…В Медине сели в семь семнадцать утра. Не успели оттормозиться и съехать на рулежную полосу, как нас подхватил автомобиль сопровождения и доставил на спецстоянку для дипломатических бортов. А там началось самое интересное: стоило борттехнику опустить рампу, как по ней взбежал сияющий Дауд, вцепился в протянутую руку и застыл.
Ну да, я бы тоже удивился, увидев в одном отдельно взятом грузовом отсеке четыре одинаковых «Хозяина Леса», да еще и в самом дорогом тюнинге из всех возможных. Тем не менее, не воспользоваться представившимся шансом подшутить над другом было выше моих сил, вот я и поинтересовался, что его так удивило. А после того, как выслушал ожидаемый вопрос, гордо задрал нос:
— Самый крутой маг Российской Империи обязан ездить на самых крутых внедорожниках!
Если бы не Валя, не удержавшая улыбки, то Аль Сауд мог и поверить в то, что я зазнался. А так жизнерадостно расхохотался, приложился ладонью к моему плечу и потребовал колоться. Тут я посерьезнел и сказал правду:
— Вот этот, ближний — твой: привезли его в аэропорт на автоэвакуаторе и загрузили в самолет с помощью кран-балки, ибо ключа-карты ты, увы, не оставил. Второй — мой. Третий и четвертый выделены для телохранителей.
— Сюрприз — лучше не придумаешь. Я в диком восторге. Спасибо, Лют! — довольно протараторил он, запоздало, но очень уважительно поздоровался с Замятиной и лукаво прищурился: — А где инфокристаллы с записями альбомов Полины Ермолиной?
Незаменимая, ожидавшая этого вопроса, с улыбкой достала из кармана легкой курточки целую горсть носителей и протянула ему.
Парень рассыпался в благодарностях, сделал по-восточному витиеватый комплимент, снова поймал мой взгляд и вопросительно мотнул головой.
Я ответил, не задумываясь:
— Привез, конечно. Сидит в моей машине, слушает наш разговор и ждет твоих команд.
Он благодарно кивнул, но ощутимо помрачнел и обратился через меня к Мавии:
— Рад, что ты прилетела, но пока не вылезай. Причины объясню по дороге в поместье…
Следующие несколько минут мы болтали о всякой ерунде. А после того, как все четыре машины «обрели свободу», Аль Сауд подозвал к нам сразу двух телохранителей, маячивших неподалеку. Младшему — очень уж коренастому Молниевику с ушами профессионального борца — скинул электронную копию ключа-карты от «сюрприза» и поручил следовать за тремя его «клонами», а старшему, по моим ощущениям, являвшемуся начальником смены, сообщил, что поедет в поместье в моей машине. А потом к этому разговору подключился и я — состыковал последнего с Палычем, дабы они «сели» на один канал связи, разделили ответственность, разобрались с приоритетами и т. д.
Контролировать процесс, естественно, и не подумал, так как имел о нем весьма смутные представления — посмотрел, как по аппарели съедет «Хозяин» Аль Сауда, сел за руль своего, дождался, пока в салон заберутся Дауд с Валей, и дал задний ход. К монологу друга, что-то рассказывавшего своей Слуге, само собой, не прислушивался. И не только из-за того, что он говорил на арабском, а из чувства такта. Тем не менее, после того как два оставшихся внедорожника выкатились на бетонку и заняли место в кортеже аж из восьми машин, а кто-то местный подал команду к началу движения, пришлось выслушать перевод.
Как выяснилось, троюродный дядюшка этого парня оказался личностью повышенной хитрожопости. Попробовав вернуть «свою» телохранительницу «добром» и не преуспев, решил отомстить и через третьи руки обвинил Мавию в потере женской чистоты! Да, де-юре закон, согласно которому все женщины были обязаны жить и передвигаться вне дома исключительно с мужчиной-махрамом, то есть, с родственником или мужем, был отменен в самом начале восьмого века, но де-факто ревнителей этой традиции в стране еще хватало. Ну, а они радостно подхватили, извратили и распространили дальше слух о порочности телохранительницы наследного принца, не только общавшейся с посторонним мужчиной, но и оставшейся в стране неверных понятно с какой целью!
