Дурная кровь (СИ)

Глава девятая

Старинные куранты на башне столичной ратуши пробили шесть раз — долгая и такая суматошная зимняя ночь подходила к концу. Пережитые этой ночью приключения теперь, после горячей бани, в роскошно обставленной и натопленной гостиной особняка де Кейзера, казались Беренсону чем-то вроде пьяного кошмара. Только вот ощущения пробуждения от этого кошмара у мага не было.

Де Кейзер вышел к завтраку в домашнем халате без завивки и без бриллиантов — начальнику королевской разведки было не до щегольства. Видимо, дела и в самом деле ужасны, если де Кейзер позволил гостю увидеть плешь у себя на макушке, заметную сивую небритость на щеках и глубокие морщины вокруг рта и в уголках глаз.

— Сейчас принесут завтрак, — сказал он, усаживаясь за стол напротив мага. — Яичница, тосты, мягкий сыр, белое вино. Ты позавтракаешь со мной.

— Йенс, я…

— Твою одежду приведут в порядок и принесут тебе домой.

— Йенс…

— По правде сказать, я удивлен, что ты остался жив. Скорее всего, похитители Вестерика хотели создать видимость несчастного случая. Подумаешь, какой-то забулдыга забрел зимней ночью на кладбище, упал в могилу и замерз? Ты теперь должник кладбищенского сторожа, он спас тебе жизнь.

— Йенс, послушай…

— Заткнись! — Начальник разведки ударил ладонью по столу, заставив столовое серебро дружно зазвенеть. — Я говорю. Ты действительно выжил чудом. Странно, что тебя не убили сразу, как беднягу Зето. И ты опять оказал нам услугу.

— Тем, что не умер?

— Нет, тем, что позволил установить одну существенную подробность. «Тигр и Роза» довольно далеко расположен от кладбища. Так что ты мог оказаться там лишь одним способом — был туда привезен или отброшен мощнейшим магическим импульсом. На площади недалеко от таверны наш маг-эксперт обнаружил следы сильнейшего магического возмущения — верный признак того, что кто-то открывал там портал. Странно, что тебя просто не пришили. Видимо, просто не хотели возиться. А Вестерика утащили в портал.

— Или убили, — вставил Бере.

— Нет, — с самым мрачным видом сказал де Кейзер. — Он им живым нужен.

— Им?

— Вот и кончились хождения вокруг да около, Беренсон, — вздохнул де Кейзер. — Ситуация хуже некуда, и ты в ней замешан. Причем непосредственным образом.

— Хочешь сказать, что теперь мне придется работать на тебя?

— Да, и еще раз да.

— Нет, и еще раз нет. Я сыт по горло вашими тайнами и загадками. Я хочу домой.

— Должен тебя огорчить. Если ты откажешься помочь мне в этом деле, у тебя из моего особняка будет только один путь — в темницу, а потом на виселицу.

— Это еще почему?

— Патриум. Пока ты лежал без чувств в полицейском участке, наш судебный магикус просканировал твою кровь. В ней был патриум, в ничтожном, правда, количестве, но вполне достаточном для вынесения смертного приговора.

— Поганая шутка, Йенс, — Бере скомкал в кулаке накрахмаленную салфетку.

— Это не шутка. Сканирование не может ошибаться.

— Я не верю!

— Не веришь? Смотри, — де Кейзер извлек из кармана халата сканирующий призмокристалл и направил его на Бере. Кристалл мгновенно изменил цвет с золотистого на оранжевый.

— Та-а-к, значит я не случайно подумал про плаху и топор. Подонки, грязные свиньи! — Бере вскочил, навис над начальником разведки, как готовая разродиться молнией грозовая туча. — Подставил меня, так?

— Сядь и не ори, — устало сказал де Кейзер. — Без твоего крика башка разламывается. Я вовсе не собираюсь шить тебе статью и отправлять на эшафот. Я знаю, откуда на тебе оказались следы патриума. Это все портал. Его открыли при помощи сильнейшей магии, дело, конечно же, не обошлось без заклинаний Изменения пространства и времени. Даже самый могущественный маг не способен проделывать такие штуки без применения эликсиров, приготовленных на основе патриума. Магическая эманация, образованная возникновением портала, осталась на тебе. Но факт есть факт — ты являешься нарушителем закона о патриуме.

