом и лечение шишки на голове, – быстро ответил лекарь, – проделав несложный расчет в воздухе с помощью ножа с наколотым на него куском холодного мяса.

– А как же изучение знака, под которым родился Бригс? – улыбнулся Мерги, наблюдая над багровеющим Хемилоном.

– Хорошая дубинка в опытных руках астролога позволяет обойтись без этой чепухи, – подражая интонации Хемилона, ответствовал болтун.

– Еще одно слово и я тебе составлю гороскоп на твой пустой голове вот этим табуретом, – не выдержал Хемилон. Я потратил пять лет жизни не для того, чтобы каждый неуч насмехался над материями, совершенно недоступными его скудному уму!

– Не горячись так, дружище, – примирительно сказал Вилт, пряча улыбку. – Ты же сам признаешь, что даже табурет позволяет сделать предсказание, без необходимости задирать голову к небу и узнавания дня рождения клиента.

– С таким же успехом я могу сказать, что мы будем сегодня лечить Бригса от жадности с помощью дубинок, – обрушился астролог на лекаря.

– Значит, договорились. Ты делаешь Бригсу гороскоп, а я его лечу. Я беру в ученики Тейрама, а ты Мерги, – довольно залился Вилт.

– Может, мой учитель лучше расскажет, чем он собирается пугать Бригса? – предложил сапожник.

– Я просто волью ему в рот отвар и скажу, что противоядие от него он получит только после того, как отдаст нам нечестно заработанное золото.

– С чего ты взял, что он тебе поверит? – усомнился Хемилон.

– Вкус у него будет таким, что он поверит, – самодовольно заявил лекарь.

– А если его желудок не согласится принимать твою дрянь? – участливо поинтересовался ларморец.

– Мастер подобно мне никогда не допустит подобного, – с превосходством ответил Вилт.

– Почему же мастер вынужден тогда лечить по ночам, скрываясь от всеобщего признания? – в свою очередь принялся изводить коротышку Хемилон.

– Скромность и нестяжательство – вот основное достоинство великого лекаря.

– С каких пор полторы тысячи гемфаров стали скромной платой? – спросил Тейрам, с удовольствием наблюдая за пикировкой друзей.

– Вот поэтому я пока лишь скромный мастер, – потупил глаза Вилт. – Великим я стану после того, как обеспечу себе достойную старость вдали от жадных жрецов и продажных судей. Тогда я смогу позволить себе бесплатно лечить самых красивых женщин Сар Берата и Лантара.

Друзья рассмеялись, поражаясь находчивости болтуна. Даже Хемилон признал свое поражение, громко захохотав.

– А кто же будет лечить бедных дурнушек и слабых здоровьем мужиков? – отсмеявшись, поинтересовался Мерги.

– Мои скромные собратья по ремеслу.

– Ладно, давайте пройдемся по городу, вы должны запомнить дорогу до улицы Суконщиков, – сказал Мерги и поднялся со стула. Остальные последовали его примеру, молчаливо соглашаясь, что всякое может произойти. Не все любят бесплатные посещения ночных астрологов и лекарей с дубинами наперевес.

Дождавшись наступления полной темноты, ночные искатели справедливости переоделись в рабочую одежду. Мерги прихватил с собой приобретенную веревку и друзья начали осторожно спускаться на первый этаж. За лестницей хозяева следили, так что за время спуска ни одна из ступеней не потревожила покой остальных постояльцев громким противным скрипом. Входная дверь была уже заперта, поэтому они тихо вышли во двор и миновав бочку с водой, направились к поленнице у забора. Половинка луны изредка выглядывала на миг из-за плотных облаков, и бросив неверный свет на землю, тут же исчезала опять. Спрыгнув по очереди на землю, четверка осторожно направилась к дому Бриггса. Тейрам, неся в одной руке сверток, проверил, как висит кинжал на поясе. Вилт рядом с ним тихо ругался, то и дело спотыкаясь о различный мусор или наступая в лужи. Остальные молча терпели неудобства ночной прогулки.

Дойдя до улицы Суконщиков, Мерги осторожно выглянул из-за угла и осмотрелся. Тусклые фонари тихо покачивались на цепях, демонстрируя вокруг себя пустое пространство.

Сапожник обернулся к товарищам и прошептал:

– Двигаемся быстро, пока никого нет!

И чуть пригнувшись, быстро побежал к дому контрабандиста, обходя по широкой кривой освещенный участок улицы. Остальные припустили за ним. Очутившись у нужного забора, Мерги уже сцепил в замок руки, чтобы пращник перемахнул через забор, когда Вилт издал громкое восклицание.

Раздраженно развернувшись в сторону нарушителя тишины, сапожник услышал громкий шепот лекаря:

– Дверь открыта! Я лишь слегка надавил на нее и она начала открываться.

Мерги тихо выругался и подошел к коротышке. Дверь за ним была широко распахнута, предвещая нежданным гостям неприятные сюрпризы. Мерги решительно вытащил из ножен кинжал и двинулся в сторону проема. Остальные последовали его примеру. Вооруженные мужчины тихо пересекли небольшой двор, и опять оказались у открытой двери в дом. Толстая дубовая доска толщиной с ладонь, обитая многочисленными полосами железа и снабженная изнутри двумя запорами, дверь явно была призвана охранять не скудное имущество обычного горожанина. Шагнув в темноту дома, Мерги знаком показал друзьям оставаться на месте. Тихо дыша, сапожник осторожно пробирался вперед, каждое мгновение опасаясь опрокинуть какой-нибудь предмет. В доме царила мертвая тишина, что наводило на определенные мысли. Добравшись на ощупь до стола, Мерги неожиданно задел чье-то плечо. Он тут же отпрыгнул назад, одновременно выбрасывая вперед руку с оружием. И тут же покатился на пол, опрокинув стул. Раздавшийся грохот заставил остальных рвануться вперед.

– Здесь никого нет, из живых, – добавил Мерги, вставая на ноги. Он для очистки совести проверил соседнюю комнатку, которая служила хозяину спальней. Там, как он и ожидал, никого не было.

Вилт нашарил рукой лампу на столе и начал искать трут и кресало на подоконнике маленького окна, где обычно хранились подобные вещи. Вскоре искры в руках лекаря превратились в крохотный огонек, с помощью которого Вилт зажег фитиль лампы. Неверный свет осветил низкую комнату и навалившегося на стол крепыша с небольшой черной бородкой. Вытаращенные мертвые глаза изумленно смотрели на рукоятку узкого стилета, торчавшего из груди мужчины.

– Прямо в сердце, – вслух определил Вилт. – Неужели нам опять повезло споткнуться на последнем круге у самого финиша?

– Посмотрим, что у него в спальне, – Мерги выхватил из рук лекаря лампу и направился в соседнюю комнату. – Тейрам, иди запри дверь на улице. Нам ни к чему новые гости, – распорядился он, обернувшись у порога.

Наемник быстро вышел во двор.

– Клянусь бородой Турула, нас опередили, – мрачно произнес Хемилон, оглядывая перевернутый кованый сундук размером с хорошего борова. Рядом с ним лежал с коротким ножом в печени невысокий щуплый парень лет двадцати с вытянутым как у крысы лицом. Старый шрам на подбородке и отсутствующая половина уха говорили, что покойник вел активный образ жизни, пока кто-то не решил, что справится с поднятием золота и без напарника.

– Чтобы этот ублюдок свернул себе шею, – пожелал Вилт неизвестному убийце.

– А почему не ублюдкам? – спросил Хемилон, с кряхтеньем переворачивая тяжелый сундук.

– Потому что когда грабителей больше двух, они предпочитают резать друг друга в тихом месте, где можно без проблем избавиться от трупа.

– Я бы на месте убийцы поджог дом, чтобы скрыть следы, – неуверенно предположил Хемилон, брезгливо вытирая запачканную в крови руку об одежду.

– Значит, он не заинтересован в том, чтобы кто-то узнал о преступлении до следующего дня, – произнес вернувшийся Тейрам.

– Ты хочешь сказать, что к утру его не будет в городе? – догадался Вилт.

Пращник пожал плечами и начал помогать астрологу разбирать вещи из сундука.

– Ни монеты! – разочарованно произнес лекарь, быстро ощупав вещи.

– Уходим отсюда, у нас нет времени искать все тайники Бригса, – произнес Мерги, внимательно осмотрев половицы в спальне.

– А вот и письма от Лиссарта! – воскликнул Хемилон, показывая друзьям тонкий плотный сверток, в котором было с десяток пергаментных листков.

– Забирай их и уходим, у меня поганое чувство, что на этом наши неприятности не закончатся, – резко скомандовал сапожник, не скрывая сильную тревогу.

Авантюристы торопливо собрались и вышли во двор. Мерги кинжалом отрезал небольшой кусок от мотка веревки, с помощью которой он намеревался связать Бригса и привязал его одним концом к тяжелой щеколде у двери на улицу. Потом перекинул веревку через дверь и дождавшись, когда все выйдут на улицу, захлопнул с ее помощью дверь. Закинув веревку во двор, Мерги сказал:

– Если повезет, то об убийстве узнают через несколько дней. – А теперь уходим.

Сапожник отклонился от намеченного пути и завел друзей в глухой закоулок через улицу. Там они быстро переоделись в свою обычную одежду. Мерги скатав улики в несколько узлов, спрятал один из них в куче мусора, второй забросил на крышу ближайшего дома, а третий утопил на другой улице в глубокой луже вместе с камнем. Затем неудачливые адепты ночной астрологии и незваного целительства двинулись к гостинице. К их облегчению, в ней царил покой. Окна комнат были темны и никто истошным голосом не звал стражу. Перемахнув через ограду, четверка тихо поднялась в свою комнату.

– Я чуть не помер от жажды, пока ждал твое проклятое пиво! – резкий голос, раздавшийся в темной комнате, заставил подпрыгнуть от неожиданности напряженных друзей.

– Кто здесь? – рявкнул Вилт, выхватив кинжал.

– Это же птица, – хмыкнул Мерги, вспомнив, где стояла клетка с майной.

– Хорошо, что у меня крепкое здоровье, – выдохнул лекарь. – Хемилон, ты жив? Тебе новое исподнее не нужно?

– Мне нужно только, чтобы ты замолчал, – сердито отозвался ларморец, сбрасывая одежду на стул. – Я не прочь поспать до обеда.

– Нам надо убираться из Допала сразу, как только откроют городские ворота, – возразил сапожник. – Если быстро обнаружат покойников и найдут все свертки с нашей одеждой, начнут искать четверых сообщников. И нам тогда не поздоровится, если мы будем дожидаться их здесь в постелях.

– Почему четверых, одного же убили? – удивился Тейрам.

– И тут же переодели, а разрез от ножа зашили, – отмахнулся Мерги. – Вы давайте отдохните, а я посижу, подумаю, как нам быть дальше.

Остальные, чувствуя себя немного виноватыми, все же завалились на кровати и быстро уснули.

"Работа на свежем воздухе приносит быстрый сон! – усмехнулся сапожник, услышав легкое похрапывание астролога.

Дурные предчувствия, возникшие у бывшего хитреца накануне, оправдались утром самым неожиданным образом, когда Мерги решил уже разбудить своих товарищей. На улице раздались громкие крики, которые вскоре отчетливо превратились в пугающее слово "Осада!". Сапожник изумленно застыл у открытого окна, наблюдая за поднявшейся суматохой на улице. Разбуженные обитатели окрестных домов смешались в испуганную и бестолковую толпу, которая на все лады обсуждала невиданную новость. Лишь когда по улице пробежали взволнованные стражники и кто-то выкрикнул "Дангарцы осадили город!", Мерги понял, что это не дурацкий розыгрыш, а здоровенный кусок дерьма, в который они опять угодили.

– Проклятье! – рявкнул сапожник.

Затем уже не сдерживаясь, нелицеприятно прошелся по некоторым богам, таким образом избавив себя от расталкивания спящих. Разбуженные громкими ругательствами, друзья в немом удивлении воззрились на богохульствующего лысого главаря.

– Что случилось? – резко спросил Хемилон, почувствовав неладное.

– Город осадили дангарцы! – Мерги сел на стул и обхватил голову руками.

– Дангарцы? Откуда они взялись?! – подал голос Вилт, вскакивая с кровати.

– Из Дангары, разумеется, – фыркнул Хемилон. – Вообще-то я не очень удивлен, что-то в этом роде и следовало ожидать, – произнес задумчиво астролог, надевая штаны.

– Объясни поподробнее! – потребовал коротышка.

– Мы же еще в Лантаре поняли, что Дангара готовится к нападению на Лармор, – начал объяснять ларморец. – Попытка дангарцев рассорить Урман и Берат не удалась, наоборот, привела к их сближению. Думаю, сейчас дангарцы уже перешли восточные рубежи Лармора, – Хемилон издал тяжелый вздох. – Допал блокирует Волчий перевал с юга. Если дангарцы захватят город, а затем возьмут и северный форпост, то они легко пресекут попытки бератцев помочь Лармору. Пока урманцы соберутся, дангарцы уже будут осаждать столицу, Лармор.