Кстати, эту часть повествования Дауд изложил достаточно спокойно. А потом в его голосе появились нотки горечи:
— Оставляя Мавию тебе, я понимал, что так и будет. Но был уверен, что самое главное — не дать скоту-Рашиду ее похитить, спрятать и подвергнуть наказанию за мнимое своеволие. Тем не менее, не расслаблялся — сразу после возвращения домой пришел к бабушке Масуме, подробно объяснил ситуацию и попросил совета. Она помогла не только им. Но ее возможностей оказалось маловато, и теперь Мавия считается порченой в самом худшем смысле этого слова. Однако мы с Масумой не сдались и придумали план, требующий твоего участия.
— Рассказывай! — потребовал я. А после того, как он изложил этот самый план, без лишних слов набрал Валентину Алексеевну…
…Перед въездом в подземный гараж того самого поместья, в котором мы жили во время подготовки к открытому чемпионату Арабского Халифата по автогонкам, кортеж разделился. Все машины, на которых Дауд прибыл на аэродром, остались снаружи, а «Хозяева Леса» продолжили движение. Когда спустились по эстакаде и начали парковаться, я заметил сначала два новеньких «Святогора» с российскими номерами, а затем и коротенький строй прислуги, приехавшей из поместья Фарас ал-бахр. Лица этих восьми человек я видел только на фотографиях, зато запомнил досье и точно знал, что домоправитель, специалист по безопасности и шесть премиленьких красоток на любой вкус и цвет — волчары, каких поискать. Кстати, их появление в моей жизни нисколько не напрягало. Скорее всего, из-за того, что я считал поместье, подаренное Халифом, тем самым чемоданом без ручки, который неудобно нести и жалко бросить. В смысле, понимал, что расслабляться на берегу Красного моря буду раз в сто лет, зато эти вояки уже отдыхают от тягот прежней службы и на меня наверняка не в обиде.
Так оно, собственно, и оказалось: мужчины встретили меня еще более-менее сдержанно, а во взглядах девушек прямо за убедительно изображаемой радостью встречи при желании можно было разглядеть приязнь, готовность услужить и не особо сильно маскируемое веселье. Правда, сосредоточиться на анализе их поведения мне помешал рывок за рукав и еле слышный шепот обалдевшего Дауда, как оказалось, смотревшего совсем в другую сторону:
— Откуда тут Анечка?!
— Прилетела. В одном из внедорожников охраны… — так же тихо ответил я и добавил: — Все остальное объясню тет-а-тет.
Он сразу же успокоился, и я снова сфокусировал внимание на прислуге. Вернее, поздоровался так, как будто видел не первый раз, и улыбнулся самой миловидной Огневичке:
— Катюш, отведешь нас в наши покои?
— Конечно, Лютобор Игоревич! — мелодично проворковала она, плавно повела рукой, предлагая начать движение, пластично развернулась на месте и повела нас к лифтам.
Пока поднимались на хозяйский этаж, я вспоминал недавнее прошлое, связанное с этим местом, а в нисколько не изменившемся коридоре заставил себя вернуться в настоящее и отдал ряд распоряжений — объяснил, в какие покои поселить Мавию, Варю и Аню, попросил не тянуть с перемещением багажа из машин телохранителей в гардеробные и сообщил, в котором часу буду готов выйти на завтрак. Зато через несколько минут со спокойной душой оставил Валентину на охране подступов к своей гостиной, врубил «глушилку» и обратился к Дауду еще до того, как плюхнулся в ближайшее кресло:
— Я добился освобождения Ани от всех предыдущих клятв, забрал себе под новую, чрезвычайно жесткую, соответственно, единственный человек, который может ей что-нибудь приказать, сидит перед тобой. Далее, вчера вечером последовательно прогнал Репину через прабабушку и Валентину. Оба диагноза идентичны — эта женщина здорова и ничем не «заряжена». Знакомых Архимагов-менталистов в моем окружении, к сожалению, нет, но я очень сильно сомневаюсь, что в нее прописали какую-нибудь «программу», направленную против тебя. И последнее: перед тем, как забрать Аню себе, я расспросил ее под клятву Даром. Тараканов в ее голове целое стадо. Часть способна вынести мозги кому угодно. Но «твои» безобидны — Репина по какой-то причине считает тебя мальчиком, страшно нуждающимся в любви, нежности и ласке, плевать хотела на статус, как нынешний, так и будущий, деньги или подарки, зато готова продать душу за возможность хоть иногда дарить три этих чувства. Делай выводы.