— И потенциальным смертником. Что будешь делать с моей головой, Йенс?

— Мне нужна твоя помощь, а не твоя голова.

— Шантажируешь меня?

— Шантажирую. И поверь, мне ужасно не хочется этого делать. Но я знаю твое ослиное упрямство и понимаю, что не смогу заполучить тебя в свою команду по-хорошему.

Бере не успел выдать начальнику разведки ответ, составленный из самых изысканных ругательств — вошел слуга, толкая перед собой столик с завтраком.

— Давай есть, — предложил де Кейзер, раскладывая на коленях салфетку. — А заодно обсудим дальнейшие действия.

— А никаких действий не будет, — злорадно ответил Бере, продолжая стоять. — Я готов отправиться на виселицу. Хоть сейчас.

— В твоей смерти не будет смысла.

— Будет. Я отомщу одной грязной подлой крысе, которая считает, что обеими лапами схватила меня за горло. Догадываешься, о какой крысе речь?

— Глупо и неконструктивно, — де Кейзер начал аккуратно нарезать яичницу в своей тарелке серебряным ножом. — Ладно, давай начнем с другого конца. Не так давно мы с тобой договорились, что ты будешь присматривать за Вестериком. Ты согласился. Что тебе мешает помочь в его поисках? Молчишь? Правильно, тебе нечего сказать. Все, что я тебе сейчас предлагаю — это работу, вполне для тебя привычную. Я хочу нанять тебя точно так же, как это делал фра Невилль. Почему ты мне отказываешь?

— Потому что фра Невилль не подставлял меня так, как это сделал ты.

— Прости, я поступил необдуманно. Давай забудем о патриуме и попробуем поговорить, как друзья. Мне сейчас очень нужна помощь, Бере. Жизненно необходима. Похищение Вестерика ставит меня под такой удар, которого я не удержу. В лучшем случае я вынужден буду подать прошение об отставке, в худшем… Не будем думать о худшем.

— Йенс, ты начальник разведки. У тебя десятки агентов и боевых магов по всей Руфии, ты имеешь доступ к любой, самой секретной информации. Ты можешь перетрясти эту страну сверху донизу и найти Вестерика, даже если его спрячут под юбками у королевы-матери. А ты просишь у меня помощи. Это нелогично и смешно.

— О да! Я могу, ты прав, — де Кейзер сверкнул глазами. — Но при одном условии — если Вестерика прячут на территории королевства.

— Хочешь сказать, что парня уже вывезли из Руфии?

— Даже не сомневаюсь в этом.

— А я сомневаюсь в том, что ты искренен со мной. Что тебе мешает провести то, что вы называете «внешними операциями»?

— Ты хочешь знать причину? — Де Кейзер как-то странно посмотрел на мага, взял со стола колокольчик и позвонил. В гостиную вошел крепкий субьект в одежде из кожи и бархата с подносом в руках. На подносе лежал сложенный вчетверо листок бумаги.

— Вот, — де Кейзер взял бумагу и передал Беренсону. — Прочти-ка.

Бере развернул листок и прочел следующее:

— Проклятье! — Бере бросил записку на стол. — Это ведь сам Вестерик писал?

— Несомненно. Это его почерк.

— Он что, знал о готовящемся похищении?

— Скорее, предчувствовал его. И вот ответ, почему я сейчас не могу задействовать все свои ресурсы. Если я начну официальное расследование, об этом очень скоро станет известно похитителям. Не сомневаюсь, что у них есть осведомители среди моих сотрудников. Эти твари повязали меня по рукам.

— А если рискнуть?

— Нет, — ответил де Кейзер после короткого молчания. — Я не могу так рисковать. Речь идет о принце крови, пусть и незаконнорожденном.

— Что ты знаешь о жрицах Гедрахт?

