Два наших взгляда. Книга 1

Глава 13

Вновь оказаться на работе, да еще и рядом с черным драконом, я не стремилась. То, что меня поддерживают, еще не повод кидаться в объятия чужого жениха. И пускай многими способами мою честь можно прикрыть в глазах общества: быстро найти фиктивного мужа, спрятаться в глуши, сославшись на то, что устала от работы, вызвавшей у меня настоящий нервный срыв… Благо некоторые особы от не понравившейся прически могли долго жаловаться на плохой сон и нервы. Куда уж им до работы целителя, латающего тела знакомых и врагов. А постоянные убийства уже сейчас делали меня в их глазах очень смелой и сильной графиней.

Осталось лишь оттянуть откровенный разговор с полковником. Да и встречи я попробую пока сократить. Временно.

Возвращаться в мой кабинет после отменного отдыха дома было тяжко. Но приехать пораньше в часть было не сложно. Отметилась я на нашем вечном табеле первой и поспешила переодеваться на утреннюю зарядку. Размялась сама, выпила пустой чай и провела тренировку без полковника, попросив присмотреть за мной двух красных драконов. Возникнуть вопросов у Соринь не должно было. Мы уже часто так делали, если его вызывали во дворец или срочные совещания случались. Делом техники стало успеть скрыться в кабинете, сперва сославшись на душ, а затем затеять ревизию всех препаратов, на подмогу вызвав девушку со склада.

Когда черный дракон заглянул ко мне, я была занята и взвинчена. Я умудрилась потерять пузырек с заживляющей настойкой. Пришлось перетрясти каждый угол в кабинете. Дело было не критичное, скорее принципиальное. Это была первая утерянная мной настойка с тех пор, как мы разобрались с недостачей. Если он и хотел о чем-то поговорить, то не стал навязываться именно сейчас. Попросил не нервничать и спокойно искать пропажу. А дело не выгорело, я так и не обнаружила, куда дела настойку. Было подозрение, что я использовала ее на каком-то задании и не зафиксировала это. Что ж, я живой человек, и ошибки мне не чужды.

Договорившись списать флакон с зельем как разбитый, я проводила помощницу, а сама свалила из штаба. Рабочий день был закончен. Ведь не просто так я тянула время и подливала гостье в чашки ароматный настой. Она и сама не стремилась назад на работу. Вот мы и помогли друг другу. А задерживаться именно сегодня я не планировала. Срочный вызов от Эмиля являлся хорошим стимулом успеть переодеться дома и сменить карету на более простую в нашем тайном месте.

К желтому дракону прибыла новая партия девушек, которым требовалось лечение. Ничего нового. Опять избитые, переломанные, несчастные. Хорошо еще, что по его словам, в этом составе спасенных не было беременных. Как-то не хотелось сегодня убивать не рожденного ребенка.

Исцеляла, затирая травмирующие воспоминания и обещая, что теперь-то у них все будет хорошо. Не так, как было раньше. Верили ли они мне или нет, не важно. Постепенно все утрясется.

— Выпьешь со мной сока? — спросил неожиданно друг, стоило мне спуститься со второго этажа.

Я неплохо изучила Эмиля — его повадки, характер, привычное поведение. У него в жизни точно случилось что-то хорошее. Сегодня он весь просто светился от радости.

— Конечно, — пожала я плечами. — Выпить сок я могу, но еще лучше было бы перекусить. Признаться, я сегодня осталась без завтрака и без обеда. Не против предать свою скромную диету ради куска мяса или сыра на ароматном свежем хлебушке.

— Ты себя так угробишь, — пригрозил мне пальцем желтый дракон. — Твой желудок может тебя подвести, а бар — не панацея.

— Пока подобный метод самоубийства действенен лишь в моих планах. Он вечно рушится из-за сердобольных, которые позвав попить за разговором чаю или сока, вытаскивают из закромов еду. Вот я и срываюсь. От этого страдает мое тело и передвигается на неопределенный срок моя кончина. Одни расстройства от вас, друзей и знакомых, с вашей вкусной едой.

— Все понятно, ты голодная и очень вредная. А давай, я закажу нам доставку ужина из ресторана. Тут недалеко. На кухне повар готовит легкие блюда для девушек. Не для такой вредины, как ты.

— Покажи, что у вас там готовое есть. Не хочу помпезных блюд из пера совы или верайских улиток с острым соусом. Вкусно, конечно, тут не поспоришь, но надоедает оно все. Мои повара меня пичкают этой эксклюзивной и модной едой. Думают, что мне важно не отставать от высшего света. А душа требует вкусного и простого.

