Дверь в небо, или Жизнь напрокат

4

Все произошло моментально. Только я вытащил ключ из кармана, взял его в руку и закрыл глаза, меня резко дернуло ввысь. Я вспомнил квартиру, из которой попал сюда, вспомнил спящего брата, вспомнил свой образ. Яркая вспышка. Меня понесло по огромному тоннелю. Вместо мелодии тонкого мира, в ушах загудело. Тело сотрясали нарастающие по частоте вибрации. Еще одна вспышка. Все залил яркий свет: как будто лопнуло солнце. Пропало ощущение тверди, на которой я сидел. Исчезла легкость: меня как будто сдавило прессом. Потом темнота.

Во всем теле свинцовая тяжесть. К спине что-то прислонилось. Я не торопился открывать глаза из опаски, что это может сорвать возвращение. Меня кто-то потряс за плечо.

– Диман, ты чего не полу улегся?

Я открыл глаза и увидел стоящего над собой брата. Оглянувшись, обнаружил, что в комнате светло, а я лежу на ковре рядом с диваном, под дверью в запертую комнату. Одна рука вывернута за голову. Тело ломило от пребывания в неудобной позе. Какое же тяжелое человеческое тело! Я вспомнил, что еще минуту назад сидел на траве в Саду переходов. Так это не сон?! Я действительно побывал в другом мире, а моя бренная тушка всю ночь пролежала на полу? Невероятно!

– Который час? – спросил я и кряхтя поднялся с пола.

– Восемь утра. Мне уже на учебу пора, – ответил Коля.

Это означало, что я останусь в квартире один. Почему-то эта новость не отзывалась холодком в животе. Ни тревоги. Ничего. Я потрогал дверь рядом с диваном. Закрыта. Как же я вчера туда попал? Еще одна загадка.

Я сел на диван и вспомнил свое ночное приключение. Как сон. Красивый длинный сон. Обычно я почти все забывал, как только просыпался. Сейчас я отчетливо помнил, что пережил ночью – каждую деталь. Самочувствие было такое, словно я не спал два дня. В голове шумело, усталость как после марафонского забега. Меня переполняли впечатления, но я решил пока не рассказывать о них брату. Мне хотелось прежде обо всем поведать бумаге, чтобы не упустить ни одного момента. Я чувствовал, что знания, которые я принес с собой из путешествия, важны не только для меня и не хотел торопиться, чтобы в суесловии ничего не забыть.

Пока я принимал душ, Николай хозяйничал на кухне. Я несколько минут ласкал тело теплыми упругими струями и вслушивался по памяти в удивительную мелодию, игравшую в тонком мире.

Насухо обтеревшись пушистым полотенцем, я вышел из ванной и плюхнулся в кресло.

– С тобой все нормально? – спросил Николай.

– Вполне. А почему ты спросил?

– Вид у тебя необычный.

– Да?

– Улыбаешься как блаженный, – пояснил Коля – как будто тебе всю ночь анекдоты во сне рассказывали.

– Анекдоты говоришь. Мне гораздо интереснее вещи во сне рассказали… – загадочно произнес я.

Не знаю о чем подумал Коля, но вопросов больше не последовало. Мы выпили приготовленный кофе, а потом я проводил его и вышел на балкон.

Я смотрел на дома, деревья, людей, идущих на работу, слышал шум машин. Я вглядывался в каждую черточку мира, знакомого мне уже четверть века, но смотрел на него новыми глазами. Что-то изменилось в нем за ночь. Я пытался разглядеть что именно. Да, я узнал, что этот мир не единственный. Сказки про загробную жизнь, мир Абсолюта и тому подобное за одну ночь стали для меня фактическим материалом, как новости по телевидению. И знания, которые я принес с собой из путешествия, открыли мне другую перспективу. Появилась необъятность. Для меня знакомый мир стал другим, он расширил свои границы и заиграл новыми красками.

Я вспомнил, что прочитал давно в одной книжке о переживаниях людей, вернувшихся к жизни после состояния клинической смерти. В книге говорилось о том, что многие из них пересмотрели свое отношение к религии и стали глубоко верующими людьми. Настолько сильное потрясение они испытали.