— Уже… — предельно серьезно сказал он, на несколько мгновений ушел в себя, а затем хлопнул себя по бедрам и решительно встал: — Завтракайте без меня — мне надо отъехать. Буду ближе к полудню. И присмотри, пожалуйста, за Мавией — она сейчас, наверное, в отчаянии…
Его Слуга действительно была в отчаянии. Нет, реветь не ревела и не билась головой об стену, но в момент нашего с Валей появления на пороге ее спальни лежала на спине, невидящим взглядом пялилась в потолок и кусала губы. Да, вскочила достаточно бодро, в привычном темпе склонила голову в знак уважения и превратилась в слух, но при этом продолжала пребывать в нерадостных мыслях. Пришлось принимать радикальные меры в стиле моей матушки:
— Вернись на кровать, закрой глаза и слушай мой голос!
Вернулась. Пусть не сразу, а после некоторых колебаний. Потом легла, вытянула руки по швам и неуверенно спрятала взгляд за густыми ресницами. Тем не менее, пребывала в напряжении до тех пор, пока не услышала, что я сел в единственное кресло. Тут я и заговорил. А Замятина, выждав несколько мгновений, прилегла рядом с ней и запустила пальцы в роскошную черную гриву. Кстати, очень вовремя — телохранительница уже успела насадиться на крючок проснувшейся надежды и зевнула «момент атаки». Я же спокойно «подсек»:
— А с чего ты, собственно, страдаешь? Знаешь, если бы твое поведение расстроило близких родственников, с момента рождения и по сегодняшний день вкладывавшихся в твое воспитание, искренне переживавших каждую твою неудачу и радовавшихся успехам, то я бы понял. Разочаруй ты Дауда или нас — тоже. А реагировать на мнения великосветских сплетников и сплетниц — последнее дело! И еще: ты осталась с нами по приказу твоего господина и изо всех сил старалась превратиться в помощницу его мечты, то есть, стать той опорой, на которую будущий Халиф сможет опираться даже в самых сложных моментах своей жизни! На мой взгляд, для личности, выбравшей Служение — достойнейшая цель. Хотя… может, тебе разонравилось служить этому юному, но уже весьма достойному мужчине, и ты проклинаешь тот миг, когда…
— НЕТ!!! — взвыла она, сообразив, к чему я клоню. — Я счастлива, что служу Дауду ибн Малику, и ни за что не…
— Тогда перестань страдать, включи голову и вспомни, что твоя слабость, особенно такая тупая — это брешь в броне, которой твой господин закрывается от грязи этого мира! Более того, вбей себе, наконец, в голову, что тебя должно волновать только его мнение. А любые другие должны восприниматься, как информация, способная вывести на тварей, злоумышляющих против него!
Тут Мавию переключило в боевой режим: она в мгновение ока оказалась сидящей, потемнела взглядом, но не от отчаяния, а от ярости, и засверкала глазами!
— Отличная реакция! — без тени улыбки заявил я. — Но несвоевременная — в данный момент ты находишься среди друзей, поэтому наслаждайся теплом, отсутствующим в мире сплетников и сплетниц, и готовься к войне с уродами, имевшими наглость оговорить доверенное лицо наследника трона Аль Саудов!
