Гениальный Гарри

Глава 21 или Начало обучения

— Et все-таки, твой план — фигня, — это было первое, что сказала Флер после их прощального секса. Оба знали, что как минимум неделю они будут видеться только по сквозному зеркалу, которое Гарри выбил из неожиданно прижимистого директора.

— Я просто пытаюсь обезопасить тебя. Ссора получилась довольно хорошей, качественной. Так что вряд ли через тебя будут пытаться как-то воздействовать на меня, — ответил Гарри, прикуривая. Обычно вейла не разрешала ему курить в постели, но сейчас не хотелось нарушать физический контакт. Ни ему, ни ей.

— Те, кому надо, поймут, что это — spectacle (пер. постановка)…

— Кто? Дамблдор? Он и так знает. Волан-де-Морт? Очень сомневаюсь. Школьники точно поверили представлению, и вряд ли они своим родителям расскажут все в подробностях. Просто скажут, что мы расстались, да и все. На то и расчет. Грин-де-Вальду вообще не до меня. Он там мир захватывать планирует, а не меня убивать. В любом случае, лучше подстраховаться таким образом сейчас, чем потом жалеть, — немного грустно произнес Гарри. Ему очень не хотелось оставаться почти одному в этом замке.

— Это да… — задумчиво произнесла Флер, выводя какие-то узоры на груди парня, — Но план остается в силе? Я устраиваюсь на работу где-нибудь в Лондоне, и мы снимаем квартирку в Косом?

Гарри сделал затяжку. Как мягко преподнести следующую новость он не знал.

— Нет, Флер. Дамблдор планирует меня сначала обучать тут пару недель. Потом я вернусь к Дурслям еще на пару неделек. Он дал мне разрешение хоть убить их. Кстати, в это время мы вполне можем встречаться. Я буду приезжать к тебе в Лондон или ты ко мне. Да и пока обучаюсь тут, тоже, собственно, ничего особо не мешает. Камины всегда открыты.

— Я буду жить в поместье с родителями, пока не устроюсь тут, — немного покраснела она.

— А наши встречи обязательно должны привести к сексу? Как-то полгода прожили без него, несколько недель тем более проживем, — насмешливо сказал Гарри.

— Oui, помню я твои пол года. Потом неделю как кролики жили, — игриво ответила, все еще немного красная, вейла.

Когда Гарри докурил сигарету, они оторвались друг от друга. Флер еще надо было собраться, забрать все свои вещи из комнаты. Потом они просто провели как можно больше времени вместе, лежа в обнимку и обсуждая всякие мелочи. В этот день Гарри неожиданно заинтересовало, где девушка купила то платье, почему она любит голубые тона и вообще все, что тогда говорила Флер.

Гарри смотрел из окна на улетающую карету Шармбатона. И курил, конечно. Впервые в жизни он чувствовал грусть такого типа. Грусть от расставания с кем-то. Очень маленькая часть его сознания бесилась от того, что он начал испытывать эмоции. Но он быстро давил эти мысли на корню.

В этот день все покидали Хогвартс. Сначала Дурмстранг уплыл на своем корабле. Честно говоря, у них не было особых контактов с местными, поэтому прощание школ вышло довольно легкое. Тут сказалась разница в возрасте. Все-таки от северной школы сюда выдвинули самых старших кандидатов. От семнадцати и старше. Там учеба начинается на пару лет позже и заканчивается, соответственно, тоже.

С француженками получилась несколько иная ситуация, пусть Шармбатон и был школой и для мальчиков и для девочек, но там преимущественно учились вторые. А в Хогвартсе, опять же, исторически сложилось, что было больше парней. Пусть на данный момент разница несущественна, но тем не менее соотношение, примерно, шестьдесят парней на сорок девушек. В общем, когда улетала французская карета, было много слезливых прощаний, обещаний писать, приехать на лето в Англию или Францию и куча такого подобного.

Ближе к вечеру уезжали сами ученики Хогвартса.

В замке оставались Гарри и преподаватели. Большинство вторых скоро тоже уедет: кто-то в отпуск, кто-то еще куда-то по своим делам. Парень решил просто заняться какой-то рутиной, чтобы отвлечься от грусти.

