Гениальный Гарри

Глава 17 или Вход в черный и страшный лабиринт

Ну, Флер была в шоке второй раз. Эта дуэль была чем-то за гранью возможностей самой вейлы. Нет, конечно она бы тоже могла дать бой Гарри или отцу, но только перевоплотившись в птичью форму и используя огонь и все остальные преимущества… её второй стороны. Но одной лишь палочкой…

В общем, до конца дня, когда они остались вдвоем с Гарри в комнате дуэлей, она пыталась стать хоть немного лучше. Ей хотелось быть если не наравне, то хотя бы около Гарри. Но ее простые заклинания легко блокировались трансфигурированными стенами, а магии хватало где-то на десяток-полтора режущих или огненных заклинаний.

Гарри же без выпендрежа спокойно все отражал, а потом с огромным терпением по пунктам расписывал, в чем она ошиблась и в чем она не права. Он не пытался показать свое превосходство и не поддавался специально, он просто выигрывал, а потом, почти нежно, рассказывал её ошибки.

И Флер это чертовски нравилось.

Пока её отец не вернулся в дуэльную комнату и не сломал всю чертову романтику, которая намечалась, по крайней мере, в мыслях вейлы:

— Ладно Флер, закругляйтесь и пойдем, завтра третье испытание, вам обоим надо отдохнуть, — попытался невзначай сказать Доминик Делакур. Не получилось.

— Куда пойдем, papa? — уточнила Флер, заранее готовясь к спорам и всему последующему.

Мужчина устало вздохнул. Посмотрел на Гарри, который стоит и смотрит на него с вежливой улыбкой, посмотрел на Флер, которая пока что тоже старается сохранить вежливость, но видно, что морально она уже готова вступить в спор. Еще раз вздохнул. Прикрыл на секунду глаза.

— Ладно. Не буду разыгрывать злого отца, но ты понима… — начал было Делакур.

— Да, я понимаю. Могу заверить, что с Флер ничего не случится, — делая акцент на каждом слове, проговорил Гарри. Его улыбка пропала, вместо нее пришло суровое выражение лица. Брови чуть нахмурены, глаза прищурены и вообще, от него повеяло каким-то холодком. В принципе это было похоже на сильно кастрированное, типичное выражение плохой эмоции Дамблдором, когда даже стекло может замерзнуть от его гнева. — Я обязательно прослежу за этим. В ином случае, можете лично меня заавадить, сопротивляться не буду.

На таком веском слове он резко вернул нейтральное выражение лица и подошел к Флер, взяв её за руку.

— Au revoir, papa (пер. Пока, пап) — напоследок сказала вейла, когда они выходили из дуэльного зала.

Делакур же последовал за ними, но остановился около ближайшего окна. Ему надо все хорошенько обдумать. И покурить.

Доминик вообще редко курит. Эта пагубная привычка у него еще с той войны с Волан-де-Мортом. Тогда все курили, иначе никак. Часто заканчивались магические сигареты, приходилось грабить маггловские ларьки и курить обычные. Потом бросил. Запах даже магического дыма от сигарет вызывали ассоциации с мертвыми товарищами и запахом гари от адского пламени, которым пожиратели сожгли всех и вся в одном маггловском поселке. Именно после той битвы он и бросил курить. Сейчас очень редко прикасается к сигаретам, но иногда приходится. Вот сейчас, что делать?

С одной стороны идеальный муж для Флер. Умный, даже чересчур, откровенно говоря, сильный, устойчивый к шарму, богатый последний наследник старинного рода. Но при всем при этом чертов Гарри Поттер. За которым охотится чертов полуживой Волан-де-Морт.

Merde.

Это очень нелегко, учитывая, что Флер его реально любит. Он хотел бы хотя бы мысленно проклясть Поттера, но не мог. Во-первых, его вины во всех вышесказанных минусах нет, во-вторых, за свои четырнадцать лет он пережил слишком много всего. Пусть он знает об этом пока что в общих чертах, но черт возьми! Волан-де-Морт, Василиск, Дементоры, Турнир, в котором он занимает лидирующее положение.

Еще у Доминика есть странное чувство, что если с Флер случится что-то непоправимое, то мир получит монстра почище Грин-де-Вальда. О, черт, зачем он о нём вспомнил.

Этот черный маг недавно сбежал из своей тюрьмы. И все молчат. Посвящены только самая верхушка стран и, как же, черт возьми, его это бесит! Даже Дамблдору не сказали! Грин-де-Вальд — это не шутки, это самый страшный, кто бы что ни говорил, чернокнижник из ныне живущих. И все просто замяли это дело. Ну, подумаешь, сбежал. Семьдесят лет прошло с той войны. Он уже от старости рассыпается.

