Еще один реальный способ улучшить нашу жизнь

Глава 2

Схватка в одного против троих вышла неравной. Горцы, оказалось, только вид делали, что всецело увлечены девушкой. Приблизившегося парня встретили четко выверенные удары тренированных рукопашников. Однако и Андрей тоже оказался совсем непрост. Он вертелся вьюном, отступая под напором троих противников, и смог хлестким ударом ноги вывести из строя одного джигита. Впрочем, этот успех оказался у него единственным. От пропущенного удара в лицо он поплыл, а потом и вовсе был сбит на пол. Ирина попыталась защищать своего спутника, но добилась лишь того, что от удара ладони по лицу отлетела к порогу комнаты, куда ее до того пытались затащить горячие горские парни.

— Немедленно прекратили, пока я не разозлился! — Гаркнул громоподобный бас. Никто из участвующих в драке так и не понял, откуда взялся этот огромадный детина в коричневом, очень дорогом на вид, костюме с зеленым галстуком.

— Э! Росскэ! Иди, куда шел! У нас тут свои дэла, да. — Отвлекся от избиения поверженного противника один из горцев. — А то сэйчас рядом ляжешь.

— Вах! — Отозвался подошедший. — Ты, Вахыт, очэн плохо сэбя вэдешь. Папа должэн будэт тэбя наказать. Рэмнем.

Сидящей на полу Ирине Михайловой было отлично видно, как исказилось лицо того абрека, который разговаривал с подошедшим мужчиной. Сначала ей показалось, что это гримаса от накатившего на горца жаркого гнева, но жалобный рев взрослого мужчины все расставил по своим местам. Ну, или всех запутал своей необъяснимостью.

— Нэт! Только нэ рэмнем! Нэ надо! — И храбрый кавказец разрыдался, размазывая по щекам полившиеся градом слезы.

Двое товарищей плаксы сначала недоуменно созерцали конфуз, случившийся с одним из них, но потом, переглянувшись, молча ухватили своего спутника под руки и потащили в по-прежнему широко распахнутую комнату. Ирина только ноги успела подобрать, когда эти лоси топали мимо нее. Дверь в номер кавказцев резко захлопнулась, отсекая сынов гор от их непонятных противников.

— Спасибо вам! — Принялась горячо благодарить девушка их спасителя, едва поднявшись на ноги. Андрей, утвердившись на ногах, тоже, в свою очередь, присоединился к словам подруги.

— Ой, да да это ж сущая ерунда, не стоит благодарности. Вы, молодые люди, ведь здесь, я полагаю, не живете? Ищете кого-то?

— Да. Вот у моей подруги дело к жильцу из триста первого. Только номер этот никак отыскать не можем. Все остальные номера на месте, как положено, а на месте двери этого номера — сплошная стена. Не представляем, как и отыскать. — Поведал свои затруднения Андрей, параллельно разговору руками, на ощупь, освидетельствуя свои боевые рассечения и ссадины. По крайней мере, нижняя губа вспухла уже изрядно и кровь все никак остановиться не могла, левый глаз заплыл, да и ребра от полученных в конце схватки пинков ныли, как бы трещин в них не оказалось.

— Вот так совпадение! Выходит вы к нам в гости направлялись? В триста первом мы… с другом обитаем. — Весело изумился так помогший им великан. — Ну, пойдемте, раз пришли.

В этот самый момент на этаже открылись двери лифта, и оттуда показались трое мордастых охранников.

— На наших камерах зафиксирован момент драки. Что здесь происходит? — Командным тоном потребовал разъяснений один из вновь прибывших.

— Да уже ничего. — Расплылся в дружелюбном оскале большой человек. — А позвольте поинтересоваться у вас, если все события зафиксировала камера, то отчего же вы-то сами так задержались? Ведь за малым тут преступления со смертоубийством не произошло. Отвечайте, господа охраннички!

