Эволюционер из трущоб. Том 3

Глава 1

«Обнаружен образец ДНК. Желаете ознакомиться?».

Услышав женский голос, я усмехнулся, отчего по телу прокатилась новая волна боли.

— Михан! Ну же, мужики! Помогите! — кричал Гарик, пытаясь стащить с меня тушу твари.

А я медленно уплывал в темноту, понимая, что могу из неё и не вернуться.

— Поглотить, — прохрипел я и отключился.

Порой я приходил в себя и слышал обрывки фраз.

— Твою мать, как много крови, — пыхтел Леший.

И снова темнота и тишина, за которой следует удар, и я прихожу в себя.

— Беляш, сука! Держи крепче! Ещё раз уронишь Боксёра, я тебе голову отобью! — рявкнул Гарик.

Боль отступает, темнота потихоньку забирает меня от страданий.

— Рыбак! Калитку открой! Живо! — кричит Заводчанин.

— Давайте, давайте! Аккуратно заносим! — задыхаясь, выпалил Леший.

Слышу, как скрипнула дверь и на порог выбежали капитан Гаврилов и мама. Лица перепуганные, не понимают, что стряслось. Я улыбнулся и сказал:

— Всё будет холошо.

А после окончательно потерял сознание. Придя в себя я обнаружил, что лежу в больничной палате. Белые стены, потолок, шторы, а за окном грохочет гром и сверкают молнии. Повернув голову влево, я увидел десяток пустых коек, лишь на одной сгрудились пять мужиков и, судя по всему, играли в карты.

— А если так? — ухмыльнулся седой старик.

— А я тебя — вот так! — бросил карту на кровать усатый мужик лет сорока.

— А так?

— Пффф. Напугал ежа голой жопой. Ну чё? Нечего больше подкинуть? — самодовольно спросил усатый.

— Нечего, — ответил старик и почесал затылок.

— Тогда лови! — Усатый торжественно бросил карту на кровать и, кажется, это была крестовая семёрка.

— О-о-о! Ярославыч, ну всё. Поймали тебя на крюка, — хором протянули сидящие рядом наблюдатели.

— Ещё партию? — азартно спросил усач.

— Да ну тебя в баню. У меня процедуры. Почапал я, — отмахнулся старик и поднялся с кровати.

Я попытался встать и понял, что могу шевелить только головой, левой ногой и правой рукой.

— Какого? — нахмурился я и посмотрел перед собой.

Нога была загипсована и подвешена вверх каким-то грузом. На руке же красовался гипс от кончиков пальцев и до самого плеча. Я был словно рыцарь в панцирном/тяжёлом доспехе, который успели надеть лишь на половину. В коридоре послышался мерзкий голос:

— Перевязка. Все, кому не нужна перевязка, ждут в коридоре. — В палату вошла медсестра с лицом, похожим на сухофрукт. На очень злобный сухофрукт. Увидев игроков в карты, она тут же добавила. — На выход.

— Семёновна, ну мы тебе что, мешаем, что ли? Тихонько посидим, да и всё, — протянул усач, пытаясь пробудить человечность в старой грымзе.

— Мешаете! Будете зыркать тут, трындеть под руку. Живо на выход! — гаркнула старуха и направилась ко мне.

— Идём, мужики. Покурим, — вздохнул усач.

— Курить в отделении запрещено! — на прощание гаркнула медсестра, но продолжать разговор с ней никто и не собирался. Она взяла стул, поставила рядом с моей койкой и осуждающе посмотрела на меня. — Очнулся? Горемыка.

— А какой сейчас год? — спросил я, ломая комедию. Почему-то мне показалось, что будет забавным изобразить потерю памяти.

— Год, когда тебе несказанно повезло. Если бы кровь твоего папки не подошла, сейчас бы ты червячков подкармливал. Так что как выпишем тебя, в ножки старому кланяйся. Считай, спас он тебя, — сказала медсестра, делая мне перевязку.

Сперва она размотала бинт, и на груди осталась большая марля, пропитанная красно-оранжевой жижей. Судя по всему, это была кровь, смешанная с какой-то мазью. После старуха плеснула на повязку перекись водорода и кровь стала шипеть и пузыриться. Через минуту медсестра просто сорвала повязку, а я скривился от боли.

Опустив взгляд на грудь, я, мягко говоря, обалдел. Глубокий след из трёх когтей тянулся от ключицы и до самого пупка. Каким-то чудом тварь не вспорола мне брюхо. А вот грудь изорвала порядком. Из раны снова стала сочиться кровь, поэтому медсестра торопливо наложила новую повязку с мазью, туго забинтовала и вколола мне пять кубов обезболивающего.

— Тяжело дышать, — пожаловался я.

— Лежи и не дрыгайся. Два ребра сломаны, если не зафиксировать, криво срастутся.

