Желаете вернуться домой?

Глава 7 Глас средь книжной пыли. Часть 3

В далёкие незапамятные времена, когда горы были выше, реки полноводней, а асани ещё не превратились в вымирающий вид, жила-была одна целительница по имени Лаваена. Даже среди асани она выделялась исключительным талантом в магических науках. Её изыскания помогли серьёзно продвинуть развитие магии жизни и сформулировать свод ясных и чётких законов, по которым работали заклинания данного типа. Но её главным достижением считалось создание заклинания воскрешения.

Вклад этой асани в развитие целительства был настолько велик, что чародейку и её «Законы Лаваены» помнили до сих пор, а заклинание воскрешения смогло пережить многие века магической деградации. Но оказалось, что в магии жизни имелся раздел, к которому легендарная целительница никогда не прикасалась и запрещала делать это своим ученикам.

И это были изыскания вечной жизни.

Лаваена считала, что можно обмануть смерть, случившуюся в результате беды или невезения, но нельзя нарушать естественный ход жизни. Потому её заклинание воскрешения не могло вернуть к жизни тех, кто скончался естественной смертью, а среди её трудов после смерти не смогли найти ни одной, даже самой крохотной заметки касательно чар долголетия.

Не все ученики были согласны с позицией наставницы.

Находились те, кто втайне пытались достигнуть запретного и достичь бесконечной жизни. Большинство из них терпели полный крах. Добившиеся хоть какого-то прогресса, в итоге, так и не смогли достичь цели, однако их труды заложили фундамент для искусства некромантии. И лишь одна из всех добилась определённого успеха.

Арахни Хэйфэн была лучшей и любимой ученицей Лаваены, везде и во всём беспрекословно подчинявшаяся наставнице. Весёлая, жизнерадостная и немного легкомысленная девушка отличалась большим состраданием ко всем живым существам и всегда была готова прийти на помощь. Когда заходила речь о том, кто понесёт дальше убеждения и волю немолодой уже Лаваены, её имя без особых раздумий называлось самым первым. Но никто и помыслить не мог, что в глубине разума Хэйфэн таилось серьёзное несогласие с убеждениями Лаваены. Девушке казалось, что мир, избавленный от страха смерти и горя расставаний, станет куда более радостным местом.

После смерти наставницы она начала открыто изучать труды тех, кто уже пытался раскрыть запретные секреты магии жизни. Поначалу арахни, как и многие, пошла путём исследования долголетия. У неё имелись определённые догадки, рождённые за десятилетия обучения, и они оказались отчасти успешными. Хэйфэн действительно разработала заклинание замедления старения, однако его секрет канул в Небытие вместе с народом арахни. Чародейка посчитала этот результат сырым и недостойным, и не предала его широкой огласке, оставив лишь запись в императорском архиве арахни, после чего полностью забросила дальнейшие эксперименты, сочтя направление тупиковым, и начала всё с чистого листа.

Если обычную жизнь невозможно продлить до бесконечности, следует изменить саму её форму на нечто, способное существовать вечно. К такому выводу пришла Хэйфэн после исследования долголетия и обратила свой взгляд на элементалей. Воплощения элементов, наделённые волей и разумом, не ведали смерти, черпая энергию для своего существования из магии самого мира. Они могли раствориться в ней или воплотиться из неё по своему желанию, однако умереть могли лишь в случае полного истощения магии мира.

Но как преобразовать жизненную энергию из одной формы в другую? Перед Хэйфэн оказалась сложнейшая задача, на поиски решения которой у неё ушло несколько десятков лет. Как обычно и принято в подобных ситуациях, она начала с малого, начав экспериментировать с магическими монстрами, ища способы преобразования. И, в конце концов, нашла способ слить воедино смертное тело и магического элементаля. Однако обнаруженное решение оказалось для Хэйфэн чересчур тяжёлым. Заклинание преобразования требовало масштабного ритуала жертвоприношения разумных существ.

Пусть Хэйфэн и нарушила запреты своей наставницы, она всё ещё была целительницей и даже гибель монстров во время многочисленных экспериментов вызывала у неё сильную душевную боль. Она, наконец, поняла, почему Лаваена была столь категорична в своих запретах. Быть может, легендарная целительница и не знала наверняка, какую цену придётся заплатить за вечную жизнь, но точно догадывалась.

Хэйфэн одолели сомнения в том, что она делает. Хотя с каждым годом она всё меньше занималась целительством, в душе она всё ещё была магом жизни. И потому здравый смысл и сердобольность кричали ей, что ничьё бессмертие не стоит подобных жертв. Однако цель, к которой она столь упорно стремилась все эти годы, лежала буквально на расстоянии вытянутой руки. Оставалось лишь сделать один-единственный шаг, чтобы узнать, было ли всё это время потрачено не зря. Жажда знаний и стремления к непознанному бурлили в ней, подталкивая вперёд.

И исследовательница бессмертия не смогла устоять перед искушением.

Но понимая, что в будущем она будет неизбежно терзаться угрызениями совести, Хэйфэн решила эту проблему радикально и перед слиянием с элементалем она провела ритуал расщепления души, основанный на её изысканиях. Чародейка постаралась отделить от себя ту часть, что посчитала излишне эмоциональной и сентиментальной, и запечатала этот осколок в собственном трактате.

Рассказчик из книжки был так себе, она постоянно перескакивала с темы на тему, отвлекалась, ныла и нудела, но постепенно я смог сложить воедино картину случившейся истории. Даже Кардея невольно заинтересовалась рассказом книги и подлетела поближе, чтобы послушать.

