Егерь

Глава 12 Сложная ситуация

Герман пришел в себя ближе к вечеру. От утреннего возбуждения не осталось и следа. Он проснулся и спокойно, даже буднично встал со своей койки, куда его перенесли десантники Чак Ноллан и Сергей Козырев. Первым делом поинтересовался:

— Который час?

Тут же подошли Мария, Ковалев и Оан.

— Ты нас заставил понервничать, — вместо приветствия произнесла Мария.

— Особенно Игорька напугал, — укоризненно подтвердил слова девушки Егор. — Парень весь день от тебя не отходит.

Тут Герман перевел взгляд на меня и улыбнулся:

— Аааа, малыш… Смотрю, приодели тебя.

Я радостно закивал головой.

— Одежда! — чисто выговорил я, оттягивая новенькую рубашку, и добавил. — Маленький егерь.

Герман постарался изобразить смех, но получилось не очень убедительно. Он погладил меня по голове и вновь обратился к сослуживцам:

— Который час? Я давно без сознания?

— Четвертые сутки, — ответил Оан. — Что удалось выяснить?

Герман опустил ноги на прохладный пол, встал и, пошатываясь, добрался до куллера с водой.

— Во-первых, мне пришлось сжечь все свои импланты, — сказал он, утолив жажду. — А во-вторых…

Начальник медслужбы обвел собравшихся взглядом, горько вздохнул и сказал:

— За всеми странностями на «объекте» стоит Леонид Боровский.

Я заметил, как лицо Ковалева передернула странная улыбка. Она затронула лишь его половину да так и застыла на нем, придав суровому лицу Егора глуповатый вид. Мария просто округлила глаза, но корчить рожицы не стала. Оан же остался невозмутим, слова Германа никак не отразились на его мимике.

— Не поняла, — честно призналась Мария. — Он каким-то образом перепрограммировал главный компьютер? Успел перед смертью внедрить вирус? Но как? Он погиб…

— Нет, Мария, — сурово оборвал ее Герман. — Он находится на объекте.

— Погоди, Герман. Дружище, ты же понимаешь, что несешь чушь! — постарался взять себя в руки, а заодно и разрядить обстановку Ковалев. — Ты же помнишь, что мы его убили год назад?

— Я прекрасно понимаю, что звучит это дико, но он жив. Более того, я имел удовольствие общаться с этим гадом, — брезгливо поморщившись, добавил Герман. — Аудиенция длилась не менее десяти минут, и у меня нет ни малейшего сомнения в том, что он жив. Во всяком случае, жив его разум.

— Не понимаю… — протянула Мария. — Точнее, не верю. Этого быть не должно… Не может быть. Он мертв. Мы тело его хоронили.

— Думаю, нашему старому доктору Боровскому удалось каким-то образом скопировать свое «Я» в систему главного компьютера полярной станции, а затем перенестись в главный компьютер «Колыбели».

— А это вообще технически возможно? — засомневался Ковалев, озираясь по сторонам.

— Теоретически, — задумался Оан, — имей он полный доступ к системам «Лоарра» — ледокола в заполярье — он мог бы скопировать свое сознание. Но я не уверен, что он смог бы самостоятельно перебраться оттуда в главный компьютер «Колыбели». Слишком большое расстояние для передачи такого массива данных — на «Лоарре» просто нет таких передатчиков.

— Но он там, — Герман довольно красноречиво указал пальцем в окно, как раз в том направлении, где находился «объект».

— Хотя… — призадумался Оан.

— Что? — прищурилась Мария.

— Он мог попасть туда и иным путем.

— Каким? У вас есть тайный интернет? Или ветром надуло? — съязвил Ковалев. — Мы же вывезли все самое ценное с «Лоарра», в том числе и все накопители.

— В том-то и дело, — кивнул Оан.

— Поясни-ка.

— Вывезенные с полярной станции накопители я использовал при создании нашей базы здесь. На этом оборудовании, — Оан указал на серверную, откуда не выходил днями и ночами, — я обучал вас нашему языку программирования, если помните.

Ковалев закрыл лицо руками:

— И при помощи того же оборудования мы весь год вели наблюдение за «объектом»…

— То есть мы сами принесли геолога на «объект», — завершил его умозаключение Оан.

— Троянский конь, — резюмировал Ковалев и тут же поправился, увидев, как я встрепенулся. — Не ты, Игорек, другой конь — мифологический.

— Получается, — сделала вывод Мария, — Боровский — программа? И он теперь везде?

— Везде, — согласился с ней Герман. — У него был доступ к нашему серверу. Он знает о нас все.

— Зачем в таком случае ему понадобился ты? — спросила Мария.

— Думаю, ему нужна была информация о мироустройстве сотрапезников. Я многое знаю о них, я общался с кнесом и его приближенными. Я знаю расположение основных опорных пунктов кнежити, тайные ходы внутри главной крепости, приблизительную численность населения и их вооружение. Этой информации нет в наших компьютерах.

