Физик

Глава 10 Часть 1

…Включения Щелчка в бой я, как обычно, не заметил, так как сдерживал натиск «вконец озверевших» магов Земли и Молнии, «ловил» дальнобойные заклинания сразу трех школ стихийной магии и рвал жилы, вытягивая Силу из накопителя. Нет, используй менталист спутанные мысли, дезориентацию или эмоциональные воздействия типа эйфории или отчаяния, реакция последовала бы сразу. Но в этот раз пестун

приложил меня дрянью с говорящим названием неуверенность, причем настолько точно подобрал уровень влияния на разум, что с его помощью очень медленно «раскачал» сознание и в какой-то момент «помог» засомневаться в своих силах! В результате серия мелких и не особо фатальных ошибок в уходах от атакующих связок ближников продолжилась позорнейшей «потерей» руки, из-за чего я попался на примитивный бросок через плечо, раздумьями(!) во время падения, неудачной страховкой и самой тупой попыткой защититься от захода на удушение за последние пять лет!

Выключи меня Земляк в этот момент, причин проигрыша я бы, наверное, не понял. А так разозлился еще сильнее, благодаря чему ярость физика, разом «перескочившая» на следующий уровень, не только вымела из сознания все лишнее, но и позволила почувствовать резкий скачок в изменении восприятия действительности! Психанул я — не передать словами. Поэтому, выкатываясь в стойку, намеренно потерял равновесие, в неловкой попытке его восстановить выхватил из наручных ножен муляж метательного ножа и, поднырнув под правый боковой Крота, отправил деревяшку в недолгий полет.

Да, кистевой бросок выбрал вполне осознанно. И осознанно вложился в него куда сильнее, чем стоило. Но только из-за того, что успел разобраться в возможностях пестунов-ближников и понимал, что бросок с замаха будет блокирован, а медленно летящий «нож» пойман или отбит. Вот Щелчку и прилетело. Аккурат в висок. Да так, что чуть не проломило височную кость! Впрочем, самое интересное началось уже после того, как бедняга вырубился, и к нему бросилась мирно растягивавшаяся Шахова — пропускная способность моих магистральных каналов скачкообразно выросла, резко уплотнившийся покров позволил проигнорировать ледяной шип, воздушный кулак, водяную плеть и сразу два удара кулаками, а время «замедлилось» еще сильнее. Но в этот раз не только в восприятии, но и в «реальности». Благодаря чему я за долю секунды выбил подсечкой «переднюю» ногу Молниевика, проломил его щит, настроенный на мои прежние кондиции, и со всей дури вбил правый локоть в открывшуюся челюсть за мгновение до того, как маг восстановил «сбитое» заклинание!

Увы, потом прибило меня. Совершенно чудовищным откатом от первого применения спонтанно проявившегося навыка ускорение: организм, еще не готовый к подобным рывкам, отказал чуть ли не весь — от сердечно-сосудистой системы и до ахилловых сухожилий. В общем, следующие два с четвертью часа я изображал павшего героя и подопытную мышку в одном лице, вешался от пульсирующих болей в периферийных каналах энергетической системы и от безделья вслушивался в то, что несла «прабабка», кстати, пребывавшая в нешуточном раздрае! Почему? Да потому, что, с одной стороны, совершил невозможное, на второй ступени ученика пробудив навык, появляющийся на третьей-четвертой ступени подмастерья, что, по определению, не могло не радовать. А с другой в кои веки «разбалансировал» идеальную энергетику и подкинул работенки Вале, еще не доросшей до воздействий такого уровня!

Кстати, досталось, в основном, пестунам, вроде как, «передавившим» «нечастного мальчика». И пусть «виртуально», ибо они были выставлены из зала еще до включения «глушилки» и начала разбора полетов, зато не только от «прабабки», но и от «старшей сестренки», получившей чье-то сообщение, прервавшей встречу с директором местного автодрома и спустившейся к нам проведать «любимого братика». А потом реальность «мигнула», и я пришел в себя в процедурном кабинете спорткомплекса, не сразу, но сообразил, что меня мнут не в одну, а в две пары рук, обрадовался отсутствию каких-либо негативных ощущений, попробовал, было, растечься счастливой лужицей, но услышал вкрадчивый голос Валентины Алексеевной:

— Лют, мальчик мой, а объясни-ка нам, пожалуйста, какого, извиняюсь за выражение, хрена ты рубился с пестунами под «петлей»?!