До сего дня прочитанное для меня было интересным фактом, который хранился где-то в дальних уголках памяти. Сейчас я вспомнил о нем и подумал о том, что пожалуй, и я кое-что пересмотрел и пересмотрю благодаря пережитому опыту. И я точно знал, что хочу еще раз побывать в мире, где живет Стивен.

Позвонила Татьяна. Мы договорились, что она зайдет завтра за квартплатой на следующий месяц. Еще вчера я намеревался сам звонить ей, чтобы отказаться от аренды квартиры с привидениями и кошмарами. Уже и причину придумал – срочный отъезд в длительную командировку.

Не зря говорят, утро вечера мудренее. Сегодня, разговаривая с Татьяной по телефону, я пересмотрел свое решение и передумал съезжать. Мне снова хотелось испытать выход в тонкий мир, и я считал, что именно пребывание в этой квартире позволило мне совершить его в первый раз. А от добра добро не ищут.

– Татьяна, очень хорошо, что вы позвонили. Я как раз сам собирался.

– На новоселье пригласить? – засмеялась Татьяна.

– Да. Как-то же я должен отметить свой переезд в квартиру.

– Дима, я пошутила, – отыграла Татьяна.

– А я нет.

– Дима, не думаю, что я смогу составить вам компанию. Я не люблю шумных праздников.

– Гулянки не будет. Я никого приглашать и не собирался. Так символически вина выпить.

– Вина? – Татьяна задумалась. – Только чуть-чуть. В котором часу банкет?

– Скажем в семь вечера. Договорились?

– Хорошо. Я приду.

В обед я сходил в супермаркет и принес домой бутылку красного грузинского и фрукты. Я сразу поставил вино охлаждаться в пластиковый карман на двери холодильника, а фруктами наполнил хрустальную вазу из шкафа.

К назначенному часу я отнес ее и бутылку в гостиную. Выставил на столик два бокала для вина. Пусть символически, но новоселье состоится. Татьяна– молодец, что напомнила мне о традиции. Будет повод и с ней поближе познакомиться. С хозяйкой квартиры дружбу полезно водить. Может, сбегать в магазин и купить декоративные свечки? Я тут же отбросил возникшую мысль о вечере при свечах: Татьяна может неправильно истолковать мое усердие в организации приема. В прошлый раз тоже хотел как лучше…

Приглашенная показала себя очень пунктуальным человеком. Ровно в 19.00 раздался звонок, и я пошел открывать дверь.

Помог ей снять плащ и пригласил в комнату. Она поправила перед зеркалом прическу и прошла. Я разыграл роль радушного хозяина. Татьяна мне подыгрывала. Похоже, что это нас обоих веселило.

Из нее вышла бы замечательная актриса. Она вопросила, как впервые попавшая в эту квартиру гостья: – куда можно присесть?

– Куда угодно, но лучше в кресло, – пошутил я.

Татьяна оценила шутку смехом и выбрала правое, что ближе к окну. Я занял кресло по другую сторону столика.

Кинув взгляд на вино и фрукты, она с улыбкой спросила:

–Дима, надеюсь, вы не думаете, что я напросилась к вам в гости? Я же пошутила на счет новоселья.

– Татьяна, все в порядке, – успокоил я девушку, – я и сам собирался устроить нечто подобное. Я, наоборот, благодарен тебе … вам, что напомнили об этом.

– В самом деле, почему мы до сих пор на "вы"? Предлагаю перейти на "ты".

– Согласен.

– Вот и прекрасно. – Татьяна посмеялась и пальчиком поправила очки.

Я откупорил бутылку, разлил вино по бокалам и предложил выпить. Мы со звоном чокнулись за счастье в новом доме и выпили. С вином я не прогадал – оно оказалось на славу. Настоящее "Оджелеши".

– Как ты устроился?

– Все в порядке.

