Дым и тени

Глава четырнадцатая

— Как прошло свидание?

— Какое?

— С Зевом, в пятницу. Я собиралась тебе позвонить, но у меня выдались хлопотливые выходные.

Эми сладострастно подчеркнула словечко «хлопотливые» и повела бровями.

— Барри?

Она стукнула его по плечу.

— Брайан! А теперь рассказывай, олух, — потребовала она, поставив большой стакан с мокко на край стола, и, плюхнувшись в кресло, улыбнулась Тони. — Мамочка хочет знать все чудовищные подробности. Пусть утро понедельника хоть недолго побудет клевым.

— Я поел хаманташа.

Густо подведенные глаза широко распахнулись.

— Извращенец!

— Это печенье.

— Ты ел печенье? Тебе что, двенадцать лет?

Тони пожал плечами. С вечера пятницы столько всего случилось, что он почти забыл о своей встрече со звукорежиссером.

— Мы ходили пить кофе.

— В двенадцать я как раз делала то же самое, — сказала Эми и многозначительно отхлебнула из своей кружки. — Вы и вправду этим занимались?

— Еще разговаривали.

— Господи, я просто балдею. Я-то думала, геи отрываются лучше нас. У вас что, нет никаких нормативов, чтобы держать планку?

Тони почувствовал, что улыбнулся впервые за целую вечность.

— После восьмидесятых — нет.

Эми ухмыльнулась и протянула руку к телефону.

— Похоже, в двенадцать лет ты не только пил кофе. «Чи-Би продакшнс», чем могу вам помочь?

Может, сказался настрой Эми: «Я буду вести себя так, как хочу, и пусть только мир попробует что-нибудь вякнуть!» Или же дело было в ее поразительно зеленых волосах, в знакомом ответе на звонок. Главное в том, что Фостер почувствовал себя энергичным, готовым ко всему. Он будто ожидал каких-то больших, удивительных событий, которые должны были вот-вот произойти. Страх и сомнения, преследовавшие его в снах и по дороге на работу, исчезли.

— Тони!

И возвратились.

Он обернулся и увидел, как Арра выходила из офиса Чи-Би. Она по-прежнему выглядела дерьмово, под ее глазами висели мешки, нечесаные волосы топорщились острыми седыми прядками. Из-за утомления у волшебницы появилась такая прическа, на которую Эми, наверное, понадобился бы литр геля. Похоже, карты не посоветовали ей хорошо выспаться.

Скорее всего, эта женщина всю ночь пыталась разглядеть будущее с помощью пасьянса, поэтому ее вид мог быть даже забавным. Вот только Тони он не веселил.

Арра схватила его за руку — даже через рукав джинсовой куртки чувствовался жар, исходящий от нее, — и повела к подвалу.

— Я говорила с Чи-Би.

— То есть он знает?

— Что именно?

Фостер прекрасно сознавал, что Эми могла прислушиваться к полудюжине разговоров одновременно, поэтому понизил голос до шепота. Он решил попозже разобраться с тем, что она думает о его секретах.

— Все. Ты же говорила, что мы ему обо всем расскажем.

— Верно. Нет. Я сказала только, что нынче утром тебе придется поработать для меня с большой дуговой лампой. Мол, я создаю блуждающие блики, которые понадобятся ему в этом сезоне. Мне надо сделать замеры уровня света. Он поговорит об этом с Питером и Сорджем.

— Я не…

Тони не хотел приближаться к воротам. У него возникло желание оказаться за сотню километров от них, когда они откроются. Но речь шла об эпохальном деле. Если не он, то кто?

— Конечно. Как угодно, — сказал Фостер.

Арра на мгновение еще крепче сжала его руку, как будто знала, что у него на уме.

— Утром я попыталась найти последнюю тень. Она на студии.

— Кто?

— Не знаю, но это неважно. Будь осторожен. Тень поймет, что все ее собратья уничтожены, и будет отчаянно прорываться через ворота.

— А как насчет того, что суется с той стороны?

— Вряд ли оттуда что-нибудь полезет. Пока — нет. Повелитель Теней ненавидит приступать к действиям, не имея информации. В этом заключается его сила и, в определенной степени, слабость. Он любит знать наверняка. Будем беспокоиться, как только прикончим последнюю тень. Хотя мы могли замедлить его реакцию тем, что уничтожили несколько этих вот мерзостей вдали от ворот.

— Клево. Это даст нам время на подготовку.

— Нам нечего готовить!

— Да, — выдохнул Тони. — Знаю.

Когда она отпустила его и потянулась к подвальной двери, Фостер, в свою очередь, схватил волшебницу за руку.