– Отобьются, не впервой, – коротышка равнодушно махнул рукой. – Единственное, что меня волнует, это как нам самим теперь выбираться отсюда?

– Никак, – мрачно ответил Мерги.

Тейрам кивком согласился с сапожником и добавил:

– За этим проследят бератцы изнутри и дангарские разъезды снаружи.

– Это не самое худшее, что может произойти, – сказал Мерги. – Как бы нас не приняли за дангарских лазутчиков, сейчас стражники начнут шерстить всех подозрительных и приезжих.

– Я похож на дангарца?! – вскинулся Вилт.

– Зато за подкупленного урманца вполне сойдешь, – внимательно посмотрев на лицо лекаря, произнес Тейрам, – как и мы все.

– Значит, надо спрятаться, пока город не отобьется, или дангарцы не возьмут его, – рассудил Вилт.

– Где, в погребе Бригса? – Мерги скривил губы в насмешливой улыбке.

– А хоть бы и там, – не сдавался лекарь.

– Не думаю, что всех приезжих сегодня же вздернут на виселицах, – привычным спокойным голосом сказал сапожник. – Разумеется, могут спросить, что мы забыли в этом славном городишке, и если наш ответ окажется правдоподобным, то на этом все и окончится.

– И зачем же мы пожаловали в эту занюханную берлогу? – поинтересовался Вилт.

– Чтобы сегодня отправиться через Волчий перевал в Лармор, а оттуда в Лантар, – немного подумав, ответил Мерги. Мы были помощниками дознавателя, лантарского жреца Киргала Белха, которого мы сопровождали в Сар Берат вместе с принцем Легоном. Наш уважаемый жрец уже вернулся в Лантар, а мы задержались на луну, знакомясь с красотами столицы, – озорно подмигнул Мерги.

– А зачем нам понадобилось расставаться с таким теплым местечком? – поинтересовался Тейрам. – Ни один помощник дознавателя не согласится на подобное.

– Мы не устояли перед соблазнами Сар Берата и вызвали гнев жреца, когда несколько раз устроили небольшую потасовку в веселых домах, после которых Белху пришлось платить штраф за нарушение покоя жителей и недостойное поведение.

– Вы может и сойдете за любитей шумно погулять, а я нет, – кисло заметил Хемилон.

– Одному проще притвориться дураком, чем трем выдавать себя за умников, – тут же среагировал Вилт. – А может, ты станешь немым? Тогда и притворяться не придется.

– Лучше бы ты онемел, – рассердился ларморец.

– Тогда забудь на время, что гемфар надо называть ларрисом, и почаще общайся с простыми людьми. Проникнись их заботами, научись обсуждать задницу молочницы и грудь булочницы. Хочешь, я тебе поставлю синяк под глазом, чтобы ни у кого не вызвало сомнений, что ты обычный человек, ну, может слегка занудливый, но свой.

– Вилт, прекрати молоть языком, – остановил разошедшегося лекаря Мерги.

Хемилон бросил на болтуна негодующий взгляд и подошел к окну узнать новости из первых уст, которые не закрывались с самого рассвета.

– Мы же забыли о письмах Бригса! – спохватился Тейрам. – А если нас еще и обыщут? Там было столько крови, что она могла испачкать пергамент.

Мерги нахмурился, ругая себя за промашку, и быстро вытащил письма из висящей одежды. Развернув свернутые листы, он первым делом осмотрел их, выискивая следы крови. К всеобщему облегчению, все восемь писем оказались чистыми. Тогда Мерги приступил к их изучению, передавая, что прочитал, Хемилону. Через полчаса вся переписка Бригса оказалась прочитана по четыре раза.

– Урожай овса и ячменя в Ларморе, цены на вино и ткани в Дангаре, и прочая чепуха, – кратко подытожил Тейрам содержимое писем.

– Не считая того, что Бригс-контрабандист не потратил бы и медяка, чтобы отвечать этим пустозвонам, – задумчиво произнес Мерги. – И зарезали явно его не из-за разногласий по урожаю овса.

– Может, из-за урожая ларморской лазури? – предположил Вилт. – Или не договорились, как ее правильнее готовить.

– Теперь уже не узнаешь, – отозвался Хемилон, рассеянно просматривал письма во второй раз. – У подобных людей широкий круг знакомств. – Но что-то я сомневаюсь, что убитый в спину парень имел отношение к лазури. Ему бы по подворотням таиться ночью, или обворовывать лавочников.

– Меня нисколько не интересует, чем занимался этот крысеныш, – Вилт пренебрежительно плюнул в окно, надеясь попасть в одного из горлопанов, чьи крики ему уже изрядно надоели.

– А вы обратили внимание, что в двух письмах некий Наусса жалуется на рост цен на урдаланское олово в Сар Берате? – обратился к друзьям Хемилон, положив перед собой два пергамента.

– Это единственное, что меня действительно интересует, – широко зевнул Вилт. – Как же бедный Наусса сможет получить тройную прибыль после этого? Придется довольствоваться лишь двойной. И всего закупить на пару тысяч гемфаров. Как с этим жить дальше? – коротышка трагично заломил руки.

– Почему ты обратил на это внимание? – обратился Мерги к Хемилону.

– Потому что имя Наусса – урдаланское, – ответил ларморец, бросив жалостливый взгляд в сторону лекаря.

– Урдаланец жалуется на подорожание урдаланского олова, – вслух подумал Тейрам.

– Не считая того, что монополия на покупку олова в Берате принадлежит королевскому казначейству, как и на покупку ларморской лазури, – добавил Хемилон.

– Интересно, – Мерги взял письма и внимательно перечел их. Потом поднял голову и коротко рассмеялся. Потом достал письмо, которое они нашли у Лиссарта и тоже перечел его.

– Черные цапли чуть не склевали весь виноград Бригса.

– Черная цапля – герб урдаланского торгового дома! – расплылся в довольной улыбке Хемилон. – Черная цапля, Наусса и Лиссарт с лазурью, – все сходится! Здесь не обошлось без жадных рук урдаланцев. Они давно мечтают получить секрет изготовления лазури. Как и все остальные, – сделал оговорку педантичный астролог.

Вилт с Тейрамом обменялись долгими взглядами и чуть не одновременно произнесли:

– Ларморец!

– Лазурного стражника мог убить этот Наусса! – возбужденно пояснил Вилт сапожнику и Хемилону. – Из-за этого мерзавца нас чуть не повесили!

– Ты не слишком категоричен в своих догадках? – с сомнением покачал головой Мерги.

– А ты считаешь, что этого ларморца убили из-за косого взгляда, который он бросил на подружку какого-нибудь бродяги? У него же ничего не украли! Есть урдаланский торгаш, который мечтает о лазури. Есть контрабандист, который сумел получить ее секрет изготовления, и есть Лазурный стражник, которого зарезали как раз в Сар Берате. Что мы должны с Тейрамом подумать, что это простое совпадение?

– Тогда объясните мне, зачем этот ларморец поперся в ту дыру, где его убили? – резонно поинтересовался Мерги, борясь с мыслью, что может лекарь и прав.

– Это могут сказать только его дружки, – отрезал Вилт.

– А я бы еще спросил у владельца постоялого двора, не снимал ли кто из урдаланцев одну из его комнат, – добавил Тейрам.

– А зачем он нам вообще сдался, этот Наусса? – Мерги пытливо посмотрел на лекаря и пращника. – Что вам это даст?

– Облегчение, что этот ублюдок поплатился за убийство! – рявкнул Вилт, покраснев до корней волос. – А еще поможет избавиться от привычки оглядываться назад, которую я приобрел после встречи с дружками убитого.

– Урдаланские шпионы обычно не бедствуют, – скромно добавил Тейрам. – А я хочу получить еще и денежное возмещение за отдых в тюрьме и порку в суде.

Вилт крякнул, а потом сильно хлопнул Тейрама по плечу в знак полного согласия.

– Торгаша сбагрим ларморцам, а нам хватит и его золота.

Мерги встретился взглядом с ларморцем и оба рассмеялись.

– Я начинаю находить это забавным, – произнес Мерги. – Сначала мы чуть не наказали Лиссарта, потом почти разбогатели у Бригса, всего на пару часов опоздали, а теперь на горизонте замаячил урдаланец.

– В третий раз повезет, – убежденно сказал Вилт. – Спроси любого на ипподроме, третья ставка считается удачной.

– То-то они всю жизнь надеются на нее, – едко заметил Хемилон.

– Если она не сработает, то у нас еще есть почти говорящая птица, – не остался в долгу лекарь. – Учи ее на всякий случай еще орать и по-дангарски. Всякое может случиться, вдруг за стенами сейчас скучает сам дангарский король.

Хемилон ощетинился как ёж и сказал:

– Дурацкая шутка.

– Почему-то аристократы так не считают, – возразил Вилт. – Любви к родине они предпочитают еще один титул, неважно, от кого он получен.

– Значит, мне повезло, что я не аристократ, – отрезал астролог.

– Думаю, мне нужно уточнить, что же происходит в городе, – Мерги поднялся со стула и кивнув на разбросанные по столу письма, сказал:

– Письма можно сжечь, нам они больше не нужны, а при обыске приведут нас в тюрьму. Тейрам, займись ими, пока меня не будет.

Выйдя из гостиницы, сапожник предпочел узнать новости из первых рук, и молча обходя кучки растревоженных горожан, направился к городским воротам. Но за квартал до них его остановил пост солдат во главе с десятником возле небольшой баррикады из бревна, установленного на две вкопанные в землю крестовины. Позади поста громыхали несколько пропущенных телег, груженых, к немалому удивлению Мерги, крупными булыжниками.

– Дальше идти нельзя, поворачивай обратно! – приказал сапожнику воин усталым голосом.

– Вообще-то я собирался утром выехать в Лармор, – начал разговор Мерги, – а тут эта проклятая война. – Сколько эта заварушка продлится? Я обычный человек, а не королевский гвардеец.

Десятник сплюнул на землю и проворчал:

– Забудь о своих планах, Сигор не выпустит никого из города, пока нам не придут на помощь войска из соседних городов.

– А дангарцы не возражают против этого и будут спокойно ждать?

– А это не твоего ума дело, – посуровел десятник. – Ты вообще кто такой?

– Я подданный Урмана, бывший помощник дознавателя, жреца Киргала в Лантаре, – ответил Мерги, проклиная себя за неосторожные слова.

– С кем ты разговариваешь, Микс? – неожиданно спросил подошедший сзади к десятнику сурового вида мужчина с короткими седыми волосами и дорогим мечом на перевязи. В полушаге от него стояли трое офицеров, за которыми маячили еще несколько солдат.

Услышав голос, десятник выпрямился вслед за своими подчиненными и доложил:

– Какой-то урманец, господин Сигор, пытался пройти к воротам. Говорит, что ему надо в Лармор.

– Сейчас половине города не терпится улизнуть отсюда, – Особенно в Лармор, как и дангарцам.

– Я не виноват, что наши цели совпадают, – пожал плечами Мерги. – Я еду через Лармор в Лантар.

– Но не доехал, – усмехнулся Сигор. Он обернулся к одному из офицеров и спросил:

Сколько людей нам не хватает?

– Две сотни нужно для укрепления стены, еще три сотни на рытье рвов и баррикад на случай прорыва. И не меньше четырех сотен на стены бросать булыжники и лить кипяток, – ответил черноусый мужчина с аристократическим носом.

– Слышал? – обернулся Сигор к стоящему навытяжку десятнику. – Прекращай болтать и начинай собирать добровольцев. Должны же и горожане хоть как-то помочь отстоять этот задрипанный городишко. Чужакам придется тоже потрудиться на благо бератской короны, если они конечно не дангарцы или их прихвостни. Можешь начать с него, – военачальник кивнул в сторону помрачневшего сапожника. Из него выйдет неплохой землекоп. Я уже отдал приказ стражникам прошерстить все кабаки и гостиницы.

Мерги понял, что сейчас его друзья скорее всего записываются в защитники города и про себя выругался. Комендант выразился вполне ясно, или ты помогаешь городу, или ты дангарский наемник.

– Господин Сигор, я в свое время строил требушеты и думаю, что это оружие бросает камни сильнее и дальше, чем десяток торговцев.

– Где ты научился этому? – подозрительно спросил Сигор, обменявшись взглядом с офицером слева от себя.

– Мой отец был мастером, а я помогал ему. – Война с мерпальцами заставила бросить это занятие.

– В лесах требушеты ни к чему, – кивнул Сигор. – На складах валяется пара полусгнивших требушетов, если берешься восстановить их, то я освобожу тебя от лопаты.

– Со мной трое друзей, они с радостью помогут мне.

