Дым и тени

Глава 11

— Ладно, повторим все еще раз. На всякий случай.

Тони едва смог побороть желание закатить глаза. Не самое подходящее время снова начинать вести себя как уличный пацан. Особенно когда через заваленный стол напротив сидит коп, которому он явно не нравился.

Расправив плечи, он глубоко вздохнул, надеясь, что это можно было принять за проявление нетерпения, а не за начало тщательно подготовленной речи, и уставился в пустой стаканчик из-под кофе.

— Мы со знакомой ехали по Ройял Оак…

— Арра Пелиндрейк. Занимается… — констебль Элсон глянул в протокол, — спецэффектами в «ЧБ Продакшнз».

— Да, — а еще она волшебница. Которую, возможно, захватила тень. Тони облизнул губы и постарался об этом не думать. — В общем, она давала мне кое-какие советы по работе, чтобы я мог посмотреть на этот бизнес с другой стороны. Она еще начала работать над новым проектом и сказала, что ей лучше думается за рулем. Поэтому мы поехали прокатиться. Я за компанию. И тут мы увидели, как Алан Ву заходит в церковь, и я вспомнил, что в пятницу он не заполнил ведомость для ААКТР,[8] — безопасная ложь, Алан все время забывал про всякие бумажки, — так что я попросил Арру притормозить. А когда зашел в церковь — он внезапно упал. Я никак не мог найти пульс, начал делать искуственное дыхание. Потом вы приехали. Вернее… — он поднял пластиковый стасканчик и повертел его в руках, — сначала приехали медики.

— А где была Арра Пелиндрейк?

Подняв взгляд на констебля, Тони пожал плечами:

— Без понятия. Наверно, уехала, как высадила меня.

— Что в ней тебя так настораживает?

— А?

Констебль Элсон прищурился, но вопроса повторять не стал.

Черт. Он умнее, чем выглядит.

Увы, оправдание «я боюсь, что она стала слугой Повелителя теней» здесь бы не прокатило.

— Повелитель теней? Это какая-то банда?

— Нет, это злой волшебник, переклиненный на завоевании.

— Юморист, да? Знаешь, что мы здесь делаем с такими как ты?

Заставляете их выслушивать монологи крутых копов. Заставляете писать в баночку. Заставляете пропустить очередное открытие врат, во время которого в них уйдет тень с информацией, способной уничтожить мир.

Констебль Элсон по-прежнему ждал ответа. Тони снова пожал плечами:

— Она вечно все взрывает. А еще те личинки… — от такого воспоминания не грех было и содрогнуться. Хотя это и не очень мужественно. Ну и что?

— Значит, то, что вы присутствовали при смерти Алана Ву, совпадение? Тебе просто не повезло?

— Ему не повезло гораздо больше.

— Пожалуй. Как и Никки Ваг.

— Ага. И если это я их убиваю, то уж выясните, как я это делаю. А то надоело уже! — он вытер ладонью рот, подавляя внезапную тошноту. А когда поднял голову, то обнаружил, что констебль Элсон смотрит на него с почти сочувствующим выражением. Ну или с чем-то, напоминающим это.

— Никто не обвинял тебя в убийстве.

— Знаю. Просто я там был, и вы… А, к черту, — Тони обмяк на стуле, сам удивленный своей вспышкой. Это было либо внезапное актерское озарение, либо происходящее повлияло на него гораздо сильнее, чем он думал. — А можно еще кофе?

— Нет.

Вот вам и сочувствие.

— Скоро отпустите?

— А что? Тебе куда-то надо? — взгляд светло-голубых глаз метнулся к рюкзаку Тони, стоящему на краю стола. — А, ну да. На вечеринку, на которую ты несешь коктейли с водкой и кошачьей мятой.

Когда они спросили, можно ли осмотреть его рюкзак, он мог сказать «нет». Мог. Но он не был идиотом.

— Эй, водка и кошачья мята — это не незаконно.

— Продолжаете обсуждать эти жуткие коктейли? — констебль Денверс вернулась в комнату для допросов. — Незаконно носить открытые емкости с алкоголем.

— Они были закрыты, — и к счастью уже не сверкали. Это бы было объяснять совсем весело.

— Незапечатанные емкости, — уточнила она, скидывая рюкзак к нему на колени и устраиваясь на потертом краю стола. — Надеюсь, содержимое пойдет на благо канализации. Я позвонила твоему другу в Торонто, детективу Селлучи. Уточнить характеристики.

В этот раз он все-таки закатил глаза.

— Да? Он поди был в восторге.