— Совсем немного. И хотел бы знать больше, — де Кейзер обтер горлышко бутылки салфеткой, разлил вино по бокалам. — У нас была информация от наших агентов в Барии, что некоторые местные магессы очень активно изучают древнебарийские языческие культы. А от интереса и до тайного общества недалеко. Ты видел труп одной из этих чокнутых магичек, она была убита во время похищения Вестерика. А это значит, что адептки Гедрахт так или иначе причастны к этому преступлению.

— Не хотел тебе рассказывать, но придется, — Бере, собравшись с мыслями, пересказал начальнику разведки историю, случившуюся в «Дженне-распутнице». Де Кейзер внимательно слушал, и лицо его становилось все бледнее и бледнее.

— И ты не довел до меня такую информацию? — спросил он самым зловещим тоном, когда Бере закончил свой рассказ. — Нет, просто виселицей ты не отделаешься, Беренсон. Четвертование, причем публичное.

— Кто мог знать, что просьба этого Лабера как-то связана с Вестериком? Я счел, что имею дело с обычным жуликом, пытающимся втянуть меня в какие-то свои делишки. Я оказывался в такой ситуации много раз.

— Понимаю. Конечно, ты не мог этого всего предвидеть. Извини. Я попробую найти этого Лабера. Или, ты говоришь, это была женщина?

— Я разговаривал с мужчиной, но все в таверне видели женщину.

— Магический Камуфляж, понятно. Вот еще один след, ведущий к адептам Гедрахт.

— Не факт. Нас могли намеренно пустить по ложному направлению.

— С чего ты решил?

— Сам посуди: о жрицах Гедрахт ничего не было слышно сотни лет. О них никто ничего не знал, и вот они объявляются из небытия, чтобы украсть незаконнорожденного сына короля. Немного театрально, ты не находишь?

— Ты своими глазами видел тело одной из них.

— Я видел останки женщины с мистическими татуировками и клыками из перкраста. Никаких доказательств, что она последовательница культа Гедрахт, у нас нет. И потом, какая связь между ними и Вестериком? Только древняя дурацкая легенда о проклятии, якобы наложенном Ясновидицами на род короля Рейно. Но тогда получается, что жрицы Гедрахт прекрасно знали тайну рождения Вестерика, и, следовательно, твой большой государственный секрет — не такой уж и секрет.

— Хорошо, Бере, я понял твою мысль. Ты не веришь, что Ясновидицы могли вернуться. А теперь выслушай меня. Я говорил, что ситуация сложная. Однако ты даже не представляешь, насколько она сложная.

— Тогда объясни мне, в чем дело.

— Это государственная тайна, мой друг. А ты еще не дал согласия помочь мне.

— Ах ты, господи! — Бере презрительно хмыкнул. — Разве мое согласие или несогласие хоть что-нибудь изменит?

— Значит, мы договорились, — де Кейзер помолчал. — Отлично. Вот теперь поговорим о деле. Я знаю, что ты встречался с Анжелис Григген и почти убежден, что ты в курсе последних изысканий ее деда.

— Старик хотел закончить работу Ванхарта, вот все, что я знаю.

— На самом деле все началось гораздо раньше, лет эдак пятьдесят назад. Полагаю, ты в курсе, что идея с раскопками в Нессе и Хорме возникла не на пустом месте. Тогда в академических кругах очень горячо обсуждался вопрос о том, кто же положил начало правящей династии Больдвингов — северяне из Ванагрима или северяне из Барии. Королю надоели распри между умниками из Высшего Круга Магов по поводу происхождения народа и государства Руфийского, и он приказал решить этот вопрос. Первая экспедиция профессора де Морнея раскопала таблички, которые позже назовут «Раберранскими хрониками». Однако поскольку де Морней после успеха экспедиции был у короля в фаворе, ему удалось выбить деньги на вторую экспедицию — якобы де Морней обнаружил место, где могли покоиться останки короля Рейно. Ему действительно удалось найти в Нессе тайный подземный склеп, а в нем какое-то захоронение и еще четыре таблицы, текст которых де Морней скопировал и отослал архивариусу Ванхарту для перевода. Однако Ванхарт к тому времени уже был серьезно болен, и перевод так и не был выполнен. А вот найденные в гробницы предметы и сами таблицы де Морней отправил в столицу, в Королевскую академию старины. Но по совершенно непонятной причине находки де Морнея были доставлены не в столицу, а в Туре, в тамошний университет.

