Железный Лорд. Герой Периферии

Глава 24 Большая знаменитость

Если бы я знал, насколько раздуют это событие, сколько будет обсуждений вокруг того, что случилось в нашем баронстве, то большой вопрос — устраивал ли я бы показательную казнь.

Если раньше я был уверен, что это необходимо, что это продемонстрирует нашим недругам, что с ними будет и почему к нам лучше не соваться, то теперь, такое впечатление, новостные каналы напрочь забыли о том, с чего все началось. Эксперты в студиях спорили о том, имею ли я право лишать человека жизни или нет, могу ли я назначать подобные казни, или это уже вне закона. Уважаемый ли я правитель отдаленного баронства или самодур и тиран.

Причем ладно бы такие темы поднимали в самом баронстве или на соседних с ним территориях, но нет. Периодически все это всплывало на столичных, центральных каналах, и я просто был в шоке от того, кто именно вел дебаты о случившемся. Доморощенные «эксперты» — это норма, а вот бывший адмирал, заслуженный вояка и любимец гвардейцев — это уже серьезно. Действующий министр, несколько чиновников, особо приближенных к трону.

Мнений было много. Кто-то говорил, что я прав, кто-то — что я перешел черту. По большому счету мне было плевать, какого они мнения — в случае необходимости я в состоянии обосновать свои действия и сослаться на букву закона.

Меня напрягало другое — что мое имя не сходило с новостных полос, звучало чуть ли не в каждом вечернем выпуске. Обидно, что люди словно забыли, с чего все началось. Главной темой обсуждения была казнь. Не факт нападения на баронство, не зверства фанатиков, а то, как я с ними разобрался.

Впрочем, был от этого всего и немалый плюс — обычные обыватели, люди, на собственной шкуре почувствовавшие всю прелесть налетов всяких мародеров и бандитов, были всецело на моей стороне. Горлодеры за права человека могли делать что угодно, но переубедить этого самого рядового обывателя они не могли. Какой смысл рассказывать фермеру о необходимости сохранить жизнь вороне, что она важна для экосистемы, если для самого фермера это вредитель, от которого он рад избавиться?

Однако обсуждение казни — еще не все.

В скором времени начали всплывать видео с боями — мой день испытаний, где я завоевал звание воителя, наши постановочные бои и, что поразило меня, имелись записи сражений с мусорщиками и даже орденом.

Откуда журналюги добыли записи — я мог только догадываться. Впрочем, предположения были — слил кто-то из воителей или техников, сперли из архива баронства, купили у кого-то из чиновников.

Как бы там ни было, а Артус должен был заняться этим вопросом и найти источник слива.

А я…а я все еще мотался по баронству, добивая остатки орденцев и наводя порядок после их полета.

Вот буквально сегодня утром выбили небольшой отряд, который на планете бросили свои же. Оставшиеся орденцы не придумали ничего лучше, как начать рыскать по округе, занимаясь грабежом.

Найти их стало настоящей проблемой — на мехах этих ублюдков было не достать — орденцы передвигались на своих двоих или на отобранной у граждан технике, и при первых же признаках опасности уходили и прятались в лесах.

Нам пришлось долго их караулить и вот, наконец, они попались.

Выжили не все. В лучшем случае в плен мы взяли треть, и им было суждено повторить судьбу своих предшественников — что бы там ни горланили с экранов, а отступать я не собирался. Кто пришел на мои земли грабить и убивать, должен получить по заслугам, и получит.

Короче говоря, дел было невпроворот.

И вот сегодня я сидел за своим рабочим столом, пытаясь собраться с мыслями и продолжить трудиться. Однако голова была пустой, сосредоточиться хоть на чем-то я был просто не в состоянии.

Боже…как же я устал.

— Ну что? Чего тут сидишь?

Я повернул голову и увидел Кари.

— Хотел поработать, — ответил я.

— Ты себя в зеркале видел? На тебе лица нет. Какое поработать? Отдохнуть тебе надо.

— Некогда, — отмахнулся я.

— Ну какое некогда? — возмутилась Кари. — От тебя же в таком состоянии все равно толку никакого! Вот что ты сейчас делаешь? Сидишь и в стенку пялишься. Иди уже, нормально отдохни!

