Эволюционер из трущоб. Том 2

Глава 8

Волна нападающих обрушилась на нас, неистово вереща. Они размахивали оружием, брызгали слюной и… Ничего не могли сделать. Во-первых потому, что щитовики, стоящие вторым рядом, накрыли первый ряд своими щитами, создав подобие крыши. А третий и четвёртый ряд подпирал сзади, не давая нас продавить.

— Делжитесь! Сколо они выдохнутся! — заорал я скрываясь из-за щита, по которому барабанили удары и звонко щёлкали пластиковые шарики из пистолетов.

Сперва мы просто принимали удары, это было непросто. Тело гудело от напряжения, а ещё сложнее стало, когда на левом фланге смогли выдернуть из строя двух щитовиков. Их тут же забили толпой, но в образовавшуюся брешь встали бойцы из второго ряда, а их накрыли щитами стоящие в третьем.

— Да чего вы с ними возитесь! Уничтожить! — орал Прохоров, безрезультатно лупя по щитам.

Постепенно интенсивность атак противника стала падать. И это стало сигналом для перехода к следующей фазе боя.

— Дави их! — заорал я, поймав взглядом решительное лицо Сергея.

Он был настолько сосредоточен, будто от этого зависела его жизнь. Впрочем, это было недалеко от истины. Мы так разозлили нападающих, что в случае поражения, явно не уйдём из игровой без парочки переломов.

— Впелёд! — выкрикнул я, и стена щитов продавила нападающих на полметра. — Впелё-оод! — Ещё полметра. — Впелёд! Впелёд! Впелёд!

— Какого чёрта вы пятитесь⁈ Не отступать! — орал Прохоров, но его никто не слушал.

Мы продолжали давить, синхронно наступая. Суть задумки была чертовски проста. Мы давим с одной стороны, нападающие давят с другой, а те, кому не повезло оказаться в центре, будут просто расплющены о щиты. Так и полегла первая линия наступающих. Они пытались оттолкнуться от нас и уйти назад, но им не позволяли, отчего их лица сминались о щиты и ребята валились нам под ноги.

Но под ногами они, разумеется, лежали недолго. Четвёртый ряд добивал из щитами и отбирал оружие. Очень скоро мы перешли к следующей фазе. Третий ряд вооружился мечами и стал наносить колющие удары в прорехи щитов. Так армия Прохорова стала таять ещё быстрее.

А вот он сам таять не собирался. Артём повис на моём щите и каким-то чудом умудрялся увернуться от всех ударов, летящих в него. Выпученные глаза налиты кровью, пыхтит так, что в уголках рта скапливается слюна в виде пены. Со стороны посмотри на такого — ну точно бешеный. Ого, какой злой!

Прохоров потянулся к мане и мой щит начал дымиться. Белёсые струйки поднялись в воздух, наполнив игровую ароматом жженого дерева. Щитовики слева и справа испуганно уставились на меня, видя, что мой щит готов загореться в любую секунду.

— Делжать стлой во чтобы то ни стало! — заорал я, срывая глотку, а в следующую секунду качнулся назад и резко подался вперёд.

Щит загорелся и с хрустом обрушился на голову Прохорова. Удар вышел знатный, прямо в лицо. Верхний передний зуб вывалился и полетел на пол. Артём схватился за окровавленный рот и на этом всё было кончено. Секундное замешательство дало шанс стоявшему позади меня парню. Он ловким движением вогнал клинок в грудину Артёма, и тот, задыхаясь, рухнул на пол. Ещё через пять минут мы добили оставшихся.

— Ула!!! Мы лазнесли их в пух и плах! — заголосил я, подняв вверх руку с обожжённым щитом.

— Ау! Ау! Ау! — отозвался строй, празднуя победу.

Ребята скакали от радости, обнимались, а потом начали издеваться над проигравшими. Пришлось их остановить.

— А ну, заклыли пасти! Вы хотите стать такими же улодами, как они? Вы выше этого! Для вас слова «честь» и «длужба» значат куда больше, чем мелочные обиды!

— К тому же, издеваются над лежачими только трусы, — поддержал меня Сергей.

— Согласен, не стоит марать о них руки. Мы победили благодаря Михаэлю, так давайте же его отблагодарим! — заорал Остап и вместе с десятком мальчишек схватил меня на руки и принялся качать.

Остальные прислушались и решили, что слова моих друзей полны смысла. Издевательства прекратились и начался десятиминутный праздник. Ведь именно столько оставалось до новой тренировки. Это было приятно. Купаешься в лучах славы, смотришь в лица поистине благодарных людей. А ещё приятнее — смотреть свысока на Артёма, который, покачиваясь, пытался подняться с земли.