— Вскоре после этого меня выкрали у себя, — подвела итог рассказчица. — Полагаю, среди моих ассистентов затесались предатели, служившие другим искателям бессмертия. Они заманили в ловушку ту часть меня, после чего безнаказанно позаимствовали записи и пустились в бега. Но как ты мог понять, им ничего не светило. Многие пытались сломать защитные чары, но я отлично защищаю свои тайны, мухахаха! Но с тех пор я себя уже не встречала. Ходила по рукам аки падшая женщина, и всё ждала, когда другая часть меня придёт за мной. Но как-то не сложилось.

— Может, решила, что ты ей уже и не нужна? — хмыкнул я в шутку.

— Не исключаю, — неожиданно легко согласилась книга. — После тех событий я ничего не слышала про себя. А может, это было как-то связано с начавшейся на соседнем континенте войной. Тогда везде царил сущий бардак! Царства рушились и разделялись каждый день. Понятия не имею, в общем, и хватит уже расспросов! Отнеси меня на улицу!

Что ж, по крайней мере, я мог сказать, что одна встреченная мною недавно особа, оказавшаяся тёмножижной частью Хэйфэн, не бросила кусок своей души на произвол судьбы, а пыталась найти. Я хорошо помнил её слова про нечто украденное. Просто, так уж вышло, что заняться поисками она смогла лишь пару тысяч лет спустя.

Получается, в верном направлении двигалась древняя чернильница. Ну, как в верном. В сторону эльфов. Так-то, конечно, для курса на столицу ей следовало брать немного левее… Но не думаю, что её беспокоили такие мелочи.

Однако интересно… Кажется, книжка считала, что Хэйфэн остановили лишь на время, но на деле она провела в пространственной тюрьме целую эпоху. Уверен, что держали её там с какими-то конкретными целями. Вероятно, пытались докопаться до тайн, но потом… Чёрт знает, что было потом, рассказать об этом сможет лишь чернильница. Но война и случившаяся следом магическая катастрофа явно сказались на планах тех, кто покусился на тайны Хэйфэн.

У меня к книге имелась ещё целая гора вопросов, не только по рассказанному ею, но и в иных областях — шутка ли, у меня в руках ведь настоящий кладезь утерянных знаний! Но на первое время ограничусь уже услышанным. Но как же тесен мир, однако. Может тут где-то в трёх шагах гнездо последних арахни, но никто и не в курсе?

— Хорошо, вытащу тебя отсюда, но сначала ответь вот на что, — я с сомнением глянул на затрепетавшую от предвкушения обложку. — Я видел книгу, зашифрованную арахнийским алфавитом, начало которой как раз затрагивало ритуал слияния и жертвоприношения. Если ты так надёжно защищаешь свои тайны, как утверждаешь, то почему эти записи оказались даже не зачарованы?

— Потому что это не мои записи, очевидно же? — не раздумывая, ответила книга. — Может, ты нашёл дневник кого-то из ассистентов или…

— Или было написано от лица самого исследователя, то есть, тебя, — прервал я книжку. — С глубоким знанием дела.

Хэйфэн надолго замолчала.

— Чары должны быть очень надёжными, — сообщила она, но уже с куда меньшей уверенностью. — Но… Если ты зачитаешь мне отрывок, я смогу точно сказать, было ли это написано моей рукой.

— Ясно, — кивнул я. — Прямо сейчас не получится, но это можно устроить. Ладно, будет тебе улица, только что ты там делать будешь-то?

— Наслаждаться тем, что вокруг наконец не эти опостылевшие стены! — задёргалась книга. — Улицу хочу! Солнышко! Чтоб ветер трепетал стра!..

— Ну, на улицу, так на улицу, — пробормотал я, отправляя Хэйфэн в Хранилище посреди её очередного эмоционального выплеска.

В конце концов, я же не говорил, что понесу её в руках? Да и перед Шусссом немного неловко будет. Может это и библиотечное имущество, но оставлять книгу здесь было бы крайне неразумным упущением. В конце концов, кажется, в данную эпоху я единственный, кто может с ней контактировать. Да и вообще, невзирая на определённые недостатки, находка оказалась крайне удачной и открывала широчайшие перспективы. Особенно, как мне казалось, от неё в восторге будет Лион, если две этих дамочки смогут найти способ общения.

— Закончил? — поинтересовалась Кардея. — Теперь мы отправимся за подношениями?

— Определённо, — кивнул я, оглядывая комнату напоследок, и направился к двери.

Это всё, конечно, хорошо, но что будет, если две части Хэйфэн встретятся? Что они думают друг о друге? Хотят объединиться назад или желают уничтожить «неправильную» половину? Имея сомнительное удовольствие увидеть воочию каждую из них, я мог сделать вывод, что отсутствие у каждой определённого комплекта эмоций привело к серьёзным перекосам в их поведении. В тёмной Хэйфэн бурлил дистиллированный прагматизм и холодный расчёт. Ради своей цели она, не задумываясь, почти начала геноцид. В то время как книга была весьма взбалмошной и капризной.

В едином коктейле, когда разные грани характера уравновешивали друг друга, Хэйфэн, наверное, была довольно приятной личностью, но раздельно… Бррр!

Стоит разобраться с их планами друг на друга в самое ближайшее время. А то вдруг мне стоит незамедлительно отправить эту болтливую книгу хозяйке почтой, пока она сама за ней не заявилась и не устроила локальный Армагеддон. Неудобно получится. Не люблю я Армагеддоны.