Это не я, господин профессор!

Глава 11

— А пока мы ищем нужные предметы, вот вам задачка по ритуалистике, — веселым тоном проговорил профессор Стэйбл и быстрыми росчерками нарисовал на доске простой сигил, знак «престо» и знак «коразон». — Придумайте три способа, при которых подобный ритуал сработает. И опишите побочные эффекты в каждом случай. Мы с мисс Мелоди скоро вернемся!

Как раз на этих словах я подошла к профессору Стэйблу, уже совершенно не чувствуя под собой ног от волнения.

Его рука как-то очень естественно, как будто в танце, приобняла меня за талию.

И профессор нежно так подтолкнул меня к низенькой двери в углу. Ритуалистика требует множества предметов для процесса, и там в подсобке они все и хранились. Многочисленные чаши, жаровни, подсвечники, «ведьмины пояса», ножи и мечи всех разновидностей и расцветок, мотки веревок, мешки с солью, кирпичной пылью и песком, круглые лепехи воска… И еще тысячи разных мелочей.

И в этом приглашении профессора ни для кого из моих коллег не было ничего удивительного — каждый из нас в этой подсобке уже побывал, как в компании профессора, так и без него.

Но в этот раз для меня было иначе.

Когда я переступала порог, мир стал казаться мне каким-то нереальным. Будто я во сне, а воздух похож на кисель.

«Что я делаю? Что я делаю?!» — билась в голове мысль.

Но ровно до момента, когда руки профессора развернули меня к себе, а его губы слились с моими губами. Вот тут все мысли вылетели у меня из головы. И я моментально прильнула к широкой груди профессора, а руки мои обвили его шею.

Не размыкая губ, профессор приподнял меня, держа за талию, и понес вглубь темной, пахнущей лавандой и полынью подсобки.

Задницей я почувствовала край стола, на котором обычно были свалены разные свитки.

Волна сладкого предвкушения того, что сейчас произойдет, прокатилась по телу.

«Но это же нечестно!» — вдруг подумала я своим затопленным страстью мозгом.

Да, я от профессора Стэйбла была без ума. И сейчас готова плакать от счастья, что его руки с такой страстью прижимают меня к себе, по-хозяйски гладят по спине. А потом одна нежно сжимает грудь, а другая скользит между бедер. Еще секунда и…

— Подожди… — срывающимся голосом сказала я, размыкая наш долгий поцелуй.

— Что-то не так? — профессор заглянул в мои глаза. — Мне показалось, что нам обоим сейчас необходимо уединиться, иначе мы набросимся друг на друга при всех…

— Нет-нет, не показалось… — пролепетала я. — Просто все… не так… Я… Понимаешь, это все зелье «Чары Инанны». Профессор Вильерс сказал, что знако «коразон» на твоем тонком теле… Но это не я, правда! Я мечтала о тебе… вас… с самой первой встречи, но я никогда бы не стала… А раз это действие зелья, то мне кажется, что это все нечестно, потому что…

Профессор Стэйбл слушал мои сбивчивые объяснения. И в какой-то момент его руки снова пришли в движение. Правая расстегнула пару пуговок на рубашке и нырнула под одежду. А левая достигла вершины, и пальцы профессора, сдвинув трусики в сторону, погрузились в уже неприлично влажную и горячую глубину.

— Но что вы делаете? — пролепетала я, выгибая спину и подаваясь навстречу руке профессора. — Это же действие зелья… Это не по-настоящему… Аххх…

Кажется, профессору было совершенно наплевать на какое-то зелье. Его пальцы скользили вдоль влажных лепестков, дразнили, ласкали, проникали немного вглубь, потом снова вверх, потом…

— Милая, ты плохо учила зельеварение, — промурлыкал профессор мне в самое ухо. — «Чары Инанны» — это очень даже по-настоящему. Связанные «Чарами Инанны» — это все равно, что истинно влюбленные. Хоть и ненадолго…

— Но ведь я же… — мозг что-то там возражал, но мои руки мне уже не подчинялись и снова обвили шею профессора.

— Выглядит так, что тебе хочется того же самого, что и мне, — губы профессора проскользили вдоль моей шеи и задержались на ключицах. — Скажи, если что-то будет не так…

— Но я пообещала профессору Вильерсу… — к концу фразы я перешла на шепот, потому что услышала, как профессор расстегивает штаны.

— Мы ему не расскажем, — веселые глаза профессора вдруг оказались напротив моих. И в этот же момент я почувствовала его место его пальцев между моих ног занял его член.

— Но если ты не хочешь… — проговорил он.

Я не дослушала, что он там хочет сказать. Да пофиг вообще! На Вильерса, на знак «коразон», на зелье это дурацкое! Я вдруг поняла, что если сейчас не почувствую, как он заполняет меня изнутри, то разрыдаюсь.

Так что я обхватила его ногами и буквально наделась собой на член.

На секунду мне стало стыдно за эту вольность.

Но на секунду.

Или даже меньше.

Потому что уже в следующую профессор приподнял меня за ягодицы и проник до самого дна. Мне даже стало почти больно от этого ощущения, что что-то огромное прокладывает дорогу в моей упругой и тесной глубине.

И, как и в прошлый раз, тело скрутила сладкая судорога, взорвавшаяся фейерверком искрящегося удовольствия. От живота и до кончиков пальцев.

И в этот же момент губы профессора слились с моими губами, приглушая мой стон.

В этот раз о двигался быстрее и напористее, будто каждым толчком пытаясь проникнуть еще глубже. И еще. И еще. И…

У меня еще сознание полностью не вернулось после первого оргазма, как внутри поднялась темная волна второго. И опять я как будто стала чем-то вроде стаи порхающих бабочек, трепещущих вокруг пульсирующего внутри меня члена профессора.

— Я сделаю тебе пропуск в корпус персонала, — проговорил профессор, и его голос выдернул меня из озера сладкого нигде.

— А? — я приоткрыла глаза и встретилась с горящим взглядом профессора.

— Истинная любовь, конечно, оправдывает быстрый перепихон в подсобке, — тихо засмеялся профессор. — Но хотелось бы оказаться в более комфортных условиях. Ведь так?