Жажда. Max

Глава 14 Мир?

— Ты что, реально спать собрался? — удивлённо уставилась на Макса Анфиса.

— Ну да, — с флегматичным видом ответил тот и расстелил спальник.

— А я?

— Можешь подежурить, чтоб никто вещи не украл.

— Да кто их здесь… Ты издеваешься, что ли?

— Слегка.

— Макс!

— Что?

— Я же не смогу идти днём.

— Твои проблемы. Отвали, дай поспать.

— Я поняла, это ты меня так наказываешь. Ну ладно, хорошо, видимо, я заслужила.

— Угу, — буркнул пацан и повернулся на бок.

Сон не шёл. Сердце продолжало стучать, а в голове вдруг зародились странные фантазии. Хотя почему странные, вполне здоровые для подростка, у которого гормоны преобладают над разумом. Ему вдруг захотелось, чтобы Анфиса легла рядом и… Скорее всего, он бы сразу её простил. Впрочем, он уже это сделал, вот только хотелось продлить состояние лидерства как можно дольше. Да, со стороны могло показаться, будто он капризничает, если не сказать больше: выкобенивается. Однако доминирование в их паре, плавно перешло к Максу и ему это нравилось.

Анфиса, словно не чувствовала его желания, она злилась. Не на Макса, на себя, на ту глупость, которую допустила. В тот момент ей казалось, что всё делается правильно и в итоге она сможет ему всё объяснить. Но получилось немного иначе. Она недооценила пацана и очень сильно, ведь казалось, он полностью под её чарами, а уж как её внешность действует на мужчин, она знала наверняка. И вдруг осечка. Теперь вот приходится прогибаться, извиняться, притом впервые в жизни.

Ещё до того, как обратиться, в той, прошлой жизни, она крутила парнями, как вздумается. Её одаривали подарками, покупали всё, что только пожелает зеленоглазая красотка с рыжими волосами. А стоило перейти на сторону злых, так это стало происходить в разы проще. Она быстро изучила своё влияние на противоположный пол, знала, как и в какой момент нужно повернуться, чтобы произвести должный эффект. Обострившееся чутьё безошибочно подсказывало, в каком направлении стоит двигаться. Никто не мог ей отказать, и она вовсю этим пользовалась.

Когда она попала в Лигу, карьерный рост быстро пошёл в гору, ведь начальство в большинстве своём состояло из мужиков. Нет, она не получила должность через постель, не просто так по кабинетам ходят слухи, мол, Анфиса — первая недотрога. Вот только это мало кого останавливало, к тому же девушка всячески подогревала инстинкты. Впрочем, и в девках она не ходила, любовники тоже имели место в её постели, но к их выбору она подходила очень тщательно.

И вот на тебе! Какой-то пацан никак не желает выходить из головы, а ещё это долбанное чувство вины! Любовь — ха три раза. Да когда вообще она в неё верила⁈ Только холодный расчёт, выгода — вот что двигало ею всю сознательную жизнь. С самого детства она привыкла получать всё, что только пожелает, а теперь… Нет, с этим нужно определённо что-то делать, знать бы ещё, как подавить это тянущее чувство.

Сколько песен спето, сколько стихов написано об этом прекрасном, сладком слове «любовь». А по факту — боль, тоска и тянущее, ноющее ощущение в груди. Хотя секс был поистине волшебным, подобный взрыву, просто непередаваемый каскад эмоций и это тоже было впервые. Акт длился каких-то жалких несколько секунд, но Анфиса кончила, да так, что до сих пор от воспоминаний внизу живота зарождается пожар. А этот козёл лежит там спокойно и делает вид, будто ему всё равно. Вот только она видит, что он не спит. Как же её это бесит!

Анфиса сломала прутик, которым ковырялась в углях и бросила его в костёр. Огонь нехотя заплясал вокруг, словно бы боялся прикоснуться к нему, но буквально через несколько секунд пламя поглотило новую пищу. Оно на мгновение полыхнуло, подсвечивая поляну и одинокую, сопящую фигуру Макса чуть поодаль. Сердце девушки вновь сжалось. Ей захотелось подскочить, лечь рядом и прижаться к нему всем телом, молить его о прощении, а возможно, даже разреветься. Вот только она не пожелала поддаваться порыву, встряхнула головой, отгоняя странные, доселе непривычные чувства и, покрепче стиснув зубы, накинула на голову куртку, спрятала руки и тоже завалилась спать.

