Гимн шута – ХII

Глава 21

Глава 21

— Пропащее поколение! — махнул рукой старик, сокрушенно покачав головой.

Павел стиснул зубы. Больше всего ему хотелось отправить собеседника ко всем чертям. Или воспользоваться запертым ныне в домашнем сейфе табельным. Но увы, переходилось униженно внимать, тщательно изображая почтение… и стараться не думать о том, где бы ему сейчас действительно стоило бы быть!

— Вот тебе, мальчишка, вообще слово «ответственность» не известно!..

Резкий вдох и протяжный выдох. Все равно разодетый по последней моде позапрошлого века профессор слушал только себя.

— … Ведь важнейшая из наук…

Волконский молчал.

В Классы утром лететь не хотелось. Особенно с учетом пришедших прямо перед выходом новостей! Однако клановец заставил себя дисциплинированно встать, собраться и сесть в муниципальный глайдер. На «Вихре», конечно, было бы удобнее. Вот только молодой человек отчего-то сильно подозревал, что появление такой машины на школьной парковке вызовет серьезный ажиотаж.

В этом всем был смысл. И куда более глубокий, чем казалось на первый взгляд. Он уже продемонстрировал своему сюзерену, что «исполнять» умеет. На трезвую… читай выспавшуюся голову ему идея двинуть кулаком по лицу «палача» и самому показалось несколько импульсивной.

Дурью полной, проще говоря!

Кошкиной прямо сейчас он помочь не мог. Светлана и ее «умники» работали с коммом Лены и собирали по крупицам картину произошедшего накануне. К удивлению Павла, государева канцелярия без проблем предоставила Волконской доступ к материалам следствия.

В общем, сейчас требовалось вести себя тише воды и ниже травы. Просто потому, что самый страшный грех в его нынешнем положении — уверить начальство в потере собственной адекватности. Ведь как нередко говаривала Тишь, самое грустное в этом мире вдруг понять, что ты никому не нужен. А уж если на тебя еще при этом и соответствующие формы допуска оформлены, то все становится совсем нехорошо.

Именно поэтому Волконский с утра собрался, попрощался с «домочадцами» (после его выступления вполне вероятен вариант выйти из дома и совершенно никуда не прийти!) и отправился в Классы. Подтягивать «хвосты».

— … Почему я должен из-за всяких там раздолбаев?.. — все продолжал вдохновенно вещать старик, упиваясь каждой секундой своего страстного монолога.

И да, он был, наверное, единственным преподавателем, кто мог себе подобное позволить. Родство с князьями Старицкими вполне было отличным «зонтиком» от всяческих неприятностей. А еще возраст. Многое проще было списать на маразм, чем разбираться с древним Родом.

— Лев Геннадьевич, — в очередной раз вдохнул молодой человек, едва старик сделал паузу, чтобы перевести дух.

Все-таки возраст брал свое. Раньше «наставлением пропащему поколению» всего в пятнадцать минут его было не утомить!

— Я уже объяснил вам причину отсутствия на ваших лекциях, — спокойно возразил Павел. — Равно как предоставил документальное подтверждение…

— Ах, ты!.. — едва ли не взвизгнул преподаватель… занося кулак⁈

Волконский чуть удивленно глянул на застывшего в странной позе старичка. Нет, поговаривали, что тот в «простых» классах действительно мог на кого и руку поднять. Но молодому человеку, и в голову не приходило, что это правда.

«Драчун» же тоже застыл, вдруг осознав, что перед ним не очередной «простак», которого и за ухо оттаскать можно. Все равно тот жаловаться не побежит. Ради того, чтобы получить корочки Классов, ученики из «простых» семей убить были готовы. Многие — отнюдь не фигурально.

— Нет! — взвизгнул дедок, резко опуская руку. — Никаких пересдач!.. И вообще, я считаю, что ваше поколение!..

Павел мысленно вздохнул и вновь отключил мозг. Как нельзя кстати на помощь пришли утренние воспоминания.

Проснулся Павел резко и разом от странного ощущения НА груди. «Ощущением» оказалась ладонь Катерины. Впрочем, надолго она там не задержалась, скользнув ниже.

— Не шевелись, — горячее дыхание секретаря обожгло ухо. — Я сама все сделаю…

Обещание блондиночка сдержала. Да с такой страстью, что к завтраку Павел вышел собранный и готовый к чему угодно. Правда, споткнулся по дороге пару раз. Заплетающиеся ноги не очень слушались. Но Волконский ни за что бы ни променял такое утро и на самую совершенную координацию.