Только все почему-то забыли, что они с Дамблдором ровесники, и директор Хогвартса не спешит рассыпаться от старости. Откровенно говоря, Делакуру иногда кажется, что он специально носит образ старого дедушки, чтобы общество не шокировать. В конце концов, у него несколько лет назад был Философский камень!

И Грин-мать-его-де-Вальд, Доминик был абсолютно уверен, в таком же боевом состоянии. И если при мыслях о Том-кого-нельзя-называть, он чувствовал страх, то при мыслях о том, что тот, кто развязал вторую мировую войну, сейчас на свободе, у него просто леденели внутренности и немного подкашивались ноги.

Но что все-таки делать с Флер?

Где-то в голове предательски закралась мысль, что даже если он захочет, он вряд ли сможет забрать свою дочь из-под носа Дамблдора и его ставленника, плюс еще, что сама Флер вряд ли "дастся" без боя.

Нда, ну они хотя бы сделали вид, что его мнение их интересует.

Докурив, он выбросил окурок в окно и решил, что их он все равно разлучить не сможет, хотя его одобрение они получили, в принципе. Да и Апполин обещала убить его, если он хотя бы попытается их разлучить. А она может. С этими мыслями он пошел в их временное место проживания.

Несмотря на обилие праздничных блюд, Флер почти ничего не ела: её уже била нервная дрожь. Гарри же спокойно ел. Нейтральное выражение лица, ровная осанка, и хорошие манеры. Не идеальны, практики было довольно мало, но хороши.

Флер все жевала один кусочек. Поттер тяжело вздохнул и немного обреченно отложил столовые приборы.

Повернувшись в сторону своей девушки, он взял её руку с вилкой, наколол еду с тарелки и сказал с абсолютно нейтральным, ничего не выражающим лицом:

— Если ты ничего не съешь, то я медицинским заклинанием заставлю тебя поесть.

Флер подумала, что это было одновременно и мило, и тупо, но все же съела то, что наколол парень. Пожалуй, самое время обидеться. А что он такой грубый в такой важный день?

Гарри опять тяжело вздохнул. Иногда её игривое настроение просыпается очень не вовремя. Потому что она съела и отвернулась, судя по всему, обиженно отвернулась.

Он опять наколол еду и опять поднес к её рту, она повернулась, съела и отвернулась.

Гарри закатил глаза.

— Что ж, ладно, если мне придется накормить тебя, то хорошо, — обреченно сказал Гарри, накалывая еще один кусочек и поднося ко рту Флер.

Она повернулось, преувеличенно строгим взглядом, нахмурив бровки, окинула парня и съела кусочек с вилочки. Гарри, в очередной раз закатив глаза, продолжил кормить вейлу с вилки.

Гермиона смотрела на эту картину и умилялась. Со стороны они смотрелись очень мило, ведь почти все, кто сидит более менее рядом уставились на них. Парни, скорее всего, завидовали, а девушки умилялись. Наконец, Дамблдор поднялся из-за стола, и весь зал притих.

— Леди и джентльмены, через пять минут я приглашу вас пойти на поле для квиддича, где начнется третье, последнее состязание Турнира Трех Волшебников. А сейчас прошу всех участников проследовать на стадион за мистером Бэгменом.

Гарри встал и подал руку Флер, все гриффиндорцы зааплодировали. Он уже знал, почему. Он стал что-то вроде легенды или кумира… чувак, который живет отдельно, может не ходить на пары, с ним живет девушка-вейла, о которой мечтают все парни, и он в свои четырнадцать пока что ведет в гребаном турнире для совершеннолетних волшебников.

— Как ты, Гарри? — спросил Бэгмен, спускаясь по каменным ступеням главного крыльца. — Уверенно себя чувствуешь?

— Все в порядке, — ответил Гарри даже немного дружелюбно. Бэгмен, конечно, провел в заточении не так много, как Грюм, но все равно довольно продолжительно. А потом буквально через неделю обязательных медицинских процедур он опять в Хогвартсе и почти такой же дружелюбный, как и был.

Скоро они подошли к стадиону. Поле для квиддича изменилось до неузнаваемости. По всему периметру поднялась плотная живая изгородь высотой примерно двадцать футов. Прямо перед ними в изгороди чернеет проем — вход в лабиринт. Коридор внутри него, образованный густым кустарником, уходит в черноту.

