Эпилог Цивилизации. Том 2 - Агония

Глава 11 Мир достигается только смертью

Самая большая ошибка Центровых, это их показуха. Если бы Семён распределил людей, вместо того, чтобы собирать их в кучу и бахвалиться численным превосходством, исход битвы на сто процентов был бы предсказуем. А так мы ещё пободаемся.

Как только прогремели первые выстрелы, от которых я не без труда прикрыл себя и людей, Вол сделал первый ход. Плотная дымовая завеса скрыла наше тактическое отступление.

Люди, сидевшие на точках, быстро сократили поголовье противника и сразу же должны были сменить позиции, потому как их быстро вычислили и ударили ответным огнём на подавление.

Толпа Центровых начала растягиваться в стороны, в поисках укрытия от пуль. И здесь, в дыму, который застилал уже почти всё пространство, между наполовину засыпанными производственными цехами прекрасно отработали ловушки.

С небольшими паузами асинхронно загремели взрывы растяжек, которые Вол заранее установил в самых очевидных местах. Тут же последовала серия выстрелов от снайперов, которые уже сменили позиции и снова ударили плотным залпом.

Наконец толпа Центровых перестала быть управляемой. Они плотным стадом ломанулись к выходу с территории, а значит, настало время для основного сюрприза. Серия взрывов, похожая на очередь из крупного калибра, ослабила основание водонапорной башни, а следующий, более гулкий хлопок, направил её падение в нужную нам сторону, отрезая отступающих от выхода.

Подчиняясь силе тяжести, с протяжным стоном железная конструкция устремилась на землю. Скрежет металла перекрыл даже грохот автоматных очередей, а удар от приземления хлестнул по ушам не хуже направленного взрыва. Раздался нестройный хор криков боли, а значит, пришло моё время действовать.

Я выскочил из укрытия, сконцентрировал энергию на башне и покатил её на людей, размазывая тех, словно гигантской скалкой. Хруст, вопли, полная неразбериха, ужас в глазах убегающих, которых, впрочем, всё равно настигала смерть. Снайпера сменили позицию в очередной, уже третий раз, и теперь планомерно отстреливали всех, не боясь ответного огня.

С момента начала атаки прошло не больше минуты, а от грозного войска Центровых осталась лишь горстка раненых и куча размазанных по глине трупов. Это я, конечно, сильно утрирую, тела выглядели вполне естественно, если не брать в расчёт позу, в которой их настигла костлявая. Некоторые всё ещё двигались, многие кашляли кровью, а другие тряслись в смертельной агонии.

Стоны доносились со всех сторон, сливаясь в единый вой, который сильно давил на уши. От запаха сгоревшего пороха и крови появился неприятный привкус во рту, от чего немного подташнивало. Но я держался, старался сохранить лицо и всячески изображал безразличие.

Однако Платон не сдержался, согнувшись пополам, он извергал содержимое желудка на землю. Да и не только он один — многие, даже люди с нашей стороны не смогли выдержать.

— Произвести контроль, — сухо бросил в рацию Вол.

— Отставить, — остановил его я. — Окажите раненым помощь, сейчас не то время, чтобы разбрасываться людьми.

— Глеб Николаевич, — удивлённо уставился на меня Вол, — они враги и собирались нас всех убить. Сомневаюсь, что с их стороны мы бы получили такое гуманное отношение.

— Мне плевать, — сухо отрезал я. — Оказать помощь! И боритесь за каждую жизнь так, если бы она принадлежала вашему близкому другу.

— Есть, — по-военному ответил тот и поднёс рацию к губам: — Раненым оказать помощь, всех доставить в наш лагерь.

— Принял, — несколькими голосами вразнобой отозвался динамик.

— Да и ещё, оставь людей на охране, — распорядился я. — Платон, начинай работу по раскопкам, как только в лагерь вернёмся, пришлю тебе помощь.

— Надо бы тела похоронить, — неуверенным голосом, икая через каждое слово отозвался тот.

— Здесь больше сотни трупов, да мы их неделю закапывать будем, — возмутился кто-то из его людей.

