Егерь

Глава 22 Эпоха «дворцовых переворотов»

Вопреки нашим ожиданиям, Грижа повел нас не к электродуговому орудию, а в подземелье. Мы спустились с крепостной стены, быстро преодолели небольшое расстояние до кнесова деревянного дворца и юркнули за Грижей в неприметную дверь поодаль от главного входа. За дверью нас ожидал долгий спуск по крутой витой лестнице, завершившийся небольшим помещением, вырытым прямо в земле и освещенным двумя чадящими факелами. Там стояли два хорошо вооруженных сотрапезника, охранявших крепкие деревянные двери. Грижа кивнул подчиненным, и те отворили перед нами массивные створки, сняв с них большой навесной замок и подняв тяжелый засов.

Я ожидал увидеть еще один подземный ход наподобие тех, что мы видели раньше, но на самом деле мы очутились в еще большем помещении с идеально ровными стенами. Освещение здесь было уже электрическим. Дверь за нами закрылась, лязгнул засов. Мария и Саша переглянулись, девушка взяла меня за руку и завела себе за спину. Грижа тем временем прошел к дальней стене подземной комнаты и остановился возле круглой стальной двери. Ручка на ней была сделана из металлического колеса и Грижа, положив на нее руки, почему-то замер.

— Если тебе есть, что сказать, Грижа, то самое время сделать это, — настороженно проговорила Мария, продолжая прятать меня за своей спиной. Саша тем временем встал таким образом, чтобы прикрыть своим телом Марию. Я видел, как его рука легла на кобуру с бластером. Назревало нечто странное — я понял это и по реакции егерей на происходящее, и по тому, как заметно вздрогнул опричник при словах Марии.

— Думаю, ты и сама уже догадалась, что происходит, — не оборачиваясь, сказал Грижа.

— Кнес в курсе, что он заперт снаружи и находится под стражей?

— Владеймир второй сам избрал свою участь, — сухо ответил Грижа, медленно повернув в сторону Марии косматую голову. — Мы не можем более ждать погибели, пока он в своем безумии старается ухватиться за ускользающие нити власти.

— Мы? Ты говоришь о заговорщиках?

— Не стоит называть нас так, — сказал Грижа каким-то странным хриплым голосом. — Кнес оказался слишком уж недальновидным правителем. Я это понял еще при первом вашем визите в крепость. Все его решения и все действия были направлены на то, чтобы удержать в своих руках власть, не дать вам захватить его кнежить. Но события последних месяцев показали, что кнес неспособен в одиночку справиться с угрозой. Все ваши предложения действительно всколыхнут общество, породят волнения и недовольство правящего класса. Но есть люди, которые понимают, что без вас и ваших технологий нам в Пустоши не выжить. Перемены назрели давно, ваше появление в нашем мире лишь послужило толчком к ним. Кнес этого не понимает. Он боится не вымирания кнежитей во всей Великой Пустоши, а лишь потери собственного могущества.

— То есть сейчас кнес не знает, что в его кнежити, по сути, уже свершился переворот?

— Спрятавшись ото всех в своем бункере, он сам выбрал свою судьбу. Его крысиная трусость обернется для нас поражением. Людям нужен другой правитель. Сильный, смелый и волевой. Тот, кто поведет за собой народ, а не будет прятаться за их спинами.

— Тебе он по-прежнему доверяет?

— Думаю, что да. Во всяком случае, до тех пор, пока я докладываю ему лишь то, что он хочет услышать.

— И ему невдомек, что ни ты, ни те, кому ты теперь служишь, не собираются выпускать его?

Грижа кивнул головой.

— А почему ты поддерживаешь его уверенность в том, что он все еще правит кнежитью?

— В его руках скипетр. Пока он владеет этим оружием, ни я, ни вы не сможем устранить его. Этот жезл не только управляет нашей пушкой, он также является и его защитой.

— Силовое поле?

Грижа кивнул.

— Но вы можете его просто отравить, не так ли? Не думаю, что у него есть столько запасов провизии, чтобы продержаться долгое время без подпитки извне.

— Все произошло слишком быстро, — ответил Грижа. — Мы не успели подготовить народ к восстанию. Уничтожь мы кнеса сейчас — крепость рассыплется. Слишком уж много последователей у Владеймира. Народ попросту разбежится по другим куреням, и тогда крепость будет некому оборонять.

— Что ж, резонно, — сказала Мария. — Ты, Грижа, оказывается, не так прост.

— К тому же, — продолжил Грижа свою мысль, — мы боимся, что кнес обернет свое оружие против крепости, если узнает о заговоре.

— Я так полагаю, мы тебе понадобились, для того чтобы убедить Владеймира в обратном? — предположила Мария.

Грижа кивнул.

— Вам нужно будет лишь имитировать военный совет. Доложим обо всех мерах, предпринятых нами для обороны крепости, получим от Владеймира ценные указания, сделаем вид, что готовы и дальше подчиняться ему, и оставим его до поры до времени в этой конуре.