— Не произошло же. За малым не считается. — Раздраженно отозвался на наезд все тот же персонаж, который минутой назад вопрошал о произошедших в коридоре событиях. — В столовой мы были. Чай пили. — Ну, не сообщать же потерпевшим, что они специально некоторое время перед камерами выжидали, чтобы не связываться с лихими горцами, для которых российские законы словно вовсе и не писаны. Ну, или, если даже писаны, то уж самими абреками точно не читаны. А если и читаны, то не поняты. Ну, не принимать же во внимание, тот невероятный вариант, что некоторые граждане нашей страны, вполне сознательно, эти, самые гуманные в мире законы, могут сознательно и бессовестно нарушать.

— Чай значит любите? — Еще пуще разулыбался человек-гора. — Это хорошо! Чай, он камни из почек вымывает. Очень для здоровья это полезно.

Еще потоптавшись без толку пару минут и не отыскав желающих подать жалобу, охранники удалились обратно к себе. Чай пить. А молодых людей их спаситель, ухватив за руки, повлек к себе в комнату.

— Значит, к нам в гости шли? Это же просто замечательно! А то совсем скучно стало в нашем номере. И Эркин, уверен, рад гостям будет.

Всего несколько шагов сделали, как вдруг перед молодыми людьми оказалась заветная, безуспешно ими отыскиваемая дверь с номером «301». Мистика какая-то, не иначе! И дверь сама собой приветливо отворилась.

— Проходите, не стесняйтесь, — Ирина с Андреем сами не заметили, как под дружелюбный говорок здоровяка очутились внутри просторного, дорого отделанного номера в светлых, пастельных тонах.

В номере их встречал еще один человек. Совсем молодой парень, который, развалившись на роскошном диване с перламутровой,переливающейся на солнце обивкой, неспешно попивал чай из большой керамической чашки с ярко намалеванными оленями Санта Клауса.

— Пак, ты очень скоро вернулся. Да еще, как я погляжу, с гостями. — Парень на диване, увидев гостей, сменил позу, но чай пить не прекратил. — Вы проходите, гости дорогие. У нас все по-простому. Заварочный чайник, кипяток, сахар, молочник. Чистые кружки на крючочках повешены. Наливайте себе сами. По вкусу. От себя могу добавить, что чай здесь очень вкусный. Тыщу лет такого не пил.

— Это Эркин. Он всегда такой. — Отрекомендовал второго хозяина комнаты их сопровождающий. И обращаясь уже к Эркину добавил: — Представляешь, на наших гостей напали практически на пороге нашего номера. Дикари какие-то, а не люди, право слово. Наверное, их отцы в детстве плохо воспитывали. Но, что самое ужасное, охрана этого заведения не поспешила устранить столь вопиющее безобразие, а спокойно распивала чаи в своей комнате.

— Вот только не надо тут намеков про мой чай! Вообще не понимаю, как ты можешь пить это свое кофе. Горькое, бе-е.

— Свой кофе! Кофе — он! Только мужского рода! Крепкий и бодрящий! Хотя… вообще-то, в чем-то ты прав. В последнее время в магазинах продают такое, что кроме, как «оно», других эпитетов и не подобрать. Один Жакардин, чего стоит. Или это еще… молотое, вонючее, из Латвии…. Теперь я точно убежден: в Латвии не растет кофе! А еще себя европейцами называют!

Молодые люди сами не заметили, как за дружеской пикировкой двух таких непохожих друг на друга хозяев номера, оказались рассажены по креслам, а в руках у них оказались изящные чашечки с ароматным парящим напитком.

— Кстати, я вовсе и не нападал на твой чай, когда рассказывал, что охрана тут совсем мышей не ловит. — Пак как-то очень выразительно взглянул на собеседника. — Они мне сами сказали, что пили этот свой чай во время нападения.

— Чай? Это можно…. — Как-то не впопад согласился Эркин, и Ирине, которая во все глаза наблюдала за развернувшимся представлением, показалось, что глаза встретившего их парня сверкнули густой малахитовой зеленью. — Ну, а вы, ребята, какими судьбами к нам забрели?