— Арра, я гадаю, зачем теням приводить людей обратно к воротам? Ведь одна из них на прошлой неделе последовала за нами к месту съемки. Значит, тени преспокойно могут передвигаться сами по себе, без человека.

— Нет. Помнишь, я говорила тебе, что чем специфичнее задача у такой гадости, тем более ограниченны ее передвижения? А самые последние тени очень подвижны только до того момента, пока не найдут себе хозяина. — Тони кивнул. — Когда они получают физическое воплощение, их способность передвигаться ограничивается короткой дистанцией от одного хозяина до другого, — продолжала Арра.

— Но они могут выживать сами по себе, так ведь?

Юноша увидел, как дернулся мускул на лице волшебницы, когда она сжала зубы.

— Их нельзя переделать!

— Я не об этом, — «Не совсем об этом». — Я просто подумал, что, может, будет… не знаю, более разумно, если эти кляксы свалят из хозяина, как только вытянут всю информацию, которой он обладает. Ведь притаившуюся тень гораздо труднее засечь, чем человека, который действует так, словно скрывается от живых мертвецов или будто наступила ночь людей-стручков[63].

Арра прищурилась и долго пристально смотрела на него. В последнее время она поступала так довольно часто. Это уже начало всерьез нервировать молодого человека.

— Не подкидывай им идеи! — наконец огрызнулась она, стряхнув руку Тони, и направилась в свою мастерскую.

Семь лет волшебница воплощала в себе весь отдел спецэффектов. За это время Арра Пелиндрейк не сблизилась ни с кем из съемочной группы. Она сотрудничала с людьми ровно настолько, насколько требовала ее работа, не больше. Но теперь, судя по всему, за какую-то неделю у нее появился друг или сообщник. Честер Бейн не был уверен в том, какую именно роль играл Тони. Но, учитывая все, что творилось, Арра выбрала интересный момент, чтобы обзавестись другом.

Босс стоял в своем офисе, у самого порога, и наблюдал, как Арра двинулась в подвал. Он долго смотрел на дверь, закрывшуюся за ней, а потом увидел, как Тони Фостер исчез в направлении звукового павильона. Происходившее, чем бы оно ни было, имело отношение к уровню освещенности. Больше всего Бейн ненавидел, когда ему лгали, поэтому, прежде чем начать задавать вопросы, он убеждался в том, что сможет проверить истинность ответов.

Чи-Би уже собрался вернуться к столу, но помедлил, когда наружная дверь открылась и вошли два офицера полиции, расследовавшие смерть несчастной Никки Вог. Он видел, как к ним навстречу поспешила Рэчел, и шагнул вперед, как только она повернулась в его сторону.

— Мистер Бейн, эти офицеры хотели бы переговорить с вами.

— Конечно.

Он жестом пригласил их в свой кабинет.

Мужчина, констебль Элсон, двигался так, будто он охотился, а добыча была уже близко. Женщина, констебль Данверс, возвела глаза к потолку, прежде чем последовать за партнером.

«Итак, между ними существует разлад. Возможно, небольшой, но в мелочах Данверс явно потакает напарнику. Интересно».

— Алан Ву мертв.

Бейн уже собрался сесть за стол, но после этих слов помедлил и, повернувшись, уставился на двух офицеров.

Через мгновение констебль Данверс добавила:

— Он погиб в субботу днем.

— Мне жаль.

Чи-Би сказал правду. В бизнесе, где хватало небезопасных, чокнутых и бредовых позеров, Алан Ву был надежным парнем. Бейн сел, жестом предложил офицерам сделать то же самое и стал ждать.

Констебль Элсон устроил целое представление, сверяясь со своими записями.

— Алан Ву — второй из ваших служащих, погибших за последние дни, меньше чем за неделю.

«Именно так. Похоже, за этот самый срок у Арры появился друг».

— Алан Ву не являлся моим служащим. Он был актером, которого я время от времени нанимал.

— В момент смерти рядом с ним находился Тони Фостер. Он сообщил, что проезжал мимо с еще одной вашей служащей, Аррой Пелиндрейк. Они оба работают на вас?

— Да.

— Хорошо. Это еще не все.

— Продолжайте, — велел Бейн, в упор посмотрев на констебля.

Дело становилось все интересней и интересней.

Одного его оператора высадили в больнице, в отделении неотложной помощи в Бернаби со сломанной челюстью. В записях не значилось, кто его там оставил. Супруга электрика и муж молодой женщины из службы доставки заявили об их пропаже, но не прошло и сорока восьми часов, как эти люди нашлись. Они не помнили, где были, их машины исчезли.

