Эпилог Цивилизации. Том 2 - Агония

Глава 5 Терпение и труд, все перетрут

— Вика, — в очередной раз я попытался поговорить со своей девушкой, но ответом был средний палец, который она показала из-за поворота.

Ну вот что с ней не так? Почему нельзя просто сесть и поговорить? Ненавижу эти молчания в парах — более идиотского способа что-либо доказать, наверное, и не существует.

Любую проблему можно решить, но для этого необходимо разговаривать, пусть даже кричать, злиться, но выяснять, общаться. А не вот это всё: «Вначале извинись». Да за что хоть? Я за собой вины не чувствую, а если чем обидел, так ты объясни. Как мне не повторяться, если даже понятия не имею, в чём провинился, что сделал не так?

Это молчание бесит настолько, что хочется её головой о стену приложить. Но, само собой, я сдерживаюсь — применять силу ещё хуже.

В принципе я, конечно, знаю, на что она так обиделась, всему виной Кристина. Не сказать, что между нами что-то есть или вдруг случилось, нет.

Мы просто разговаривали, обсуждали и прикидывали наши дальнейшие планы и действия. Она девушка здравомыслящая и порой подкидывает очень полезные идеи. В этот момент в общую комнату вошла Вика и позвала меня спать, но я попросил ещё немного времени. После чего получил вот такое молчаливое существование и отсутствие шансов на объяснение.

Неуверен, что будь мы на поверхности, всё выглядело бы точно так же. Почти год взаперти, в невероятной тесноте кого угодно сделают психом, но мы все старались и понимали, кроме разве что импульсивной Вики. Даже Есенин сделал попытку нас примирить, но точно так же был послан далеко и надолго. Плюс она быстренько окрестила его предателем, и теперь молчанию удостоились мы оба.

Как я и предполагал, всё развивалось по вполне предсказуемому сценарию. В первую неделю мы настолько сильно погрязли в работе, что она пролетела как один день. Все вокруг суетились, наводили порядок, в общем, обустраивали быт.

Одни сооружали дополнительные стеллажи под продукты, которые уже порядком достали мешаться под ногами. Другие ваяли мебель, точнее, дополнительные спальные места. Каждый день перетаскивали и перекладывали коробки, освобождая тем самым проходы. Затем Белый провёл полный учёт провизии, после чего перекинулся на оружие и патроны.

На этом дело не кончилось, и мы почти два дня разрабатывали меню питания, исходя из того, что имеем. В этом деле к нам присоединились женщины, однако всё равно оно оказалось не таким уж и простым, как мы полагали с первого взгляда. Каких-то продуктов было больше, чего-то меньше и как всё это скомпоновать, дабы избавить нас от однообразия — задача не из лёгких.

Когда мы покончили с этим, нарисовалась реальная, серьёзная угроза безопасности. Снаружи творился ад и надеяться на то, что нас он не затронет даже глубоко под землёй — по меньшей мере глупо.

Всё то жидкое дерьмо, что лилось на нашу планету, вдруг начало попадать в систему вентиляции воздуха и напрочь забивать фильтры. И хорошо, что за бытовой суетой это вообще заметили, а главное — вовремя.

Вот тут всех снова тряхнуло. Мы с Немым и Белым уселись за планы, нужно было понять, как вообще всё устроено, и есть ли возможность это исправить. Помимо теоретической части сформировали отряд добровольцев, задача которых увидеть воочию, что там происходит. В группу вошли Леший, Баталин и Шавкад. Последний, оказывается, долгое время калымил на стройках, что, впрочем, неудивительно и мог на практике попытаться что-нибудь придумать.

Всё оказалось и просто, и сложно одновременно.

Шахта уходила ввысь, метров на сто, имела ступенчатую форму, прорубленную в толще породы. Наверху, то есть снаружи, она представляла собой некий скворечник, ну или сарайчик, короче: бетонная коробка, на стенах которой имелись сетки. Инженеры не дураки, к тому же задачу им наверняка ставили конкретную, вот только испытать её, видимо, было некогда.

Однако всё сделали почти по уму и расположили вентиляционную постройку на крутом склоне, чтобы вся грязь стекала, не задерживалась, и тем самым не мешала поступлению воздуха в бункер. Но вряд ли они могли предположить истинные масштабы катастрофы.

