Фиктивная жена Артефактора

16

Нервное напряжение не покидало меня ни на секунду. Сердце то замирало, то билось словно птица в клетке.

Грантербер, безумно красивый стоял в проходе, между ровными рядами скамеек, чтобы соединить наши руки навеки. Темно-синий костюм оттенял его светлые волосы и делал глаза еще более яркими и выразительными. Упрямый подбородок был вздернут, но выглядел он расслабленным. Казалось, что все это шутка для него.

Я шла по проходу, шурша юбками платья. Семь слоев по отдельности были почти невесомы, но суммарно становились весьма внушительными и объемными. Спина, ровная, словно я проглотила палку, была напряжена, лопатки почти касались друг друга, выпячивая грудь вперед, так что лиф грозился вот-вот лопнуть, но корсет стягивал и не давал свершиться катастрофе.

"Только дыши"— уговаривала я себя, молясь, чтобы не опозорить собственную семью и доброе имя.

Взгляд исподтишка рассматривала собравшихся гостей. Здесь был увиденный мною друг Эрика. Светловолосый паренек, чуть старше меня задорно подмигнул, от чего я еще больше разволновалась. Он был очень похож на Грантербера, не исключено, что его родственник. Чуть в стороне была королевская чета. Не знала, что король выполнит свою угрозу и прибудет на данное мероприятие. Мне вообще казалось, что это просто блеф, чтобы позлить меня. Ошиблась. Бывает. Крепкий мужчина в дорогом одеянии, украшенном золотом, с самым серьезным выражением лица, наблюдал за мною, а хрупкая блондинка поразительной красоты в бордовом платье не сводила глаз с Эрика. И тут я поняла, на сколько они тоже похожи. Неужели родственники? Почему-то Грантербер не удосужился мне рассказать, что имеет непосредственное родство с венценосной семьей. С ними были принц Николас и принцесса Ризолия, как я поняла, потому что они слишком редко бывали на людях. Как поговаривали, Его Высочество и вовсе только недавно вернулся на родину.

Чтобы хоть как-то расслабиться, я посмотрела на своих родственников. Мама гордо восседала, словно она — сама королева, даже не стесняясь, что здесь присутствовала Ее Величество. Олеан сухо поджала губы, чтобы не выдать своих эмоций. Ей было обидно, что я так быстро смогла закрутить с родовитым женихом, который в миру прослыл одной из самых загадочных личностей королевства. Разумеется, ей теперь необходимо было сделать более выгодную партию. Если моя догадка верна, то ей нужен был не меньше, чем сам принц Николас. Само собой, такой союз был исключен.

Я взглянула на отца. Он не смог меня повести под венец. Сегодня ему было особенно нехорошо. Утром он был бледен и едва стоял на ногах. Папа улыбался глазами. Уголки его губ подрагивали, выдавая волнительность момента. Я ободряюще кивнула ему и посмотрела вперед, на Эрика. Он слегка сощурил глаза, показывая, что следит за каждым моим движением.

Что-то с ним было не так. В голову даже пришла шальная мысль, что он рассчитывал на мой побег. Эх, нельзя мне от него бежать, но имеет смысл наш фиктивно-настоящий брак сделать из условного самым настоящим, теплым и полным... Наполненным любовью не получится, но есть шанс, что мы подарим любовь нашим детям, или Грантербер разочаруется во мне и отправит подальше от любопытных глаз, чтобы я могла жить как захочется.

Священник поднял руки к стеклянному куполу над нами, а я сделала последний шаг перед неизвестностью. Его слова громко разносились по всему помещению, пока я вслушивалась в стук собственного сердца.

— Сегодня мы венчаем союз двух сердец... — начал священнослужитель в длинной рясе.

Его слова я слушала в пол уха. И не потому, что мне была безразлична собственная судьба, а потому что он говорил о любви, которой не было.

— ... Давайте спросим у жениха, согласен ли ты, Эрик Кидчер, лорд Грантербер, берешь ли ты в жены Витори Абертан?

Так он у меня лорд еще выходит. Многого же я не знала, хотя чему удивляться. Став королевским служащим, он лишался возможности так именоваться — только господином Грантербером. А мне уготована роль госпожи Грантербер. Но мне было не жаль расставаться с фамилией Абертан. Каждая девочка почти с самого рождения понимает, что однажды она станет частью другой семьи. Нужно только не забывать о своих корнях. В любом случае я заключала брак не ради финансовой или титульной выгоды, а ради отца, его доброго имени и шанса на здоровую жизнь. Сейчас была отличная возможность после церемонии обратиться к самому королю за помощью.

— Да, — ответил Эрик и испил из протянутого кубка винный напиток.

— Спросим же у невесты, Ты, Витори Абертан, согласна ли стать женой для Эрика Кидчера Грантербера?

А был ли выбор? Но и против я ничего не имела. Только бы все вышло как нужно.

— Да, — мне протянули золотой кубок.

Осторожно обхватив его обеими руками, я сделала глоток. Тепло, казалось, пробежало по венам и осело в районе живота. Но это не уняло страха, что все пойдет наперекосяк.

— Обменяйтесь символами вечной любви в вашем союзе, — священник протянул нам коробочку, в которой были труды мастера ювелирных дел.

Я протянула руку, и Эрик одел мне на палец кольцо, а затем защелкнул браслет. Я повторила за ним процедуру. Щелчок означал начало новой жизни, а наши судьбы навечно сплетены.

— Да скрепит поцелуй ваши сердца! — громко объявил священнослужитель.

Эрик смотрел на меня не отрываясь. Я затаила дыхание в ожидании. Прикосновение губ оказалось легким, почти невесомым, многообещающим. Мы словно пробовали друг друга на вкус, когда над ухом снова прозвучал голос священника.

— Прошу приветствовать новую семью — Эрик Кидчер и Витори Грантербер.