Эволюционер из трущоб. Том 3

Глава 8

Опять скрипит потёртое седло

Стучат педали — легче им бывало

Скажи-ка Гарик, нахрена сюда нас занесло?

Всё потому, что властелину каши домина-а-ат ма-а-ало!

Эту песню я придумал, пока мы выезжали из города. Настроение было боевое. А вот ребята немного нервничали. Причём боялись они не разломных чудовищ, а людей. Опасались, что нас могут заметить патрули, надавать по шее и развернуть в обратную сторону. Меня же это не особенно смущало. Ведь у меня есть Мимо! А что может быть лучше мимика? Правильно! Два мимика или самому стать мимиком.

Выехав из города, мы двинули по обочине асфальтированной дороги. Дорога была пустынна, ни единой машины. И у меня сразу же возник вопрос, на кой-чёрт мы едем по обочине, если можно по асфальту? Вопрос я сразу же озвучил ребятам.

— Эммм… Не знаю. Наверное, потому, что так к кювету ближе. Если услышим, что едут машины, мы мигом съедем с дороги и укроемся в лесополосе, — неуверенно предположил Леший.

— Мишка прав. Ерундой маемся. Тут всего секунда с асфальта съехать, — продолжая крутить педали, сказал Гарик и первым выехал на дорогу.

Макушку припекало тёплое сентябрьское солнышко, по обе стороны дороги — лесополосы, украшенные желтыми, зелёными и красными листьями, а слева за перелеском шелестит река Бегельдяш.

— Беляш, в честь тебя реку назвали? — спросил я.

— Чего? — нахмурился поджарый Беляш, который давно уже совсем не походил на того пузана, с которым я познакомился три года назад.

— Ну Бегельдяш — Беляш, понял шутку? — улыбаясь, попытался я объяснить, в чём юмор. Гарик и Леший хихикнули, а вот Заводчанин и Беляш — нет. — Да ну вас, — хмыкнул я и покатил дальше.

Впереди показался мост через реку, как только мы его переехали, Леший вдруг выдал.

— Знаете, пацаны, а я бы с радостью вот так куда-нибудь уехал. Вот просто в один конец. Сел на велик или поезд — и ехал, ехал, ехал. Подальше от этой нищеты, разрухи.

— В тебе путешественник проснулся, что ли? — спросил Гарик.

— Типа того. Нет, ну сам подумай. Каждый день новые места, приключения. Может, девчонок каких закадрил бы. — Леший мечтательно улыбнулся.

— О-о-о! Да ты тот ещё кадрист, — хихикнул Заводчанин. — Правда, тебя отшивают раз за разом. Вон, даже за Беляшом девки бегают, а тебе всё не везёт. Думаешь, в другом месте красавицы перед тобой штабелями будут падать?

— Думаю, что я хочу тебе в морду дать, — обиженно заявил Леший и поднажал на педали, вырвавшись немного вперёд.

— А я согласен с Лешим. В Михайловске, конечно, хорошо, но это не предел мечтаний, — поддержал я кадриста.

— Ну и куда бы ты поехал? — спросил Беляш.

— Не знаю. Наверное, в Хабаровск. Хочется побывать в академии магии.

— Ха-ха! Не, ну вы слышали? В академии магии, блин, — засмеялся Гарик. — Мих, ты, конечно, для своего возраста чертовски талантливый, но чтобы туда попасть, нужен не только талант, а ещё и связи. Ну, или деньги. Очень много денег. А что у тебя есть? Ты ж сын таксиста, — скептически подметил Крест и добавил. — Без обид. Просто не хочу, чтобы ты питал лишних надежд.

— Да я понимаю. Но это не повод опускать руки. Вон Беляш не сдался, и глянь, каким красавцем стал, — искренне сказал я.

— Спасибо, — отозвался Беляш и даже покраснел от похвалы. Он явно гордился своими результатами, но излишняя скромность не давала ему полностью расправить плечи.

— Хабаровск, да? — послышался голос Лешего спереди. — Туда бы я тоже с радостью съездил. Говорят, там такая архитектура, закачаешься!

— Архи чего? — усмехнулся Заводчанин.

— Архитектура! Баран неотёсанный, — огрызнулся Леший. — В Москве и Питере раньше тоже было красиво, я в книжке фотографии видел, а теперь всё. Нет ни Москвы, ни Питера. Только бескрайняя аномалия и куча разломов. Вот и хочется в Хабаровске побывать, пока аномалия и нас не сожрала.

— Ну, понятно. Ты просто боишься и хочешь уехать подальше от аномалии, — сделал вывод Заводчанин.

— Дурак ты, — выдохнул Леший и снова налёг на педали.