— Не в особом.

— Дайте угадаю. Вы упомянули мое имя, и он спросил: «Во что этот маленький паршивец вляпался на этот раз?»

Она усмехнулась:

— Слово в слово. Потом он забеспокоился, и добавил, что ты хороший мальчик…

— Господи, мне двадцать четыре года.

Она дернула плечом и улыбнулась еще шире:

— Мальчик — понятие относительное. Он передавал, что ты должен им позвонить, потому что Вики уже уточняла, не разучился ли ты пользоваться телефоном.

Элсон фыркнул.

— Кто такая Вики?

Его вампирша.

— Его напарница.

— В полиции?

— Раньше да, но потом ей пришлось уйти. Долгая история.

— Можешь не рассказывать, — буркнул Элсон.

Тони захотелось узнать, это они так изображали плохого и хорошего полицейского, или констебль и правда что-то заподозрил. Ему совершенно не хотелось нарываться, учитывая, что у Элсона появились нехорошие предчувствия. Миру от этого пользы не будет. С другой стороны можно было воспользоваться моментом и рассказать ему, что происходит. Добиться вооруженных подкреплений. Если бы он рассказал Вики об этом, она бы… решила, что он снова подсел на иглу, и запихнула его в клинику.

Неважно.

— И куда ты направишься теперь?

— Теперь? — он недоуменно перевел взгляд с одного констебля на другого.

— Похоже, ты просто оказался в неподходящем месте в неподходящее время.

— Дважды, — влез Элсон. Напарница его проигнорировала.

— Тебя мы допросили, можешь идти.

— Хорошо, — он поднялся, закинул рюкзак на плечо, поймал два внимательных взгляда и понял, что констебли до сих пор терпеливо ждут ответа на последний вопрос. — Наверно, вернусь на студию. Может, Арра еще там.

Если, конечно, она осталась собой. А если нет, то я скорее всего умру. Здорово, я уже начал привыкать к этой мысли.

— На звонки она не отвечала.

Это хорошо или плохо? Пожалуй, он сам этого не знал.

— Тогда поеду домой, наверно.

Элсон поджал губы:

— А не на свою вечеринку?

— Что, в 15:20? — Тони решил, что после такого долгого дня он мог и поогрызаться. Законопослушные граждане уже давно бы начали требовать позвонить их адвокатам. Только люди, уже имевшие дело с копами, вели себя спокойно.

Оба констебля тоже это знали.

— Спасибо за помощь, мистер Фостер. Мы свяжемся с вами, если захотим что-нибудь уточнить.

— Угу. В смысле, конечно.

Он уже почти добрался до двери, когда Элсон прорычал:

— И ни шагу из города.

— Господи, Джек, отвяжись от него! Он свидетель, а не подозреваемый.

Поскольку констебль Денверс, похоже, встала на его защиту, Тони продолжил идти. Дошагал до двери. Прошел по коридору. Забавно, все эти комнаты для допросов пахли совершенно одинаково. Миновал регистратуру. Проигнорировал любопытные взгляды. Постарался не волноваться из-за того, что еще три копа выглядели готовыми задержать его. Вышел на улицу.

Снова начался дождь.

Никки Ваг была мертва. Алан Ву тоже. Арра… Черт ее знает.

А он сходил с ума.

И не дай бог, здесь не ходят автобусы!

В студии Арры не оказалось. Дома тоже. И ни в одной из двух церквей, в которые он поехал, потому что хотел хоть чем-то заняться.

Закат над бухтой красно-оранжевым пламенем зажег море и небо. Тони искренне надеялся, что ему повезет и это не окажется предзнаменованием.

Хотя в последнее время с удачей были проблемы.

Подбрасывая ключи от квартиры Генри, он признался самому себе, что никогда не найдет ее без помощи.

— Как будто она просто испарилась!

Генри задумчиво кивнул:

— Убегать она умеет.

— Да, я тоже так думал. Но если ее захватила тень, то она уже не бегает, она наблюдает. Ищет тень. Или нет, — Тони, неспособный усидеть на месте, ходил взад-вперед мимо огромного окна во всю стену в гостиной Генри. — Может, она просто где-то затаилась, выжидая момент, когда сможет пройти через врата. Тень, что сидела во мне, сказала, что новости об Арре очень важны. Так что эта наверняка захочет сообщить об происходящем своему боссу, логично? Значит, надо уничтожить тень, засевшую в Арре так же, как мы уничтожили тень Ли.

— Не думаю, что это будет так просто. Скорее всего, эти существа умеют защищаться. А со знаниями волшебницы она сможет создать такую защиту, с которой нам не справиться.

