Гимн шута – ХII

Глава 15

Глава 15

Хули-Цзин презирал суеверия.

Вся его работа и сама жизнь базировались на четком расчете и сложном планировании. А вот к приметам профессионал в очень специфической области человеческих взаимоотношений относился куда терпимее. Нет, он не косился предвзято на цифру «четыре» и уж тем более не стал бы отказываться от подаренной книги, что для многих его соотечественников считалось бы плохим предзнаменованием, ведь слово «книга» на его родном языке было очень созвучно слову «проигрывать». У отставника Отряда 61889, специализирующегося на охране первых лиц родины, были свои «звоночки».

Природная наблюдательность позволила выделить целых три приметы:

— увидеть своего первого шефа бегущим. Такое случалось дважды. И в обоих мир (весь!) буквально стоял на грани катастрофы;

— с трудом вспомнить данное при рождении имя с утра. Специалист очень специфического профиля за свою жизнь сменил множество личин. Были и среди них и те, что разведчик слышал куда чаще, чем три слога, что произнесла мама при его рождении.

— увидеть на бездушном лице помощника ТАКОЕ выражение. Тут без комментариев.

Сегодня совпали два из трех предзнаменований. В личной системе оценки господина Хань их сумма вполне равнялась одному первому.

— Докладывай, помощник Чжан, — негромко потребовал владелец просторного, но довольно минималистично оформленного в европейском стиле кабинета.

Короткостриженый ханец в неброском темном костюме, которого спокойно можно было бы принять за старшеклассника, если бы не уже раскинувшиеся на лице едва заметные сеточки морщин, отрывисто кивнул.

— Господин Ии, — застыл тот солдатом терракотовой армии. — Служба наружного наблюдения зафиксировала Северного Волка в зоне «ноль».

Разведчик откинулся на спинку кресла и задумчиво поправил ворот «достойного уважаемого человека» пиджака. Судя по всему, ничего экстренного не случилось, а потому хозяин кабинета сосредоточился не на том, что сказал докладчик, а на том, КАК сотрудник выполнил свой доклад.

— Что именно привело вас в такое смятение? — спокойно спросил он.

Вряд ли кто-то еще смог бы прочитать на застывшем лице помощника хоть что-то. Однако тот уже не первое десятилетие служил нынешнему господину. Так что…

Мужчина резко вскинул голову.

— Предчувствие, господин Ии, — ровно ответил он.

«Первый» перевел взгляд на экран вычислительного комплекса, где уже загрузилась информация с камер наблюдения.

— Это когда, — уточнил хозяин кабинета.

— Сейчас.

— Ба-а-а-а! — позволил себе удивленно протянуть хозяин кабинета.

Помощник, казалось, перестал дышать.

Однако господину Хань было не до того. Разведчик смотрел в монитор. Бездушная камера, установленная за зоной особого внимания вокруг здания, бесстрастно фиксировала лицо старого соперника. Ханец стал свидетелем многих операций хитрого Северного Волка. Каждая из них разбиралась и анализировалась буквально по секундам. Появиться из ниоткуда, нанести удар и раствориться в предрассветной дымке — вот стиль работы Князя. Долгие годы вообще приходилось ограничиваться лишь скудным словесным портретом, так как никто не смог вычислить неуловимого врага Чжань-доу минь-цзу. «Боевая нация» всегда славилась своими воинами. Однако именно Волк достиг едва ли не просветления. Под командованием ставшего в определенных кругах живой легендой Седого Филина его «призраки» были неуловимы…

И вот теперь старый враг уже практически забытой политиками войны спокойно стоял у его порога… в белой каске и с инженерным планшетом в руках.

Князь не прятал лица. Напротив, он откровенно смеялся над какой-то репликой нахмурившегося молодого человека — того самого юноши-клановца, которому совсем скоро предстоит взять под контроль «Мертвый узел».

— Что они делают? — негромко спросил хозяин кабинета.

Помощник, все также изображающий статую, тут же четко ответил:

— Мне не удалось выяснить. Камера зафиксировала экран планшета. Наши аналитики уверенно опознают изображение как часть плана квартала со штаб-квартирой в центре.

Господину Хань отчего-то захотелось хлопнуть ладонью по столу. Однако потеря лица при подчиненном — последнее, что ему сейчас бы хотелось. Потому специалист по особым поручениям собственного государства, и виду не подал, что эта новость его хоть как-то обеспокоила.