Через пять минут на стадионе появились первые зрители. Воздух наполнился взволнованными голосами и звуками сотен шагов — зрители торопились занять отведенные им трибуны. Небо окрасилось в густой исчерна-синий цвет, и на нем зажглись первые звезды. К Бэгмену и участникам подошли Хагрид и профессора МакГонагалл, Грюм и Флитвик. У профессоров на шляпах, у Хагрида на спине кротового жилета светились большие красные звезды.

— Мы будем патрулировать снаружи, — сообщила участникам состязания профессор МакГонагалл. — Если кто-нибудь попадет в беду и почувствует, что требуется подмога, пошлите в воздух сноп красных искр, и мы незамедлительно придем на помощь. Все ясно?

Чемпионы кивнули. Флер немного сильнее сжала руку Гарри. Тот опять тяжело вздохнул и обнял её одной рукой, за что получил немного неодобряющий взгляд профессора МакГонагалл.

— Тогда вперед! — довольно весело скомандовал Бэгмен четверым патрульным.

— Удачи, Гарри, — шепнул Хагрид, и патрульные разошлись в разные стороны, каждый на свой пост вокруг лабиринта. Коснувшись палочкой горла, Бэгмен тихо произнес:

— Сонорус!

И тут же его усиленный волшебством голос разнесся по всему стадиону:

— Леди и джентльмены, третье и последнее состязание Турнира Трех Волшебников начинается! Разрешите мне напомнить вам турнирное положение участников на сегодняшний день! Первое место делят между собой мистер Седрик Диггори и мистер Гарри Поттер, оба — школа «Хогвартс», у каждого восемьдесят пять очков!

Крики и гром аплодисментов разбудили птиц в Запретном лесу, и они с тревожным гомоном поднялись в темное ночное небо.

— На втором месте мистер Виктор Крам, институт «Дурмстранг», восемьдесят очков! — снова гром аплодисментов. — И на третьем месте — мисс Флер Делакур, академия «Шармбатон»!

Гарри вспомнился вчерашний разговор с Флер о том, что неважно, кто из них двоих победит, она все равно окажется победительницей. Либо победит Поттер, а значит и она, потому что она скоро станет Поттер, либо кубок первым возьмет вейла и тогда… ну… очевидно, что победит Флер. Она, конечно, таким образом пыталась дать понять Гарри, что он должен стараться победить… но это были довольно забавные рассуждения.

— Итак, Гарри и Седрик, начнете по моему свистку! — пророкотал Бэгмен. — Три… два… один…

Он резко свистнул, и Седрик устремился внутрь лабиринта. Гарри же, напоследок получив поцелуй от вейлы, просто прогулочным шагом дошел до входа и остановился.

Подняв взгляд на пасмурное небо, он внимательно обдумал, что он хочет от этого турнира. Ну победит он… что это ему даст? Слава? У него предостаточно славы, да и она ему не сдалась совсем. Деньги? Это даже не забавно, его сейфу от этой тысячи галеонов ни тепло ни холодно. Отстоять честь школы? Так он и не от школы так-то выступает. Нет, конечно, для публики он еще один участник школы, слишком много пены поднимется от обывателей в ином случае. По крайней мере так сказал Дамблдор, и пусть это и звучит как отмазка, Поттеру было без разницы. Но по факту, если он выиграет, то кубок достанется ему лично, пусть он и отдаст его Директору. Зачем ему четко заточенный под определенные, ненужные Гарри действия артефакт?

Честно говоря, ему хотелось бы, чтобы кубок выиграла Флер, чтобы она была более уверена в своих магических силах. Насмотрелась на дуэль Гарри и Доминика и теперь считает себя слабой.

Гарри бы так и сделал, если бы не долбаная чуйка. Он внимательно следил за всем взрослым окружением, пожирателей не наблюдалось, но тем не менее Поттер чувствовал, что что-то с этим лабиринтом не так. Дамблдор объяснял, что это магия помогает таким образом. Сам Гарри уверен, что это просто его подсознание дает таким образом знать, что сознание пропустило что-то важное. Собственно, если бы не Флер, он бы сделал шаг в лабиринт и пустил бы красные искры. Но… он не может оставить её одну в этом темном лабиринте, полном разных Хагридовских тварей.

В итоге Гарри решил, будь что будет. Приоритет — безопасность Флер. На кубок насрать.

Все это промелькнуло у парня в голове за те пару мгновений, которые он смотрел на небо.

Сосредоточившись на лабиринте и "разгоняя" морально себя на боевую обстановку, он шагнул в лабиринт.

Стена за ним сошлась.

Где-то завыло какое-то существо.

Гарри был полон решимости сделать все так, как надо.