Эпидемия. All Inclusive

Глава 20. Сергей

06 октября, утро

Баррикады на дороге больше не было. Вернее, она была, но блоки были сдвинуты в сторону. Людей и полицейских машин тоже не было, кроме одной – высокий полусгоревший джип щерился разбитыми фарами. Двери машины были распахнуты, но внутри никого и ничего не было.

Походив вокруг, осмотревшись, мы с Махмудом поехали дальше.

Чисто было на брошенной баррикаде - все подобрано и прибрано. Ни одного автомата и даже пистолета на земле не валялось, обидно.

Навстречу то и дело попадались машины, в основном желтые такси. Пропыхтел мимо древний трактор, пронеслась скорая со сбитой на сторону мигалкой, гремя створкой распахнутой задней двери. Судя по тому, кто сидел за рулем скорой, внутри были явно не раненые и не доктора – агрессивнаявнешность молодого водителя навевала определенные догадки.

Но к счастью, нас пока никто не останавливал и ненужного интереса не проявлял.

- Стой! Серега, стой!

- [Что случилось]! – спросил я, когда машина вильнула – уж очень Махмуд громко крикнул, даже по ушам отзвуком ударило.

- Ты чего орешь-то? – едва сдерживая раздражение, посмотрел я на узбека.

- Назад дай, - извернувшись назад, он смотрел в заднее стекло.

Выругавшись, кое-как со второго раза воткнул заднюю передачу и машина, подвывая, проехала назад несколько десятков метров.

- Смотри! – показал пальцем Махмуд за невысокий забор одного из домов – мы только что въехали в небольшую, серую деревню с квадратными, приземистыми домами.

- Одежда сушится, и что смотреть? – наклонился я к рулю, выглядывая из пассажирского окна.

- Серег, футболка знакомая! Такая на одном из мужиков была, который на экскурсию уехал! – Махмуд уже вышел из машины и подошел к невысокому забору, заглядывая во внутренний двор.

- Ты откуда знаешь? – хлопнул я дверью, выходя следом.

- Мы же гудели всю ночь, я их провожал, - коротко глянул на меня Махмуд. – Эй! Есть кто живой! – вдруг громко закричал он.

Некоторое время стояла тишина, а после вдруг на крыльце появился невысокий мужчина. Местный.

- Рюский? – крикнул он нам, не сходя с крыльца дома.

- Русские, русские, - опередив меня, крикнул узбек.

Кивнув, мужчина скрылся в доме, и через полминуты оттуда показалось сразу трое – двое мужиков и торопившаяся за ними женщина с бесцветными волосами. Кожа у всех красная, обгоревшая от солнца, одежда простая, явно с чужого плеча, но черты лиц неуловимо знакомые, подберезвые.

- Махмуд, здорово! – воскликнул один из мужиков, тут же и остальные соотечественники приветствовали узбека.

- Здорово, - удивился Махмуд, - а вы что тут делаете?

Из дальнейшей короткой, но эмоциональной беседы мы узнали, что в часе ходьбы отсюда автобус попал в аварию, помощи никакой не было, потом у Валерия Ивановича снесло башку напрочь, он убил нескольких раненых, а после сбежал в пустыню. Конкретно те люди, которые стояли перед нами вечером пошли искать помощи, пришли сюда, постучались в дом и местные рассортировали туристов по деревне, накормив и спать уложив.

- Махмуд, тут [такой ужас] происходит, по телику страх показывают, мы вчера полночи смотрели – короче тут [все печально].

- А девушка, светленькая, Марина, с вами? – прервал я словоохотливого мужика.

- Юля, Саша, Вовчик? – почти одновременно со мной и Махмуд не выдержал словесного поноса.

- Вовчик в аварии погиб, - нахмурился мужик, - Саша с Юлей на месте остались – там раненых много, а часть пошла…

- Девушка, светленькая, - снова перебил я его.

- Вместе с Вовчиком была, - добавил Махмуд.