— Не, пацаны, а чё я неправду сказал, что ли? — попытался найти у нас поддержку Заводчанин, но мы лишь покачали головами.

Дурак — он и есть дурак. Топтать, обесценивать, смешивать с грязью чужие мечты может лишь тот, кто не имеет своих собственных. А тот, у кого есть мечта, понимает, насколько это хрупкая субстанция. Её надо холить и лелеять. заботиться о ней и каждый день трудиться для её достижения. Вот тогда появится шанс, что мечта расцветёт и подарит тебе новую жизнь.

Внезапно со всех сторон до нас стали доноситься довольно неожиданные звуки. Казалось, что навстречу несётся бурный водный поток. Гарик заметил, что я зыркаю по сторонам, и пояснил.

— Михан, да тут речек целый вагон. Вот вода так и шумит. К примеру, справа Бурдунка, Костылевка, Карагуз, Уфа. А слева Куелга, Бузюрла, Сухояж, правый и левый Индостак, Нагальба и Тарта.

— Обалдеть, и всё это на куске земли в пятнадцать километров? — удивился я.

— А ты чё думал? Благодатный край! Я поэтому и не хочу отсюда никуда уезжать. К примеру, летом Костылевка так мельчает, что там рыбу голыми руками можно ловить. Скажи, пацаны?

— Да, помню я как ты эту рыбу руками ловил. Ха-ха! — заржал Беляш.

— Ага. Вытащил Карпа за жабры, а тот ему хвостом такую оплеуху отвесил, что Гарик чуть сознание не потерял. Ха-ха-ха! — выкрикнул Леший, едущий впереди.

— Ну, я ж не вырубился! — возмутился Гарик. — А вы чё скалитесь? Скоты. Пострадал я один, а рыбку жрали вы все, — укорил он друзей.

— Да, рыбка знатная была. Согласен, — поддержал Креста Беляш.

— Тебе лишь бы пожрать, — усмехнулся Заводчанин, едущий рядом с Беляшом.

Беляш улыбнулся и пнул велосипед Заводчанина в переднюю часть рамы. Рулевое колесо заходило ходуном, и Заводчанин, пытаясь поймать равновесие, улетел в кювет с громким криком «Жирная тварь!». Услышав это, все заржали, даже Беляш.

— Молодец. Нечего терпеть его нудёж, — поддержал я Беляша.

— Подождите меня! — послышался позади крик Заводчанина, выбирающегося из кювета.

ПГТ Арти.

Капитан Гаврилов стоял в полной выкладке. Камуфляж, разгрузочный жилет поясного типа с подсумком для медикаментов и прочего за спиной. На поясных подсумках разместились четыре магазина для автомата и два для пистолета, а ещё пара гранат. Автомат на ремне переброшен через плечо, пистолет в кобуре.

Гав невольно улыбнулся. Уж очень давно он не чувствовал себя воином. Тренером — да, в какой-то степени отцом и мужем тоже. Но жизнь гвардейца, к которой он привык, начинала забываться, и это его печалило. Ведь всё, что он умел делать хорошо, так это служить роду Архаровых. Быть щитом и карающим мечом.

Да, такая жизнь была тяжела и полна трагических событий. Но терять сослуживцев так больно лишь в первые годы. Потом сердце черствеет, и ты перестаёшь привязываться к новым бойцам. Выжили? Хорошо. Погибли? Значит, были недостаточно обучены. По крайней мере, так говорил себе капитан Гаврилов. На деле же, он помнил имена и лица всех бойцов, которые погибли под его началом.

Вот и сейчас он стоял в ветхом сарае, глядя на двух бойцов ранга воин. Всё, что они умели, так это отменно стрелять и худо-бедно использовали ману для усиления тела. Если шепчущий откроет разлом, то с таким составом его не закроешь при всём желании. Но для разведки выучки этих ребят, более чем достаточно.

Один лопоухий, второй с мордой, похожей на кирпич. Крепкие, высокие, одеты в камуфляжную форму, на плечах отличительные знаки в виде щита и меча, что говорило об их ранге воина. Оба рядовые. Этот факт заставил Гаврилова улыбнуться. Он знал Крынова, как облупленного. Майор никогда не отправлял в разведку лучших бойцов. Всегда в пекло шли новички, и только потом — обученные кадры.

Гав никогда не понимал этого. Отправлять новичков на убой. Зачем? В чём смысл? Ну, выявил ты позиции противника ценой десятков жизней. Здорово. Но ведь можно было избежать потерь, послав вперёд пару обученных бойцов.

