Эволюционер из трущоб. Том 3

Глава 7

По дороге мимо нашего дома проехали два бронетранспортёра и десяток грузовиков, забитых гвардейцами, от которых за версту фонило маной. Лица серьёзные, в полной выкладке: автоматы, гранаты, защитные амулеты. Увидев их, Гав тут же выскочил за калитку и посмотрел удаляющейся колонне вслед.

Явно происходило что-то недоброе, и я даже догадывался, что именно, но требовалось подтверждение. Гав достал смартфон из кармана, вернулся во двор, запер калитку и коротко бросил:

— Иди в дом.

Даже по его лицу было ясно, что от толпы военных едущих в сторону трассы не стоит ждать ничего хорошего. В том направлении только село Пантелейково и ПГТ Арти. Неужели пограничники не сумели сдержать тварей, и они уже так близко? Мою догадку подтвердили раздавшиеся вдалеке взрывы. Гулкое эхо разнеслось по округе и затихло.

Когда я опомнился, Гав уже приближался к бане. Я тут же призвал Мимо и направился в дом, переключившись на органы чувств мимика. Комарик, жужжа, ворвался в проём закрывающейся двери на последней секунде. Гаврилов вошел в парилку, Мимо последовал за ним.

Капитан сел на полку, уставился в экран и чётко произнёс «Арх сто двадцать пять». Из ладони Гава потекла тоненькая струйка маны, заставив смартфон ожить. Мимо сел на потолок и транслировал мне всё, что было видно на экране, а с виду этот телефон ничем не отличался от того, что был у меня. Карлович открыл телефонную книгу и набрал контакт под именем «Барс». Через секунду трубку подняли, и на экране побежали секунды, отсчитывая длительности диалога.

— Ситуация на западной границе. — Тихий голос что-то ответил в трубке, но я не разобрал. — Глубина продвижения? — И снова я ничего не услышал. — Потери? — После недолгой паузы Гавр тяжело вздохнул. — Ясно…. Что с Уфимском? Потерян? Принял. До связи. — Он сбросил вызов и постучал смартфоном по ладони. — Тридцать километров это с слишком близко. Чёртова аномалия. — Подумав пару минут, он снова разблокировал телефон и попробовал дозвониться моему папаше, но тот не взял трубку. — Шик. Значит принимать решение должен я сам?

Он резко поднялся и двинул на выход из бани. Отозвав Мимо, я вышел из дома и застал капитана на полпути к калитке.

— Что-то случилось? — спросил я.

— Ты за старшего. Я скоро вернусь, — хмуро ответил капитан и направился в машину, стоящую за забором.

Мотор заревел, и Гав умчался вслед за колонной солдат, а у меня появилось странное чувство. Чувство, что моя беззаботная жизнь заканчивается. Я вернулся в дом и наткнулся на маму. На заспанном лице её была улыбка. Зевнув, она спросила:

— А вы чего не тренируетесь? Что-то случилось?

— Не переживай, мам. Всё хорошо, — ответил я и взял её за руку. — Стас скоро вернётся. По делам уехал.

Ах да, совсем забыл рассказать, что моей главной победой за эти три года стала победа над буквой «Р». Прощай, картавость! Теперь я даже могу не коверкая назвать свою фамилию. Впрочем, сейчас это не важно.

— А что гремело? Дождь собирается? — Мама пошла следом за мной на кухню и принялась накрывать на стол.

— Похоже на то, — коротко ответил я, не желая её лишний раз тревожить.

С одной стороны, я соврал маме, а с другой стороны, ну вот узнает она о взрывах под/в Арти — и что? Будет весь день причитать, трепать себе и мне нервы. А что толку от этих волнений? Толку никакого. Вот и получается, что лучше ей не знать о том, что Уфимск поглощён аномалией, а о том, что поблизости могут рыскать разломные твари — и подавно.

— Мам, погрей, пожалуйста, поесть. Я голодный, — попросил я, чтобы переключить Елизавету Максимовну в нужное русло.

— Вчерашнюю тушеную картошку будешь? — спросила мама, и я кивнул. — Ну и славно. — Она зевнула, широко открыв рот, а потом опомнилась и прикрыла его ладонью. — Извини. Что-то я из-за сельской жизни совсем позабыла о манерах.

