Гном. Выбор

Глава 8

8.

После перекуса, решил немного перекурить, а заодно навести порядок в сумке. Все же последние дни были несколько суматошными и потому, сунув как-то руку во внутрь, обнаружил крошки на дне. «Сумка путешественника» хороша для сохранения продуктов, но запускать ее внутреннее содержимое тоже не стоит решил Женька, вытряхивая из нее все накопившееся.

А накопилось в ней довольно много. Здесь были и найденные припасы, в виде обжаренного, уложенного в стеклянные горшочки мяса и залитого растопленным жиром. Своего рода консервы, но по вкусу, нисколько не отличавшиеся от недавно приготовленного продукта. Да и жир залитый в банку, к удивлению гнома, вполне достойно принимался желудком, без каких-либо последствий, даже без использования хлеба. Вот с последним как раз и была беда. Толи в древности его почти не употребляли, толи считали, что в подобных помещениях хранить его нельзя, но хлеба, Женька там так и не нашел. Правда попался под руку небольшой холщовый мешочек, с чем-то напоминающим панировочные сухари, но и все на этом. Разумеется, мешочек был не оставлен безо внимания, но это была такая малость, что и говорить о ней не стоило. Зато мясных продуктов, было хоть отбавляй. Тут и вырезка, и карбонат, и всякие разные колбасы, и даже сало, килограммовый кусок которого сейчас занимал почётное место в Женькиной сумке, бережно завёрнутый в подвернувшуюся под руку тряпицу. Сало действительно было просто прекрасно. Чуть розоватое, перемежающееся несколькими мясными слоями, с невероятно приятным запахом, и просто божественным вкусом. Все говорило о том, что и выращивали свинку, и солили сало настоящие специалисты. Женьке в какой-то момент показалось, что он вновь оказался в своем детстве, на хуторе у дядюшки Игната Матвеича, двоюродного брата, давно почившей матери, отчего даже несколько взгрустнулось.

В этот момент, его взгляд упал на доставшиеся ему колечки, ожерелье и монетки странной формы, когда-то вытряхнутые из гоблина Бовы и его приятеля. Перебирая их, невольно подумал о том, что будь они действительно с магической составляющей, как считал пресловутый гоблин, было бы совсем не лишне, носить их не в сумке, а там, где и положено. Например, вот эта цепочка с медальоном многогранником, и изображенной на нем какой-то вязью, ни о чем не говорящей на Женькин взгляд, могла бы занять вполне достойное место на шее. Тем более, что нечто подобное он видел еще, находясь в долине, например, у того же сотника Айвена и это не воспринималось чем-то чужеродным. Раз уж сотник носит такую безделушку, почему бы ему не сделать того же? Вот только проверить, какую именно ловкость она прибавляет вряд ли возможно. Во всяком случае, как бы он не прикидывал, так и не придумал, как это сделать. Но тем не менее все же решил примерить на себя. Цепь легла на шею, как будто находилась здесь всегда. И если Женька не почувствовал никакого неудобства, то и особой ловкости тоже. Глядя на колечки, просто улыбнулся, и хотел было бросить их обратно, но чисто для прикола примерил одно из медных колечек к самому тонкому пальцу своей руки. Все же взятые у гоблина, по размерам они и подходили скорее именно представителю их расы, но никак не гному, пальцы которого, по толщине были гораздо больше. К его удивлению, стоило ему лишь прикоснуться к кончику пальца, колечко тут же увеличилось в размере, и скользнуло на пястную фалангу, как родное. От удивления Женька некоторое время разглядывал сидящее на пальце кольцо переводя взгляд на его точную копию, отличающуюся лишь размером и лежащую сейчас на столе, и обратно на палец. Потом снял его и некоторое время прикидывал, как лучше все проверить свойства этих колечек. В конце концов остановился на распотрошенном сундуке. Схватив его за боковую скобу, он с трудом смог лишь сдвинуть тяжелое дубовое хранилище, хотя оно было уже совершенно пустым. После чего напросив на смежные пальцы два медных колечка, якобы увеличивающих силу, вновь подошел к сундуку. К своему удивлению, в этот раз он хоть и не поднял его в воздух, все же сила двух медных колечек, вряд ли увеличивала его собственную настолько, чтобы в одночасье уподобиться Гераклу, но тем не менее, оторвать сундук от пола, оказалось гораздо легче. Поэтому следующее, на этот раз серебряное колечко на «ум», тут же заняло свое место на одном из пальцев, безо всяких сомнений. Видимого ума, оно конечно не прибавило, но кто его знает, вдруг да поможет в какой-то нужный момент.