Я тяжело вздохнул. Быть может, она и права. Какой смысл пытаться давить на себя, если силы уже исчерпались? Слишком много взвалилось на меня за последнее время, а я пытаюсь все разгрести, причем за один день, а так не бывает. Проблемы нужно разгребать по мере их появления и усугубления, а решить все и разом либо слишком трудозатратно, либо попросту невозможно. Рубанув, можно исправить что-то одно и испортить что-то другое, поэтому дела делать и серьезные вопросы решать нужно с холодной и трезвой головой.

Я поднялся и направился к выходу из кабинета. Кари одобрительно мне кивнула…

Что ж, надо сказать, отдых дает свое — проснулся я полным сил, бодрым и энергичным. Едва только продрал глаза, в голове моей завертелся калейдоскоп предстоящих задач и варианты их решений. Начинать стоит со всякой мелочи — пока ты полон энергии, лучше заниматься ими, и я занялся. Создать фонд помощи пострадавшим, просмотреть список поврежденных объектов, решить, в какой последовательности где и когда будут проводиться восстановительные работы и будут ли вообще проводиться — на планетах в моем баронстве пока что предостаточно места, и иногда проще возвести новое здание или построить новое поселение, чем чинить старое.

Я так погрузился в «работу лорда», что совершенно не заметил происходящего вокруг. А вокруг Кари подняла людей, заставила готовиться к отлету. Нам давным-давно надо было вернуться в столицу, ведь там меня тоже ждут, а я совершенно забыл. Или, что правильнее, слишком занят текущими вопросами и думать о другом просто не в состоянии.

На мое счастье, есть Кари, которая все организовала и подготовила. Меня подняли буквально в последний момент, когда корабли на орбите уже готовы были уходить в прыжок, лететь назад, к столице.

Столица приняла необычайно гостеприимно. Мой кортеж ехал по главному проспекту, вдоль которого стояла толпа и радостно вопила, махала мне руками.

Я даже удивился такой встрече.

Однако все быстро стало на свои места — вопреки всяким центральным и соседским каналам, баронские шоу и новости кардинально отличались от них акцентами — местные прекрасно понимали, что происходит, и были всецело на моей стороне.

Я даже усмехнулся — мои пиарщики не зря хлеб едят и даже из этой помпезной встречи смогут извлечь пользу — уверен, то, как меня в столице встречают люди, обязательно попадет на другие каналы, чтобы закрыть рот тем, кто меня осуждает, называет тираном и деспотом.

Отсидев вечер и половину ночи за делами, я завалился спать, а уже утром понял: если вновь сяду за стол — просижу очень долго. От этого никуда не уйти, но…хотелось какого-то движения, хотелось активности, и я вспомнил, что давно хотел сделать…

— Ах ты, черт возьми! — запыхавшийся Маркус ловко перебросил шапру в левую руку и вновь попытался меня атаковать.

Что ж, надо признать — с момента, как он доставал меня просьбой обучить его фехтованию, прошлого много времени и, похоже, Маркус успел найти себе учителя.

Нельзя сказать, что с шапрой он работал профессионально, однако этакая уверенность, свойственная человеку не раз и не два управлявшемуся с этим оружием, у него имелась. Были и проблемы — дрался он словно по учебнику, просчитать его не составляло никакого труда. Более того — Маркус обучался и привык сражаться с противником, так же бившимся шапрой.

Однако сейчас Маркусу приходилось туго, ведь я орудовал квилонами. И пусть они в разы короче шапры, зато их два. Я с легкостью парировал все его удары или уходил от них и практически всегда контратаковал. Это заставляло раз за разом Маркуса проигрывать — пока его клинок был заблокирован, он ничего не мог мне противопоставить.

Почти ничего. Кое-чем он все же смог меня удивить — рукопашником Маркус оказался очень неплохим, и один раз даже взял меня на болевой, заставив выпустить оружие из рук.

Благо я быстро сориентировался, вырвался, и затем, оттеснив противника, подобрал оружие, перешел в наступление, нивелировав всякое преимущество Маркуса. Он этим явно был очень недоволен.

— Ах ты черт! — повторил он. — Да как так?

— А вот так, — усмехнулся я, — лучше скажи мне, где ты так научился ногами махать?

— Дома рукопашному бою уделяют немало внимания, — ответил он.

— Зачем?

— Рукопашные схватки во время абордажей кораблей — в порядке вещей.

— Абордажей? Ты же воитель! На кой черт тебе ходить на абордажи?

— У нас нет разделения на воителей и рядовых бойцов — все равны. И воитель — это не привилегия, это…нечто вроде военной специальности.