— А если бы на их месте был ты? — голос старшего постепенно приходил в норму. — Идиоты, мля…

— Он прав, — остановил я возмущения Платона, давая ему возможность прийти в себя окончательно и предложил компромисс: — Просто соберите их в одном месте, можно в какой-нибудь из цехов сложить, а закопаете глиной, которой при раскопках будет в достатке.

Тот в благодарность молча кивнул.

Ещё какое-то время продолжалась нелепая суета, но в итоге, под чутким командованием Вола всё вылилось в систематизированную работу. Часть людей, у кого нервы покрепче, переносила покойников, другая занялась сбором трофеев. Последние, естественно, поделили пополам, итого получилась довольно внушительная куча оружия, обуви и других полезных в хозяйстве предметов. Делить её пока не стали, у меня были на сей счёт кое-какие планы.

А ведь нам ещё раненных нужно перенести, коих насчитали почти семьдесят человек. Из них половина в тяжёлом состоянии и с десяток в критическом. Своими силами нам здесь до завтрашнего утра работать.

Решено было оставить наших людей на охране территории, а Южных задействовали как тягловую силу. Соорудили из курток и разных тряпок, и палок носилки, и подхватили в первую очередь тех, что нуждались в срочной помощи. Как только придём в лагерь, соберём больше народу и перенесём остальных, а пока как-то так.

Суета сразу переехала за наши стены. Все, кто хоть как-то был связан с медициной, тут же бросились к раненым. Да, в наших условиях вряд ли получится оказать качественную помощь. Наверняка большая часть тяжёлых к утру превратится в покойников, но попытаться спасти их нужно.

Почти сотня человек отправилась за остальными, прихватив с собой всё, из чего получится сделать носилки. За два захода справятся, а затем перенесут трофеи и помогут на раскопках.

— Вол, усиль охрану на стенах, — распорядился я. — Думаю, сегодня нам стоит ждать ответ. Платон, пошли пообщаемся.

Тот снова молча кивнул и отправился следом за мной. По ходу я попросил принести нам чего-нибудь пожевать — хоть энергией я воспользовался лишь дважды, однако потратить умудрился почти всю. Одно только сдерживание пуль на широкой площади стоило мне огромных усилий. Едва ли не половину возможного на это истратил. Ну и башню, весом в несколько тонн, тоже оказалось не так-то просто катать.

— Платон, — начал я издалека, как только мы остались наедине, — я рекомендую тебе сегодня же перевести всех своих людей под защиту стен. Ты не хуже меня понимаешь, что Центровые обязательно попытаются нам отомстить.

— Конечно, понимаю, — после моих слов на его лице, кажется, проступило выражение облегчения. — Я, честно говоря, хотел сам об этом попросить.

— Я рад, что мы с тобой сошлись во мнении, — изобразил я вежливую улыбку, — но это ещё не всё. Я бы хотел тебя попросить присоединиться к нам на постоянной основе. Впереди нас ожидает довольно непростое время, я сомневаюсь, что Центровые оставят сегодняшнюю выходку без внимания. Но даже если мы одержим ещё одну победу вместе, прикрываясь стенами, это не даст гарантию полноценного мира. Возможно, как только мы снова разойдёмся по своим лагерям, они попытаются повторить атаку и на этот раз, скорее всего, успешно.

— Это я тоже понимаю, — кивнул Платон. — И да, мы согласны. Я не считаю свой лагерь серьёзной силой, но вместе мы уже будем иметь достаточный вес.

— Ты будто читаешь мои мысли, — в очередной раз улыбнулся я. — А что скажешь по поводу Северных?

— Их предводитель сложный человек, — выдержав небольшую паузу, охарактеризовал его тот. — Ну и, конечно же, сильный, раз смог объединить под своим началом людей. В целом он придерживается стратегии: «Мне чужого не нужно, но и моё не тронь». Но в связи с последними обстоятельствами, думаю, с ним можно попробовать договориться. Вообще, он вполне разумный, да и планы его, честно говоря, достойны уважения. Одно только строительство теплиц и посадка овощей, к тому же в данных обстоятельствах…

— Это уж точно, — покивал я. — Нам бы не помешал такой человек в команде, не правда ли?

