Железный замок

20. ШТУРМ

Наконец все было готово. Как съехидничала Ториль, пришита последняя пуговица на куртке последнего солдата. Чего ждать еще? Подготовлены штурмовые лестницы, построены катапульты, запасены стрелы для баллист.

— Завтра? — Хотя Дъярв и старался выглядеть как можно более уверенно, голос его все-таки дрогнул, выдавая владеющее им напряжение. Вождь северян отнюдь не был преисполнен радужных надежд, скорее наоборот — он изо всех сил боролся с дурными предчувствиями.

— Да, — подтвердила Рюби. — Больше ждать нет смысла. Скоро наступит настоящая зима, а не вызванная черной магией, и тогда нам придется худо, много хуже, чем осажденным. Кроме того я получила кое-какие известия. Нам помогут. Но эта помощь может быть оказана только в ближайшие дни, и мы не можем позволить себе тратить время попусту, сейчас оно для нас куда дороже золота.

— Откуда же придет сия таинственная помощь? — с явным неодобрением спросила Ториль. — Может, загадочно пропавшие Радужники решили снова объявиться? Это было бы интересно.

— Может, и так, — спокойно ответила Рюби.

Хани, слушая их перепалку, досадливо морщился.

— Неужели вы не можете иначе? Нельзя ссориться перед самым боем. Это значит заведомо обречь себя на поражение. Неужели вы не можете справиться с каким-то Черным Мечом? Я определенно вижу его зловещую тень. Как тогда вы намерены сражаться с Безымянным?

Ториль глянула на него исподлобья и сбивчиво пробормотала:

— Наверное, ты прав. Давайте лучше готовиться к штурму.

Дъярв пошел проверять свое изрядно поредевшее воинство. Северяне готовили штурмовые лестницы. С заунывным скрипом катились неуклюжие, похожие на бегемотов баллисты, оставляя за собой глубокие колеи в размокшей глине. По приказу Дъярва были изготовлены большие передвижные щиты, чтобы укрывать воинов от стрел и копий, летящих со стен крепости.

С грустью глядя на воинственную суматоху, охватившую лагерь, Рюби глухо сказала:

— Разве после всего, что изобрели сами люди, еще требуется колдовство, чтобы убивать друг друга?

Хани от этого вопроса вздрогнул, словно его коснулось раскаленное железо. Сам-то он сейчас всегда ходил без оружия, даже его волшебный меч оставался в палатке. Он сухо ответил:

— Мне не требуется убивать никого. Ни огнем, ни железом, ни колдовством. Я провижу страшные дни, когда магический огонь станет не более чем праздничным фейерверком. Людям предстоит гибнуть миллионами по приказу одного безумца. Он сможет выпустить гораздо более ужасный ядовитый пламень, утверждая, будто совершает сие на благо человечества. По крайней мере тех, кто выживет. От нас зависит, свершится ли это. От нашей победы… Но в любом случае я не прикоснусь к мечу.

— Даже… — начала было Ториль, однако умолкла, когда тяжелая рука Дъярва легла ей на плечо.

— Не нам судить, — шепнул принцессе гигант. Потом, нахмурившись, добавил: — А нам придется поработать мечами. В том числе и за него…

Штурм начался не совсем так, как предполагал Дъярв.

Холодный утренний туман еще плыл слоями над вершинами окрестных скал, и бледный месяц никак не желал таять в розовом свете зари. Вдруг земля дрогнула, да так, что люди попадали. Прогрохотало несколько камнепадов, долетел гул большого обвала.

— Что это? — встревожился Дъярв. Он приподнял шлем, чтобы забрало не мешало получше рассмотреть, что происходит. — Землетрясение? Это вовсе лишнее.

Рюби мотнула головой.

— Нет. Это и есть та самая обещанная помощь. Подождем немного.

— Именно этого я делать не собираюсь. Лучше всего ударить без промедления. Туман укроет наших воинов, под его защитой они беспрепятственно подойдут к самым стенам. И главное — не дать противнику опомниться.

— Знаю. Но все-таки лучше подождать.

Дъярв пожал плечами в знак полного недоумения, но подчинился и пошел к воинам ожидать сигнала. Северяне нетерпеливо переминались с ноги на ногу, готовые в любой миг броситься вперед. Но сигнала все не было.