— Всё хорошо, — улыбнулся я и, сев на лавку, уставился на плывущие мимо облака.

Так вот, я недорассказал. За эти три года я поглотил около тысячи доминант. Почему около? Да потому, что сбился со счёту. Но добытых доминант хватило на развитие до третьего уровня следующих доминант:

Животные рефлексы

Контроль маны

Магия льда

Пищеварение

Крепкие сухожилия

Сопротивление ядам

Фехтование

Мезоморф

Танцор

Повышенный болевой порог

Ещё две доминанты повысил до второго ранга:

Острый слух

Гипермобильность суставов

А также развил зародыш Магии огня в полноценную доминанту. Правда, дальше первого уровня не стал её развивать.

При бесконечном поглощении доминант заметил одну особенность. Если для улучшения доминанты использовать другие доминанты из того же ряда — к примеру физические доминанты для улучшения физических — то поглощение заполняет доминанту на пару процентов сильнее, чем обычно.

Вот только после достижения доминантой третьего ранга уже не имело значения, какие доминанты использовать. Любой геном прибавлял лишь одну десятую процента. Конечно же, кроме генома разломных тварей, он должен был давать намного большую прибавку. Впрочем, это только теория, за три года я не встретил ни одного разломного существа. И это меня печалило.

Казалось бы, чего тут печалиться? Сиди, развивай другие доминанты до третьего ранга. Но появилась новая проблема. Желтая полоса пирамиды заполнилась на девяносто девять и девять десятых процентов, а последнюю десятую процента я никак не мог заполнить, сколько бы доминант не поглощал. Причём не важно, поглощаю я доминанты растений, животных или людей. Движение прекратилось.

Согласно моей теории, доминанта более высокого уровня должна была сдвинуть меня с мёртвой точки. По крайней мере, я на это очень надеялся. И кажется, я знаю, где смогу достать эти вкусные доминанты. Правда, для этого придётся заварить новую кашу, и тогда Гав меня точно убёт.

Не понимаю, чего он переживает. За три года я сильно вырос, как физически, так и в навыках. Думаю, мы с лёгкостью смогли бы зачистить какой-нибудь разлом низкого уровня. Повысив ранг магии льда до третьего, я открыл несколько новых заклинаний. Два боевых, а третье — что-то пограничное.

На втором ранге мне стало доступно заклинание ледяных игл. Тонкие, острые, прочные, летят чертовски быстро. Такими череп врага не пробить, но, если попасть в глазницу, то мало не покажется. Самое главное достоинство этого заклинания в том, что оно тратит очень мало маны.

На третьем же ранге появились два более затратных заклинания. Ледяная стрела. Это аналог ледяной иглы, но гораздо более разрушительный. Да и маны он жрёт в пять раз больше. Тем не менее, заклинание полезное, и вот оно уже может проломить череп того же болотника. Ну, это навскидку. Ведь я использовал его лишь один раз на пеньке, когда Гав отвернулся. Пенёк разлетелся пополам.

И последнее заклинание — это ледяная копия. Требовало просто прорву маны, если создавать крупный объект, например, копию себя-любимого. Но если создать ледяной меч или же монетку, то поддерживать такое заклинание можно минут двадцать, а после мана закончится.

С учётом морозного покрова, которым я владел всё это время, теперь у меня имелся серьёзный арсенал. Да с такими силами против крупных монстров не сразишься, но вот всякую мелочёвку пошпынять можно попробовать. Особенно, если существ не много. От мыслей снова отвлекли. Послышался стук в дверь, а после и приглушенные голоса.

— Миха! А чего, тренировки не будет, что ли? — орал Гарик.

Мама посмотрела на меня и поняла, что завтракать я уже не буду.

— Беги, не заставляй ребят ждать, — вытирая руки о полотенце, сказала она.

— Пару минут, и я вернусь! — сказал я, вскакивая со скамейки, но у самой двери остановился и добавил. — Наверное, вернусь.

— Иди уже, — улыбнулась мама и махнула рукой.

