Эволюционер из трущоб. Том 3

Глава 13

Екатеринбург.

Поместье Архарова.

В ворота въехал броневик камуфляжной расцветки. Гвардейцы, пропустив машину, тут же заперли ворота и бегом сопроводили транспорт до самого входа в поместье. Массивные двери броневика отворились, и из них, кряхтя, вылез барон Архаров Константин Игоревич. Одет он был в гвардейский мундир оливкового цвета без знаков отличия. На передовой любые знаки отличия могли стоить ему жизни.

— Твою мать. Спина затекла, пока доехали, — выругался он, делая наклоны из стороны в сторону.

На лестнице поместья показалась мать барона. Маргарита Львовна, улыбнувшись, неспешно пошла вниз.

— Как прошла командировка? — спросила женщина и протянула руку статному гвардейцу, который отважился помочь довольно крепкой старушке.

— С переменным успехом, — хмыкнул Архаров. — Выбили бойцов Малышева из Буланова, Фомина, Шмакова, поджали их до Лесного посёлка. Вроде, город в полукольцо взяли, а выбить оттуда не можем. Окопался этот гадёныш знатно.

— Ну так ведь он засел в укреплениях, возведённых тобой. А ты как никто другой разбираешься в войне, — подбодрила мать сына.

— Разбираюсь. Но не думал я, что однажды город у меня отберут. Иначе наделал бы потайных ходов и отбил бы его за пару недель. А мы в итоге уже три года ковыряемся, — недовольно буркнул Константин Игоревич, подставил матери локоть и направился вместе с ней в поместье.

— А где сейчас Юра?

— На границе с Черчесовым. Вернул почти всё, что мы потеряли. Да, если честно, Черчесов и не особо-то сопротивлялся. Аномалия жрёт его земли, как раковая опухоль, вот граф и отошел назад, чтобы сохранить то, что осталось.

— Что посеешь, то и пожнёшь, — философски сказала Маргарита Львовна. — Он развязал войну — и сам же утонул в крови.

— Мама, я столько войн уже развязал, что если бы твой бумеранг существовал, он бы давно снёс мне голову, — усмехнулся Архаров.

— У тебя чугунная голова. О такую любой бумеранг сломается, — улыбаясь, ответила Маргарита Львовна и шутливо постучала кулаком сыну по лбу.

— Обожаю твой юмор. Если бы ты родилась мужчиной, то отлично бы вписалась в мою гвардию.

— О нет, мой хороший. Не хочу я иметь дела с гвардейцами. Хватило с меня брака с твоим папашей, — закатила глаза женщина.

— А чего с ним не так? Отважный был человек.

— Да, отважный. Но и умом не блистал. Склеил ласты, а ты до сих пор разгребаешь кашу, им заваренную.

— Уже почти разгрёб. Нужно лишь добраться до пары человек в Хабаровске — и считай, что я раздал старые долги, — улыбнулся сын, намекая на императора.

— Костик, бросил бы ты эти глупости. Да пожил немного для себя, а не для рода.

— Я и есть род. Как только дам слабину, на этом история Архаровых и закончится, — парировал Архаров и открыл матери дверь, пропуская её внутрь поместья.

— А как же молодая поросль?

— Ты про Костика? — спросил Архаров холодным тоном.

— Какого? — нахмурилась Маргарита Львовна. — А! Ты про нового отпрыска? Нет, я не про него, а про Мишу, — с теплотой сказала она.

— Мишу? Ха-ха! Вы только посмотрите! Неужто этот малец запал в сердце моей матери? Самой ледяной королеве!

Маргарита Львовна шлёпнула сына ладонью по плечу.

— Не юродствуй. Во-первых это тебе не идёт, а во-вторых я же знаю, что этот мальчишка заинтересовал не только меня.

— Да. Занятный парень растёт, — согласился Архаров.

— Кстати, где именно он растёт? Я пару раз наведывалась в пансионат, но никто внятно мне так и не сказал, куда ты перевёл парнишку.

— А никто и не должен знать, куда я спрятал надежду рода. Врагов у нас хватает, сама знаешь. — Архаров закатал рукав мундира и посмотрел на часы. — Три года прошло. — Задумчиво сказал он. — Быстро время бежит. Ладно. Раз уж Черчесов отступил, а Малышева мы поджали, то можно Михаила возвращать обратно. Считай, это будет его подарком на пятый День рождения.

— Отличный подарок. Надеюсь, он будет в восторге, — поддержала сына Маргарита Львовна.

Архаров достал из кармана сотовый телефон и набрал номер капитана Гаврилова. Спустя пару секунд ожидания трубку подняли и оттуда раздалось шумное дыхание капитана.