- А, понял! Ну, так она тоже там осталась, - махнул рукой мужик в ту сторону, где дорога плавно поворачивала, выходя их деревни.

- С дороги видно автобус? Ладно, поехали, - потянул я Махмуда за собой.

- Эй, эй! – даже подскочил мужик, - вы же в отель обратно потом?

- Нас захватите, ладно? Мы вас тут подождем, вроде не гонят пока!

Кивнув, не отвечая, я переглянулся с Махмудом и полез в машину. Заревел двигатель, затарахтел пробитый глушитель и, лязгнув всем корпусом, наш рыдван тронулся.

- Километров пять, - когда разогнав машину, переключился на последнюю здесь, четвертую верхнюю передачу, произнес я. – Через пять минут доедем, смотри по сторонам внимательней, как бы не пропустить.

Через пару минут еды увидели такси, нагло ехавшее по встречке. По мере того, как машины сближались, машина прижималась к обочине, а когда оказалась совсем рядом, вдруг резко вильнула, подставляя нам свой бок.

- [Негодяй]!– в один голос выдохнули мы с Махмудом, когда я топнул по тормозам.

Такси развернулось через разрыв в ограждении дороги и теперь снова ехало во встречке, только теперь уже параллельно с нами. Нажав на педаль, пытаясь ускориться, я хотел посмотреть в глаза дебилу за рулем, но рыдван не разгонялся – очень уж старый и усталый. В этот момент из медленно удалявшегося такси высунулась рука, что-то жестикулируя – водитель там явно почувствовал мое настроение.

Но они здесь все такие, я уже заметил – окна нараспашку, и язык жестов постоянно. Как у велосипедистов - высунутая в окно рука вместо поворотников.

Еще через минуту такси вильнуло, и съехало с дороги в сторону моря, подняв за собой клубы пыли.

- Это они куда? – провожая желтую машину взглядом, сморщил лоб Махмуд.

- Купаться может? - глядя вслед небрежному водителю, наклоняясь все больше вперед, тоже проследил я за такси.

Вскоре столб пыли исчез из поля зрения, и мы начали вновь вглядываться вперед, высматривая автобус.

- Вон-вон-вон! – даже подскочил Махмуд.

- Не ори, вижу, - сморщился я и, вытянув по страусиному голову, съехал с дороги.

- Серега, зачем? – заерзал узбек, - а если?

- Не ссы, лягуха, болота нашим будет! – чувствуя, как похрустывает усталый кузов рыдвана, медленно вел я машину по следу, составленному вылетевшим с трассы автобусом. Сам он белой тушей лениво разлегся неподалеку в небольшом распадке, отклячив вверх широкую корму.

Проехав метров двадцать, и описав полукруг, почти развернув машину, я заглушил двигатель. Тут же стало очень тихо, лишь потрескивал горячий мотор. Махмуд легонько пихнул меня в плечо и показал на дорогу. Я сразу напрягся – вдалеке двигалась серьезная, темная гусеница военной колонны.

Мы с узбеком так и сидели в машине, пока около десятка грузовиков на высоких колесах, увешанных защитными решетками, ревя моторами проезжали мимо нас. Некоторые водители – смуглые парни, все в солнцезащитных очках, смотрели заинтересовано на нас, но остановиться никто даже не подумал. Только пятый или шестой грузовик немного вильнул в сторону и боднул широким, агрессивным бампером стоящую наполовину на полосе, наполовину на обочине легковушку - видимо участницу аварии с автобусом. Машинка от удара отлетела как игрушечная, захрипев сминаемым железом.

Раз за разом обдавая нас рокотом, грузовики наконец проехали, и понемногу скрылись вдали.

- Кто это, как думаешь? – глядя вслед колонне, спросил Махмуд.

- Тебе не [все равно]? – пожал я плечами, уже отвернувшись и всматриваясь в автобус.

Узбек открыл было рот что-то сказать, но я остановил его взмахом руки.

«Что?» - был написан в его взгляде вопрос.

- Тихо, - дернув подбородком в сторону автобуса, негромко произнес я, - не вышел никто.