— А зачем программе-Боровскому понадобилась эта информация? Что именно ты видел? — поинтересовалась Мария, когда все немного успокоились.

Герман вернулся на свое место, грузно сел и начал рассказывать.

— Он играл со мной. Заманивал в ловушку. Строил преграды, зная, что я смогу их обойти, а когда я потерял бдительность, он атаковал. Это было больше всего похоже на шахматную партию.

— Какую цель он преследовал?

— Не уверен, но думаю, одной из целей было внедриться в мою голову. Выйти в оффлайн, так сказать.

— И поэтому тебе пришлось сжечь импланты? — догадалась Мария.

— Именно.

— Получается, — не очень уверенно предположил Ковалев, — Боровский так и остался запертым на «объекте»?

— Не совсем так… Кажется, он пытается создать армию, — сказал Герман.

— Что? — хором спросили Оан и Ковалев.

— Мне удалось просмотреть последние логи системы «Колыбели», — мрачно ответил Герман. — Он активировал тысячи капсул с эмбрионами. Скоро под его контролем будет небольшая армия.

— Но зачем ему это нужно? — задал напрашивающийся сам собой вопрос Ковалев. — Всю эту толпу придется чем-то кормить, одевать, снаряжать, обучать…

После короткой паузы ответил Оан:

— Допустим, обучать он их может и сам. Необходимые навыки коммуникации в головы наших колонистов закладываются еще в капсулах. С общением проблем тоже не будет — если он самостоятельно разобрался с языком программирования наших компьютеров, то мог освоить и наш земной язык. Одевать и снаряжать их он тоже сможет. «Колыбель» достаточно автономна и имеет протяженную сеть лабиринтов и помещений глубоко под землей. Под нужды жнецов были расконсервированы старые военные базы нашей расы. Он может обладать достаточными ресурсами. Другой вопрос, чем он будет кормить свою армию.

— Хочешь сказать, вы напичкали свои военные базы горючим, амуницией и вооружением, но не позаботились о провианте? — спросила Мария.

— Этим базам по самым скромным подсчетам три сотни лет. Может, и больше. Никакие консервированные продукты столько не хранятся, — ответил Оан и добавил, помрачнев. — Но тем не менее на базе достаточно пропитания.

— Это ты о чем? — удивилась девушка и тут же осеклась. — Стой. Ты же не думаешь, что…

— А действительно, — развел руками Ковалев. — Почему бы в таком случае ему не прибегнуть к тактике сотрапезников?

— Какой ужас! — выдохнула Мария, без сил свалившись на койку рядом со мной. — Герман, ради бога, скажи, что этого не может быть!

— Боюсь, что это вполне реально, — мрачно ответил тот. — Этого человека не связывали никакие моральные принципы еще при жизни. А сейчас, когда его мозг больше напоминает симбиоз искусственного интеллекта и его собственной воспаленной памяти, думаю, именно такой он и видит дальнейшую судьбу своих подопечных.

Первым перевел разговор в более продуктивное русло однорукий Ковалев:

— Господа, давайте лучше сосредоточимся на том, какие цели может сейчас преследовать этот псих.

— Думаю, — спокойно ответил Герман, — как раз тут в его мировоззрении ничего не поменялось. Он жаждал власти. Он ее получил. В его руках действительно грозная сила — вооруженные и обученные солдаты. В его руках сотни тысяч готовых к любому приказу молодых людей. Они могут быть лишены всех человеческих качеств. Мораль, жалость, милосердие — это качества, которые надо воспитывать. Если их не прививать и не давать о них понятия, то эти существа так и останутся лишь существами с высокими когнитивными способностями.

— Но в таком случае у него может быть только одна цель, — ответил Ковалев. — Завоевание жизненного пространства для себя и своей армии.

— Поселения в Пустоши? — вслух предположила Мария.

— Именно, — ответил Ковалев. — По всей видимости, он попытается завоевать основные форпосты Пустоши.

— Но они хорошо защищены, — возразил Герман. — Мы сами видели, насколько грамотно устроена оборона крепостей. Одна крепость Владеймира второго чего стоит. Это серьезное фортификационное сооружение со рвом, кольями и высокими стенами, утыканными бойницами. Эта крепость способна месяцами держать осаду. Я уже молчу про электродуговую установку. Черт побери, да они от полярных медведей-переростков спокойно отбивались, а уж их-то ярость мы испытали на своей шкуре.

— И когда, по-вашему, могут начаться столкновения? — заволновался Оан.

— Этого я не знаю, — честно признался егерь.

— Удалось выяснить что-нибудь еще? — спросил Ковалев.

Герман молчал.

— Герман? Полковник?

— Только личное, — наконец хмуро ответил он, стараясь унять дрожь в пальцах.

Ковалев встал и прошелся по комнате. Затем вдруг резко развернулся и обратился ко всем:

— Господа, а разве мы не можем перехватить управление этим сооружением?

Ответил Оан:

— Если бы могли, уже перехватили бы.