— Красная птица садится на закате, — сказал кодовую фразу Архаров, выждал пару секунд, а после добавил. — Можете возвращаться.

— Всё, что умирает, неминуемо возродится, — ответил на бегу Гаврилов.

Я судорожно пытался вслушаться в разговор, но даже доминанта острого слуха мне в этом не помогла! Надо было прокачивать её до третьего уровня. Капитан нёсся сломя голову вдаль от села, как будто за нами гналась сама смерть, но я-то болтался у него на плечах и видел, что никто за нами не гонится.

— Вас понял. Отбой, — стальным тоном сказал Гаврилов и положил трубку.

— Что-то случилось? — спросил я, но ответа так и не получил.

Капитан нёсся до самого Арти, добравшись до посёлка, он перешел на неторопливый шаг и поставил меня на ноги. Крепкие руки легли мне на плечи и сдавили их почти болезненно. Я ощутил на себя тяжелый строгий взгляд, после чего Гав приказал неппререкаемым тоном:

— Рассказывай.

— Эммм… Сидел, скучал, влез в передрягу, чудом выжил. — Кратко пересказал я произошедшее и натянуто улыбнулся.

— А ещё освоил ледяную стрелу и морозное преобразование? И всё за один день. Молодец. Вундеркинд, мать твою, — похвалил меня Гав и правой рукой хлопнул по плечу так, что я аж присел. — А ещё влез в аномальную зону, в которой смог не только выжить, но ещё и закрыть разлом. Я ничего не упустил из виду?

— Ещё пару крыс убил. Точнее, штук пятнадцать, может, двадцать, — скромно сказал я и потупил взгляд.

— Нет, Миша. Раз ты действуешь, как взрослый — по-взрослому вляпываешься в неприятности — то я с тебя и спрашивать буду, как со взрослого. Усёк? — прорычал Гав, встряхнув меня за плечи.

— Ага. Типа того, — буркнул я, посмотрев в разъярённые глаза Гаврилова.

— Тогда рассказывай всё с самого начала и до конца, — требовательно сказал капитан.

— Да чего там рассказывать? Проследил за тобой, потом услышал, как гаубицы работают по селу, ну и двинул в его направлении. Там наткнулся на аномалию, за малым в неё не влез. На улице Заречной в доме выследил одну крысу и убил её с помощью ледяного шипа. — Тут я увидел на лице Гаврилова удивление, так как в тренировках я подобные вещи не использовал. — Да, я могу не только замораживать поверхность. Ещё посредственно владею магией огня, но могу лишь нагревать предметы. Дальше не продвинулся.

— Ха. Дальше не продвинулся он. В пять лет лишь единицы могут хоть что-то создать. А ты магией льда неплохо владеешь — судя по тому, что я видел, так ещё и вторую стихию в себе пробудил, — усмехнулся Гавр и покачал головой. — Продолжай.

— Убил крыску и заметил на кладбище белое облако. Сразу понял, что это разлом. Было интересно опробовать свои силы в реальном бою, ну я и залез…

— А потом — вылез, да? — хмыкнул капитан. — Давай подробности!

— Станислав Карлович, если бы ты не наседал на меня, то уже б всё услышал. Дай с мыслями собраться, — огрызнулся я.

— Как дал бы тебе сейчас, — замахнулся капитан, но тут же остановился и смягчил тон. — Деятель хренов. Рассказывай. Не перебиваю.

— Ага. Спасибо, — улыбнулся я. — Вы очень благодарный слушатель. Перед вами выступать сплошное удовольствие.

— Ты сейчас довыступаешься, — пригрозил Гаврилов.

— Да всё. Рассказываю. Зашел я в разлом. Куча тоннелей, только через один тянулась кровавая полоса. Пошел по кровавому следу. В конце пути нашел человекоподобную крысу с посохом, в навершии которого был человеческий череп. У крысюка не было половины тела и он тянул энергию из кристалла, пытаясь исцелиться. Ну, я ему помог.

— Чего? Помог исцелиться? — от услышанного у Гаврилова глаза едва не выпали из орбит.

— Нет, конечно. Помог ему на тот свет отправиться.

— То есть ты хочешь сказать, что самолично убил шепчущего? — усмехнулся капитан. — Ха-ха. Что за абсурд? Не может такого быть.

— А я и не говорю, что самолично. У него половины тела не было. А прополз по пещере он километра полтора. Там кровищи столько на полу осталось, что ею можно было бы небольшой бассейн наполнить. Я лишь добил тварь. И не более тог, — сказал как есть, ведь не привык себе навешивать чужие заслуги.

— Что потом? — посерьёзнел Гаврилов.