Не получилось.

Гарри в очередной раз рывком приходит в себя.

Дуэли с Дамблдором оказались не таким простым делом. Пока директор решил просто подуэлировать пару дней один на один. Гарри, в силу своих прошлых побед и достижений, думал, что как минимум получится держаться на равных, если Дамблдор не будет прибегать к сложным чарам.

Нет.

Директор, используя самую простую трансфигурацию и заклинания школьного уровня, побеждал Поттера, пусть и вбухивая в каждое запас обычного пятикурсника.

Любые атаки Гарри директор с легкостью нивелировал. Буквально не двигаясь. Это откровенно бесило его. Мало того, что уехала Флер, уже два дня как, так еще и это. В его мыслях сейчас был полный раздрай. Тоска, грусть, а теперь еще и злость смешались в коктейль, который вообще не давал обычному рациональному Гарри выйти из-под эмоций.

Все их дуэли можно было характеризовать одной поговоркой. Как об стену горох.

Заканчивались дуэли обычно тем, что Дамблдор, не жалея Поттера, вырубал его. Магически или физически, каждый раз по-разному. Суть одна. Четыре дуэли — четыре потери сознания. Пусть с каждым разом Гарри действовал чуть лучше, но не намного. Это было просто бездумное бросание заклинаний.

— Гарри, ты не думаешь, — после очередного проигрыша, сказал директор. — Я понимаю, ты опечален отъездом мисс Делакур, но я тебя прошу, начни думать, пожалуйста. Ты, не анализируя ситуацию, просто бездумно давишь силой. Так ты меня даже не заденешь. Сейчас ты сражаешься даже хуже, чем с Делакуром. Соберись.

Слова директора добились до оставшийся рациональной части Гарри, которая резко начала брать вверх над эмоциями. Он понял, что сам себе напоминает то, что раньше он называл "рыбкой". Это его разозлило. Он мгновенно засунул все эмоции на самый край мозга, как делал почти всю свою осознанную жизнь. Стало намного легче. Он опять может ясно мыслить.

"Пора, наконец, победить" — решил Гарри. — "В конце концов Дамблдор сам хочет, чтобы я победил, и это — его слабость".

Выпив восстанавливающее зелье, Гарри встал на свою сторону дуэльного зала. Альбус обрадовался, узнав взгляд юноши. Наконец-то он был осмысленным. Наконец-то сейчас будет нормальная дуэль. Потому что раньше директору казалось, что пока тело Гарри было тут, мозгом он был уже во Франции.

Гарри начал типично, выпустил каменный шип, который директор с легкостью отразил. Из остатков, как и в прошлые раз, он сделал лезвия, и они начали кружить вокруг директора, постоянно натыкаясь на его щит. Когда Альбус уже хотел ответить, лезвия резко взорвались, образовав кучу едкого дыма, когда старый волшебник развеял завесу, Гарри уже не было.

"Не буду переходить на магическое зрение, в конце концов это не совсем честно", — подумал Альбус.

Ожидаемо сзади полетел еще один трансфигурированный шип, а по бокам начали появляться цепи, в этот раз Дамблдор вовремя трансфигурированными стенами разбил все, что в него летело, следом иссушил прорву воды, которая неслась в него сбоку, а потом тут же отразил молнии, которые следовали за водой.

Альбус уже был на грани реакции, довольно сложно было отражать атаки разного типа с разных сторон от невидимого противника, при этом всем стараясь действовать не переходя грани просто сильного волшебника.

В этот раз прямо из одного места сформировались несколько шипов, которые по разной траектории полетели в директора, сзади полетело еще несколько связок заклинаний, которые вместе действовали еще сильнее, а расплесканная вокруг вода вдруг начала испаряться. Дамблдор наколдовал головной пузырь и отразил шипы, следом он сделал шаг в сторону от заклинаний, и это было его ошибкой. Пол оказался иллюзией, а под ней было озеро лавы, директор тут же взлетел, уже далеко не школьным заклинанием. Лава резко полетела следом. Альбус немного удивился, он не знал, что Гарри так умеет. Директор создал вокруг себя щит, уровнем повыше, чем протего. Лава остановилась на щите. Только старик осознал, что он ничего, кроме расплавленного камня, не видит, как его резко снесло к стене ударом. Там же его сковало кандалами, и кто-то выбил палочку и его руки.