Утром Макс застал Анфису во всеоружии. Куртка плотно повязана поверх головы, кисти спрятаны в рукава плотной кофты. Девушка лежала на траве и, судя по всему, спала. Он не стал её будить, всё равно вначале нужно позавтракать. Да и не решил он ещё: тащить её за собой или проще оставить здесь. Ночь ничего не изменила, Анфиса так и не пришла, а следовательно, прощения не заслуживает. Возможно, это глупо и даже как-то по-детски, но Макс по-другому не умеет, точнее, просто не знает, что можно иначе. Потому как нет того опыта отношений, не довелось. И это несмотря на то, что сексуальный имеется уже больше года. Но то всё шлюхи, которые за двадцатку серебром готовы спать с кем угодно.

На завтрак вчерашняя каша, слегка разогретая на слабом огне из тонких веток. Аппетит так и не пришёл во время еды, а потому Макс силком впихивал её в себя, понимая, что силы ещё понадобятся. Предстоит весь день переть пешком через лес, а это дело непростое, хоть и привычное. В очередной раз он вспомнил добрым словом мотоцикл отца, который так и остался у Клепиковских стен. Словно бы издеваясь, на глаза попался провод зажигания, когда парень убирал котелок в рюкзак. Помыть его негде, а потому он просто завернул посуду в пакет, коих даже после наступления апокалипсиса, валялось повсюду в невероятном количестве. Достаточно войти в любой дом и в первой попавшейся тумбочке, тут же обнаруживался тот самый, пресловутый пакет с пакетами. Словно бы весь прошлый мир состоял из коллекционеров целлофана.

Он навис над девушкой, долго рассматривал её с задумчивым видом и вдруг понял: в нём что-то сломалось. Да, она всё так же красива, так же притягательна и желанна для него, но любить её, как он это делал ещё вчера, больше не сможет. Некая нить, которую люди называют «доверие» и чаще всего даже не понимают, о чём говорят — порвалась. На секунду ему сделалось даже немножко грустно. А ещё он на сто процентов был уверен — приди та к нему сегодня ночью, утром всё выглядело бы иначе.

— Вставай, — толкнул её в ноги пацан.

Не так, как это обычно делал Морзе или тот же Грог, более вежливо. Девушка встрепенулась и едва не потянула куртку с головы, не понимая спросонья, что вдруг происходит. Макс вовремя её остановил, схватил за руку, а затем присел перед Анфисой на корточки.

— Я ухожу, — добавил он. — Ты точно хочешь со мной?

— А у меня есть выбор?

— Пока ещё есть, можешь остаться здесь, а ночью отправиться своей дорогой. Но если пойдёшь со мной, знай — тебе придётся подчиняться моим правилам.

— Ладно.

— Ладно что?

— Буду подчиняться.

— Вставай, мы уходим, — сухо добавил Макс, закинул на плечи рюкзак и сверившись с компасом взял вчерашнее направление.

Девушка всё ещё не отошла ото сна и постоянно спотыкалась. К тому же плотно замотанное курткой лицо никак не способствовало улучшению координации, но на этот раз она не скулила, не жаловалась. Отчего Макс сделал очередной вывод: Анфиса в разы сильнее, чем хочет казаться. Может быть, не физически, но характер у неё явно железный.

Ближе к обеду она едва переставляла ноги, падала через каждые три метра, шипела от ожогов. Потому как при этом часто оголялись то руки, то шея. Однако она всё равно упорно следовала за Максом и ни разу не попросила передохнуть. Достойно уважения. Но парень всё же сжалился над ней, тем более что они вышли на какую-то затерянную деревеньку, наподобие той, где он изучал новую технику метания. Покосившиеся стены чёрных избушек, захваченные лесом сады и, о чудо, огромный колодец с вертушко́м и ржавым ведром на цепи. Судя по глубине, тоже уходит куда-то, возможно, до самого ада, вот только выглядит более современно. Если тот поражал своей стариной и вызывал множество вопросов в плане технологии строительства, то здесь всё более чем очевидно. Экскаватор, да бетонные кольца, правда, с глубиной не всё ясно, техника явно так не возьмёт.

— Привал, — скомандовал пацан и девушка рухнула на попу.

— Где мы?

— Без понятия, — спокойно ответил тот. — Знать бы ещё, куда вы меня везли и как далеко мы от Касимова.

— В Муром, едва границу области пересекли.

— Понятно, значит к рассвету будем на месте.

— Мы что, до ночи здесь будем сидеть? — с надеждой в голосе поинтересовалась та.

— Да, так будет лучше. Сейчас ты балласт, — парень специально вспомнил старую фразу деда, которую он произнёс, когда убил тех у реки гопников.