— А дальше?

— Пока кнес и большая часть его армии будут заняты обороной крепости, я подготовлю почву для официального переворота. В крепости уже работают мои люди, сея среди воинов и мирного населения нужные слухи о неблагонадежности Владеймира.

— Те волнения, которые ты подавлял среди населения после несостоявшихся теплых мен, — твоих рук дело?

Грижа утвердительно кивнул.

— Благодаря им мы поняли, что вера в кнеса среди народа пошатнулась. Большинство сотрапезников уже негативно относятся ко всем его решениям относительно налогов и мобилизации. Война и разруха внесут свою лепту. Когда настанет благоприятный момент, мы свергнем кнеса и возведем на трон более достойного кандидата.

— И кто же этот «более достойный» кандидат?

— Это до поры останется тайной для всех, в том числе и для вас, — отрезал Грижа. — Я лишь могу гарантировать лояльность нового правителя. Ваши идеи по организации нового мира во многом совпадают с его видением ситуации. Более того, вам в этом мире будут предложены должности и полномочия, достойные правителей.

— И как же ты планируешь устранять кнеса, если мы выдержим осаду?

— Почему ты говоришь «если»? — насторожился Грижа. — На нашей стороне сила, равной которой нет в Пустоши. За последние сто лет никому не удавалось взять эту крепость.

Мария лишь вздохнула:

— Поверь, с таким противником вы еще не воевали.

— Именно поэтому нам нужны вы, ваша ладья, ваши знания и ничего не подозревающий кнес со своей пушкой.

— Но как раз пушка-то… — начал было говорить Саша, но Мария его быстро перебила:

—…как раз кнесова пушка-то и сыграет важную роль в обороне.

Девушка легонько ткнула кулаком в спину Саши, давая понять, что Гриже не обязательно знать о том, что Оану удалось взять под контроль грозное орудие.

— Что ж, — сказала Мария, — я удивлена. Ты показал себя с неожиданной стороны, Грижа. Мы принимаем ваше предложение и готовы поддержать ваш бунт. Но я повторюсь: не стоит недооценивать мощь и коварство Боровского. Мы понятия не имеем, какие козыри у него в рукаве и что он припас для нас. Давай покончим с этим спектаклем и сосредоточимся на обороне крепости. Настанет время, мы поддержим нового правителя Пустоши и поможем вам организовать сильное государство.

Грижа одобрительно кивнул Марии и открыл массивную дверь. За ней оказался тоннель со сводчатыми потолками, стены его были отлиты из бетона.

— Кнесов град был отстроен на месте древнего подземного города небесных людей, — пояснил Грижа, ведя нас по узкому хорошо освещенному коридору. — Мало кто из сотрапезников знает об истинных размерах этого сооружения. Да и мы, если честно, узнали о реальной величине подземелий совсем недавно, получив подробные карты подземных ходов Пустоши.

Мы обошли какой-то запертый люк в полу. Мария вновь пихнула в бок Сашу, кивком указывая на закрытый проход. Тот красноречиво пожал плечами: мол, о том, куда может вести этот ход, он даже не догадывается.

— Как вы использовали эти катакомбы до того, как получили эти карты? — поинтересовался Репей.

— Кнес и его приближенные имели доступ лишь к самому первому ярусу — это несколько комнат под дворцом и тайный ход к нашей пушке. Все остальные ходы либо закрыты, либо затоплены.

— И этот был заперт? — не унимался Саша, указывая на люк в полу.

— Этот был затоплен. Вода ледяная — рука не терпит, — сухо ответил Грижа.

— А мы можем взглянуть на эти карты? — спросила Мария. — Эта информация может оказаться важной при организации обороны.

Грижа свернул за угол и остановился возле металлической лестницы, уходящей круто вверх.

— В них нет ничего примечательного, — ответил он. — Проку от этих карт немного — они слишком неточные. И потом, на втором ярусе все затоплено. Мы пришли. Мальчика и друга своего оставь тут. Ни к чему кнесу знать, кто у него в подземелье шастает.

С этими словами Грижа полез вверх по лестнице. Мария кивнула нам с Сашей, соглашаясь с решением опричника, и стала подниматься за ним следом. Где-то наверху лязгнула дверь, и вскоре все стихло.

— Вот такие пироги, малыш, — протянул Репей, усаживаясь прямо на пол возле лестницы. От упоминания съестного у меня в животе протяжно заурчал мой Жии — с утра мы не успели позавтракать. Саша, видимо, услышал это урчание и, улыбнувшись, потянулся к своему карману на бедре.

— Держи, Игорек, — сказал он мне, протягивая саморазогревающуюся съедобную палку. — Припас для тебя.