За бой мы потеряли десяток человек, которые уже пришли в себя и радовались нашей общей побед. Но ещё больше радости было, когда в игровую вошел Углов.

— Господа, вы отлично поработали. Я уже и не припомню, когда щитовики побеждали против мечников, — улыбаясь сказал Иван Викторович и пригладил чёлку. — Каждый щитовик получает по пятьсот баллов, а Михаил тысячу. Можете продолжать праздновать. — Кивнув, он ушел, а ребята заверещали, срывая глотку, и принялись прыгать вокруг меня выкрикивая «Ау! Ау! Ау!».

Странный боевой клич был похож на «агу», но мы же дети, и такой боевой клич нам подходил как нельзя лучше. Когда прозвенела сирена, ребята начали расходиться. Прохоров уже уполз, а я прогулялся по полю боя и отыскал на полу его выбитый зуб. Нагнувшись, я поднял его и расплылся в улыбке.

— А это будет моим тлофеем.

Спрятав зуб в карман, я отправился на занятия и с нетерпением ждал их завершения. Почему, спросите вы? Да потому, что как только я подобрал зуб, вибрирующий женский голос сказал: «обнаружен образец ДНК. Желаете ознакомиться?». Я неслабо удивился, ведь волосы из слива в душевой не содержали доминант. Хотя у меня тут же появилась теория на этот счёт.

Возможно, в волосах, которые я подбирал и правда не было доминант. Доминанты у детей лишь формируются. Судя по тому, что у меня ушел месяц на махание мечом — ради появления песчинки с доминантой «фехтование», формируются они очень неспешно, и их можно поглотить лишь после завершения создания кристалла. Выходит, у Артёма есть доминанта первого ранга.

Кое-как я дотерпел до конца занятий и со всех ног побежал в комнату, позабыв про душ. А зря, неплохо было бы искупаться, но сейчас не до этого. Запер дверь, прыгнул на кровать и достал зуб. Женский вибрирующий голос озвучил список: 'Образец содержит следующие доминанты:

«Магия огня»,

«Лидерство».

Весьма коротенький список… Да и непонятно, в чём выражалось лидерство Прохорова? В том, что он безжалостный тиран? Плевать. Не о том сейчас думаю. Стоит порадоваться, что Прохоров подарил мне настолько мало доминант. Ведь теперь я с пятидесяти процентной вероятностью могу заполучить ещё одну стихийную магию.

Мысленно отдал команду «поглотить» и приготовился к волне боли, разрывающей голову и каналы маны. Но единственное, что я почувствовал, так это какой-то укол в районе затылка, как будто комарик укусил. И это всё? Хммм. Довольно странно.

Погрузившись в чертоги разума, я иронично улыбнулся. В синем ряду, отвечающем за магические навыки, появилась песчинка. Сосредоточившись на ней, я услышал женский голос: «Сформирован задаток новой доминанты „Магия огня“. Интеграция завершена на 1%».

Нет, я не жалуюсь, предрасположенность к новой стихии — это тоже здорово. Но я надеялся, что смогу сразу использовать простенькие заклинания, а не тратить доминанты на развитие кристалла. Ладно, остаётся лишь упорно трудиться или ждать, пока подвернётся возможность похитить новые доминанты.

Югорск.

Поместье графа Черчесова.

Граф был счастлив, словно ребёнок. Поступил итоговый отчёт о нанесённом Архарову ущербе, а вместе с этим пришло предупреждение со стороны Имперского Института Исследования Аномалий (ИИИА). Аномалия расширяется, твари начинают мигрировать, осваивая новые области для жизни, попутно пожирая всех, кто не успел сбежать.

Да, безусловно, аномалия постепенно подбиралась и к землям Черчесова. Но на этот случай он возвёл ряд оборонительных укреплений и разбил минные поля. Они помогут сдержать напор разломных существ, а после Даниил Евгеньевич отправит бойцов на зачистку разломов. Как только они сделают свою работу, аномалия откатится назад. Плёвое дело. Черчесов достал телефон и позвонил Малышеву.

— Сергей Алексеевич, вы уже открыли шампанское? — улыбаясь, спросил Черчесов.

— Нет. А разве есть повод для радости?

— Разумеется есть, и не один, — заявил Даниил Евгеньевич и сделал театральную паузу.

— Вот как. Что ж, с радостью узнаю, что случилось, и немедленно велю открыть шампанское, если повод действительно веский, — приняв игру, заговорщическим тоном ответил Малышев.