Не торопясь мы с Махмудом вышли из машины и двинулись к распадку, в котором лежал автобус. Картина перед нами открывалась постепенно, по мере того как мы приближались.

Сначала показался ровный ряд накрытых тел. Не менее восьми, точно – из-под цветастых чехлов, снятых с сидений, виднелись посиневшие ноги и руки. Еще немного прошли, и дальше стали встречать трупы уже неаккуратно сложенные, и не накрытые.

Сглотнув ком в горле, я невольно остановился на осыпающемся скосе, осматриваясь, Махмуд же быстро съехал вниз и сейчас осматривал тела.

Я огляделся по сторонам – никого не видно, и тоже съехал вниз. Здесь тягостной патокой воздух наполнил сладковатый запах разложения. Поморщившись, я обошел в автобус и приостановился рядом с трупом хохлушки Юли. Ее окоченевшее, бледное тело лежало выгнутым, лицо застыло в гримасе ужаса, а рот так и остался искажен криком. Широко открытые стеклянные глаза смотрели в небо.

Лицо у девушки сохранилось лучше всего – такое ощущение, что ее рвали на части – одна грудь была разодрана, искусана, а вторая, оторванная, свисала вместе с задубевшей кожей в районе талии.

Над телами густо кружили мухи.

Стараясь не наступать на пятна засохшей крови, я обошел все тела, внимательно всматриваясь в лица. А где лиц было не разобрать, по волосам смотрел.

Марины тут не было, точно.

Обойдя автобус, посмотрел на Махмуда, который сейчас появился из салона. Бронзовая кожа узбека посерела, глаза лихорадочно блестели. Когда мы столкнулись взглядами, Махмуд только затряс головой, сглотнув и не в силах ничего сказать. Пройдя мимо него, я тоже заглянул в салон.

Кое-как протиснувшись в искареженную дверь, стараясь не наступить на растекшуюся лужу от трупа смятого, зажатого водителя, от которого виднелись только рука с перстнем, веревки кишок и часть белоснежной рубашки, я прошелся по всему салону.

Сумку Марины увидел. Саму девушку нет.

- [Конец], - выходя, подытожил я результаты осмотра.

- Кто это, как думаешь?

Махмуд показывал на тех, кто умер явно насильственной смертью уже после аварии.

- [Черт его знает], - пожал я плечами, - может у кого-то из пассажиров башню рвануло, может местные прибежали. Вон там два трупа лежат, - показал я на борт автобуса, подразумевая трупы с другой стороны.

- Марину видел?

- Не, - покачал я головой, - может она убежала?

- А может она…

- Что? – не понял я.

- Ну, того…

- А-а, - удивившись тому, что такая идея не пришла мне в голову, пожал я плечами. – Ну да, ты прав.

Задумавшись, я отошел ближе к белому борту, в тенек. Подумать.

- Ладно, давай тут по округе прокатимся, может, убежал кто. Постоим на пригорках, поорем, руками помашем, - выдал я через минут результат раздумий. – А после дальше проедем, куда вторая группа ушла.

Осмотревшись в последний раз, мы подошли к рыдвану. Водительская дверь захлопнулась лишь со второго раза. Повернув ключ зажигания, и увидев, в зеркало как плюнул черным дымом глушитель, я развернулся и медленно поехал к дороге.

Когда преодолевали небольшую канавку, пришлось подать газу – колеса чуть провернулись, мотор надсадно захрипел, вытаскивая нас дорогу, но тут рыдван дернулся пару раз как эпилептик. Из двигателя раздался скрежет, и машина резко встала, как на невидимую стену натолкнувшись.

- [Нет]! – одновременно выдохнули мы с Махмудом. Он от удивления, я от осознания.

Повозившись немного, нашел рычаг открытия капота. Подойдя по асфальту спереди – машина уже наполовину выехала на дорогу, я открыл капот и достал масляный щуп.

Сухой. Лишь на кончике совсем чуть-суть, как будто в капельку мазута опустили.