— Погоди, так ведь Вестерик там учился и работал, верно?

— Ты тоже это заметил? И это не первое странное совпадение, дальше будет еще интереснее. Итак, де Морней вернулся в столицу, и здесь выяснилось, что произошла ошибка, и ценный груз сгинул в пути. После долгих поисков пропажу нашли в университете Туре, однако к тому времени и де Морней, и король Отал умерли, и несские артефакты больше никого не интересовали. Так они и пролежали там все эти годы, пока до них не добрался наш друг Роланд Вар Вестерик.

— Надо же, никогда бы не подумал, — с иронией сказал Бере.

— Парень написал по этим находкам магистерскую диссертацию и сделал себе имя. А тут как раз внуки Ванхарта передали столичному университету все архивы своего гениального деда. И заметь, — де Кейзер многозначительно поднял вилку к потолку, — именно в это время старику Бенедиктусу попалась на глаза книжка in-folio, изданная Турейским университетом. Книжка называлась «Последняя загадка Раберранских хроник» и автор ее, как ты понимаешь, не кто иной, как Вестерик. Бенедиктус тут же решил проверить теорию молодого выскочки, отыскал в архиве копии четырех несских таблиц и… Остальное ты знаешь.

— Я знаю только то, что у Бенедиктуса Григгена началось что-то вроде паранойи, и она, в конце концов, свела его в могилу.

— Бенедиктус считал, что переводы несских таблиц, выполненные Вестериком, абсолютно дилетантские, и решил сам их перевести. По его просьбе Анжелис списалась с Вестериком — видимо, именно тогда наш бастард и заинтересовался девушкой. И вот тут происходит весьма странная вещь: с Бенедиктусом встретился ректор Хилариус Ротгевен. Беседовали они тет-а-тет, но вскоре после этого разговора Бенедиктус подал прошение об отставке. Я подозреваю, что именно тогда уже был решен вопрос о назначении Вестерика на место старика.

— Где решен?

— Там, — де Кейзер вновь показал вилкой в потолок. — Можно предположить, что такова была воля его величества.

— Король в курсе?

— Нет, и упаси боги, если он узнает. О существовании Роланда он сам узнал совсем недавно, после смерти матери парня. Мать Роланда была актрисой, женщиной очень красивой и талантливой, и в юности Аррей был по-настоящему в нее влюблен. Даже хотел жениться на ней. Король-отец был против, и бедному влюбленному принцу пришлось смириться. Государственные интересы победили любовь. Почти двадцать пять лет он и понятия не имел, что у него есть сын от Жаннин Терен. Идея перевести Роланда из провинции в столицу как раз и принадлежала королю. Так что я не отвечаю за последствия, если о похищении Роланда станет известно в Вечном замке.

— И это и есть твоя тайна?

— Нет, это лишь предисловие.

— Все это чертовски интересно, Йенс, но я не понимаю, как это может помочь в расследовании.

— Это информация. А как ее использовать решать тебе. И помни, времени у нас очень мало. Сегодня утром Ван Затц получил письмо от Королевской академии старины с просьбой отложить аттестацию Вестерика на две недели — он якобы выехал по заданию капитула в Туре, чтобы выполнить кое-какие неотложные дела. Но через две недели Вестерик должен выступить в зале Совета.

— Две недели? — Бере присвистнул. — Ты издеваешься, Йенс. Я отказываюсь. Где моя виселица?

— Погоди, не спеши совать башку в петлю, это ты всегда успеешь сделать, — глаза де Кейзера вновь стали злыми. — Ты получишь особые полномочия. Я уже заготовил для тебя две гербовые грамоты: одна из них обяжет государственные службы оказывать тебе любое посильное содействие, вторая является амнистией для тебя и твоих партнеров по расследованию, если в ходе поисков Вестерика и Анжелис Григген вам придется нарушить закон. То есть ты будешь автоматически прощен за шалости с патриумом, как ты понимаешь. Грамоты подлинные, подписаны королевским обер-прокурором и скреплены печатью Верховной Канцелярии. Плюс деньги — десять тысяч гиней наличными и пятьдесят тысяч в бонах.