Медсестра собрала грязную повязку и старые бинты, после чего двинула к следующей палате. Из её слов выходит, что мне сделали переливание крови. Теперь мы с Гавом кровные родственники? Ха. Что ты там, Мишаэль, говорил? Был бы не против, если бы капитан стал твоим отцом? В некотором роде так и произошло, ведь он спас мне жизнь. Хотя, ничего я ему не должен. Теперь мы в расчёте.

Глаза закрылись сами собой, и я проснулся к моменту, когда развозили ужин. Улыбчивая тётка вкатила в палату тележку и зыркнула на мужиков, которые снова резались в карты.

— Ребятушки, вы, если в столовую не поспешите, то всё разберут.

— А какой час-то? — спохватился Семёныч.

— Так полшестого уже.

— Тьфу! Твою мать. Из-за этого дождя не поймёшь, день сейчас или ночь, — выругался старик. — Спасибо, Валюш, — ласково добавил он и вместе с подельниками рванул в столовую.

Женщина проводила их взглядом и направилась ко мне.

— А для вас, молодой герой, у меня блюда с доставкой на дом. — Женщина по-доброму улыбнулась, сделала реверанс и, звонко рассмеявшись, села на край кровати, держа в руках чашку супа, в котором было больше воды, чем других ингредиентов.

— Я сам могу есть, — сказал я.

— Конечно, можешь. Но пока ты лежишь у нас в отделении, за твоё питание отвечаю я. Прекратить болтать и рот открыть, — деловито сказала женщина и запихнула мне в рот ложку супа.

Солоноватый, едва ощущается вкус моркови, лука, и курицы. Кажется, даже кусочек картошки попался. Я без особого аппетита съел эту баланду, после перешли к главному блюду. Чай и булочка с маслом. Чай был сладкий, а булку можно было пожевать и хоть как-то набить ей живот. За масло отдельное спасибо. Жирненького почему-то очень хотелось. Сейчас бы шашлыка из свиной шеи…

Кормилица ушла, забрав с собой грязные тарелки, ей на смену пришли мужики. Шутили, болтали о всякой чуши. Но кое-что важное тоже обсуждали. Оказалось, что род Богдановых уничтожен. Из-за чего на границе родов Богдановых и Титовых образовалась брешь, через которую твари и просочились в Михайловск.

Судя по их рассказу, в город попали три зверюги, одну из которых я убил. Или мы убили? Да, если бы Гарик не ударил ту образину палкой, то я бы остался без головы. Так что честнее будет сказать, что это мы убили ту образину.

Ближе к вечеру пришел врач, спросил, как я себя чувствую и поставил противовоспалительную капельницу. Когда он ушел, в палату вошла мама и Гав. Мама плакала, а капитан, стоя за её спиной, показал мне большой палец. Поразил. Я-то думал, что он будет осуждать меня, а оказывается, всё наоборот. Гаврилов смотрел на меня с гордостью. Вот это поворот.

Из сбивчивых речей мамы я понял, что выпишут меня через три недели, не раньше. А если кости будут дольше срастаться, то и позже. И знаете? Меня это устраивало. Скажете «Почему? Что с тобой не так⁈ Как можно хотеть лежать в больнице?». Да очень просто. Здесь Гав не будет терзать меня тренировками, а значит, у меня останется куча неизрасходованной маны. Хе-хе-хе!

Когда мама с Гавом ушли, я погрузился в чертоги разума и подошел к пирамидке. В красном ряду, который отвечает за животные мутации, красовалась новенькая доминанта. Второго ранга, между прочим! Сосредоточившись на кристалле, я услышал женский вибрирующий голос:

«Доминанта „острые когти“ интегрирована».

«Острые когти — ваше тело способно увеличить длину ногтевых пластин в два раза по вашему желанию. Прочность ногтей также увеличена».

Услышав это, я впал в ступор. Вроде бы способность — в теории — может быть полезной. Но по сути — это полнейший мусор, так как в описании указаны ногти, а не когти. А это большая разница. Ногтями можно поцарапать, а когтями разорвать в клочья.

Выйдя из чертогов разума, я сосредоточился на ногтях правой руки. Ногти медленно увеличились в размере, как будто выдвинулись из-под кожи. Выглядело это странно и поистине бесполезно. Это всего лишь ногти, а не острые когти. Да, прочные, но ногти. Таким врага не убьёшь. А значит, в переработку.

Вернулся в чертоги и увидел, как камень из красного ряда лопнул и осыпался, заставив кристалл контроля маны ярко засиять. В яркой вспышке кристалл изменил цвет с бронзового на серебряный, а женский голос услужливо сообщил:

«Контроль маны. Доминанта заполнена на 1%. Для развития способности желаете переработать новую доминанту?»