Пока Ирина Михайлова при молчаливой поддержке своего друга рассказывала о поступившем ей задании от ее шефа, в комнате охраны гостиницы «Центральная» начали твориться очень странные дела.

— М-м-м! Какой замечательный аромат у этого чая! — Восторгался старший смены, который и проводил несколько минут назад разбор инцидента на третьем этаже. — Никак не могу понять, что сюда добавлено…. Мелиса? Вроде нет. Чабрец? Тоже не оно… Но душистый, оторваться невозможно.

— Нет в нем никаких добавок! — Высказался один из подчиненных, внимательно изучив надписи на чайной упаковке. — Обычный черный чай, из самых дешевых. Да мы же его уже заваривали утром.

— Обычный чай? Странно. Отчего-то никак не могу напиться, такое удовольствие получаю. — Изумился старший охранник, с шумом втягивая парящий напиток.

— Да, командир, согласен. Что не говори, а чаек знатный получился. — Поддержал его последний из троицы, заступивших сегодня на смену.

Так и хлебали, пока весь чайник не выдули. Даже не приостановились ни разу.

— Вроде, пузо от чая на сторону, а еще хочу. — Высказался тот, что недавно изучал коробку в поисках названий добавок, сделавших обычную заварку столь ароматной.

— Давайте, по-быстренькому по этажам пробежимся и вернемся. А чайник как раз снова закипит. — Внес рационализаторское предложение старший. — Нужно же нам у начальства перед глазами помелькать. Как бы те, пострадавшие, жалобу на наше бездействие не подали. У парня бланш под глазом знатный получился. Ночью без фонаря сможет дорогу находить.

— Ой, да какая жалоба, я тебя умоляю. — Заспорил первый. — Та парочка же даже не постояльцы нашей гостиницы. Мы вообще не обязаны были их защищать. Максимум полицию вызвать.

— Ага! А потом бы тебе Елена Николаевна так вызвала! Премию бы полгода не получал.

— Вязникова, она такая. Так и ищет, где бы чего урезать. Сущая стерва, а не женщина. — Мнение относительно потенциальной реакции начальства на вызов полиции у всех трех работников сферы безопасности удивительным образом совпало.

Подгоняемые своим старшим, двое подчиненных, поставив кипятиться новую порцию воды, выдвинулись на патрулирование.

— А давайте, только по первому этажу прогуляемся, засветим свои физиономии перед начальством. Чайник то, наверное, уже закипает. — С беспокойством в голосе предложил один из этой троицы, и охранники дружно ускорили свой шаг.

Если старшая администратор и была удивлена промелькнувшим мимо ее конторки трем мужчинам в форме местной охраны, идущим очень быстрым шагом, едва не переходящим на бег, то вслух ничего не сказала. У нее совсем другим голова была в этот день занята. Все же сам бывший президент их державы в постояльцах затесался, не шухры-мухры. Надо еще разок в ресторан заглянуть, глянуть, все ли там в порядке, не надо ли еще каких дополнительных деликатесов для важного гостя заказать.

— Так говорите, этот ваш любитель выжимания слез и денег у зрителей всегда останавливался в этом номере? — Уточнил Эркин чисто, чтобы паузу занять, сам погружаясь в раздумья. — Любопытно, любопытно. Отрицательных воздействий всего на двадцать четыре эрга, а положительных уже за шесть тысяч перевалило. — Последнее уже он пробормотал, просто размышляя вслух.

Что сразу привлекало внимание, так это то, с каким вниманием к бормотанию прислушивался Пак. Причем, очевидно, он кое-что понимал в странностях озвученной арифметики. Более того, услышанное ему ужасно нравилось. Вон, в какой предвкушающей ухмылке расплылся. И, кажется, Эркин не подвел его ожидания:

— Так, Пак, тебе поручается отыскать этого… Листьева Вениамина Борисовича. Я правильно назвал искомого вами персонажа? — Это уже к Ирине был вопрос. Она, молча, истово закивала. Возвращаться на глаза шефа, не выполнив задание, ей очень не хотелось. Пусть даже по выданному ей адресу и проживали совершенно другие люди, но Серебрянский такой гад, обязательно во всеуслышанье выскажется по поводу мыслительных способностей некоторых своих подчиненных.