— Я победил, — с нотками гордости сказал Гарри, снимая заклинание невидимости и направляя палочку на директора.

Тот же с радостной улыбкой сказал:

— Да, уже лучше, — при этом всё, что трансфигурировал Гарри исчезло само по себе. Зал начал восстанавливаться, хотя никаких чар на нем не было. Директор просто без жестов, без палочки и без слов возвращал все на место.

— Но без палочки, попрошу заметить запасной моей палочкой, которой я пользовался, я тоже что-то могу. Таких волшебников мало, но они есть, и ты должен быть готов к этому, — назидательно произнес директор.

— Вы же меня научите этому? — почти с детским интересом произнес Гарри.

— Всему свое время. Скажи, как ты провернул тот трюк с лавой?

— Трансфигурация, а затем левитация. Придумал на ходу. Как я понял, лучше всего будет брать вас количеством и неожиданностями. Поэтому наложил заклинание невидимости и начал…

— Сзади постоянно закидывать трансфигурацией, потому что это единственное, что ты можешь создавать не от кончика палочки, а в любом месте, посылая их в меня левитацией, а самому постоянно колдовать что-то с разных мест, чаще всего взаимоусиляющие чары. Я понял, — спокойной произнес Дамблдор.

— Хм. Да, так и было, — немного удивленно произнес Гарри, — вы это поняли еще в бою или постфактум сейчас?

— В бою. Будь это серьезный бой, я бы начал бить чем-то площадным и использовал магическое зрение, чтобы видеть тебя. Хотя ты довольно сильно меня напрягал, может быть я бы не успел скастовать что-то действительно убойное и площадное. Возможно. Довольно неплохая импровизация, но все равно, твоя тактика довольно слаба для твоего интеллекта, — без обидняков заявил Дамблдор.

— Почему-то что-то более неочевидное никак не хочет складываться в бою, — покаялся Гарри.

— Это нормально. У тебя довольно мало опыта против противника, которого ты не превосходишь в магической силе. Мы это исправим, — парень мог бы поклясться, что последнее заявление было немного зловещим, — но начнем с теории. Как ты думаешь, почему ты сейчас, даже учитывая, что твои знания не

превосходят самого типичного аврора, один из сильнейших, среди обычного населения, конечно?

— Из-за моего объема магии? — сказал Гарри. Его немного раздражало, что директор опять решил завести эту шарманку.

— Не только. Ты знаешь, чтобы скастовать обычный экспеллиармус, надо сделать четыре движения палочкой и правильно расставить два ударение в слове?

— Ну, я читал об этом. Но у меня всегда получались заклинания без движений после нескольких попыток, — немного удивленный темой разговора, сказал Гарри.

— Это следствие твоего интеллекта, ты, возможно неумышленно, но запоминаешь ощущение и поток магии, который через тебя проходит, а это самое основное. Может быть, кстати виной этому не интеллект, но так получается только у людей вроде тебя или меня. Все эти движения и ударения нужны именно для этого, они помогают магии человека "понять", что от нее требуют. Обычные люди интуитивно кастуют постепенно. После сотни обычно стираются резкие углы при движениях, после двух — размашистость линий, а после трех сотен могут так же, как и ты.

— Вау. Не думал о таком, — признался Гарри.

— Дальше веселее. Как думаешь, если ночью разбудить типичного семикурсника, он сможет выдать хотя бы тот же экспеллиармус? Четыре движения и два ударения? С спросонья он максимум искр напускает. Поэтому обычные первокурсники, допустим аврората, учат одну основную и пару запасных связок. По типу протего-экспелиармус-секо. Чтобы даже в горячке боя, когда дрожат руки и нападает паника, выходило без осечек. Ты же этого избегаешь. Даже спросонья ты смог бы сориентироваться на чисто твоей, почти сверхчеловеческой, скорости реакции. Это, кстати, почти самое важное твое умение. Остальное тоже неплохо, но с этим у тебя появляются шансы против любого противника, не обладающего твоим мозгом.