Кстати разбирая сундук с посудой, ему под руку попался небольшой пенал с парой карандашей. Тогда он отложил его в сторону, не особенно заинтересовавшись находкой, сейчас же перебирая содержимое сумки вспомнил о пергаменте с частью карты, и решил, что стоит все же отметить свой переход, да и по возможности сравнить свое теперешнее положение, с той картой, что он видел на одной из стен. Еще большим изумлением было то, что стоило развернуть пергамент, как оказалось, что никакие отметки не требуются. На пергаменте, сам собой отметился и его переход с обозначением колодца, и дальнейший путь по пустыне до следующего, и пунктиром его переход по подземелью с дальнейшим попаданием в полуразрушенный дом. Создавалось впечатление, что карта уже была нарисована кем-то задолго до того, как попала в его руки, а сейчас просто отмечает его маршрут, открывая при этом пройденные им места. Все это чем-то напоминало компьютерные стратегии, когда для развития игры, требовалось открывать затянутые туманом карты местности. А для их открытия требовалось пройти все эти расстояния или пешком, или на каком-то транспорте.

В итоге, вместо точки, открылась довольно большая область, и это уже стало походить на какую-то карту. Правда именно себя, на карте, среди развалин Ишуары, он почему-то не нашел, хотя внимательно осмотрел, все что было возможно. Но увы точки с его нынешним месторасположением не имелось. Чтобы хоть как-то определиться с местом, где именно он сейчас находится он развернул весь пергамент целиком и после долгих поисков нашел обозначенный на карте крохотный островок судя по всему, находящийся в тысячах километрах от разрушенного города, где-то очень далеко. Во всяком случае, кроме кусочка суши и отмеченного моря на самом краю пергамента, ничего больше не имелось. И этот факт заставил его крепко задуматься. С одной стороны, кто-то же отправил его сюда. Кто знает, может вернут и обратно, после того как он выполнит свою миссию. Вот только в чем именно она заключается было совершенно непонятно. Хотя, учитывая наличие сундуков с некоторым содержимым, вполне возможно, что он оказался здесь именно для того, чтобы забрать все это отсюда.

Между тем, солнце как оказалось давно перевалило за полдень и сейчас почти касалось воды, далеко на горизонте. Все это Женька рассмотрел вполне отчетливо, находясь на карнизе одинокой скалы, на далеком безымянном острове, расположенном непонятно где. К вечеру стало ощутимо холодать и потому вернувшись обратно в помещение, или скорее пещеру, потому как оно находилось в какой-то скале, сразу же прикрыл проход тем самым деревянным щитом. После чего, закончив наводить порядок в своей сумке, спокойно лег на свое ложе и заснул, едва его голова коснулась подушки.

Утро принесло некоторую свежесть из-за почему-то не сошедшихся створок двери, ведущей на карниз. И откуда-то взявшегося полного котелка воды и заполненной фляги оставленных на столе. Впрочем, последнее только обрадовало гнома, который уже начал беспокоиться о том, как жить дальше, когда вода и еда закончатся. Такое чудо, его более чем обрадовало, потому как подобная забота говорила о том, что его не оставили без помощи и, следовательно, после возможно возвращение обратно. Ну или куда там его намечали отправить после исполнения миссии на острове. Поэтому он не торопясь позавтракал, и только после этого принялся за разбор второго сундука, часть содержимого, которого примерил еще вчера. Первым делом он освободил сундук от всего содержимого. Помимо найденного вчера нательного исподнего из мягкого шелка, или похожего на него материала, портянок из плотной, но тоже ласкающей ноги ткани, и всего остального, включая тот же носовой платок. А еще, там была коробочка, в которой обнаружились изящные длинные ножницы, расческа и опасная бритва в кожаном чехольчике.