— Значит, надо приехать на студию пораньше, дождаться ее, подкрасться сзади и долбануть по затылку, — Тони ударил кулаком по ладони.

— И мы получим бессознательную волшебницу, из которой никак не вытащить тень, чтобы уничтожить ее. Тень не может выйти из тела носителя, который находится в таком состоянии, — иначе вчерашняя, засевшая в Маусе, напала бы на меня.

Вчерашняя. Тони как-то этого не заметил.

— Ладно. Тогда, пока она будет валяться в обмороке, мы свяжем ее и заткнем рот. А когда очнется — сунем под врата. Тень вытянет, и в этот момент мы ее осветим.

— Опять же, я не думаю, что это будет так просто.

— А это что, просто? — он развернулся и прижался лбом к прохладному стеклу, пытаясь понять: похожи ли огни залива Фолс на лагерные костры надвигающейся армии. Вроде не особо — слишком много неона. — Ей ж будет лучше, если ее захватила тень. Она меня бросила. Просто оставила на растерзание копам.

— Может, она решила, что ты способен сам о себе позаботиться и что не стоит тебе мешать.

Тони фыркнул, от его дыхания стекло запотело.

— Ну да. Наверно, ты был прав, когда сказал, что она умеет убегать.

— Наверно?

Он повернул голову настолько, чтобы Генри увидел его улыбку. Осознал это, только когда распухшая губа заныла. Замер. Заметил, как изменилось выражение лица Генри. Тони просто зашел в квартиру и начал говорить: о том, как нашел Алана Ву, о копах, об Арре. До этого момента он просто не делал паузы, в которую могло повиснуть напряженное молчание. Черт, начинается.

— Тони, насчет прошлой ночи…

— Эй, ты был голоден. Я понимаю. Тебе надо было поесть. Никаких проблем.

— Что? — до него дошло прежде, чем Тони успел объяснить. — Нет, не когда мы расстались. Раньше, когда…

— Когда я откликнулся на твой зов и встал как лист перед травой? Я же сказал, никаких проблем. Меня все устраивает, Генри. Мы так живем со дня нашей встречи. И знаешь что? Мне это уже надоело. Я принадлежу тебе? Ничего нового ты мне не сообщил. Я жив, потому что ты это позволяешь? Спасибо огромное. Не будем на этом зацикливаться. Мне не надо повторять… — он саркастически начертил в воздухе кавычки, при этом прекрасно понимая, что Генри слышит стук его сердца, — …основы наших… — закрыл кавычки — Эми бы им гордилась, — отношений. Это не один из твоих романов. Это настоящая жизнь. А в ней такие вещи вслух не обсуждаются. Лады?

Теперь он сам мог слышать стук своего сердца — наверно потому, что это был единственный звук в комнате.

Когда по его ощущениям прошел год-другой, Генри вздохнул:

— Может, еще расскажешь, почему в этой стране мужчины так любят все отрицать?

Тони оскалился:

— Накось, выкуси!

Генри приподнял золотисто-рыжие брови.

Одна из примерно двух дюжин маленьких лампочек в люстре мигнула. Включился компрессор холодильника, добавив фонового шума. Порыв ветра с залива ударил в окно, капли застучали по стеклу в ритме стакатто.

Генри фыркнул.

Усмехнулся.

И начал смеяться.

Тони растерянно заморгал, чувствуя, как у него отпала челюсть. Он никогда не видел, чтобы Генри вот так реагировал. Вампир откинулся на спинку дивана. Более того, раскачивался, продолжая смеяться, закрыв глаза и обхватив руками живот. Только он начал успокаиваться и уже открыл карие глаза, как взглянул на Тони и снова расхохотался.

— Эй, это было не смешно!

Генри ухитрился выдать вполне отчетливое:

— Выкуси?

Ладно, может, это и было забавно.

Прошло достаточно много времени, прежде чем смех утих. Когда они направились к лифту, у Тони уже ныли ребра.

— Ты не представляешь, как я волновался, что ты…

Он легонько толкнул Генри плечом:

— Возненавижу тебя?

— По крайней мере.

— Не-а, порядок, — Тони пропустил Генри вперед, потом зашел в лифт сам и нажал кнопку первого этажа. — На этом месте должна заиграть песня «Ты и я против всего мира».

— Тебе двадцать четыре года, откуда ты вообще ее знаешь?

— Женщина, привозящая продукты на площадку, — поклонница Хелен Редди. Вечно включает записи ее лучших хитов.