– Не сомневаюсь, – иронично приподнял бровь воин. – Требушет не поставишь на стену, да и стрелы редко долетают до корзины с камнями.

– У каждого на войне своя работа, – ответил Мерги, – без кашевара тоже не обойтись.

– Хорошо, можешь их забрать к себе, но требушеты должны быть готовы к завтрашнему утру.

– Если у меня будет достаточно плотников, то справлюсь, – пожал плечами Мерги. – Не бродяг с пилами, а настоящих плотников.

– Сколько? – подался вперед офицер, перечислявший недостачу защитников.

– По семь плотников на требушет и двадцать человек обслуги, – уверенно ответил сапожник. – И подводы для перевозки бревен на место стрельбы.

– Дунур, обеспечь его всем необходимым, ты отвечаешь за изготовление требушетов. И поторопись, времени мало, – отрывисто приказал Сигор и двинулся дальше по перекрытой улице.

Вслед за ним поспешили сопровождающие, кроме Дунура. Офицер кивнул десятнику и жестом велел Мерги идти за ним. Сапожник, поняв, что от участи защитника Допала не отвертеться, сжал кулаки и последовал за Дунуром. Пройдя треть города, то и дело натыкаясь на посты, они дошли до месторасположения городского гарнизона, огороженного от остального города забором с заостренными кверху бревнами. Миновав пост на входе, Дунур привел сапожника к одному из сараев, которые Сигор обозвал складами. Велев стоявшему возле склада солдату отпереть ворота, офицер проследовал с Мерги под прогнившую крышу. Стоя в полумраке, который сильно разбавлял свет из отверстий наверху, сапожник осмотрел рухлядь, которая раньше была грозным осадным оружием. Помеченные и пронумерованные бревна давно рассохлись, канаты, сваленные в беспорядочную кучу, сгнили много лет назад. Лишь железные части тускло блестели в бочке, на четверть наполненной льняным маслом.

Офицер молча наблюдал за кислым лицом Мерги. Тот ударил несколько раз ногой по бревнам, плюнул на сгнившие канаты и засучив рукав, достал из бочки железный крюк. Придирчиво осмотрел его, попробовал согнуть и положил обратно. Проверив подобным образом еще несколько железок, сапожник, не скрывая насмешки, обернулся к Дунуру:

– Плотникам понадобится много бревен. Да и канаты не будут лишними. А так все нормально, большего я и не ожидал. Еще удивительно, что не растащили эти железки.

Дунур, ожидавший услышать совсем другой ответ, удивленно посмотрел в глаза Мерги и произнес:

– Если надо, значит будет. Говори, сколько бревен тебе нужно?

– Для начала нужно вытащить эти деревяшки на место стрельбы, там и посчитаем. Плотникам проще будет показать, что они должны повторить, чем рисовать это на пергаменте.

Дунур кликнул солдата и велел ему позвать сотника. Когда тот прибыл, то был озадачен вывозом старых бревен на Малый рынок, который находился через улицу от городских ворот. Через полчаса работа закипела. Дунур и Мерги недолго смотрели за погрузкой бревен. Оставив сотника присматривать за работой, они пошли искать интенданта. Нашелся он в комнате с тремя писарями, которые деловито скрипели перьями и лихо перебрасывали костяшки счетов, то и дело обмениваясь друг с другом непонятными цифрами. Интендант, немолодой располневший живчик с острым носом и грубым голосом выслушал Дунура, бросил внимательный взгляд в сторону сапожника и прокряхтел:

– Сегодня всем понадобились бревна. Рукс строит вал за воротами, Пилар готовится сбрасывать деревяшки на головы дангарцам, а теперь еще и вы. Я всего лишь скромный смотритель складов, а не владелец Пьяного леса.

– Тиракс, эти бревна должны быть на Малом рынке через два часа, – резко произнес Дунур, – Сигор завтра утром проверит, как испонен его приказ. И ты знаешь, как он не любит проволочек.

Интендант слегка поежился, видимо вспоминая первое знакомство с требовательным комендантом гарнизона и махнул рукой:

– Сколько вам бревен?

– Для начала пять дюжин, – Мерги выхватил перо из чернильницы на столе, и начал быстро писать на куске мятого пергамента. – Две дюжины длиной десять локтей и толщиной в две ладони, потом четыре бревна не меньше восемнадцати локтей и толщиной в один обхват. И еще… Быстро расписав требуемое, сапожник передал записку интенданту. Дунур, который немного сомневался в самозванном мастере, одобрительно щелкнул языком.

– Через два часа ждем бревна на рынке.

– Почему не через два удара сердца? – недовольно пробурчал интендант.

Выйдя на улицу, офицер и Мерги пошли в сторону гарнизонной мастерской, которая располагалась сразу за невысокими складами с оружием. Еще на подходе к кирпичному зданию со множество дымящих труб сапожник услышал многочисленный грохот железа. Миновав входные ворота, Мерги увидел обширное помещение, полное мастеровым людом. У полудюжины горнов, расположенных вдоль длинных стен, суетились кузнецы с подмастерьями. В стороне молотобойцы трудились над малиновыми заготовками, выбивая из них снопы искр. Полуголые парни качали меха с ритмичностью механизма. Дунур спросил у одного из работников, где старший мастер и направился в небольшой закуток, который приспособили для учета. За столом сидел щуплый паренек, над плечом которого склонился могутный бородач с мощными бицепсами. Он водил толстым пальцем по писанине паренька, пытаясь разобраться в столбцах цифр, когда его окликнул Дунур.

– Мастер Мерлангер, мне нужно от тебя несколько человек на постройку требушетов.

Бородач выпрямился и недовольно скривился.

– У меня на счету каждый человек.

– Приказ Сигора, – значительно произнес офицер.

– А я, по-твоему, выполняю желания портовых девок?

– Мне нужно всего пара человек, – сказал Мерги. – Завтра к утру они будут свободны.

– Завтра они будут дрыхнуть до полудня, – громко возразил Мерлангер, вытирая пот со лба.

В помещении было жарко, Мерги почувствовал, что весь взмок и решил как можно быстрее выйти на свежий воздух.

– Мне все равно, чем они будут заниматься. К утру нам нужно построить два требушета, чтобы было, чем встретить дангарцев.

– Приказ Сигора, – повторил Дунур.

– Куда из посылать? – сдался мастер.

– На Малый рынок, могут приходить не раньше пяти часов после полудня и пусть прихватят переносную наковальню.

– Это мы без тебя разберемся, как нам работать, – хмуро огрызнулся Мерлангер. К пяти к вам подойдут. – Теперь я могу вернуться к работе?

– Можешь, – разрешил Дунур, – если хочешь, могу попросить интенданта подбросить тебе счеты. Дело быстрее пойдет.

– Без них справлюсь, – бородач опять склонился над парнишкой и начал перебирать пальцем цифры.

После кузнечной офицер с Мерги сходили к плотникам. У работников с деревом обошлось без лишних препирательств, хотя и людей оказалось меньше, чем надо. Всего восемь плотников.

– Обслуга и без них справится с пилой, – решил Мерги. – Двое моих друзей тоже не откажутся поработать руками.

Дунур кивнул и пошел к выходу из гарнизона. Идя по улицам, запруженных встревоженными горожанами, сапожник гадал, успеет ли подкрепление до падения города. У него были большие сомнения, что гарнизон сможет удержать Допал.

– Сколько их, дангарцев? – Мерги вопросительно посмотрел на офицера.

– Не меньше двух тысяч, еще тысяч пять присоединится к ним к вечеру, – чуть помедлив, ответил Дунур. – Если бы не настырность Сигора, который посылал каждый третий разъезд на полдня пути от города, нас бы захватили с ходу и эти две тысячи.

– А у вас сколько солдат?

– Полторы тысячи вместе с поварами и конюхами, – с неохотой произнес офицер.

– Если к ним добавить сотню-полторы стражников и десятую долю взрослых мужчин Допала, – начал считать вслух сапожник. – Сколько здесь живет народу, тысяч десять-пятнадцать?

– Скорее пятнадцать, – мрачно кивнул Дунур.

– Значит, из семи тысяч человек мужского пола меч удержат около семи сотен. Учитывая характер Сигора, если я верно его угадал, он сможет поставить на стены даже тысячу горожан, не считая тех, кто сейчас работает лопатами.

– Как мы и подсчитали, – с безнадежностью в голосе согласился офицер.

– Но этого недостаточно, чтобы удержать город, – Мерги прямо посмотрел в глаза офицера. – У вас чуть больше тысячи настоящих солдат, и на каждого придется шесть-семь дангарцев. Ополчение вырежут за час.

– Нам нужно только удержать Допал в течение двух-трех дней, пока не подойдут наши войска. Если бы не Сигор, город можно было бы брать голыми руками. Ты не представляешь, какой бардак творился здесь последние двадцать лет, пока здесь командовал шурин одного из лучших бератских полководцев.

– Что-то маловата подачка для шурина такого большого человека, не в обиду тебе будет сказано.

– Я не местный, так что не обижаюсь, – невесело усмехнулся Дунур. – А насчет размера подачки, для этого жадного осла Тимахия она даже велика. Когда он помер полгода назад, то прибывший сюда Сигор увидел обваливающиеся стены и почти пустые склады. Все, до чего не дотянулись лапы Тимахия и его дружка интенданта, сперли его прихлебатели. Тиракс, нынешний интендант, чуть не плачет, видя, что воровать практически нечего.

– А с предыдущим что произошло? – поинтересовался Мерги.

– Уехал жить в столицу, как и прочее ворье. А мы теперь расхлебывай.

– Я понял, что Сигор не сидел эти полгода, сложа руки, – предположил сапожник, показывая на светлые участки стены.

– Да, ремонтом стен он занялся в первую очередь, – одобрительно подтвердил Дунур. – И тренировкой обленившихся солдат тоже. Здесь было запущено все. Когда я приехал сюда вместе с ним, то ахнул, не город, а берлога контрабандистов. Нам пришлось здесь здорово потрудиться, пока не вышвырнули всех этих дармоедов, которые не служа в армии и года, были сотниками, а если совсем тупые, то шли в десятники.

– А за что Сигора отправили на границу, – спросил сапожник на всякий случай, не особо надеясь на ответ.

– Он человек прямой и честный, и неглуп к тому же, – помолчав, ответил Дунур. – Такие нигде не пользуются успехом.

– Мог бы и не спрашивать, – понимающе сказал Мерги и поспешил сменить тему разговора. – Я понял, что вы считаете, что основной удар придется на ворота, раз ставите требушеты напротив их.

– Ворота у нас слабоваты, – вздохнул Дунур. – Через две луны должны были закончить делать новые, но не успели. Старые подлатали как могли, укрепили, но это все не то. Хороший таран разобьет их за несколько десятков ударов. Уверен, что дангарские соглядатаи это не упустили из виду.

– Требушет нужен для взятия крепостей, а не их обороны, – после короткого молчания произнес Мерги. – Я не представляю, как мы будем их пристреливать. Придется начинать с максимальной дальности, чтобы своих же не поубивать .

– Там видно будет, – отмахнулся Дунур, – пока у нас нечем бросать камни.

Выйдя к Малому рынку, небольшой площади слева от ворот, которую отделял от них ряд невысоких одноэтажных домишек, Мерги с Дунуром увидели первые телеги с бревнами, которые разгружали солдаты. Им помогал с десяток гражданских, чьи лица явно не сияли от гордости за доверенную работу. Сапожник, не увидев среди них друзей, обратился к офицеру:

– Когда сюда приведут моих товарищей?

– Я займусь этим. Где вы остановились?

– В гостинице "Веселый лис".

– Знаю это местечко, но они, скорее всего, сейчас находятся во дворе городской стражи. – Придется мне туда пройтись. Как их зовут?

– Хемилон, Тейрам и Вилт. – Последнего можно узнать по возмущенным крикам.

– Я приведу их, а ты займись разгрузкой бревен, а то их уже сваливают как дрова.

Дунур кивнул в сторону пыхтящих солдат и пошел прочь. Мерги принялся указывать, куда складывать бревна. Одно из них он тут же забраковал и принялся внимательно осматривать остальные. Вскоре подвезли и сгнившие остатки требушетов.

К тому времени, когда на площади появились друзья в сопровождении Дунура, на площади кипела работа. Новые бревна распиливались под строгим присмотром плотников, которые тут же начинали обрабатывать древесину для постройки фермы требушетов. Рядом кузнецы осматривали железные части, им что-то объяснял Мерги.

– Похоже, мы хорошенько влипли, – проворчал Вилт, с брезгливой осторожностью рассматривая сваленные на землю пилы и топоры.

– Тейрам, помоги этим неумехам, – обратился к пращнику Мерги, кивая в сторону двух бедолаг, у которых застряла пила в толстом бревне.

Пращник молча отодвинул одного из пильщиков и неодобрительно посмотрел на кривую линию распила.