Ого! Вот это — совсем другое дело! Я потратил кучу доминант, добытых у обычных людей и в лучшем случае прибавлял по пять-шесть процентов развития к доминанте. А тут — бац! И разом заполнилось около пятидесяти. Это же просто восхитительно! Теперь у меня первая доминанта третьего ранга. Надеюсь, мана будет восполняться намного быстрее и её будет хватать хотя бы на десяток заклинаний.

Покинув чертоги разума, я осмотрел палату. Мужики развалились на койках и мирно болтали. Хе-хе. Глупцы, вы даже не представляете, что вас ждёт с наступлением темноты.

В десять часов в отделении погасили свет, и я попал в шумовой ад. Мужики улеглись на свои койки и стали так громко храпеть, что мне хотелось их поубивать. Я даже мыслей своих не слышал. Впрочем, спать я не собирался, ведь настало время заварить кашу! С моей ладони вспорхнул крошечный комарик и, звеня, направился к источникам шума. Первой жертвой стал Семёныч, а за ним и все остальные.

Действовал я по налаженной схеме под названием «Кровавая Мэри» или «кровавый коктейль», не важно. Суть была в том, что Мимо брал кровь у одного пациента, приносил капельку мне и летел за следующей. Так, спустя полчаса, у меня на ладони было пять засохших капель крови. Каждый раз, когда поступала новая капля, дамочка сообщала:

«Обнаружен образец ДНК. Желаете ознакомиться?»

Да нет, конечно. Зачем мне ознакамливаться со всем по отдельности? Я, как заправский алкоголик, собираюсь всё смешать и получить максимум удовольствия. Посмотрев на пять капель, я мысленно отдал команду «Поглотить». В следующую секунду я испытал непередаваемые ощущения и потерял сознание. Спасибо богам, не на неделю отрубился, а всего лишь до утра.

Открыв глаза, я заметил маму, которая пыталась прорваться в палату.

— Да мне всего на минутку. Ну пожалуйста.

— Милочка, сейчас будет обход. Ну нельзя вам, сколько можно раз говорить? — возмущалась медсестра, делавшая мне перевязку.

— Да вы поймите, у меня сын там лежит, — взмолилась мама.

— И что? У всех есть родственники, — парировала медсестра и, на секунду замявшись, добавила. — Ну, почти у всех. Это же не означает, что вы должны тут проходной двор устраивать.

— Да что жы за женщина такая⁈ У вас вообще есть сердце? — вспылила мама.

— Что за шум, а драки нет? — спросил врач, подошедший к спорщицам.

— Василий Петрович, эта дамочка… — начала было медсестра, но её тут же заткнули.

— Ульяна Тимуровна, прекратите вот это вот всё. — Доктор сделал в воздухе жест рукой, пытаясь обрисовать, что именно нужно прекратить. — Пропустите девушку в палату, а через пять минут она уйдёт. Верно я говорю? — спросил врач, посмотрев на мою маму.

— Да-да. Конечно! Мне всего на минутку.

— Ну вот. Проблема решена, — улыбнулся врач.

— Так она же… — попыталась снова вклиниться медсестра.

— Она сама покинет больницу/клинику без вашей помощи. А вот мне ваша помощь очень даже пригодится. Идёмте в шестую палату. Там нужно поставить капельницу пациенту и сделать перевязку.

Врач положил руку на спину медсестры и настойчиво потащил её за собой. Тем временем мама, отбивая поклоны, протиснулась в палату и подбежала к моей койке.

— Мишуль, ну как ты? Я тебе тут яблочек мочёных принесла. Стасик у дяди Коли прикупил, — выпалила мама и осеклась, увидев моё довольное выражение лица. — Ты чего?

— Я лад, что вы с Гавом сошлись. Отличный мужик, — сказал я, и мама мгновенно залилась румянцем.

— Откуда ты узнал-то? — смущённо спросила она.

— По вам слазу видно. А я глазастый.

— И не в меру смышлёный. — Мама погладила меня по голове и снова полезла в сумку. — А это тебе ребята принесли. — Она вытащила половину копчёной курицы, а следом за ней — ещё и тушку вяленой ряпушки. Увидев это богатство, я непроизвольно сглотнул.

— О-о-о! Вот это роскошь. Под пивко бы отлично зашло! — протянул Семёныч и тут же заткнулся, когда мама на него зыркнула. — А я чё? Я ничё. Газетку читаю, на поправку иду. — Буркнул дед, прикрывшись листом газеты.

— Знаешь, Мишка, я конечно рада, что ты так быстро завёл друзей, но если бы ты умер… — Она всхлипнула и закусила губу, чтобы не разрыдаться.