— Я отметил все, что было связано с вашей компанией, и свел воедино данные из разных ресурсов.

— Вы основательно потрудились.

— Мне стало любопытно. Я не очень верю в совпадения, мистер Бейн. Самые разные дороги, похоже, неизменно сходятся здесь. Это подсказывает — у вас что-то происходит.

«Несомненно».

— Тони!

Голос Тины заставил его замереть. Она была последним человеком, с которым ему хотелось бы иметь дело этим утром. Фостер уже повидал Кейт, застывшую у камеры и улыбавшуюся в пространство. Большим пальцем правой руки она потирала запястье левой. Юноша, отчаянно надеясь на то, что сам он никогда не выглядел таким блаженно-глупым, натянул обшлаг куртки на руку и двинулся в обход кофеварки.

— К твоему сведению, мне не нравится это делать, — заявил Генри, когда они ехали по Аданак-стрит к квартире Кейт.

— Что именно?

— Включать свою сексапильность. — Он повторил фразу Тони так, будто от нее оставался неприятный привкус во рту. — Когда ты подобным образом упоминаешь о сексе, это слишком смахивает на то, что я насильник, нападающий на жертву.

Фостер фыркнул, обернулся и взглянул на Кейт, спавшую на заднем сиденье.

— Экстренное сообщение! Секс всегда является частью подобных дел.

— Но не так открыто. Не при подобных обстоятельствах. — Фицрой замер, будто осознав, что обстоятельства и правда были необычными. — И не с моей стороны.

— Что не с вашей стороны?

— Если секса и в самом деле нет, то я могу о нем даже не вспоминать, пока кормлюсь.

Поскольку оба они знали, о чем думал другой, ни один из них об этом не упомянул.

— Значит, вы не вспоминали о сексе, когда пили кровь Тины?

— Нет.

— Хорошо.

— Что вовсе не говорит о том, что при других обстоятельствах…

— Я не хочу этого слышать.

Теперь Фостер смотрел на Тину, приближающуюся к нему, и мог думать только о том, как она и Генри трахались на манер голых мартышек. Такая картинка всерьез лишала его душевного равновесия.

— Тони, не забудь, что члены фан-клуба «Самой темной ночи» прибудут примерно через полчаса. Гости посмотрят на съемки, Ли и Мэйсон красиво постоят с ними для пары фотографий, а потом они… — «Попадут в плен к теням из другого мира!» — пообедают. Тони, ты меня слушаешь?

— Да, извините.

Он заставил себя сосредоточиться.

— После обеда раздай им старые сценарии и выгони в шею, прежде чем мы начнем работать. — Тина замолчала и прищурилась. — У меня испачкано лицо?

— Что?

— Ты пялишься на меня.

«Я знаю, как выглядит Генри, попробовавший вашей крови».

— Извините.

«Просто у вампира слишком странная жизнь».

— Прекрати извиняться, лучше слушай, что я говорю. Ты знаешь, как Питер относится к появлению фанатов в студии. Поэтому все должно пройти гладко, или нас всех ждет неприятный денек.

— Э-э… Арре нужно, чтобы я кое-что сделал для нее этим утром.

— Я слышала. Только проследи, чтобы гости не оставались без присмотра. Не могу придумать ничего хуже очередного фаната, запершегося в гробу Мэйсона.

К сожалению, Тони мог представить себе кое-что пострашнее.

Три игры застряли на четверках.

«„Ограниченность суждений помешает вашему развитию“. Что я упустила? На чем зациклилась?»

На другом экране два черных валета не давали ей сделать завершающий ход, после которого пасьянс сошелся бы.

— Просто смешно! — воскликнула Арра, оттолкнув кресло от стола с такой силой, что оно проехало через половину мастерской. — С тем же успехом я могла бы предсказывать будущее по овсянке быстрого приготовления!

В животе у нее заурчало. Арра так отчаянно пыталась обнаружить источник беспокойства, что пропустила завтрак. Кстати, слово «беспокойство» было слишком мягким для характеристики того ощущения обреченности, что заполнило ее душу, как ядовитый дым. Возможно, голод отвлекал ее, не давал извлечь смысл из комбинаций карт.

«Возможно. Но едва ли».

Арра могла делать предсказания в любой обстановке, не обращая внимания на то, что вокруг все рушилось. Она видела судьбу города и волшебников, знала, что никак не сможет это остановить.

«Но здесь и сейчас мы еще не пришли к конечной катастрофе. Она лишь ожидает нас. Я немедленно должна выяснить, что идет не так».