– Проще заново начать, – сказал наемник, выдернув пилу из дерева. – Хватайся за ручку! – приказал он белобрысому парню, который впал в ступор от этой перспективы.

– Хемилон, пересчитай бревна, которые привезли. и измерь их длину. Вилт, помоги Хемилону измерить бревна. И делай это аккуратно, иначе вместо требушета выйдет виселица для нас, ты понял?

– Понял, а чем прикажешь писать?

– Сейчас вам принесут все необходимое, – произнес Дунур.

К вечеру Мерги закончил проверять изготовленные заново деревянные части конструкции и принялся за сборку первого требушета. В стороне кузнецы заканчивали возиться с крепежом крюка на втором метательном бревне. Тейрам, Вилт и Хемилон сидели на старом бревне и ждали, когда привезут ужин. Больше всех страдал от голода Вилт, замучавшийся прикладывать линейку к бревнам. Тейрам хлопнул нытика по плечу рукой, мышцы которой гудели от труда и сказал:

– А что ты будешь говорить, когда вместо линейки тебе придется грузить булыжники в сетку?

– Я буду не говорить, а орать, орать ругательства, – состроив зверское лицо, отозвался Вилт. – Вместо того, чтобы спокойно погрузить золото в карманы, мы грузим бревна и булыжники. Пусть теперь ко мне попробует подойти хоть один жрец Киргала или сирпалид с амулетами. Я покажу им, где искать удачи…

– Вилт, кашевары приехали, – сказал Хемилон, указывая на телегу, на которой человек начал бить ложкой по маленькому котелку.

– Идемте, посмотрим, чем здесь собираются кормить героических защитников, – Вилт быстрым шагом направился к телеге.

Гарнизонные кулинары проявив недюженное мастерство, сумели сварганить из обычной бурды, которой они обычно потчевали солдат, приличную кашу, всего лишь добавив в котлы двойную норму круп и ограничив на время в дешевом мясе знакомых мясников.

После ужина работа возобновилась. Когда стало смеркаться, по периметру и в центре рыночной площади солдаты разожгли костры. Незадолго перед этим стало известно, что основная часть дангарцев присоединилась к осаждающим и скорее всего завтра будет штурм. Это заметно подстегнуло всех. Участвовать в рукопашной свалке на улицах города никто не хотел.

Ближе к полуночи усталый Мерги удовлетворенно смотрел на громоздкое орудие, возвышавшееся на площади при свете костров. Кузнецы заканчивали крепить крюк на торце длинной части метательного рычага требушета. Хемилон с Вилтом делили горожан и иногородних "добровольцев" на две части, которым предстояло стать обслугой требушетов. Когда кузнецы закончили возиться с крюком рычага, Тейрам со вздохом посмотрел на телеги с камнями, которыми нужно было загрузить противовес орудия.

– Начинайте заполнять противовес! – словно услышав мысли наемника, приказал Дунур.

Обслуга первого требушета с кислыми лицами принялась перегружать камни с телег в огромный деревянный ящик, прикрепленный на рычагах к короткой части метательного рычага. Неподалеку плотники начали собирать второй требушет.

Закончив нагружать противовес, люди молча стали смотреть на сапожника. Мерги, кивнув на толстые канаты, свешивающиеся с устремленного в небо конца рычага, произнес:

– Ну, что, займемся пристрелкой? Тяните канаты.

Два десятка человек, разделившись на четыре части по числу тросов, напрягая мышцы, начали тянуть канаты вниз, постепенно поднимая тяжелый противовес. Через полчаса надсадных хрипов и ругани требушет был взведен. Сапожник вопросительно посмотрел на Дунура.

– Люди у ворот оповещены, что следует поберечься?

Офицер пожал плечами и добавил:

– Им это вряд ли поможет, если будет недолет. В темноте трудно увидеть летящий с неба валун.

– Значит, можно начинать, – решил Мерги.

Он выбрал из десяти сваленных на землю больших камней один с более округлой поверхностью и приказал:

– Тащите его на рыночные весы.

Пятеро человек перевалили камень на мощные носилки, обитые железом и понесли его к огромным весам у столба, чью верхушку украшала голова Рипуза – бога торговли и путешествий. Свалив на противоположную чашу почти все гири, Тейрам начал считать вес. Его проверял Хемилон.

– Сто сорок фунтов, – объявил пращник.

– Не маловато? – с сомнением посмотрев на огромный противовес, спросил Вилт.

– Сейчас узнаем, – ответил Мерги. – Тащите камень к сетке.

Пока обслуга возилась со снарядом, Мерги послал Тейрама и Вилта измерить расстояние от требушета до городской стены. Чтобы их не задержали патрули, Дунуру пришлось присоединиться к ним. По прикидкам сапожника, до стены было не больше восьмидесяти-ста шагов, но ему требовались более точные цифры, чтобы правильно установить угол метательного рычага, при котором произойдет раскрытие сетки с камнем.

– Девяносто пять шагов Тейрама, – доложил Вилт, вернувшись вместе с пращником. – Дунур сказал без него не начинать, он все-таки решил попугать солдат у стены.

Минут через двадцать подошел нахмуренный Дунур. Вместе с ним пришел сотник, который отвечал за охрану ворот.

– И как вы собираетесь определить, до куда летит этот камень? – обратился бородатый сотник к Мерги.

– Мне главное, чтобы он перелетел через стену, а как далеко он окажется от нее, меня пока не интересует, – флегматично ответил сапожник. – Когда рассветет, тогда примеримся поточнее. Сейчас главное проверить, что камни полетят не на наши головы.

Солдат с опаской встал позади требушета. Остальные последовали его примеры, оставив Мерги одного с тяжелым молотом у стопорного клина. Друзья хотели было остаться, но сапожник их отговорил.

Мерги еще раз проверил ход петли на крюке и подойдя к месту крепления натянутых как струны канатов, резко выбил деревянный клин. В тот же миг длинное плечо рычага под тяжестью противовеса резко взметнулось вверх, увлекая за собой сеть со снарядом. Когда противовес тяжким грузом упал на землю, вызвав в ней легкую дрожь, а рычаг застыл почти в вертикалном положении, сеть с камнем по дуге продолжила свое движение. Через мгновение ее петля соскользнула с крюка, и снаряд, никем больше не удерживаемый, полетел в сторону городских ворот. Раскрытая сеть тут же упала на землю. Усталые и обрадованные люди радостно заорали, кое-кто грозил кулаком невидимым дангарцам. Довольный Дунур вместе с сотником и Вилтом побежал узнавать, перелетел ли через стену камень. Громкое веселье скоро затихло, уступив место сосредоточенному труду. Массивная конструкция быстро превращалась в собрата работающего требушета.

Через полчаса ухмыляющийся Вилт прискакал один и громко оповестил всех:

– Наш камушек перелетел к дангарцам. До них конечно не долетел, но испугал неплохо. Сейчас они с факелами ищут его.

Люди опять довольно зашумели, продолжая, однако работать.

Еще через час вернувшийся Дунур сказал, что камень дангарцы нашли. Судя по расстоянию до кучи факелов, он упал в ста двадцати-ста пятидесяти шагах от стены.

– Этого вполне достаточно, даже много – отозвался Мерги.

Дунур кивнул и добавил:

– Наша задача заключается в том, чтобы как можно меньше дангарцев собралось сегодня у наших ворот.

– Тейрам, бери людей и начинайте сортировать камни, – Мерги указал на высокие кучи булыжников разных размеров, сваленных у стены дома.

– Вилт, возьми пару человек и взвешивай хотя бы по паре штук из каждой части отобранных камней. Хемилон, старайся рассчитать, сколько и каких камней нужно, чтобы на каждый залп приходилось сто сорок – сто пятьдесят фунтов груза. На каждый требушет нужно не меньше двадцати готовых выстрелов.

Вилт застонал, представив сотни булыжников, которыми им придется нагружать сетки требушетов. И нагружать быстро!

– Ратный труд поэтому и называется трудом, что люди проливают на войне пот и кровь, – поучительно заметил Дунур, услышав проклятья коротышки.

– Вот поэтому я предпочитаю потеть за столом или в кровати в приятной компании, – огрызнулся лекарь. – Там кровавые мозоли не заработаешь.

– Скоро будет светать, – требовательным тоном напомнил другу Мерги.

– Иду-иду, – буркнул Вилт, направляясь к весам.

Утром, через час после того, как посветлело небо на востоке, начальник городского гарнизона Сигор придирчиво осматривал требушеты в сопровождении своих немногословных помощников. Идущий слева от него Дунур рассказывал об успешном испытании орудий. За ночь еще три валуна вызвали беспокойство у осаждающих. Сейчас люди отдыхали у почти погасших костров, тихо переговариваясь и посматривая на воинов. Кузнецы, клятвенно пообещав, что железные части требушетов переживут не одну осаду, разошлись по домам. Двоим плотникам пришлось остаться, Мерги решил, что при интенсивной стрельбе какой-нибудь брус может и не выдержать, сломавшись в самый неподходящий момент.

Сигор осмотрел кучи булыжников и цифры на земле возле каждой из них, указывающие ее приблизительный вес.

– И на какое расстояние они полетят? – обратился военачальник к Дунуру.

– От ста двадцати до полутора сотен шагов от ворот, – ответил офицер.

– Слишком далеко, – недовольно поморщился Сигор. – Если дангарцы навалятся на ворота, то мы их не удержим. – Сделайте так, чтобы камни как можно ближе падали к воротам.

– Существует опасность, что часть булыжников упадет на головы нашим солдатам, – осторожно заметил Мерги. – Камни ведь тоже летят по-разному. Часть чуть дальше, а часть, – Мерги вздохнул, – и поближе.

– Мы сейчас не в том положении, чтобы беречь свои головы, – сухо ответил Сигор.

– Если мы удвоим забрасываемый вес, то камни будут падать в двадцати-тридцати шагах от ворот, – прикинув в уме, произнес сапожник.

– Подходит, – кивнул отец солдат. – И стреляйте как можно чаще, хотя бы три раза в час. – Погоды вы конечно не сделаете, но если дангарцы будут знать, что каждую треть часа на их головы будут сыпятся камни, мы удержим ворота.

– Я слышал, что в городе остановился алый маг Феган, – неопределенно начал Мерги. – С его магической силой можно многое сделать.

Сигор тяжело задышал, и тяжело посмотрев на сапожника, негромко процедил:

– Господин маг при всем желании не может рисковать сохранностью имперских регалий и золота, которые он нашел в горах.

– Мертвые дангарцы – лучшая защита от воров, – громко сказал Вилт с кривой усмешкой. – Или Феган считает ворами только нас?

Сигор хотел что-то сказать коротышке в ответ, но потом передумал. Обведя усталым взглядом слушающих его людей, он глухо произнес:

– Надейтесь только на свои силы, – и зашагал в сторону ворот.

Собравшиеся молча смотрели в спину Сигора, пока Дунур не приказал:

– Начинайте готовить камни.

Обслуга под руководством Хемилона приступила к перекладыванию булыжников. В отличие от вчерашнего дня, никто не ворчал, все поняли, что исход скоротечной осады зависит и от них.

Догрузив сети требушетов, Тейрам вытер пот со лба и огляделся. Люди, разбившись на две группы, стояли у взведенных орудий и напряженно ждали начала боя. Судя по громким звукам труб из-за стены, дангарцы готовились к штурму. Через рынок протопало около сотни горожан-добровольцев в сопровождении десяти солдат. Глядя на их взволнованные лица, Тейрам подумал, что многие из них могут не вернуться в свои дома. Сам он не особо волновался, сказывалась недавняя служба в Ларморе. Некоторое напряжение лишь сильнее гнало кровь по жилам, вызывая желание какого-нибудь действия. Хемилон немного побледнел, но держался уверенно. Вилт, как сорока, беспокойно крутил головой, прислушиваясь к окружающим звукам.

Неожиданно издали до них донесся громкий неразборчивый крик многотысячной толпы, который скоро перешел в глухой топот.

Дунур, взобравшийся на крышу одного из домов, отделявших рынок от городских ворот, напряженно смотрел в сторону приближающегося шума. На стене защитники осыпали невидимых офицеру врагов стрелами. Как только осажденные взялись за бревна и короткие метательнвые копья, Дунур обернулся в сторону замерших в ожидании подчиненных и махнул несколько раз рукой.

– Бей! – крикнул Мерги Тейраму.

Наемник ударил молотом по клину. Сетка, пролетев над их головами, раскрылась и выпустила в воздух десятки тяжелых камней. Обслуга бросилась ловить качающиеся канаты.

Через мгновение Мерги повторил действия Тейрама. Спустя полчаса требушеты вновь были готовы к стрельбе. На головы атакующих дангарцев два раза в час обрушивался град камней, сметающий на подступах к воротам их атакующую колонну.

