Эйкоры (иллюстрированный роман )

Глава 28

Лулет молча уставилась на мужчину, пытаясь подключиться к системе. Нужно было проанализировать ситуацию, найти логическое объяснение происходящему. Но система по-прежнему молчала.

Ян цинично осклабился.

— Ага, конечно. А я тогда Наполеон. Сколько таких «богов» я повидал за свою жизнь. Каждый второй псих считает себя всемогущим.

Кира презрительно хмыкнула.

— Генезис? — произнесла она с издёвкой. — Звучит красиво, и фокусы с мебелью неплохи. Но «богом» себя может назвать каждый придурок.

Генезис лишь пожал плечами.

— Знаете, за тысячи лет я привык к недоверию. Особенно со стороны тех, кто только что прошёл через энергетический барьер древних врат.

Он провёл рукой по подлокотнику кресла.

— Это вы пришли в мой дом, я вас не звал. Хотя домом это, конечно, назвать сложно. — Генезис окинул взглядом пустой зал. — Скорее, это рабочее место. Моё тело находится в другом измерении, родном для меня. А это лишь… пульт управления Землёй, если хотите.

Он протянул руку к Яну.

— А то, что вы видите перед собой, — всего лишь иллюзия.

Рука прошла сквозь плечо Яна, не встретив сопротивления. Тот инстинктивно вздрогнул и отпрянул.

— Проекция, — пояснил Генезис, убирая руку. — Чтобы нам было удобнее разговаривать. Хотите доказательств?

Его облик начал меняться, черты лица поплыли, как воск. Через мгновение перед ними сидел Владимир Рас.

— Лулет, — произнёс он.

Лулет невольно вскрикнула: голос явно принадлежал отцу.

Образ снова изменился — теперь это был Волков, грубый и властный.

— Кира, ты меня разочаровала, — прорычал он знакомым голосом командира Ризана.

Наконец Генезис превратился в старого китайца и ласково посмотрел на Яна.

— Янь, вазвращайсь, ты нужан нам здеся, — залепетал он с характерным акцентом.

На мгновение Генезис расплылся в мутное пятно, а потом снова вернулся к первоначальному виду мужчины в деловом костюме.

Все трое не могли вымолвить ни слова.

Генезис терпеливо ждал, давая время осмыслить увиденное.

Первой пришла в себя Лулет. Её голос звучал хрипло:

— Вы… вы действительно Создатель?

— Один из создателей, — поправил Генезис. — Но единственный, кто остался заниматься этим миром.

Ян нервно сглотнул.

— Если ты… если вы Бог, то почему мир в таком дерьме?

Генезис усмехнулся.

— Интересный вопрос. А кто сказал, что задача бога — делать всех счастливыми?

— Но тогда… — Ян запнулся.

Он уже давно не верил в Бога и не молился. В общине были верующие и даже свой батюшка. Людям нужна была вера, и даже если бы её не было, люди создали бы её сами. Но сейчас, сидя перед тем, кто называл себя Богом, Ян чувствовал, как рушатся все его представления о мире.

Лулет застыла, с любопытством разглядывая Генезиса. Для эйкоров Создатель не был объектом молитв или веры — он был научным фактом, основой их существования. Они знали, что появились не случайно, что кто-то сделал их совершенными. И вот теперь этот кто-то сидел перед ней. Она чувствовала себя исследователем, впервые встретившим автора изучаемой теории.

Тем временем Кира попыталась дотронуться до Генезиса и, нащупав только воздух, смачно выругалась и расхохоталась.

— Вот это да! Разговариваю с призраком!

— Не призрак, а проекция, — весело поправил её Генезис. — У меня есть тело, и оно вполне материально. Даже похоже на ваши тела. Подобное всегда создаёт подобное.

— Тогда почему ты здесь ненастоящий? — прямо спросила Кира.

— Потому что моё тело находится в другом измерении. А пространство, в котором мы сейчас находимся, — это… — он задумался, подбирая понятные им слова, — интерфейс между мирами. Здесь я могу проецировать себя и управлять этим миром.

Ян недоверчиво посмотрел на него.

— Управлять миром? Как это?

— Просто. Климат, тектонические процессы, эволюция видов. — Генезис перечислил всё это как обычные рабочие обязанности. — Впрочем, в последнее время я в основном наблюдаю за социальными экспериментами.

— Социальными? — настороженно переспросила Лулет.

— Конечно, — Генезис повернулся к ней. — Появление эйкоров, их взаимодействие с людьми, формирование новых социальных структур. Должен сказать, это очень увлекательный процесс. Особенно реакция человечества на превосходящий его вид.

Ян напрягся.

— Вы говорите о нас как о подопытных крысах.

