Эдем 4

Глава 21

Очередное посещение трибуны и смертельная скука. Большую часть времени Ланс поигрывал чашей с виной, заставляя ужасно дорогой напиток кружиться. Из-за этого алая жидкость начинала светиться. Страшно даже подумать, что туда добавляли алхимики для достижения такого красочного эффекта. А уж вкус… неудивительно, что для простых смертных подобное питьё является запретным. От одного глотка печень сразу откажет.

Сам господин Бальмуар сидел на одном из самых элитных мест, буквально рядом с Уларинаром Рериосом. Приближённый госпожи Киране уже полностью втянулся в исполнение своих новых обязанностей. Раньше он просто являлся почётным гостем и главным поставщиком этиамариев на одну арену средней популярности, теперь же в ручках тёмного эльфа находится почти весь бизнес кровавых песков. Огромное доверие рода Нар’Авидов налицо. Никто даже не удивится, если завтра господин Рериос вдруг и вовсе фамилию сменит, став полноценной частью семьи Киране.

Так что сидеть рядом со смертным такого уровня действительно весьма почётно. Хотя нужно также понимать, что сами Нар’Авиды владеют значительной частью арен, но не половиной и не четвертью от общего числа амфитеатров Орта Миос. Ну и сам кровавый бизнес подразумевает не только арены, но и тренировочные залы, клетки для зверья, поставщиков сырья, архитекторов декорацией и просто пиарщиков. Так что о монополии говорить не приходилось, как и существовали более крупные конкуренты.

Но времени заводить новые связи не было, да и вряд ли это выгодно. Лучше развивать имеющиеся, тем более с Нар’Авидами удалось найти общий язык. Амбициям рода Бальмуаров пока что вполне уютно и в текущих рамках. А гнаться за двумя зайцами… такая себе идея.

Вдруг наконец-то произошло нечто хоть сколько-то интересное. Время от времени каждый этириданос старался появляться на трибуне. Ланс делал это куда реже большинства, но тоже не забывал про важность светских бесед полных лести и фальши. Кроме того, иногда цели пересекались, а значит можно было решить сразу несколько вопросов в одном месте и сэкономить кучу драгоценного времени.

И сейчас как раз такой случай.

— Что думаешь? — лениво спросил Ланс, возвращая взгляд к содержимому своего бокала.

Сидящий рядом Гнарг нахмурился и задумался. Чёрный орк по началу воспринимался окружением с некоторой долей иронии и сомнением насчёт уровня интеллекта прямо скажем туповатого вида смертных. Но уже научного доказано, что ни форма черепа, ни вес мозга, ни даже процентное соотношение каких-то долей никак не влияют на так называемоую гениальность.

Но из-за зеленокожих собратьев весь вид орков подвергается одинаковым нападкам. Как-то так уж исторически получилось, что в большинстве миров по тем или иным причинам зеленокожие остались на уровне примитивного племенного строя. Большинство учёных связывают этот момент с их средой обитания. Жаркие тропики, где нет особой мотивации к развитию. Это всяким северянам нужно трудиться круглый год, чтобы и запасов на зиму собрать, и дом новый построить.

А в тропиках еда везде и растёт буквально круглый год, особых противников у тех же орков нет, потому что взрослая зеленокожая особь голыми руками льва на пополам может разорвать. Дай такому просто дубину и всё, вот тебе вожак, который в одиночку племя защитит. В то же время людишкам приходится что-то придумывать копья какие-то, луки, металлургию, чтобы хоть как-то шансы уровнять против самых обычных волков.

Вот и получилось, что зеленокожие отстали в развитии, а вот их собратья по виду, представители чёрной расы ушли гораздо дальше. Пустыня место тоже довольно жестокое и суровое.

Впрочем, мнение большинства на трибуне уже быстро менялось. Ну не похож Гнарг на умственно отсталого ни разу. Как только он здесь появился, то сразу же цепкий воинский взгляд начал подмечать мелкие детали каждого присутствующего. Лёгкость походки, движение мускулов, эмоции в глазах. Чёрный орк уже мог с точностью сказать, кто здесь сильнее, а кто слабее, полагаясь лишь на внешний осмотр.

Правда толку от этого не очень много, но внимательность явно находится на превосходном уровне. Значит остаётся лишь расставить акценты и научиться подмечать другие детали. Для этого Ланс и брал своего работника с собой, чтобы тот обучался и привыкал к обстановке. Это касалось не только коллег, но и потенциального товара.