После залпа требушетов защитники на стене и вратных башнях осыпали рассеянных солдат дождем из стрел. Другие бросали тяжелые бревна и лили масло на обтянутый мокрой кожей навес, под укрытием которого полсотни дангарских солдат раскачивали огромный таран с железным наконечником, периодически нанося по створам ворот оглушительные удары, заставлявшие их трещать и сминая укрепляющие железные полосы. Без поддержки дангарских лучников и арбалетчиков, которых рассеивали требушеты, бревна и камни проламывали навес, а подожженное масло заставляло дангарцев спешно откатывать таран подальше от стены, чтобы потушить огонь и заделать повреждения. Затем дангарские сотники вновь формировали ударный клин с тараном на его острие. Многочисленные лучники и арбалетчики посылали тучи стрел в сторону бератцев, не позволяя им высунуть и носа из-за зубцов стены и бойниц надвратных башен. Под прикрытием стрел таран успевал сделать всего несколько ударов по воротам, затем на головы осаждающих с неба обрушивался очередной каменный дождь.

На одиннадцатой атаке дангарцы не выдержали и отошли назад в лагерь, оставив под стенами несколько сотен убитых. После этого атаки на других участках стены вскоре прекратились. Дангарские горнисты пропели запоздалый сигнал отхода.

Услышав сигнал отступления, Мерги устало выдохнул и привалился к одной из опор требушета. Дунур тут же побежал к Сигору узнать и так понятный исход штурма. За ним увязался взмокший от непривычного физического труда Вилт, который через полчаса после начала боя снял с себя рубаху и сейчас полуголый бежал вслед за офицером.

– Кажется, отбились, – хрипло сказал Тейрам, выливая на голову кувшин воды.

– Значит, завтра дангарцы утроят натиск, – невесело заметил сапожник. – Им терять нечего, послезавтра к городу должны подойти бератские войска.

– Могли бы и завтра объявиться, – заметил ворчливо Хемилон, мрачно смотря на ссадины на ладонях и морщась от ноющих от тяжелой работы мышц.

– Это же северная провинция, – пояснил Мерги. – Здесь никто не ждал дангарцев. Поэтому и нет крупных гарнизонов. Пока соберут войска с окрестных городов, да соединятся, два дня надо точно, еще два дня на то, чтобы дойти сюда.

– Тогда получается не после завтра, а через два дня, – упавшим голосом произнес Хемилон.

– Так оно и есть, – кивнул Мерги, – послезавтра здесь будет только кавалерия. Я и этому буду рад. Только, боюсь, они опоздают. Если ничего не изменится, дангарцы завтра ворвутся в город.

После этих слов друзья умолкли, равнодушно наблюдая за радостными лицами вокруг. Кто-то из родственников одного из плотников прикатил бочонок пива для укрепления боевого духа. Тут же разожгли костры, вскоре запахло жареным мясом. Послышались первые шутки. Люди надеялись на лучшее.

Вилт недолго отсутствовал. Видимо, разглядеть ему ничего не позволили, поэтому лекарь с недовольным видом уселся рядом с друзьями и пробурчал:

– Ворота держатся на честном слове. Сейчас их укрепляют, каменщики возводят новую стену прямо перед ними. Но я слышал краем уха, – Вилт понизил голос, – что это как мертвому припарка.

Мерги мрачно кивнул, слушая подтверждение своим словам.

– А нельзя нам как-нибудь смыться сегодня из города? – еще тише спросил Вилт у Мерги. – Пусть Феган сам защищает эту дыру. В конце концов, моя родина Урман, а не Берат. Я никому здесь ничего не должен, за исключением тех, кто украл у нас голову и повесил убийство. За порку я и не говорю. Эта страна навсегда останется у меня в неоплатном долгу.

– Намного проще будет выскользнуть отсюда, когда город захватят дангарцы, – возразил Тейрам.

– После сегодняшней работы требушетов нас будут искать в первую очередь, – вздохнул Мерги. – Это я проходил двадцать лет назад, когда точно также отбивал штурм мерпальцев.

– И что нам делать? – спросил Хемилон, оглядываясь по сторонам. – Мы здесь и десяти дней не пробыли, никто нас не спрячет.

Друзья погрузились в невеселые раздумья.

– А если этот Феган, алый ублюдок, все-таки решит помочь городу? – Вилт резко поднял голову и плюнул под ноги.

– Зачем ему рисковать своей шкурой? – удивился Мерги. – Золото, я думаю, уже спрятано по дюжине укромных мест. А он с короной империи прорвется. Если магия не поможет, сотня гвардейцев задержит дангарцев, пока он не спасет свою магическую задницу. Хотя я сомневаюсь, что дангарцы будут чинить ему препятствия. Как только он окажется за городом, от него отстанут. Дураков связываться с алым магом нет и у дангарцев.

– И все же, – упрямо гнул свое Вилт, – сможет ли Феган остановить дангарцев?

– С тараном разобраться должен, наверное, – неуверенно ответил сапожник. – И ворота удержит, если его не убьет шальная стрела или болт. Все-таки алый маг. Парб ответил бы точнее, он знает возможности своих собратьев. Как он говорил, дюжина оранжевых магов сможет только остановить алого негодяя? Вот и представьте, что ворота удерживают десять-двенадцать оранжевых боевых магов.

– Должен удержать, – задумчиво протянул Вилт.

– Рисковать жизнью ради этого медвежьего угла он точно не будет, – с горькой уверенностью произнес Хемилон.

– Значит, его надо заставить! – воскликнул возбужденно Вилт, прищелкивая пальцами.

– Злить приказами мага, а особенно алого, вредно для здоровья, – нахмурился Мерги.

– Даже если знать, что завтра к вечеру ты будешь раскачиваться на дангарской веревке? – парировал зло Вилт.

– От веревки можно попробовать убежать, а от разозленного мага в шаге от себя точно нет. – Да и не подпустят нас к нему.

– Я не собираюсь валяться у него в ногах, растирая сопли и моля о паре огненных шаров для злых дангарцев, – Вилт издал короткий смешок. – Этих магов ничем, кроме хорошего пинка под их заносчивый зад не прошибешь.

– У меня есть кристалл, который я нашел в спальне Лиссарта, – Тейрам извлек из небольшого кошеля на поясе, которым он обзавелся перед отъездом из столицы, полупрозрачный кристалл размером с небольшой орех.

– Он нам не поможет, – сказал Мерги. – Мы не знаем, что за заклинание он содержит. Зная Лиссарта, можно не сомневаться, что Феган скорее отдаст концы от этого кристалла, чем поможет в обороне. А мертвый маг нам ни к чему.

– А чем тогда можно заставить мага изменить свое решение? – запальчиво спросил пращник, с досадой возвращая кристалл на пояс.

– Угрозой, что он не выберется из города, – уверенно ответил Мерги. – А это, как я уже говорил, обычным дангарцам не под силу.

– А что ему мешает этой ночью спуститься со стены и уйти отсюда подальше, не дожидаясь захвата города? – с подозрением спросил Хемилон.

– Допал дыра только для Фегана, но отнюдь не для Керсала, – подумав, ответил Мерги. – Одно дело убраться из осажденного города тайком ночью, а другое – прорваться у всех на виду из павшего Допала, спасая регалии империи. Здесь его никто не упрекнет, даже взбешенный Керсал. Если дангарцы захватят северный проход Волчьего перевала и прилегающий к нему кусок Лармора, то Допал станет занозой в толстом седалище Керсала. Так что, повторяю, единственной угрозой, которая заставит Фегана защищать город – угроза его жизни, – Мерги устремил задумчивый взгляд в темно-розовые облака, окрашенные лучами заходящего солнца. – А на жизнь его может покуситься только маг.

– Дела-а, – протянуд Тейрам, мрачно стискивая рукоятку кинжала.

– Дерьмо, а не дела, – поправил друга Вилт. – А завтра будут трупы, наши трупы, если мы этой ночью не заставим Фегана помочь нам. Я пошел к дому Фегана, на месте и сообразим, чем уколоть его задницу.

Решительный настрой Вилта прервал появившийся Дунур, сияющий как начищенный солдатский котелок.

– Парни, вы не поверите, только что Сигор сообщил мне, что Феган час назад получил голубиную почту от короля. В письме Фегану приказано приложить все силы, чтобы предотвратить падение города и любой ценой продержаться до подхода помощи. Любой ценой, – повторил офицер.

– Наконец-то! – не скрывая радости, коротышка изобразил неприличный жест руками. – Мы здесь кровь проливаем, а маги дома отсиживаются.

– Что-то случилось с северным проходом Волчьего перевала? – Мерги устремил на Дунура проницательный взгляд черных глаз.

– Ларморцы не смогли удержать Таурис, – со вздохом ответил Дунур. – Если мы сдадим Допал, то Лармор окажется полностью отрезанным от Берата. А помощь урманцев придет не скоро, за это время дангарцы уже приступят к осаде ларморской столицы.

Хемилон сжал пальцы рук в бессильной ярости. Астролог помнил, чем оборачивались предыдущие нашествия дангарцев для родины. Тактика выженной земли занимала не последнее место в арсенале дангарской армии.

– И что Феган решил? – хриплым голосом поинтересовался астролог.

– Как что? Исполнять волю нашего государя, – пожал плечами Дунур. – Завтра маг возглавит оборону ворот и прилегающих стен. Дангарцы не дураки, и тоже опасаются прибытия бератской подмоги. Так что советую еще раз проверить крепеж требушетов, они сегодня славно потрудились.

– А Феган на что? – неприятно изумился Вилт. – Целый алый маг будет охранять ворота как дворовый пес, пока не появится подмога? Разметать всех дангарцев к Турулу десятком-другим заклинаний и рвануть в контратаку. Перебить командующего с офицерами и обратить врага в бегство! Иначе выходит, что кто бы не защищал ворота, алый маг или шелудивый пес, бедный Вилт должен стирать руки в кровь и зарабатывать грыжу, таская трижды проклятые булыжники!

Дунур, обменявшись взглядом с Мерги и Тейрамом, не выдержал и рассмеялся над наивностью лекаря. Остальные, чтобы не обидеть друга, постарались спрятать улыбки.

Отсмеявшись, офицер обратился к насупленному Вилту:

– Поверь мне, если бы было все так просто, Феган сам давно снял бы осаду, и убрался в столицу вместе с реликвиями и золотом империи. Но маг, в отличие от тебя, небезосновательно считает, что у дангарцев найдется с десяток оранжевых магов, которые найдут, чем его занять.

– Значит, опять будем таскать камни? – уныло протянул лекарь.

– Крепись, друг, – пряча усмешку, откликнулся Тейрам, – твои булыжники будут пролетать над головой самого алого мага. Немногие могут похвастаться подобной удачей. Меня в Ларморе прикрывали только полудикие фаланцы с кинжалами.

– Боги, как же меня достал этот городишко, – простонал недомерок, заламывая руки.

Дунур мигом стал серьезным и отрывисто приказал:

– Так, прекращаем болтать. Немедленно приступайте к проверке требушетов. Языками почешем завтра, если останемся в живых. Да, не забудьте у десятника взять мечи, при защите улиц они пригодятся.

Резко развернувшись, Дунур ушел.

– Еще и мечом заставили махать! – прорычал лекарь, пиная пустой кувшин.

Ни в чем неповинный сосуд покатился по земле и наткнувшись на булыжник, негромко раскололся на несколько частей.

Остальные молча направились к месту постоянной дислокации. Вилт попытался выплеснуть свое раздражение на седоволосого десятника, который раздавал "добровольцам" оружие ближнего боя. Но ветеран лишь бросил на лекаря тяжелый взгляд и небрежно сунул ему рукоятку короткого ларморского меча в полусгнивших ножнах. Пятна ржавчины и выщербленные лезвия оказались почти на всех мечах. Десятник в ответ на претензии коротышки добродушно пробасил:

– Тебе не поможет и лучший гемфарский клинок. А дарить дангарским собакам хорошие клинки я не собираюсь. Обойдутся и этим барахлом.

Такая откровенность пришлась лекарю не по душе. Лично он собирался жить долго.

– Если дангарцы прорвутся, то пусть на меня не рассчитывают, – отойдя в сторону, тихо пробормотал коротышка, бросая на оружие неприязненный взгляд, – и толстяк Керсал тоже. Надо было почаще проверять эти пограничные дыры, а не целоваться с лошадьми. Чтобы вас всех забрал Турул, ублюдки!

Больше всего пострадал астролог. Хемилон неловко вертел в руках клинок, не зная, куда его пристроить. Потом взглянув на солдат, и попытался закрепить на поясе перевязь с оружием, но кожаный ремешок выскользнул из его пальцев и меч упал прямо на ступню ларморца. Слова, невольно вырвавшиеся после этого из уст ученого мужа мало в чем уступали ругани солдатни. Слегка прихрамывая, Хемилон бросил железку на землю и держа ремень ножен, направился к ухмыляющимся друзьям. Дребезжа, меч по мостовой потянулся за владельцем.