— Ну пошли, проведу тебя на нашу кухню. Посмотришь, что простые люди едят, — рассмеялся над моими проблемами Эмиль.

Подав мне локоть, он, как галантный мужчина, провел меня на кухню коридором для прислуги.

У доброй кухарки я смогла получить порцию наваристого овощного супа и несколько свежих булочек с творожным сыром. От салата и запеченной куриной грудки я отказалась. Сегодня не хотелось ничего подобного.

Вернувшись за стол, мы с Эмилем поужинали в свое удовольствие. А за обещанным клубничным соком, он сообщил мне просто волшебную новость.

— Я нашел способ, как нам больше не убивать детей. Не только тех, кто родился здоровым, а любых, кто сможет жить после рождения. Тут сама понимаешь, есть условия, которые от нас не зависят, — не удержавшись, желтый дракон улыбнулся во все свои белоснежные зубы.

Не для слабонервных картинка, если к блеску зубов приплюсовать сияющие золотом глаза и узкие ниточки зрачков.

— И как же? Предлагаешь промывать им мозги, прививая любовь к собственным детям? Эффект будет недолгим, в отличии от возможных последствий, — об этом я уже думала, к сожалению, безрезультатно.

— Нет. Я открою первый детский дом для таких детей. При условии, что малыш здоров и пошел не в дракона, его смогут усыновить семьи без детей. Я уже собрал огромный список тех, кто не может завести своего ребенка. Поговорил с ними и они согласились полюбить такого малыша. Чтобы не бояться за малышей, они будут проходить обряд привязки у монахов.

— Это, конечно, чудесная идея, но ты не боишься, что твой детский дом уничтожат? У нас плохо относятся к ничейным детям.

— В том-то и дело, что он будет не моим! Он будет при храме. Очень скоро один из верховных последователей оповестит, что боги разгневались из-за убийств и будут карать матерей-убийц бесплодием. Но и терпеть таких детей семьям не придется. Они смогут отдавать их в храм для замаливания грехов родителей.

— И как же монахи согласились?

— А ты думаешь, они каменные? Сколько им приходится выслушивать кровавых историй и отпускать грехи тем, кто признался в убийстве собственного ребенка? Я буду их изначальным спонсором. А там, посмотрим. Главное — заставить сохранить детей. Как только их передадут в храм, монахи вызывают семью из списка. Проводят обряд, и все!

— Это может вылиться в проблему верования в других странах, — нахмурилась я.

Сказочная идиллия вырисовывалась. Жаль, что реализовывая ее в одной стране, мы рискуем получать детей в буквальном смысле по почте.

— Тут все схвачено. Сразу все страны нашего континента готовы на эту хитрость. Они будут требовать от грешащих защищаться от ненужных детей и только если получилось — принимать ребенка. Поверь, осуждение в глазах и устах того, кто говорит от имени Богов, много стоит, — радовался Эмиль.

Я не хотела ему перечить. Пусть попробует создать такой дом для ненужных детей. Может, все у него и получиться. А может, планка морали снизится и кто-то не отдаст своего ребенка. Сможет его принять и полюбить всем сердцем. Всякие чудеса случаются. Он провел колоссальную работу. Тут я могла его только похвалить.

— Я верю в тебя. Ты уже не раз и не два доказывал, что можешь сделать из отвратительного дела что-то стоящее. И я буду поддерживать тебя всегда. Если потребуются деньги или услуги целителя…

— Денег у меня и так слишком много, — отмахнулся рукой желтый. — Оказыватся, если не тащить на себе благополучие целого семейства иждивенцев, то можно скопить огромную сумму.

— Вы так и не общаетесь? — спросила я.

Насколько я знала, открытого противостояния у дракона с родственниками не было. Но он не всегда делился с окружающими тем, что у него было на душе на самом деле.

Дракон отрицательно покачал головой.

— Они пару лет назад предложили мне вернуться, но при этом передать половину моих домов удовольствия им в дар. Я отказался. После этого мне несколько раз приходили счета для оплаты их немаленьких покупок. Я отказывался оплачивать и мой слуга возвращал их долги по верным адресам, напоминая, что я не ношу более их фамилию. Нас больше ничего не связывает.

