Жемчужина дракона

Глава 3

У меня болело все: ноги, спина, шея, голова, даже ногти ломило от дорожной тряски. Хотелось ванну и убивать. Эштон дра Гарт распахнул дверь, галантно пропустив меня вперед, и я проковыляла в свою новую комнату.

Кровать занимала половину спальни, и я уже предвкушала, как упаду в мягкие перины. Ванная комната пряталась за раздвижной дверью. Черный мрамор и золото – слишком вычурный дизайн на мой вкус, но плевать. Зато горячая вода текла прямо из крана, а ванна такая большая, что можно лечь и вытянуть ноги.

– Пусть ужин принесут прямо сюда, – попросила я.

Эштон, кивнув, удалился. Видимо, драконья чуйка подсказала ему, что лучше сейчас не отсвечивать. Как только дверь за ним закрылась, я безжалостно содрала с себя провонявшее потом и лошадьми платье, расправилась с бельем, кинув его на стул, и, постанывая, погрузилась в горячую воду. Удовольствие было таким сильным, что я чуть не расплакалась. Я добралась. У меня новый дом – со всеми удобствами. И, вроде, понятливый муж.

Я нашла на краю ванны ряд пузырьков и, понюхав содержимое, щедро плеснула в воду розовый мыльный раствор, который вспенился бодрой пышной шапкой. Вытащив оставшиеся в прическе шпильки, погрузилась в воду с головой. Вынырнув, протерла глаза, которые защипало от мыла. Дверь хлопнула, и я приказала:

– Оставьте ужин у кровати.

– А может, покормить тебя с ложечки? – раздался воркующий голос, и я, взвизгнув, шарахнулась в сторону, ударилась локтем о ванну и, промыв глаза, с ужасом уставилась на Эштона. Похоже, насчет понятливости и драконьей чуйки я поторопилась.

Он же небрежно сбросил мои чулки и белье со стула и сел. Помнится, при первой встрече Эштон дра Гарт показался мне сытым котом, но теперь его зеленые глаза вспыхнули жадным голодом.

– Выйди немедленно, – процедила я, подгребая руками пену поближе к груди.

– Я останусь, – возразил Эштон и, зачерпнув ложкой суп, исходящий паром, подул и протянул мне. – Супчик. После долгой дороги хорошо для желудка.

Я швырнула в него первой попавшейся бутылкой, но Эштон обидно легко поймал ее и аккуратно поставил на пол. Даже суп не расплескал.

– Хочу напомнить, дорогая жена, – произнес он. – Что ты теперь в некотором роде моя жена. Мы женаты. Муж и жена. Помнишь?

Он бы еще раз сто повторил это слово, чтоб уж точно дошло.

– Твой страстный поцелуй в коридоре дворца, появление королевы, кольца…– перечислил Эш. – Признаюсь честно, мне бы тоже хотелось забыть произошедшее и решить, что все это лишь страшный сон, но нет, тебя не убили и не украли, и вот ты здесь.

– Я голая! – с отчаяньем воскликнула я.

– Именно, – кивнул Эштон. – Именно этот факт заставляет меня переменить мое отношение к браку. Может, все не так уж плохо? Скажи, я так сильно тебя привлек?

Он съел ложку супа и облизнул губы, а мой желудок сжало от голода.

– Ты о чем? – уточнила я. – Знаешь, давай сюда мой ужин, пока ты его весь не сожрал.

Я требовательно протянула руки и, забрав тарелку, устроила ее себе на согнутые колени, следя за тем, чтобы оставаться прикрытой пеной. Горячий кисленький супчик полился в мое горло целебным эликсиром.

– Ты ведь приличная девушка, – с некоторым сомнением произнес Эштон. – Невеста другого. Была. А потом вдруг такой порыв… Логичный вывод – ты сочла меня неотразимым.

Хлебая божественный супчик одну ложку за другой, я промычала от удовольствия, а Эш, приободрившись, счел это знаком согласия.

– Значит, мы имеем тебя…

Я настороженно на него покосилась.

– …влюбленную в меня девушку, весьма привлекательную и соблазнительную.

Взяв бутылку мыльного раствора, я вылила остатки в воду, так что пена поднялась выше края ванны и свесилась снежной шапкой.

– И раз уж так вышло, давай попробуем, – вздохнул Эш. – Я согласен.