– Эй, красавец, это не плуг, – крикнул бережливый работник арсенала, – его таскают на себе.

– А я не собирался становиться армейским ослом, – зло рявкнул Хемилон, обернувшись назад. – Можешь хоть сейчас забирать эту железку.

Десятник отозвался замысловатой тирадой, но связываться с будущим покойником посчитал ниже своего достоинства.

Настроение у всех было невеселым, поэтому вечер прошел в бестолковой возне возле требушетов. Люди механически готовились к завтрашней резне. В том, что она будет, никто не сомневался. Весь вопрос заключался в другом: дойдет, или вернее, докатится она до площади с требушетами, или отхлынет, как морская волна, разбившись о городские стены.

Рассвет застал защитников города на оборонительных стенах. Четверка авантюристов, позевывая и зябко подергивая плечами (дул прохладный ветерок с гор) стояла возле одного из взведенных требушетов. Костры, возле которых люди на площади грелись прохладной ночью, были уже потушены.

– Ничего, дангарцы нас сейчас согреют, аж взмокнем, таская камни, – утешил Тейрам нахохлившегося как воробей Вилта.

– С удовольствием обменял бы их всех на кувшин бератского розового, – отозвался лекарь, и повернулся в сторону выглянувшего из-за крыши дома розового солнца.

Через полчаса друзья услышали пронзительные звуки дангарских горнов и приближающийся шум тысяч людей, закованных в железо.

Феган, выглядывая из узкой бойницы, расположенной на третьем этаже правой надвратной башни, хмуро наблюдал за приближающимися дангарцами, проклиная в душе невезение, которое его заставило остаться на ночь в Допале. Заодно досталось и тупому конюху Керсалу, который подвергал его сейчас риску получить болт в грудь от какого-нибудь дангарского арбалетчика.

Маг обернулся к гвардейскому сотнику, руководившего охраной фаворита во время поиска золота империи, и резким голосом спросил:

– Надеюсь, твои люди смогут защитить меня от болтов и стрел?

Сотник, подавив вздох, бодро отчеканил:

– Половина моей сотни вооружена арбалетами и будет держать на прицеле площадку перед нашей башней, господин. Были проблемы с Сигором, но мне удалось убедить его, что арбалеты нужнее моим людям здесь, а не на стенах.

– Меня не интересуют эти подробности, – презрительно скривился Феган. – Меня интересует только смогут ли твои люди защитить меня, – раздраженно повторил маг.

– Неуязвимы только боги, господин, – не выдержал сотник. – Я и мои люди не пожалеем жизней, чтобы спасти вас от опасности. Они прекрасные мечники и смогут прикрыть вас при любой неожиданности.

– Проклятье, – взвыл маг, – вместо того, чтобы подъезжать к столице, я вынужден выслушивать от солдафона тупые мысли о неуязвимости богов, находясь при этом в какой-то вонючей дыре.

– Учти, если меня нашпигуют стрелами, мне хватит сил, чтобы прихватить с собой тебя и твоих недоумков с арбалетами. А теперь ступай прочь!

Сотник с каменным лицом приложил сжатый кулак к сердцу и твердым шагом направился к подчиненным, рассредоточенным на участках стены, с обеих сторон примыкающих к башне с магом.

Феган хмыкнул и тут же, забыв о болване, принялся выискивать взглядом дангарских магов. Как и в любой другой армии Линмары, их выдавала охрана из тяжеловооруженных пеших латников и юрких арбалетчиков, которые в отличие от своих собратьев, передвигались не строем, а компактной группой прикрытия. На каждого оранжевого боевого мага полагалось десять-пятнадцать латников и десяток арбалетчиков.

Феган насчитал не менее семи групп латников, выделяющихся в наступающем строе дангарцев. Большая часть из них сейчас направлялась прямо к воротам, то есть к Фегану.

Феган зло выругался, когда остальные группы неожиданно присоединились к штурмовой колонне, двигавшейся к воротам.

Не дожидаясь, пока они объединятся у стены, алый маг развел руками в стороны, и получив яркий огненный шар темно-оранжевого цвета, метнул его в ближайшую группу латников, целясь в долговязого дангарца в легкой броне и с серебряным ободом на лбу. Огненный шар молниеносно достиг цели и, проделав огромную дыру в груди латника, поразил дангарского мага в живот. Дангарец живым факелом рухнул на землю и тут же затих. Остальные группки латников тут же резко подались назад.

– Не ждали? – злорадно захихихкал Феган.

Вообще-то фаворит Керсала намеренно не стал изобретать что-то сложное, а прибегнул к лобовой атаке, от которой магов учат защищаться на первом годе обучения. Ему помог фактор неожиданности и мастерство, наработанное пятью годами воинской службы в далекой юности и постоянными тренировками.

Феган выбрал для атаки следующего мага и стал ждать подходящего момента. Защитники города активно осыпали наступающих стрелами и болтами, пытаясь растроить ударный клин колонны, который завершался мощным тараном. Неожиданно над башней мага пролетело два роя камней, которые тут же обрушились на дангарцев. К радости фаворита, одна из каменных туч попала прямо в группу латников, охранявших мага, которого Феган выбрал для следующей атаки.

Не теряя времени, маг послал в ближайшего мага три огненных шара и два ледяных копья. К досаде Фегана, противник оказался настороже и мгновенно поставил магический щит перед своими людьми. Он отклонил заклинания Фегана далеко в сторону. Лишь последнее заклинание сумело пробить защиту и поразить одного из арбалетчиков. Несчастный оказался нанизан на длинную, размером с метательное копье, сосульку с острейшим наконечником, который как шило пробил легкий панцирь, грудную клетку и наполовину вылез наружу из спины.

Его товарищи тут же сориентировались и осыпали бойницу арбалетными болтами. Феган с раздражением отошел от узкого проема. Тратить магию на отражение болтов он не собирался. Вскоре почти одновременно к башне направились два огненных шара, заклинание шаровой молнии и серебристое облачко заклинания паралича. Феган хмыкнул и не суетясь быстро поставил защиту. Все смертоносные подарки, не достигнув двадцати шагов до башни, резко отклонились вниз и поразили дангарцев, которые к этому времени уже добежали до стен. Крики жертв боевой магии вызвали некоторое смятение в рядах наступающих, не каждый день тебе в спину бьют свои маги.

Впрочем, смятение похоже воцарилось и среди дангарских магов. Ставить щит от пяти атакующих магов в двадцати шагах от себя мог не каждый алый маг, не говоря уже об оранжевых. Подобные соображения заставили всех обладателей магического дара противника временно прекратить атаки и завершить соединение групп, чтобы коллективно нападать, а главное отражать магические атаки неведомо как оказавшегося в глухом углу алого мага.

Гвардейцы между тем неторопливо отстреливали дангарских арбалетчиков. Те не оставались в долгу и огрызались толстыми болтами с трехгранными наконечниками.

Скоро на дангарцев обрушился очередной ливень камней, но в отличие от вчерашнего дня, дангарцы не обращая внимания на раздавленных и застреленных товарищей, упрямо долбили ворота тараном. По десяткам штурмовых лестниц дангарцы остервенело лезли на стены, чтобы упасть вниз, пронзенными копьями, мечами, или вместе с лестницей быть столкнутым на землю при помощи специальных шестов. На место павших тут же появлялись новые лестницы и все повторялось сначала.

Но у дангарцев было многократное численное преимущество, которое к середине дня стало очевидным, когда на городской стене сразу в нескольких местах дангарцам удалось закрепиться.

Сигор, возглавив последнюю сотню резерва, бросился к захваченному дангарцами участку западной стены, понимая, что это мало как повлияет на общий исход битвы. Судя по донесениям, Феган завяз в противостоянии с дангарскими магами, изредка помогая оборонявшим ворота. Врубившись с отрядом в толпу дангарцев, которые уже начали спускаться со стены в город, Сигор принялся ожесточенно наносить удары по дангарским солдатам. Сообща с немногочисленными защитниками бератцы ликвидировали прорыв. Сигор угрюмо посмотрел со стены вниз, и увидев очередную волну дангарцев с лестницами, стиснул рукоять верного меча. Нестись сбрасывать со стен дангарцев на других захваченных участках не имело смысла, их число скоро многократно увеличится. Приняв решение, Сигор обернулся к изрядно потрепанному отряду и громко сказал:

– Постарайтесь захватить с собой побольше этих ублюдков.

И обрушил меч на голову первого дангарца, взобравшегося на стену.

Неожиданно атака захлебнулась, так и не успев начаться. Неприятельские трубы разразились истошным медным визгом, заставившим дангарцев бросить лестницы и побежать назад к лагерю. Изумленный Сигор смотрел на беспорядочно выстраивавшихся в оборонительный порядок вражеских солдат в нескольких полетах стрелы от стен города. Позабыв о штурме, дангарцы встали спиной к городу, оставив лишь последний ряд неопытных новобранцев с пиками лицом к Допалу.

– Подмога прибыла! – истошно заорал кто-то позади Сигора хриплым от пересохшей глотки голосом.

Крик тут же был подхвачен остальными и принялся катиться вдоль стены. Сигор, постояв с минуту с радостной улыбкой на бледном от многодневной бессонницы лице, вернул себе суровый вид, и развернувшись к ликующим, рявкнул:

– Сотник, доложить о потерях!

Не дослушав его до конца, он велел ему быстро сформировать полные десятки, а затем обойти всю защитную линию и доложить через час о потерях.

Между тем дангарцы оставались на месте, никуда не двигаясь. Сигор никак не мог разглядеть, от кого они решили обороняться. Скоро до него донесся топот копыт, а затем показалась и армия, которая спасла город. Сигор недоуменно хмыкнул, глядя на небольшой, примерно в три сотни всадников, отряд и прождав с полчаса, понял, что больше никого не увидит. Судя по приглушенным расстоянием крикам дангарцев, и они сообразили, что стали жертвой легковерия своих военачальников. По оценке Сигора, у дангарцев еще оставалось не менее трех тысяч боеспособных солдат, которые теперь оказались между стенами невзятого города и бератской легкой кавалерией. Продолжать штурм, имея в тылу несколько сотен всадников, было опасно.

Бератский отряд тоже не спешил атаковать и лишь беспокоил врага, осыпая его стрелами издалека.

Через два часа Сигор, хмуро выслушивал читающего с пергамента офицера с цифрами потерь и негромко ругался. От гарнизона осталась лишь треть, из них больше половины имели ранения. Потери дангарцев составили не менее восьмисот-тысячи убитыми и ранеными.

– С нашими потерями дангарцев хватит еще на два Допала, – нетерпеливо перебил он сотника, который заметил, что теперь не стоит ждать возобновления штурма. – На месте дангарцев я бы постарался разведать, как далеко выдвинулись наши кавалеристы, и убедившись, что основные силы подойдут лишь через несколько дней, вломил бы сначала им, о потом захватил Допал.

– Будем надеяться, что среди дангарцев не найдется таких военачальников, – отозвался Дунур, поднявшийся на третий этаж башни, где оборонялся Фегана и приспособленной сейчас под штаб Сигора.

– Будем молить богов, чтобы эта же мысль пришла и командиру нашего отряда, – поправил его Сигор, кивком приглашая подойти ближе к столу, – и чтобы он отправил разъезды для перехвата дангарских разведчиков.

– Я больше надеюсь на губернатора провинции, – прервал Сигора резкий голос Фегана. – Если его войска не появятся здесь завтра, я лично прослежу, чтобы новый губернатор позаботился о его могиле.

– Кстати, господин Феган, сколько у дангарцев осталось магов? –поинтересовался Сигор.

– Трое, остальных я уничтожил, – холодно ответил маг.

– Я слышал, что одного из магов убило камнями одного из наших требушетов, это правда? – осторожно спросил Дунур.

– Я не удивляюсь, что нам приходится отсиживаться в обороне, раз офицеры гарнизона верят вздорным слухам, – высокомерно отозвался Феган. – Мага может убить только маг, молодой человек. Ваши булыжники лишь заставляли меня тратить больше сил, мешая мне сосредоточиться. Моих сил вполне хватит, чтобы расправиться с двумя дюжинами оранжевых магов. Я не нуждаюсь в помощи солдатни с камнями.

Дунур покраснел и собрался возразить столь наглой отповеди, но встретился с глазами Сигора и молча отошел в сторону.

– Значит, при любом раскладе, город защищен от магической атаки, – закрыл неприятную тему военачальник. – А нельзя ли, пока есть время, поставить по всему периметру стены магические ловушки, которые срабатывают от прикосновения деревянных лестниц? – обратился он к магу.

– Я алый маг, – раздраженно заявил Феган, а не зеленый недоучка. Может мне еще и меч вам почистить? Свою работу я выполнил, с остальным разбирайтесь сами!