Опять содрогнулась земля и глухо загрохотало впереди, там, где шевелились в мареве тумана грузные очертания Железного Замка. А потом там вспыхнуло мутное багровое свечение. Туман начал быстро таять под воздействием огня.

Когда наконец гранитная скала и высящаяся на ней крепость предстали перед взорами изумленных людей, то всеобщее удивление возросло еще больше. Огромный утес дергался и шевелился, словно кто-то пинал его. Несокрушимый гранит дрожал и трясся, точно студень. На стенах метались черные силуэты — внутри обеих крепостей бушевали пожары, вздымались языки красно-желтого пламени. Зубчатые стены дрожали и трескались, выпавшие камни градом летели вниз и мячиками прыгали по склонам.

Передние ряды воинов невольно попятились. Не из страха быть раздавленными — обломки стен застревали в вязкой глине, едва слетев на дно ущелья. В людях проснулся страх перед сверхъестественным. Во время похода им не раз привелось видеть схватки магий, но силы, вовлеченные в битву сегодня, во много раз превосходили виденные раньше.

Постепенно стало ясно, что в замке не просто полыхает пожар, там происходит безумная борьба двух разноцветных пламен — красного и желтого. Пронзительно-светлое, желтое пламя наступало, а мрачное багровое с черными прожилками отчаянно отбивалось. Долетали свист огня, крики, рев и вой диковинных зверей. Иногда языки пламени приобретали причудливую форму, и тогда людям казалось, что они видят поединок двух великанов. Желтый походил на горного гнома, но ростом в двести локтей. Растрепанные соломенные лохмы торчали из-под круглого шлема, воинственно топорщилась кудлатая борода. Гном-исполин был одет в золотую кольчугу, в руках держал маленький круглый щит и боевой молот. Ему противостоял медно-красный одноглазый циклоп в кирасе, с огромной секирой в волосатой лапе. И еще казалось, что гном не столько стремится поразить своего врага, сколько старается ударить молотом по башням и стенам замка, циклоп же, наоборот, пытался убить противника. Когда молот гнома ударял по стене, железные плиты отлетали, словно шелуха, камень лопался, и трещина рассекала стену до самого основания. Если же циклоп наносил ответный удар, языки желтого пламени на мгновение опадали, и гном становился меньше ростом. Но в следующий миг желтый огонь вновь вспыхивал с прежней силой.

— Ты разожгла каменный пожар? — с волнением спросила принцесса Рюби.

— Да, — коротко ответила та.

— Золотой Факел для подобного слабоват.

— Конечно. Ведь Факел тоже был изготовлен в мастерских Каменного царства и уже оттуда попал к волшебникам Тан-Хореза. Только мы, рожденные из камня, полностью владеем его силой, только нам он подчинен целиком.

Впервые Хани не видел насмешки и заносчивости на лице Ториль. На нем проступили восхищение и страх.

— Ты великая волшебница.

Но Рюби не обрадовала эта победа над вечной соперницей. Она тяжело вздохнула и опустила глаза.

— Мы прокладываем путь тому, что предсказал… мальчик.

— Зато перекрываем дорогу куда большему злу.

— Может быть…

Ториль пораженно смотрела на нее и не находила, что ответить.

Но вот вершина донжона осветилась ярчайшей бело-голубой вспышкой. Будто голубое копье ударило в грудь гнома, он зашатался и отступил на два шага. Циклоп усилил натиск.

Встревоженная Рюби беззвучно зашевелила губами, и гранитная скала задрожала еще сильней. Стало заметно, что теперь циклоп не столько сражается, сколько отчаянно пытается удержаться на ногах. Земля ускользала у него из-под башмаков, а вновь отправленное хозяином замка голубое копье безвредно улетело в небо. Гном на какое-то время оставил в покое стены замка и набросился на циклопа, нанося удар за ударом. Багровое пламя начало слабеть, никнуть, постепенно желтый цвет стал поглощать красный.

Люди ощутили новый, особенно сильный подземный удар. И та часть скалы, на которой стояла малая крепость, с оглушительным треском разлетелась на куски. На мгновение ее окутал шар прозрачного желтого огня. Гном-исполин разинул клыкастый рот в торжествующем крике — на месте малой крепости осталась лишь груда обломков и щебня. Этот же удар опрокинул навзничь багрового циклопа. Гном проворно подскочил к поверженному врагу и принялся наносить ему удар за ударом своим ужасным молотом. Каждый раз, когда молот опускался, желтое пламя вспыхивало и разворачивалось широким парусом. Перекошенный, полуразрушенный донжон безмолвствовал.