— Не совсем так, — мягко возразил Генезис. — Скорее, как о… развивающихся видах. Каждый проходит свой путь. Люди, эйкоры — все вы наши творения, и мне интересно наблюдать за вашим развитием.

Кира вскочила с кресла.

— Виды?! — взорвалась она. — Нам от этого не легче! Как вы могли позволить своим детям — а если верить Библии, мы ваши дети — жить в таком дерьме? Голодать, умирать, воевать друг с другом?

Её голос дрожал от ярости.

— Какой же вы Бог, если спокойно смотрите на наши страдания!

Генезис выслушал её тираду с невозмутимым спокойствием.

— Интересная точка зрения, — сказал он наконец. — А скажите, Кира, когда вы были ребёнком, родители решали за вас абсолютно всё? Или в какой-то момент они позволили вам совершать собственные ошибки?

— Не сравнивай! — огрызнулась она. — Речь не об ошибках, а о выживании!

— Речь идёт именно о выживании. — Генезис откинулся на спинку кресла. — Вы думаете, я должен был вмешаться? Накормить всех голодных, исцелить всех больных, остановить все войны? И что тогда?

Он внимательно посмотрел на неё.

— Тогда вы навсегда остались бы детьми. Неспособными принимать самостоятельные решения, расти и развиваться.

Кира сжала кулаки.

— А то, что мы вымираем? Что людей становится всё меньше? — крикнула она. — Это тоже часть вашего плана?

— Естественная эволюция, — ответил Генезис без тени сожаления. — На этой планете было множество доминирующих видов. Динозавры правили миллионы лет, потом их сменили млекопитающие. Неандертальцы уступили место кроманьонцам. Теперь люди уступают место эйкорам.

Он пожал плечами, будто речь шла о смене времён года.

— Такова природа вещей. Один вид сменяет другой. Более совершенный приходит на смену менее совершенному.

Ян не выдержал.

— А эйкоры? Вы создали их специально, чтобы заменить нас?

— Не заменить, а продолжить развитие, — ответил Генезис. — По моим расчётам, люди зашли в эволюционный тупик. Ваше мышление, ваша природа больше не позволяют двигаться дальше. Поэтому были созданы эйкоры.

Он посмотрел на Лулет.

— Развитие должно продолжаться, понимаете? Я не мог допустить, чтобы прогресс остановился из-за ограниченности одного вида.

— То есть мы просто вымрем? — поразился Ян.

— Рано или поздно — да, — кивнул Генезис. — Но не сразу. Этот процесс может занять столетия. Некоторые люди интегрируются с эйкорами, другие найдут свою нишу в новом мире.

Кира побледнела.

— Вы говорите о геноциде как о чём-то естественном!

— Это не геноцид, это эволюция, — терпеливо объяснил Генезис. — Никто не убивает людей специально. Вы просто… отходите на второй план. Как когда-то отошли на второй план неандертальцы.

Кира открыла рот, чтобы возразить, но тут же закрыла его, поняв, о чём он говорит.

— Но мы же разумные существа! — выпалила она наконец. — Мы не животные!

— Неандертальцы тоже были разумными, — мягко заметил Генезис. — У них была культура, инструменты и даже искусство. Но кроманьонцы оказались более приспособленными. Точно так же эйкоры более приспособлены, чем современные люди.

Он снова сложил пальцы домиком.

— Видите ли, разум — это не гарантия выживания. Это лишь один из факторов эволюции.

Лулет молчала, переваривая услышанное. Для неё это был удар по самолюбию — оказывается, эйкоры были созданы не как венец творения, а как замена несостоявшемуся виду.

— А что, если мы изменимся? — неожиданно спросил Ян. — Что, если люди смогут преодолеть свои ограничения?

Генезис с интересом посмотрел на него.

— Любопытная мысль. Но за тысячи лет наблюдений я не заметил признаков такого прорыва. Люди остаются людьми — с теми же страстями, страхами и предрассудками.

— Но ведь мы же развиваемся! — настаивал Ян. — Технологии, наука…

— Технологии — да. Но не сознание, — грустно заметил Генезис. — Вы по-прежнему убиваете друг друга из-за ресурсов, религий, территорий. Как первобытные племена, только с более совершенным оружием.

Он вздохнул.

Да и технологии… Если вы думаете, что их изобретают люди, то ошибаетесь. Когда приходит время, я просто выдаю их через определённых «гениев». Помните Ньютона с его яблоком? — Генезис рассмеялся. — Впрочем, это была скорее шутка.

Ян ошеломлённо уставился на него.

— То есть все великие открытия…

— Мои подсказки, — подтвердил Генезис. — Эйнштейн, Тесла, даже ваши компьютерные технологии — всё это я давал человечеству дозированно, чтобы вы не уничтожили себя раньше времени.

Выражение его лица стало серьёзным.