Шавкад указал на ошибку сразу, как спустился. Небольшую постройку, следовало расположить не параллельно склону, а углом. Таким образом поток просто разрезало бы. Но, видно, эстетический подход к строению и сыграл с нами злую шутку.

Грязь начала скапливаться у стены, несмотря на бурный поток. Этому поспособствовали камни, которые сняла со склона сель и теперь мы получили приличную запруду. Она и перенаправила жидкую глину, прямо к нам в решётку, образовав некую эстакаду. Хорошо, что бо́льшая часть дерьма всё ещё обходила шахту стороной, но это в ближайшем будущем, могло измениться.

Глина не уходила полностью, постоянно намывалась, скапливалась и тем самым предоставляла всё больше доступа новым волнам в нашу скромную обитель. Кто знает, может, оно и обойдётся, но в нашем случае лучше не рисковать, авось здесь точно не прокатит.

Предложений было много, начиная от заглушки на вентиляционное окно и заканчивая выходом наружу и разборкой завала. А впоследствии ещё и сооружением волнореза, который позволит избежать подобных проблем в будущем.

Второй вариант, конечно, был наиболее предпочтительный, хотя с тремя окнами для притока воздуха мы свободно продолжим жить дальше. Да и сам подход к решению казался наиболее простым и безопасным. Вот только Шавкад уверял, что подобный метод может в итоге сыграть злую шутку.

Если закрыть окно досками и даже раскрепить их подпорками, которые упереть в стену напротив, не факт, что данная конструкция выдержит. Достаточно повторного камнепада, а он непременно будет, особенно когда в гору станут попадать метеориты и нашу защиту просто перемелет в труху. И кто знает, какой к тому моменту нанос глины образуется снаружи. Он весь хлынет вниз и окончательно перекроет шахту, а то и затопит бункер вообще. Лучше рискнуть сейчас и сделать всё по уму, чтобы в дальнейшем жить спокойно.

На устранение отправили бригаду из шести добровольцев. Они возились почти сутки, только чтобы разобрать завал. На скользкой глине часто срывались и падали, но, слава богу, обошлось без серьёзных травм и тем более, смертей. Так, ушибы и царапины, страховка прекрасно справлялась со своей задачей.

Затем при помощи досок и нескольких мешков цемента, ещё два дня сооружали волнорез. Шавкад замешивал его с мокрой глиной, которую так же улавливали при помощи досок.

Он заверил, что такой раствор ничуть не уступит по прочности обыкновенному, с песком. Ну а целый поддон цемента уже имелся в бункере, видимо, на всякий случай, а может, строителям было просто лень поднимать его на поверхность. За что им огромное спасибо.

Вначале мы над этим смеялись, мол, закончится еда, будем его жрать, ну и всё в таком духе. Теперь не уставали радоваться его наличию. Хотя поднимать его на высоту в сотню метров, по извивающейся ступенями вентиляционной шахте — то ещё удовольствие.

Ребята спускались мокрые, грязные и уставшие, как собаки, но дело постепенно двигалось к финалу. Ну а уж выдержит оно, или нет, покажет время. Шавкад уверял, что всё будет в порядке, и я ему верил.

И вот когда всё было закончено, а мы лишились нескольких стеллажей, которые и пустили на опалубку, все наконец смогли выдохнуть. Но расслабляться было ещё рано.

Буквально через три дня земля вздрогнула. Грохот и гул стоял такой, что казалось, вот-вот и наше убежище не выдержит. Это длилось несколько суток. Не постоянно, конечно, с большими перерывами, но мы каждый раз с ужасом ожидали новых ударов.

Затем они стали повторяться всё реже, а вскоре вообще сошли на нет. Это означало, что основная бомбардировка миновала. Да, мы ещё десятки лет будем видеть летящий с неба, космический мусор, но таких масштабов больше не повторится. Впереди лишь долгие грязевые ливни и, скорее всего, лютый холод.

В атмосфере ещё очень много пыли и грязи, которая не позволит полноценно прогреть землю. Солнечные лучи будут попросту отражаться, частично поглощаться и нам достанутся лишь жалкие крохи. Но пока мы в безопасности и это самое главное.

Раз в неделю Леший с Батлом лазили в шахту, проверяли конструкцию да и обстановку в целом. И это было единственным развлечением, всё остальное время мы не знали, чем себя занять.