- Твою мать, что за [безответственный прежний владелец]? Неужели масло в машину не долить было? – выругался я.

- А сам то что? Датчик не мог посмотреть?

- Какой в жопу датчик, а? – раздраженно бросил я, - тут вообще приборы не работают!

- Епть, ну посмотреть надо было, - продолжал докапываться Махмуд.

- Угу, еще поворотники и стоп-сигналы проверить, чтобы все работало, - кивнул я. – Пойдем, - бросив щуп на землю, пошагал я по дороге.

- Куда?

- Такси вызовем.

- С таксофона, епта? – ехидно поинтересовался Махмуд, догоняя меня.

- С мелофона, - огрызнулся я, - помнишь, желтенькая машина поехала?

- Да она могла уже в жопу мира уехать!

- Куда они денутся [с] пляжа.

- А у тебя деньги есть?

- Угу, - кивнул я. – Зачем?

- Ну, заплатить таксисту.

- А… - такая мысль просто не пришла мне в голову.

Некоторое время шагали молча.

- А если они нас пошлют?

- Куда?

- Ну, откажутся в отель везти?

- Тогда мы им набьем [лицо] и отберем машину.

- Слушай, ты в натуре бандит? – поскреб затылок узбек.

- Не, что ты, - я вытер пот со лба. – А ю а гэнгстерс? Ноу, ви а рашен.

Сразу взял очень быстрый темп ходьбы, но сейчас понимал, что довольно опрометчиво – солнце жарило как бешеное, раскаляя все вокруг.

Минут десять шли до отворота, по которому уехало такси.

- Футболку сними и… - начал говорить мне узбек, когда мы свернули на грунтовку.

- Чего? – выдохнул я возмущенно.

- И на голову повяжи, - закончил Махмуд, - а то солнечный удар схватишь.

Несколько минут шагали молча, но потом я все же последовал совету. Когда навязал себе на голову подобие чалмы из футболки, Махмуд блеснул глазами, видимо захотел прокомментировать, но не стал, столкнувшись с моим взглядом.

* * *

После получаса ходьбы по желтой, извилистой дороге среди иссушенных солнцем холмов, вдали показалась лазурная, бликующая солнечными лучами поверхность моря.

Такси нигде не было видно, и я начинал нервничать. Утешало лишь одно – искупаться сейчас можно будет.

Когда почти подошли к пляжу, желтое такси заметил глазастый узбек. Молодец, я бы и не обратил внимания – машина стояла в небольшой ложбинке и отсюда, с пригорка, где мы были, видна была только крыша.

Около четверти часа шагали до машины. Маленький, приземистый желтый хэчбек – старенький фольцваген гольф. Вообще мне встречались здесь такси совершенно разных марок, но большинство было новыми машинами, а эта явно побита жизнью – уже и зазоры разной ширины, видно в авариях была, и бампера все покоцанные - вид заслуженного труженика.

У магшины мы с Махмудом осмотрелись – рядом никого. Я заглянул в салон.

- Ничего себе! – не сдержал я удивленного возгласа, - вот это джихад-арба!

Махмуд, глянувший следом, мыкнул невнятно, подтверждая – салон машины был в бахроме, на зеркале висело несколько освежителей воздуха с вязью на арабском и изображенными черными силуэтами шахидов. На торпеде сразу целая выставка, в которой в основном фигурировали изображения калаша, полумесяца и бородатых воинов.

- Мда. Нездоровая канитель, не нравится мне это.

- Пойдем, на пляже посмотрим, - осторожно предложил Махмуд.

Двинулись к изломанной линии склона мы настороженно. Встав на одном из уступов, осмотрелись по сторонам. Ровный пляж с белым песком, метрах в пяти ниже, раскинулся длинной полосой в обе стороны, но никого из людей не было видно.

- Может там? – показа Махмуд направо, где спуском вниз уходила узенькая тропинка. И дальше, еще правее, между двумя выдающимися уступами видимо была небольшая полянка.