Впрочем, Крынова они тогда бросили именно по этой причине. Хотели проучить заносчивого тогда ещё капитана (теперь уже майора). Думали, что в его голове что-то поменяется, но нет. Крынов лишь чудом уцелел в той мясорубке, но ничему не научился. Даже потерянный глаз его не изменил. Снова разведка, и снова в неё идут новички. Гаврилов осмотрел их и командным голосом приказал:

— Попрыгайте.

Бойцы переглянулись, не поняв сути приказа, но через секунду уже скакали, как зайцы. Снаряжение было плохо закреплено, отчего всё дребезжало и звенело. Гаврилов покачал головой и стал самостоятельно затягивать ремни на разгрузках бойцов. Через пару минут те снова начали прыгать, но уже ничего не звенело.

— Значит, так. Сегодня я командир вашей группы. Называйте меня Гавр. Задача: выявить точное местоположение шепчущего и передать координаты для нанесения артиллерийского удара. После нанесения удара нам необходимо убедиться в том, что эта тварь мертва. Затем отходим обратно в Арти. Идём клином: я впереди, вы позади на удалении в двадцать метров. Ведём себя тихо, без крайней необходимости в бой не вступаем. Это понятно?

— Так точно! — рявкнули бойцы, вытянувшись по струнке.

— Вот и славно, — ссказал Гаврилов и посмотрел на часы. — Выступаем через пять минут.

Путешествие выдалось замечательным. Тихо, ветра нет, птички поют и только велосипед поскрипывает. Едем, болтаем о всяких глупостях. Во всяком случае, болтали, пока не подъехали к деревне Пантелейково. Издали заметили военные грузовики, загородившие перекрёсток, и съехали в кювет.

— Ну, что я говорил! Точно монстров гонять приехали, — заявил Заводчанин.

— Спасибо. Без тебя бы мы точно не догадались, — язвительно фыркнул Леший, когда мы спускали велосипеды вниз.

— Хватит собачиться, — остановил их я. — Что дальше делаем?

— А дальше у нас два пути. Ехать направо через лес до Арти, или налево в обход Пантелейково. Но что-то мне подсказывает, что в Арти гвардейцев ещё больше, — предложил варианты действия Гарик.

— Ясен пень, надо Пантелейково объезжать, а там уже видно будет, — вставил свои пять копеек Леший.

— А как ты велики через реку потащишь? — спросил Беляш.

— Кверху каком. Там глубина от силы по колено. На горб закинешь велик и перейдёшь на другой берег, — пояснил Леший.

— Стоп. Мы же в Арти собирались. На кой-чёрт нам Пантелейково? — встрял Заводчанин, нахмурив брови.

— А у тебя есть другие предложения? — спросил Гарик, строго посмотрев на Заводчанина, который сегодня явно был не в духе. — Если в Арти полно гвардейцев, то мы мимо не проскочим. Да, можно попробовать вплавь пересечь Уфу. Но там в самом узком месте метров сто. К тому же, переплывём мы Уфу — и что? Пешком пойдём десяток километров, чтобы снова её переплыть в обратную сторону? Ну, бред же. Проще через Пантелейково крюк сделать на великах, чем плавать туда-сюда.

— Может, Заводчанин и прав. Давайте сперва проведём разведку. Подъедем к водохранилищу и оттуда осмотримся. Если в Арти и правда куча гвардейцев, то поедем через Пантелейково, а если там чисто, то сэкономим кучу времени, — предложил я.

— Ну, можно и так, — согласился Гарик, хотя, судя по его физиономии, он не особо горел желанием тратить время на подобные манёвры.

— Показывайте дорогу, — сказал я и не спеша пристроился в конец колонны.

Группа капитана Гаврилова замерла на пригорке в километре от села Симинчи. Капитан достал бинокль и приложил его к глазам.

— Ох, и Крынов… — выдохнул Гав, стараясь не обложить матом майора.

Село состояло из одной длинной улицы и десятка проулков, к которым примыкали одноэтажные деревянные дома. Центр села был полностью разрушен. Огромные чёрные воронки разбросали землю на многие десятки метров, тут и там дымились остовы зданий, а по улицам неспешно бегали существа, отдалённо похожие на крыс. Размером с собаку, вместо резцов острые клыки, а на конце крысиного хвоста — скорпионье жало.

Подобных существ он насчитал не меньше сотни, а ведь это были лишь те, которых можно было рассмотреть с текущей позиции. В селе намного больше зверья. Да, их можно было без труда выбить отсюда с помощью бойцов майора, если бы не одно «но».

Гаврилов сместил бинокль влево и увидел, как воздух мерцает серебристым отсветом. Это была аномалия, неподалёку от неё посверкивали ещё пара штук. С подобным видом аномалии капитан ещё не сталкивался, да и сложно изучить все разновидности, ведь постоянно появляются новые.