Генри поморщился:

— Женевская конвенция вроде не относится к злым волшебникам? Если сможешь добраться до этой кассеты, кинем ее во врата.

— И эту жуткую версию «Большого желтого такси».

— И брюки-клеш из полиэстера. Я однажды уже пережил шестидесятые, не думаю, что хочу их повторения. Ботинки на платформе, вечно звякающие толстые золотые цепи, лак для волос…

Прислонившись к стенке лифта, Тони слушал, как Генри перечислял все прелести современной жизни, без которых мог обойтись. И ощущал кое-то, что потерял раньше. Надежду. И раздражение. Потому что эту чертову песню теперь намертво заклинило в голове.

— Арра когда-нибудь говорила, что врата пропускают только в одну сторону?

Тони мысленно пробежался по всем разговорам с волшебницей и покачал головой.

— Тогда вполне возможно, что тень, захватившая ее, может вернуться обратно не только с информацией.

Вот об этом он не задумывался.

— То есть, она уведет ее? Физически?

— Зависит от того, насколько эти тени независимы. Если они подчиняются только четким приказам, допустим… — голос Генри принял мрачный и угрюмый оттенок, — «найдите свет, который может вас уничтожить», тогда… — в конце предложения он снова зазвучал нормально, — …нет. Но если они обладают достаточной независимостью и знают, что их повелителю нужна сбежавшая волшебница, то тогда об этом стоит побеспокоиться.

— Да, это…

— Это что? — уточнил Генри, когда пауза затянулась настолько, что ее надо было прервать.

— Я тут вспомнил, что у меня как-то раз спросила Эми. Насчет… Налево! Поворачивай!

Генри ловко проскочил между внедорожником и приближающимся Фольксвагеном Жуком и повернул на Дансмур Стрит.

— Это был фургон Тины. Она отвечает за сценарии. И она была на площадке, когда пришли тени. К тому же, эта дорога ведет к собору Святой Розалии.

— Да, неплохой список. Ты уверен, что это был ее фургон?

— Да, мы скинулись и купили ей заказной номерной знак на Рождество. Вон!

— «Наша звезда»?

— Потому что все в этом месте вращается вокруг нее, — объяснил Тони, пока Генри припарковывался за фургоном. — Актеры, съемочная группа — если где-то возникает проблема, с ней разбирается Тина. Если Питер считает, что Далал — реквизитор — его не слушает, он жалуется Тине, которая со всеми все обсуждает. Если Далал решит, что Питер сам не знает, чего хочет, поскольку он не предупреждал, что цветок в горшке надо обертывать…

— Это ты просто для примера сказал?

— Думаешь, такое можно придумать? В общем, тогда уже Далал плачется Тине, и она все улаживает, не раня ничьего хрупкого самолюбия.

— У реквизитора хрупкое самолюбие?

— Это шоу-бизнес, Генри, оно у всех такое.

— Хорошо, хоть ты этим не страдаешь.

— Именно что. Она паркуется.

— Везет ей, — как и во всяком большом городе только удача помогала найти свободное место в центре Ванкувера. Генри пришлось проехать еще квартал — немного затормозив около фургона, чтобы Тони мог разглядеть Тину, — прежде чем он нашел место почти около собора.

— Не уверен, что здесь можно парковаться, — заметил Тони, — более того, учитывая, что мы находимся под знаком «парковка запрещена», я уверен, что этого делать нельзя.

— Мы ненадолго. Я пройду назад, увижу ее и выясню, сидит ли в ней тень, — он перебросил Тони ключи. — Лови. Если будут проблемы, переставишь машину.

— Угу. Эй, а что ты будешь делать, если в ней есть тень? — дверь захлопнулась, и он остался сидеть на переднем сидении в гордом одиночестве. — Ладно, неважно.

На коротких дистанциях Генри мог двигаться так быстро, что его не замечали. Тина и трех метров не успела отойти от фургона, когда он поравнялся с ней, скользнув в треугольник тени, отбрасываемой углом здания. Она так и не заметила. Осторожность была вынужденной мерой. В мире за вратами знали о созданиях вроде него. Генри не сомневался, что его, как и волшебницу, непременно бы доставили к Повелителю теней в качестве приза, выпади такая возможность.

И это было еще ничего.

Вампиру не хотелось думать, что способна натворить тень, получившая контроль над его телом.

Когда Тина прошла мимо него уверенным шагом, глядя вперед, он принюхался, чтобы различить налет другого мира. Она состояла из плоти и крови и контролировала себя так же, как любой другой житель этой планеты.