Открыв дверь, я увидел великолепную пятёрку. Гарик, Леший, Рыбак, Заводчанин и Беляш, не желая тратить время впустую, приседали. Занимались они этим потому, что Гав любил повторять «Солдат умирает, когда перестаёт двигаться. Поэтому важно иметь сильные ноги». Вот они их и качали целыми днями напролёт. Выйдя на улицу, я пожал руки ребятам и спросил:

— Слышали, громыхало утром?

— Ясен пень! Так бахнуло знатно, что я с кровати свалился. Лучше любого будильника, — улыбнулся Леший.

— Сто пудов, со стороны Арти звук был, — уверенно заявил Беляш.

— Он прав. Я видел, как в ту сторону поехали броневики и грузовики с гвардейцами, — подтвердил я.

— Так а чё? Может, поедем посмотрим? — предложил Заводчанин.

— Куда? — удивился Гарик.

— Ну, на велики прыгнем, и до Арти доедем. Там тридцать километров всего. Пара часов — туда и обратно, — пояснил Заводчанин. — Интересно же.

— Да чё там интересного? Поди, опять тварей гоняют, — отмахнулся Рыбак.

— Ага. И поэтому погнали туда броневики и десяток грузовиков с гвардейцами? — усмехнулся я, зная, что там нечто большее, чем простая/обычная облава на прорвавшихся монстров.

— А поехали. Я за, — сказал Гарик и протянул руку. — Кто со мной?

Все были за, кроме Рыбака.

— Не, мужики. Езжайте без меня, я лучше матери по дому помогу, раз тренировки не будет.

Три года назад его бы высмеяли, а сейчас все отнеслись с пониманием. Гав всё-таки сумел привить ребятам манеры и уважение к старшим. Я же пока держался и уважение проявлял лишь эпизодически. Да и какие они взрослые? Если считать по прожитым годам, то я на порядок взрослее! Может, я порой себя и веду безрассудно, но это из-за молодецкого азарта, а не из-за того, что я от горшка два вершка.

— Тогда решено. Заварим кашу! — сказал я, опустив свою ладонь на руки ребят.

— Какую ещё кашу? — нахмурился Гарик.

— Манную, — усмехнулся я и посмотрел на Рыбака. — Дашь свой велосипед покататься?

— Без проблем. Главное, не сломай, — кивнул Рыбак.

План мой был прост до безобразия. Добраться до Арти. Посмотреть, что там происходит, а после — отправить ребят назад, сказав правду о том, что Гав на заставе, и я хочу повидаться с отцом.

Но ни к какому Гаву я, конечно же, не поеду. Меня интересует охота на разломных тварей. Как можно больше тварей. Ведь как только капитан вернётся, я снова буду под круглосуточным присмотром и не смогу вырваться из города. Ну, что ж. Посмотрим, чем всё обернётся.

ПГТ Арти.

Арти некогда был довольно крупным посёлком, если его вписать в равнобедренный треугольник, то каждая сторона его будет длиной в пять километров. Сейчас же посёлок опустел. Жителей эвакуировали. Да и где тут жить? Половина домов разрушена, уцелевшие здания заняли гвардейцы и организовали из них оборонительные сооружения.

На улицах Арти расположилась бронетехника и грузовики. Своими стальными телами они прикрывали три гаубицы, стоящие позади. Артиллеристы вальяжно облокотились на свою смертоносную подругу-гаубицу и неторопливо курили, подставив лица бледному сентябрьскому солнцу.

Правда прохлаждались они недолго. В их сторону направился статный худощавый мужчина с пышными усами и повязкой на глазу. Заметив его, бойцы тут же выбросили бычки и вытянулись по струнке.

На плечах мужчины красовались майорские погоны. Он подошел к артиллеристам и командным тоном сообщил:

— Поступили разведданные. В селе Семенчи замечен шепчущий. Немедленно нанести удар по координатам…

Услышав приказ, бойцы тут же рванули его выполнять, и спустя минуту три гаубицы практически синхронно дали залп. Снаряды улетели вдаль на десять километров и взорвались. До ушей донёсся раскатистый грохот. Но это не успокоило майора, и он приказал нанести ещё несколько ударов по цели. Как только гаубицы замолчали, мужчина достал рацию и нажал на кнопку.