«Раз „Петлей“, а не „Петлями“, значит, Валя успела „заиграть“ браслет выживальщика…» — обрадованно подумал я. Увы, недостаточно быстро, так как одна из четырех ладоней, казавшихся живым олицетворением понятия «Нежность», вдруг перестала разминать левую широчайшую мышцу спины, и на удивление твердый палец, не заметив покрова, воткнулся в подреберье! Колоться, даже по минимуму, не позволила паранойя, поэтому я попробовал приподнять голову. Ага, так мне это и позволили — в затылок уперлась еще одна «нежная» ладошка и вдавила голову в отверстие для лица. Зато «откуда-то издалека» раздался мягкий голосок Замятиной:

— Мой господин, «глушилка» включена, а посторонних в помещении нет.

Это меняло дело, поэтому я расслабился и выдал удобоваримый вариант объяснения:

— Каждая схватка длится от получаса и более. Прилетает много и часто, из-за чего резерв заканчивается минуте на восьмой-десятой. А тянуть Силу из накопителя достаточно быстро я пока не научился. Вот и приходится ее ускорять за счет динамической медитации с линзой-камертоном.

— И давно ты додумался до этого безумия? — злобно полюбопытствовала «прабабка».

Я попробовал отшутиться:

— Инициируйся я не в начале января, а, скажем, летом прошлого го— …

— Слышь, вредный мальчишка, ты у меня сейчас договоришься!

После этой «угрозы» и прилетевшего следом чисто символического подзатыльника я перестал валять дурака и выдал еще кусочек полуправды:

— Дерусь в таком режиме всю последнюю неделю. А что?

«Бездельничавшие» ладони вернулись на спину и влили в мышцы море Жизни, а заметно успокоившаяся целительница нервно хохотнула:

— Да почти ничего: ты, экспериментатор-недоучка, всего-навсего шагнул со второй ступени ученика на четвертую, увеличил пропускную способность магистральных каналов почти в два раза, а второстепенных — в три с гаком, поднял регенерацию на шестое плато Залесского и пробудил навык середины следующего ранга!

— Это точно? — бездумно спросил я, чтобы дать себе время принять столь безумные новости.

— Точнее некуда… — буркнула Валентина Алексеевна, а затем расстроено продолжила: — Это, как ты, наверное, догадался, была бочка меда. А теперь лови… вернее, ловите ведро дегтя! Кстати, имейте в виду, что эта информация не для распространения. Итак, первые двести с лишним лет с момента прихода на Землю магия пробуждалась только запредельными волевыми усилиями воистину выдающихся личностей, попавших в непростые ситуации. Причем пробуждалась не абы как, а в точном соответствии с текущими потребностями или согласно склонностям характера. Первые документальные свидетельства появления взгляда в себя, позволяющего нам, Одаренным, видеть структуры плетений, датируются самым концом третьего века, а до этого абсолютное большинство магов создавало заклинания теми же запредельными волевыми усилиями.

Поэтому передавало по наследству не готовые мыслеформы или трехмерные рисунки, а рассказы об испытываемых ощущениях. Что, в свою очередь, вынуждало следующие поколения магов рвать жилы, развивая самый главный инструмент выживания — волю. Кстати, есть версия, согласно которой абсолютно все высшие заклинания современной магии являются удачными вариантами воплощений первостихий, изначально материализованных потребностями по-настоящему волевых магов и впоследствии доработанных волей их потомков!

Я покрутил в голове эту версию теории магии и пришел к выводу, что она имеет как бы не больше прав на жизнь, чем каноническая. Хотя бы из-за того, что ее первоначальное допущение объясняет сразу все «странности».

Тем временем Шахова собралась с мыслями и переключилась в режим преподавателя:

— А теперь представим, что эта версия соответствует действительности, и попробуем разобраться, на каком этапе развития современных Одаренных требуется сколь-либо сильная воля. Если верить неумолимой статистике, то в наше время первые тринадцать лет жизни более-менее регулярно медитирует менее семи процентов будущих магов, а детей, посвящающих медитациям более восьми часов в неделю, всего ноль целых сорок семь сотых процента! А почему?