— Мам. Я не мог блосить длузей на велную смелть, — сказал я и погладил её правой рукой по щеке, из-за того, что потянулся, боль тут же резанула грудь, но виду я не подал.

— Знаю, — шмыгнула носом она. — Ты настоящий мужчина.

— Как Гав? — задорно спросил я, вызвав на лице мамы улыбку.

— Как Гав, — подтвердила она.

— Скажи ему, что мы в ласчёте.

— Ты о чём?

— А, не важно. Он поймёт.

В коридоре послышался вопль медсестры. Грымза вернулась и кричала: «Обход! Начинается обход! Всем посетителям немедленно удалиться из палат!».

— Ну всё, Миш, я пойду. Скоро снова тебя навещу. — Нежная рука мамы погладила меня по щеке и на её глазах снова навернулись слёзы. — Пока, сыночек. Выздоравливай.

— Поплавлюсь ланьше, чем обещают влачи, — уверенно сказал я, и мама убежала, помахав мне рукой. Я повернул голову в сторону Семёныча и спросил. — Сталый, если выполнишь одну плосьбу, то лыба и кулица твои.

— Хо-хо. А ты дерзкий малый. Я ж могу и просто так всё забрать, — усмехнулся дед, отложив газету.

— А потом моя мама тебе яйца отолвёт, — насмешливо заявил я.

— Что есть, то есть. Грозная бабёнка, — согласился дед. — Ну, чё там надо-то?

— Будешь каждый вечел оставлять двель в палату плиотклытой на один сантиметл. Идёт?

— Тююю! Я-то думал щас запросишь что-то эдакое. А эт ерунда. По рукам, — согласился Семёныч и с радостью забрал рыбку и курочку, которые мне всё равно были не положены, да и как их разделывать с одной рукой?

Как и обещала медсестра, пришел врач. Стандартный вопрос про самочувствие, осмотр раны на груди, укольчик — и до новых встречь! Когда ушел врач, заявилась грымза и сменила повязку, следом за ней пришла кормилица. И когда эта круговерть визитов завершилась, я наконец-то погрузился в чертоги разума.

Так уж вышло, что весь ряд телесных доминант — он, кстати, второй снизу — так вот, он был забит полностью. Мои соседи по палате одарили меня гипертонией, подагрой, крепкими сухожилиями и мочекаменной болезнью. Шикарный набор! Браво! Именно то, что ожидаешь получить от больных мужиков, лежащих в стационаре.

Ещё одна доминанта разместилась в нижнем ряду бытовых навыков. И ей оказалась доминанта под названием «шулер». Когда я сконцентрировался на кристалле металлического цвета, то услышал вибрирующий женский голос:

'Шулер — когда карты попадают вам в руки, противники за игральным столом горько плачут и прощаются со всем имуществом, нажитым непосильным трудом.

— О-хо-хо! Дамочка, а я смотлю, ты умеешь шутить? Отличное описание навыка. — выкрикнул я в пустоту пещеры и поаплодировал. — Кстати. Я же обещал Мимо немного свободы. Погрузившись в глубины своей души, я отыскал два ярких огонька. Мимо и Галину. Потянул их наружу из тьмы на свет факелов и услышал над ухом:

— Свобода-а-а, — радостно протянул Мимо.

Открыв глаза, я увидел сгусток серой грязи, ползающий по каменному полу. Это был Мимо, он ощупывал всё вокруг, с наслаждением изучая каждую трещину в стене. Видать, он слишком соскучился по реальному миру, и редких вылетов за кровью ему было маловато. Хотя, какой, к чёрту, реальный мир? Это же чертоги разума, но и им он рад, а это главное. Слева от меня пролетел довольный голем.

— Галина гордо газует где-то! — выпалила Галя и, отрикошетив от стены, устремилась ввысь, желая достичь потолка.

— Лазвлекайтесь, — улыбнулся я и отдал приказ. — Отплавить в пелелаботку следующие доминанты: гипелтонию, подаглу и мочекаменную болезнь. Пелелабатываем в пользу пищеваления.

Три кристалла из телесного ряда лопнули и осыпались мелким крошевом, заставив кристалл пищеварения засиять немного ярче.

«Пищеварение. Доминанта заполнена на 87%. Для развития способности желаете переработать новую доминанту?»

Нет. Крепкие сухожилия я оставлю при себе, как и доминанту шулера. Мало ли, может, встану на ноги и обыграю местных больных. Вдруг поделятся ценной информацией или наличностью? Кстати, вам, наверное, интересно, какого чёрта я развиваю пищеварение, а не магию огня? Ну, так всё просто. Чем больше полезных веществ усвоит мой организм, тем быстрее я свалю из больницы.

А магию огня я обязательно разовью. Может, даже сегодня ночью. Расплывшись в довольной улыбке, я уснул в ожидании ночной распродажи доминант.