— Разбил кристалл, разлом начал схлопываться, а я на выход побежал. Едва успел убраться, — пояснил я. — Дальше ты уже знаешь. За мной твари погнались, ну и ты приехал. Можно сказать, спас меня.

Насчёт последнего я бы поспорил, так как оборона дома шла вполне сносно, и не исключена вероятность, что я мог сам отбиться. Но как бы там ни было, помощь оказалась не лишней.

— Ты понимаешь, что мог там умереть? Да ты бы и помер, если бы часть тварей не ушла за моей группой, а ещё три сотни существ не хлынули в сторону Волково. Приди ты в Симинчи на сутки раньше…

— А я бы и пришел, если бы ты сюда попёрся на сутки раньше, — ухмыльнулся я и мгновенно поймал подзатыльник. — Ай. Больно же, — возмутился я, почесав место ушиба.

— Ну и чего ты лыбишься? Доволен собой? — укоризненно спросил Гав.

— Скорее, доволен тем, что эти три года тренировал меня именно ты. Уроки владения ножом оказались довольно полезными, — похвалил я Гава и тут же сменил тему разговора. — Что сказал Архаров?

— Глазастый какой, — хмыкнул Гаврилов. — Всё. Кончилась твоя командировка. Возвращаешься обратно в пансионат.

— Станислав Карлович! Какой пансионат? Я не хочу! Если это из-за разлома, то подобного больше не повторится! Честное слово! — выпалил я, представив, что меня снова запрут в четырёх стенах.

— Конечно не повторится. Ведь ты едешь в пансионат, и на этом разговор окончен, — жестко сказал Гаврилов и выпрямился в полный рост.

— Но почему? Я не хочу никуда уезжать. Да и ты не хочешь, чтобы мы с мамой уезжали!

— Не хочу, — согласился капитан и, помолчав пару секунд, добавил. — Но у нас нет выбора.

Со стороны КПП на въезде в Арти к нам подбежали четыре гвардейца. Один из которых с интересом уставился на меня, а именно на мою грудь. Я было подумал, что извращенец какой-то попался, но, опустив взгляд, понял, что он пялится на кольцо, висящее на кожанном шнурке. Тут же убрал кольцо под окровавленную рубаху и интерес гвардейца испарился.

— Майор Крынов требует, чтобы вы явились к нему с докладом, — отрапортовал гвардеец, положив руку на кобуру, висящую на поясе.

— Можешь передать, что докладывать я ему буду лишь после того, как доложу Архарову. Барон звонил мне лично и велел незамедлительно прибыть в Екатеринбург. Если майор Крынов считает, что его слово важнее слова барона, то пусть лично позвонит Архарову и сообщит ему об этом, — стальным тоном отчеканил Гаврилов. — Вопросы?

— Никак нет! — рявкнули бойцы, вытянувшись по струнке.

Меня всегда удивляло умение Гава работать с солдафонами. Они почему-то проявляли к нему безмерное уважение и слушались бесприкословно. Наверное чувствовали, что капитан готов, в случае чего, ради них умереть — и отвечали ему точно такой же преданностью.

— Вот и отлично. Тогда мы пойдём, — кивнул Гаврилов и подтолкнул меня в спину.

Гвардейцы, немного помедлив, удалились.

— Сорок километров пешком? — запротестовал я.

— А ты сюда на вертолёте попал? — усмехнулся Гаврилов. — Топай. Напоследок пообщаемся.

КПП Арти.

Гвардейцы отошли подальше от жуткого капитана и странного паренька, а после закурили, чтобы успокоить нервы.

— Не, ты видал его глаза? Я думал, что он нас голыми руками на части порвёт, если мы потащим его к майору, — дрожащим голосом сказал гвардеец с куцыми усами и протянул пачку сигарет товарищам.

— Да надо было ствол на него наставить, и всего делов, — расхрабрился блондин.

— Ну, так, а чего ты тут стоишь? Вон они идут. Догоняй, наставляй ствол. Только думаю, тебе этот ствол через секунду в задницу затолкают и провернут, — усмехнулся усатый.

— Да, Кириллыч прав. С таким лучше не связываться, — кивнул третий боец со шрамом на щеке. — Вот только кто пойдёт майору передавать сообщение капитана?

Гвардейцы переглянулись; желанием приносить майору плохие вести никто не горел. По крайней мере, никто из троицы. Четвёртый же гвардеец пребывал в задумчивости и не слушал товарищей. Заметив, что он витает в облаках, парня толкнули в плечо.

— Яшка, ты чё завис? Пойдёшь к Крынову?

— Чё? — нахмурился парень, а потом кивнул. — Да, хрен с ним. Схожу. Слушай, а ты же Семёна Скрипова знал?

— Эт Егора Елисеевича сын, что ли? — спросил усатый и выдохнул облако густого терпкого дыма.