— Вот как? — удивился я. — Странный у вас все же мир. А ногами дрыгать — это бесчестно.

— Бесчестно своими ножичками махать, — парировал Маркус, — ты же дворянин! Так возьми шапру!

— Квилоны тоже разрешены, — усмехнулся я, — а что такое? Тяжело?

Маркус раздраженно засопел.

— Ну ты сам напросился! — буркнул он и бросился в атаку.

Первые пару ударов шапрой я легко парировал, а вот дальше Маркус устроил мне такое, что совершенно выбило меня из колеи. Он лягался и дрыгал ногами так, что я совершенно ничего не мог сделать. Более того, несколько моих ударов он с легкостью отбил. Опять же, ногами, а затем и вовсе отправил меня на пол.

Его попытку наставить на меня шапру я отразил, при этом взял на гарду его оружие, вывернув так, что Маркусу ничего не оставалось другого, кроме как шапру выпустить.

И он это сделал, причем подозрительно легко. В следующую секунду я понял, почему — он схватил меня за руку, в которой был квилон, уперся ногами в грудь и начал так тянуть мою конечность, что, казалось, еще немного, и она сломается.

Я заорал от боли, застучал по полу свободной рукой, и только после этого Маркус меня отпустил.

— Это что такое было? — спросил я, разминая руку, которую он мне в лучшем случае чуть не вывихнул.

— Всего понемногу, — прохрипел пытающийся отдышаться Маркус, — джиу-джитсу в начале и самбо в конце…

— Чего?

— Единоборства такие, — пояснил он.

— Черт! Эффективно, — хмыкнул я, — но драться ногами — нечестно.

— Мертвым ты бы об этом никому не рассказал, — хмыкнул Маркус, — и ножами против шапры — тоже.

— Это не запрещено! — возразил я.

— Но бесчестно! — парировал он.

Я лишь хмыкнул. Что ж, то, что в моем понимании вполне нормально, в его — стыд и срам. И наоборот.

— Я хочу научиться этим штучкам! — заявил я.

— Каким? — нахмурился Маркус.

— Тому, как ты махал ногами.

— А-а-а… — улыбнулся он, — поставим растяжку, пара приемчиков, и можно сказать, основу ты осилил, ваша Светлость. Но есть условие.

— Ну? — нахмурился я.

— Научи меня драться с ножами.

— Квилонами? — удивился я. — Зачем?

— Судя по всему, ваши дворянчики привыкли к шапрам. И против ножей ничего не сделают…

— Ну да, — кивнул я, — квилоны нынче не в почете. Это старое оружие, которое сегодня не пользуется популярностью. В большинстве своем имперские дворяне сражаются на шапрах.

— Вот-вот, — кивнул Маркус, — если научишь с этими квилонами обращаться, то хрен мне кто что сделает…

— А что, есть кому? Кто-то тебе перешел дорогу или ты ему? — поинтересовался я.

— Пока никто… Но уже некоторые рожи глядят так, что хочется их разбить, — заявил Маркус, — ты ж мне дворянство жаловал, но…

— Тебя считают грязным выскочкой, — догадался я. — И кто это у нас такой брезгливый?

— Да есть среди владельцев маноров такие, — уклончиво ответил Маркус.

— Кто?

— Э нет…я тебе не скажу, — рассмеялся он.

— Почему?

— Ты его загнобишь, а я хочу опустить этих уродов на землю. Чтобы если и поливали меня дерьмом, то делали это за глаза.

— Вот, значит, как, — хмыкнул я, — решил себя поставить?

— Ну…типа того.

— Ладно, — кивнул я, — так тому и быть. По вечерам будем тренироваться. И мне какая-никакая разминка, и тебе. Я надеюсь, список недоброжелателей не очень большой? Не хотелось бы, чтобы ты мне лордов маноров вырезал одного за другим.

— Всего трое, — признался Маркус, — остальные заткнутся, как только я с ними разберусь.

— Трое? — переспросил я и кивнул. — Многовато, но хрен с тобой.

С того самого дня мы с Маркусом и начали занятия. Я обучал его обращению с квилонами, а он меня этим самым джиу-джитсу и самбо.

Как оказалось, на его родной планете единоборств хватало. И даже было нечто похожее на имперский батч, но соотечественники Маркуса называли это боксом и на ринг выходили закрыв кулаки специальными перчатками. Странный спорт, как по мне. Если уж драться, то как положено — голыми руками.