— Он сражается как безумный зверь. Никакой пощады, сожаления и особой стратегии. Инстинктивное понимание поля боя и неутолимый голод. Необучаемое животное, — спустя минуту размышлений Гнарг вынес вердикт. — Однако прибыль он принести может. Крайне вероятно перед своей смертью он выиграет ещё множество кровавых и жестоких боёв.

В ответ аристократ лишь едва заметно кивнул. Вывод вполне удовлетворительный. Чёрный орк действительно развивается, понимает правила трибуны и уже довольно метко определяет будущее этиамариев. Хотя чему тут удивляться? Он же сам так-то титул героя получил, знает что такое кровавые бои лучше многих.

Так что можно с уверенностью заявить: выполнение первой задачи проходит успешно. Конечно, на достижения мастерства уйдут долгие года и десятилетия. Но господин Бальмуар уже не боялся оставлять Гнарга одного. Тем более в случае чего рядом всегда находится Рериос, который порешает и проблемы, и врагов. А Меглисия уже согласилась немного подучить коллегу по ремеслу, когда сам Ланс покинет Орта Миос.

Второй вопрос заключается в услаждении гордости организаторов и вечных обитателей центральных мест. Ну тут хватает просто присутствия Ланса, на которого теперь находящие внизу иерархии смертные смотрят с самым искренним трепетом. Этот ранее неизвестный человек с янтарными глазами ворвался в Орта Миос, поучаствовал в перевороте власти на одной из арен, без сомнений убил одного из коллег, сражался за город в битве против бездны да с таким размахом, что его теперь даже сам Орз Ширавра считает за равного, вишенкой на торте становится конфликт с Халсу’Алуби, о котором уже столько слухов ходит… В общем дорогу роду Бальмуаров переходить никто пока что не собирался. От него явно веяло проблемами и опасностью.

Ну а третий вопрос касался уже непосредственно покупки нового и весьма перспективного раба. Самый настоящий вампир сейчас сражался на арене, устраивая кровавую бойню. Обезумевший от жажды крови он рубил налево и направо всех подряд. Природный дар к магии крови позволял ему черпать силы из павших врагов. Чужая кровь сама старалась течь за ним шлейфом, хотя иногда он и просто впивался клыками в шеи противников.

— Так значит сделку всё же не одобрили. Я верно понял? — всё также лениво говорил Ланс, обращаясь к знакомому по переписке этириданосу.

— Да. Ещё раз извиняюсь, но мне отказали в продаже, — говорил слегка трясущийся смертный, который столько красивых слов писал, столько гарантий давал, а тут вот как вдруг оказалось. — Ещё раз извините. Я не знал…

— Ой, да будет вам! — не удержавшись воскликнул представитель владельцев арены. — Всё вы знали!

Рериос же продолжал молча сидеть и никак не реагировал на происходящее. Технически он мог легко вмешаться, ведь главная доля находится у Нар’Авидов. Но во внутреннее самоуправление своих арен лучше лишний раз не лезть. Так что сам Уларинар на голосовании воздержался, ведь прекрасно понимал, что является предвзятым лицом в этом вопросе.

В чём собственно проблема? Да в том, что принадлежавший продавцу раб устроил у прошлого хозяина бойню. Вырвался из клетки и выпотрошил десятки смертных, включая владельца. Каким-то чудом его удалось взять живьём. После такого ему, разумеется, выписали смертный приговор, который решено было привести в исполнение на арене. Его кидали в самое мясо, предварительно мучая голодом, от которого у всех кровососов сносит крышу. Каждый раз планка повышалась.

Таким образом смертник одновременно мучался, потому что в перерывах в качестве наказания дополнительно использовались пытки холодом, водой, огнём, опять же банально голодом. Затем веселил толпу и приносил доход. Постепенно планка повышалась, и раб умирал в бою, где уже просто невозможно победить. Бывали случаи, когда рабы сами сдавались, но этого раба уже выпускали на арену безумным, он не мог сдаться.

Процесс этот может длиться как пару дней и один бой, так и месяцами. Ну и иногда этириданосы выкупают таких рабов, чтобы получать себе прибыль, надеясь, что смертник успеет отбить потраченные деньги. Владельцы арены получают моментальную и надёжную прибыль, что на длинной дистанции всегда лучше.

Однако несмотря на перепродажу такой раб уже никогда не получит ни титула, ни права на свободу, как и условия его содержания обязаны быть наихудшими. Поэтому зачастую смертники живут прямо на арене, где-нибудь в подвале площадью два на два метра.