— В современной жизни слишком много соблазнов… — подала голос Валя. — Кроме того, детям аристократов нет необходимости задумываться о такой мелочи, как выживание, простолюдины вынуждены выживать иначе, а магия, согласно официальной доктрине, начинается только после пробуждения Дара.

— Умница! — похвалила ее Валентина Алексеевна и задала следующий вопрос: — А на чем оттачивают волю пробужденные?

Если бы не ехидство, прозвучавшее в голосе целительницы, то я в жизни не додумался бы до правильного ответа. А так покрутил в голове эту фразу, посмотрел на нее через призму нового знания и прозрел:

— В лучшем случае на дуэлях. Что, вероятнее всего, никак не сказывается на развитии ее аспекта, требующегося для материализации первостихий. Мало того, по моим ощущениям, этот аспект воли не задействуется ни в одном пункте современной методики развития Одаренных. Ведь мы тупо заучиваем готовые схемы плетений, используем их со дня инициации до самой смерти именно такими и в принципе не подозреваем, что воля способна создавать что-то новое!

— Не дурак, однако… — начала, было, Шахова, но я поймал за хвост еще более безумную мысль и сразу же озвучил:

— Так, стоп: получается, что «божественность» Даров членов правящих династий — не что иное, как следствие замалчивания этой информации?!

— Верно.

— Тогда почему у тех же Волконских так мало Архимагов?

— А если подумать? — язвительно спросила она.

Я задумался, но «незаменимая» оказалась сообразительнее меня:

— Мой господин, во главе угла стоит банальная лень: у детей, рожденных во дворцовых палатах, есть все необходимое для комфортной жизни. Ну, и с чего им лишний раз напрягаться?

— Угу… — сыто мурлыкнула Шахова и снова переключилась на меня: — А теперь вернемся к твоим достижениям. Ты заставил свою энергетику «сесть» на линзу-камертон запредельной мощности, благодаря чему каждый божий день с раннего утра до поздней ночи «разгоняешь» Силу в предельном режиме. Причем разгоняешь не в мертвой тишине, полном сосредоточении и статике, а «параллельно» обычной жизни, то есть, загнав контроль за процессом на уровень подсознания. Более того, ты тянешь Силу из накопителей даже в тренировочных боях с несколькими противниками и через «петлю», на что, поверь, способен далеко не каждый мастер. А сегодня взял и походя прогнул первостихию под текущие потребности, что позволило перешагнуть через целую ступень развития, в разы увеличить пропускную способность каналов и сформировать новое заклинание!

— Звучит красиво… — криво усмехнулся я, представив, как вырос мой уровень значимости для Волконских.

— Угу… — согласилась целительница и словно услышала мои мысли: — Но радует значительно меньше, чем хотелось бы — любая утечка информации о возможностях и текущем состоянии энергетической системы, уровне развития и освоенных заклинаниях превратит тебя в мишень номер один. Но есть и положительные стороны. К примеру, Валентину от тебя уже не отодвинут. В смысле, Волконские: твой организм стал «обрезать» мои воздействия, словно не замечая пропасти в рангах, а исцеление этой девочки принимает, как свое. И других с тобой уже никак не сопрячь…

— Да, Волконские ее не отодвинут… — угрюмо подтвердил я, намеренно выделив интонацией фамилию Императора и его матушки. — Но у меня, вне всякого сомнения, скоро появятся недоброже— …

— Дальше можешь не продолжать! — усмехнулась «прабабка». — О том, что тезка тоже превратится в мишень, подумала и я. Поэтому с завтрашнего дня начну ставить ей боевку значительно жестче, чем обещала. Кстати, в этом деле потребуется твоя помощь. Точнее, вдохновляющие касания в тушку этой девочки каждое утро и каждый вечер. Потянешь?

— Потяну даже по три! — твердо сказал я. — Третье — для вас. Само собой, если оно вам еще требуется.

Тут целительница выдернула мою голову из выемки, повернула влево, присела на корточки и, не мигая, уставилась в глаза:

— Это предложение — еще один шаг к признанию меня своей?

— Да.

— Тогда… да, требуется. Но касание нынешнего уровня зацепит меня не так уж и сильно, поэтому разрешаю тратить это «лишнее» на Яну. Ведь она, к сожалению, тоже войдет в группу риска. Только имей в виду, что мне придется взять у этой девочки клятву о нераспространении информации.