За всем его показным спокойствием, я увидела боль брошенного мальчишки. И не важно, сколько ему сейчас лет. В душе Эмиль был мечтателем. Гениальным предпринимателем, сумевшим встать на ноги без поддержки семьи. Вот он бы не стал спрашивать ничье мнение. Он просто сделал так, как правильно для него.

— Мне потребуются от тебя не деньги. Найди мне несколько целителей без предрассудков. Таких, чтобы могли приезжать на осмотр беременных в храм и принимали позже у них роды. Оплатой не обижу. А тебя я светить не хочу. Графиня — это не та, кого ожидают увидеть аристократки, решившие соблюсти инкогнито.

— Я попробую узнать в своих кругах. Думаю, найдется с десятка два тех, кому надоело делать аборты. Дай мне время.

— У тебя есть время до первого бала сезона.

Я удивленно приподняла бровь.

— А ты думала, когда леди залетают чаще всего? Натанцуются с красивыми самцами, сходят на пару свиданий и рады разрешить все, что угодно любимым. Те только и рады попользоваться девушками. Очнется такая леди от грез, а в ее животе уже новая жизнь. И она бежит в храм просить помощи у тех, кто должен слушать ее бред про вечную любовь, окончившуюся, хорошо, если за неделю.

— Нужно полагать… Хорошо, я сообщу, когда найду тебе достойных целительниц. Мужчины в подобном случае — не самый хороший выбор.

Распрощавшись, я поехала домой. После общения с уверенным в своих силах Эмилем, я как-то иначе посмотрела на мир вокруг. Залюбовалась молодой листвой на деревьях, травой на обочине. Разглядывала ухоженные палисадники за белыми низкими заборчиками. Оказывается, мир красивое место. Это я не могла выбросить из головы собственные проблемы. Зациклилась на них, вот и растеряла такую важную черту леди, как ожидания действия от того, с кем у тебя идет легкий флирт.

Будем считать, что высказав свое мнение по поводу его невесты и отказавшись быть любовницей, я игриво взмахнула веером. Дальше ход самого Ресталя. Осмелится пойти против семьи, значит, у нас может что-то получиться. А если нет, то нужен ли мне тот, для кого я всегда буду на втором месте?

— Не нужен… — произнесла я вслух.

— Вы что-то сказали, графиня? — спросил мой охранник.

— Прости, это я про состав лекарств, оставшихся в чемодане задумалась. Перебираю в памяти, что нужно будет купить скоро.

Кивнув, он повернулся к окошку, выглядывая, как и я, в щелочку за шторку. Не стоит ему знать, о чем я тут размышляю. Подобные тревоги принадлежат лишь моему сердцу.

Неделю я спокойно работала. Мило улыбалась всем вокруг. Заказала Эмилю платье на его вкус. Напомнила Иридену про необходимость подыскать подарок для мамы. Не день рождение, конечно, но все-таки профессиональный праздник всех целителей.

Сама я попросила девушек из мастерской Эмиля сплести ей тончайшую шаль. Нити насыщенного угольного цвета я привезла из одной поездки, купив их почти даром в небольшом селении. Для местных не важно было изящество. Они желали тепла, а были мы в той местности зимой, когда снег достигал колен. Теперь же подарок предстояло упаковать, и мама сможет использовать его в редких выходах в свет, накидывая на плечи. Этот аксессуар обозначает, что данная леди не желает общаться и не ищет мужской компании.

Вторая неделя подходила к концу, когда полковник наконец решил проявить инициативу. В четверг он постучал в дверь моего кабинета. Само собой, подобное действие было для него не характерно. Он всегда открывал дверь, не дожидаясь дозволения войти.

— Что-то случилось, полковник? — спросила я, откладывая книгу на стол и указывая на стул напротив.

— Случилось. Ты меня избегаешь, — перешел сразу в наступление черный дракон, поблескивая проявляющейся чешуей.

Посмотрев на него отрешенно, я поняла, чем именно он отличается от Эмиля. Его глаза и зрачки одного цвета. Вот я и не испытываю дискомфорта при разговоре от вида вытянутого зрачка.

— Вы ошибаетесь. Я хожу на работу, исполняю свои прямые обязанности и если мы не сталкиваемся сейчас так же часто, как и раньше, то тут нет моей вины.

— Эльза. Ты говоришь со мной, как с чужим! Обращаешься на «Вы», смотришь холодно. Все парни это заметили. Не только я.