Ну и как бы Лансу об этом никто не сказал, а он в свою очередь рассчитывал же взять раба с собой, может быть даже в другой город и обучить чему-нибудь. В результате всей бюрократической волокиты документы прошли через руки владельцев арены, к которой привязан этот раб, после чего сразу последовал отказ. В одиночку передать такого раба нельзя.

— Значит вы не хотите мне его продавать? — прямо спросил Ланс, делая глоток из своей чаши.

— Господин Бальмуар, ну вы же всё понимаете… — со вздохом начал говорить представитель владельцев. — Это непросто раб, это смертник. Он должен понести наказание, а мы должны проследить. Наши подписи у служителей закона. Мы уже дали гарантию, что эта тварь отплатит за всё сполна и сдохнет в муках за убийства граждан. Если что-то не дай Этий случится, то отвечать будет наша арена, я и… Вы!

— Да что я⁈ — сразу опешил продавец, отводя взгляд. — С точки зрения закона всё в принципе нормально и правильно… Господин Бальмуар же тоже всё понимает! Ну сдохнет эта тварь не в Орта Миос, а где-нибудь в не успевших получить лицензию бойцовских ямах… Какая разница? Или вы думаете, что после перепродажи для этого кровопийцы устроят райские условия или отпустят на волю?

— Я думаю, кто-то слишком жадный и идёт на неоправданные риски! — сразу же парировал представитель. — Да и вопрос можно считать уже закрытым. Сегодня этот смертник сдохнет. Он познает настоящий холод, который постепенно вызовет крайне болезненный некроз всего тела.

— Кто жадный? Я жадный?

Спор продолжился далее теперь уже без господина Бальмуара. Тем временем на арену выпустили нового этиамария. Относительно сильный маг, который видимо и должен был разобраться с проблемой. Этий его знает, кто там решил против этого зверя выставить лишь одного волшебника, но такой самоуверенности можно только завидовать.

В чём собственно главная проблема вампиров. В том, что они, выпив крови врагов, становятся ещё сильнее, чем раньше. Только что смертник устроил бойню и, очевидно, накушался. Вторая проблема — это скорость и реакция.

— Он труп, — почти сразу выдал Гнарг, заметив, что к выставленному магу никто присоединяться не собирается.

Спор на трибуне ещё продолжался, тем временем полетела ледяная стрела. И вот часто бывает, рождаешься ты с даром покорять хар, тренируешь заклинание, а потом противник просто уворачивается. Обидно.

Мгновенно волшебник создал перед собой полосу льда, но вампир в этот же момент растворился в дымку. Подобно туману он проплыл за спину и сразу же материализовался, чтобы атаковать подобранным с трупа мечом.

Стоит отдать должное, маг среагировал просто отлично. Мгновенно за его спиной случился взрыв, снег и лёд разлетелись во все стороны. Вампира же сбило с ног, только вот…

— Теперь точно труп, — изрёк Гнарг, который может с разумными вампирами и не сражался, но про кровопийц много знал.

Маленькая царапина на бедре, сквозь которую текла маленькая струйка крови. Сущий пустяк, который почему-то не исцелялся, несмотря на развитую ардию паресиса. Вампир же, судя по всему, только разогрелся. Теперь он будет ещё лучше чувствовать свою жертву.

Дистанционные заклинания магу использовать уже не давали. Начались стремительный обмены ударами. Вампир махал ржавой железякой, у его противника рапира. Сразу же стала очевидна гигантская пропасть в мастерстве. Безумный кровосос явно оказался во власти ярости и кровавой жажды, мыслить здраво он попросту не мог.

И волшебник тоже почувствовал своё превосходство. Рапира может и не выглядит столь же грозно как двуручный молот, но против врагов без брони… оружия лучше и не придумаешь.

— Спешит и слишком самоуверен. Он никогда не сражался с хищниками, — снова произнёс Гнарг и оказался полностью прав, ведь этот вампир имеет больше общего с животным, нежели с вменяемыми смертными.

А вот маг явно сражался преимущественно против разумных смертных. И считал своего противника также чем-то вроде очень яростного этиамария. Ему бы следовало изматывать смертника до последнего, но, видимо, кто-то слишком сильно поверил в себя.

Снова клинки столкнулись, обманное движение рапирой. Явная ловушка, но обезумевший кровосос не видел подвоха. Сразу же последовало молниеносное продолжение, после чего тени Кихариса прояснились и последовало ювелирное движение рапирой.