Плоть и кровь. Он почувствовал, как скалится. Голод вспыхнул. Загнать его обратно всегда было труднее.

— Тина.

Она обернулась при звуке своего имени. Его голос практически не оставил ей выбора, об остальном позаботилось любопытство.

— Да? Здравствуйте?

Выйдя в круг света, создаваемый фонарем, он улыбнулся и посмотрел ей в глаза.

— Уделите мне минуту.

Когда он протянул руку, Тина слегка нахмурилась, не сражаясь с принуждением, но почти пытаясь понять его. Когда Генри снова повторил ее имя, она наклонила голову, потом улыбнулась в ответ и вложила пальцы в его ладонь.

Два шага назад, и тьма окружила их обоих. Он приподнял ее руку ко рту, повернул и прикоснулся губами к нежной коже на запястье. Ее глаза, все еще смотрящие в его, расширились и полузакрылись, когда она вздохнула. В кои-то века больше эмоций от кормежки испытывал он. Возможность повлиять на Голод — легкое прикосновение, дававшее возможность его контролировать.

Случайный прохожий решил бы, что эти двое — больше, чем просто друзья. Человек, присмотревшийся поближе, отказался бы поверить в происходящее.

— Черт, Генри, ты пил у нее кровь?

Уже почти усевшийся на водительское сидение Генри замер:

— Откуда…

— Ты бы лицо свое видел.

Он нервно наклонился к зеркалу заднего вида.

— Да не кровь, — фыркнул Тони, — а такое сверхъестественное спокойствие, в которое ты погружаешься, когда поешь.

— Сверхъестественное?

— Не меняй тему. Ты пил.

— Тени не было, — он протянул руку за ключами.

— Совершенно не в тему, — Тони положид их на протянутую ладонь.

— В каком-то смысле это для ее же защиты.

— От чего? От высокого кровяного давления?

— От тени.

Тони ждал продолжения объяснения, пока Генри не завел машину и не снял ее с нейтралки.

— Ты смог изрыгнуть тень, потому что я воспользовалься нашей связью, — спокойно продолжил вампир. Машина влилась в общий поток. — Я не могу защитить весь город. Но в случае чего, Тина сможет сделать то же самое.

— Изрыгнуть тень?

— Да.

— Побыв легкой закуской? А ты себя не переоцениваешь?

— Тони…

Тот сполз на сидении настолько, насколько позволил привязной ремень, и начал расковыривать одну из ссадин на ладони.

— И вообще, она мне в матери годится!

Хотя Генри не очень разбирался в скорости старения человеческого организма — оно все равно происходило слишком быстро, он предположил, что женщине было где-то за пятьдесят.

— Я значительно старше нее.

— Да, но по тебе этого не скажешь. Ты и Тина — это как Гарольд и Моуд.[9] Ужас просто.

— Как кто?

— Гарольд и Моуд. Фильм Хала Эшби, 1971 год. Играли Бад Корт и Рут Гордон. Гениальная вещь, культовая, можно сказать. А тебе надо смотреть поменьше фильмов без субтитров, но суть не в этом. — Тони провел менее расцарапанной ладонью по волосам. — К людям вроде Тины нельзя вот так просто подходить, отпивать и смываться.

— Она ничего не вспомнит.

— Ну и отлично.

Генри повернул на улицу Хастингс и прибавил скорости, чтобы успеть проскочить на зеленый свет.

— Ты что-то хотел сказать, прежде чем мы заметили фургон.

— Да? Ничего не помню.

— Будем надеяться, что это было не важно.

— Угу, будем.

На студийной парковке стояло полдюжины машин, когда Генри вывернул с Бондари Роуд. Автомобиля Арры среди них не было.

Генри встал на то же место, что и прошлой ночью. В надежде, что проходящий мимо патруль решит, что это его постоянное место, и не станет задавать вопросов. Он давно уяснил, что жить гораздо проще, если все события подстраивать под себя изначально.

— Ты знаешь, чьи это машины?

— Нет, — Тони отстегнулся и открыл дверцу. — Кажется, Импала — это одного из сценаристов.

— У меня когда-то была такая машина, — заметил Генри, когда они направились к торцу здания.

— Ну, ты же знаешь, как говорится, у каждого в прошлом была темно-зеленая Шеви Импала.

— Кто так говорит?

— Они.

— Они — это кто?

Тони тихо фыркнул, когда они подошли к кнопочной панели на двери:

— Те же самые люди, которые говорят, что нельзя кусать женщин, годящихся мне в матери.