— Как давно они этим занимаются? — бесстрастно уточнил он.

— Автомобиль с государственным номером… — начал было помощник, но тут же осекся, заметив стальной взгляд шефа. — Пятнадцать минут. Вам сообщили сразу же, как специалисты радиоэлектронной борьбы идентифицировали Северного Волка.

Хули-Цзин почувствовал, как по его спине пробежал неприятный холодок от мысли, что они дали Князю целых ПЯТНАДЦАТЬ МИНУТ.

Это было откровенно страшно.

— Что предпринято, помощник Чжан?

— Группы на исходных, — тут же откликнулся «гость». — Сплошной контроль за каждым движением. Вынужден оповестить господина Лю…

— Нет, — оборвал своего подчиненного Хули-Цзин. — Не будем пока вмешивать контрразведку.

Если помощник и замялся, то лишь на несколько секунд.

— Шэхуэйбу? — негромко спросил он.

Это преступление. В подобной ситуации оставить в неведении второго помощника официального представителя в империи и «Отдела социальных запросов», который мог запросто стереть их обоих не только физически, но и из истории родного Китая несмотря на все былые заслуги было… неправильно. Однако свою верность господину Чжан ценил куда выше пусть и ужасный, но еще не случившихся событий.

— Жду приказа, господин Ии, — негромко, но твердо произнес ханец, склонив голову.

«Первый» думал недолго.

— Закрыть контур, — потребовал хозяин кабинета.

И, как он надеялся, положения.

Теперь за провал, буде таковой произойдет, отвечал лично Хули-Цзин. Права на ошибку не было. Зато «единоначалие» давало привилегии. Например, возможность «закрыть» здание штаб-квартиры КПГК «Великой информационной стеной». То есть, до разрешения кризиса ни бита информации не покинет здание. А вся система безопасности и ее сотрудники буквально «ложилась» под него.

— Хай, — негромко выдохнул помощник.

Он прекрасно понимал, ЧТО сейчас сделал его сюзерен. В здании, помимо представителей торговых и бизнес-кругов жили семьи дипломатов, представители разведок, различных ведомств и личные эмиссары «Очень Важных Людей». Фактически именно тут находился центр сил, продвигающие волю Великого Китая в империи.

Охранялся объект соответственно. И вот сейчас вся система безопасности замкнулась в руках одного-единственного человека, даря ему власть над самой жизнью и смертью в пределах территории одной отдельной высотки.

Вот только подобная власть очень похожа на обоюдоострый меч, которым можно как разрубить врага, так и оттяпать собственное ухо при любом неаккуратном движении. КАЖДОЕ действие господина Хань после будут рассматривать буквально под микроскопом. Среди тех, кто позже получит доступ к логам системы безопасности, будут не только «компетентные люди», но и враги, коих у Хули-Цзи, равно как и у любого другого серьезного человека, было в избытке. И они обязательно воспользуются полученным знанием против него. Вот только все это будет потом. А пока чутье старого лиса буквально кричало, что он поступает правильно.

Время показало, что он в который раз оказался прав. Недолгое. Всего несколько минут с того момента, как в руках господина Хань сосредоточилась вся полнота власти.

— Господин!.. — выдохнул уже собиравшийся покинуть кабинет докладчик.

Чжан вскинул голову и… взял себя в руки. Не подобает слуге достойного человека столь явно выражать свои чувства.

Однако его сюзерен и сам слегка удивился. Ведь полученное от операторов СБ сообщение можно было охарактеризовать всего двумя словами: «ракетная угроза».

— Что это? — все же спросил негромко его давний соратник.

— Это война, помощник Чжан, — глухо сообщил Хули-Цзин.

— Смотри, — хмыкнул Павел, разворачивая к Князю отнятый у него же только что инженерный планшет.

На экране высокого разрешения устройства, способного и расчет запуска спутника выполнить за несколько секунд, открылась картинка: черно-белое изображение мудрого старого китайца, так похожего Кун Цю, в мире известном как Конфуций, наставительно поднявшего указательный палец. Буквы же подписи складывались в мудрые слова: «Кто цяй не пьет, тот цьмо!».

Князь заразительно рассмеялся, продемонстрировав полный комплект крепких зубов. Даже голову закинул, чтобы никто из наблюдателей не усомнился, что ему очень и очень весело.

— На что намекаешь, Шут? — хмыкнул он отсмеявшись.