Разумеется, я не стал говорить о том, что мне снится многосерийный кошмар по программе, которую я не выбирал и тем паче, про свои опыты по выходу в тонкий мир. Как преподаватель медицины, Татьяна могла бы, вероятно, пояснить мне какими психологическими причинами могли быть вызваны страшные сны. Но чем она мне поможет, если скажет: Димочка, у тебя тривиальный распад личности в форме проявления визуальных галлюцинаций? Сны будут сниться и дальше, а хозяйка квартиры решит, что я хорошо замаскировавшийся сумасшедший и лучше избавиться от такого квартиранта. В любом случае, лучше промолчать. Я только решил осторожно спросить, что в запертой комнате. Спросить так, чтобы не выказать, что меня этот вопрос очень сильно волнует. И в удобный, на мой взгляд, момент я его озвучил:

– Таня, я сначала не заметил, что квартира трехкомнатная. Потом, когда увидел дверь…, – здесь я сделал паузу, словно боясь проболтаться.

– В той комнате мамины вещи. Она умерла и я не хочу их выкидывать, как воспоминание о ней. – спокойно объяснила Татьяна, просто и ясно, без всякой мистики.

– Извини, пожалуйста, я не знал, что твоя мама умерла.

– Ничего, все в порядке.

Я испытал неловкость, что своим любопытством, возможно, обидел человека. Она, как девушка интеллигентная, конечно, ничего не скажет. И чего мне сдалась эта комната?

Татьяна пристально смотрела на меня. Я потупил взор и почувствовал, что начинаю краснеть. Чтобы не засуетиться и не выказать свое замешательство, я сделал вид, что мне нужно сходить на кухню, что-то пробормотал и вышел из комнаты.

Для чего я мог пойти на кухню? Я открыл холодильник и посмотрел внутрь. Что взять, чтобы не выглядеть глупо, вернувшись с пустыми руками? На полке лежал завернутый в пленку кусок сыра. Точно – к вину в самый раз. Я аккуратно нарезал на разделочной доске сыр и, разложил на тарелке по кругу тонкие ломтики. Вернувшись к гостье, я увидел, что она самостоятельно наполнила бокалы.

– А я пока тебя ждала, захотела выпить глоточек.

Кажется, напряжение ушло – с облегчением подумал я и вслух сказал:

– Отлично, я как раз хотел предложить тост. – я поднял бокал и повел его навстречу татьяниному.

– Здорово, – она тоже взяла свой бокал и подалась вперед.

– Я предлагаю выпить за обаятельную хозяйку этой квартиры, а ныне мою гостью.

– Спасибо, – скромно отвечала Татьяна.

Мы чокнулись. За хозяйку я демонстративно выпил до дна. Она пригубила и поставила бокал на стол.

Я разрумянился, войдя в приятную стадию охмеления, когда чувствуешь себя раскованно и можешь говорить без остановки битый час подряд. Но проявить искусство мастера разговорного жанра, мне не удалось, потому что Татьяна скоро собралась уходить.

Я, как водится, несколько раз просил ее остаться. Татьяна осталась непреклонной. Я подумал, что, пожалуй, не стоит переигрывать, и согласился с ней: границы гостеприимства не должны переходить границ приличия. Не хватать же ее за руки и не вставать перед ней на колени? В конце концов, у нас деловые отношения. И голова уже тяжелая от винных паров. В сон клонит. Странно, вроде выпил не так много.

На пороге я, как договаривались накануне, отдал Татьяне квартплату на следующий месяц. Потом помог ей одеть плащ. Она поблагодарила меня за гостеприимство и пожелала спокойной ночи. В ответной речи я пожелал ей благополучно добраться до дома. Она ушла.

В бутылке оставалось почти половина. Я включил телевизор и под картинки на экране, время от времени подливая себе в бокал, докончил бутылку.

Разболелась голова. В голове зашумело, как будто у меня внутри разыгрался шторм. Сильная пульсирующая боль буквально изматывала. Это от вина. Подделка или давно не пил? Иногда у меня и раньше болела голова после приема алкоголя, но никогда прежде я не испытывал такой сильной боли. Меня раскачивало из стороны в сторону как пьяного матроса на палубе. И это с бутылки столового вина, а не с ведерка рома. И кроме того, я чувствовал жжение на языке, горело от горла до желудка, словно я выпил не вина, а расплавленное железо. Стакан холодной воды не помог: огонь разгорелся еще сильнее.

Я залез под душ, окатил себя поочередно горячей и холодной струей. Облегчения контрастный душ не принес. Я подумал, что самым лучшим решением будет, если я залезу под одеяло и поскорее усну. Так я и поступил.