— Тебе не кажется, что это несколько старомодный подход, — поинтересовался Генри, опираясь на стену.

— Нет, — замок щелкнул, и Тони аккуратно открыл дверь. — Я думаю…

Он напрягся, когда Генри предупреждающе поднял руку, и решил не возмущаться, заметив как вампир уставился на темный звуковой павильон. Генри приготовился к охоте. Там что-то было. Кто-то…

Один из захваченных тенями или член съемочной группы?

Свет был выключен.

Возможно, кто-то из группы решил отоспаться здесь после того, как напился в баре через дорогу, а уже потом направляться домой.

Или охранник осматривал другую сторону павильона, а свет его фонарика глушился о постоянные декорации. Ладно, это вряд ли. Как заявил один из сценаристов, если ЧБ не было в здании, нанятый им коп оккупировал кухню и писал там свой сценарий.

Это мог быть кто-то из захваченных тенью. Ли включал свет, а вот Маус нет. Если тень хотела, чтобы ее носителя не заметили, то тьма подходила намного лучше В ней было легче прятаться, зато терялась возможность использовать тень от тела в качестве оружия. Оружия, которое не нужно, если удастся укрыться.

Может, у нее были другие способы атаки. Пистолет, например. А может, я слишком часто смотрю американское телевидение.

Стоп, но сюда могли прийти все, кого захватили тени. Если только у них не существовало правил, про которые он не знал. Нигде не говорились, что тени должны возвращаться по одной.

Быстрый взгляд на часы: 22:43.

Врата откроются через полтора часа.

Он отступил назад, когда Генри динулся вперед. Гадать не было смысла, можно было просто спросить.

— Сколько? — прошептал он.

— Я слышу одно сердцебиение.

— Арра?

— Не знаю.

— Тень?

Короткий оскал:

— Я сообщу. Мне нужно тридцать секунд.

— А потом?

— Иди к вратам и готовь лампу.

— В темноте?

— Возьми фонарик. Помни, что во тьме у них меньше преимуществ. Они не могут использовать тень, отбрасываемую телом.

— Блин, Генри, это я тебе об этом рассказал.

Вампир раздраженно нахмурился.

— Тогда зачем теперь переспрашиваешь? — возмутился он и скользнул в звуковой павильон.

Тьма на павильоне не была абсолютной, но в современном мире она и не могла таковой оказаться. Света от лампы над входом и от индикаторов питания на приборах Генри хватало, чтобы видеть. Не совсем четко, но достаточно.

Привкус другого мира, возникший от двухкратного в день открывания врат, мешал ему учуять и опознать жизнь, которую он слышал. От запаха свежей краски, нависшего над площадкой как туман, лучше не становилось. По сердцебиению он мог понять, что его добыча не спала. Люди редко просто так сидели в темноте. Значит, кто-то из захваченных тенью. Ждал открытия.

Он обогнул фальшивую стенку и замер, принюхиваясь. Его мишенью оказалась женщина. Волшебница? Не различить — все забивают другие, более сильные запахи.

Кто- то стоял прямо под вратами, завернувшись в обычный полиэтиленовый дождевик.

— Двадцать восемь Рэймондов Дарков, двадцать девять Рэймондов Дарков, тридцать, — Тони провел влажными ладонями по джинсам и расправил плечи. — Готовы вы или нет, но я иду!

Он надеялся, что тридцати секунд форы Генри будет достаточно, чтобы со всем разобраться. Впрочем, даже если этого времени и не хватило, выбора все равно не было. Лампа должна стоять на месте, когда врата откроются.

Он включил фонарик, направил его на пол и направился к световому щиту.

Не вошебница. Девушка, примерно ровесница Тони. Она отдернула полы дождевика и сунула руки в передние карманы фартука. Когда Генри остановился на краю площадки — она стояла там, где нужно, ему не надо было идти дальше — девушка переминулась с ноги на ногу. Нетерпение, не ожидание. Она же не могла значит, что он…

Когда включился свет, последним, что увидел Генри, падающий на пол, была ее улыбка.

Свет?

Тони моргнул, повернувшись в сторону освещенных декораций для гостиной.

Зачем Генри включать свет?

Ответ: Генри незачем.

Он побежал.

Генри пытался бороться с тенью, обвившей его от запястий до щек, примотав руки к бокам и заткнув рот с носом. Она деформировалась, но не отпускала.

Когда девушка присела рядом с ним на корточки, тень отхлынула от ушей.