Она ещё тогда запала ему в душу, может быть из-за момента, а возможно потому, что Макс был с ним полностью согласен. А сейчас вот подвернулся шанс ею воспользоваться. К тому же он не хотел подавать вид, будто делает остановку из жалости к Анфисе. Напротив, всячески хотел показать, что она ему мешает.

— Юу-уху-у-у! — тем не менее воскликнула та и даже руки над головой вскинула. — Спасибо тебе, добрый человек. А ты, кстати, кем себя считаешь?

— Человеком, — выдержав паузу ответил тот.

И всё же этот вопрос заставил его призадуматься. А ведь и в самом деле, кто он такой? Пришлые назвали его гибридом, но это явно не то, к кому хочет быть причислено разумное существо. Но и в полной мере к злым он тоже не мог себя отнести. Опять же, родной отец тоже не имел с ними ничего общего. Разве что косвенно, якобы на основании его ДНК создавалось лекарство, которое повлекло за собой апокалипсис. Но это не одно и то же. Так кто же Макс? Скорее всего, человек, ведь кем считался отец — неизвестно. Да и насколько Макс помнил, тот всегда с уверенностью относил себя к виду людей, а может, ему так было проще. По крайней мере, с мамой всё ясно и на этом родстве, выводы в голове пацана выглядели вполне логично.

— М-м-м-м, ясно, — скептически добавила та. — Ну пусть будет так.

— Ты спросила, я ответил, убеждать тебя в чём-либо не собираюсь. Пошли.

— Куда? Ты же сказал мы здесь до ночи!

— Хочешь с курткой на голове сидеть — пожалуйста.

— Нет, не хочу, — тут же подскочила она.

Макс взял её за руку и потянул к относительно крепкому дому, который заранее проверил. Здесь он занавесил окна, при помощи ржавых гвоздей и старого одеяла. Куртку с её лица он убрал лишь тогда, когда переключилось зрение. Так он точно понимал: интенсивность ультрафиолета недостаточна, чтобы причинить ей боль.

— Постой, — одёрнула Макса та, когда он собирался выйти.

— Что?

— Ты со мной не останешься?

— Нет, — покачал головой тот. — Хочу потренироваться. Отдыхай, нам ещё всю ночь идти.

С этими словами он вышел за дверь и подоткнул щель под дверью каким-то давно потерявшим первоначальный вид пальто.

Первым делом он разобрал рюкзак. Слишком часто тот терялся в последнее время, а потому, пока есть время, следует перетряхнуть вещи, так сказать, устроить ревизию. Котелок опять же помыть, запасы воды пополнить и, собственно, да, наконец-то примериться к новым клинкам. Пару раз он, конечно, их проверил, притом каждый. Но так, чтобы рука метала их привычно, не думая, до такого пока не дошло. До уровня рефлексов, конечно, за день не натренируешься, однако можно значительно улучшить результат. Да и давненько он этим не занимался.

Максу нравились монотонные занятия, так легче думалось. Впервые за две недели голова стала светлее, избавилась от навязчивого образа рыжеволосой, и он снова окунулся в логи событий, связанных с отцом. Впрочем, не без участия Лиги. Ему было интересно, что сейчас предпринимает Грог и, пожалуй, стоит выйти с ним на связь, а ещё лучше, заявиться непосредственно в гости. К тому же тётя Маша очень вкусно готовит. Как часто говорит Грог: «Да я её за борщ и полюбил». Врёт, конечно. Макс прекрасно знает, с чего, с каких приключений начались их отношения. Почему-то ему казалось, что он найдёт себе девушку именно так — спасёт от злодеев, а в благодарность красавица обязательно прыгнет ему на шею, и будут они жить долго и счастливо. Но в жизни всё происходит совсем иначе.

И всё же, зачем отец приходил в крепость? Хотя нет, здесь как раз всё понятно — за друзьями, за теми, кому может доверять. Но для чего они ему понадобились? Где он? Чем таким важным занят, что не навестил маму? И главный вопрос: почему избегает контактов с девятым отделом? Ведь, по сути, они целиком и полностью находятся у него в подчинении, Грог — всего лишь исполняющий обязанности. А может, в нём всё и дело?

Макс даже перестал котелок тереть и уставился куда-то в одну точку в пространстве.

Ведь сколько таких историй, когда человек, жаждущий власти, предаёт друга. А ведь это многое объясняет. Поэтому он и не ищет Морзе, да, делает вид, но занимается другими, более важными для него вопросами. Хотя нет, чушь какая-то. Не стал бы он тогда ради Макса жопу рвать и влезать во все эти неприятности. Нет, на него это не похоже, у Грога принципы, мораль, он не предатель — точно.