Вначале Женька, хотел отложить все это в сторону, чтобы оставить свой облик прежним, но мгновение спустя, решился и подойдя к зеркалу, резким движением, как бы говоря, что обратного пути не будет, отстриг большую часть своей бороды. Мода модой, но носить на себе пылесборник длиной до пояса ухаживать за ним заплетая в косы, или хотя бы постоянно причесывая и каждый раз опасаться зацепиться за что-то и таким образом лишиться ее вместе с клоком кожи, казалось ему верхом дурости. К тому же в походе не всегда есть возможность помыться, а в бороде, из-за этого могут завестись нежелательные соседи. Нет уж. Лучше без нее. Может быть после, как вернется домой, но точно не сейчас. Потом, полюбовавшись на то, что получилось, уже аккуратно, постарался придать остаткам волос, какую-то форму. Все же избавляться от бороды полностью он не решился, да и просто не хотелось выглядеть чудиком, с загорелым лицом, и белыми пятнами в тех местах, где еще недавно росли волосы. С зарослями на голове, он решил не рисковать. Учитывая, что имеется только одно зеркало, да и опыта стрижки собственных волос у него не имеется, можно было так постричься, что в итоге будешь только хуже, поэтому, он решил оставить все как есть, правда, собрал все волосы в кулак, и стянул их с помощью найденного шнурка, в хвост. К его удивлению, такая прическа ему даже понравилась. В сочетании с короткой бородой, он смотрелся очень даже прилично и в какой-то степени мужественно. Во всяком случае такой вид ему нравился. После чего Собрав все остриженные волосы с пола, он вынес их на карниз и сбросил в море, решив, что так будет лучше. Сам же вернувшись обратно стал примерять найденные одежды.

Штаны, имеющиеся в сундуке, плотно облегали икры, и были чем-то похожи, на ту форму, что он носил вначале своей службы, разве что без некоторых расширений, наподобие галифе. Хотя и были все же несколько мешковаты в верхней своей части. В поясе они стягивались ремешком на шлёвках и имелась ширинка, от которой он уже успел немного отвыкнуть. Дворфийская одежда несколько отличалась от привычной ему, и чтобы сходить по нужде, приходилось долго разоблачаться, чтобы добраться до сокровенного. Поверх штанов одевалось, что-то похожее на рубашку-толстовку. То есть натягивалось через голову, опускалось чуть ниже пояса, и заправлялась в штаны, хотя можно было носить и поверх них. На кожаной рубашке имелось пара карманов, расположенных на груди. Оба они имели небольшой клапан поверху, застегиваемый на пуговичку, видимо предохраняющий от возможного выпадения содержимого. Кроме того, имелась и куртка. Кожа последней была чуть плотнее рубахи и порток, также была снабжена карманами с клапанами, не только снаружи, но и изнутри. Кроме того, в некоторых местах имелись закрепленные ножны и просто некие петли, предназначенные не совсем понятно для чего именно. Впрочем, последнему нашлось объяснение довольно скоро, стоило достать из сундука шкатулку с дополнительными деталями одежды, говорящими скорее об их боевом предназначении. Детали представляли собой нечто вроде боевого чуть выпуклого лезвия, похожего на лезвие алебарды, два из которых крепились на оба предплечья, и одно, вместе с плечевым щитком, на правое плечо. Вид конечно получался грозный, если бы уметь еще всем этим пользоваться, можно было бы почувствовать себя непобедимым. И вообще, весь наряд, с застегнутой маской, и установленными лезвиями, чем-то напоминал японского ниндзя, во всяком случае по Женькиному представлению он должен был выглядеть именно так. Сейчас же он скорее опасался зацепиться этими дополнительными частями за какой ни будь косяк или встретившуюся ветку дерева, и скорее навредить себе, нежели обеспечить себя дополнительным оружием. Поэтому покрутившись возле зеркала, с сожалением отстегнул лишнюю амуницию. Прикрыв кожаными защитными чехольчиками лезвия и уложил их обратно в шкатулку. Из-за этого нарисовалась еще одна проблема, потому как шкатулка ни в какую не хотела помещаться в сумку, потому как была гораздо больше чем имеющаяся на ней горловина. А носить лезвия отдельно от шкатулки Женьке почему-то не хотелось.