— Ну, я, конечно, польщен, но к чему вы это? — уточнил парень.

— Ты должен понимать разницу между тобой и обычными волшебниками. Таких как ты всего несколько: я, ты, Волан-де-Морт, Грин-де-Вальд. Всё из личностей, которым интересны мирские дела, — довольно резко сказал Дамблдор и задумался. Такое бывает с ними обоими, резкий уплыв в далекие мысли.

— Понял, — просто ответил Гарри.

— Это хорошо. Теперь, давай перейдем непосредственно к обучению. Начнем с простого. Усиление себя. Как ты думаешь, могу я в свои сто с хвостиком лет двигаться так резво только на мышечной тяге? — спросил директор.

При этом наколдовав два кресла и отчищающие от грязи и пота чары на них двоих. Хотя, Гарри не был уверен, что директору нужны последние чары. Это он стоял весь пропотевший, как будто после дождя. Директор же в то время почти не двигался. Но ему, как говорится, виднее.

— Хм, думаю, нет. Видимо это самоусиление, как у меня, когда я полгода… Ну, не важно. Я понял.

— И да, и нет, Гарри. Усиление себя магически не имеет побочных эффектов. Это все равно, что прием пищи бы имел побочный эффект. Для твоего тела это норма, просто оно делает это неосознанно. Я же научу тебя делать это по желанию. Кстати, на самом деле это очень жуткая вещь, при объемах магии как у тебя или у меня. Тебе буквально можно перебить позвоночник, вылить всю твою кровь и превратить все внутренние органы в кашу, но ты сможешь держаться на таком усилении, с твоим объемом магии опять же, минут тридцать, если не использовать заклинания, переведя свою сущность, можно сказать, на полуэнергетический уровень.

— Ну и почему это не используют все? Я понимаю, не у всех такой же запас, как у меня, но, допустим, продержать себя в боевом состоянии, пока пробито колено?

— Я в свое время задал тот же вопрос Фламелю. Ответ был довольно лаконичным. Потому, что все перебьют друг друга. Все перестали бы пытаться обезвредить противника. Зачем, если есть вероятность, что он просто напитает себя энергией? — сказал Дамблдор.

— Понятно. Кто еще знает об этом? — решил узнать Гарри.

— Я. Ты. Этот способ придумал Фламель и рассказал только, насколько я знаю, мне. Теперь я рассказываю тебе, — спокойно ответил директор.

— Но я много слышал, что авроров учат усилять себя во время боя, — сказал Гарри.

— Это самое обычное мышечное усиление. Оно имеет последствия в виде сильной усталости после. Есть куча более лучших методов, но я не вижу смысла тебе рассказывать менее совершенные методы, чем Фламельский, — полувопросительно сказал Альбус.

— Ну… Да, думаю, смысла нет. Давайте приступим? — немного нетерпеливо спросил юноша.

— Ага, — начал директор, — вот прям сейчас, за пять минут выучим. Ты быстренько закроешь глаза, увидишь синюю фиговину и направишь её в твои конечности, — язвительно закончил он.

— Ну, конечно, не так, но тем не менее…

— Мы все это время, пока ты тут, будем изучать только это, Гарри, — огорошил Дамблдор, — тебе предстоит много чего пройти. Сначала полазим у тебя в голове, потом научу нормально медитации, а потом расскажу теорию. К практике будем переходить очень осторожно. По заверениям Фламеля, ты можешь случайно остаться полностью энергетической сущностью. Ну, а когда научишься, я уже не буду так сдерживаться в дуэли, надо же тебе испытать навык на практике? — очень угрожающе закончил Дамблдор.

Подавив панику, Гарри подумал, что Флер бы тоже надо научить этому. Сначала он, конечно, посоветуется с Дамблдором, но даже если тот запретит, научит.