— Ты заготовил все это заранее, а, Йенс?

— Нет. У нас есть несколько подобных грамот в запасе, но мы крайне редко прибегаем к такому прикрытию наших агентов, только когда речь идет об особо важных государственных делах. А тебе скажу так: если найдешь Вестерика, можешь просить меня о чем угодно.

— У меня только одно желание, Йенс — надеть этот судок с яичницей на твою башку.

— Валяй. Я не обижусь. Но при условии, что ты возьмешься за работу немедленно.

— И с чего мне начать? Советы будут?

— Никаких.

— Тогда я пойду, — Бере допил вино из бокала и встал из-за стола. — Надо выспаться.

— Все необходимое доставят тебе сегодня же до обеда, — де Кейзер смерил мага испытывающим взглядом, точно пытался понять, о чем тот думает. — И прошу тебя, не тяни резину. Я не смогу долго делать вид, что ничего не случилось. Сам знаешь, что случится, если события сегодняшней ночи станут известны наверху. Если тебе нечего терять, то у меня есть положение в обществе, репутация и состояние. Не хочу закончить жизнь на помойке.

— «Без бриллиантов и без духов», — подумал Бере и, еще раз глянув на де Кейзера, вздохнул. Впервые за много лет он попал в по-настоящему безвыходное положение.

Патриум. Всему виной проклятый патриум.

Семя Разрушителя, Отчее зелье, чертова субстанция неизвестного происхождения, которую, как написано в старинных книгах, можно найти только в местах с очень высокой мистической энергетикой, как-то: в древних некрополях, в развалинах погибших и не восстановленных после этого городов, на полях сражений — повсюду, где проливалась кровь и где жизнь уступала место смерти. Один гран патриума стоит целое состояние, его разрешено использовать только высшим придворным магам, за его нелегальный ввоз в страну и применение закон предусматривает смертную казнь без права помилования, но без него невозможно приготовить самые сильные колдовские эликсиры — воистину, патриум основа основ классической алхимии, отсюда и название. Говорят, что такие эликсиры придают принявшему их магу чуть ли не божественную силу. Не потому ли государство так жестоко карает всех тех, кто пытается использовать запрещенное зелье?

Всех ли? И боятся ли кары за использование Семени Разрушителя те, кто сегодня похитил Вестерика? Похоже, что нет.

Когда Бере вышел из особняка начальника разведки, на душе у него было черным-черно. Так, наверное, могла бы чувствовать себя муха, попавшая в паучью сеть и намертво в ней застрявшая. По дороге он все время оглядывался, но улицы были пустынны. А вот дома его ждал сюрприз, да еще какой!

Входная дверь оказалась незапертой, из приоткрытой двери гостиной струился странный свет. Бере, заподозрив неладное, осторожно подошел к двери, заглянул вовнутрь — и вздохнул. Фес висел под потолком, опутанный серебристыми лентами парализующего заклинания.

— Не надо! — Властный женский голос остановил Бере, уже поднявшего руки, чтобы разблокировать Путы. — Позже.

Незнакомке было около тридцати лет. Высокая, очень стройная, с осиной талией, перехваченной наборным поясом, крепкая грудь буквально разрывала расшитый серебром корсаж. На ладони правой руки, затянутой в кружевную черную перчатку, женщина держала темный колышущийся сгусток — еще один готовый к применению парализующий заряд.

— Я не драться пришла, — сказала женщина. — Твой грифон немного нервничал, и я его… обуздала. С ним все в порядке.

— Ты кто такая?

— Я Лотара, старшая Ясновидица.

— Жрица Гедрахт?

— Ты испуган, Бере Беренсон? Конечно, ведь про нас столько ужасов напридумывали. А между тем это я написала записку, что тебе мальчишка на кладбище передал. Но ты меня не послушал, и я догадываюсь, что теперь от тебя требуют.

— Записку? Да, была записка. А что там было написано?

— Будь осторожен, — на красивых губах Лотары появилась усмешка. — Так?

— Все верно.

Лотара сделала движение ладонью руки, что-то произнесла — и светящиеся Путы, спеленавшие Феса, исчезли. Грифон плюхнулся на пол и немедленно шмыгнул за спину Бере.