- Пойдем, глянем, - кивнул я и первым медленно начал спускаться вниз.

Когда ступил на белый, ласковый песок пляжа, справа из-за скалы показался смуглый парень с бородкой и сразу направился в море. Подмываться.

Я хотел было остановиться, но по инерции сделал еще несколько шагов и увидел кусочек покрывала и чью-то белую, молочного цвета ступню. Будто в вакуумной пелене, которая меня накрыла, я шаг за шагом выходил вперед, и моему взгляду открывалось все больше.

На песке лежало покрывало, и на нем в позе лягушки распласталась девушка. Зад ее был приподнят, руки заведены за спину и грубо стянуты ремнем, часть которого змеей опускалась на землю.

Девчонка лежала без движения, уткнувшись лицом в землю, ее светлые длинные волосы были всколочены, часть из них стола колуном, стянутая подсохшей кровью. Все красноватое от свежего загара тело жертвы было в длинных полосках потертостей ссадин, локти темнели бурыми пятнами. Сделав еще пару шагов, я увидел ее промежность, покрытую запекшейся, и свежей кровью, стекающей ленивыми ручейками по бедрам.

Рядом с девчонкой, наблюдая за мной расширенными глазами, развалился на подушках араб – в руке у него был мундштук от небольшого кальяна. Удивленный моим появлением – явно находясь в сладкой неге от гашиша, он сориентировался не сразу – неуклюже вскочив, опрокинув кальян, бросился было к лежащей рядом сумке. Но я уже был рядом. Боднув его, как игрок в американском футболе, вместе с ним влетел в стену, и тут же обхватив его голову, начал бить ей в коричневый, выщербленный от времени окаменевший склон холма.

Как со стороны я услышал свое рычание, в руках треснуло и, взглянув вниз, я увидел в руках два оторванных уха. Насильник в это время сполз по стене, барахтаясь как бессильно как жук, и завывая, а я на мгновенье обернулся. И тут же сорвался к морю – полоскавший свои яйца замер, широко открытыми глазами глядя на меня, так и застыв вполоборота, держась за промежность.

Когда я забежал в воду - только брызги крыльями полетели, аккуратная бородка вместе с хозяином попятилась в растерянности. Насильник попытался отскочить в сторону, но я уже запрыгнул на него, сваливая в воду. Левой рукой, растопырив пятерню, вцепился ему в лицо, а правая метнулась вниз. Скользнув по мокрой ткани рубашки, я нащупал выдающееся хозяйство и с яростью сжал руку. Дикий вой разнесся, даже прорывая поверхность воды. Зарычав, сжимая захват, я приподнялся над водой и коленом уперевшись в живот булькающему снизу насильнику, рванул. Кожный мешочек поддался под захватом, ладонь даже под водой обдало горячим, а между пальцем скользнул склизкий овал с красной ниточкой, отлетевший и плюхнувшийся в воду неподалеку.

Оставив в воде извивающееся тело, взмыв в ореоле брызг, я кинулся ко второму насильнику, который пытался подняться, дергая ногами и руками закрыв лицо. Налетев на него, коленями воткнувшись в бок, я резко сорвал его руки от лица и большими пальцами надавил на глаза, почувствовав как погружаются глубоко подушечки , натыкаясь на стенки глазных ям черепа. В стороны брызнуло кровавой жидкостью, по лицу мне бессильно несколько раз почти нечувствительно ударило – умирающий пытался отмахиваться, и тело подо мной заскребло ногами. Все еще надавливая пальцами в глазные впадины, я попытался рванул руки в стороны. Наверное, в моем воспаленном сознании была мысль череп разорвать, но не удалось, силенок не хватило – пальцы скользнули по серо-красной жиже, и руки взлетели вверх в ореоле кровавых брызг и ошметков вытекших глаз.

Завыв как зверь, я вскочил на ноги, но тут перед глазами мелькнуло и, получив сильный и гулкий удар доской в лоб, я отлетел в сторону, только пятки в воздухе мелькнули.