— Глеб Николаевич, — судя по обращению, Платон, кажется, уже признал моё старшинство, и это радовало, — мы же с вами понимаем, что эти ваши «Мы», означают только ваш личный интерес. Я не дурак и прекрасно понимаю, к чему вы стремитесь, но и не против в этом поучаствовать.

— К чему же? — искренне поинтересовался я, хотелось знать наверняка: а правильно ли мы друг друга понимаем?

— Вы собираетесь подмять под себя весь город, — пожал плечами тот. — И если хотите знать моё мнение — я полностью это поддерживаю и совсем не прочь отойти на вторые роли и даже на третьи.

— Нет, вы не совсем верно меня понимаете, — усмехнулся я. — Город — лишь только начало. Мои амбиции уходят гораздо дальше. И движет мной не жажда власти, но желание выжить. Скажем так, есть некая сила, и она вскоре может очень сильно повлиять на ход вещей. И я не уверен, что нам понравится та участь, которую они приготовили для человечества.

— Поверьте, мне нет разницы, что вами движет, если в итоге мы сможем прекратить глупую вражду и сможем жить как нормальные люди, — высказал он свою полную лояльность. — Мне по душе ваше решение в отношении раненых, вы помогли нам отстоять своё и обойтись без потерь.

— Я очень рад, что мы смогли договориться, — и это были не просто слова, я действительно был искренне благодарен Платону, в особенности за простоту в переговорах. — Если поможете переманить на нашу сторону Север, моей признательности не будет границ.

— Сделаю всё, что в моих силах, — абсолютно серьёзно ответил тот.

— И ещё, Платон, ты не мог бы взять на себя управление лагерем, — я решил сразу взвалить на него все бытовые заботы.

— Сочту за честь, — улыбнулся тот.

— В таком случае, не будем терять времени, места здесь хватит всем, — улыбнулся я и протянул ему руку, чтобы скрепить наши договорённости. — Приступайте к переброске ваших людей и провизии. Надеюсь, к вечеру мы будем полностью готовы.

Уже в который раз за последние дни лагерь превратился в кишащий улей. И он действительно напоминал именно его. Хаотичные, на первый взгляд, движения были полностью нацелены на всеобщее благо. Вскоре прибыла вторая партия раненных и к звукам, заполнившим пространство внутри стен, добавились ещё болезненные стоны.

Из тех, что принесли в первой партии, выжили лишь трое, хотя судить пока было очень рано. Люди всё ещё находились на грани смерти, а теперь подоспели просто тяжёлые. Среди них, наверняка, тоже будет процент погибших, но мы постараемся свести его к минимуму.

На самом деле, всё это было частью единого плана. Я не испытывал по отношению к врагу никакой жалости и уж тем более сострадания. Вообще, если бы не угроза мести со стороны Центровых, я бы не стал останавливать Вола. Однако все понимали: то, что мы сегодня сделали, никто не оставит безнаказанным, иначе это воспримут проявлением слабости другие.

Но моя задумка была более коварной и скорее напоминала шахматную «Вилку». Я намеревался прикрыться пленными, когда армия Центровых подойдёт к нашим стенам. Не факт, что удастся таким образом остановить штурм, но я всё равно останусь в выигрышной ситуации. Показав таким образом пленным, что их боссу насрать на своих людей.

Впоследствии я вообще предоставлю им выбор: вернуться к ним или остаться с нами. И те, кто вернутся, вкупе с Лешим внесут дополнительную сумятицу в их ряды. А слухи и недовольство распространяются быстро. Таким образом, максимум через месяц весь город полностью будет принадлежать мне.

Останется только одно место — военная часть, под командованием полковника Цинкина, но в итоге и они сломаются. К тому же я даже не собираюсь на них давить, это случится само по себе. В особенности, как только их ресурсы станут иссякать, а это определённо случится. Вот только тогда уже я буду выдвигать условия.