А, вот теперь понятно. По правому краю серебристого марева стояла корова. Точнее, то, что от неё осталось. Задняя часть попала в аномалию и как будто покрылась серебристым металлом. Судя по всему, коровка не смогла сдвинуться с места, так как от передней части остался лишь обглоданный кусок позвоночника, безвольно свисающий вниз.

— Что там? — нервно спросил ушастый боец, подползший ближе.

— Ничего хорошего, — буркнул Гаврилов и продолжил наблюдение.

Судя по всему, местные успели эвакуироваться, бросив скотину и всё имущество. Умные люди, иначе лежали бы рядом с коровкой. Гав посмотрел ещё левее и наткнулся на сельское кладбище. Сотни проржавевших памятников покосились и стояли так, будто всем своим видом говорили о желании поскорее прилечь на землю. Видимо, взрывной волной их так перекосило.

Краем глаза Гаврилов заметил движение. Между памятников прошмыгнула сгорбленная человеческая фигура в мешковатом наряде. Капитан перевёл бинокль на неё и приблизил изображение. Когтистая лапа сжимала деревянный посох с навершием из человеческого черепа. В глазницах черепа сияли два фиолетовых кристалла.

Фигура обернулась и махнула рукой неизвестно кому. В этот момент Гаврилов смог рассмотреть лицо твари, а точнее — морду. Под балахоном скрывалась крыса, ходящая на двух ногах. Это совсем не удивило капитана, так как разломы породили огромное множество причудливых существ, большинство из которых несли лишь смерть и разрушение.

Глаза прямоходящей крысы сверкали алым отблеском, зубастая пасть то и дело открывалась, обнажая острые клыки. За могильными плитами явно что-то происходило, но что именно, было невозможно разобрать. Но в следующую секунду Гаврилов всё понял, а точнее, почувствовал. Крыс ударил посохом в землю, отчего та затряслась и во все стороны хлынул мощный поток энергии.

— Твою мать… — прошептал Гаврилов.

Бросив бинокль, он достал рацию из подсумка, едва не вырвав его, и нажал кнопку.

— Крынов! Гавр на связи, немедленно бейте по кладбищу! Шепчущий открывает разлом!

От этих слов на лицах бойцов тут же отразился страх. Боец с кирпичной мордой указал пальцем в сторону кладбища и прошептал:

— Кажется, нас заметили…

В сторону разведчиков из города устремился пищащий рой голодных зверюг.

Я не спеша ехал по лесной дорожке, всё сильнее отставая от ребят. Ехал и понимал, что моя легенда их не убедит. Точно — увяжутся следом за мной. А это не входило в мои планы. Да, если честно, и плана особого не было. Неподалёку раздались три оглушительных хлопка. Они были такими громкими, что ребята попадали с великов и прикрыли головы руками.

Пока мои друзья отвлеклись на грохот, я бросил велосипед и рванул в лесную чащу. Влил в ноги ману, и на всех парах понёсся через лес в сторону правой части посёлка Арти, которая прилегала к водохранилищу. Через лесные заросли было видно маячищие вдали дома. Ветки то и дело хлестали по лицу, а где-то позади орали ребята.

— Мишка! Миха! Ты где⁈ Это не смешно! Отзовись!

— Простите. Я потом вам всё расскажу, — сказал я себе под нос и призвал Мимо.

Мимик принял форму воробья и полетел в сторону посёлка. Пернатый шпион на бреющем полёте осмотрел улицу Щепочкина. Заглянул в каждое окно, поднялся выше и изучил дворы. Никого. Без страха я влетел в город и побежал по опустевшим улицам, продолжая смотреть глазами Мимо. В конце улицы был завод, на территории которого мимик заметил гаубицы, рядом с которыми толпились гвардейцы.

Воробей сделал круг и присел на гаубицу, наблюдая за зрелищем. Статный худощавый мужчина с пышными усами и повязкой на глазу расхаживал из стороны в сторону и кричал в рацию:

— Гавр! Ответь! Цель накрыта⁈ Гавр!

Но в рации была тишина. Стоило мне услышать слова одноглазого, как у меня в сердце что-то ёкнуло. Крайне нехорошее предчувствие.

— Твою мать! И Гавр не справился! — рявкнул одноглазый. И в этот момент рация ожила, и из неё послышался голос капитана Гаврилова.

«Ш-ш-ш. Цель накрыта. Смерть шепчущего подтвердить не могу. Слева! Слева! Отсекай!» Послышалась плотная автоматная очередь. «Ш-ш-ш. Отступаем в сторону деревни Курки. У нас раненный. Нужна машина и медик. На, сука!». Парой секунд позже из рации донёсся громкий хлопок.

— Живо два БТРа в Курки! — рявкнул майор и нажал кнопку рации.