Гнэльф

Глава вторая

В лабораторию профессора Гейзеровского вход был разрешен только избранным. Ирочка Лапина входила в это число. Поэтому в то утро, когда закрутилась вся эта кутерьма, электронный аппарат, определив, что заявился «свой», дал команду открыть перед Ириной дверь в святая святых знаменитого ученого.

– Вы меня звали, Аркадий Борисович? – спросила Ирочка Лапина, подходя к большому столу, за которым восседал профессор.

– Да, Ирина Михайловна, да! – обрадовался Гейзеровский и любезно кивнул на свободное кресло. – Хочу посмотреть, кому из этих мужчин вы отдали бы предпочтение.

– Что вы имеете в виду? – Брови молодой женщины поднялись немного вверх.

– Ничего дурного, Ирина Михайловна, ничего дурного! Просто мне любопытно узнать, кто из этих кавалеров вам кажется симпатичнее других.

Профессор веером рассыпал по столу небольшие карточки с нарисованными на них мужскими портретами. Лица были разные: от рекламных белозубых красавцев до страшных уродцев, от одного взгляда на которых бросало в дрожь.

Чувствуя какой-то скрытый подвох, Ирина вытянула картинку с изображением смешного человечка, похожего на гнома из детской книжки.

– Мне нравится этот тип, Аркадий Борисович. Во всяком случае, о нем не скажешь, что он зауряден.

Профессор самодовольно рассмеялся:

– А мне понравился ваш выбор! Этот тип – плод моей фантазии. Это – гнэльф. Я так назвал его, занимаясь на досуге рисованием. Что-то среднее между гномом и эльфом.

– Вы стали заниматься живописью?

– Нет, Ирина Михайловна, нет! Я занимаюсь тем же, чем мы занимались с вами все эти два года – биороботами. А это… – Гейзеровский посмотрел на портрет забавного гнэльфа, – это – шутка уставшего от серьезных дел чудака. Вы свободны, Ирина Михайловна, спасибо, что зашли.

Ирочка поднялась из кресла, пошла к выходу. У дверей остановилась и, повернувшись лицом к профессору, сказала с грустью:

– Привезли нового пациента с тяжелыми травмами… Молодой артист, подававший надежды…

– Вы сняли с его мозга информацию?

– Пока еще нет. Пациента готовят к операции.

– Операцию сделаю я сам. Вы будете мне ассистировать.

– Хорошо, Аркадий Борисович.

– Тогда – в операционную! – Профессор бросил картинку с портретом гнэльфа на стол и резко поднялся из кресла. – Спасти молодого артиста, да еще подающего большие надежды, наш долг!

Закончив операцию, профессор Гейзеровский отдал инструмент медицинской сестре и распорядился:

– Прежде чем вы его увезете в палату, мне будет нужно сделать еще одну процедуру. Ирина Михайловна, доставьте больного в мою лабораторию.

– Прямо сейчас?

– Не люблю тянуть! – улыбнулся Аркадий Борисович.

Санитары переложили безжизненное тело Глеба Кудашева с операционного стола на специальную тележку и покатили ее следом за Ириной Лапиной.

Когда бравые молодчики в болотного цвета халатах молча вышли из лаборатории, профессор сказал своей верной помощнице:

– Ирина Михайловна, мне нужно, чтобы вы записали информацию мозга этого парня. Чем скорее вы это сделаете, тем будет лучше.

Ирочка послушно стала присоединять проводки с датчиками к голове пациента.

– У Глеба Кудашева было сильное сотрясение, – сказала она, оглядываясь на профессора, колдующего над приборами. – Надеюсь, это не повлияет на запись?

– Я введу нейрофильтры, и все будет о, кей.

Гейзеровский нажал клавишу на одном из приборов, и в нем медленно стал вращаться серебристый диск.

– Как вы считаете, Аркадий Борисович, этот парень выкарабкается? – поинтересовалась Ирочка.

Седовласый ученый пожал плечами:

– Я не волшебник… У него есть шансы, а это немало.

Профессор снова нажал на клавишу, и вращение диска прекратилось.

– Готово! Теперь пусть отвезут бедолагу в его палату и не оставляют ни на минуту без присмотра.

Гейзеровский открыл прибор, взял в руки серебристый диск и, полюбовавшись на него, бережно вложил в яркий конверт. Затем что-то быстро написал на конверте и запер его в свой сейф.