Но надеюсь, до Бориса Николаевича это дойдёт чуть раньше, и мы сможем заполучить в общее пользование их провизию. Военные запасы, как правило, очень серьёзные, и они помогут нам пережить зиму. А даже если всё пойдёт по другому сценарию, то опытные бойцы тоже не будут лишними. Так что в любом случае, я буду рад нашему воссоединению.

— Пш-ш-ш… ет… Гле… пш-ш-ш, — из раздумий меня вывела рация, что лежала на столе.

Хоть и с трудом, но я всё же узнал голос Толи. Интересно, как далеко он находится и как скоро его ждать. Что ему удалось выяснить? Сквозь помехи даже не понять, насколько взволнован его голос. А вот меня уже определённо начинает трясти, потому как при попытке ответить рация выскользнула из рук и грохнула о пол.

Ну это ничего, вещь военная, надёжная, как кирпич. Такой можно легко голову пробить, а после этого ещё и продолжить общение.

— Толя, алё, это ты? — от волнения, я напрочь забыл все навыки общения по рации и прихлопнув себя по лбу, вдавил боковую клавишу. — Глеб на связи, приём.

— Пш-ш-ш… ду обр… пш-ш-ш… — отозвалась та. — Пш-ш-ш… ём.

— Готовы встречать! — зачем-то прокричал я, будто смогу тем самым преодолеть помехи. — Примерное время ожидания? Приём.

— Пш-ш-ш… рно… пш-ш-ш… цать. Как по… пш-ш-ш… ём.

— Нихера не понял, всё трещит и шипит. Толя, будь осторожен, у нас война с Центровыми, как понял, приём.

— Пш-ш-ш… нял хор… пш-ш-ш… нец свя… пш-ш-ш.

— Капец, мля, — выругался я и стукнул рацией о стол. — Когда будет? Что говорит? Хрен поймёшь!

Несколько глубоких вдохов успокоили нервы и я, не забыв прихватить устройство связи, вышел из кабинета.

— Глеб Николаевич, — тут же накинулся на меня Митяй, который ожидал в коридоре.

— Так, Митя, стоп! Теперь все вопросы к Платону.

— Я как раз по этому поводу, — часто закивал здоровяк. — Просто хотел уточнить, это самое. Он чё, теперь реально босс, да?

— Да Митяй, лагерь под его управлением, я один за всем уследить не успеваю, — успокоил его я. — Ты так же останешься на роли завхоза, не переживай.

— А, ну это, я тогда пошёл, да?

— Давай, Мить, иди работай. Надеюсь, у тебя всё? — добавил я вопрос, видя, как тот жмётся в нерешительности.

— Ну там это самое, — неуверенно начал тот. — Он своим людям оружие выдать требует.

— Митяй, больше нет его людей или наших — мы объединились, — поморщился я, хотя на самом деле одобрительно отнёсся к этому докладу, в таких вопросах лишняя осторожность не помешает. — Всё?

— А, ну я тогда им выдаю, да?

— Да, Мить, всё нормально и я всё ещё здесь самый главный, если ты и об этом хотел спросить.

— Фух, ну вы, конечно, даёте, Глеб Николаевич, мне тут такого понарассказывали. Это вы чё, прям бочкой их всех, да?

— Митя!

— Всё, понял я, это самое, ушёл работать.

Здоровяк быстрым шагом исчез в прихожей, а вскоре за ним хлопнула входная дверь. Кабинет был организован в одной из квартир, ну а планировку менять так и не стали. Посмотрим, может, в будущем.

Огромным минусом в новом порядке являлось отсутствие электричества. Нет, генераторы, конечно, никто не отменял и многие магазины, в которых продавали инструменты, обнесли уже очень давно и едва ли не в первую очередь. Однако и с топливом, пока ещё были огромные проблемы. Да что там говорить, они сейчас просто преследовали нас во всём.