Вопреки пожеланиям Татьяны, ночь выдалась отнюдь неспокойная. Очередная серия триллера "Бег с препятствиями" началась с того, что я очутился на небольшом судне в море. Ветреная погода, серое небо. За бортом что-то двигалось в толще воды.

Спокойное поначалу море взволновалось, потемнело. Кораблик затрепыхался. Волны запрыгивали на палубу и, облизав ее от борта до борта, сбегали вниз. Капитан отдавал приказы снующим матросам. Я спустился в каюту, чтобы не мешать их работе.

В каюте сидели трое: пожилой мужчина, женщина и мальчик. Очевидно, тоже пассажиры, как и я. Внезапно пол под нами сильно накренился. Заскрипела обшивка. Женщина вздрогнула. Мужчина сохранял хладнокровие, но румянец с его лица сошел. Со стола посыпалась посуда. Я уперся рукой в стену, чтобы не удариться. Мальчик заплакал и прижался к матери. Мужчина храбрился и даже пошутил, что пора попросить чай. Я не захотел в минуту опасности оставаться в запертом помещении и решил разведать, что творится наверху.

По стене я добрался до двери и толкнул ее. Как только я ступил наружу, качка прекратилась. Жарко светило солнце. Корабль стоял на реке, и мы пристали к берегу. Меня не удивило, как мы сюда заплыли, как будто наш маршрут это предполагал.

Сразу от берега начинались деревенские огороды. Я сошел по трапу и зашагал к ближайшему дому. Огород засеян картошкой. Всходы вытянулась на полметра – хороший будет урожай. Я дошел до изгороди, что отделяла огород от заднего двора. Добротный деревянный дом. На одном окне ставни закрыты. Я подошел к другому. Прильнул лицом к стеклу и обхватил щеки руками, чтобы солнечные блики не мешали смотреть. За окном была кухня: стол со скатертью, деревенская беленая печь, в углу умывальник, на полу вязаный коврик. Людей не видно.

Я открываю калитку на пружине и вхожу во двор. Она со скрипом захлопывается позади. Дворик зарос травой. Я прохожу взглядом по вытоптанным в траве дорожкам – между домом и летней кухней, от кухни к веранде и бане. В дальнем углу поленица, напротив ворот – пустая будка.

Вдруг слышу, как за спиной открывается калитка. Я оглядываюсь, и меня охватывает ужас. В трех шагах ведьма из прошлых снов. Она сверкает черными глазами и идет ко мне, вытянув руки к моей шее. Я пячусь от нее в сторону ворот. Потом поворачиваюсь и с короткого разбега закидываю ногу на высокий забор, чтобы перемахнуть на улицу. Ведьма совсем рядом, но я успеваю. Я перелетаю через забор, а она остается во дворе. Здесь безопасно. Я понимаю, что она не может выйти. Таковы правила во сне.

Я бегу прочь от дома по широкой поляне. Ускоряя бег, я собираюсь высоко подпрыгнуть. Я знаю, что для того, чтобы взлететь, мне необходим высокий прыжок. Набрав темп, я прыгаю и машу руками как крыльями. Мои ноги отрываются от земли, и я поднимаюсь в небо. Продолжая делать быстрые короткие взмахи, как дети изображают полет маленькой птички, я помогаю себе взлететь еще выше. Я чувствую вес своего тела. Оно не стало легче, но у меня получилось оставаться в воздухе. Похоже на то, как держишься на плаву в бассейне. Я чувствую радость полета, свободу. Все дальше улетаю от земли. Дома внизу стали крошечными, а я продолжаю лететь выше и выше.

Приземлился я от громкого звонка будильника. Вечером я заводил его на 6.45, чтобы успеть переодеться в рубашку и брюки до того как придет Татьяна. Сегодня он сработал утром, когда стрелки встали в то же самое положение. Я прижал будильник ладошкой, чтобы замолчал. Будильник под рукой сидел тихо, и я его отпустил.

Минут десять я лежал, глядя в потолок, и растолковывал для себя увиденный сон. Отдельные детали затерлись, но остался неприятный осадок на душе. А самое отвратительное – кочующая из сна в сон ведьма.