Гиперболоид инженера Гарина. Аэлита

16

Не по воле случая красавица Зоя Монроз стала подругой химического короля. Пять лет тому назад (в девятнадцатом году) Зоя бежала из Петрограда в Париж, где приобрела широкую известность как самая красивая и умная женщина среди артистической богемы. Она снималась в кино, танцевала и пела в бульварных театриках и спокойно разоряла дотла иностранцев, стремившихся в те годы в Париж с кошельками, распухшими от военной и послевоенной наживы.

Зоя была женщиной современной. Среди развлечений она находила время внимательно следить за политикой.

Узнав о предполагающейся поездке в Европу знаменитого Роллинга, она сейчас же выехала в Нью-Йорк. Там на месте купила репортера большой газеты, и в прессе появились заметки о приезде в Нью-Йорк самой умной, самой красивой в Европе женщины, которая соединяет профессию балерины с увлечением самой модной наукой-химией, и даже вместо банальных бриллиантов носит ожерелье из хрустальных шариков, наполненных

светящимся газом. Эти шарики подействовали на воображение американцев.

Когда Роллинг отплыл в Европу, в прекрасное солнечное утро на верхней палубе, на площадке для тенниса, он увидел Зою Монроз, играющую с тренером. Роллинг, насупившись, долго рассматривал эту женщину, о которой только что кричали все газеты, и она ему понравилась. В тот же вечер, после ужина, сидя в баре, он предложил Зое быть его подругой. Потягивая через соломинку ледяной напиток, Зоя ответила:

- Благодарю. Принимаю. Вы не разочаруетесь. Вы сделали удачный выбор. Женская дребедень меня мало занимает... Не забудьте - я пережила революцию, у меня был сыпняк, я дралась против красных… Я честолюбива. Вы большой человек. Я верю в вас. Вы должны победить… Я хочу быть вашим личным секретарем.

Роллинг повертелся на высоком стуле, рот у него слегка перекосило усмешкой, что выражало крайнюю степень веселья.

- Вы сумасшедшая,- сказал он.- В личные секретари ко мне добиваются поступить Четыре бывших короля и несколько великих князей из русской династии... По, черт возьми, вы мне нравитесь…

Так начался их союз, и Роллинг не ошибся в выборе подруги.

В Париже он начал вести переговоры о трестировании химических заводов. Америка вкладывала крупные капиталы в промышленность Старого Света. Агенты Роллинга осторожно скупали акции. В Париже его называли «американским буйволом». Действительно, он казался великаном среди европейских промышленников. Он шёл напролом. Луч зрения его был узок. Он видел перед собой одну цель: сосредоточение в одних (своих) руках мировой химической промышленности.

Зоя Монроз быстро изучила его характер, его приёмы борьбы. Она поняла его силу и его слабость. Он плохо разбирался в политике и говорил иногда глупости о революции и о большевиках. Она незаметно окружила его нужными и полезными людьми. Свела его с миром журналистов и руководила беседами. Она покупала мелких хроникёров, на которых он не обращал внимания, но они оказали ему больше услуг, чем солидные журналисты, потому что они проникали, как москиты, во все щели жизни.

Когда она «устроила» в парламенте небольшую речь правого депутата «о необходимости тесного контакта с американской промышленностью в целях химической обороны Франции», Роллинг в первый раз по-мужски, дружески, со встряхиванием пожал ей руку:

- Очень хорошо, я беру вас в секретари с жалованием двадцать семь долларов в неделю.

Роллинг поверил в полезность Зои Монроз и стал с ней откровенен по-деловому, то есть - до конца.