— Есть хочу! — честно признался парень. — С утра меня Тишь «мочалила». Перед таким «праздником» брюхо лучше не набивать. Затем «Авиценна» и сразу после совещания занят был. Ну а теперь…

Волконский развел руками. Мол, сам же решил процесс убеждения в долгий ящик не откладывать, а потому выехали «на дело» они сразу же после того, как цесаревич дал добро на операцию. Вернее, добро и наставление. Даже требование. Не превратить попытку убеждения в полноценную войну с ханьцами.

«Затейники», естественно, с такой постановкой вопроса согласились.

— Проглот, — покачал головой командир подразделения.

Волконский легко и весело рассмеялся. Во-первых, на камеры. Шоу должно продолжаться. Даже если живот уже начинает недовольно бурчать. Во-вторых, клановец был готов признаться вообще в чем угодно за миску горячего супа. Именно эту мысль он и озвучил.

— Не продавайся за еду! — потребовал командир. — Нам и Пуза вполне хватает.

— Запомню эту светлую мысль, — кивнул Павел. — И буду вспоминать всякий раз ПОСЛЕ обеда.

Князь поправил белую каску и усмехнулся, окинув младшего члена команды взглядом. Тот больше всего был похож на прораба-строителя. Поверх сине-серой рубашки и темных классических брюк парень накинул оранжевый рабочий жилет. А такую же каску держал в руках, задумчиво разглядывая окрестности.

— На позиции, — раздался в наушнике командира негромкий голос Сергея.

Павел тут же вскинул взгляд. Мол, наши готовы. А мы?

— Нас заметили? — поинтересовался молодой человек.

— Наверняка, — хмыкнул Князь, демонстративно поправляя свой жилет ядовито-желтого оттенка.

На самом деле, офицер был уверен, что старый лис уже давно в курсе их присутствия. Иной вариант он в планировании учитывал, вот только даже в мыслях допускать не думал. Старый, хитрый и опытный враг… в таком не хотелось разочаровываться. Теперь таких уже не делают. Молодежь все больше на технику полагается. «Старая школа» же уходит на покой. Где теперь Войцех Ковальски, Донни Джонс, Лю Си Кей, Марко Сатриани и многие другие? Все ушли. Кто-то, поговаривают, даже на покой. Но большинство просто в небытие. Как правило, обстоятельства их исчезновения засекречены так, что судьба их вряд ли когда станет известна. Во всяком случае, не в нынешнем веке точно.

— Слушай, ну, может же быть у «клоунов» перерыв на обед! — взвыл клановец, отвлекая командира от тяжелых дум.

Князь вздохнул. «Молодое поколение такое нетерпеливое!» — отчего-то подумалось ему.

— Ла-а-а-адно, — тут же сдался Павел, вновь напяливая на себя каску. — Давай тогда еще кружок навернем.

Однако «прогулку» прервало короткое сообщение:

— К работе готов, — бесстрастно произнес Сергей.

Волконский покачал головой. Мол, ни тебе пожрать, ни тебе прогуляться!

— Работайте, — негромко скомандовал тот, кого внутри здания знали под прозвищем «Северный волк».

Как всегда в такие моменты, он тут же ярко представил реакцию службы охраны после того, как оператор защитных систем осознает, ЧТО именно отображает на его мониторе «умная машинерия» и на одних рефлексах, не успев даже испугаться, ударит по кнопке общей тревоги.

— Есть контакт, — негромко сообщил Князь.

Павел задумчиво глянул на здание. С его точки зрения, не изменилось ничего.

Впрочем, и сам командир полагался на известные ему нормативы реагирования, чем на внешние факторы. Последних попросту… не было!

— Все, они знают, — закончил мысль офицер.

— Как долго? — поинтересовался Волконский.

— Уже.

Действительно, стеклянные двери центрального входа раздались в сторону, и на улицу чинно выступили с десяток женщин и мужчины в подчеркнуто национальных костюмах. Всякий знал свой маневр, а потому комитет по встрече принялся выстраиваться для ритуала, аналогом которого на Руси издревле считалось подношение гостю хлеба и соли.

Весы чаши войны и мира застыли в хрупком равновесии.

— Ну, пошли пообщаемся, — подбодрил сам себя автор идеи.

Князь комментировать заявление молодого коллеги не стал. Однако первым сделал шаг вперед, искренне надеясь, что он не окажется ступенькой к войне с их соседом по Амуру.