Сто шестьдесят четыре человека ежедневно шатались по коридорам без дела. Их лица становились всё мрачнее, и от былых улыбок и шуток не осталось даже малейшего намёка. Первоначальная радость спасения сошла на нет, теперь всё чаще можно было услышать ругань. Разговоры на повышенных тонах сделались нормой, а вскоре произошла и первая драка.

Я пытался поговорить с людьми, объяснить ситуацию, просил потерпеть, но этого хватало максимум на сутки, а вскоре и того меньше. Ну а на очередном собрании начали звучать недовольные возгласы в мой адрес, и вот с этим срочно нужно было что-то делать.

Решение, как ни странно, нашли Толик и Белый, которые оперативно поделили людей на группы и в течение дня гоняли их до седьмого пота. В общем, они организовали школу боевых искусств, и даже женщины не смогли от этого отвертеться.

Сюда входили и теоретические занятия, освоение видов оружия, в том числе и холодного. Если уж быть совсем точным, то на последнее делался основной упор.

Как ни странно, это помогло. Люди уставали, на безделье оставалось не так много времени, а отдых начал казаться благом.

А спустя четыре месяца Леший преподнёс замечательную новость: дожди закончились. Однако снаружи теперь такой дубак, что можно моментально превратиться в ледышку. Пришлось тут же отправлять разведчиков с термометром в руках за дополнительной информацией.

Замеры показали минус двадцать, что не так уж плохо. Вот только сейчас на дворе начало октября. В обычной ситуации сейчас даже по ночам градусник не должен опускаться ниже нуля. А ведь впереди ещё несколько месяцев зимы.

Нам по большому счёту плевать, бункер оборудован всем необходимым, но те, кто смог пережить недавнее месиво снаружи… Короче, я уже не надеялся на то, что там удалось хоть кому-нибудь выжить.

Толя рассказал, что очень много народа успело запереться в метро, но его протяжённость не та, что в Москве. Да и не факт, что им на всех еды хватит.

Другие уехали, попытались спрятаться в деревнях, в надежде на то, что там, будет проще прокормиться с земли, но они наверняка все уже погибли. О каких урожаях может сейчас идти речь, если всё вокруг под водой и жидкой глиной. А теперь вот до кучи и морозом прихватило.

Хотя, вокруг оставалось множество других островков человечества, в точно таких же бункерах, которые в изобилии разбросаны по закрытым городам и военным частям. Но сколько нас осталось всего, пока непонятно.

— Глеб Николаевич, — в дверь заглянул Шавкад, выбивая меня из воспоминаний и размышлений. — Мы вскрыли дверь, но там всё завалено. Как вы и думали.

— Сейчас подойду, — кивнул я и поднялся со стула.

Я уже который день сидел за ноутбуком и пытался расписать наши дальнейшие планы. Пока получалось не очень, больше походило на сказку или фантастику. Всё из-за отсутствия реальных данных, ни я, ни кто-либо другой из нас понятия не имели что в действительности происходит снаружи.

Погода вроде наладилась и сейчас, когда наступил май, лёд почти растаял. За всю зиму не выпало ни единой снежинки, видимо, атмосфера и без того утратила всю влагу, когда обрушилась на землю в виде грязевого дождя.

Даже не знаю, плюс это, или минус, надеюсь, вскоре всё вернётся на круги своя, по крайней мере погода уже более или менее устаканилась. На последней вылазке ребята даже сказали, что цвет почвы сменился, сделался более светлым, а соответственно, сухим. Потому я дал распоряжение попробовать выйти наружу.

Естественно, что сразу в дверь мы ломиться не стали, произвели предварительную разведку. Леший с Батлом дали чётко понять, что нашей будки они не видят. А значит, глиняный нанос полностью скрыл её под собой. Не видно и машин, на которых мы приехали, всё вокруг сплошной бурый покров, глубину которого сложно определить.

Конец мая выдался достаточно жарким, опять же, по показаниям разведки, а небо настолько чистое и голубое, что от него глаз не оторвать. Надеюсь, скоро мы все сможем это увидеть и насладиться видами. А пока я стоял напротив выхода и чесал макушку.

Шавкад и ещё пара мужиков, расковыряли немного от верхнего угла. Полностью вскрывать дверь я запретил, боялся, что грязь может хлынуть внутрь. С уголком такой вариант тоже нельзя было исключать, но в этом случае, оставалась возможность убежать и закрыться за второй дверью, но всё обошлось.