— Ага. Он самый. Тот, который помер три года назад.

— Не, ну как знал? Не то, чтобы мы с ним дружили. Но да — в соседнем доме жил. Батя у него мировой мужик. А этот — так. Олух царя небесного. Ох, и намучился с ним Егор Елисеевич, просто мрак, — затянувшись, сказал усатый и спросил. — А чё?

— Да у пацана на груди печатка была с гербом рода Скриповых. Так-то вещь штучная. Кажись, Семён такую носил. Ну, я сам не то, чтобы с ним дружил, но так. Пару раз пересекались, — замялся парень, опустив подробности о том что «пару раз пересекались» означало, что Семён пару раз избил его до полусмерти.

— Ну да. Похожая, — согласился усач, а потом, подумав, добавил. — Хотя, этих гербов столько, что хрен ума дашь, у кого какой. Можно запросто и спутать. А эт ты к чему всё?

— Да не. Ни к чему. Просто интересно стало, — замялся парень, у которого в голове рождалась интересная картина.

Если дерзкий капитан убил сына судьи Скрипова Егора Елисеевича и отдал его печатку своему мальцу, то эта информация будет очень интересна судье. Может, он за неё даже заплатит. А кому в наше время мешали лишние деньги? Уж точно не гвардейцу, живущему одним днём.

Вечерело. Солнце скрылось за лесом, а мы топали молча по асфальту и смотрели вперёд. Каждый впереди видел что-то своё. Не знаю, что видел Гав, но мне представлялся пансионат. Унылый, крошечный, душный. С сотнями озлобленных лиц, живущих от занятия до занятия. Улыбки в пансионате были редкостью и чаще всего появлялись на лицах ребят раз в месяц. В дни, когда разрешали встречи с мамами.

Я ужасно не хотел возвращаться в пансионат. Может, сбежать? Ну а что? У меня полный карман серебряных монет, золотая жемчужина тоже чего-то стоит. Нужно лишь выкрасть маму, а там — не пропадём. Буду охотиться, может…

— Чего помрачнел? — спросил Гав и толкнул меня бедром, отчего я едва не улетел в кювет.

— Да вот, думаю, нахрен мне серебро, если я возвращаюсь в пансионат? — сказал я, что думал, и вытащил из кармана десяток кругляшей.

— В разломе нашел? — спросил Гав, взяв пару монет из моей ладони. Не говоря ни слова, я кивнул. — Отличный улов. Если сдать их Шульману, то он хорошую цену даст. — Гав остановился, теранул монету об одежду и показал мне. — Присмотрись. Видишь иероглифы?

— Вижу, и что?

— А то, балбес. Такой письменностью на Земле никто не пользуется, — улыбнулся Гав и толкнул меня пальцем в лоб. — Считай, что ты добыл иномирный артефакт. Только артефакт не магического, а культурного наследия.

— Тогда держи. — Я достал из кармана оставшиеся монеты и вложил их в ладонь Гаврилова. — Это тебе подарок на память. У меня их всё равно отберут в пансионате.

Гав смерил меня взглядом, а после кивнул.

— Буду хранить их у себя. Как закончишь обучение, верну. Всё же, это твоя добыча.

— Спасибо, — невесело улыбнулся я и почувствовал, как из второго кармана у меня что-то выдернули.

— А это что за тряпьё? — с отвращением спросил Гав, глядя на полотенце, перемазанное кровью крысюков. — Фу, вонища! А я всю дорогу думаю, откуда разит? — размахнувшись, он выбросил тряпку в кювет.

— Дурак! Это моё! — возмутился я и рванул вслед за полотенцем, но далеко не убежал. Гав схватил меня за шиворот, не дав сделать и шагу.

— Мишка, Мишка. За твой длинный язык тебя однажды убьют, — покачал он головой.

Не слушая его, я продолжил брыкаться, стараясь вырваться. На этом куске тряпки прямо сейчас скрывались как минимум десять доминант, которые я мог поглотить! Сволота! За что ты так со мной? Хорошо хоть клык шепчущего спрятал.

— Что ж ты такой упёртый? — буркнул Гав и швырнул меня на плечо, как мешок с картошкой. — Идём, скоро приедет машина, и вас с мамой увезут.

— Пап, я не хочу никуда ехать, — прошептал я и безвольно повис на плече.

— Понимаю, — тихо ответил Гаврилов и, обернувшись, посмотрел на меня.

Этого мгновения мне хватило, чтобы резко выбросить руку и ухватить его за отросшие волосы. Дёрнул на себя и вырвал пару волосин. Гав вскрикнул от боли, а я услышал заветное:

«Обнаружен образец ДНК. Желаете ознакомиться?»

Поглотить!