— Мы оставили стража у врат, — охотно сообщила она. — А он куда-то пропал. Значит, кто-то его уничтожил. И раз этот кто-то был в курсе, как это делается, то он знал уже очень, очень много. И непременно бы сюда вернулся. Здравствуй, кто-то. Я тебя ждала. Мог бы осмотреться на наличие ловушек.

Она улыбнулась еще шире, показывая ему пульт, с помощью которого включалось освещение.

— Скоро ты потеряешь сознание, а потом умрешь.

Не скоро. И уж точно он продержится до открытия врат. Хотя Генри и требовалось дышать, воздуха, оставшегося в легких, ему хватит надолго. Вампир слышал, как кабель падает на пол и двигается платформа, на которой стояла лампа. И мог только лежать, слушая насмешки тени, и ждать открытия. Тень попытается уйти, Тони ударит по ней светом, и он освободится. Несколько позорное разрешение проблемы, но главное, что все закончится. И хорошо, ибо учитывая растягиваемость и силу тени, ему не удастся изобразить супермена, разрывающего узы.

Улыбка соскользнула с ее лица; девушка прищурилась.

— Ты другой.

Он старался сдерживать Голод, но тот все равно стремился вырваться на волю. Тина немного помогла, но этого было недостаточно.

— Ходящий в ночи, — одним пальцем она отвела прядь его волос. — Эта в тебя не верит, но можешь не переживать. В меня она тоже не верит. Сплошные метафоры и символизм.

Полиэтиленовый дождевик зашуршал, когда она наклонилась вперед, оперевшись рукой об пол рядом с его головой, чтобы не потерять равновесие.

— Интересно, как там у тебя в голове? Думаю, ты гораздо лучше ощущаешь реальность. Может, проверим? К тому же, захватывать сильных гораздо логичнее. Тогда слабые не смогут тебя остановить.

Краем глаза Генри заметил полоску тьмы под огромным деревянным столом. Достаточно темно? Только один способ узнать. Ему оставалось только перекатиться.

— О нет, ты…

Вампир оказался под столом прежде, чем она успела закончить свой протест. Он почувствовал, как узы ослабились — похоже, темноты оказалось достаточно, и смог вырваться. Генри чувствовал, что скалится, поднимаясь на ноги, но его это уже не волновало. Она вздернула верхнуюю губу в ответ.

— Создание тьмы сражается за свет? Там, откуда я пришла, так не делается.

— А тут делается.

Она одарила его дерзкой улыбкой и повернулась, чтобы побежать. Все ее движения говорили: «Догони меня, догони!», этого даже не надо было произносить вслух. Генри, сдерживая инстинкт охотника, уклонился от снова напавшей тени, от которой его пытались отвлечь, и встал уже перед девушкой, прежде чем та успела обернуться.

— Похоже, в вашем мире такие, как я, еще и двигаются медленнее.

Она напряглась в его цепкой хватке, глаза уставились в пустоту, когда тень начала вырываться из нее.

Колебания, отдавшиеся в крови и костях, известили об открытии врат.

— Генри! Закрой глаза!

Даже через прикрытые веки белый свет почти ослеплял. Генри отбросил девушку, упал на колени и закрыл глаза руками; по щекам заструились слезы.

Через несколько секунд свет погас.

— Все в порядке. Теперь можешь смотреть.

Решив, что Генри сможет сам о себе позаботиться, Тони пробежал через площадку к распростертому телу Кейт Андерсон. Он знал о ней только то, что девушка была «фокусником»[10] Мауса. Снова и снова повторяя «только не опять» и опасаясь самого худшего исхода, он опустился на колени, перекатил ее на спину и попытался найти пульс. Потерял его в приступе раздирающей боли, все еще отдающейся в голове. Нашел снова.

— Она жива.

— Угу, — поправляя дождевик, он поднял взгляд на Генри. — Почему ты ее отбросил?

— Надеялся, что если она окажется под вратами, у тени пробудится основной инстинкт — вернуться домой с собранной информацией. И он перебьет желание нападать на меня. Похоже, это…

— Ненастоящее. Ненастоящее. Ненастоящее! — одна рука ухватилась за предплечье Тони, вторая — за воротник рубашки. Зрачки Кейт превратились в черные точки, а глаза широко распахнулись. — Ненастоящее!

— Прости, — Тони не знал, за что извиняется, просто он должен был это сказать. А потом вспомнил. — Генри, у нас нет зелья, копы его вылили. Мы даже за водкой не заехали!

Плюхнувшись на пол, он устроил девушку у себя на коленях.

— Ты должен ее укусить.

Она начала бить пятками по полу. Генри присел с другой стороны.