— Ты его напугала, — сказал маг.

— Он вообще-то трусоватый у тебя, — заметила жрица.

— Ненавижу магию, — сказал Фес. — И магов.

— Не будем говорить о любви и ненависти. Я пришла по очень важному делу. То, что случилось с тобой этой ночью, стало неожиданностью даже для нас. Они явно решили начать действовать.

— О ком ты говоришь?

— О последователях мантэ. Тех, кто был нашими злейшими врагами с начала времен.

— Хочешь сказать, что похищение Вестерика и Анжелис Григген — это их рук дело?

— Конечно. Мы не успели им помешать. Жизнь Анжелис и Вестерика в опасности.

— С чего ты решила, что меня это волнует?

— Наверное, потому, что Анжелис очень тепло о тебе отзывалась. Ты ей понравился.

— Нет уж, милочка, лестью меня не купишь. Ты пришла в мой дом, напугала моего грифона, говоришь туманные вещи про каких-то злых магов, хотя я своими глазами видел в полицейском морге тело одной из ваших… сестриц. С вампирскими клыками в пасти и с человеческой кровью в желудке.

— Думаю, нам не стоит тратить время на бесполезные пререкания и оправдания. Выслушай меня, а там решай, как поступить. Но скажу тебе так: остаться в стороне у тебя не получится. Или ты поможешь нам, или же станешь союзником настоящего зла.

— Хорошо, — Бере дрожащими руками набил трубку. — Я слушаю.

— Ты не предложишь мне сесть?

— Прости, я не привык к гостям, которые ведут себя таким образом. Конечно, вот кресло.

— Спасибо, — Лотара опустилась в предложенное магом кресло. Бере разглядел ее лицо: оно показалось ему неестественно бледным — и красивым. Впрочем, любезная улыбка Лотары его не обманула: парализующий заряд Ясновидица не деактивировала.

— Мы давно следили за Вестериком, — начала Лотара, — этот молодой человек умудрился совершить два непростительных преступления. Во-первых, он королевский бастард, принц крови, как не крути. А во-вторых, Вестерик сумел разоблачить подлог, который в свое время совершил Ванхарт.

— О каком подлоге речь?

— О переводе древних текстов, которые вы называете Раберранскими хрониками. Архивариус Ванхарт очень сильно боялся немилости короля Отала, потому-то и выполнил перевод очень… вольно. Те куски текста, которые были ему непонятны, он заменил своими домыслами. Очень многое он просто выбросил из перевода. Получилось то, что получилось, и дело даже не в том, что Ванхарт совершенно неправильно изложил историю нашего ордена.

— Ты не можешь этого простить старику?

— Я бы простила, — Лотара улыбнулась, показав Бере острые белые зубы. — При других обстоятельствах нам было бы плевать на эти переводы. Но адепты Мантэ решили, что их час настал, и это уже не шутки.

— Что, конец света не за горами?

— Твой игривый тон, Бере Беренсон, говорит лишь об одном — ты абсолютно не понимаешь сути происходящего. Давай я попробую тебе кое-что объяснить. Как у тебя с историей Руфии?

— Кое-что помню.

— Тогда ты должен знать официальную версию основания вашего государства. Принц Рейно, сын короля Ванагрима Тарна, прибыл из гавани Катбро в Барию и здесь в союзе с последователями нового учения Девяти богов-создателей основал крепость Дуардалайн, а в 855 году начал покорение Барии. Так?

— Отлично, сударыня. Я восхищен твоими познаниями.

— Правда? Что ж, готова удивить тебя еще больше. Все было немного… не так.

— Именно?