Лига? А что про неё известно? Пока только то, что она состоит из двух, противоборствующих видов, которые не желают видеть между собой различий. Вот только это не так, жажду не победить, не побороть, рано или поздно кто-нибудь сорвётся. Ну даже если нет, пусть они будут питаться Эссенцией, всё равно у них нет будущего. Люди не могут родить от злых и наоборот, впрочем, они и между собой, не способны зачать, в смысле выродки. Плюс ко всему, человек стареет, он смертен, в отличие от уродов. И этот барьер непреодолим, а с годами он будет становиться всё более заметным и значимым. Макс справедливо считал, что у Лиги нет будущего.

Хотя, как знать, возможно, на политической арене рано или поздно появятся её представители. Уже давно стало ясно, что твари никуда не уйдут, а для геноцида их слишком много. Как говорили в Советском Союзе: «Всех не передушишь». И в их отношении это была чистая правда. Можно продолжать войну, как это до сих пор делает Грог, вот только она растянется на столетия, если не больше. И не факт, что в итоге победят люди, скорее всего, мир все равно однажды придёт к решению по типу той же Лиги. Да, по факту, это неизбежно, так почему не сейчас? Чем раньше все смогут найти компромисс, тем быстрее воспрянет цивилизация. И вот здесь, как раз, кроется причина бездействия Грога. Он и его советники наверняка это тоже понимают, ведь как допёр до такой мысли подросток.

Вот только просто так они им власть не отдадут, что в принципе правильно. Злые должны будут с ними считаться, иначе человечество быстро перейдёт в разряд скота, а значит, противостояние неизбежно. Вопрос лишь в том, как скоро и те, и другие поймут, что в борьбе нет смысла, нужно договариваться. Всё одно к этому придёт.

И теперь основной вопрос: какую роль во всём этом дерьме играет Морзе?

Было дело, Максу закрадывалась мысль, что Лига — это его рук дело. Но Анфиса полностью отсекла данную гипотезу всего одной фразой: «Лига существовала ещё со времён большой войны». Скорее всего, она создавалась как шпионская сеть, что тоже вполне логично. Ну а самый простой способ, это явиться к кому-либо из родственников и поговорить. Как понял Макс, данный метод используется и по сей день, да и смысл изобретать что-то новое, если всё и без того работает хорошо. Нет, не идеально, это вряд ли, но, скорее всего, оправдывает средства.

Но каким боком здесь отец? Или это его вообще не касается?

На данные вопросы ответов Макс так и не получил. Все гипотезы разваливались одна за другой, стоило лишь слегка их рассмотреть в деталях. Но подобное часто бывает, иногда мысль стоит отложить, чтобы спустя время она раскрылась. Как с семенами, которые по нескольку лет могут лежать в тёмном, сухом ящике комода. Но стоит смочить их водой, даже совершенно случайно, как они тут же проклюнутся и дадут ростки. Именно чего-то такого и не хватало Максу, некой капли, что способна заставить мысль расцвести.

Покончив с вещами, парень вновь упаковал их в рюкзак в привычном уже порядке. Почти все они остались на месте, исчезла лишь та самая бутылка синьки, которую подарила ему Анфиса с товарищами. Хотя её исчезновение Макс заметил сразу, ещё в Елатьме. На месте остался планшет и, к удивлению, парня, нисколько не пострадал. Вот уж поистине везучая вещица. Жаль батарея на нуле, не догадался поставить на зарядку, пока метался по крепости. Сейчас бы он с удовольствием посмотрел парочку уроков, а может, и навык какой успел натренировать. Он снова завернул девайс в майку и уложил его между штанами и сменной ветровкой.

На всё ушло около двух часов и до заката осталось ещё очень много времени. Макс в очередной раз поборол в себе желание заглянуть в комнату Анфисы, подхватил набор новых ножей и вышел на улицу. В качестве мишени он выбрал угол дома, где торцы брёвен прибывали в относительно свежем виде и не рассыпа́лись в труху от каждого прикосновения. Он вытянул первый клинок, взвесил его в руке, отошёл на расстояние приблизительно пять метров, размахнулся и выпустил первый нож. Тот послушно устремился к цели, слегка приподняв кончик и практически на половину длины вошёл в бревно.

— Ни хрена себе! — вскинул брови пацан, вовсе не ожидавший такой проникающей способности.