Она послушно опустилась обратно, а я, мысленно обложив психологов их долбанной школы телохранителей последними словами, добавил еще один веский аргумент в защиту моих выкладок:
— Кстати, поверь ты Дауду так, как должна верить личность, давшая клятву Служения, додумалась бы до еще одного очевидного факта: ЕГО часть клятвы УЖЕ защищает тебя от грязи окружающего мира. То есть, Дауд ляжет костьми, но заставит злопыхателей захлебнуться собственной желчью!
— А мой господин ему уже помогает… — сыто мурлыкнула Незаменимая. — Ибо Защитник по духу, уважает и Дауда, и тебя, и всегда воздает добром за добро. А ты его нам сделала предостаточно…
…Разнос, устроенный Мавии, дал неожиданный эффект: вместо того, чтобы посмотреть на ситуацию под другим углом и вернуться в нормальное расположение духа, телохранительница приняла, как данность, тезис о тварях, злоумышляющих против ее господина, воспылала к ним лютой ненавистью и решила вести с ними войну на уничтожение! Как выяснилось позже, воевать «от защиты» и со всем миром она не видела смысла, поэтому решила выявить самых упоротых врагов, чтобы, в дальнейшем, собрать о них всю доступную информацию, найти слабости и придумать, как ударить именно по ним. Само собой, со всей дури и, возможно, не один раз. В общем, к приезду Аль Сауда эта воительница успела надеть один из самых провокационных брючных и ни разу не деловых костюмов, приобретенных в «Соблазне», с помощью Варвары и Ани уложила буйную гриву в затейливую прическу, достойную потомственной аристократки, и забралась на обувь с высоченными каблуками!
Как и следовало ожидать, в процессе подготовки этой целительницы к визиту во дворец Халифа поучаствовала и вторая — влезла в местную Сеть, подобрала не очень дорогие, но стильные драгоценности, и оплатила срочную доставку. Да, втайне от меня. Поэтому на появление Мавии в моей гостиной я среагировал точно так же, как Дауд, то есть, сходу потерял дар речи, ошалело оглядел фантастическую красавицу, затянутую в ярко-красный костюм из какого-то блестящего полимера вместо ткани, представил реакцию местных ревнителей традиций на такой наряд и невольно сглотнул.
Смотри она в это время на меня, через какое-то время на автомате выдал бы какой-нибудь убийственный комплимент. А так вовремя сообразил, что эта женщина ждет одобрения своего господина, и промолчал. Зато заговорил Аль Сауд. После того, как снова обрел дар речи. Вернее, вскочил с кресла, сделал шаг навстречу своей Слуге и нашел слова, намертво впечатавшие мои советы в ее сознание:
— Ты выглядишь, как идеально заточенный клинок, уже испивший крови моих врагов и готовый без устали разить их и дальше! Я в восторге. И очень надеюсь, что этот настрой не пропадет.
— Не пропадет, мой господин! — твердо пообещала она, выдержала паузу и добавила значительно тише: — Спасибо: для полного счастья мне не хватало только восторга в ваших глазах.
Незаменимая, нарядившаяся в угольно-черный брючный костюм, и, на мой пристрастный взгляд, выглядевшая поэффектнее Мавии, тоже получила свою долю восторга и честно заслуженные комплименты. А где-то через полчаса у Дауда завибрировал комм, и парень, прочитав «напоминалку», появившуюся на экране, заявил, что нам пора.
Таймер на моих часах отсчитывал последнюю десятиминутку, но я все равно поднялся на ноги, качнулся в сторону двери и невольно вспомнил самую неприятную рекомендацию государыни — прибыть во дворец Халифа не за рулем, а пассажиром. Да, я понимал логику этого совета, поэтому озаботился назначением временного водителя, но уступать руль своего внедорожника не Раисе Александровне и не Янке все равно не хотел.