Дома никого не было. Даже неугомонная Юсупова куда-то уехала. С момента получения управляющей должности в империи Мышкиных она буквально «зажглась» работой. Так что завтрак прошел в теплой интимной обстановке.

Удивительно, но Катерине действительно удалось вернуть Волконскому относительное душевное равновесие. Так что к моменту, когда комм сообщил о входящем вызове от сестры, клановец был собран и готов к работе.

— Поздравляю тебя, брат, — первым делом чуть удивила сестра. — Ты сделал хороший выбор.

Несколько секунд парень пытался осознать, что именно имеет в виду Света. Лишь затем парень понял, что сестре удалось вскрыть комм Кошкиной. И, кажется, начала изучение его она с последних переписок и геометок.

— А если бы?..

— Нет, тогда бы не рассказала, — честно призналась Волконская. — Лена не твоя жена. И уровень ваших отношений…

— Понял, — оборвал клановец.

— Ты же не собираешься меня просить о?.. — начала было сестра.

— Нет.

Тут молодой человек не сомневался. Читать чужие переписки и лезть в частную жизнь? Не надо ему такого!

Неожиданно он бросил взгляд на Катерину. Та, поднеся кружку с чаем к губам, чему-то своему загадочно улыбнулась. «О, женщины!» — только и вздохнул мысленно парень.

— Ну и молодец, — тут же откликнулась девушка. — Я бы все равно не дала. Но рада, что братик у меня не совсем козел.

«Все еще злится!» — оценил молодой человек. Ей тоже вчера понервничать пришлось.

— Давай по делу, Свет, — негромко попросил клановец.

Сестренка переключилась мгновенно. Отчего-то Павел словно наяву представил, как она, сидя в своем кресле в кабинете дирекции «РитРос», приосанилась и подобралась перед докладом.

— Удалось восстановить цепочку событий, — отчего-то у сестренки даже голос изменился — стал более сухим и низким. — Лена действительно позапрошлой ночью была в клубе. И не в одном.

Волконский чуть удивленно приподнял бровь. Не то чтобы он был против… Хотя, если признаться честно, в мире, где от личной репутации зависит очень многое, «проходки» по злачным местам на их уровне довольно рисковое предприятие.

— Я обнаружила сообщение от Тюфякиной Инны Михайловны. Она предложила встретиться в кафе с формулировкой «по старой памяти». Как удалось установить, они были дружны в младшей школе, но потом дороги разошлись. Эту версию подтверждает и ранняя переписка.

Волконский машинально кивнул. Встречу в кафе он прекрасно понимал. Да и поход в клуб, с небольшой натяжкой, но все же… Вот только вопрос «Как одно перетекло в другое⁈» на повестке дня оставался.

— Я уже получила записи из кофейни «Арабика» и одного из клубов, — продолжила Волконская. — Моторика Лены в момент, когда она села за столик, сильно отличается от той, что она демонстрировала на выходе из заведения около девяти часов вечера. Пила она только кофе и позволила себе пару десертов. Притом в клубе «Гавань», втором на маршруте, легкий асинхрон движений говорит о блокировке тормозящих процессов в головном мозге.

— Это все? — поинтересовался Павел.

— На этом моменте — да, — коротко ответила сестренка.

«Странно!» — сделал вывод для себя Волконский. Лена напилась? Да почему бы и нет! Вот только организм целителя практически моментально выведет алкоголь, даже если девушка не захочет ему «помочь». Опоили в кофейне? Но чем? Еще раз, Кошкина прекрасно разбирается в ядах и психотропных средствах. Просто по долгу «службы». И тревогу она подняла бы моментально, стоило ей только почувствовать, что что-то с ее телом не так.

— Не знаю, — коротко ответила Света на не заданный братом вопрос. — Пока я склоняюсь к многокомпонентному средству, направленному на «растормаживание» психики.

— То есть, некто заставил Кошкину постепенно в течение ночи терять контроль над своим поведением, а под утро произвел «срыв»… чтобы что? Цели не вижу.

Сестренка промолчала. Наверняка в своей излюбленной манере пожала плечами, совсем забыв, что собеседник ее видеть не может.

— Пока не знаю, — все же ответила девушка. — Выясняем. Люди Бойцова уже работают. Да, могу я задействовать ГБР для?..

— Можешь, — коротко одобрил Павел.