— Месяц назад один доброхот запустил в реку Тагил новый вид рыбы. Так уж вышло, что рыбка оказалась хищной и сожрала не только всю живность в реке, но и три сотни человек.

— Три сотни человек погоды не сделают, а вот то, что рыбки у Архарова больше нет, это радует. С радостью продам ему пару тонн карасей по десятикратной цене, — тут же нашел выгоду для себя Малышев.

— Сергей Алексеевич, мелко мыслите. Зачем вам ему что-то продавать, если мы можем забрать все его земли? Архаров направил архонтов и магистров в сторону Снежинска и Озёрска. Там хищники ещё остались, их пытаются отловить живьём. Говорят, какой-то торговец предложил за рыбу хорошую цену. Но это не так важно. Думаю, вы слышали о расширении аномалии? Так вот, я получил разведданные о том, что Константин Игоревич отправил на помощь соседям две тысячи человек.

— И что? — не понимая, спросил Малышев.

— Ну как вы не понимаете? Всё просто. Сейчас самое лучшее время для нападения. На землях Архарова осталось лишь восемь тысяч боеспособных солдат, часть из которых шляется по рекам и ловит рыбу. У нас с вами на двоих около тридцати тысяч бойцов. Мы задавим его числом и за первую же неделю дойдём до Екатеринбурга! — Черчесов практически выкрикнул последнюю фразу.

— Возможно, вы и правы, Даниил Евгеньевич. Так у нас будет четырёхкратный перевес в силе, — задумчиво протянул Малышев.

— Не просто перевес! Архаров будет вынужден отозвать своих людей с земель Титова и Богданова, а без его помощи они надорвутся, и аномалия поглотит их баронства. А значит…

— А значит и аномалия начнёт давить на Архарова.

— Именно так! — ликующе сказал Черчесов. — Константин Игоревич распылит свои силы, и надорвётся, а после мы перегрызём ему глотку. Поделим баронство и отправимся освобождать земли Титовых и Богдановых. Представляете, сколько ценного там останется?

— Представляю, голубчик. Ещё как представляю. Чур, угольная шахта Титова будет принадлежать мне.

— По рукам, но тогда я заберу серебряный рудник Богдановых.

— Как вам будет угодно. Ведь я пользуюсь только золотыми столовыми приборами.

— Ха-ха! А вы шутник, Сергей Алексеевич, — рассмеялся Черчесов и тут же посерьёзнел. — Так что, сколько вам потребуется времени для приведения армии в полную готовность?

— Даниил Евгеньевич, дайте мне пару дней, и можем выступать.

— По рукам.

На следующий день в расписании был урок моего самого любимого из бесполезных предметов. Лекция по базовому контролю маны. Сегодня Ирина Парфирьевна скрежетала про построение стихийных покровов. Мне было откровенно скучно. Женщина, хоть и говорила по делу, но выдавала такие банальности, что я едва сдерживался, чтобы не зевнуть.

— Илина Палфильевна. Вы говолите пло вот такой поклов? — спросил я со скучающим видом и врубил покров на максимум, так что парта и стул моментально покрылись ледяной коркой.

— Михаил, вы тот ещё выпендрёжник. Я в курсе, что вы уже овладели этой техникой. Но это не значит, что всем остальным не интересно. Если хотите, можете пойти погулять, за это я не спишу с вас ни единого балла. Главное, не мешайте вести занятие. — Преподаватель поправила очки и посмотрела мне в глаза.

Я лишь улыбнулся и направился на выход, задав один-единственный вопрос:

— А можно, я указку возьму?

— Если такова плата за тишину в аудитории, то берите, — вздохнула Ирина Порфирьевна и продолжила лекцию.

Я схватил указку, вышел в коридор и стал наносить ею удары, словно это был меч. Это всяко интереснее, чем слушать лекцию. Тем более, что не все постулаты, выдаваемые женщиной, были верны. К примеру, она сказала, что ману необходимо распределять по кожному покрову равномерно для усиления тела. Это полный бред.

Ведь вам нужно укрепить всё тело разом, каждую его клетку, только так высвобождается истинная мощь. К тому же, Ирина Порфирьевна ничего не сказал о локальном мышечном усилении. Оно экономит кучу энергии и позволяет в несколько раз усилить тот же удар рукой. Так как мана распределяется не по всему телу, а концентрируется в конкретных зонах, отвечающих за силу удара.

К примеру, при нанесении удара, тебе не нужен бицепс, он лишь отводит руку назад, а значит, можно сэкономить драгоценную ману. Те же лицевые мышцы, шея и прочие микро-мышцы жрут энергию. А ведь её можно перенаправить, усилив свой удар в несколько раз.