— Крынов на связи. Доложить обстановку.

Пару секунд была тишина, а потом рация зашипела.

«Ш-ш-ш. Докладывает Кондор. Цель поражена. Повторяю. Цель поражена».

— Отличная работа, возвращайтесь, — похвалил подчинённых майор и собирался выключить рацию, как вдруг она зашипела снова.

«Ш-ш-ш. Вижу энергетический купол. Внутри шепчущий. Он смотрит прямо на нас! Отступаем! А-а-а!!!». На последних словах голос солдата сорвался на жуткий вопль, наполненный болью и отчаянием.

— Кондор ответь! Кондор! — заорал майор Крынов, понимая, что разведчиков уже нет в живых. Сплюнув на землю, он перевёл разгневанный взгляд на артиллеристов. — Заряжайте антимагические боеприпасы и сравняйте там всё с землёй.

— Валентин Сергеевич, но ведь у нас всего двадцать снарядов, — растерянно сказал артиллерист.

Эти снаряды производились из редкой разломной руды. Странная штука, но свойства руды проявлялись лишь в момент взрыва, да и то о них узнал Архаров совершенно случайно. Взорвался склад с боеприпасами, ну и хранилище руды взлетело на воздух, создав в радиусе километра зону, где невозможно было колдовать в течение часа.

Благодаря этой руде, род Архаровых и уничтожал сильных противников. Но это действовало лишь против магов. А против обычных гвардейцев приходилось сражаться огнём и мечом. Все антимагические снаряды были подотчётны. Да и такое большое количество снарядов бойцам выделили лишь потому, что твари стали наседать на западную границу.

— Выполнять, — прорычал майор. — Всю ответственность возьму на себя.

Со стороны въезда в посёлок прибежал раскрасневшийся гвардеец. Остановился, как вкопанный, перед майором и приложил руку к груди, приветствуя старшего по званию.

— Товарищ майор! К КПП подъехал автомобиль. Желтое такси. Водитель требует, чтобы вы уделили ему пару минут.

— Гони его в шею. У нас здесь карантинная зона. Таксистам тут не место, — отмахнулся майор, краем глаза наблюдая, как артиллеристы тащат ящики с антимагическими снарядами.

Увы, бойцов Крынову выделили с гулькин нос. Две сотни гвардейцев в ранге воин. Таких в бой не пошлёшь. Максимум, что с ними можно делать, так это сидеть в обороне и надеяться, что поблизости не откроется новый разлом.

Да, у майора ещё имелись три десятка витязей, которые отступили с границы и только поэтому остались в живых. Но они были так изранены, что представляли из себя скорее балласт, чем ударную силу.

Проклятые Черчесов и Малышев оттянули на себя самые боеспособные части, и теперь границу от тварей затыкали абы кем. Это очень злило Крынова, ведь сам себя он считал достойным воином и командиром, а его вот так сослали к чёрту на кулички.

— Валентин Сергеевич, таксист просил передать что его позывной Гавр.

Услышав это, майор и сам не заметил, как непроизвольно расплылся в улыбке.

— Тупоголовый ты баран. С этого и надо было начинать, — без злобы сказал Крынов и спешно направился на КПП.

Спустя десять минут майор добрался до КПП, со стороны которого звучал громкий смех. Бойцы наставили автоматы на кучерявого двухметрового верзилу с густой бородой и виднеющимся из-под ворота рубахи шрамом на шее.

— Кругом стрельба, взрывы! Нам приказали эвакуироваться, ну мы ноги в руки и по машинам. Сел я, значит, за руль, кричу «Все на месте?», а мне в ответ, «Все тут. Трогай!». Ну я и втопил по газам. Метров двести проехал. Гляжу в боковое зеркало, а за нами командир бежит, — смеясь, рассказывал кучерявый.

— Ох ё… Не успел сесть в машину? — присвистнул гвардеец.

— Ну почти. Он за ручку, оказывается, уже взялся, а я в это время тронулся с места. Бежит, орёт в рацию, а хрен там слышно её. Взрывается всё вокруг.

— И чего? Помер он?

— Да не. Вернулись за ним, и с горем пополам выбрались оттуда, — сказал кудрявый и взял папиросу из пачки, протянутой гвардейцем.