— Но ядерное оружие вы изобрели сами. И что из этого вышло? Холодная война, угроза взаимного уничтожения, Хиросима, Нагасаки… — Генезис покачал головой. — Это был наглядный пример того, что происходит, когда я предоставляю вам полную свободу в технологическом развитии.

Его голос стал почти печальным.

— Я даже гордился тем, что вы смогли расщепить атом. Такая энергия! Она могла принести столько пользы — неограниченное количество электричества, освоение космоса, решение большинства проблем. А вы… — он вздохнул, — первым делом сделали из неё бомбу.

— Но вы могли бы вмешаться! — воскликнула Кира.

Генезис покачал головой.

— Не имею права. У каждого животного и человека, у каждого растения на этой земле есть свобода воли. И я не вправе её нарушать. Миры должны развиваться сами. Я лишь создаю условия, направляю в нужную сторону, но окончательный выбор всегда остаётся за вами.

Он внимательно посмотрел на опешившую троицу.

— Иначе это будет просто кукольный театр, где я дёргаю за ниточки? Тогда какой смысл в существовании разумной жизни?

— То есть вы бросаете нас, как котят, в воду, и мы должны плыть? — спросил Ян.

— Очень образное сравнение, — усмехнулся Генезис. — Но не совсем точное. Я вас не бросаю. Я даю вам океан возможностей, учу основам плавания, но не могу плыть за вас. Посмотри на эйкоров. Они тоже моё творение, но развиваются по-своему. Лулет, например, — он кивнул в её сторону, — решила отключить систему. Это её выбор, а не мой.

— А если мы утонем? — ужаснулась Кира.

— Значит, ваш вид не готов к дальнейшему существованию, — ответил Генезис с безжалостной честностью. — Болезненно, но справедливо.

Лулет неожиданно спросила:

— А что будет с эйкорами? Ведь в нас всё ещё много человеческого. Мы порой совершаем те же ошибки, что и люди. Просто… более рационально.

Генезис задумчиво посмотрел на неё.

— Я бы хотел сказать, что в ближайшее время ваш вид будет доминировать, но это не так. Эйкоры созданы как этап для толчка к будущему развитию.

Лулет побледнела.

— Этап?

— Именно. Эйкоры должны стать основой для следующего этапа эволюции. Возможно, произойдёт слияние лучших качеств людей и эйкоров или появится что-то совершенно новое.

Он наклонил голову и задумался.

— Я точно не знаю. Слишком много переменных. Но одно могу сказать наверняка: ни люди, ни эйкоры в их нынешнем виде не являются финальной стадией развития разума в этом мире.

Кира ошеломлённо перевела взгляд с Генезиса на Лулет.

— То есть эйкоры тоже когда-нибудь исчезнут?

— Или эволюционируют во что-то большее. Видите ли, неизменность — это смерть. Даже я со временем меняюсь, хотя и медленнее, чем вы.

Ян вдруг резко вскочил с кресла.

— Какого чёрта мы вообще сидим здесь и слушаем это? — взорвался он. — Вы говорите о нас как о временном неудобстве! Как о неудачном эксперименте!

— Не неудачном, — возразил Генезис. — Промежуточном. Каждый этап развития важен. Без людей не было бы эйкоров. Без эйкоров не будет следующего шага.

— А что, если мы не хотим быть вашими ступеньками? — прошипела Кира.

Затем она повернулась к Лулет и злобно рассмеялась.

— Посмотри на себя! Минуту назад ты была королевой, думала, что эйкоры — венец эволюции, выжившие и совершенные. А оказалось, что вы такая же промежуточная ступень, как и мы. Исчезнете точно так же, только чуть позже. — Кира наклонилась вперёд. — И как тебе… узнать, что ты тоже всего лишь прокладка?

Лулет лихорадочно пыталась включить систему. Её мозг отказывался воспринимать такую информацию. Но система молчала, не отвечая на отчаянные попытки подключения.

— Не пытайся, — предупредил Генезис. — Иначе тебе будет плохо. Эйкорам вообще запрещено сюда входить, но всегда есть исключения. И ты, Лулет, — это исключение. Ты попала сюда только потому, что отключила систему. Без неё барьер воспринял тебя как человека.

Он окинул взглядом всю троицу.

— Между вами гораздо больше общего, чем вы думаете.

Ян нахмурился.

— Почему эйкорам нельзя сюда входить, а нам можно?

— Потому что эйкоры ещё не готовы узнать правду о своей природе, — ответил Генезис. — Эти знания могут разрушить их или помешать им выполнить свою роль. Им нужно пройти свой путь развития, не зная о его временном характере.

Он посмотрел на Лулет.

— А люди… Вам уже нечего терять. Вы и так на грани исчезновения. Правда для вас не так опасна. Да и, собственно, никто вам не поверит.