Как уже было сказано, накидка, была снабжена капюшоном, с подшитым к нему маской, закрывающей нижнюю часть лица. Маска была укреплена на одной стороне капюшона и свисала вниз, но при необходимости застегивалась на пуговичку, расположенную с левой стороны. Еще бы нарисовать на этом наморднике череп, со скрещенными костями и он будет просто неотразим, подумал Женька. Нечто подобное он видел у молодежи, во время пандемии. Тогда это воспринималось несколько иначе, а сейчас, он бы и сам не отказался от подобного. Со спины, плащ свисал ниже колен и имел небольшой разрез, как бы делящий его на две равные части, а средняя часть плаща была украшена каким-то орнаментом, темного цвета, который можно было различить только, приглядевшись к нему, и в тоже время, этот орнамент как бы стягивал обе половинки плаща. По нижней кромке имелось несколько висюлек непонятного назначения, похожих на чуть изогнутые клыки какого-то зверя, скорее всего сделанных для украшения. Хотя потрогав последние, Женька обнаружил, что их кончики невероятно острые, и тут же подумал о том, что все здесь подчиняется скорее необходимости, то есть скорее всего эти клыки, тоже являются каким-то оружием, да и орнамент, наверняка играет свою роль в защите. А красота, дело даже не второстепенное.

Очень поразил воображение ремень, которым стягивалась вся амуниция. В ладонь шириной, застегивающийся, на подобии офицерской портупеи на две иглы, помимо прочего он имел множество кармашков, расположенных с его внутренней стороны. Что туда складывать, Женька в принципе понял — монеты подошли бы в самый раз. Правда последних в сундуке не наблюдалось. Но имелся еще один сундук и гном решил после, добраться и до него.

Решив ужен не раздеваться, гном просто сложил свою старую одежду, и переложил все из ее карманов, в свое новое обмундирование. Разумеется, он не собирался выбрасывать то, что у него было раньше, но пока не нашел ничего похожего на мешок, чтобы сложить все туда. Решив определиться с этим позже, он приступил к разбору последнего сундука.