Вдруг ослепительный красный свет залил все вокруг. В небо, крутясь, устремился черный дымный столб… Багровое свечение пропало. Теперь только чистое, солнечно-желтое пламя колыхалось над закопченными стенами Железного Замка. Точнее, над тем, что от него осталось.

— Вот и все, — устало произнесла Рюби, вытирая со лба крупные капли пота.

— Что это было? — спросила Ториль.

— Ты помнишь, о чем мы говорили не так давно? Другим оказывая помощь, себе поддержку создаешь.

— Значит, — прищурился Хани, — сейчас нам помог помилованный великан?

— Да. Именно ему подвластны гранитные скалы.

— Почему же он не разрушил до основания это гнездо мрака? — недовольно поинтересовалась Ториль.

— Потому что любое могущество имеет свои пределы. Он слишком далеко отсюда, чтобы все видеть и знать, а потому опасается разрушить лишнее.

Тем временем желтое пламя погасло так же внезапно, как и красное. Только серые струи дыма поднимались над почернелыми каменными глыбами. Теперь-то наступило время Дъярва. По его знаку с дикими криками северяне пошли на приступ. Впереди бежали бывшие ульфхеднары. Она рвались искупить свою вину.

— Идем, — вздохнул Хани.

Ворваться в замок не составляло труда. Его стены зияли многочисленными проломами, недавно неприступные крутые склоны горы избороздили многочисленные трещины, а груда щебня на месте малой крепости оказалась удобнее любой дороги. Кроме того, огненный смерч, долго круживший по двору замка, изрядно уменьшил количество его защитников, и теперь они помышляли скорее о том, как спасти свои жизни, чем об обороне развалин. Во всяком случае, когда передовые отряды северян вошли во двор крепости, их встретили разрозненные кучки перепуганных солдат.

В отличие от них хозяина замка страшные разрушения не сломили. Едва ступив на закопченные, оплавленные плиты двора, Хани ощутил присутствие злой воли, стало труднее дышать. Может, от едкого дыма, сочившегося буквально из каждой щели, а может, потому, что и камни, и железо, и сам воздух здесь испускали волны лютой ненависти. Под ее воздействием руки сами опускались, ноги наливались свинцом, на спине выступала испарина. Подстегиваемые этой же ненавистью, остатки защитников замка кое-как сплотились и ринулись в бой.

Откуда злые силы привели этих смуглолицых дикарей? Они были одеты в пятнистые леопардовые шкуры, их тела защищали доспехи из твердого дерева, упруго пружинящего под ударами мечей и топоров. Они отменно владели кривыми саблями, которые унесли немало жизней северян.

Дъярв, захваченный азартом битвы, запел какую-то воинственную песню, которую тут же подхватили его воины. Под ударами тяжелой секиры вождя дикари падали, как снопы, он никак не желал признать другое оружие, хоть и владел теперь вожделенным синим мечом. Рядом с ним дралась Ториль. Глаза принцессы полыхали яростным огнем, испускающий голубые молнии меч так и мелькал в изящной, но твердой руке. Зато Хани, как и намеревался, не обнажил оружия. Он стоял, скрестив руки на груди, и просто следил за боем. Когда один из дикарей подскочил к нему, Хани не удостоил его даже поворотом головы. Истошно визжа, дикарь замахнулся саблей, однако она увязла в золотистом ореоле, окружающем Хани. Дикарь оторопело уставился на юношу. Заминка стала для него роковой, его тут же уложил один из северян.

Какое-то время защитники замка держались вполне достойно, потом начало сказываться численное превосходство нападающих. То один, то другой дикарь бросал саблю и опускался на колени, поэтому армия Дъярва довольно быстро добралась до второй стены.

Именно здесь разыгралась недавно яростная схватка между огненными циклопом и гномом, камни еще отдавали жаром. Растрескавшаяся внутренняя стена рухнула в ров, засыпав его — два препятствия взаимно уничтожились. Путь к башне-донжону оказался открыт. Главной опасностью неожиданно стали раскаленные камни.

Когда отряд остановился у подножия покосившейся башни, Дъярв позвал Хани и Рюби.

— Что делать? Мы не можем попасть внутрь!