Впрочем, я довольно скоро поменял свое мнение. Когда по моей же собственной просьбе мы с Маркусом провели батч-спарринг, но по правилам его родины, единожды получив в челюсть той самой «боксерской перчаткой», я резко поменял свое мнение — не так уж это и безобидно, как казалось на первый взгляд.

— Это что, — хмыкнул Маркус, помогая мне подняться, — у нас те, кто таким занимается профессионально, быка с одного удара могут свалить. А на ринге выйти против такого — считай, гарантировано отправиться в больницу. Да чего там, у нас даже в перчатках на ринге калеками делали и даже убивали.

— М-да… — только и мог сказать я.

Что ж, тут соотечественники Маркуса поступили мудрее, чем у нас в империи: бой со смертельным исходом в батче — не редкость. И многие профи, поняв, что их время ушло, стараются объявить об окончании карьеры. А кто вовремя не понимает этого, чаще всего долго не живет.

Но батч на то и батч — люди хотят крови и зрелищ…

Пару недель мы с Маркусом усердно занимались. К слову, тех самых его «приемчиков» он мне так и не показал, зато нарабатывали стойку, удар, растяжку и так далее.

Я был в неплохой физической форме, так что осваивал все быстро и легко.

Маркус, к слову, тоже. Он освоил движение с шапрой, научился держать равновесие, с чем ранее у него были проблемы. Также я стал обучать его, так сказать, «импровизации», так как фехтовал он слишком уж прямолинейно, все удары как по учебнику, всего его ходы предсказуемы. Ну а когда он наконец освоился, я вручил ему квилоны.

И меня дико позабавило, что он первое время пытался сражаться одним квилоном, причем держа его острием вверх, будто какой-нибудь разбойник.

— Че зыришь, дядя? — бросил он мне гнусавым голосом, когда обратил внимание на мою усмешку во время этих его маневров. — Гони котлы, не по масти они тебе!

— Чего? — озадачился я.

— Башли давай! И подкрадули снимай!

— А! — я улыбнулся, наконец-то поняв, что Маркус шутит, копируя речь антисоциального элемента из своих краев. К слову, речь и даже обороты очень даже похожи на то, как говорят у нас в империи всякие недоноски из подворотен.

— Что, похоже? — улыбнулся Маркус.

— Похоже, — кивнул я,– но вы же дворянин, Маркус! Где ваши манеры?

— О, простите, сударь. Не соблаговолите ли расстаться с ценностями или же предпочтете, чтобы я обобрал ваш остывающий труп? — выдал Маркус.

— Куда лучше! — рассмеялся я.

Дни летели один за другим. Работа, тренировки, короткий отдых и все по новой.

Я поймал себя на мысли, что жду этих самых спаррингов с Маркусом. Необычный стиль боя захватил меня, я очень хотел ему научиться и, как мне казалось, учился. Во всяком случае, несколько приемов уже разучил, включая и тот, с помощью которого Маркус меня обезоружил и победил.

Что касается Маркуса, то он тоже освоил квилоны. Конечно, до уровня мастера ему было далеко, но, уверен, тех троих дворян, к которым у него имелись счеты, Маркус сможет победить в дуэли, играючи (он все же назвал мне имена своих обидчиков, взяв обещание не вмешиваться).

Что касается настоящего времени, то мы уже не учились, а скорее оттачивали свежеприобретенные навыки и умения, и в одну из таких тренировок нас навестил Артус.

Окинув нас недовольным взглядом, он буркнул.

— Опять дурью маетесь?

— Сам ты дурью маешься, а мы тут делом заняты, — ответил ему Маркус.

— Угу, конечно, делом… — хмыкнул Артус и повернулся ко мне. — Ладно это обалдуй, но вы-то, ваша Милость…

— Нужно поддерживать форму, — тяжело дыша, ответил я.

— Согласен, — кивнул Артус, — тем более когда к нам летит сам граф Баргонт.

— Кто? — опешил я. — Вот же черт…

— Это еще что за хрен? — нахмурился Маркус. — И что страшного в том, что он летит к нам?

— Если бы не маялся дурью и понапрасну время не тратил — не задавал бы глупых вопросов! — ответил ему Артус и направился прочь.

Я же тихо застонал. Ну вот, только все стало налаживаться, и на тебе — как гром среди ясного неба…