— Промёрзшая ещё, — постучал по открытому слою тот, — но несильно уже. Можно попробовать выбраться.

— Как думаешь, насколько сильно нас завалило? — поинтересовался я в очередной раз.

— Не знаю, — пожал он плечами. — Пока не начнём — непонятно. Может, метр, а может, и все десять.

— Ты сможешь нас вытащить?

— Как будто у меня есть выбор, — по-доброму улыбнулся он. — Да вы не переживайте, Глеб Николаевич, мы как-то с бригадой колодец на тридцать метров делали. За три недели управились и здесь сможем. Доски нужны, придётся потолок укреплять, напрямую вверх копать не получится, будем под углом проходить.

— Разберём пустые стеллажи, не проблема, если не хватит, мою комнату раскидаем.

— А вы как же?

— Нормально, занавеской прикроюсь. Не кровати же у людей отнимать? Давай, Шавкад, вытаскивай нас отсюда, иначе мы скоро друг другу в глотки вцепимся. А я пойду, передам хорошую новость людям.

— Там ещё проблемы могут быть, — почесал переносицу тот. — Нам землю куда-то девать нужно. Я вот подумал, может, на лестницу всё валить?

— Ну как вариант, — выдал своё согласие я. — Лифт работает, так что действуй, а остатки еды мы в бункер перенесём.

— Ну так вот, ещё люди нужны, чтоб по цепочке вниз грунт спускать, иначе мы так долго копать втроём будем.

— Нужны, значит, будут, сам в цепочку встану, если потребуется. Приступай.

— Слушаюсь, шеф, — улыбнулся он, а я отправился вниз, нести хорошие вести людям.

Работа закипела. Все восприняли новость с невероятным восторгом и набросились на глину. Впахивали так, будто последний раз в жизни. Я снова увидел тот самый сплочённый коллектив, которому всё по плечу.

Даже без моего участия они распределились по сменам и валтузили тяжёлые вёдра круглосуточно. Однако неприятности поджидали меня в самом неожиданном месте, впрочем, как и всегда.

Нанос грязи оказался не так-то прост, как могло показаться вначале. Метра через два и без того не сильно податливый глиняный слой смешался с камнями, отчего возросла и опасность обвала. Крошка то и дело сыпалась на затылки, того и гляди похоронит копателей под собой.

Шавкад вынужден был запросить дополнительные материалы для укрепления сводов. Я, естественно, сдержал слово и позволил разобрать нашу с Викой комнату, что, в свою очередь, неминуемо привело к скандалу.

— Глеб, ты совсем охуел⁈ — был её первый вопрос, когда она меня отыскала во всей этой кутерьме.

— Не понял? — удивлённо уставился на неё я, а вместе со мной притихли и окружающие.

— Там, вообще-то, нашу комнату разбирают, нормально так⁈ — раздражённо указала она пальцем в сторону спуска на технический этаж.

— А ты что предлагаешь? — спокойно спросил я. — У нас не так много выбора в материалах, а они, как ты, наверное, успела заметить, необходимы нам для выхода отсюда.

— И ничего более дебильного, как разобрать нашу комнату, ты не придумал⁈ — уперев руки в бока, заявила девушка, и это стало последней каплей.

Во-первых, терпеть не могу разборки на людях, а во-вторых, меня уже порядком достали её выходки.

— Ай, мне больно, — попыталась вырваться она, когда я схватил её за руку и молча потянул за собой.

— Вышли все! — строго приказал я людям на техническом.

Спорить никто не стал. Видимо, Вика уже успела им нервы подпортить, потому как многие покидали нас с ехидными улыбками. Её характер не только мне жизнь дёгтем разбавлял, периодически попадало всем. Девушка чувствовала себя хозяйкой. Я понимал, что это неправильно, но до последнего старался сгладить углы — ругаться не хотелось от слова совсем. Обстановка и так напряжена до предела, если ещё и мы, руководящий состав, начнём сраться, это может окончательно спровоцировать взрыв. И, кажется, зря, давно нужно было поставить её на место.

— Сядь! — сухо приказал я и указал на нашу кровать.

— Тебе надо ты и… Ай, ты чё делаешь, придурок, — крикнула девушка, когда я беспардонно толкнул ее.