— Тогда у нас есть еще один вариант.

Все посмотрели на Ковалева.

— Он же ограничен лишь стенами «Колыбели»? Разнесем к чертям все сооружение и не дадим гаду вырваться на свободу. Он же заперт там, это его тюрьма.

Оан скептически покачал головой:

— Размеры «Колыбели» настолько впечатляющи, что у нас просто не хватит ресурсов. У нас нет бомбы, способной уничтожить объект, который задумывался как атомное убежище для войск.

— Затопим, — не сдавался Ковалев. — Вскроем один из выходов и пустим туда русло какой-нибудь реки.

— Тоже не вариант, — потер руками лицо Герман. — Во-первых, мы не знаем ни о каком другом выходе из этого сооружения, а во-вторых, раз уж известный нам выход замурован, то и другие лазейки для нас будут также закрыты. Открыл один такой…

— Что мы вообще обсуждаем? — упрекнула собравшихся Мария. — Мы не можем взять и похоронить ни в чем не повинных детей. Их же там сотни тысяч! И, как я поняла, для того чтобы у человечества был шанс на выживание, нам понадобятся они все.

— Бездействовать тоже нельзя, — возразил Марии Оан. — Если ваш бывший коллега развяжет с сотрапезниками войну, а никак иначе такие столкновения назвать нельзя, это обернется огромным количеством жертв.

— Только уже с обеих сторон, — подтвердил Герман.

— И что будем делать? — не унимался Ковалев. — Нельзя же просто сидеть и ждать.

— Думаю, у нас иного выхода нет, — покачал головой Герман. — Мы не знаем, каким будет первый шаг этого безумца. Но точно знаем, против кого он этот шаг предпримет.

— Думаешь, нужно предупредить сотрапезников? — спросила Мария.

— А что нам еще остается? Какими бы говнюками они ни были, они — генофонд планеты. Без них никакого продуктивного роста численности населения на планете не получится.

— А они нас послушают? — засомневалась девушка. — Великий кнес ясно дал понять нам, что не потерпит вмешательства в дела народов Пустоши. Мы ему как кость поперек горла со своими нравоучениями.

— Думаю, на этот раз ему придется к нам прислушаться, — вмешался Оан. — Основу экономики его кнежити составляет работорговля. Рабов они добывают в Пустоши. А теперь, когда «Колыбель» перестанет поставлять новых кореллов, сотрапезникам нечем будет торговать друг с другом. Работников на фермах и в полях станет меньше, а значит, и производимые ими продукты в скором времени окажутся в дефиците.

— Когда там у них сезон мен? — уточнил Ковалев.

— Через месяц, — ответила Мария. — Зима на исходе, и с первыми теплыми деньками в столицу кнежити потянутся караваны с подросшими за зиму кореллами.

— Думаю, нужно переговорить с кнесом заранее, — предложил Герман. — Если они продолжат политику истребления кореллов, в скором времени у них не будет ни работников, ни пищи.

В комнату заглянул десантник Козырев.

— Товарищ майор, — обратился он к Ковалеву. — У нас нарушитель.

Майор резко развернулся и направился в серверную, где возле мониторов дежурили оба десантника. Остальные егеря проследовали за ним.

— Что тут у нас? — сходу поинтересовался Ковалев, занимая кресло рядом с Чаком Нолланом.

— Нарушение периметра. Датчики движения зафиксировали движение в 11:47.

— Картинка есть? Медведи?

— Человек. Он только что прошел зону три и засветился перед седьмой и четвертой камерами.

— Выведи.

На мониторе появилось изображение заснеженного леса. В самом углу экрана виднелась смутная тень человека. Незваный гость с трудом пробирался по рыхлому весеннему снегу, тяжело перебирая снегоступами.

— Сотрапезник? — удивился Герман.

— Похоже на то, — кивнул майор Ковалев. — Не узнаешь?

Чак вывел картинку с другой камеры. Теперь сотрапезник шел прямо на нас, и можно было разглядеть его.

— Как не узнать такого? — сказал Герман. — Это Грижа. Опричник кнеса.

— Интересно, какого лешего ему здесь надо? — судя по всему, Ковалев тоже узнал гостя.

— Может, ноту протеста несет от кнеса? — предположил Герман.

Ковалев и Мария удивленно взглянули на товарища.

— Я же недавно вероломно напал на один из его куреней и расстрелял кучу сотрапезников.

— И коня увел, — добавила Мария.

Оан, видимо, напрочь лишенный чувства юмора, отрицательно покачал головой:

— Прошло слишком мало времени.

Его поддержал Ковалев:

— От того куреня до крепости кнеса несколько дней верхом ехать. И это летом. Зимой в такой опасный путь никто не пустился бы, даже ради доноса на злых егерей.

— Стало быть, у Грижи имеется более весомый повод разыскивать наше убежище, — сделала вывод Мария. — Что ж, давайте примем визитера и узнаем, что ему от нас понадобилось.