— Во-первых, Рейно был бастардом, а не законным сыном короля Тарна. Когда Тарн тяжело заболел, и Круг Ванагрима избрал новым правителем принца Эйдрика, сводного брата нашего героя, Рейно убил брата, чтобы в обход воли Круга получить корону Ванагрима. Этим он ничего не доказал, а лишь восстановил против себя весь Ванагрим. Принца осудили к изгнанию — проливать королевскую кровь никто не решался даже в диком Ванагриме. Освобожденный из-под стражи Рейно с кучкой родичей и друзей отправился в Катбро, где сел на корабль и отплыл на юг, к берегам Руфии. Он высадился на барийском берегу и сразу начал завоевывать себе домен. Людей у него было немного, но были деньги, и Рейно, набрав наемников, двинулся вглубь страны. Только о его появлении уже знали истинные владыки Барии — некогда пришедшие сюда ванагримские маги из ордена Мантэ, приверженцы Учения Чистой Крови. Они уже давно утвердились в Барии, и появление Рейно им было совсем ни к чему. Делиться с принцем властью они не собирались. Поэтому они очень тактично предупредили Рейно, что ему следует садиться на корабли и убираться отсюда подобру-поздорову.

— Откуда такие сведения, Лотара?

— Потом, чуть позже. Итак, авгуры Мантэ предложили Рейно убраться к демонам. Но бастард был упрям и властолюбив, поэтому решил заключить союз с врагами магов Чистой Крови — язычниками-клангами и другими магическими орденами, которые маги Мантэ считали своими врагами. Таких орденов было два — совсем недавно появившиеся в Барии последователи учения о Девяти богах-создателях и последовательницы Гедрахт, Матери мира. В 855 году Рейно отправился в Цос, где встретился с Аласси, великой Ясновидицей Гедрахт. Наши сестры давно мечтали сокрушить культ Мантэ, он был ненавистен им.

— А причина?

— Все учение Мантэ основано на вере в божественную силу кровосмешения. Маги Чистой Крови считали, что единственным способом умножить и передать магические способности является инцест. Все это в глазах служительниц Гедрахт было неслыханной мерзостью.

— Я понял, продолжай, пожалуйста.

— В 856 году Рейно с большим войском пошел на Хорм, главный оплот магов Мантэ. Он послал в город своих парламентеров с требованием сдаться и признать его единственным властителем Барии. Авгуры навели на парламентеров кровавую порчу, лишив их жизни и разума, приказали им убить своего короля. Чернокнижники не знали, что в окружении Рейно есть Ясновидица из числа сестер обители Цос. Звали ее Инона, и она добровольно последовала за Рейно, чтобы служить ему. Инона определила порчу, и заговор провалился. Упыри были уничтожены, а принц дал клятву, что никаких переговоров с чернокнижниками Мантэ вести больше не будет. Узнав о покушении, Аласси, Великая Ясновидица, прислала принцу волшебный талисман — Хейфу Ор, Корону Силы, защищающую от колдовства. Две недели спустя Рейно взял Хорм и приказал перебить всех авгуров, которые попались ему в руки.

— Прости меня, но еще раз спрошу — откуда ты это знаешь?

— Я лишь рассказываю то, что начертано на таблицах из Нессе.

— Дьявол! Тех самых, которые переводил Ванхарт? Да там все совсем не так.

— Представь себе. Что, не верится?

— Самое удивительное, что я верю каждому твоему слову. Я услышал кое-что, доказывающее твою правоту.

— Хочешь послушать, что было дальше?

— Просто горю желанием.

— После разгрома ордена Чистой Крови Рейно почувствовал себя всемогущим. Он приблизил к себе служителей Девяти, а вот союз с жрицами Гедрахт стал его тяготить. Видимо, Рейно боялся признаться даже самому себе, что своей короной он обязан женщинам, а не своему мечу. Жрецы Девяти всячески старались настроить короля против нас. Он стал искать повод прибрать к рукам земли, которые по прежнему договору, принадлежали обители Цос. Под предлогом нехватки денег на войско он потребовал от Аласси заплатить ему восемьсот марок серебром. Великая Ясновидица отказала. А потом в День Милости 857 года в Нессе, ставшей столицей королевства, сгорел храм Девяти. Стали говорить о поджоге. Рейно к тому времени уже принял новое учение, отрекся от ванагримских богов, и в пожаре обвинил язычников, а в первую очередь нас. Подарок Аласси обернулся против нас: наша магия оказалась бессильна против воина, защищенного чарами Хейфа Ор. Цос был разрушен, а Ясновидицы казнены. Перед этим Рейно приказал убить верно служившую ему Инону только за то, что она была нашей сестрой, хотя Инона была матерью его старшего сына. Однако через несколько дней после трагедии в Цосе Хейфа Ор бесследно исчезла из сокровищницы Рейно.