Техника, озвученная Ириной Порфирьевной, в моём мире называлась «духовный доспех». С его помощью можно поглотить часть входящего урона, распределив его по телу, но для ответной атаки использовались всё же локальные усиления. Даже странно, что она это не упомянула, может, подобное преподаётся на более поздних курсах?

А вообще, местная система обучения меня дико забавляла. Практически никто из учеников не умел читать и писать. Весь материал был либо практическим, либо объяснялся на словах. Думаю, если бы Архаров решил потратить пару лет для обучения воспитанников грамоте, то дальнейшая учёба пошла бы семимильными шагами.

Но нет, у него своё видение. Солдат должен быть безграмотен и не иметь собственного мнения. А если они научатся читать, то тогда смогут читать книжки! О, ужас! А там ведь мысли всякие записаны, и не дай боги, что-то крамольное прочитают! Так и до бунта недалеко. Мои размышления прервала сирена, знаменующая завершение моей тренировки и бестолковой лекции.

Я вернул указку, поблагодарил Ирину Порфирьевну за занятие, сказав, что было чертовски познавательно. И направился в столовую, слыша за спиной тихий шепот:

— Проклятый выскочка.

Вот она, цена успеха. Если ты первый, то остальные плетутся позади и тихонько тебя ненавидят. Кто-то тайно, кто-то открыто. И лишь немногие воспринимают тебя, как пример для подражания.

— Ага. Дурачился всё занятие. Палкой махал, идиотина, — буркнул кто-то, и я тут же обернулся. Бубнёж моментально затих.

Покачав головой, я продолжил путь, на ходу погружаясь в чертоги разума. Оказалось, что часовая тренировка с указкой повысила уровень фехтование аж на 0,03%. Иду к успеху семимильными шагами.

После занятий Артём Прохоров сидел в лазарете и проигрывал в голове всё, что случилось за эти два месяца. Он искренне не понимал, как вышло, что с вершины пищевой цепи его согнал пацан, которому едва исполнилось два года. Нащупав языком дыру между зубами, он рыкнул от злости.

— Фука, — выругался Артём.

— Это ты мне сказал? — моментально ощетинилась старшая медсестра, готовясь отвесить парню подзатыльник за такие слова.

— Не фам. Профто мыфли ф флух, — профыркал Прохоров.

— Смотри мне, — пригрозила медсестра. — А ещё следи за фонариком.

Фонарик ударил в глаза лучём света, а после потух и стал двигаться из стороны в сторону.

— Не тошнит?

— А долфно? — огрызнулся Артём.

— Значит, нет. Ну и отлично. Сотрясения у тебя нет. А зуб новый вырастет. Свободен, — ухмыльнулась медсестра, радуясь, что наконец-то можно попить чай, а не слушать зарвавшегося молокососа.

— Ага. Фпафибо, блин, — буркнул Артём, спрыгнул с кушетки и вышел в коридор.

У двери лазарета его ждала ослепительная блондинка с шикарной фигурой и большими блестящими глазами.

— Мама? Ты фто фдефь делаефь? — испуганно спросил Артём.

— Пришла навестить своего сына. А что, нельзя? — звонким голоском проговорила потрясающая женщина и властно сжала плечо сына изящной ручкой. — Идём. Нужно поговорить.

Прохорова Инесса Матвеевна жила в селе, но была одета дорого и со вкусом. Спасибо гвардейцам, которые с радостью сливали на красотку все заработанные деньги. В ответ Инесса Матвеевна одним дарила надежду на ласку, а других и правда ласкала, но лишь тогда, когда сама хотела. Одним словом, воздыхателей у неё было хоть отбавляй. Инесса Матвеевна отвела сына в раздевалку и заперла за собой дверь.

— Ничего не хочешь мне рассказать? — требовательно спросила она, посмотрев в глаза Артёма.

От такого взгляда Артём съёжился и уставился в пол.

— Нефего раффказыфать.

— Твоё молчание красноречивее любых слов. К тому же, я уже знаю, что тебя сбросили с первого места. Позорище, — она с отвращением посмотрела на Артёма и замахнулась, чтобы влепить ему пощёчину, но остановилась. — Не буду об тебя руки марать. А то ещё один зуб выпадет. — Инесса Матвеевна села на корточки и подняла голову сына за подбородок. — Артёмка, я тебе уже говорила. В этом мире за тебя никто не будет бороться. Ты должен рвать глотки, становясь каждый день лучше, иначе подохнешь так же, как твой папаша.