Слушать объяснение сестры он не стал. Раз просит, значит надо. Так что пусть работает. Все равно половина штата сейчас на тренировочных полигонах проходят курсы повышения квалификации различной интенсивности.

— Следующий отчет в шестнадцать ноль-ноль, — попрощалась девушка. — Либо по необходимости.

На этот раз уже клановец забыл, что разговор идет не по видео, а потому просто кивнул. Впрочем, девушка молчание поняла вполне верно.

— И, Паша, пожалуйста, никаких резких движений! — в голосе Светланы появились отчетливые просительные нотки.

Едва ли не умоляющие.

И тут Волконский был с ней согласен. В их системе вполне допускалось быть гадом и последней сволочью. Даже закон преступать порой без особых жертв и разрушений. Но вот потеря адекватности была грехом. Смертным. Ярлык «непредсказуем» становился черной меткой.

Дав отбой, Павел обернулся к Катерине, держащей чашку чая перед лицом.

— Странно, — прокомментировала она. — Нет ни повода, ни смысла. Даже если поверить, что союзники Паутовых действовали без одобрения Аркадия Даниловича, то я не вижу никакого мотива. Они УЖЕ проиграли. Месть? Решили отыграться на причине конфликта? Но это глупо. После такого мирное урегулирование вопроса будет попросту невозможно.

— Вкусно, — сообщил Павел, сделав глоток перед тем, как ответить секретарю. — Давай рассмотрим другой вариант: например, есть некто, кому Паутовы перешли дорогу. Этот человек понимает, что если кто-то тронет Кошкину, то клану будет плохо… Если он вообще будет фактически существовать после гнева Волконских и Юсуповых. Как версия?

— Тогда я бы предложила рассмотреть вариант, что этот некто бьет не по Аркадию Даниловичу, а по кому-то из его союзников. Формально ничего Паутовым ты сейчас предъявить не можешь. Ни один член клана не участвовал в этом фарсе. Так что…

Павел поднял на секретаря взгляд. Девушка поежилась. Выражение лица у ее сюзерена вышло… то еще.

— Ну, допустим, с «предъявить нечего» ты погорячилась, — негромко произнес он, позволив себе показавшуюся блондиночке жутковатой ухмылку.

Даже позицию «знал и молчал» Волконский прощать не собирался. Да, в клановой среде полагалось сводить дебет с кредитов в смысле месть и цену за нее. Но парень давно решил, что за своих нужно держаться до конца. Сколько бы это ни стоило.

— Однако ты права. Сейчас давить Аркадия Даниловича будет… безрассудно. И довольно нерационально с репутационной точки зрения.

Катерина вновь оторвала взгляд от своей чашки и внимательно присмотрелась к лицу Павла.

— То есть, ты отказываешься от мести? — негромко поинтересовалась она, вновь опуская взгляд.

«Сестра попросила, не иначе!» — со вздохом оценил поведение блондиночки молодой человек.

— Я… запомню это, — наконец определился он. — При случае обязательно предъявлю счет к оплате. И вопрос виры для Аркадия Даниловича приобретает куда большую остроту. Однако прямо сейчас я не сделаю ничего. Конечно, если вина Паутова не будет доказана.

Секретарь кивнула каким-то своим мыслям и незаметно перевела дух. Как ей показалось. Павел слишком близко знал Катерину, чтобы упустить выражение облегчения на ее лице.

Бз-з-з-з-з!

— Осталось понять, кто именно все затеял, — негромко прокомментировала блондиночка, краем глаза наблюдая за тем, как сюзерен вчитывается в строки сообщения.

Волконский резко встал, оставив комм на столе таким образом, чтобы секретарь могла прочесть «послание».

— Вот сейчас и выясним, Катя, — ровно ответил Волконский и вышел из кухни.

Катерина, проводив взглядом господина, глянула на гаджет, где было открыто сообщение от Князя:

«Тюфякина и Давыдов пришли в себя. Можешь приезжать.».

Вот только сначала Павел, за которым ныне следили куда больше глаз, чем он предполагал, направился в Классы уламывать несговорчивого профессора литературы принять у него пропущенные темы и поставить допуски. «это необходимо!» — твердил разум. «Всех порву!» — возражали поселившие в груди бешенство и раздражение от «бесполезной» потери времени.

Однако напор и скрытая лишь налетом внешних приличий ярость сделали свое дело. Лев Геннадьевич Старицкий все-таки пошел на встречу столь решительному слушателю.