Проснувшееся раздражение давил все время, пока спускались в гараж. А там оглядел четыре «Хозяина Леса», выстроившиеся в одну колонну, и строй своих пестунов-телохранителей, затянутых в одинаковые костюмы, задвинул куда подальше все «левые» мысли и переключился в рабочий режим. То есть, коротким кивком поздоровался с вояками, двинулся к правой задней двери третьего «Потапыча», предупредительно распахнутую Кротом, и забрался в салон. Плавно вернув массивную створку на место, Земляк влез на правое переднее кресло, а моя личная помощница обошла машину и устроилась на левом заднем. Правда, их телодвижения я отслеживал только краем сознания, так как смотрел через зеркало заднего вида на сосредоточенное лицо Лапиной, сидевшей за рулем, и пытался оценить ее настрой. Хотя вру: почувствовав мой взгляд, Варвара посмотрела в отражение и коротко кивнула в знак того, что не подведет, а я опять засомневался в правильности принятых решений. Но потом она подобралась, прислушиваясь к командам, звучащим в канале тактической связи, плавно тронула машину с места и сосредоточилась на вождении.
Кстати, с норовистым и очень мощным внедорожником она справлялась очень даже неплохо. Да, ее Дары не позволяли входить в режим «замедления времени», но даже без него «Хозяин Леса» плотно сидел на хвосте у «клона», управляемого Кнутом, и повторял любые маневры даже на очень высоких скоростях. Поэтому через некоторое время я слегка расслабился, а на въезде в Медину даже пообещал себе помочь штатным водителям новообретенной службы безопасности подтянуть вождение к привычным стандартам. Чуть позже отвлекся. На сообщение Шаховой, прилетевшее на коммуникатор и сходу отправленное на линзы МДР: вместо того, чтобы изложить свои мысли словами, эта вредина прислала два плюсика, и заставила задуматься о намеке, вложенном во второй.
Кстати, на мою просьбу объяснить по-человечески «прабабка» ответила в том же духе. Только прислала анимированную мордочку девицы лет пяти, улыбающуюся во все тридцать два зуба!
Но это объяснило все, поэтому я окончательно перестал рвать себе душу размышлениями о будущем, дождался остановки машин и по команде Дауда, прозвучавшей в гарнитуре скрытого ношения, и выбрался из машины. Пока одергивал брюки, оценивал четкую работу телохранителей и изучал несколько неожиданный дизайн подземного зала для высадки особо важных персон, за моим левым плечом нарисовалась Валя, а за левым плечом Аль Сауда, высадившегося из первого «Потапыча» — Мавия. Потом он едва заметно мотнул головой, и мы неспешно двинулись к живому коридору из придворных.
Первые несколько метров прошли в полной тишине. А потом в толпе встречающих послышались шепотки, очень быстро превратившиеся в тихий, но очень недовольный ропот. Языковую матрицу арабского мне должны были «залить» только в двадцатых числах, так что я не понимал ровным ничего. Но ярость все равно проснулась и начала туманить сознание.
Дауд, по моим ощущениям, тоже разозлился. Но высказать встречавшим свое «фи» тупо не успел — как только мы поравнялись со «створом» живого коридора, Мавия вдруг выстрелила собой к какому-то бородатому дядьке в ослепительно-белой гандуре и биште, расшитой золотой тесьмой, уперла ему под подбородок невесть откуда выхваченный тычковый нож, заставила приподняться на цыпочки и задала какой-то вопрос на родном языке.
Негодование, презрение, спесь и все остальные части букета чувств, за миг до этого горевших в его взгляде, как ветром сдуло, а следующий вопрос, заданный уже Аль Саудом, заставил придворного обмочиться! На мой взгляд, для демонстрации его недовольства за глаза хватило бы и этого. Но парень был другого мнения — добавив в голос закаленной стали, отдал Слуге односложный приказ, дождался, пока агонизирующее тело ревнителя традиций осядет на полированный мраморный пол, а толпа потрясенно ахнет, повернулся ко мне и перешел на русский:
— Извини за столь неприглядную картину: эта шваль почему-то решила, что имеет право осуждать решения наследника престола Аль Саудов. А такие оскорбления смываются только кровью…