Отсечённая кисть улетела в воздух, но вампиру было плевать, крышу от пыток голодом ему снесло знатно. Внезапно до этого не использовавшаяся в бою левая рука устремилась к лицу мага. Острые когти легко бы пробили череп насквозь, но прояснившиеся тени резко сгустились, и вторая рука оказалась скована глыбой льда.

Оставалось только добить смертника, хотя лучше, конечно, сначала подсечь сухожилия на ногах, а потом вспороть глотку. Но вот этиамарий уже решил, что победил и видимо собирался красиво закончить бой, пронзив сердце врага насквозь.

Вместе с этим глыба льда вдруг дёрнулась и раскололась. Левая рука всё ещё находилась внутри льда, что не позволяло ей пользоваться. Рапира дошла до цели и пронзила грудь, но не сердце, а лёгкое, после чего оружие застряло. А сам вампир продолжил двигаться вперёд, напарываясь ещё дальше и открывая свою пасть.

— Да чтоб тебя… — как-то горько усмехнулся Рериос. — Знаете, господин Бальмуар, мне вот порой кажется, что кроме вас на арене ни на кого положиться нельзя. Может всё же останетесь в Орта Миос? Я вам красивый особняк в кредит продам, будете там жить, искусственное солнце вам устроим, только тогда окна придётся убрать. Как вам идея?

— Очень заманчивая. Может быть, когда-нибудь вернусь сюда и пущу корни, — нейтрально ответил Ланс, чтобы никого не обидеть.

— Вы же не будете против, если ваш этимарий выйдет немного раньше? Воительница из клана Праутеи может сделать с этим вампиром то же самое, что он сейчас делает сейчас со своим врагом. Она же любит потрошить, да? И коллекционировать косточки. Или можно Огненную Бестию? Её рейтинги конечно упали, да и пламя что-то не такое яркое как обычно… Но это даже к лучшему, к огню что-то интерес упал.

— Выставлять чемпиона против этого? При всём уважении это как-то… стыдно даже.

— Ох, как жаль… — слегка удивлённо ответил Рериос, которого такого ответа не ожидал.

— Но… — аристократ сразу же продолжил. — Знаете, среди нас ещё присутствуют настоящие таланты. Чёртова Дюжина легко разберётся с этой проблемой.

— Чёртова Дюжина? Тринадцать простых смертных? Этот вампир сегодня уже устроил пир из…

— Прошу, не нужно сравнивать тот сброд с моими бойцами.

— Что же… ладно.

Долго уговаривать Рериоса не пришлось. Всё же он доверял своему коллеге, и сам господин Бальмуар редко ошибался. Так что через считанные минуты на кровавый песок выпустили тринадцать смертных в разном снаряжении. Они должны были выступать чуть позже во время травли хищников, но хозяин сказал — раб повинуется.

Вампир особо не отвлекался на новую порцию живого мяса. Его больше интересовали уже убитые и пока что тёпленькие враги. Живой смертный, конечно, куда вкуснее, да и силу кровососы получают не просто из крови, а из энергии, которая в этой крови. В случае смерти добычи ментальное тело разрушается, весь хар очевидно рассеивается. Поэтому в идеале пить кровь из живого противника, ещё желательнее мага. Но даже из полежавших некоторое время трупов можно получить какие-то крохи силы: в бою всё пригодится.

Всё это хорошо знала Тринадцатая Дюжина, как и в принципе отряд за это время уже сработался. Свежего мяса в их рядах почти не было, потому что костяк вполне справлялся со всеми задачами, таща на себе новичков. Хотя эти новички тоже уже по несколько боёв выиграли. Ещё имеются резервисты, которые также готовятся, но особо не выступают.

Резко вампир оторвался от шеи очередной жертвы и подскочил, отбивая оставшейся рукой брошенный дротик. Мгновенно стала видна разница текущих этиамариев от сброда до этого. Отличие заключалось не в клейме, не в физической силе, даже не в снаряжении, а в построении и дисциплине. Имелся лидер, которого все слушали, на лицо также чёткое понимание и наличие план.

Мгновенно вампир сразу же набросился на ближайшего противника. Воин со щитом напрягся до невозможности, но щит почему-то находился недостаточно высоко. Казалось это ошибка, на деле же кровосос в последний момент растворился, его целью был воин с копьём позади.