Медикаменты практически полностью отсутствуют, те, что удалось откопать, в большинстве своём пришли в полную негодность. Обыск квартир кое-что принёс, но то капля в море, да и надолго ли всего этого хватит. Боеприпасы так же на вес золота, несмотря на несколько военных частей в черте города и по области. Последние ещё нужно найти, а мы пока у себя под носом, с проблемами разобраться не в состоянии. За продукты вообще молчу.

Если консервы и хорошо упакованные крупы ещё хоть как-то пригодны в пищу, то про овощи можно напрочь забыть. Да и с крупой, макаронами тоже не всё просто. Восемьдесят процентов из найденного имеет такой вид, что даже самый закоренелый падальщик ещё десять раз подумает, прежде чем сунуть это себе в рот.

Их ведь вначале занесло мокрой глиной, практически затопило, а впоследствии ещё и морозом прихватило как следует. Так что основной рацион питания в данный момент — консервы. А их содержание на складах настолько мало, что при всём желании на зиму не растянуть.

Даже если человечеству удастся протянуть ещё год на том, что получилось отыскать, то в следующем, мы наверняка начнём пожирать друг друга. Этого допустить никак нельзя, но и выкрутиться из сложившихся обстоятельств не так-то просто.

Я уже всю голову сломал, в попытке решить эту задачу, но, увы, кроме как возделывать землю, больше ничего не придумал. Даже если получится отыскать хоть какой-то скот, одомашнить дикий или ещё что-нибудь, мы просто будем не в состоянии его прокормить. Короче, куда не кинь, всюду клин и решения пока не видно.

Плюсом ко всему, от этого зависело будущее моих планов. Если не найти выход из сложившейся ситуации, власть пошатнётся и с вероятностью в девяносто процентов, рухнет. В истории подобных прецедентов хватает, голод — очень сильный стимул для народного восстания, наверное, даже самый основной.

— Толя вызывает Глеба, как слышно? — уже нормальным голосом прогремела рация. — Будем через пять минут, как понял, приём?

— Слышу хорошо, — ответил я. — Сейчас распоряжусь, чтоб открыли ворота. А что значит будем? Ты теперь к себе на вы? Приём.

— Сюрприз, конец связи, — ответила коробочка, а вскоре послышался отдалённый треск мотоцикла, который отражался от пустых зданий.

Понять точное направление не представлялось возможным, в пустом городе звуки разносились так, что они сыпались одновременно отовсюду. Но одно было ясно, Толя уже где-то рядом и самое интересное, что едет не один. Любопытство тут же перекрыло все остальные эмоции, и я поспешил к воротам.

Через пару минут в лагерь действительно влетел Толя, лихо затормозив на свободном пятачке. Позади него сидел Белый, и оба улыбались во все тридцать два зуба. Я, конечно, рад был его видеть, но тем не менее немного расстроился, потому как ожидал, что пассажиром окажется Вика.

— Ну здравствуй, майор, — я всё же заставил себя улыбнуться.

— А ты аль не рад мне? — ухмыльнулся тот, и мы обнялись.

— Да рад, рад, просто ожидал увидеть кое-кого другого, — отмахнулся я. — Сам же понимаешь. Ну давай, рассказывай, что там у вас приключилось и почему вы не приехали к нам?

— Ну, если бы всё было так просто, — отозвался Белый и тяжело вздохнул, — Ладно, главное, что всё хорошо закончилось, тебе точно понравится. Как там насчёт пожрать вначале? Да и пыль дорожную смыть не помешало бы, а то этот гоняет, как сумасшедший.

— То-то я чую сзади попахивает слегка, — не упустил момента подколоть друга Толя, который с любопытством осматривал кишащий людьми лагерь. — А здесь, я смотрю, тоже новости есть?

— Ещё какие, — усмехнулся я. — Вообще, мы к осаде готовимся, так что вы оба очень вовремя тут появились.

— У нас, как всегда — с корабля на бал, — захохотал Белый. — Ладно, будем совмещать приятное с полезным, это я про еду и беседу если что.

— Да понял я уже, троглодиты. Давайте в мой кабинет, я сейчас девчатам скажу, чтоб стол накрыли.