– На что? – спросила я, тщательно вычерпывая остатки супа и борясь с желанием облизать тарелку.

– Сделать наш брак настоящим, – многозначительно улыбнулся Эш. – Давай я помою тебе спинку… и остальное…

– Да, это был порыв, – подтвердила я. Пусть так думает. Объясняться нет ни сил, ни желания.

Эш придвинул стул ближе к ванне, скользнул взглядом по пене, которая начала предательски спадать.

– Но ты говорил, что в браке важна любовь, – быстро вспомнила я.

– Говорил?

– Берешь свои слова назад?

– Я не бросаю слов на ветер, Тесса.

– Прекрасно, – коварно улыбнулась я. – Значит, давай подождем, пока между нами не вспыхнет это прекрасное чувство.

– Я знаю один верный способ ускорить его развитие.

– Часто влюблялся? О тебе говорят, что ты потерял счет женщинам. Ты любил каждую из них?

– Это все в прошлом. Важно лишь то, что есть сейчас. Может, это судьба бросила нас навстречу друг другу.

Я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза.

– Давай продолжим нашу беседу завтра, – предложила я. – Ты наверняка добрался сюда с куда большим комфортом и гораздо быстрее чем я.

– Ты устала, – предположил он.

– Я бы поаплодировала твоей догадливости, да руки заняты.

– Что ж… – Эш с сожалением вновь окинул взглядом пену, которая еще держала оборону, и, поднявшись, забрал у меня грязную тарелку. – Увидимся завтра, Тесса.

– Угу, – согласилась я.

Дверь за ним мягко закрылась, и я откинула голову на бортик ванны. Я убегала из одной ловушки и попала в новую. Но муж, по крайней мере, накормил меня супом. Помывшись, я выбралась из ванны, прислушиваясь к малейшим шорохам, закуталась в длинное полотенце, найденное в шкафу, и осторожно заглянула в спальню. Эштон ушел, и кровать была полностью в моем распоряжении. Большая, мягкая, и главное – не трясется!

Сил на то, чтобы искать сорочку, уже не осталось, так что я сбросила полотенце на пол и быстро юркнула под одеяло. Уже проваливаясь в сон, улыбнулась. Объяснение произошедшему от моего мужа было даже милым. Внезапное притяжение, вспыхнувшая страсть – это куда привлекательнее ритуала Фирстов. Страшное осталось позади, прошло рядом, задев меня самым краем. Как если бы холодное щупальце коснулось ноги перед тем, как спрут ушел назад в глубину.

Быть может, однажды я и сама поверю в версию Эштона, а тот подслушанный разговор сотрется из моей памяти.

***

Влажные волосы стекали по ее спине жидким золотом, хрупкие плечи кутало облако пены, пугливый румянец окрасил щеки, и Эштон жалел, что не наделен художественными талантами – вот бы нарисовать, какой он увидел свою жену, войдя в ванную.

И это волшебное видение принадлежало ему. Целиком и полностью. Он может зайти в ее спальню в любой момент даже без стука и сделать с ней все, что вздумается.

Теоретически.

Потому что если дама станет сопротивляться или, не приведи боги, плакать, то ну его, такое счастье. Нет, надо все так провернуть, чтобы Тесса не отталкивала его. Вряд ли это будет сложным: она ведь первая его поцеловала. Он ей нравится, ее к нему влечет, и надо лишь дать ей понять, что теперь не стоит сдерживать порывы. Напротив!

Ворочаясь в пустой кровати, Эш едва сумел заснуть, а с утра побежал в оранжерею и придирчиво выбрал самую красивую розу – белую, лишь слегка тронутую розовинкой по краю полураспущенных лепестков.

– Мальчик мой! – воскликнула Эдрена, выходя ему навстречу.

– Вы рано встали, – заметил он.

Мачеха выглядела так, как будто не спала уже пару часов: рыжие волосы уложены в прическу, роскошное платье подчеркивает статную фигуру. Хотя она могла бы прикрыться и не совать свои прелести ему под нос с самого утра.

– Мне не спалось. Я так волнуюсь за тебя, Эш! Говорят, ночью прибыла твоя невеста?

– Жена, – исправил он ее. – Я познакомлю вас с Тессой за обедом.

– Отчего не за завтраком? – поинтересовалась Эдрена.