Поэтому щитоносец не ушёл в глухую оборону, он готовился перегруппироваться наблюдал за движениями врага до последнего. Как только вампир рассеялся, так оба напарника поменялись местами. Когти вампира оставили глубокие царапины на обитом бронзовым листом щите.

Вместе с этим полетела сеть и новая порция снарядов. Вампир действовал инстинктивно и как зверь, но отсталым дебилом он всё же тоже не был. Опасность очевидна, нужно менять позицию, что он и сделал.

Но среди тринадцати бойцов шестеро сражались со щитами, стоя близ своих товарищей. Очередной манёвр, очередная перегруппировка. Когти в этот раз пронзили щит насквозь, чуть было не достигнув лица одного из этиамариев. Немедля не секунды, воин двинул своим локтем и обрушил свой щит вниз, тем самым блокируя руку противника и попутно выводя того из равновесия.

Вампир был силён, но и раб сразу же упал на колени, тем самым добавляя к собственной силе ещё и вес. Сразу же в этот момент к открывшейся шее рванула кровавая пасть, но сразу же над макушкой напарника пролетела булава, угодившая на полной скорости в челюсть.

Один из клыков хрустнул и сломался, но вампир от этого не сдох, лишь оказался ошеломлён. А сзади уже норовит нанести удар противник с копьём, за спиной которого стоит ещё один щитоносец, только и ожидая ответной контратаки.

Но вдруг боковым зрением вампир рефлекторно уловил бегающих стрелков. Они просто хаотично меняли позиции, как это порой делали и воины с древковым оружием. Сперва могло казаться, что они занимаются чем-то ужасно бесполезным. Только вот хищники мгновенно реагируют на быстро двигающиеся цели, их внимание переманивается, а после…

После прилетает неожиданный удар копья, когда глазки зверя забегают. Тринадцатая Дюжина занималась травлей и таким образом загоняла даже опаснейших магических монстров. Потому что ты можешь быть сколько угодно сильным, но, когда тебя атакуют с пяти сторон, ты ничего с этим не сделаешь.

При этом атакует то воин со щитом, то из-за его плеча прилетает удар древкового оружия или вовсе дротик. Реакция не помогает от слова совсем, предсказать новую атаку невозможно, потому что широкоплечие силуэты со щитами блокируют обзор и вовсю кричат, бранятся, просто лязгают оружием. Ланс не сомневался, будь этот вампир даже с обеими руками, то всё равно бы проиграл. Потому что количество можно нивелировать лишь чудовищным превосходством в качестве.

— Знаете… — внезапно произнёс Ланс, заметив, что спор продавца и представителя закончился: их любопытство оказалось приковано к бою на арене. — Я прекрасно вас понял. Проблема в наказании, проблема в рисках, проблема в неуверенности. Всё это решаемо. Частично монетами, частично…

Аристократ внезапно замолчал и слегка вытянул руку с чашей в сторону. Сразу же жест уловила рабыня в коротком платьице, которое правильнее было бы назвать рабской туникой. Прозрачная ткань, открытые бёдра, разумеется, никакого белья, стандартный набор. Выделить можно лишь довольно приятную причёску и макияж, на что уходят некоторые деньги. Хотя слишком много работать над внешностью не имело смысла, рабыня ещё не такая старая, так что лишь поиграться с тенями, чтобы скрыть некоторые не очень лицеприятные черты. Как только постареет… дешевле новую купить.

Услужливо девушка согнулась, совсем не стесняясь демонстрировать свои прелести. В руках её наклонился кувшин, но вдруг нежное тело резко дёрнулось. Мурашки и судороги прошлись по телу, в глазах застыло удивление, а вино проливалось мимо чаши. Оно лилось прямо на пол, чем вызывало некоторое непонимание окружающих.

Тело же рабыни становилось всё горячее дыхание усилилось. В алую лужу из благородного напитка начали капать густые капли, стекающие прямо по внутренней части бёдер. Дыхание девушки становилось всё сильнее, глаза будто остекленели, кувшин со звоном упал, а руки скрылись под коротким платьем, пока самая рабыня медленно оседала на пол прямо в лужу вина.

Без приказа, без предпосылок, внезапно служанка вдруг будто сошла с ума и теперь сидела прямо перед креслом, внаглую лаская себя снизу и без стеснений постанывания. Она совершенно не обращала внимание ни на хозяина, ни на других граждан, будто весь мир для неё в один миг исчез или ограничился собственными фантазиями.