Смущенно улыбнувшись пилоту, я взял вкуснятину и тут же переломил ее пополам. По рукам растеклось уже знакомое мне тепло, и, как только еда внутри палки нагрелась, я с удовольствием начал высасывать из нее вкусную жижу. Добравшись до середины, я остановился и протянул вторую половину Саше. Тот улыбнулся мне, поблагодарил и высосал остатки.

— Теперь понятно, почему Грижа в последнее время был с нами так покладист, — заметил пилот. — В нашем лице он видит союзников. Думаю, этот их дворцовый переворот нам на руку.

Увидев, что я не совсем понимаю, о чем именно он толкует, Саша рассказал мне очень интересную историю об эпохе дворцовых переворотов в их с Марией мире. Репей оказался очень искусным рассказчиком — даже истории Германа не казались мне такими интересными. Оказалось, что раньше в мире егерей уклад был похож на мир сотрапезников. Такие же правители, как кнес Владеймир, имели власть и управляли огромным количеством рабов. Правда, в отличие от нашей Пустоши, в Российской Империи (так Саша назвал свою страну) людей не ели. Били, унижали, нещадно эксплуатировали — это да, но каннибализм был под строжайшим запретом. За этим строго следили шаманы того времени, поклонявшиеся единому богу Иисусу Христу.

К слову, мне очень понравился этот бог егерей. Возможно, именно ему молился Герман в Пустоши, жарко обращаясь к своему идолу в поисках спасения. Бог этот был справедлив, и все его учение, по сути, сводилось лишь к одному догмату — каждый верующий в него человек должен был любить. Причем любовь верующего должна была распространяться как на самого бога, так и на всех окружающих людей. Абсолютно на всех — добрых, злых, бедных, богатых, умных, глупых. Тех, кто более других преуспевал в этом нелегком деле всеобщей любви, называли святыми. После их смерти егеря поклонялись им как равным самому богу. Я попросил подробнее рассказать Сашу про этого бога-человека, но его рассказ был прерван какими-то странными звуками.

Внезапно по стене, на которую мы опирались, пробежала волна дрожи. Саша замолчал, прислушиваясь, затем встал на ноги. Внутри стены мы услышали работу каких-то механизмов. Что-то зажужжало, затем завыло и, наконец, защелкало.

— Кажется, мы находимся прямо под электродуговой пушкой, — прокомментировал звуки пилот. — А ну-ка, отойди от стены, малыш.

Не успел я отойти подальше от вибрирующей сены, как по ушам ударил резкий высокий звук. Секунды три этот звук набирал силу, а затем откуда-то сверху раздался оглушительный треск. У меня зазвенело в голове. Репей же взял меня за руку и быстро увел подальше от лестницы.

— Начали палить из пушки! — прокричал мне пилот. — Видимо, там наверху началась осада.

Саша орал, перекрикивая очередной нарастающий вой, который так же, как и первый, сменился оглушительным треском.

— Видимо, кнес там уже в истерике, раз палит по своим же мирным жителям так остервенело.

К третьему выстрелу мы отошли от лестницы на достаточное расстояние, чтобы не глохнуть. Звон в ушах постепенно утих. Орудие произвело еще пару выстрелов, а потом откуда-то сверху до нас донесся глухой хлопок. По тоннелю пробежала волна вибрации, нам на голову осыпалось немного штукатурки. Затем глухой хлопок донесся до нас еще раз, затем еще и еще.

— Бомбить начали, — прокомментировал Саша происходящее.

С каждым новым хлопком стены вокруг нас содрогались все сильнее и сильнее. Наконец хлопки стали настолько громкими, а вибрация стен настолько интенсивной, что нас с Сашей стало засыпать мелкими камнями и крошкой. Свет в тоннеле начал мигать при каждом новом взрыве. Через несколько минут этого грозного шума весь пол был усыпан мусором из камней и пыли. Саша отвел меня еще дальше — мы почти вернулись к металлической двери, от которой пришли. Он посадил меня в дверной проем и сам уселся таким образом, чтобы закрыть меня.

Бомбежка продлилась недолго, я насчитал всего пятнадцать хлопков. А еще минут через пять в тоннеле послышались шаги. Из потемок на свет уцелевших ламп вышли Мария и Грижа.

— Быстро, уходим к «Ермаку», — скомандовала Мария на ходу. — Этот идиот даже не попытался провести переговоры!

В голосе Марии слышались нотки злости и раздражения. Мы вернулись в деревянный коридор, где дежурила стража, и быстро поднялись по полуразрушенной винтовой лестнице наверх. Уже перед самым выходом в крепость Мария остановила меня, взяла за руку и быстро произнесла:

— Игорь, слушай сюда внимательно! Чтобы ни произошло там, в крепости, чтобы ты ни увидел, как бы страшно тебе ни было, твоя задача — добежать до «Ермака». Ты меня понял?

Я испуганно закивал. Мария повторила:

— Чтобы ни произошло! Ты понял? Даже если нас с Сашей убьют… ты должен добежать до «Ермака»!