Если память ее не подводила, в ящике стола все еще лежал батончик с воздушным рисом, который она взяла с тележки с закусками на прошлой неделе. Не совсем еда, но сойдет. Можно будет не подниматься наверх.

Первый кусок Арра прожевала медленно, потому что батончик затвердел настолько, что есть его быстро не получалось. Волшебница очистила все экраны, кроме одного.

«Может, мне стоит сосредоточиться на одной-единственной игре?»

Два черных валета.

Высасывая последний кусочек зефира из уголка пластиковой упаковки, она нахмурилась и взглянула на часы в углу экрана.

«Одиннадцать ноль две. Ворота скоро откроются. Последняя тень попытается прорваться домой, и свет уничтожит ее. Тени известно, что она осталась в этом мире одна, но… — Арра уставилась на монитор, не обращая внимания на кусочек пластика, прилипший к уголку рта. — Два черных валета! В этом мире остались две тени, а не одна. Именно две. Каким-то образом вторая мерзость ускользнула от моего заклинания. Сейчас неважно, каким именно. Я должна предупредить Тони.

Но ворота вот-вот откроются.

Если туда явятся обе тени…

Если ему понадобится помощь, чтобы их остановить…

Если я подойду к воротам…

Но что будет, если не подойду?

Использовать силу при открытых воротах — все равно что послать за них световой сигнал».

Сотни тысяч голосов взывали к ней о помощи, цеплялись за нее, тянули вниз тяжестью своей беды.

«Повелитель Теней идет, ты наша последняя и единственная надежда», — кричали они.

Тони дрался без нее. Он явился к ней, чтобы попросить сражаться на его стороне, а не вместо него. Парень упрямо цеплялся за надежду, когда Арра отрицала, что таковая есть.

Волшебница оттолкнула кресло от стола, развернулась и пробежалась взглядом по полкам.

«Тут должно быть что-то подходящее. Да! Бейсбольная бита».

Точно такую они взорвали в руках Раймонда Дарка в эпизоде с тренировочной сеткой в третьей серии. Разумеется, в кадре были руки Дэниела. Идея использовать алюминиевые биты принадлежала Ли, хотя Мэйсон приписал ее себе во время второго дубля сцены, в которой Николас вытаскивал окровавленные щепки из плеча Раймонда Дарка.

Чи-Би жаловался, что все обходится слишком дорого, но Арра все равно купила шесть бит. На трех она попрактиковалась, две взорвала перед камерой, а последнюю припрятала, решив, что рано или поздно придумает, как ее использовать.

Например, с помощью этой штуки можно остановить пленника тени, не дать ему добраться до ворот и, таким образом, задержать эту гадость.

Тони следил за временем и беспокоился о сотне вещей, способных пойти наперекосяк, когда он попытается помешать тени вернуться в другой мир. Фостер будет окружен людьми, которые не поверят его объяснению, даже если комментарии режиссера подтвердят его правоту. К тому же ему придется присматривать за семнадцатью членами фан-клуба «Самой темной ночи». Неудивительно, что у Тони голова шла кругом.

Мысль о том, что Арра сидит в безопасности в своем подвале, пока он спасает мир, приводила парня в бешенство.

«Ей даже не надо приближаться к чертовым воротам, — прорычал он про себя, пересчитывая фанатов. — Она могла бы просто улучить момент и превратить эту толпу в… Одного гостя не хватает. Угадайте с трех раз, куда он намылился. Первые две попытки не в счет».

— Прошу прощения, но на съемочную площадку нельзя.

Фанат, уже перебросивший ногу через край гроба Мэйсона, замер.

— Я только…

— Да, знаю, — сказал Фостер, повернувшись в ту сторону, где в этот момент раздался пронзительный визг. — Думаю, там только что показался Мэйсон.

Он едва успел убраться с дороги, пока его не сбили с ног.

Тони вынырнул рядом с мониторами. По восхищенным крикам, доносившимся до него, он мог предположить, что Рид находился по другую сторону толпы истерически подпрыгивающих и машущих людей.

— Отлично. Просто отлично! — Питер с наушниками на шее говорил таким тоном, как будто готов был сжевать сценарий. — Теперь я ни за что не вытащу его на площадку.

— Простите.

— Думаешь, ты смог бы этому помешать? — хмыкнул режиссер. — У вас серьезная мания величия, мистер Фостер. Пора бы уже знать, что между Мэйсоном и его восторженными поклонниками не встанет ничто. Особенно если фанаты явились с фотоаппаратами. — Питер прищурился и покосился на бурлящую толпу. — По крайней мере, пока он у нас на глазах, есть шанс избежать судебных процессов.

— Передать ему, что вы готовы к съемке?