— А как я должна себя, по-вашему, вести? Как влюбленная дурочка? Подобного от меня вы точно не дождетесь. Я уважаю и вас, и себя. Свои условия нашего сближения я озвучила. Если они вам не подходят…

Я пожала плечами. Я действительно старалась быть с ним холодной. Думала, что это поможет ускорить процесс разрешения наших проблем.

— Если нет, то я не вижу смысла обманываться… Вы-то должны понимать, как важна девичья честь. Она — щит для уважения ко всей моей семье. Я, на минуточку, будущая графиня. А значит, в ответе за те возможные слухи, которые покроют меня позором в глазах высшего света навечно.

— Раньше ты не особо думала о чести семьи. Ходила по борделям, лечила бродяг, спасала жизни врагов. Что изменилось сейчас?

Удар был точечным, направленным на мое тонкое восприятие. Правда, Соринь не знал, что я успокоила свою душу, посетив храм, а потом пообщалась с девушками Эмиля, в судьбе которых была доброй феей, а не карательницей. Мне уже было безразлично его мнение обо мне.

— Я подумала и последовала вашему совету. Я посмотрела на ситуацию под другим углом. Припомнила, скольких спасла. Провела время со старыми друзьями. Это, знаете ли, воодушевляет. Настраивает на позитивный лад.

— Может быть, ты и на нас посмотрела под другим углом? — хмуро спросил нерадостный Ресталь, включая режим ревнивца.

— Нет никаких нас. Есть я и есть вы с вашей невестой. Не стоит выдавать желаемое за действительное.

— Нет у меня никакой невесты! — рыкнул черный дракон.

Кабинет наполнился дымкой, появляющейся перед превращением. Я видела, как он вцепился клыками в собственную губу, подавляя порыв перекинуться.

От этой яркой демонстрации наших отличий, я не сразу осознала, что именно он сказал.

Нет невесты? Куда она делась столь стремительно?

— Вы ее разорвали и так сильно тревожитесь, не зная что делать с телом? Если да, то я могу подсказать морг, в котором ее зароют, сожгут или растворят в кислоте за некоторую сумму. С вас и станется только снять кожу с лица и раздеть тело.

— Что? — от шока Ресталь сразу передумал становиться огромной тушей, которая легко разрушит мой кабинет.

— Говорю, что избавится от тела в столице, в ее пятом круге, куда легче, чем думает себе вся стража его величества.

Закатив глаза, я покачала головой. Тоже мне, бывалый военный. Знать подобные места нужно всегда. Сама я подобными услугами не пользовалась. Пока еще.

— Иногда мне кажется, что я юная и наивная лицеистка, а вы, Эльза, прожжённый контрабандист и пройдоха.

— Нет. Я не пользуюсь услугами контрабандистов с плохой репутацией. Себе дороже с такими работать. Только проверенные люди, обязанные лично мне, как минимум, жизнью. В противном случае можно нарваться на неприятности, если их возьмут.

— Я вот даже боюсь узнать, что именно вы у них покупаете, — он как-то затравленно посмотрел на мой чемоданчик и сумку.

— Фрукты, сыры. Реже беру антиквариат и ткани. А что делать, если правители соседних государств ограничивают нам поставки и этим выкручивают руки? Не хотят получать в казну доход, значит, я буду платить своим родным ребятам, рискующим жизнью ради собственных семей.

Мы помолчали некоторое время. Полковник укладывал новую информацию обо мне в образ милой целительницы. Может быть, и не милой, но явно не такой, какой я являюсь в реальной жизни.

— С этим я могу смириться, — кивнул он через пару минут головой. — Я хотел тебе сказать, что еще неделю назад отказался от титула. Теперь я бесполезен для Элоизь Киль.

— И что теперь будет с твоей семьей?

- Не знаю. По сути, у нее претензии к моему брату. И именно его она может обвинить в бесчестном поступке. Только его могут заставить жениться на ней. Но он бегает почти пять лет по всей стране. И ни один законник еще не смог отловить его. А мой отец посылал их огромное множество. Ульроса я оповестил о том, что случилось и какую роль отвели мне в этом деле. Он поддержит, если что, мою семью, лишившуюся разом обоих старших наследников.

— Мне жаль, — искренне ответила я.

Отвернуться от своей семьи — смелый поступок. Его не совершают ради возможности заполучить вредную графиню. Если, конечно, все, что он сказал — правда.

— А мне нет. Я смог дослужиться до звания полковника, не используя родовое имя. Поднялся от новобранца своей кровью и потом. И это куда важнее для меня, чем принять титул у отца, — он хмурился и сжимал кулаки, смотрел мне прямо в глаза, ожидая моей реакции, и молчал.