Маг резко встал на ноги и ругаясь сквозь зубы, быстро направился к винтовой леснице башни, намереваясь покинуть недоумков с мечами. К несчастью, злость Фегана сыграла с ним плохую шутку. Оступившись на одной из искрошенной временем каменной ступени, маг с проклятиями полетел вниз.

Остальные тут же вскочили и кинулись к лестнице. Внизу на лестнице лежал маг лицом вниз.

– Поднимите его! – приказал Сигор.

Дунур с другим офицером спустились и осторожно подняли Фегана. Крепкое тело мага оказалось довольно тяжелым. Подныв его, мужчины бережно опустили его на каменный пол.

– Гарнизонного лекаря сюда, живо! – распорядился Сигор.

– Лекарь сейчас работает на износ с тяжелораненными, – отозвался один из офицеров.

В ответ маг тихо застонал.

– Живой! – облегченно выдохнул Сигор.

– Сотрясение мозга, может, пару ребер сломал, – Дунур не сдержал злорадной улыбки, – надо быть осторожнее, на лестнице и маги сворачивают шеи. У меня есть свой лекарь, он сейчас требушеты заряжает камнями. Я могу его привести, чтобы он осмотрел мага.

– Сделай это немедленно, – выдохнул Сигор, решив, что лекарь-каменщик лучше, чем ничего, – фаворит короля не должен остаться без помощи. И принесите, наконец, одеяла! – повысил голос командир гарнизона. Люди засуетились. Вскоре Феган лежал на толстом ворохе одеял.

Когда посланный Дунуром солдат отыскал Вилта и сообщил ему о почетной работе, лекарь уперся.

– Я простой защитник города, мое дело взять булыжник из той кучи и положить его в сеть, – пройдоха ткнул пальцем в сеть, полную камней, которая висела над его головой. А магов пусть лечат люди поумнее. Так и передай Дунуру.

Солдат потоптался еще немного, но видя явно выраженное нежелание на круглом лице Вилта, с досадой побежал получать выговор от начальства за бестолковость.

Через десять минут авантюристы узрели решительно шагающего к ним Дунура.

– Что за шутки?! – накинулся тут же офицер на Вилта. – Фегану срочно нужна помощь лекаря! Иначе нам не поздоровится.

– Маги живучи, как кошки, – равнодушно отозвался Вилт и широко зевнул. – Через пару дней будет лакать вино в столице без всякого лекаря.

– Это любимец Керсала, – взорвался Дунур, – его правая рука.

– Значит, будет работать левой, – отмахнулся Вилт.

Побагровевший офицер хотел что-то рявкнуть, но взял себя в руки, и уже почти спокойным голосом сказал:

– Вилт, если ты сейчас поможешь магу, обещаю, что вас выпустят из города, как только снимут осаду. Я лично за этим прослежу.

Друзья переглянулись.

– А если не согласимся? – поинтересовался Мерги.

Честный служака молча развел руками.

– Так и быть, но только из уважения к тебе, – смилостивился Вилт. – Мерги, мне может понадобиться помощь Тейрама, он пойдет со мной.

– Принесите что-нибудь поесть, – попросил сапожник.

– Точно! Как насчет нормальной кормежки? От стряпни кашеваров у меня уже начинается изжога. Утром каша, вечером каша, днем дангарцы. Это блюдо мне опротивело. Хочу мяса с вином.

– Что-нибудь придумаем, – буркнул Дунур и ухватив Втлта за плечо, легонько подтолкнул его в сторону ворот.

На улицах кроме военных патрулей, появились и горожане. Слух о небольшом конном отряде с быстротой птицы облетел город и вырос до десятитысячной конной лавины, которая вот-вот размажет дангарцев по камням и освободит город. Никто уже не сомневался, что сегодня город пережил последний штурм. А значит, пора возвращаться к работе. Уличного торговца пирожками горожане встретили как символ свободы. Пирожки тут же расхватали. Многие заодно хлопали торговца по плечу и поздравляли с победой. Вскоре выяснилось, что кто-то из покупателей заодно срезал у него и кошель с выручкой. Воры тоже устали бездельничать. Жизнь начинала входить в привычное русло.

Поднявшись наверх, друзья в сопровождении Дунура оказались у ложа больного. Маг уже пришел в себя, но послушно лежал, ожидая вердикта целителя. Свое здоровье он берег почти так же, как и ценнейшие рукописи по магии. Вилт присел на корточки возле Фегана и попросил его рассказать о симптомах. Маг сквозь зубы пожаловался на сильное головокружение и боль в груди. Лекарь попросил Фегана последить глазами за его пальцами. Поводив ими вокруг головы Фегана, Вилт приступил к осмотру грудной клетки. Гематома с правой стороны объясняла боль в груди. Посильнее нажав на ребра с ушибленной стороны, лекарь удовлетворенно услышал пронзительный вскрик фаворита и поспешил успокоить алого мага:

– Ребра целы, господин. – Если и есть где трещина, то она скоро заживет, как на собаке. Можно было бы сделать что-нибудь для скорейшего исцеления ушиба, но у меня под рукой только ларморская медянка, а эта травка, как вам наверное известно, сильнейшее мочегонное, а с вашим сотрясением мозга бегать каждые двадцать минут на ночной горшок будет тяжеловато. Но если вы согласны…

– Заткнись, иначе я не ручаюсь за себя! – с яростью прохрипел Феган.

От резкого прилива крови к голове маг тут же обхватил голову руками и заскрипел зубами от боли.

– Вам вредно злиться, господин маг, – как ни в чем не бывало, спокойно произнес Вилт. – Чтобы поскорее прошла головная боль, вам нужно лежать с закрытыми глазами не меньше двух-трех дней. Шутить с сотрясением головы нельзя, немало людей ослепли и оглохли после такой травмы, пренебрегши советами лекарей.

– Уберите от меня этого болтуна! – взревел маг.

Гвардейский сотник оттеснил Вилта от страдальца, но через минуту маг уже распорядился обмотать себе голову чистой тряпкой и отнести его в дом, где он остановился перед штурмом. Сотник, видя такую непоследовательность фаворита, приказал Вилту сопровождать носилки и проследить, чтобы в доме Фегана разместили по всем правилам лекарского искусства. Также коротышке посулили переломать ребра, если он хотя бы пикнет возле мага.

Злой коротышка проследовал до двухэтажного особняка у центральной площади, и молча наблюдал, как гвардейцы перетаскивают желчного мага с носилок на роскошную двуспальную кровать с балдахином из тонкой пурпурной ткани.

Феган, оказавшись на мягкой постели, тут же заснул. В комнате остались только двое гвардейцев у двери и лекарь, которому сотник приказал сидеть всю ночь у кровати мага. Вилт, представив себе, как друзья отмечают с кувшином вина окончание осады, досадливо поморщился и бросил хмурый взгляд на спящего фаворита.

«Завтра этот ублюдок в благодарность обложит меня ругательствами и даст пинка под зад. А я как пес молча снесу все это», – разозлился Вилт. Решительно встав, он подошел к охране и не терпящим отказа голосом сказал:

– Если я сейчас не съем кусок жареного мяса, то я убираюсь отсюда.

Гвардейцы переглянулись, и один из них вышел в коридор.

– Про нас тоже не забудь! – громко прошептал другой ему в спину.

Через десять минут лекарь, расположившись за столом мага, ел холодную ветчину с сыром, и запивал неплохим белым вином. Гвардейцы по очереди составляли Вилту компанию, с жадностью поглядывая на вино, и со вздохом прикладывались к кожаной фляге с водой. Смахнув сырные крошки на пол и опустошив кувшинчик до дна, лекарь с сожалением встал из-за стола, и убедившись, что маг по-прежнему дрыхнет, решил ознакомиться с обстановкой комнаты правой руки Керсала повнимательнее. Бросив взгляд на тихо беседующих гвардейцев, он тихо выдвинул высокий ящик стола и принялся осторожно разглядывать его содержимое. Несколько амулетов с мерцающими камнями он решил даже не трогать, рассудив, что мало ли какую гадость мог Феган в них засунуть. А вот небольшая потрепанная книжечка в глубине ящика тут же оказалась в руках любопытного лекаря. В ней, судя по аккуратным записям с угловатым почерком Феган вел что-то наподобие ежедневника. То и дело на полях виднелись сокращения: «Сделано», «Обдум.», «Сказ. Толст.».

– Этот маг еще и кандидат в рудники, – прошептал довольно Вилт, вспомнив, что сокращение имен лиц королевской крови и использование прозвищ приравнивается к оскорблению монарха и сурово наказывается. Полистав записи, также изобиловавшими сокращениями, на предпоследней странице Вилт наткнулся на следующую строчку:

«Поручить Гурду присмотреть за жокеем и найти люд. для слух. ».

Заинтригованный лекарь принялся жадно читать следующие записи. Через полстраницы малопонятной чепухи он наткнулся на следующее: «Заказ. хруст. чашу для головы, до конца луны серпов». Лекарь, прочитав это, не поверил своим глазам, и дважды перечитал короткую запись, мрачнея все больше и больше. После строки «Начать с Доп.» дневник мага обрывался.

Зло захлопнув книжку, лекарь тем не менее осторожно положил ее на прежнее место в ящик и тихо его задвинул. Потом по-новому посмотрел на резко очерченное лицо спящего Фегана. Бесшумно встал и убедившись, что гвардейцы не исчерпали тем для болтовни, начал осматривать спальню. Через несколько минут поисков он нашел небольшую нишу в стене, искусно скрытую драпировкой. Отодвинув тяжелую ткань портьеры, Вилт мрачно уставился на большую хрустальную чашу с невысокими стенками, искусно украшенными прозрачно-белыми деревьями и растениями. Посреди прозрачной как слеза чащи на дне чаши лежала голова оборотня с серьгой в ухе. Лекарь, еще раз бросив опасливый взгляд на охранников, тихо начал выражаться на всех известных языках Линмары, понимая, что предъявлять права на украденное – верх глупости. Вилта то и дело подмывало взять что-нибудь тяжелое и раскроить голову Фегану, из-за которого их многообещающее путешествие в Берат превратилось в Турул знает что. Взяв себя в руки, коротышка скользнул взглядом по тяжелому серебряному подсвечнику, который непонятно зачем стоял рядом с чашей и мстительно улыбнулся. Воровато оглянувшись, Вилт вытащил голову, положил ее на кирпичи ниши и, схватив подсвечник, от души ударил его тяжелым основанием по обнаженным передним зубам оборотня. Осколки зубов тихо звякнули о хрусталь чаши и упали рядом с головой. Полюбовавшись на зияющее отверстие в пасти оборотня, лекарь тщательно смел осколки зубов в ладонь, положил голову в чашу и задвинул портьеру. Закинув мусор под кровать магу, Вилт с улыбкой сел возле Фегана и прислонился с закрытыми глазами к стене. Проснулся лекарь от резкого толчка в плечо. Протерев глаза, коротышка узрел недовольную физиономию сотника.

– Пора завтракать? – зевая и потянувшись, осведомился Вилт.

– Тебе было приказано сторожить сон господина Фегана, а не дрыхнуть рядом с ним! – со свистом прошипел сотник.

– Маг практически здоров, а я не спал нормально несколько дней, – отмахнулся Вилт. – Слышишь, как похрапывает?

– Убирайся отсюда, наглый болван! – гвардеец схватил Вилта за плечи и грубо вытолкнул его в коридор. – Вышвырни его на улицу, – приказал он незнакомому гвардейцу, который сменил своих товарищей.

– Пойдем отсюда, – обратился солдат к взъерошенному коротышке. Вилт плюнул на пол и пошел к выходу под присмотром гвардейца.

– И как вы умудряетесь столько времени служить таким ублюдкам? – на прощание поинтересовался лекарь. Солдат лишь вздохнул и, развернувшись, зашагал обратно в дом.

– Если можешь махать только мечом, то выбирать хозяев не приходиться, – сам себе ответил лекарь и скорым шагом направился на площадь с требушетами.

Как и предполагал Вилт, воины веревок и камней неплохо отметили накануне окончание боевых действий и теперь имели несколько помятый вид. Горожане не поскупились на вино и угощение. Рядом с требушетами лекарь заметил спящих незнакомцев, которые так напились, что не смогли покинуть своих спасителей.

– У меня для вас есть сногсшибательная новость, – вместо приветствия начал говорить Вилт.

– Сначала послушай наши новости, – перебил его Тейрам, – ночью дангарцы бросили лагерь и отступили на восток. Сигор ворота пока не открывает, но это дело ближайших дней.

– А у меня птица заговорила! – счастливо улыбнулся Хемилон и сбросив широкий платок с клетки, поднял ее с земли. Майна оглядела мужчин и звонко произнесла: «Керсал!».

– Слава Керсалу! – поправил Вилт птицу.

– Керсал! – возразила птица.

– Скоро она сможет говорить и остальное, – поддержал пернатого ученика Хемилон, – главное, она поняла, что от нее хотят.