— Закрой свой рот и слушай меня внимательно, — перешёл я на ледяной тон, и это помогло. — Ещё одна такая выходка с твоей стороны и ты останешься одна. Ты меня поняла⁈

— Глеб…

— Я задал прямой вопрос: «Ты поняла меня⁈»

— Да.

— Я больше никогда, ни при каких обстоятельствах не хочу слышать, как ты оспариваешь мои решения, тем более на людях. И если ты своими куриными мозгами этого не поймёшь, я буду вынужден с тобой расстаться. Это раз. И два: перестань вести себя так, словно ты королева, поняла?

— Да, — с глазами, полными слёз, ответила она и добавила совсем не то, что я хотел услышать: — Ты что, меня бросаешь? Ты меня больше не любишь?

— Ты точно слышишь, что я тебе сейчас говорю? Мне и без твоих капризов хватает проблем. Где та девушка, которая готова была пойти со мной в огонь и воду, и всячески меня поддерживала⁈ Начинай думать головой и просчитывать последствия, и самое главное — никогда, ни при каких обстоятельствах не оспаривай моих решений при людях. Если тебе что-то не нравится, выскажи после, наедине…

— Да где его взять-то, наедине это? Ты даже меня не спросил, просто взял и сломал наш дом.

— Если потребуется, я сломаю кровать и отдам все наши вещи. Мне очень жаль, что ты не понимаешь, почему я так поступаю. Знаешь, как тебя называют за спиной?

— Как? — в глазах девушки появился неподдельный страх, общественное мнение для неё очень много значило.

— Вика Истерика, — ухмыльнулся я. — Не Шиза, как ты хотела ещё год назад и уж тем более не Виктория Алексеевна, как ты желаешь сейчас. Возьми себя в руки и перестань вести себя как идиотка. Я люблю тебя, и ты это знаешь, но рисковать всеми этими людьми из-за твоих прихотей я не стану. Руководитель не тот, кого обязаны слушаться просто по занимаемой должности, его должны уважать. И для этого часто приходится жертвовать личным.

— Ты изменился, — буркнула девушка. — После того случая в ангаре, с Голованом… ты стал каким-то другим: злым, холодным.

— Откуда тебе знать, мы до того момента не были вместе, — пожал я плечами, хотя понимал, что она права, — но даже если и так, это было предсказуемо. После того… такого… Плевать, я всё ещё люблю тебя, но ты делаешь всё, чтобы охладить меня ещё больше.

— Прости меня, пожалуйста, — девушка вдруг разревелась. — Прости, я такая дура. Просто меня бесит, как она тебя смотрит.

— Кто? — не сразу сообразил я.

— Кристина! Думаешь, я не вижу, как вы друг на друга иногда зыркаете? Я не идиотка, просто не знаю, как ещё привлечь твоё внимание. И Серёжа ещё, тоже дурак, даже не хочет замечать очевидного. Почему она постоянно трётся возле тебя?

— Что, сложно было подойти ко мне и поговорить? — немного успокоился я и уселся на кровать рядом с ней. — Нужно обязательно устраивать молчанку и всячески портить мне жизнь?

— А почему мне одной должно быть плохо?

— Господи, какая же ты у меня глупая иногда. Пойми, проблемы так не решаются, пока ты молчишь, мы отдаляемся друг от друга. Всегда обо всём нужно разговаривать, только так можно что-то решить.

— Ты мне сам сейчас запретил это делать, — утерев слёзы, наконец улыбнулась та.

— Не при людях, — кивнул я. — Наши проблемы должны оставаться только между нами. Даже если мы в клочья разругаемся и пошлём друг друга куда подальше, для остальных мы обязаны выглядеть счастливой семьёй.

— Так мы семья?

— Пха-х, ну конечно, ведь ты мой самый близкий человек. Ну и Есенин с Кристиной ещё… Так, стоп, даже не вздумай, — остановил я попытку возмутиться. — Она девушка твоего брата. Я, по-твоему, кто, чтоб так поступать?

— Ой, да отвали короче, — наигранно стукнула она меня в плечо и у нас завязалась шуточная борьба, которая само собой переросла в примирительный секс.

Ну и ничего страшного, подождёт Шавкад ещё полчаса, ничего с ним не станет. Хоть отдохнёт немного.