— Он это знает, потому что наконец-то вышел из гардеробной. Ладно, это одна из причин, явно не самая главная. Попробуй вытащить Мэйсона из маленькой идиллии, и он угостит весь мир представлением, в котором тебе достанется роль злодея. Сам он сыграет человека, всего лишь пытающегося отдать должное людям, благодаря которым сериал продолжает выходить. Рид и не вспомнит, конечно, что никакого сериала не будет, если мы его не снимем.

— Может, тогда сперва отработаем мои ответные сцены?

Режиссер и Тони обернулись.

— Ли, я тебя не заметил.

— Кажется, сейчас безопаснее держаться в тени, — улыбнулся Николас.

Тони открыл было рот, чтобы спросить, как артист себя чувствует, но промолчал. Место неподходящее. Они же не были… друзьями.

— Сордж! — Оператор-постановщик поднял голову. — Чтобы сделать ответные снимки Ли, понадобится менять освещение? — спросил Питер.

— Вряд ли.

Когда Сордас двинулся в сторону постановочного офиса, Питер кивком указал на заметки, торчащие из кармана Тони, и спросил:

— Ты можешь читать Ли реплики Мэйсона?

Тони перешел от восторга к депрессии меньше чем за секунду. Наверное, новый рекорд.

— Не могу.

— Почему?

Парень не смотрел в глаза Ли.

— Мне нужно сделать кое-что для Арры.

— Сейчас?

От ощущения, что ворота наливались силой, у юноши стали подрагивать глазные яблоки. Он бросил взгляд на часы.

— Через три минуты. Она говорит, что для спецэффектов нужно время.

— Хорошо. Как угодно. Иди. Ли — на площадку. Адам!..

Первый ассистент режиссера перестал разговаривать со звукооператором, которого Тони никогда раньше не видел. Похоже, Хартли не оклемался к утру.

— Проследи, чтобы эта орава заткнулась, когда я велю молчать.

Тони пошел к лампе, стараясь скрыть свою боль.

За его спиной Питер крикнул:

— Тишина, пожалуйста!

Голос Адама заглушил продолжающуюся болтовню фанатов:

— Если вы будете молчать, пока я не дам команды, то после съемки Мэйсон сфотографируется с вами.

Болтовню как будто выключили.

— Внимание!

В последний миг констебль Элсон успел ухватиться за вешалку и удержаться на ногах, завершая свой случайный танец с истрепанным старомодным бальным платьем.

— По-моему, это нарушение техники пожарной безопасности, — пробормотал он, выпутываясь из бедной серой тафты, обмотавшейся вокруг ног.

— Уверяю вас, констебль, с этим все в порядке.

— Тут просто негде развернуться.

Элсон сделал шаг назад. Рукоять дешевой поддельной сабли ткнула его в зад. Он прыгнул вперед и чуть снова не запутался в тафте.

— Тут есть проход, хотя и узкий. Начальник пожарной охраны дал добро.

У начальника пожарной охраны был сын, стремящийся сделать карьеру на телевидении, но Чи-Би не видел смысла упоминать об этом.

— Вход в звуковой павильон находится чуть дальше.

Вообще-то до двери оставалась всего пара дюжин шагов, но заметить ее можно было, только завернув за угол и пройдя мимо стойки с белыми костюмами спецзащиты. Раньше они использовались в другом сериале, но тот закрылся. Чи-Би купил их по дешевке и велел сценаристам как-нибудь задействовать. Пока поступали отнюдь не звездные идеи, но Бейн знал, что рано или поздно один из обитателей загона придумает что-нибудь полезное. Ведь бесконечное множество обезьян способно написать «Гамлета»…[64]

Босс взялся за ручку двери, когда прозвенел звонок и загорелся красный свет.

— Почему мы остановились?

— Камеры работают, — ответил Бейн, слегка повернув голову к констеблю Данверс. — Придется подождать.

— Долго?

— Пока режиссер не решит, что снял все, — пожал плечами Чи-Би.

— Джек!..

Данверс повернулась к партнеру. Тот покачал головой:

— Нет. Мне надо осмотреть павильон звукозаписи и снова перемолвиться словечком с мистером Фостером.

— Мы могли бы сюда вернуться.

Элсон скрестил руки на груди.

— Мы уже здесь.

Он истолковал выражение лица коллеги как: «Ты не был бы и наполовину таким одержимым, если бы речь шла не о телевидении». Наверное, она была права. Телевидение, пребывающее в домах двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю, оставалось загадкой. Если к ней добавить еще одну, то против такого никто не сможет устоять. Хотя шансы, что он действительно что-то раскопает, были скудными. Элсон не стоял бы сейчас здесь в ожидании, пока его впустят в павильон звукозаписи, если бы Чи-Би считал по-другому.