– У меня новость поважнее, – понизил голос Вилт, оглядываясь по сторонам. – Нашу голову спер Феган, чтобы ему она снилась до конца его жизни!

– Ты не ошибаешься? – недоверчиво спросил Мерги.

– Я ее видел вчера как тебя в спальне этого ублюдка, – Вилт с горечью привычно плюнул на землю. – Какие деньги могли зарабатывать всю жизнь!

– Надеюсь, ты не натворил каких-нибудь глупостей? – Хемилон с тревогой посмотрел на лекаря.

– В таком случае я не стоял бы сейчас перед вами. Где Дунур? Мне до смерти надоел этот город, маги и дангарцы.

– Ради нас ворота не откроют, – возразил сапожник, – придется ждать.

– Я иду в гостиницу, – решительно заявил Вилт. – Меня тошнит от одного вида этих камней, – лекарь кивком указал в сторону снарядов для требушетов.

– Если что случится, Дунур нас найдет, – согласился Мерги.

Четверка передала десятнику, где их искать, если безумие охватит дангарцев и они вернутся, и направилась к гостинице. Хозяин заведения при их виде явно обрадовался:

– Я уже было подумал, вас повесили наши или зарезали дангарцы во время штурма, а вы живы.

– И хотим вкусно поесть, – многозначительно отозвался Вилт. – Вкусно, понимаешь?

– Отбивные будут готовы через полчаса, – откликнулся хозяин и убежал на кухню.

Позавтракав сочными отбивными в сухарях, и накормив птицу, друзья поднялись в комнату, чтобы убедиться в сохранности своего нехитрого дорожного имущества. Сумка Вилта и дорожный мешок Тейрама оказались на месте. Если хозяин гостиницы и проявил любопытство, но во всяком случае ничего не исчезло, и на том спасибо. Впрочем, разобраться в бардаке, царившем в сумке лекаря, было подчас сложно и его хозяину: перемешанные коренья и пучки трав, несколько склянок подозрительного вида, моток бечевки. Тейрам, увидев на дне пустого мешка высохший сыр, тут же спустился вниз, чтобы приобрести дневной запас провианта.

Когда все вновь собрались, Мерги, поставив клетку на подоконник, обратился к друзьям:

– Не знаю, почему никто из вас не обратил внимания на то, что голова оборотня у Фегана.

– Как не обратили? – взвился Вилт, – а о чем тогда я вам рассказывал на площади?

– Я не о том, – поморщился сапожник. – Вы не находите странным, что маг таскает повсюду с собой эту голову, даже отправившись на север страны за золотом и реликвиями империи?

– Золотом! – воскликнул Хемилон, понимаюше закивав головой.

– Вот именно!

– То есть ты хочешь сказать, что башка оборотня используется не как услада для глаз его вороватого магичества? – сообразил Тейрам.

– Я хочу сказать, что для поиска золота ему зачем-то понадобилась голова оборотня, – пояснил Мерги. – И меня это наводит на следующий вопрос:

– Хемилон, тебе что-нибудь известно об использовании частей тела оборотней для поиска сокровищ?

Астролог откашлялся и сказал:

– Как и любому, кому в детстве рассказывали на ночь сказку о Тирре Хитреце, который с помощью глаза оборотня нашел сокровища разбойников, многие годы грабивших купцов и путешественников на западе Медных гор.

– Об этой чепухе и я слышал, – пренебрежительно скривил губы Вилт.

– Эта чепуха упоминается в доброй дюжине трактатов о магических свойствах растений, минералов и животных, – оскорбился ларморец. – И замечу, что писали эти книги люди, пользующиеся уважением по всей Линмаре. Не удивлюсь, если многие из этих трудов стоят в библиотеке Фегана. Алый маг – это прежде всего магическая сила, подкрепленная страстью к знаниям.

– И к чужому имуществу, – закончил Вилт. – Не говоря уже о таком пустяке как власть. Вы бы видели этого заносчивого ублюдка!

– То есть официальная наука и маги не отрицают, что с помощью глаза оборотня можно найти спрятанное золото? – обратился Мерги к Хемилону.

– Нет, конечно. Как и доказать обратное, поймать оборотня сложновато. Да и искать золото нужно там, где оно закопано, а не где попало.

– Вот это я пытался выяснить, – удовлетворенно выдохнул Мерги, поглаживая по привычке лысину.

– Теперь вы поняли, зачем понадобилась Фегану наша голова?

– Из-за этого сына шелудивого пса мы лишились возможности найти золото! – прорычал свирепо Вилт. – Знали бы вы, сколько заброшенных и сожженных крупных сел я встречал…

– Вы опять меня не поняли, – усмехнулся Мерги. – Вы всерьез считаете, что Фегану удалось найти точное место в горах, где четыре века назад спрятали казну империи? Знать настолько точно, что с помощью глаза оборотня увидеть золото?

Я скорее поверю в то, что золото может и есть, то только не времен империи, а …

– …времен Медяка и его дружков! – заорал осененный Вилт.

– Тише, не кричи так сильно! – проворчал Хемилон, который аж подпрыгнул от неожиданного вопля лекаря.

Почти тут же в комнату кто-то постучал. Мерги насторожился и подошел к двери. Открыв ее, он узрел любопытные глазки хозяина гостиницы, который через плечо сапожника заглядывал в комнату.

– У вас все в порядке? – поинтересовался владелец заведения.

– Мы никак не можем поверить, что остались в живых, – понизив голос, ответил Мерги. – Притащи-ка ты нам пару кувшинов вина, чтобы мы смогли сильнеее почувствовать радость жизни.

– Только не ломайте мебель, – успокаиваясь, попросил хозяин. – Я тоже хочу радоваться.

– Мы серьезные люди, – улыбнулся сапожник. – Ну же, беги скорей за вином.

– Вилт, будь сдержаннее! – укорил лекаря Мерги. – Я уже было подумал, что после вчерашнего проявления здравомыслия ты стал спокойнее.

– Ты не представляешь, насколько, – ухмыльнулся прохиндей, вспомнив приятную тяжесть подсвечника.

За дверью послышался шорох платья и в комнату тут же вошла разбитная служанка, неся в руках заказ Мерги.

– Эй, красавица, хочешь, я научу тебя носить кувшины на голове, – многообещаюше улыбнулся Вилт.

Служанка поставила вино на столик и обернулась к лекарю:

– Я честная девушка, господин и не одобряю грязные урдаланские игры.

С этими словами девица, подбоченясь, покинула комнату, оставив мужчин в глубоком раздумье.

– Неужели я что-то упустил в этой жизни? – с печальным удивлением обратился Вилт к друзьям. – Интересно, что там урдаланские торгаши научились делать с кувшинами, что вводят в краску трактирных девок? Что на этот счет думает ларморская наука?

– Непотребства не входят в круг моих научных интересов, – твердо отмахнулся Хемилон. – Но, в порядке обычной любознательности, я не прочь и сам узнать, с чем и как это едят.

Друзья рассмеялись и принялись дегустировать вино, то и дело возвращаясь к этой загадке. Делать ничего не хотелось. Усталость и напряжение последних дней не спешили покидать друзей, заставляя их лениво болтать и всяких пустяках. Ужин четверка заказала, когда уже стемнело. Едва приступив к вечерней трапезе, их вновь побеспокоили неожиданным стуком в дверь, который тут же сменился резким толчком в дверь, заставив ее широко распахнуться. В дверях стоял встревоженный Дунур.

– Что-то случилось? – спросил Мерги, глядя на дикие глаза офицера.

– Неужели дангарцы? – воскликнул Вилт.

– Хуже!, – мрачно ответил Дунур, закрывая за собой дверь. – Феган в ярости и его бешенство на этот раз направлено на конкретных лиц.

– Вилт?! – одновременно произнесли Мерги с Хемилоном.

Дунур молча кивнул и с любопытством посмотрел на спокойного лекаря.

– Чем ты так его сумел разозлить? Он рвет и мечет. Уже разнес воздушным кулаком все окна в доме, заодно выбил и дверь. Сотнику и нескольким гвардейцам пришлось вызвать целителя.

– Не представляю, из-за чего он так взбеленился, – равнодушно ответил лекарь, невинно моргая глазами. – Всю ночь как проклятый слушал храп этого ублюдка, а утром меня вышвырнули на улицу как пса. Замечу, с пустыми руками. Даже позавтракать не дали. Я же говорил, что эти маги живучи как кошки, и суток не прошло, а этот козлик уже сносит двери. Да любой из нас с такими ушибами валялся бы не меньше пяти дней!

– Вам лучше покинуть город, – негромко сказал Дунур. – Сегодня у ворот дежурят мои ребята, они помогут вам спуститься вниз по веревке. С Феганом вам лучше не встречаться. В общем, я сейчас ухожу, а вы через десять минут идите к воротам. Хорошо, что никто не знает, где вы остановились. Я послал гвардейцев Фегана в северную часть. Может, среди помоек и найдут какого-нибудь рыжего, – непривычно издал смешок Дунур.

– Спасибо, тебе, дружище, – Вилт с благодарностью хлопнул солдата по плечу. – На таких, как ты или мы, и держится этот мир.

– Я бы не был так самоуверен, – с сомнением протянул Дунур, глядя на коротышку. – Ладно, мне пора бежать. И вы не задерживайтесь. Прощайте, мне тоже надо обеспечить себе тылы.

С этими словами офицер накинул на голову капюшон по самые глаза и, кивнув на прощание, вышел из комнаты.

– Клянусь бородой Турула, здесь что-то нечисто, – произнес Мерги, бросая подозрительные взгляды в сторону пакующего вещи коротышки.

– Клянусь бубенцами Киргала, я не взял из дома этого негодяя ни стертого медяка, – Вилт торжественно приложил ладонь к сердцу. И не тронул ни одной его вещи, за исключением его лневника.

– Что? – воскликнул Тейрам.

– Да бросьте, я только полистал несколько страниц, но в его каракулях не разберется и Хемилон. Но кое-что я все-таки понял. Если мы не будем щелкать клювом, то на предстоящих скачках сможем вернуть себе нескоько сотен монет. Этот маг задумал какое-то мошенничество на скачках.

– Потом! – не выдержал Мерги, выхватывая из рук болтуна мешок и передавая его пращнику. Схватив сумку Вилта, сапожник осмотрел еще раз комнату и быстро направил остальных к выходу.

– Спасибо за кров и пищу, но нам пора уходить, – быстро проговорил Мерги хозяину, удивленному поспешным ночным бегством постояльцев. – Нас пригласил к себе мой старый друг, которого я случайно встретил сегодня в городе.

– Керсал! – завопила птица в клетке, которую прижимал к груди Хемилон.

– Да, да, наш друг Керсал, да продлят боги его годы, – согласился с птицей сапожник и выскочил на улицу.

Хозяин с минуту стоял столбом, переваривая увиденное, а потом зачем-то бросился наверх пересчитывать мебель в комнате авантюристов.

Подойдя к воротам, друзья наткнулись на ожидающих их двоих солдат, которые без лишних слов велели им следовать за ними. Поднявшись по узкой каменной лестнице на второй этаж привратной башни, стоявшей напротив своей соседки, в которой Феган бился с дангарскими магами, солдаты сбросили вниз через развороченную вражеской баллистой ьойницу и взывшись вдвоем за другой конец веревки, выразительно посмотрели на четверку.

– По одному вниз, – приказал один из них.

Тейрам быстро расстегнул ремень и заведя веревку внутрь, вновь застегнул его. Подстраховавшись таким нехитрым способом, наемник покрепче ухватился за веревку и осторожно просунул ноги в расширенный дангарцами проем. Вскоре в нем исчезла и остальная часть туловища. Подмигнув, пращник исчез в ночной темноте. Через дюжину ударов сердца веревку ощутимо дернули несколько раз.

– Следующий! – прохрипел солдат.

Хемилон, не показывая волнения, быстро шагнул к бойнице, передал клетку Мерги и, повторив действия Тейрама, начал протискиваться сквозь проем. Последним спустился Мерги. Через минуту вслед за ним опустилась и клетка. Не теряя времени, друзья быстро зашагали на запад, рассудив, что двигаться сейчас на юг, в сторону Сар Берата, значит сильно рисковать наткнуться на один из разъездов бератской конницы.

Через два дня, усталая и голодная четверка ужинала в доме одинокого старого пастуха, стоявшего на отшибе небольшой деревушки, жители которой промышляли в основном охотой и овцеводством. Чтобы не вызывать лишних пересудов среди односельчан, старик-пастух, по подсказке Мерги, объявил их скупщиками волчьих и медвежьих шкур. Купив по дешевке с десяток грубо выделанных шкур, хитрован решил, что этого достаточно. Остальным сапожник со знанием дела быстро показывал недостатки шкур и выпроваживал, приговаривая, что как только ему принесут стоящий товар, он не поскупится.