— Понимаю, — хмыкнул Бере. — Женская месть всегда изощреннее мужской.

— В последние месяцы жизни Рейно вел себя как кровожадный тиран. Он приказал предать смерти очень многих из тех, кто служил ему верой и правдой. Естественно, это вызвало недовольство знати. Во второй день весеннего месяца Монтар 859 года Рейно был заколот заговорщиками в собственной спальне. Его преемником стал граф Данхолм из дома Больдвингов, прибывший в Ванагрим, чтобы поступить к Рейно на службу. Именно он стал первым правителем нового королевства, получившего название Руфия. Данхолм, а не Рейно — истинный основатель правящей династии.

— И что это нам дает?

— Это доказывает лживость легенды о проклятии, наложенном на династию Больдвингов жрицами Гедрахт. Но, похоже, кто-то очень хочет воплотить эту легенду в реальность.

— И это все раскопал Вестерик?

— Эту историю мы, жрицы Гедхарт, знали давно. А Вестерик сумел ее прочитать с таблиц из Нессе как надо. Юноша был любознателен, хорошо выучил древневанагримский язык и совершенно случайно обнаружил в архивах Туре те самые четыре таблицы, которые попали туда просле второй экспедиции в Нессу. Он перевел их и был поражен, насколько же тексты этих таблиц не сходятся с переводами Ванхарта. Написал об этом в столичный университет, и его письмо попало к Анжелис, которая как раз вела корреспонденцию на кафедре сверхъестествознания, попросил найти и прислать ему копии рунических текстов с уже переведенных таблиц. Она тут же рассказала обо всем своему деду, а тот решил перепроверить переводы Ванхарта. Вот и все.

— Все это очень интересно, Ясновидица, но совершенно не объясняет, почему похитили Вестерика и Анжелис.

— Разве? Те, кто похитили Вестерика и девушку, считают, что Вестерик знает, где может находиться Хейфа Ор, Корона Силы. Хейфа Ор дает абсолютную защиту от любой магии — ради обладания таким могущественным артефактом можно пойти на что угодно.

— Понимаю. Один вопрос, Ясновидица: кто-нибудь из твоих сестер просил меня помочь в поисках этой короны?

— Нет. Почему ты спрашиваешь?

— Некто, назвавшийся Френсом Лабером, недавно нашел меня и очень интересовался текстами из спецхрана университетской библиотеки.

— Это еще раз доказывает, что я права, и тебе угрожает большая опасность.

— Что же мне делать?

— У тебя небольшой выбор, Бере. Первое, что ты можешь сделать — это поскорее убраться из столицы и попробовать исчезнуть в каком-нибудь захолустье навсегда, — Ясновидица улыбнулась так, что у Бере похолодел затылок. — Но этого ты не сделаешь, потому что тебя уже попросили найти Вестерика, не так ли? И потому у тебя остается второй вариант: помочь нам.

— И что же я могу для вас сделать?

— То же, о чем тебя попросили сегодня ночью — разыскать и спасти Вестерика.

— Мне нужно больше информации, чтобы решить.

— Я могу дать ее тебе прямо сейчас. Но я не хочу давить на тебя. Отдохни, приди в себя, а потом решай. Если ты согласен помочь нам, то сегодня же ступай в Мастеровой квартал, найди на улице Жестянщиков дом, принадлежащей вдове Фрами и скажи ей, что тебя послала Лотара. Она скажет, что делать дальше. — Жрица Гедрахт встала с кресла. — Но если ты сочтешь, что не можешь или не хочешь помогать нам, поступи так, как я сказала. Бросай все и уезжай поскорее, прячься. Смерть — это меньшее из зол, угрожающее тебе. Есть вещи похуже смерти.

— Спасибо за ободряющие слова.

— Я рада, что ты не теряешь присутствия духа. И спасибо, что выслушал меня. Я буду молиться Матери мира, чтобы она дала тебе волю принять верное решение. Это все, что я пока могу для тебя сделать.