Надо признать, что новые снаряды вовсе не выглядели устрашающе, напротив, не внушали никакого трепета и уж тем более уважения. Так, действительно, какие-то колышки. Парень в очередной раз помянул Метателя добрым словом, ведь это целиком и полностью, было его изобретением. С виду незамысловатое, но в деле очень грозное и главное — практичное, плюс ко всему, лёгкое в изготовлении. Да, ножи вышли чуть тяжелее тех, к которым привык Макс, зато более толстая пластина позволила без проблем остановить вращение клинка и бросить его точно в цель. Используемые ранее, имели толщину всего четыре миллиметра и часто уходили в сторону. Эти же летели более уверенно, ровно так, как того и желал пацан.

Он развлекался с клинками почти до заката. Метал их с разного расстояния, подряд друг за другом на скорость и, естественно, не забыл о точности. Даже в движении около часа бросал: то пробегая мимо цели, то на выходе из кувырка. Но больше всего ему понравилось то, что во время тренировки он ни о чём не думал. Собственно, поэтому увлёкся настолько, что потерял ему счёт, в смысле времени. Лишь голодный желудок намекнул парню, мол, пора бы уже заканчивать, жрать хочу, хозяин.

Впрочем, котелок пацан не убирал. Повесил его сушиться на покосившийся штакетник, который сейчас и полетел в костёр. Гореть он будет недолго, а жара, для приготовления каши, даст вполне достаточно. Парень с трепетом вскрыл мешочек с гречневой крупой и втянул ноздрями воздух над ним. В детстве он ненавидел гречку, но сейчас отыскать данную крупу было сравни кладу. С чего вдруг ему взбрело в голову себя побаловать? Да всё просто: вчерашний ужин, он же сегодняшний завтрак, до сих пор стоял поперёк горла. И несмотря на лютый голод, Макс не хотел снова впихивать в себя опостылевшую перловку. Однако это самая дешёвая и самая доступная крупа на сегодняшний день, не считая разве что пшёнки. А овёс Макс до сих пор есть брезговал, считая его пищей для скота. Но многие жрали, да ещё и нахваливали, а пацана каждый раз передёргивало от вида тех соплей, в которые превращалась данная крупа в каше.

Гречневый аромат распространился по округе, и живот парня весело заурчал. Но это было лишь частью задуманного, Макс уже открыл банку тушёнки и теперь вмешал её в горячую кашу. Аромат сразу стал одуряющим, и пацан едва удержался, чтобы не опустошить котелок. Всё же он не один. И да, пусть она его предала, но морить девушку голодом — как-то совсем не по-людски. Больше того, Макс справедливо считал, что такого отношения никто не заслуживает, даже самый заклятый враг. Лучше его сразу убить, чем вот так издеваться и мучить.

— Ты спишь? — парень постучал ногой в дверь.

— Уже нет, — сонным голосом отозвалась девушка. — Что, уже пора?

— Нет, спрячься в тёмный угол, я захожу.

— Сейчас, — раздался шорох за дверью. — Входи.

Макс зачем-то кивнул, будто девушка могла его видеть и толкнул дверь. Зайдя в комнату, первым делом поспешил прикрыть её, предварительно затянув пальто внутрь. Он снова подоткнул им щель, но теперь уже изнутри. Только после этого охватил взглядом комнату, обнаружил Анфису и замер, уставившись на обнажённую девичью грудь.

Она стояла в углу, с растрёпанными волосами, которые огненными водопадами спадали по плечам и ярко выделялись на фоне белой, словно фарфор, коже. Небольшая грудь, с аккуратными, острыми сосками, плоский живот, плавная линия талии, переходящая в округлые бёдра. Макс едва смог проглотить, вмиг ставшую вязкой слюну и продолжил тупо пялиться на Анфису, не в силах произнести ни слова. А та улыбалась, считывая весь его кровоток и даже широкие штаны, были неспособны скрыть то, куда он сейчас устремился. Но пацан боролся. Он был не в состоянии прекратить рассматривать её, но внутреннего стержня хватало, чтобы не наброситься на девушку.

— Здесь было душно, — продолжая улыбаться, спокойным голосом произнесла Анфиса.

— Оденься, — от этих слов, Макс очнулся, вышел из оцепенения, поставил на стол котелок с горячей кашей и намеренно отвернулся.

— Уверен? — прозвучал за спиной игривый тон, притом уже довольно близко.

— Нет, — покачал головой пацан, повернулся и посмотрел ей прямо в глаза. — А ты… Уверена?

— На все сто, — слегка склонила голову набок та.

Мир исчез быстрее, чем Макс успел это понять. Вот он стоял напротив и тонул в изумрудной зелени её глаз, а затем их губы столкнулись. Взрыв страсти на это раз превзошёл даже тот, первый. Они будто голодные звери набросились друг на друга и было плевать, что во время поцелуя едва не крошились зубы, которые периодически сталкивались в попытке слиться воедино.