— А чего его искать? — Хмыкнул Пак. Туточки он, в гостинице проживает. В полулюксе на втором этаже. Денежки решил в этот раз сэкономить, жмот. — И продолжил в ответ на укоризненный взгляд Эркина. — Ну, всего же полэрга потратил. И не факт, что положительного. Что-то подсказывает мне, что творить благо в адрес этого персонажа нам вовсе даже не захочется.

— Тем более. Сопроводишь вон девицу к нему и поможешь, чем придется. Раз уж начал ее спасать, доводи дело до конца.

— Я с вами. — Моментально подключился Андрей, чья на глазах заплывающая физиономия делала его участие в качестве переговорщика все более и более неуместным.

— Только ты в коридоре подожди нас, Андрюша. — Очевидно, мысли его подруги протекали в том же направлении.

Троица в составе одного здоровяка, одной девушки и одного побитого кавалера этой самой девушки покинула номер, а парень с периодически вспыхивающими зеленью глазами так и остался, подводя какой-то свой баланс:

— Так! А если мы вот этот вектор с позитива на негатив перебросим? Все равно не сходится. Надо было той хранительнице знаний символ меньшего могущества дарить. С другой стороны, знаний в ее заведении я действительно хапнул массу. Меньшего значения подарок тоже эти вселенские весы никак не уравновесил бы. Сэт! Если, в самом деле, хочу все обустроить без проблем, придется побыть пока в роли вредного пакостника. Ненавижу эту свою ипостась!

Машина с сиреной и проблесковыми маячками к главному входу гостиницы «Центральная» все же прибыла. Не полиция, за которую Вязникова на полгода лишила бы их охранников премии, а Скорая помощь. Джигиты так и не смогли привести в чувство своего товарища. Тот вздрагивал от каждого шороха и временами начинал плакать грубым голосом, умоляя не наказывать его ремнем. А еще признавался во всех свершенных им за время жизни преступлениях. Кунаки даже хотели сначала удавить своего не в меру разговорчивого собрата, но потом решили: пусть себе признается. Все равно, этого языка в средней полосе России никто кроме них точно не поймет, а вероятность того, что признания услышит кто-нибудь из заинтересованных в признаниях кровников, вообще даже не нулевая, а сугубо отрицательная. Параллельно со сдачей в специализированное медучреждение своего свихнувшегося товарища, они дополнительно отзвонились главе их рода в Казань. Да, да! Весь клан Джуглоевых уже давно переехал с родного Кавказа в Россию. Благо, в Казани единоверцы обитают, нет проблем с мечетями и намазом. Глава клана, Джохар Джуглоев, очень возбудился, ведь двое уцелевших, помимо обстоятельств самого инцидента, и о колдуне, наложившем заклятие на несчастного Ваху, рассказали. Если это не повод для кровной мести, то, что тогда повод? Заодно и благочестие проявить получится. Всякие колдуны Аллаху очень сильно не нравятся.

Троица, ведомая здоровяком Паком, достигла двери полулюкса, за которым скрывался так нужный Ирине персонаж с такой прекрасно звучащей фамилией. Оставили Андрея сидеть на подоконнике в коридоре, и вдвоем очень вежливо постучались. Только вот Пак почему-то с порога, едва благообразный седой дядечка отворил дверь, вдруг самым бесцеремонным образом поинтересовался:

— Господин Сруль Вениамин Борухович? Я правильно пришел?

— Вы ошиблись номером! — Пропищал разом осипшим голосом известный Ирине меценат и гуманист и попытался захлопнуть дверь перед самым ее носом.

— Я так не думаю! — Сказал, как отрезал Пак, удерживая своей рукой дверь в приоткрытом состоянии. — А уйти мы, конечно можем, но тогда вместо нас может прийти кто-нибудь другой. Тот же Азат, к примеру. Или братья Бобовцевы. Так мы можем пройти? Или нам потом, после братьев, приходить.