— Вы ведь знаете про некоторые особые магические техники? Конечно же знаете, Орта Миос буквально построен на аномалии, которая уже показала свою силу, — начал говорить Ланс, от которого исходили едва заметные нити, проникающие внутрь сознания слабой рабыни. — К этой силе стремятся прикоснуться многие, чтобы научиться защищать свой разум. Это очень полезно во всех начинаниях, начиная от любовных интриг до банальной дуэли, где боевой клич может действительно парализовать…

Рабыня тем времени уже стояла на коленях, платье её перемазалось в вине, глаза закатались. Пальчики правой руки с брызгами входили внутрь, без остановки и животной страстью, пока левая рука прильнула к лицу, безуспешно пытаясь заглушить протяжённые стоны.

— Безудержная похоть, она всегда существует рядом с рабами. Ведь вся эта трибуна буквально пропитана афродизиаком, как и благовония, духи. Все рабыни здесь всегда на взводе, всегда влажные и готовые чуть что утолить развратные желания гостей. Нужно только дать немного воли и вот… она уже ничего не помнит, однако внутри существуют что-то ещё… не менее сильное…

Ланс говорил тихо и спокойно, после протянул левую руку чуть вперёд. Если присмотреться на отражения в тенях Кихариса, то можно наблюдать, что именно от этой части ментальной проекции и исходили те самые нити.

После этого жеста рабыня сразу же будто слегка образумилась, взгляд прояснился, но только слегка, чтобы нашлось место для второй цели. Мгновенно девушка встала на четвереньки и подползла к протянутой руке. Её щека легка прямо на ладонь, об которую рабыня и начала ласкаться, подобно самой верной кошке. По бёдрам ещё стекали соки любви, но похоть отступила. А затем внезапно протянутая рука сжалась в кулак.

— Похоть сильная, как и понимание верность витает прямо в её ауре. Но сильнее всего страх, — продолжил говорить Ланс, а рабыня уже с ужасом схватилась за голову, пока по лицу её катились слёзы от возведённого в абсолют понимания допущенной оплошности. — Вы можете убить этого смертника здесь и закончить его мучения. Или можете отдать его мне, где он узнает, что такое настоящие страдания. Всё его существование превратиться в бесконечные муки, между которым будут жестокие и несправедливые бои с азартными ставками ради блага ненавистных господ. Я заставлю его не просто слёзно молить о прощении, я заставлю его раскаяться в содеянном, потому что я сломаю его разум и сделаю из него безвольную куклу. В ужасе он упадёт на самое дно и станет тем, кем в глубине души боялся стать, надеясь умереть раньше.

Левая рука расслабилась и легка обратно на подлокотник. Вместе с этим пришла в себя и рабыня. Она так ещё и не поняла, что именно произошло: почему она лежит в луже вина, почему всё лицо мокрое от слёз, а бёдра влажные от чего-то совсем другого.

На арене тем временем вампир лишился уже второй кисти и клыков. Его уже просто откровенно пинали, издеваясь и измываясь. Ни один из Тринадцатой Дюжины даже царапины не получил. Ближе всего к контуженному кровопийце стоял лысый этиамарий. Вирд изредка ударял противника булавой, не давая тому отдышаться. Сам же раб смотрел исключительно на трибуну, ответ которой задерживался.

— Ну так что? — снова повторил Ланс, обращаясь по большей части исключительно к представителю. — Доверите мне проследить за полным исполнением вынесенного законом вердикта?

Теперь отказать тёмный эльф уже не мог. После наглядной демонстрации аристократом своих возможностей ответ напрашивался самой собой. Кроме того, за происходящим наблюдала и вся трибуна, которая знала, что сделал этот вампир. Он устроил чудовищную бойню, рубя всех и вся на своём пути. Этот урод не пощадили никого, ни собственных товарищей этиамариев, попытавшихся его остановить, ни простую обслугу, которая не смогла спрятаться от зверя, прозванного Потрошителем.

И видит Этий, после такого эта тварь заслуживала настоящих и долгих мучений, а не просто смерти на арене.

— Пусть будет так… — согласился представитель, делая жест пощады. — Обсудим детали завтра?

— Конечно, — согласился Ланс, также поднимая руку и сильно удивляя Вирда, который в целом послушался и уже побежал за брошенными на песок кандалами. — Кстати, к обучению Тринадцатой Дюжины я и пальца не приложил. Ими занимался исключительно господин Дурзол.

Трибуна услышала последние слова, но приняла их без особого интереса. Большинство всё ещё размышляло, а сможет ли этот человек с янтарными глазами также легко превратить и их в безвольный мусор.