— А как звали старшего? Может, мы его тоже знаем? — спросил боец.

Услышав этот рассказ, майор невольно покраснел, так как он и был тем самым забытым командиром. Крынов, подойдя ближе, что было сил рявкнул:

— Какого чёрта вы здесь прохлаждаетесь⁈ На позиции! Твари могут напасть откуда угодно!

Гвардейцы вздрогнули и рванули в рассыпную. Лишь один боец остался на КПП. Майор подошел ближе и, улыбнувшись, пожал руку таксисту.

— Гаврилов, мать твою, вот это тебя жизнь потрепала. Даже волосы отросли.

— Валентин Сергеевич, рад видеть. — Гаврилов перевёл взгляд на повязку и спросил. — А это?

— Эхо войны, — философски сказал майор. — Тебя Архаров прислал нам на помощь?

— Почти, — хмыкнул капитан Гаврилов. — Идём, расскажешь, как у вас тут обстановка. А потом и решим, смогу я помочь чем или нет.

По пути к дому, в котором расположился майор, он коротко обрисовал обстановку:

— От села Пристань, которое на реке Уфа стоит, вплоть до деревни Пантелейково нас поставили, как щит. Нет, ну ты представляешь размер трагедии? Я должен перекрыть участок в десять километров двумя сотнями бойцов.

— Один гвардеец на пятьдесят метров границы? — усмехнулся Гаврилов. — Сильно. Но ты и не из таких передряг выбирался.

— Выбирался. Но в тех передрягах я не встречался с шепчущими, — парировал майор, вырвал из руки капитана сигарету и закурил.

— Всё так серьёзно? — насторожился капитан.

— Более чем. — Неподалёку послышался залп гаубиц. Первые антимагические снаряды улетели ввысь. — Только что группа разведчиков полегла. Отдал приказ антимагическими работать по старым координатам, так как обычные снаряды не сработали.

— А чего сразу антимагическими не ударили? — удивился Гаврилов.

— Ты меня вообще слушаешь? — нервно огрызнулся майор и выпустил в воздух облако дыма. — Я впервые имею дело с этими тварями. Раньше о них только слышал.

— Отдай приказ прекратить огонь. Лупите в молоко. Там его может уже и не быть, — посоветовал Гаврилов и вырвал дымящуюся сигарету из рук майора, после чего затянулся. — Дашь мне пару бойцов, я найду его и передам точные координаты.

— Умереть не терпится? — спросил Крынов, хотя от помощи даже не думал отказываться.

— Нет, Валентин Сергеевич, умирать я не хочу. А вот обезопасить свою семью очень хочется. — Гав сжал в кулаке сигарету и выбросил на землю горсть табака и пепла.

Майор остановился у дома, в котором разместился, и открыл дверь перед незваным гостем.

— Ну, заходи. Расскажешь про семью, а я тебе поведаю всё, что успели передать разведчики перед своей смертью.

— Миша, да ё-моё! Ты нас четверых в спаррингах урабатываешь, а на велике кататься не умеешь? — воскликнул Гарик, видя, что я постоянно теряю равновесие и заваливаюсь на бок.

— Да погоди пару минут. Сейчас привыкну, и поедем.

— Ага. Поедем, блин. Леший. Подь сюды, — вздохнул Гарик и махнул Лешему. — Подстраховывай с одной стороны, а я с другой.

— Ну, давай попробуем, — усмехнулся Леший.

Я оттолкнулся от земли, запрыгнул на седло и стал крутить педали, стремясь поймать равновесие. Меня то и дело шатало вправо или влево, но на этот раз ребята не давали мне упасть, поддерживая за руль.

Они промучались со мной минут пятнадцать, после чего тело привыкло, и я смог ехать самостоятельно. Да, меня до сих пор покачивало, как пьяную псину, но пока доедем до Арти, я научусь пользоваться этой рухлядью. Навалившись на педали, я рванул вдаль по дороге, выкрикнув:

— Догоняйте!

Педали скрипели, велосипедная цепь дребезжала, а асфальт под колёсами шелестел, как осенняя листва. В груди разгорался азартный огонёк. Настал момент испытать себя в реальном бою.