— Ну, хорошо, проходите. — Внезапно сдался меценат, прекратив давить на дверь и отходя с прохода в сторону. — Что вы хотите от бедного еврея?

— Ой! Только не надо мне тут из нас антисемитов делать. — Голос Пака внезапно сделался визгливым и склочным. Да, да! Именно это слово характеризовало его лучше всего: склочный. — Вот, полюбуйтесь, Ирина Леонтьевна! Какой матерый поц нам попался. Три судимости за мошенничество, немеряно афер разных. Причем, даже своих очень авторитетных коллег по разбойному ремеслу не боится кидать. Братья Бобовцевы за одну только информацию о месте нахождения Вени Сруля пятьдесят тысяч зелеными пообещали выплатить. А уж денег он держит в разных европейских банках и офшорных зонах!… Я таких цифр даже не знаю! Ну, скажите, Вениамин Борухович, зачем вам столько денег? Вы же их банально до самой своей смерти не сумеете истратить.

— Да, какие такие деньги у бедного еврея⁈ — Вновь затянул свою шарманку прижатый к ногтю мошенник. Похоже, он твердо решил, умереть, но своих капиталов не выдать.

— Что? В самом деле, никаких? А те пожертвования, что ты собирал с населения на лечение всяких безнадежно больных детишек? — Пак уставился на собеседника пристально и изучающе, словно зоолог, который какую-то новую, особо зловредную букашку открыл.

— Так все, что собирал, все тратил на них же. До самой последней копеечки. — А взгляд такой честный-честный! — Я так свою прошлую вину перед господом и людьми искупаю.

— Значит, все детям? До копейки?

— Детям. Детям. — Закивал головой Сруль. А выражение его лица сделалось такое одухотворенное! Ну, чистый херувим. Только нимба над головой не хватает.

— Верю! Пойдем, Ирина. — И Пак повлек свою спутницу обратно к двери. — Человек с таким лицом не может так нагло, прямо в лицо, нам врать.

Уже у самой двери Ирина нашла в себе силы заикнуться:

— А…. — Она беспомощно протянула Паку листок с отпечатанным текстом, загодя извлеченный ей из папки еще перед дверью номера, где они в данный момент находились.

— Что у тебя там? — Пак взял протянутую ему бумагу. Прочитал. — Всего-то! Господин Сруль, не будете ли вы так любезны, оказать нам помощь в сущей малости. Распишитесь, пожалуйста, под этим согласием.

— Ну, нет у меня денег! — Моментально отреагировал бедный еврей. — Совсем нет!

— Денег нам и не требуется. Всего лишь заверение, что вы не против мелкой перестановки в сетке выхода вашей рекламы на местном телевидении.

Вениамин Борухович взял протянутый ему Паком листок, внимательно прочитал. Не нашел никаких подводных камней, перечитал еще раз. После чего извлек из кармана роскошный футляр, из которого достал какую-то архаичного вида самописку. Вывел размашистую, но вместе с тем очень аккуратную подпись.

— У вас ко мне все? — Видно было, как прямо на глазах возвращалась к нему его былая уверенность.

— Да. — Пак распахнул перед Ириной дверь в коридор. — Золотой вы человек, Вениамин Борухович, все свои деньги — детям! Слов нет, как это благородно с вашей стороны! — И вышел следом за Михайловой.

В коридоре их встречал изнывающий от неизвестности Андрей. Не усидел на подоконнике, к самой двери, пытаясь подслушать, подобрался.

— Ну, как? Получилось? — Вопросил он, едва увидев свою подругу в целости и сохранности.

— Вот! — Ирина с гордостью продемонстрировала приятелю листок с подписью мецената. — Сама не верила, что у меня что-нибудь получится. Спасибо вам, Пак.

— Да это, в сущности мелочи. — Засмущался здоровяк. — Но у нас с моим… с Эркином будет к вам еще одно предложение. Давайте еще раз ненадолго поднимемся к нам в номер. Мы там все-все вам разъясним.