Топот бегущих ног — кто-то мчался между костюмами — заставил всю троицу повернуться в ту сторону, откуда они пришли.

Арра с бейсбольной битой в руках споткнулась, остановилась возле костюмов спецзащиты и уставилась на красный свет, горящий над дверью.

«Проклятье! Если бы Чи-Би был один, то я рискнула бы уболтать его и прорваться в павильон. Но когда рядом с боссом незнакомцы…

Усыпи их! Потом ты сможешь сказать, что произошла утечка газа!»

— Какие-то проблемы, Арра?

«Время действовать! Кстати, сейчас одиннадцать шестнадцать. Все равно уже поздно. Тони остался один».

Арра опустила биту.

— Нет. Никаких проблем.

— Арра Пелиндрейк? — поинтересовался светловолосый мужчина, сделав шаг вперед. — Я констебль Джек Элсон из королевской канадской конной полиции. Поскольку мы все равно здесь ждем, я хотел бы задать вам несколько вопросов.

На лице Чи-Би, стоящего за спиной копа, было написано то же самое.

Лампа находилась на месте. За ней был натянут тонкий белый экран, мешающий свету просочиться на съемочную площадку. Тони оставалось лишь повернуть выключатель на лампе. Главный осветитель уже подсоединил ее к панели и коротко, доступно растолковал парню, что засунет ему в задницу штатив, если тот приблизится к панели.

«Да. Все идет чудесно».

Тони видел спецвыпуск или какой-то триллер — он уже подзабыл подробности — о парне, атаковавшем людей с помощью вибрации, пока у них не вытекали глаза. Это неплохо описывало его теперешние ощущения. Ему казалось, что с ним происходило то же самое.

Явно пора было включить последнюю надежду человечества.

«Роль героя сыграет угольная дуговая лампа».

Тони протянул руку к выключателю, и его тень взметнулась вверх по ногам.

Он успел откинуть голову, но напрасно. Темнота нанесла удар, вошла в него, и юноша потерял контроль над собой.

«Утром я попыталась найти последнюю тень. Она на студии».

«Черт! Черт! Черт! Она во мне!»

Вот только эта мерзость была не в нем. Клякса пряталась в его тени.

«Давно ли?»

Потом открылись ворота, и он пошел, вернее, его повели прямо под них.

«Опять дежавю».

Тень всего лишь отпихнула его сознание в сторону. Тони больше не был один в своей голове. Генри мог бы его освободить, просто поманив пальцем, но вампира здесь не было. Да и Арры тоже. Только он и тень.

«Эй! Если ты вернешься, то погибнешь. Ты это знаешь. Тебе вовсе не обязательно умирать!»

Ответа не было. Время истекало. Тони почувствовал, как пристально наблюдал за ним тот, кто находился по другую сторону ворот, ощутил какую-то тягу, заметил, как тень начала отделяться.

Тогда он потянулся и схватил ее. Не физически, конечно. Реально Фостер стоял посередине съемочной площадки как полный идиот.

Он ухватил самое понятие тени.

Контакт.

У всех есть темные воспоминания, от которых нельзя очиститься. Бессонными ночами они выползают из потаенных уголков памяти, устраиваются на краю сознания и начинают тебя глодать.

Счастливчики вспоминали то, что читали в газетах или видели по телевизору, жестокости, не затронувшие лично их, но все равно причиняющие боль. Люди, живущие без гарантии свободы и справедливости, имели более темные воспоминания, часто четко вписывавшиеся в карту воспаленных физических шрамов. Однажды Тони видел, как древний египетский маг высосал жизнь из ребенка, а родители малыша продолжали идти, не подозревая, что их ребенок мертв.

Тени были частью своего Повелителя, темными воспоминаниями о мире, в котором эти родители благодарили бы богов за то, что их ребенок упокоился.

Тень знала все, что было известно Тони, с той самой минуты, как вошла в его тело. Теперь и он смог погрузиться в ее память. Перед его мысленным взором словно мелькало слайд-шоу зверств.

Если бы парень владел своим ртом, то он заорал бы.

Затем жестокий разум, находящийся на другой стороне ворот, окликнул тень, позвал ее домой, и слайд-шоу оборвалось.

Фостер каким-то образом ухитрился не ослабить хватку.

«Ты не должна возвращаться!»

Он передал тени, каково это — быть поглощенным, снова стать никем, потерять свое «я».

«А если я останусь?»

Тень говорила как звукооператор Хартли, если бы тот увлекался причинением мук. Еще ее тембр очень напоминал внутренний голос Тони.