Первым на глаза попалось ружьё. Разобранное на две части, и лежащее в сундуке по диагонали, оно как раз занимало всю его длину с одного угла в другой. Учитывая, что сам сундук тоже был не маленьких размеров, то в собранном виде, ружье должно было приближаться к росту нашего героя, ну разве что чуточку меньше его самого. Так оно и вышло, ствол встал интуитивно верно с первой попытки, и поставленное вертикально на землю, концом ствола, оно доходило до Женькиного плеча. Своим видом оно напоминало знаменитый карамультук и одновременно винчестер, и, пожалуй, что-то еще, но как оказалось не было не тем, ни другим. Ствол был действительно очень длинным, правда не шестигранным, а круглым с видимыми нарезами, приклад несколько изогнут и скорее предназначен для приложения не к плечу, а скорее подмышку, потому как нижняя часть затыльника слегка выступала, и прямо напрашивалась, чтобы ее воткнули на указанное место. Весь приклад постепенно переходящий в цевье был украшен каким-то растительным орнаментом, похоже выполненный серебром. И на этом сходство с карамультуком завершалось, и вырисовывалось сходство с винчестером. Во-первых, здесь имелась скоба, с помощью которой ружье можно было перезарядить, и эта скоба практически один в один была похожа на скобу винчестера, но это было, пожалуй, единственное сходство, потому что насколько Генка помнил из когда-то прочитанных книг про войну с индейцами, магазин у винчестера находился в цевье. Здесь же имелся неотъёмный магазин на десяток конических пуль расположенный сразу за предохраняющий спусковой крючок скобой. Да именно пуль, потому что, как оказалось, ружье было пневматическим. Для того, чтобы из него выстрелить, нужно было оттянуть скобу вниз, до щелчка, а затем вернуть на место. При этом где-то внутри раздавался заметно слышимый писк, и очередная пуля из магазина занимала свое место в стволе. И при всем при этом, ружье оказалось достаточно мощным. Во всяком случае, Генкина попытка выстрелить из дальнего угла пещеры в дверное полотно, прикрывающее выход на карниз его основательно ошеломила. Во-первых, трехсантиметровая дубовая доска, оказалась пробита насквозь. А во-вторых, в дыру, образованную выстрелом свободно пролез большой палец руки. Конечно здесь были не те дистанции, чтобы действительно понять убойность данного оружия, но с другой стороны, его мощность показалось вполне приличной. А самым полезным было, пожалуй, то, что единственный звук, который был услышан Генкой после выстрела, оказался тот, когда пуля проломила доску. Сам выстрел из ружья, был практически неслышным, да и отдача тоже была не слишком велика. Вдобавок ко всему, оно оказалось еще и складным. То есть в походном положении, можно было открыть специальную защелку, отчего ствол откидывался и его можно было прижать к прикладу, из-за чего, ружье становилось короче вдвое. Удобно это было еще и тем, что ружье не нужно было разбирать на две части. К тому же имелся специальный кожаный чехол, для переноски оружия в сложенном состоянии, что давало возможность держать его за спиной, не заботясь за что-то зацепиться из-за его длины.

Кроме ружья в сундуке имелся небольшой рюкзачок, литров на десять-пятнадцать, сшитый из плотной парусины, и облицованный все той же практически черной, как и весь костюм кожей. Снаружи рюкзака, имелось несколько карманов с клапанами и пара ремешков, видимо для того, чтобы можно было привязать к рюкзачку, что-то, что не вошло во внутрь. Лямки, тоже были достаточно широкими и удобными. Вообще было заметно, что все это предназначалось для дальних походов. В самом рюкзаке, в одном из наружных карманов лежал мешочек с запасом пуль для ружья, коих насчитывалось около полусотни, в другом, коробочка с кое-каким инструментом, в который входил ершик, скатка какой-то ткани, пузырек с какой-то густой жидкостью похожей на веретённое масло, и какая-то мелочь, похожая на шильце, отвертку, гаечный ключик и несколько вырезанных из войлока, толстой кожи и меди, колечек, напоминающих те, что обычно ставят в качестве прокладок под форсунки дизеля. Все это было уложено в небольшую металлическую коробочку и герметично закрывалось с помощью защелки. Скорее всего, все это предназначалось, для чистки и мелкого ремонта ружья. Кроме этого в тот же кармане имелась небольшая литьевая форма на две пули и чашечка предназначенная для расплава, снабженная коротенькой трубочкой, в которую при необходимости можно было вставить любую, подходящую по размеру ручку, выточенную из любой деревяшки. Кроме того, рядом лежал примерно килограммовый прут свинца, предназначенный для отливки пуль. Карман с запчастями и свинцом помимо клапана, закрывался еще и шнуровкой, предназначенной именно для того, чтобы ничего из этих вещей не было потеряно.

Внутри рюкзак был пуст и потому Женька, первым делом переложил в него все свое старое обмундирование и ту самую шкатулку с лезвиями, не решившись цеплять их на одежду, во избежание неприятностей.