Потому что на утро у него другие планы, и мачеха в них точно не входит.

– Мне не терпится увидеть эту девушку, – произнесла она и неодобрительно добавила: – Вот нахалка! Так подло подставить мужчину! И какая развязность!

– Все было не так, – возразил Эш.

– Но слуги…

– Если хотите узнать что-то обо мне или моей жене, не надо слушать сплетни и досужую болтовню, – резко ответил Эштон. – Лучше спросите у меня лично.

– Тогда я и правда хотела бы узнать… – начала Эдрена, положив ладонь ему на локоть и ненавязчиво подталкивая к парковой дорожке.

– А лучше не спрашивайте и занимайтесь своими делами, – перебил он ее, высвобождая руку. – Доброго дня, Эдрена.

Он быстро прошел мимо мачехи и взбежал по лестнице вверх, направляясь прямиком в спальню жены. В конце концов, брачное утро ничем не хуже брачной ночи. А лучше устроить брачный марш-бросок. Раз уж его окольцевали, то он выжмет из ситуации максимум.

Джонси прав: однажды все равно пришлось бы жениться. Все случилось быстро и резко – как вырвать молочный зуб. Неприятно, но так было нужно. Теперь он консумирует брак со всей тщательностью, а после, когда королева подобреет, явит пред ее очи беременную жену. Потом привезет Тессу назад в замок и будет наведываться раз в год, чтобы заделать нового ребенка.

Возможно, с ее присутствием Буревест станет приятней.

Он задержался у спальни, а потом решил войти, как и мечталось, без стука. Дверь тихонько приоткрылась, и Эш шагнул внутрь.

В принципе, он может заезжать и чаще… Допустим, три раза в год или даже все пять…

Тесса спала на животе, спрятав левую руку под подушку. Одеяло сползло, обнажая голую спину до самых ямочек над ягодицами, и нежная кожа в утреннем свете казалась жемчужной. Эш, крадучись, подошел ближе. Ее розовые губки были приоткрыты, от ресниц на щеки падала тень. На пальце правой руки сверкало колечко, которое он надел ей в часовне. Может, это какая-то магия, но Эш почти забыл как дышать. Он осторожно положил розу на подушку, на которой мог бы сам спать этой ночью, и так же тихо вышел. Прикрыв дверь, прислонился к ней спиной и выдохнул, чувствуя себя вором, укравшим мечту.

А может, все объясняется куда проще? Обычно он уходил от женщин сразу после любовных игр и не дожидался с ними рассвета. Вдруг он терял огромный пласт удовольствий все это время? Однако Джонс его разуверил:

– Без прически, без макияжа и всех этих хитрых женских ухищрений? Даже не почистив зубы? Нет уж, – он замахал руками. – Такого ни одна любовь не выдержит. Но почему же ты ушел?

Потому что в тот момент, залитая утренним светом, Тесса пробудила в его душе неведомую доселе нежность… И даже нетерпеливая страсть отступила, дав дорогу новому чувству. Она интересная, его жена. Упрямая, решительная, страстная. И весь этот характер прячется в прекрасном теле, хрупком, как тонкий фарфор. А вкус ее губ, который он распробовал еще во дворце, стоит того, чтобы немного подождать.

– Решил, пусть выспится и отдохнет как следует после дороги, – пояснил он.

– Это правильно, – одобрил Джонс. – Может, проснется в хорошем настроении. А то вчера я боялся, как бы она не испепелила взглядом весь замок. В ней сильная кровь?

Эш помнил тот день как сейчас, когда серые скалы вдруг ожили и рванули к посту черной тучей диких драконов, зубастых, жестоких и безжалостных. Сам он приехал учиться обороту, еще не умея толком летать. Корвин дра Виен отвлек диких на себя и заманил их в ущелье, где сумел перебить целую стаю, но все же погиб, дав молодняку возможность спастись.

Вокруг того случая до сих пор ходили сплетни. Говорили, что диких натравили, воздействовав магией. Обычно они не нападают на людей, а высшие драконы для них – непререкаемый авторитет вроде вожака. Спорили, кто мог быть мишенью – целый выводок молодых драконят или же Корвин дра Виен, матерый дракон, который перешел кому-то дорогу.

– Да, – ответил Эш, покрутив кольцо на пальце. – Сильная кровь.