Предложение было фантастическим. Но принимать его было нельзя. Ни в коем случае. Вот я и уперся:

— Я получил вдохновляющее касание от Его Императорского Величества, значит, разрешить или не разрешить применение этого заклинания на ком-либо, кроме вас, Вали и меня, может только он.

— Не дурак! — довольно хохотнула «прабабка». — Но в данном вопросе дуешь на воду: я имела в виду, что добьюсь такого разрешения.

— Это другое дело… — вздохнул я и рискнул немного «похамить»: — Но в моей личной табели о рангах Раиса Александровна стоит выше этой девчонки. Да и ведет себя не в пример заметнее.

— Вымогатель… — «возмущенно» воскликнула женщина и посерьезнела: — Но о своих не забываешь. И это обнадеживает…

…Из процедурной я выбрался только в час дня, зато с реанимированной энергетикой, заполненным резервом и тушкой, аж звенящей от избытка сил. В поместье, выделенном Суккубе и ее команде для проживания, еще толком не ориентировался, поэтому сел на хвост «незаменимой» и попросил отвести в мои покои нехоженым маршрутом. Замятина, пребывавшая в прекраснейшем настроении, лукаво прищурилась и ускорила шаг, на первом же пересечении коридоров свернула направо, сдвинула в сторону стрельчатую дверь, подняла меня на этаж выше и привела в галерею, погруженную в приятный полумрак.

Я заинтересованно оглядел уходящий вдаль ряд кованых светильников под старину, добрался до первой же ниши и потерял дар речи — в ней пряталась фантастически красивая чеканка в виде огромного круглого медного щита с ловчим соколом на месте умбона! Да, изображение было стилизовано, но мастерски — из центра коридора птица казалась «правильной».

А при взгляде в упор внимание привлекали не «непонятки» с формой и структурой перьев, а следы десятков тысяч ударов разнообразными чеканами, образовывающие причудливые узоры!

Представив, сколько труда потребовалось мастеру для создания этого шедевра, я нехотя вышел из ниши, заглянул в соседнюю и снова онемел — сокол, вычеканенный на следующем щите, был изображен в фас и выступал над общим фоном настолько сильно, что казался припаянным. Ан нет, при ближайшем рассмотрении выяснилось, что эта работа создана из одного куска металла и почему-то его не «порвала»!

Третья птица, «выглядывающая» из относительно небольшой работы, свела с ума еще сильнее, так как казалась точной копией настоящей, и я, сделав несколько фотографий, заторопился дальше.

А дальше началась «аллея Больших Кошек» и слегка расстроила. Нет, мастерство работ никуда не делось — каждый лев, тигр, леопард или барс были вычеканены все на том же уровне мастерства, и узоры продолжали сводить с ума нереальной сложностью. Но, на мой вкус, морды зверей были стилизованы слишком уж сильно.

Приблизительно так же «напрягли» и несколько первых чеканных портретов коней — я не сразу понимал, что это за животные, и это разрушало волшебство момента. Но стоило увидеть чеканку, изображавшую то ли испугавшегося, то ли пятящегося жеребца, как стало не до придирок: тут мастер продемонстрировал весь свой талант, да так, что захватывало дух!

У этой работы я завис минут на пять-семь. И, если бы не необходимость переодеться к трапезе, потерялся бы во времени. А так шагнул в следующую нишу и обалдел: конь, рвущийся ко мне из центра этой чеканки, потрясал красотой морды и гривы, развевающейся на ветру! И пусть через некоторое время взгляд зацепился за некоторую неправильность в изображении мышц шеи прекрасного животного, общего впечатления это не испортило — скакун впечатлял по самое не могу. И от него не хотелось отходить.

Как вскоре выяснилось, не только мне — как-то почувствовав, что я насмотрелся и вот-вот начну делиться впечатлениями, Валентина сделала шаг вперед и, оказавшись в поле зрения, восхищенно вздохнула:

— Я тоже застряла именно у этой работы. И расстроилась из-за того, что она наверняка создана в единственном экземпляре, а значит, в вашем будущем доме ее точно не будет.

— Да, это действительно расстраивает… — признал я и поделился своими мыслями: — А мне захотелось выяснить, жив ли этот мастер, и если да, то заехать к нему в мастерскую, посмотреть, как создаются такие шедевры, и что-нибудь да прикупить…