«Это была ты! Ты тогда испугалась ярких ламп в лифте!»

«Да».

Тони проигрывал в перетягивании каната. Он чувствовал, что тень начинала выскальзывать из его хватки.

«Если я останусь, ты отдашь мне свое тело?»

Судя по тону, гадина не шутила. Тони содрогнулся, не в силах сдержать рефлекторную реакцию, и тень еще чуть-чуть выскользнула из его хватки. Как ни странно, отток крови от мозга помог сознанию парня проясниться.

«Если Повелитель не в силах напасть только из-за недостатка информации… Я должен!.. Арра сумеет разобраться с тем, во что я превращусь. Генри сможет вернуть меня, куда бы я ни ушел».

Пока Фостер думал о последствиях, тень понемногу высвобождалась.

«Да!» — Но он слишком поздно согласился с ее предложением.

Мерзость с ревом вырвалась, и мир Тони превратился в боль. Он понял, что тень просто дурачила его. Она боялась утратить свое «я», но должна была присоединиться к единому целому. Тень просто развлеклась перед уходом домой. Она сперва подарила юноше проблеск надежды, а потом отобрала его.

Фостер очнулся и увидел над собой знакомое лицо. Зеленые глаза выражали участие, теплая рука успокаивающе сжимала его плечо.

— Тони?

Он ухватился за голос Ли, чтобы не утонуть с головой в темных воспоминаниях. Очнуться и обнаружить рядом Николаса — это походило на сбывшийся сон.

«Будь я проклят! Я уж постараюсь, чтобы это мгновение продлилось подольше».

— Что?..

На лице актера возникла слегка растерянная, но успокаивающая улыбка.

— Ты заорал и уже лежал на полу, когда Алан подошел, чтобы велеть тебе заткнуться. — Ли оглянулся, его улыбка угасла. — Я ведь тоже лежал на этом самом месте.

Тони старался сесть, гадая, куда же делся режиссер, который подошел, желая проверить, в чем дело.

«Он шагнул за ворота? Нет. Через них удрала тень. Черт!»

Как только голова парня оторвалась от пола, его желудок взбунтовался. Он едва успел отвернуться от актера, как остатки завтрака и полдюжины клубничных зефирин оказались на полу из фальшивого дерева. Да, именно так юноша и мечтал просыпаться рядом с Ли.

— Фу-у! Это настоящая рвота?

Тони не узнал голос и решил, что это говорила какая-то фанатка. На мгновение он задумался, не подползти ли поближе, чтобы облевать ей туфли. Фостер чувствовал себя так, что в сравнении с этим вытекшие глаза были бы признаком здоровья.

Кашляя и давясь, должно быть, куском своей селезенки, Тони ухитрился выдохнуть:

— Арра.

— Она тебе нужна?

Судя по голосу, Ли отодвинулся, но все равно оставался ближе всех. Между рвотными позывами, во время которых он выдавливал из себя лишь тонкую струйку зеленовато-желтой желчи, Тони сумел кивнуть.

— Он помогал ей в работе.

«Это голос Питера. Кто-то пустился бегом. Не один человек».

— Тони!

— Арра, не опускайся здесь на колени! — снова прозвучал голос режиссера. — Его… Неважно. Похоже, ты не вляпалась.

Парень почувствовал руку на своем плече и… что-то еще. Это что-то успокоило его желудок, но, самое главное, тьма отступила туда, где он мог не игнорировать ее, но хотя бы смириться с ней. Она была темнее всего, с чем Фостер раньше смирялся, но он знал, что справится. Вряд ли у него был выбор.

Юноша откинулся на спину, встретился взглядом с волшебницей и почувствовал, как на глаза его наворачиваются слезы.

«Вот и пошло к чертям то, что осталось от моего имиджа мачо».

— Все в порядке, Тони…

— Нет, не в порядке.

Парень не мог выслушивать банальности. Только не от нее.

— Он знает.

— Думаю, будет лучше, если с мистером Фостером вы поговорите в другой раз, — произнес Чи-Би так тихо, что большинство служащих не узнали бы его голос.

Констебль Элсон фыркнул:

— Поверьте, мистер Бейн, рвота меня не пугает. Я допрашивал подозреваемых, сплошь измазанных ею.

— В самом деле? В чем подозревается мистер Фостер?

— Он не подозреваемый, — мягко вмешалась констебль Данверс, прежде чем ее напарник успел ответить. — Мы просто хотим поговорить с ним. — Она повернулась к коллеге, ее голос стал резче: — Но лучше будет сделать это позднее.