— Как отнеслись к подобному решению твои родные?

Мне отчего-то вспомнился несчастный взгляд желтого дракона. Остаться без семьи для Эмиля было болезненным ударом. Чего бы я не ожидала от Ресталя, но подобного для него не желала.

— Не обрадовались. Мы долго говорили и они согласились поддержать меня. Официально о моем отречении от титула будет объявлено, когда вернется из поездки отец. Он отбыл за границу в качестве посла и сейчас занимается заключением нового договора с Доронией. Сама Элоизь получила приглашение в наш дом в прошлую пятницу и ей все сообщили в узком кругу, в присутствии свидетелей и нескольких законников.

— И она отреагировала…?

— Бурно. Разбила часть маминого любимого сервиза. И наговорила много гадостей. За ней будут пристально следить. И это все, что мы сейчас можем сделать. Если факт изнасилования она может доказать, то пойдет в суд. Нет — начнет распускать слухи среди высшего света.

— Кто ее родители? Она слишком молодо выглядит, а значит, ее учили, как нужно себя вести ради выгодного замужества.

— В прошлом это была побочная ветвь семьи маркиза Валь. Но еще двести лет назад их отлучили от титула. За что, никто не знает.

Кивнув, я задумалась. Без титула, только с большими деньгами можно позволить себе одеваться так, как она. Да и поведение явно походит на ту, чьи желания исполняются всегда и всеми.

— Ее семья богата?

— Ты серьезно? Порт Неркель принадлежит семье Киль. Целый порт! Им платят пошлины все прибывающие с востока суда.

Я едва не присвистнула. Там не просто деньги, там мешки золота должны лежать во всех комнатах дома. Наша семья не была беднее. Но наш достаток — это то, что мы смогли вырастить на своих землях. Мы не кичились доходами, отдавая часть короне добровольно на развитие столицы и страны вообще.

— Так что ты ответишь мне, Эльза? — отвлек меня своим вопросом от размышлений черный дракон. — Я больше не ее жених, а значит, могу назвать тебя своей невестой. Твоя честь не пострадает теперь.

— Все слишком быстро. Неправильно будет, едва расставшись с одной, называть своей другую.

Мысленно я уже кричала «да!» и говорила скорее то, что вбили мне строгим воспитанием, чем то, что чувствовала.

— Ты отказываешь мне?

— Нет, — я покачала головой, — но ты забываешь один значимый момент.

Ресталь слегка расслабился. Приподняв одну бровь, он словно попросил продолжить.

— Ты мой начальник. Как отнесутся к нашему роману наши сослуживцы? И я сейчас не про наш отряд. Эти давно все поняли, и скорее всего, даже сделали ставки на нас. Что о тебе, о полковнике, скажут другие командиры отрядов?

— Я тебя принудил, — странным голосом произнес Ресталь. Откинувшись на спинку кресла голову, он растер глаза руками. — Ну какого черта я заключил договор на пять лет?! Мог бы и на четыре года.

— Ты действовал в интересах отряда, — я хотела рассмеяться, настолько он сейчас казался расстроенным и подавленным. — Осталось не так много. После первого бала, сезон я буду свободна от обязательств перед отрядом, королем и тобой лично.

— Целый месяц…

— Всего один месяц, — поправила я Ресталя. — У тебя есть только один месяц на то, чтобы оказывать мне знаки внимания. Потом я буду в другом месте и не под твоим постоянным контролем. Разве ты не хочешь быть уверенным, что я полностью твоя?

— Ваш тонкий намек на то, что я должен торопиться, не такой уж и тонкий, — расплывшись в улыбке, ответил мужчина. Свободный теперь мужчина.

— А что делать, если мой поклонник не понимает своего счастья, пока его не ткнут в него носом?

Как же сложно подталкивать взрослых и самостоятельных мужчин в нужном направлении. Скоро из сил выбьюсь.

— Считай, что в этот раз он все понял, — встав, Ресталь дерзко улыбнулся и направился к двери. — Будут тебе ухаживания. Ты, главное, с контрабандой завязывай, — демонстративно нахмурился Соринь.

— И не подумаю! — подняв подбородок, с вызовом ответила я. — Я слишком люблю зефир и мармелад, чтобы отказаться от них просто так. Мне нужна достойная замена.

— Вы чертовка, целительница Эльза.

— Этим и живем.