Действительно, башня не имела нормального входа. Лишь высоко над головами они увидели небольшой балкончик. На него когда-то был перекинут легкий деревянный мостик с внутренней стены. Но сейчас от дерева не осталось даже пепла, да и самой стены тоже больше не существовало.

— Пусть принесут лестницы, — предложил Хани. — Если для штурма внешних стен они не понадобились, пусть послужат здесь.

— Мы потеряем время, — недовольно огрызнулся Дъярв. — Нельзя давать разбитому противнику передышку. Пусть колдуньи придумают что-нибудь.

В боевом запале он превращался в отпетого грубияна. Сейчас, распаленный, забрызганный кровью, сжимая в руке зазубренную секиру, он был страшен. Но на Рюби его вид не подействовал, она покачала головой.

— Нет. Хватит колдовства.

— Но… — заикнулся было Дъярв.

— Нет! — решительно отрезала Рюби.

— Не спорь, — остановила раскипятившегося вождя принцесса. — Неразумно затевать свару в разгар боя. Это может повредить гораздо больше, чем потеря времени. А кроме того, магические силы тоже не беспредельны, их следует беречь для решительной схватки с Безымянным. Вот там без них не обойтись никак.

Дъярв рыкнул что-то невнятное, но очень злое, и приказал нести лестницы.

Откуда вынырнули эти дьявольские исчадья? Из каких потаенных убежищ и щелей? Никто не заметил. Но задержка действительно дорого обошлась северянам.

Скрюченные темные фигуры, сверкая мечами, ринулись на них. Хани не сразу понял, что это скопище разнообразных теней. Тут были железные, ядовитые и еще невесть какие. Прежде чем кто-либо успел шевельнуться, они судорожными прыжками пересекли двор и набросились на северян. Тени смело налетали на выставленные острия мечей, отбрасывали в сторону щиты, не обращали внимания на удары топоров. Их раны не кровоточили и не мешали теням, исступленно рвавшимся вцепиться в горло противнику. Казалось, что мечи и не нужны им, твари с гораздо большей охотой царапались и кусались, благо их слюна была страшнее змеиного яда.

Вот теперь Дъярву пришлось отбросить любимую секиру и обнажить волшебный меч, другого способа справиться с беснующимися тварями не было. Даже Хани принужден-таки был достать меч из ножен, когда на него бросилась бледно-зеленая тень, брызжущая гадючьим ядом.

Первые мгновения замешательства принесли самые большие потери. Железо и яд сделали свое черное дело. Но и этих противников оказалось не так много, у страха глаза велики. Смятение прошло, и сонмы нечисти, навалившиеся на людей, по ближайшему рассмотрению превратились в не столь большую кучку, рассеянную без особого труда.

Довольная, раскрасневшаяся Ториль сказала:

— Похоже, огонь потрепал их сильнее, чем мы предполагали вначале. Победа не далась бы нам так легко, если бы они не потеряли большую часть армии еще до боя.

Дъярв кивнул.

— Это точно.

Рюби чуть улыбнулась.

— А ты говорил, что придется поработать мечами за кого-то. Стоило ли взваливать на себя чужую ношу? Или лучше было обойтись своей?

Дъярв смутился и крайне неохотно признался:

— Я был неправ. Извини.

Один только Хани с каждой минутой мрачнел все больше. Он поспешно спрятал меч в ножны, словно тот жег ему руку. Дъярв недоуменно спросил у него:

— Почему ты не рад? Ведь мы победили.

— Посмотри вокруг.

Дъярв оглянулся.

— Да, мы перебили их всех.

— Вот именно.

— Может, ты и прав, — после паузы ответил Дъярв. — Даже скорее всего ты прав. Но не все согласны с тобой. Да и мне самому еще понадобится время, чтобы осознать это.

Принесли лестницы.

Рюби сразу сказала, что в башню они должны идти вчетвером. Брать с собой воинов она наотрез отказалась, справедливо заметив, что в царстве магии простым людям делать нечего, они станут напрасными жертвами. Дъярв поморщился, однако спорить не стал.

Когда перед ними возникла тяжелая дубовая дверь, окованная железными полосами, закрывающая вход в донжон, Дъярв немного насмешливо заметил:

— Не слишком надежная защита для царства магии.

Рюби не выдержала и еле заметно, самым уголком губ, усмехнулась.

— Действительно.