Чи-Би слегка наклонил голову в ее сторону.

— Благодарю, констебль. Похоже, одним из первых на месте происшествия оказался Ли Николас. Вы желали бы побеседовать с ним?

— Нет, спасибо, — начал Элсон. — Это не…

— Да.

Данверс слегка зарделась, когда мужчины повернулись к ней. С ее цветом кожи нельзя было сказать наверняка, но Чи-Би не сомневался: она краснеет.

— Раз уж мы здесь, надо извлечь хоть какую-то пользу из нашей поездки, — заметила женщина.

— Какую, например?

— Мистер Николас явился на место происшествия вторым.

— И что?

— Не мешает взять у него показания.

Тон констебля давал понять: ей обещали, что она проведет некоторое время с глазу на глаз с очень привлекательным актером. Дамочка никуда не уйдет, пока не получит обещанного.

Элсон услышал подтекст, открыл было рот, чтобы запротестовать, но в конце концов пожал плечами.

— Мистер Николас, — подозвал актера Чи-Би, — не могли бы вы помочь констеблю Данверс и ее напарнику всем, чем только можно?

Он взглянул молодому человеку в глаза, желая убедиться, что тот понял задачу. Ему следовало ослепить копов своей популярностью и выпроводить, к дьяволу, со студии.

— Тони…

— С ним все будет в порядке.

— Питер?

— Я поговорю с режиссером, объясню, что вы оказываете мне услугу.

Чи-Би не допустил глупости, подчеркнув конец предложения. Мистер Николас и без того очень хорошо знал, кому оказывает услугу, а режиссер, без сомнения, слышал весь разговор.

Актер одарил сияющей улыбкой женщину-констебля, и та сразу растаяла. Чи-Би кивнул офицерам, переставшим его замечать, и пошел через площадку туда, где режиссер наблюдал, как Арра помогала Тони Фостеру подняться. Полиция больше не заботила Бейна. Женщина полностью сосредоточится на актере, а ее напарник — на том, чтобы она не сделала ничего слишком уж компрометирующего. После того как мистер Николас одурманит своим неотразимым обаянием и констебля Элсона, они уйдут. Пусть копы и не будут убеждены, что получили то, за чем пришли, но они поверят: их опасения приняли всерьез.

Мистер Николас был куда лучшим актером, чем о нем думали люди. Его предназначением было нечто гораздо большее, нежели один маленький сериал синдикатного телевидения, где он оставался в тени, играл человека, обладавшего едва ли половиной его талантов.

К счастью, контракт с «Чи-Би продакшнс» связал его такими узами, которые не смог бы разорвать даже Дэниел Уэбстер[65].

— Арра, почему бы вам не увести мистера Фостера в свою мастерскую? Там он сможет не путаться под ногами, пока не почувствует себя лучше.

Бейн постарался сохранить бесстрастное выражение лица, когда женщина прищурилась и взглянула на него.

— Да, спасибо, Чи-Би. Думаю, я так и поступлю.

— Питер! — Режиссер вздрогнул, перевел взгляд с продюсера на пару, медленно уходящую со съемочной площадки, и снова уставился на босса. — Полагаю, всем пора вернуться к работе.

— Само собой.

Главный знал, что тут происходит, Питер видел это по его лицу. Еще он знал, что не дождется объяснений. Ну и пусть. Режиссеру просто хотелось, чтобы все наконец улеглось — до тех пор, пока он не снимет эту серию.

— В конец концов, не первый раз кого-то тошнит в звуковом павильоне, — сказал Бейн.

— И то верно, — вздохнул Питер.

Картотека Раймонда Дарка до сих попахивала под лампами.

— Сможете справиться без него?

— Без Тони? Господи, Чи-Би, он всего лишь мой ассистент. Уж как-нибудь переживу. Адам! — Голос режиссера эхом отдался от потолка. — Куда, к чертям, провалился Мэйсон?

Похоже, никто этого не знал.

— Ну так найдите его, Христа ради! Пересчитайте всех членов фан-клуба. Среди них было двое несовершеннолетних! Позовите кого-нибудь, чтобы убрать блевотину.

Жизнь есть жизнь, особенно на телевидении. Чи-Би счел, что все теперь в норме, по крайней мере с виду, повернулся и остановился, когда его окликнул режиссер.

— Да?

— Тони и Арра.

— Да?

— Что у них такое происходит? — Питер помахал рукой.

Честер Бейн одарил режиссера долгим суровым взглядом.

— Мне никогда не нравилось гадать.

Вообще-то Чи-Би просто ненавидел это занятие. Он любил знать наверняка и намеревался выяснить все до деталей.