— Что я должен?

— Сам знаешь, пробудить примитивный ужас. Убедить ее, что ты настоящий. Тогда она сможет смириться с остальным.

Генри, подобрав слегка отвисшую челюсть, уставился на него; на лице было написано что-то среднее между изумлением и восхищением.

— А если она не сможет перенести меня? — поинтересовался он после долгой паузы.

— Господи, Генри, ей двадцать три года, а ты это… ты. Подключи свою сексапильность.

Покачивая головой, Генри прикоснулся к ее челюсти.

— Ты хоть сам знаешь, что говоришь?

— Нет, конечно. Я это на ходу придумываю. Или у тебя есть идея получше? — поинтересовался Тони, когда Генри уставился на Кейт. — Или вообще другие идеи?

— Нет.

— Тогда что мы теряем? Генри, уже два человека погибло.

Генри поднял на него взгляд темных глаз и через секунду спросил:

— Как ее зовут?

— Кейт, — выдохнул Тони, когда она попала локтем по одному из синяков, оставленных Маусом.

— Кэтрин?

— Может быть.

— Ладно, тогда просто Кейт, — Генри наклонился к ее лицу и произнес имя.

Тони напрягся. Буквально одеревенел. Он знал, что зов подействует и на него, иначе и быть не могло, после прошлой ночи. Но такого он не ожидал. Все тело стремилось ответить на призыв. Кровь хлынула вниз. Голова закружилась, а эрекцией можно было гвозди забивать. Терпи. Сам велел ему подключить сексапильность.

Единственное, что было хорошо, так это что на Кейт тоже подействовало. Теперь она вцепилась за воротник Генри и перестала дергаться.

И слава богу. От любого прикосновения, даже спины, прикрытой дождевиком, становилось только хуже.

Сжав зубы, он едва мог удерживать ее, вслушиваясь в ласкающий голос Генри. И не важно, что слова предназначались не ему. Кейт ахнула, когда зубы прокусилу кожу на ее запястье. Тони ахнул вместе с ней. Она медленно изогнулась на его коленях. Он закрыл глаза и едва удержался…

…не смог сдержаться…

Она обмякла на коленях Тони. Холодные пальцы прикоснулись к его щеке.

— Тони? Ты в порядке?

— Угу. Только немного липкий, — он открыл глаза и увидел Генри, смотрящего на него. Он бы расслабился окончательно, но с этим проблем уже не было. — Ты там не увлекся?

— Я поел за сегодня два раза. Голод насыщен.

— Мне казалось, слишком много крови его только расхолаживает.

— Я не брал слишком много. От юной Кейт так совсем чуть-чуть.

— Она…

— Спит.

— Значит, она не любит во сне ни к кому прижиматься.

Генри уже приготовился поднять ее, как замер.

— Чего?

— Неважно, — Тони поправил джинсы, когда с коленей приподнялся вес, увидел, как вздрогнули ноздри Генри, и приготовился к комментариям. — Я верну лампу на место. Отнеси ее на место и посмотри, может, у нее на дождевике написан адрес или что-то в этом роде.

— Или что-то в этом роде, — согласился Генри и выпрямился. Голова Кейт откинулась ему на плечо. — Рано или поздно мы пропустим одну из них. Или они поумнеют и соберутся у врат вместе.

— Да, я об этом думал, — Тони поднялся на ноги и нахмурился. — Они могут поумнеть?

— Чем дольше они сидят в носителе, тем больше информации впитывают.

— Просто замечательно.

Вместе они подошли к лампе.

— Если смотреть со светлой стороны, — пробормотал Генри, направляясь к выходу, — с тремя мы разобрались. Осталось всего четыре.

Тони нагнулся и начал сматывать кабель.

— Если только одна из них не засела в Арре. Тогда мы в принципе попали.

— Ладно, неудачная светлая сторона.

— Угу, — Тони вздохнул, когда Генри направился к выходу. Услышав звук открывающей двери, он тихо произнес, зная, что вампир услышит его даже на таком расстоянии. — Думаю, должен быть способ получше.

Арра смотрела, как Ходящий в ночи уносит девушку, а Тони избавляется от всех следов присутствия тут людей после конца смены. Хотя врата притягивали к себе с невероятной силой, она просто должна была оказаться здесь и посмотреть, как они сражаются с тенью. Наблюдения краем сознания хватало, чтобы понять происходящее, но его было недостаточно, чтобы заметил вампир.

Ей было мало знать, что они сделали. Интересовал способ.

И что она собирается делать, узнав это?