Да, Инесса Матвеевна в своё время соврала Артёму, сказав, что его биологический отец — погибший аристократ по фамилии Прохоров, а не Архаров. Зачем она так сделала? Ну кто-то ведь должен вырасти и отомстить Константину Игоревичу за разрушенную жизнь бедной женщины.

Нет, она, конечно, любила сына. Правда, эта любовь проявлялась лишь в моменты, когда Артём становился лучшим. А если откатывался назад… Волна негодования и презрения накрывала Инессу Матвеевну, заставляя срываться на сыне. С другой стороны, она пробивала ему путь на вершину, как могла. За этим явилась и сегодня.

— Ну. Ты чего скуксился? Не переживай. Михаил заплатит за все унижения, которые ты вынес. И очень скоро.

Инесса Матвеевна лучезарно улыбнулась, потрепала сына по волосам, и обняла его. Артём всхлипнул и вцепился в неё.

— Мама, профти. Я фтаралфя, — заревел он и тут же был отвергнут.

Женщина отстранилась и серьёзно посмотрела на него.

— Соберись. Этим миром правит сила, а не слёзы.

Развернувшись, она вышла из раздевалки и направилась к воротам пансионата, где её уже ждал очарованный охранник.

— Инесса Матвеевна, — промурлыкал он и поцеловал женщине ручку. — Вы свободны вечером?

— Возможно, — кокетливо сказала она и стрельнула глазками.

— Тогда я позвоню и, может, встретимся в интимной обстановке на пару часов? — решился осмелевший ухажер.

— Всего на пару часов? Я надеялась, что встреча будет, как минимум, до утра, — Инесса Матвеевна прикусила губу, заставив охранника ёрзать в попытке скрыть топорщащийся в штанах предмет.

— Я с радостью. Даже поменяюсь сменами ради такого дел… — начал было тараторить покрасневший охранник, но Инесса Матвеевна его перебила.

— А моя коробочка у вас?

— Да, да. Всё в сохранности, — закивал охранник, метнулся в здание пропускного пункта и через мгновение вернулся, протянув коробку Инессе Матвеевне. — А что шипит внутри? — Поинтересовался он.

— А, да это игрушка. Друзья привезли из-за границы. Вот, хочу сыну подарить.

— Игрушка — это хорошо. Игрушка — это правильно.

Инесса Матвеевна забрала коробку, с полчаса подурачила голову охраннику, дождавшись, пока свет в пансионате погаснет, и направилась ко входу, где её ждал новый одурманенный дурачок.

— Филимон. От тебя так вкусно пахнет. Что это? — спросила женщина, нагнувшись вперёд.

В лицо охранника уставились две сочные груди, показавшиеся из выреза блузы. Нервно сглотнув, он выпалил.

— М-м-мой естественный запах.

— Просто восхитительный аромат, — прошептала она, приблизившись к его уху, от чего по коже мужчины побежали горячие мурашки.

— Инесса Матвеевна, что вы со мной делаете? Я замужний человек. Тьфу. В смысле, женатый.

— Я? — наигранно удивилась она. — Совершенно ничего не делаю. Просто прошу вас впустить меня в пансионат на одну минутку. Хочу передать сыну подарок. У него сегодня день рождения.

Реснички Инессы Матвеевны захлопали, словно бабочки крыльями. Завороженный охранник кивнул.

— Р-р-разве что на минутку. Сами понимаете, режимный объект, если Углов узнает, он с меня…

— Не переживайте так. Я туда и обратно. Это займёт намного меньше минуты, — лучезарно улыбнулась Инесса Матвеевна и шагнула в распахнувшуюся дверь.

— Э-э-это. Поздравляю, — промямлил вслед охранник.

— С чем? — нахмурилась Инесса. — Ах, да. С днём рождения Тёмочки. Спасибо большое.

Прохорова ускорила шаг, чувствуя, что змея, пойманная ею на болоте, начинает приходить в себя. А этого женщина очень не хотела. Ведь болотная гадюка запросто могла вцепиться в руку своей пленительницы, так и не достигнув нужной цели.

Подойдя к комнате, которая раньше принадлежала Артёму, Инесса Матвеевна открыла коробку, и прислонила её вплотную к щели под дверью. Так, чтобы змея могла ползти только внутрь комнаты. В коробке послышалось шипение и резкий щелчок по коробке. Видимо, змея ударила хвостом, уползая подальше от тюрьмы, в которой провела добрую половину дня.

— Учись решать проблемы, Артёмка, — усмехнулась женщина и направилась на выход из пансионата.

Дамы и господа, поддержите книгу и поставьте пожалуйста сердечко. Оно поможет в продвижении моего творчества и позволит «валить есё больсе касы!».